ая о себе знать,  якобы махнувшая на все рукой и пустившая  дело на
самотек, на самом деле тщательно готовилась к "последнему и решительному".
     Неслабыми   аналитиками   был  разработан   довольно   грамотный   план
дестабилизации  обстановки.   Одновременно  в  РСФСР,  Югороссии  и  Турции.
Верхушечные  заговоры,   вооруженные  мятежи  в  провинциях,  провокации  на
границах. В идеале - свержение  ныне существующих правительств, пусть даже и
не всех, хотя бы в одной стране для начала. Дальше - приглашение вооруженных
сил   третьих  стран  (известно   -  куда   и  каких)  для  оказания  помощи
"патриотическим силам, свергнувшим  антинародный режим", ну  и  так далее...
Для  второй половины  нашего века - вполне  рутинная операция. Для нынешнего
времени - идея оригинальная.  Выходит,  мы каким-то образом  и в этой  сфере
человеческого   разума   творческие   процессы   инициировали...  -  Шульгин
усмехнулся, не слишком, впрочем, весело.
     Мне это тоже более чем знакомо. Последние десятилетия двадцатого века и
тридцать  лет десятилетия  первого прошли почти в  бесконечных  переворотах,
контрпереворотах, локальных  войнах и  миротворческих операциях. Благо,  что
союз России,  Европы и  Америки  на протяжении  этого  бурного  полустолетия
оставался прочным и  не позволили хаосу охватить северное  полушарие  Земли.
Условно  говоря,  тридцать  пятая  параллель  оказалась  нерушимой  границей
цивилизации.
     -  В  руки  наших  людей попал  подробный  план  всей этой  грандиозной
операции. Как раз содержащую сто  с лишним листов текстов и схем микропленку
и везла для передачи тебе Людмила, она же... Впрочем, знать ее подлинное имя
тебе не надо, вдруг как-нибудь выдашь себя...
     - Такой важнейший материал - и курьером через всю Европу? - поразилсяя.
     -  Время здесь такое. Не по телефону же его передавать? Самолет - штука
более  чем  ненадежная. Да ты успокойся,  мы ж  не дураки! Первый  экземпляр
плана попал нам в  руки на другой день после его завершения, а остальное уже
игра. Клиенты  с  нашей  же  помощью  узнали  об  утечке информации.  Просто
перехватить и уничтожить посылку  они не  рискнули, справедливо полагая, что
передача  могла  быть продублирована, а поступить  так - значит расшифровать
своих  очень  ценных агентов в нашей лондонской  резидентуре. Они решили как
можно  сильнее  затянуть время прохождения информации  и  успеть ввести свой
план  в  действие. Одновременно  - попробовать внедрить в наши  ряды  своего
человека. Не  знаю отчего, но в последний момент  они  сменили диспозицию  и
сделали  все наоборот. Неужто  ты им показался  столь перспективной фигурой?
Это вообще-то неплохо и открывает простор для импровизаций...
     Параллельно,  как  ты  видел,  всю  последнюю  неделю  велась  активная
дестабилизация  обстановки.  Что  тоже  поразительно  -  по  модели,  крайне
напоминающей  операцию  "Фокус",  -  контрреволюционный  мятеж в  Будапеште.
Сегодня события перешли в острую фазу. Вот-вот  что-то  подобное должно было
начаться и в Харькове, Севастополе, Одессе, но тут мы уж меры приняли.
     Через пару дней можно  ждать интересных  сообщений из Константинополя и
Анкары. Кемаль человек  культурный, но  все  же  турок. Вешать  заговорщиков
будет, очевидно, публично...
     - А в Москве?
     - В Москве пусть идет пока как идет. Есть у нас в запасе кое-что.
     Оставалось  узнать  о  моей  личной  мере  участия  в действительно  по
средневековому организованной интриге.
     - Мы с тобой поработаем по этому городу. У наших противников гениальные
озарения,  за  нами  опыт  Будапешта,  Праги,  Кабула,  Гватемалы,   Чили...
Разберемся...
     - А Новиков? - Шульгин рассмеялся как-то неприятно.
     -  У  него  большая  политика. А мы с  тобой наконец-то  поработаем  по
мелкой...
     Я  спросил:  -  А  в чем  смысл  заговора  в  Москве  и  как  он должен
развиваться?
