ких отрядов в  виде гарнизонов и т. п. Потери, следовательно, к
тому  времени уже  достигали более  одной трети первоначальных  сил. Потери
Шварценберга и Удино были почти столь же велики, потому что первый вместе с
войсками Ренье располагал лишь 42 000 человек из первоначальных 51 000, а у
Удино с  Сен-Сиром из  первоначальных 65 000  оставалось всего лишь  35 000
человек; меньшие потери были у Макдональда.

Расположение   185    000   под   командой    Наполеона   было   следующее:

Мюрат и Ней - под Рудней.

Три  дивизии  1-го  корпуса,   изъятые  из-под  командования  Даву,  -  под
Бабиновичами.

Гвардия - в Витебске.

Евгений Богарне - под Суражем и Велижем.

Даву и Жюно - на левом берегу Днепра.



                               ТРЕТИЙ ПЕРИОД

ОТ ПОПЫТКИ К НАСТУПЛЕНИЮ РУССКИХ ГЛАВНЫХ СИЛ ДО ПОТЕРИ МОСКВЫ, ОТ 8 АВГУСТА
                       ДО 15 СЕНТЯБРЯ, ВСЕГО 5 НЕДЕЛЬ

Группировка  французской главной  армии, большей частью  расположившейся по
квартирам, несомненно,  являлась очень растянутой.  При внезапном нападении
на нее можно было ожидать успеха, который выразился бы в том, что некоторые
корпуса  были бы  приведены в  замешательство. Если  бы это нападение  и не
привело к  поражению французской  армии в целом,  то все же  оно явилось бы
блестящим делом для русских; оно снова подняло бы моральные силы их войск и
ослабило  бы  как физически,  так  и  морально противника;  к  этому все  и
сводилось при ведении этой кампании.

Поэтому  Барклай  решил,  оставив   выдвинутую  вперед  в  Красное  дивизию
Неверовского,  направить обе  армии на  Рудню как на  центр неприятельского
расположения  и в соответствии  с этим  выступил 8 августа  тремя колоннами
вдоль этой дороги на  Рудню. Результат этого неожиданного движения был тот,
что Платов с русским  авангардом атаковал у Инково французский авангард под
командой Себастиани  и отбросил  его назад, нанес  ему значительные потери.

Однако, уже в первый день наступления Барклая охватила тревога, что главные
силы французов находятся на дороге в Поречье и что его наступление окажется
ударом  по  воздуху.  Он   стал  опасаться  за  свой  отход,  отказался  от
наступления и занял позицию на дороге в Поречье.

Это  незавершенное  наступление   вспугнуло  французов,  и  Наполеон  решил
возобновить  свое наступление:  14 августа  все корпуса, еще  оставшиеся на
правом берегу Днепра, переправились на левый у Расасны и стали двигаться на
Смоленск.  Между тем,  Барклай,  обнаружив на  четвертый день  свою ошибку,
захотел снова  наступать по  дороге на Рудню.  Однако, движение французской
армии  побудило  его  16-го  оставить  местность  близ Каспли  и  отойти  к
Смоленску.

15-го  русская дивизия  Неверовского,  все еще  стоявшая под  Красным, была
атакована Мюратом  и отброшена, при чем  понесла значительные потери. 16-го
французы атаковали  Смоленск, в который Багратион  спешно перебросил корпус
Раевского. 17-го на смену этому корпусу пришел другой - из первой армии под
командой   Дохтурова,  а   Багратион  со   второй  армией   занял  позицию,
находившуюся за рекой Колодней на дороге в Москву.

Французы  продолжали  свои атаки  на  предместью  Смоленска и  к концу  дня
овладели ими. В ночь на 18 августа русские покинули Смоленск; однако, 18-го
они еще  оставались на правом берегу  Днепра против города и препятствовали
французам переправиться через реку.  Багратион же отступил до Дорогобужа. В
ночь  на 19  августа Барклай  с первой  армией начал  отступать, и  так как
большая  Московская дорога  на расстоянии  нескольких часов  ходьбы тянется
очень  близко вдоль  берега  Днепра, то  он сперва  пошел по  направлению к
Поречью,  а  затем по  проселочной  дороге  на Лубино  и  в  двух милях  от
Смоленска  вышел  снова  на   большую  Московскую  дорогу.  Это  привело  к
арьергардному бою у Валутиной горы, в котором участвовало приблизительно по
одной  трети армий  обеих  сторон. Сильная  позиция русских  позади топкого
болотистого  луга  дала им  возможность  удержать за  собой до  наступления
темноты поле сражения и обеспечить отход армии.

