-- Сейчас она придет в себя. -- Показал он  на  Алину.  --
Действие зелья заканчивается.
     И  действительно,  веки  Алины  затрепетали, глаза приняли
осмысленное выражение. Она испуганно  отодвинулась  от  молодых
мужчин  на  угол плаща и села, сжав руками колени. Совсем как в
храмовой тюрьме.
     -- Не  бойся.  --  Трис  протянул  руку,  чтобы  погладить
дрожащую  девочку  по  голове, но она всхлипнула и закрыла лицо
ладонями.
     -- Как ты себя чувствуешь? -- Заботливо спросил Ремин.  --
Ты что-нибудь помнишь?
     --  Я помню все, господин. Я была словно во сне, когда все
видишь, все понимаешь, но не можешь действовать.
     -- И что же ты  помнишь?  --  Синие  глаза  Триса  пытливо
заглянули в глаза Алины.
     --  Жрецов,  пирамиду  и  Вас,  господин. Вы везете меня в
Этла-Тиду,  чтобы...  чтобы...  --  Глаза  девочки  наполнились
слезами, а губы задрожали.
     --  Хорошо. Раздевайся! -- Окрик Триса ударил Алину словно
хлыст, заставив подскочить. Слезы мгновенно  высохли,  а  глаза
блеснули   таким  ужасом  и  безысходным  отчаянием,  что  Трис
зажмурился, как будто ударили его. "Не буду же я  объяснять  им
способы  выведения  из  шокового  состояния!"  --  попытался он
оправдать свою вынужденную грубость.  Ремин  невольно  коснулся
пальцами рукояти меча, не понимая, что затеял его друг.
     --  Раздевайся  до  пояса.  Я буду красить твои волосы. --
Продолжал командовать Трис.
     Алина и Ремин настолько одинаково открыли рты и потрясенно
уставились на Триса, что он, не выдержав, рассмеялся.
     -- Я все-таки немного маг. А вы что подумали?
     -- Маг? -- Пролепетала девочка, начиная что-то понимать.
     Трис не дал ей продолжить,  послав  мысль  прямо  в  мозг:
"Ничего  не  говори.  Не  показывай, что слышишь меня. Все, что
нужно, мы обсудим наедине. Потом. А пока доверься мне  и  делай
то, что я говорю."
     --  Как  можно  покрасить  волосы?  --  Недоуменно спросил
Ремин.  Подобные  косметические   процедуры   были   Этла-Нитам
неизвестны.
     -- Краской. Обычной краской, как красят ткани или кожу.
     -- Невероятно! Я ни о чем таком раньше не слышал.
     --  Ремин,  ты  не мог бы посмотреть моего коня, что-то он
захромал. -- Трис отвел друга в  сторону  и  тихо  добавил.  --
Бедная   девочка   много   пережила.  Не  стоит  ее  заставлять
раздеваться сразу перед двумя мужчинами.
     Ремин понимающе кивнул и отправился в другой конец поляны,
где паслись кони, и занялся полировкой своего меча.
     Трис набрал воды в чашку и стал добавлять  туда  собранные
листья,  ветви и кусочки коры, тщательно растирая их деревянной
палочкой. Несколько раз он опускал в раствор палец, и, вынимая,
придирчиво изучал капли раствора.
     -- Готово, -- наконец объявил он Алине, -- нагибайся.
     Девочка  уже  стояла  перед  ним  и   стыдливо   закрывала
сложенными  крест-накрест  руками  едва  наметившиеся груди. По
команде Триса она нагнулась так, что рыжие пряди упали вперед и
закрыли ее лицо. Трис начал зачерпывать черный раствор из чашки
и старательно втирать его в густую шевелюру, начиная от  корней
и  постепенно пропуская между пальцами длинные рыжие локоны. Он
что-то тихо и неразборчиво бормотал себе под нос на  незнакомом
Алине языке.
     --  Вы  так  и  не  назвали  мне  свое  имя,  господин. --
Послышался голос из-под черных  маслянистых  прядей.  --  Я  не
знаю, кого мне почитать выше всех богов.
     -- Для тебя я просто Трис. А до бога мне еще очень далеко.
Пока...
     -- Как Вы...
     -- Ты!
     -- Как вы... ты поступишь со мной?
     -- А как бы ты хотела?
     --  Я  бы  хотела  уехать  с  Вами...  с  тобой,  куда  ты
прикажешь.
     --  Отлично.  Тогда  вместе  едем  в  Этла-Тиду.  --  Трис
почувствовал,  как вздрогнула Алина, и добавил, -- Ты больше не
пленница, и если не хочешь...