     - А как  угодно. Они планируют  учинить классическое латиноамериканское
"пронунсиаменто". Несколько верных батальонов плюс  кое-кто  из  верхов ГПУ,
партии  и Генерального штаба устраивают капитальную кровавую  кашу в городе,
потом  убивают  или  принуждают  к  бегству  Троцкого,  устанавливают  якобы
ортодоксально  коммунистическое  правительство  во главе  с  одним  из своих
агентов, сильно обиженных Троцким, и в ближайшее время об®являют нечто вроде
"реконкисты"  против Югороссии. Благо экономическое положение там блестящее,
жирок поднакопился,  снова есть что "отнимать и делить", а в РСФСР любителей
этого   дела  по-прежнему  предостаточно.   В  случае   необходимости  будут
приглашены германские "добровольцы", а возможно - и британский флот войдет в
Черное море. Примерно так.
     Если помнишь историю, здесь сводятся в кучу сразу  несколько сценариев,
в свое время более-менее успешно реализованных...
     Действительно,  план   просматривался   грандиозный  по   масштабам   и
ожидаемому эффекту. Только у меня сразу возникло сомнение, всю ли правду мне
говорит  Александр Иванович.  Чего-то  здесь  не  хватало,  чтобы  выглядеть
по-настоящему.  Впрочем, это  ведь  не более чем краткий конспект,  на самом
деле все, должно быть,  на порядок сложнее,  но мне, чтобы ориентироваться в
ситуации, достаточно и этого.
     -  А  ваша  роль  в  данном  сценарии? Всерьез  рассчитываете что-то  в
подобном раскладе выиграть? Впятером против всего мира?
     - Безусловно  выиграем. И  отчего  же  впятером?  Во-первых,  нас  чуть
побольше, во-вторых, мы  же не голыми  руками собираемся мир переворачивать.
Действительно,  рулевым  веслом  можно только не  слишком  большой  парусный
галерой управлять, а  на парусном бриге штурвал  требуется, и к нему четверо
матросов...  Танкер  же  в  сто тысяч  тонн  свободно  маневрирует от легких
движений двух пальцев на манипуляторах. У нас  тот  же  случай. Все  дело  в
степени  автоматизации  процессов и в качестве сервомеханизмов. Надеюсь,  мы
создали достаточно эффективные...
     - Видимо, так. А здесь и сейчас в чем ваша стратегия?
     - Теперь уже наша, - вежливо улыбнулся Шульгин.  - Или ты себя  до  сих
пор ооновским наблюдателем числишь в очаге туземного конфликта?
     -  Было  уже. У  нас самих точно так было.  -  В  его голосе прозвучало
понимание и сочувствие. - Трудное дело.  Все  время  хочется  морализовать о
правомерности  вмешательства в чужой монастырь со  своим  уставом... Ничего,
это  быстро  пройдет.  Особенно  если  пулю  в  живот  от  "в   своем  праве
находящихся" аборигенов  получишь, упаси,  конечно,  Бог. Так что  лучше  от
иллюзий  заблаговременно  избавиться.   Какой-то  авторитетный  немец  верно
сформулировал:  "Не воображайте, что неучастие в политике убережет вас от ее
последствий".
     - Знаешь, Александр  Иванович, давай  прекратим  философский семинар. Я
свой выбор сделал, менять его не собираюсь, просто хочется несколько большей
ясности.  Вчера  вы  меня  совершенно грубо  подставили.  Оно,  может  быть,
стратегически оправдано было, но неприятно...
     Шульгин  в очередной  раз поразил  меня способностью проникать в  чужие
мысли  и эмоции.  Раньше такое же качество  я отметил  и у Новикова с Ириной
телепатией в чистом виде  это  явно  не было, но высокой  степенью эмпатии -
безусловно.
     -  Приношу свои извинения, только  ведь сам понимать должен. Прежде чем
генерал из тебя получится, следует еще и лейтенантом послужить. Командиру же
штурмового  взвода  далеко не всегда  комдив  суть  своего замысла в деталях
излагает.  Гораздо чаще - "занять высоту  250, захватить языка и доставить в
штаб.  После  чего   стоять   на  смерть  до  особого   распоряжения..."   С
лейтенантскими обязанностями ты справился, теперь можно майором побыть.
     - А майорам уже больший об®ем информации по рангу положен...