Бои под  Смоленском и бой под  Валутиной горой обошлись французам  в 20 000
человек; приблизительно такие же  потери, надо полагать, понесли и русские.

От Валутиной горы до Бородино ежедневно происходили арьергардные бои, но ни
один из них не  имел особого значения. Обычно в них принимали участие с той
и с другой стороны  по 10 000-15 000 человек кавалерии при поддержке 10 000
пехоты;   стороны   держали   друг   друга  на   почтительном   расстоянии.

27  августа  близ Вязьмы  к  русской  армии присоединилось  15 000  человек
подкреплений под начальством Милорадовича.

29-го к армии прибыл  Кутузов, принявший верховное командование от Барклая,
который  с  этого  времени   остался  командующим  первой  западной  армии.
Начальником генерального штаба стал Беннигсен.

4 сентября  русская армия  прибыла в окрестности селения  Бородино, где она
усилилась  10 000 ополченцев.  5-го произошел  бой за передовую  позицию на
левом  фланге.  6-го  обе  стороны отдыхали,  а  7-го  произошла битва  под
Бородино,  в  которой  русские  имели  приблизительно 120  000  человек,  а
французы - 130 000. Русские потеряли около 30 000 человек, а французы около
20 000;  после этого Кутузов рано утром  8-го продолжал отступать к Москве.
Наполеон оставил под Можайском  корпус Жюно, растаявший до нескольких тысяч
человек, и с остальной армией последовал за Кутузовым.

Отступление   русских   сопровождалось   постоянными,  но   незначительными
арьергардными  боями.   Лишь  10  сентября  хорошая   позиция  у  Крымского
предоставила генералу Милорадовичу случай оказать энергичное сопротивление,
обошедшееся   французам    в   несколько   тысяч    убитыми   и   ранеными.

14  сентября русская армия  прошла через  Москву, а французская  вступила в
нее; обе армии за  27 дней прошли путь от Смоленска до Москвы протяжением в
50 миль.

14-го  русские совершили  небольшой  переход по  Рязанской дороге,  которую
справа прикрывает течение Москва-реки.

15-го  они  остановились, 16-го  снова  сделали небольшой  переход по  этой
дороге,  а именно  до переправы через  Москву-реку в  4 милях от  города, а
17-го  и  18-го, совершив  два  фланговых  перехода за  Пахрой, свернули  к
Подольску;  там они простояли  19-е, а  20-го третьим фланговым  маршем они
продвинулись к  Красной Пахре на старой  Калужской дороге, где и оставались
до 26 сентября.

В  течение  этого третьего  периода  Витгенштейн  попытался было  атаковать
дивизию Гранжана  из корпуса Макдональда, расположившегося  у Динабурга; но
он получил  сведения, что Удино,  подкрепленный Гувион-Сен-Сиром, наступает
на  него.  Хотя  Витгенштейн и  присоединил  к  своим войскам  Динабургский
гарнизон,  так  как  укрепления  Динабурга не  были  закончены,  все же  он
располагал лишь  какими-нибудь 20 000 человек. Тем  не менее он решил пойти
навстречу Удино, чтобы его  атаковать. 16 августа он подошел к Полоцку, где
Удино построил свои войска  тылом к городу. 17 августа Витгенштейн атаковал
последнего настолько успешно, что  Удино уже решил было отступать, назначив
отход  на следующий  день,  но в  это время  он  был ранен,  и командование
перешло к Сен-Сиру, который 18-го внезапно атаковал Витгенштейна и принудил
его  отступить;  последний  занял  позицию позади  Дриссы.  Таким  образом,
стратегическое  соотношение  сил противников  здесь  не  изменилось, и  обе
стороны оставались до октября на месте без особых инцидентов, наблюдая друг
за другом.

Перед Ригой  23 августа  русские под начальством  генерала Левиса произвели
энергичную вылазку против правого  крыла пруссаков у Даленкирхена, прогнали
их, нанеся им значительные  потери, и на другой день отошли назад. Затем до
октября ничего значительного не произошло.

На  правом крыле  французов  Шварценберг, соединившийся  с Ренье,  двинулся
против  генерала Тормасова;  правое крыло  последнего находилось  в Хомске,
левое - в Пружанах. Шварценберг всеми своими силами обрушился на этот левый
фланг. Тормасов,  оставив на дороге в Хомск 12  000 человек, попытался с 18
000 оказать  сопротивление позади  топкого поемного луга  у Городечны между
Кобрином и  Пружанами; 12-го его атаковал  Шварценберг с обходом его левого
крыла. Тормасову  удалось продержаться  целый день, однако,  ночью пришлось
отступить  на Кобрин. Он  продолжал медленно  отходить от Луцка,  где 29-го
занял  позицию за Стырью,  а Шварценберг  остановился против него.  На этих
позициях   обе   стороны   оставались   до   прибытия   Чичагова,   которое
приблизительно совпало с занятием Москвы.