     -- Я очень-очень хочу всегда быть с тобой. Но в  Этла-Тиде
столько   могущественных  жрецов  и  магов.  Вдруг,  кто-нибудь
узнает, что я -- рыжая.
     --  Теперь  уже  никто  не  догадается.   --   Трис   чуть
отодвинулся и критически осмотрел дело своих рук. -- Иди, вымой
голову  в  ручье.  Потом одевай вот это, -- он вытащил из мешка
сверток одежды, -- а старые вещи закопаем в лесу.
     Пока Трис ходил за Ремином, Алина в точности выполнила его
указания. Когда друзья подошли к месту привала, на плаще сидела
совершенно новая девочка: веселая и счастливая. Она  вытягивала
перед глазами мокрые пряди черных волос и, заразительно смеясь,
любовалась их новым цветом. Ее стройную фигуру облегали складки
светло-зеленой туники, расшитой синими и серебряными цветами.
     --  Хорошо  получилось.  --  Одобрил  Ремин цвет волос. --
Похоже, ты использовал гораздо больше трех-четырех  недоученных
заклинаний.   И  одежду  купил  красивую.  Туника  замечательно
подходит к цвету ее глаз.
     -- Никакой магии! Натуральные природные красители. -- Трис
опять не открыл спутникам всех секретов. Ему  пришлось  изрядно
помучиться,  меняя  цвет  не  только  волос, но и пигмента в их
корнях. В противном случае, отрастая,  волосы  выдали  бы  свою
хозяйку проявившимся вновь рыжим цветом.
     --  И что дальше ты собираешься с ней делать? -- Спустился
Ремин с небес на землю.
     -- Друг Ремин, позволь  представить  тебе  мою  троюродную
племянницу  Алину.  --  Трис  церемонно  взял за руку девочку и
помог встать на  ноги.  --  Она  потеряла  родителей  и  теперь
путешествует   под  моей  опекой  и  покровительством.  Дорогая
племянница  Алина,  позволь  представить  тебе  моего  друга  и
компаньона   Реасона-Миновара-Медона,   сына   владельца  земли
Акиной.
     -- Польщен знакомством с  очаровательной  юной  дамой.  --
По-военному отсалютовал мечом Ремин.
     --  Сочту  за  честь познакомиться с храбрым и благородным
дворянином. -- Ответила Алина.
     Трис и Ремин удивленно переглянулись. Они  не  ожидали  от
крестьянской  девочки из одинокого дома в лесу подобного знания
правил этикета.
     -- Мне кажется, что я сплю, -- Алина внезапно  покачнулась
-- извините... -- Она без чувств рухнула на траву. Даже Трис со
своей  сверхчеловеческой  реакцией  не  успел  ее подхватить на
руки.
     -- Действительно, спит. -- Сообщил  он  Ремину,  приподняв
веки  лежащей девочки. -- Слишком много событий произошло с ней
за один день.
     --  Пусть  отдохнет.  Мы  не  торопимся.  Давай,  наконец,
перекусим, а когда твоя племянница проснется, тронемся дальше.

     * * *
     Я  родилась  в  большом  и  просторном  доме, сложенном из
громадных сосновых стволов. -- Рассказывала Алина. -- Мой  отец
был   потомственным   лесорубом,  а  мама  занималась  домашним
хозяйством. Ее дед пытался стать  магом,  но  его  знаний  было
недостаточно,  чтобы  войти  в Императорский Конклав. Мама была
его единственной наследницей, и после смерти моего  прадеда  ей
досталась  большая  библиотека папирусных свитков с магическими
формулами и историческими трудами.
     Когда родители увидели мои рыжие волосы, они сразу решили,
что ни за что не отдадут жрецам своего младенца. У них уже было
двое сыновей, а они очень хотели девочку. Тем более,  что  жили
мы в глуши и заранее знали, когда купцы приезжают за товаром. В
раннем  детстве я почти не выходила из дома, на крыше дома отец
сделал закрытую от посторонних глаз площадку, где  я  могла  бы
дышать  воздухом  и  загорать на солнце. Позже я изредка тайком
пробиралась к лесной речке, протекавшей недалеко от  дома,  где
среди  густых  кустов,  скрытая ветвями деревьев, могла немного
поплавать и поплескаться в холодной прозрачной воде.
     Если к нам приезжали купцы, я пряталась в своей  маленькой
комнатке  и  через  щель  в  стене следила, как они торгуются с
отцом, как  потом  вместе  едят  и  пьют,  празнуя  заключенные
сделки.  Со  временем  я  узнала  имена  всех,  кто приезжал за
дровами. Эти люди, даже грузчики  и  возчики,  стали  для  меня
как-будто близкими и знакомыми.