     - Совершенно  в  точку. Потому  я  тебе и  сообщаю  - мятеж,  по  нашим
расчетам,  продлится  два-три дня,  после  чего  будет  с  должной  степенью
решительности подавлен. Что позволит товарищу Троцкому  состругать  еще один
слой  своих противников.  Нам -  тем более.  Твоя  же  задача - окончательно
доказать  своим друзьям,  что ты полностью на их  стороне, контролировать их
поведение, защищать  от непредвиденных случайностей и, когда все закончится,
оказаться в числе  уцелевшей верхушке  заговора.  Подлинной  верхушки,  той,
которая проскочит сквозь сито...
     - Это что же, программа глубокого внедрения?
     -  Вряд  ли... Нам главное  -  обозначить цель. Отследить, куда ниточка
дальше  тянется.  А  уж кто  ей  конкретно заниматься  будет...  Резидентуру
"Системы" все равно целиком выкорчевать не удастся, да  это  и  ненужно. Они
нам еще пригодятся...
     - А жертвы?  Вам это взять на  себя ответственность  за жертвы, которые
будет оттого, что вы не пресекли мятеж в корне?
     -  Нет. Паллиативы всегда  опаснее радикальной операции. В конце нашего
века появилась опасная тенденция - в страхе перед возможными жертвами как бы
поощрять террористов. Они угрожают убить десять заложников, и власти идут на
уступки, не задумываясь,  что завтра  жертв будет  в сотню  раз  больше. Моя
позиция другая. Кому не повезло, тому не повезло. Но террорист должен знать,
если  он убьет заложника, то погибнет в ста случаях из ста. Приставленный  к
виску жертвы пистолет ничего не значит. Даже наоборот - стреляя в жертву, он
не успеет помешать мне выстрелить в него.  И уж  больше он никого  не убьет.
Вот  так.  То   же  самое  насчет  провокаций.  Принято  было  считать,  что
террористические  намерения   нужно   "профилактировать",   то   есть  брать
исполнителей до терракта с поличным, заведомо считая, что вина организаторов
и инициаторов недоказуема. Соответственно - оставляя их на свободе. Я же, да
вообще  все  мы  считаем,  что  врага  можно  и нужно спровоцировать на бой,
заставить его выйти из окопов и уничтожить в чистом поле...
     - Это жестоко...
     -  Только  потому,  что тебя перекормили идеями абстрактного гуманизма.
Возможная гибель данного (вполне возможно - лично пока ни в чем не виновного
человека)  застилает  тебе  перспективу. А  чуть -  отвлекись -  увидишь все
иначе. Почему завтрашние тысячи убитых для тебя дешевле одного сейчас?
     - Да хотя  бы  потому,  что  гибель одного конкретна и очевидна, тех же
прочих  -  пока проблематична.  Вообрази  себе  хирурга,  который ампутирует
практически здоровую  ногу  оттого,  что  сегодняшняя царапина  может  стать
причиной гангрены.  Не лучше ли царапину меркурохромом обработать и следить,
чтобы осложнения не случилось?
     - Ну вот, еще один софист на  мою  голову... Только  времени у  меня на
софистику больше нет, а тем более -  настроения. Короче. Либо ты  работаешь,
как   сказал,   либо...   -   он  указал  рукой   на  по-прежнему   открытый
межпространстенный   переход.  -  Там  тихо,  спокойно,  можно  вернуться  в
Нью-Зиленд, в  об®ятия очаровательной  мадемуазель  Аллы. Правда, этих...  -
теперь  его большой  палец указал вниз, и я  поразился  вряд  ли  специально
задуманной  двусмысленности и определенности жеста. На  первый  этаж дома он
указывал  или определял  судьбу, как  когда-то это  делали зрители в римских
цирках. Он проследил направление моего взгляда и словно бы сам удивился, как
интересно получилось.
     - Да, вот именно. Возиться с ними, кроме тебя, будет некому.
     Я испытал к Шульгину чувство, близкое к ненависти.  Просто и цинично он
загнал меня в нравственный тупик.
     - Спасибо, Александр Иванович, на добром слове.  Ваша взяла. Переходите
к постановке боевой задачи... -  ответил я с максимально возможной  степенью
язвительности  и подумал,  что очень  бы  мне  сейчас пригодился совет  отца
Григория. И  как духовника, и, в еще большей  степени, как боевого  офицера.
Впрочем, он ведь напутствовал меня словами: "Вначале стреляй, потом думай. И
будешь жить долго-долго". Весьма христианское напутствие.


        Глава 16

     Шульгин покинул меня ровно через  час, еще раз заверив на прощание, еще
раз  заверив  на  прощание,  что  я  нахожусь  под   практически  постоянным
присмотром и жизни моей ничего не угрожает. Ну, конечно, кроме неизбежных на
море случайностей, впрочем, добавил он, чтобы выглядеть до конца честным.
     - На сей раз браслетом я тебя снабдить не могу,  они все в разгоне. Так
что полагайся  на  пресловутый  "фактор  Т".  До сих  пор  он тебя  выручал,
понадеемся, что и впредь... Но, думаю, воевать тебе не придется. Более того,
избегай ввязываться в боевые действия до последней возможности.  Надо, чтобы
при  любом  исходе ты  остался  в  ближайших  друзьях  у  этих...  А  нужные
инструкции будут.
     Я наконец догадался спросить и об Алле: где она, что с ней?
     - В полном порядке. Ей в наши игры пока рано играть, посему работает по
основной профессии. Соображают с Ириной и Левашовым, можно ли  воспроизвести
на  основе  ее  данных  и нашей  техники  "фактор",  да  заодно  убедиться в
достоверности "островного эксперимента"... Слишком много  там  непонятного и
подозрительного...
     Я малость оторопел. Мы же договаривались с Аллой... Каким же образом?..
     - Строго добровольно,  - успокоил меня  Шульгин,  - строго добровольно.
Она сама  обратилась к Ирине, сказала, что не находит себе места, должна или
понять, что произошло на самом деле, или...
     Одним словом, если все подтвердиться, перспективы могут открыться самые
неожиданные. И для нашего здешнего дела, и для ваших дел там.
     - А что значит - много  подозрительного ты что, мне  не веришь,  или же
Алле?
     - Что ты, что ты! Как можно. Просто один наш мудрец говаривал: "В жизни
все зачастую совсем не так, как на самом деле..." Вот и у вас там тоже...
     Я  не  нашелся, что  можно  ответить  в  такой  ситуации  ответить,  но
спокойствия  мне услышанная новость  не  прибавила. Мало того, что здесь мне
придется  заниматься вещами далеко нравственно не  безупречными, так и Алла,
не посоветовавшись со мной, стала делать как раз то, чего мы  договаривались
не делать ни в коем случае...
     -  Да не переживай ты, - махнул рукой  Шульгин. - Изыскания  пока чисто
теоретические,  никаких  глупостей  никто  не  допустит.  А Алла  -  девушка
здравомыслящая,  быстрее  тебя  сообразила,  что Владимир Ильич  был  прав -
нельзя  жить в  обществе и  быть  свободным от общества. А может, это совсем
даже Маркс сказал, не помню.
     Одним  словом  -  действуй  по плану.  На  Герасима  можешь  полагаться
стопроцентно. Я ему ввел команду - твои приказы он будет исполнять, как мои.
Любые. Если потребуется  изменить его внешность или специализацию - у меня в
кабинете  нечто  вроде   компьютера.  Входишь  в  директорию  "Робот",  файл
"Модель", откроется таблица, там с полсотни вариантов  фенотипов,  выбираешь
нужный,  кнопка "Энтер"  -  и  порядок. Файл  "Проф"  -  то же  самое,  хоть
профессором филологии его сделаешь,  хоть  экспертом-криминалистом. Сам  все
увидишь. Думаю, такого ад®ютанта у тебя еще не было.
     Оружия тоже навалом, Герасим покажет. Одежонка кое-какая имеется. В том
числе  жилетики  кевларовые,  парики  и кепочки  пуленепробиваемые.  Держись
веселее, короче. Ну, привет, до скорого...
     Шульгин подмигнул совершенно  по-свойски  и скрылся  в проходе, который
тут же сомкнулся за ним, словно и не было ничего.
     Вот  тебе  и  весь  хрен  до копейки, как  любил  выражаться  один  мой
знакомый. Разумеется, получив такую информацию о роботе, я не мог немедленно
не проверить ее достоверность.
     Заглянул в комнаты,  где  в  глубоком и  спокойном сне пребывали агенты
могущественной "Системы", убедился, что неожиданностей  с их стороны до утра
можно не опасаться, и прошел в  кабинет Александра Ивановича. Думаю,  что он
был   оснащен   какой-то  особенной   системой   безопасности,   вплоть   до
самоликвидации в нужный момент, потому что маскировкой под здешние времена в
нем  и не пахло, а возможность налета, подобного тому, что  мы  совершили на
почти аналогичную базу, исключать было бы опрометчиво.