     Когда  я  подросла,  то  стала  помогать  маме с домашними
делами. Она научила меня читать и писать,  и  я  проводила  все
время, изучая легенды о Старой Земле и сказания о колонизаторах
нового  мира.  Больше всего мне нравились книги о путешествиях,
странствиях,  приключениях.  Наверное,  потому,  что   сама   я
выходила из дома очень редко.
     Я  придумала  свой  мир,  населенный прекрасными принцами,
благородными принцессами,  могущественными  магами  и  храбрыми
воинами.  По  моей просьбе отец и братья вырезали мне из дерева
куклы для игр. А когда отца  не  стало,  и  братья  стали  меня
сторониться,  я  сама  взяла в руки нож и занялась резьбой. Это
оказалось увлекательным занятием! Все, о чем я читала,  и  все,
что  придумывала,  воплощалось  потом  в деревянных игрушках. Я
стала все дальше и дальше уходить от дома в поисках  материала,
а  потом  при  свете  масляной  лампы придавала дереву желаемые
формы, шила одежды из лоскутков ткани, соком ягод  раскрашивала
лица кукол.
     Дни незаметно складывались в месяцы, месяцы -- в годы, а в
моей жизни  ничего  не  менялось,  пока однажды, возвращаясь из
леса с охапкой сухих веток и корней деревьев для своих поделок,
я не услышала испуганный крик и  не  увидела  удирающего  прочь
купца  --  старого друга моего отца. Сначала я хотела окликнуть
его и узнать причину страха, но вдруг поняла, что бежит  он  от
меня, от моих рыжих волос. Так кончилась моя прежняя жизнь.
     Через  день  дом  окружили  солдаты  под предводительством
старого противного жреца, и семья вынуждена была  отдать  меня.
Мама  не плакала, она ходила, словно окаменевшая, а братья, как
мне показалось, были даже рады такому обороту.
     Жрец сразу же дал мне  выпить  из  кубка  приторно-сладкий
напиток, и все, что дальше со мной происходило, виделось словно
через   туман.  Или  вернее,  почти  все.  --  Добавила  Алина,
посмотрев прямо в темно-синие глаза Триса.

     * * *

     -- Вы можете жить  вместе  со  мной.  --  Предлагал  своим
друзьям  Ремин.  --  У  меня  есть  родственники в Этла-Тиде. Я
собираюсь остановиться у них.
     -- Ты их хорошо знаешь?
     -- Да. Замечательные люди. Давно, когда в  раннем  детстве
вместе  с  отцом  мы  приезжали  в  столицу, они предлагали мне
остаться у них. У них  большой  дом,  почти  дворец,  в  центре
Этла-Тиды.
     --  Спасибо.  --  Трис  немного подумал. -- Но я, пожалуй,
куплю нам небольшой домик где-нибудь на окраине. Не очень-то  я
люблю быть в центре внимания.
     -- Понимаю.
     Шел  уже  пятый  день путешествия. Сначала, по предложению
Триса, путешественники объезжали города и селения, покупая  еду
у  крестьян  и  ночуя  под  открытым небом. Через три дня после
отъезда из Северного форта, когда слухи о появившемся на севере
рыжем ребенке уже не  могли  дойти  до  местных  жителей,  меры
предосторожности были сняты.
     Путешественники  стали  останавливаться  в гостиницах и на
постоялых дворах, где Алина наконец могла нормально  отдохнуть.
Девочка,  в  отличие от Триса и Ремина, не имела опыта подобных
путешествий, но молча терпела все тяготы пути.  Ремин  учил  ее
верховой езде и Алина все чаще и чаще пришпоривала свою лошадь,
обгоняя  молодых  людей,  а  потом  поджидала  их где-нибудь на
развилке дороги. Казалось, будто она сбросила с  себя  какие-то
внутренние  оковы,  наложенные  рыжим  цветом  волос,  и теперь
хотела  все  узнать  об  открывшемся  ей  огромном  мире.   Она
старалась  держаться  поближе  к Трису, задавая ему бесконечные
вопросы о названиях трав, цветов и деревьев.
     К вечеру пятого дня пути, по  обыкновению  ускакав  далеко
вперед, Алина неожиданно вернулась назад.
     --   Там   --   океан!   --   Восторженно  закричала  она,
разворачивая лошадь.
     Трис и Ремин поскакали за ней и, выехав из леса, все  трое
невольно остановились.