     Удобная функциональная  мебель производства явно не двадцатого года, да
и компьютер такого класса, что и в моем мире выглядел бы достойно. Еще раз я
убедился, что реальность Новикова-Шульгина, так я  ее  называл для удобства,
по  многим   параметрам  опережала   нашу.   У  нас  мощная   и   компактная
интеллектроника появилась  только в самом конце ХХ века, а быстрота действия
в миллиарды операций в  секунду достигла только десять  лет назад. Очевидно,
потому,  что не было в нашей истории таких мощных ускорителей прогресса, как
еще две мировые войны, "горячая" и "холодная".
     В обращении этот аппарат был  проще и удобнее тех, к которым я  привык.
Достаточно только нажать кнопку включения и выбрать нужную программу, дальше
на  нем  мог  работать  и   ребенок.  Машина  сама  предлагала  варианты   и
последовательность действий, оставалось  лишь отвечать "Да"  или "Нет". Или,
для ускорения  процесса, просто набирать  на клавиатуре требуемую  команду в
произвольной форме.
     Будто с помощью  лампы  Аладдина  я вызвал  робота в  кабинет,  и через
полминуты, не больше, Герасим предстал.
     Теперь я присматривался  к нему внимательнее, но по-прежнему не замечал
ничего, что говорило бы о его нечеловеческой  сущности.  Я ведь физиономист,
должен бы сообразить, если что. Артура, например,  я выделил из  многолюдной
толпы  сразу, хотя он-то был  человеком,  пусть и воскресшим. А тут... Разве
вот только  (да  и то, не подгоняю ли я ответ  к условию  задачи?)  взгляд и
выражение лица у него слишком неподвижны,  когда с ним не разговариваешь. Да
мало ли  таких лиц  среди "простолюдинов"? Куда более  замкнутых,  близких к
клиническому диагнозу аутизма.
     - Садись, Герасим.
     Он сел на край кожаного дивана, словно боялся его испачкать, положил на
колени  тяжелые  ладони.  Имевшийся  в  программе управления  роботом список
"фенотипов", то есть внешних признаков организма, был обширен  и впечатляющ.
Охватывал  большинство  национальных типажей всех трех  рас плюс возможность
корректировки   внутри   избранного   варианта.  Отдельно  предусматривалась
возможность придания  портретного  сходства  с  конкретным лицом  по тому же
принципу, как криминалисты создают фотопортрет предполагаемого преступника.
     Если я не упускаю какой-то тонкости, то с помощью даже одного подобного
"Герасима" можно  реализовать  такие интриги  и  комбинации...  А  сколькими
экземплярами  располагает "Братство"? Десятками,  сотнями? Я тут же вспомнил
матросов крейсера  и прочий обслуживающий персонал форта Росс. Наверняка  из
этих же.
     Что же  проведем  эксперимент.  Я  выбрал  типаж,  ввел  дополнительные
параметры, тронул пусковую клавишу.
     Через   несколько   минут   передо  мной   сидела  хотя   и  не   очень
приблизительная,  но копия  Андрея Новикова. Ну а что  вы  хотели, по памяти
работал.  Однако  случайно  встретивший  его  в  толпе  человек  мог  бы   и
обознаться.
     Эксперимент  меня не только  удовлетворил, но  и озадачил. Какой же это
уровень  науки  и техники?  На сотню лет как минимум  опережает  наш,  и при
том... Загадки,  загадки.  Не многовато ли их  для первых дней знакомства  с
далеким альтернативным  прошлым. И снова пришла в голову мысль о пришельцах.
Со звезд, или из бесконечной, как отражения в поставленных друг против друга
зеркалах, анфилады реальностей?
     -  Трансформация  закончена,  - сообщил  мне Герасим  пока  еще прежним
голосом. - Какие будут команды по изменению программы поведения?
     Он прав, с нынешней внешностью  роль сторожа  загородной дачи получится
малоубедительной.
     -  Никаких,  - ответил я,  так  и не успев привыкнуть, что  имею дело с
механизмом и правила вежливости с ним соблюдать необязательно.
     Нажал   кнопку:  "Отмена   предыдущей   команды",  и   так   же  быстро
"Квазиновиков" возвратился к внешности "Герасима".
     - Свободен.  Продолжать службу по  прежней прог