     Дорога  круто  уходила  вниз  по  склону  холма,  и глазам
путешественников открылся величественный водный простор.  Океан
был  тих,  и  только солнечные блики на верхушках волн оживляли
спокойную ровную гладь. По небу медленно плыли легкие облака, и
смотрящим сверху путникам казалось, будто по  поверхности  воды
скользят тени неведомых существ. Дуга океана на линии горизонта
уже терялась в предвечернем мареве.
     Трис   вглядывался   в   туманную  даль,  словно  старался
проникнуть туда, где за горизонтом лежали Проклятые острова  --
источник  древнего  могущества  и  великих  тайн.  Глаза  Триса
блестели бирюзой и перламутром, почти в точности повторяя цвета
океана. Но силы человека  были  слишком  малы  по  сравнению  с
торжественной   и   величественной   природой.  Вздохнув,  Трис
повернулся к своим спутникам.
     Ремин уже бывал в Этла-Тиде и видел океан, но  и  на  него
открывшийся  сейчас  вид  произвел глубокое впечатление. Что же
тогда говорить об  Алине,  которая  тринадцать  лет  провела  в
одиночестве  в  лесном  доме!  Ее широко открытые зеленые глаза
горели  восторгом  и  восхищением.  Длинные  пряди  шелковистых
черных волос развевал легкий океанский бриз. Казалось, будто не
только  глазами,  но каждой частичкой своего тела она старается
впитать в себя красоту и богатство красок мира.
     -- Там внизу, -- прервал Ремин паузу, --  лежит  последний
город  перед  Этла-Тидой.  Переночевав там, завтра к полудню мы
прибудем на место.
     Тронув коней, путешественники стали спускаться по  дороге,
и  через  некоторое  время,  действительно,  въехали  в большой
город, обнесенный высокой стеной из массивных каменных  блоков.
Однако внутри город весьма напоминал Северный форт. Вообще, как
убедился  Трис,  все города Этла-Тиды были очень похожи, словно
строил их один  и  тот  же  архитектор.  Они  имели  одинаковую
квадратную или прямоугольную планировку.
     В  центре всегда располагалась квадратная главная площадь.
Вокруг нее находились городской храм с жертвенной  пирамидой  и
дома  высших  местных  чиновников. Остальные части города также
были разделены на квадратные кварталы, в каждом из которых жили
люди  определенного  рода  занятий:  купцы,  столяры,  кузнецы,
горшечники.  Каждый  город  был  обнесен стеной, деревянной или
каменной, в зависимости  от  размеров  и  местоположения,  а  в
кварталах,   прилегающих  к  городским  воротам,  располагались
казармы солдат.
     Самые хорошие и дорогие гостиницы находились в центре. Там
обычно  останавливались  богатые   купцы   или   путешествующие
дворяне.    Здесь   же   предпочитали   проводить   ночи   наши
путешественники.  И  в  этом  городе,  последнем  на   пути   в
Этла-Тиду,  они  сразу  направились  в  лучшую гостиницу. Но их
планам не суждено было осуществиться.
     -- Приношу свои глубочайшие извинения молодым господам, --
заявил хозяин  единственного  расположенного  в  центре  города
постоялого  двора,  оглядев  хороших  коней  и  дорогую  одежду
усталых странников, -- но все комнаты уже заняты.
     -- И в такой богатой и  уважаемой  гостинице  не  найдется
трех свободных комнат?
     -- Сожалею, господа, но еще до вашего приезда мне пришлось
отказать семи достойным купцам. Разве вы не знаете, что на днях
в Этла-Тиду  прибыло  посольство  Южной Империи? Теперь дворяне
всей страны едут в столицу, чтобы принять участие в праздничных
церемониях. Так что свободных мест, увы, не осталось.
     -- Может быть, тут есть приличное  заведение,  которое  Вы
могли бы порекомендовать?
     --  Поедете  прямо  по  этой  улице,  через  два  квартала
свернете направо. "Три разбитых горшка" -- так  называется  эта
таверна.
     --  Спасибо  за  совет.  -- И кони понесли своих седоков к
желанному приюту.
     Гостиница   "Три   разбитых   горшка"   оказалась   весьма
невзрачным  заведением.  Первый  этаж  был  выложен из глиняных
кирпичей, а второй сколочен  из  деревянных  щитов.  Некрашеные
доски   давно  уже  почернели  и  требовали  замены.  Гостиница
напоминала  старый  гриб  на  крепкой  ножке,  но  с  трухлявой
подгнившей  шляпкой. А небольшие окошки с мутными стеклами были
похожи на пятна плесени.
     -- Уж лучше бы мы остались в лесу. --  Пробормотал  Ремин,
скептически  оглядев  здание.  --  Там,  по  крайней  мере,  не
подцепишь блох.
     -- Блох? -- Удивилась Алина,  еще  не  знакомая  со  всеми
неприятными  моментами  вольной  жизни.  --  Я  где-то  об этом
читала, но не помню точно, что это такое.
     -- Это такие жучки, которые ползают по людям  и  сосут  их
кровь.  --  Объяснил  Ремин. -- А больше всего они любят нежных
тонкокожих девочек. Увидев их, они собираются в громадные  стаи
и   набрасываются   все   вместе,   стремясь   урвать   кусочек
повкуснее...
     -- Хватит пугать  ребенка.  --  Оборвал  страшный  рассказ
Трис. -- Тебя не съедят, но это очень отвратительные твари и от
их укуса можно подцепить какую-нибудь заразную болезнь.
     --  Бр-р-р,  --  передернула  плечами  Алина, -- могу себе
представить. Может быть, действительно, заночуем  в  лесу?  Это
так   здорово:   свежий  воздух,  потрескивание  дров  в  огне,
танцующие языки пламени...
     -- Что-то  раньше  не  было  заметно,  что  тебе  нравятся
подобные вещи. -- Ехидно заметил Ремин.
     --  Все  равно  уже  поздно ехать, -- добавил Трис -- Да и
городские ворота, наверное, уже закрыты на ночь.
     Путешественники спешились. Ремин пошел на  конюшню,  чтобы
узнать,  куда  можно  поставить  коней.  Вернулся он с довольно
помятым типом, от которого разило кислым дешевым вином. Человек
заявил, что он служит конюхом, и позаботиться о лошадях, как  о
своих  бочонках  с  пивом.  Для  него,  видимо, это было высшим
проявлением заботы. Скрепя сердце, путники вручили ему  уздечки
и вошли в гостиницу.
     Внутри    "Три    разбитых    горшка"    оказались   более
привлекательны, чем снаружи. Столы, стулья,  лестница,  ведущая
наверх,   были   сделаны   из   свежеструганных  досок,  и  это
производило впечатление  чистоты  и  уюта.  К  путешественникам
тотчас  же  подкатился  низенький толстенький человечек, быстро
оглядевший гостей маленькими бегающими глазками.
     --  Добро  пожаловать,  молодые  господа.   --   Тоненьким
голоском  пропищал  он, суетливо вытирая пухлые ладони несвежим
полотенцем. Вы зашли перекусить или желаете...  "переночевать"?
-- Последнее слово он произнес несколько двусмысленно.
     --  И  то,  и  другое.  --  Трис  достал  из поясной сумки
несколько монет. -- Три самые лучшие комнаты и ужин  на  троих.
-- И во избежание недоразумений повторил. -- Три комнаты!
     --  Будет  сделано.  --  Хозяин  понял, что ошибся в своих
предположениях.  --  У  меня  все  апартаменты  самого  высшего
класса.  Сейчас  тут  живет  благородный  Клостер-Варрон-ап-Ги,
хозяин Красного Болота, со своими  слугами.  Но  три  свободных
комнаты у меня есть.
     --  Может быть, нам лучше поискать другое место. -- Тронул
Триса за локоть Ремин.
     -- А в чем дело?
     -- Про владельца Красного Болота говорят много нехорошего.
Из всех дворян севера он самый дикий и необузданный человек.  А
разве у вас о нем не слышали?
     --  Я  что-то  слышал,  --  смутился Трис, -- но обычно не
придаю  значение  таким  слухам.  Останемся  тут,  уже   совсем
стемнело.
     -- Ну, как знаешь. Однако придется быть настороже.
     Тем  временем  хозяин  прислал  к  путешественникам слугу,
чтобы тот отнес  их  вещи  в  предназначенные  комнаты.  Конюх,
встреченный  ранее,  в сравнении с эти слугой выглядел образцом
чистоты и трезвости.
     -- Они тут что, все такие? -- Алина демонстративно  зажала
нос пальцами.
     --   Вполне  нормальные  люди.  --  Глаза  Триса  блеснули
насмешливыми  бирюзовыми  искрами.  --   Привыкай,   тебе   еще
встретятся более худшие экземпляры рода человеческого.
     --  Куда  уж  хуже?  --  В притворном ужасе закатила глаза
девочка.
     -- Прошу к столу, господа! -- Услышали они голос хозяина.
     -- Интересно, -- обратился Ремин к Алине, --  когда  повар
последний раз мыл руки? И в