В тылу французской армии в это время, 3 сентября, Виктор переправился через
Неман  у Ковно  с  9-м корпусом  в 34  000 человека  и стал  продвигаться к
Смоленску, чтобы служить центральным резервом.



                              ЧЕТВЕРТЫЙ ПЕРИОД

  ОТ ЗАНЯТИЯ МОСКВЫ ДО НАЧАЛА ОТСТУПЛЕНИЯ. С 15 СЕНТЯБРЯ ДО 23 ОКТЯБРЯ, 5
                                   НЕДЕЛЬ

Когда главная французская армия  вошла в Москву, она насчитывала всего лишь
90  000 человек;  Наполеон оказался  не в  состоянии развивать  дальше свои
операции. Он приостановился в ожидании мирных предложений, на которые можно
было  рассчитывать после  того,  как русские  проиграли большое  сражение и
потеряли столицу.

Лишь авангард Мюрата силою oт 25 000 до 30 000 человек осторожно последовал
за  русской  армией;  остальные  же  корпуса разместились  по  квартирам  в
предместьях Москвы и в  окрестных селах, расположенных по всем дорогам, так
что французская армия, расположилась  лучеобразно во все стороны света, что
являлось естественным следствием далеко выдвинутого положения. Жюно все еще
находился под Можайском, но  располагал только 2 000 человек, а в Смоленске
под  начальством  Браге д'Илье  была  сформирована  из маршевых  батальонов
дивизия;  Виктор  расквартировал  свой   корпус  между  Днепром  и  Двиной.

Таково было  положение в  течение первой недели, когда  Мюрат последовал за
русской  армией по  Рязанской  дороге, Понятовский  выдвинулся по  Тульской
дороге к Подольску, а  Бессьер по Калужской дороге к Десне. Мюрат прорвался
даже  по ту  сторону  Москва-реки, на  несколько дней  потерял там  из виду
русскую  армию,  а затем  последовал  за  ней через  Подольск, откуда  стал
маневрировать  против  ее правого  фланга,  в  то время  как Понятовский  и
Бессьер  сковывали ее  фронт;  вследствие этого  26 сентября  русская армия
оказалась вынужденной  покинуть свою позицию близ  Красной Пахры и медленно
отойти к  Тарутину, где она  заняла 2 октября укрепленную  позицию за рекой
Нарой; там она и оставалась до самого сражения под Тарутином. Во время этих
последних  передвижений  происходили  ежедневно  арьергардные  бои,  иногда
весьма упорные.

Благодаря  удалению русской армии  до 10  миль от Москвы,  Наполеон получил
возможность распространить свое квартирное расположение по всем радиусам на
один или  даже два перехода от Москвы,  причем Мюрат с авангардом оставался
под Винковом вблизи Кутузова. С другой стороны, фланговое положение русских
вынудило Наполеона разместить по Смоленской дороге на расстоянии нескольких
миль от Москвы несколько дивизий.

Русский  император  одновременно  с  донесением  о  потере  Москвы  получил
сведение о  печальном состоянии, в котором  находилась французская армия, и
решил  ни  на каких  условиях  не  соглашаться на  мир.  Он предвидел,  что
Наполеон  окажется перед  необходимостью начать  отступление еще  до начала
зимы.  Еще к  моменту  Бородинского сражения  в Петербурге  была составлена
инструкция,  в силу  которой Витгенштейн,  Штейнгель и Чичагов  должны были
соединиться  в тылу  французской  армии, чтобы  окончательно перерезать  ее
сообщения и  при отступлении преградить ей  переправу через Березину и Улу.

Тем   временем  русская   армия   значительно  усилилась.   Главная  армия,
насчитывавшая  при своем проходе  через Москву  лишь 70 000  человек, снова
была доведена  до 110  000 путем присоединения  к ней ополченских  дружин и
полевых войск.

К правому  крылу подошел  из Финляндии Штейнгель  с 12 000  человек, а силы
Витгенштейна  возросли до 40  000 человек.  Вокруг Москвы во  всех соседних
губерниях,   как-то:    Московской,   Тверской,   Ярославской,   Рязанской,
Владимирской, Тульской и  Калужской, были сформированы ополченские дружины,
которые хотя  и были  вооружены по большей  части только пиками,  но все же
составляли   довольно   значительные  отряды,   против  которых   французам
приходилось создавать фронт и быть постоянно настороже.

Теперь и Кутузов под  давлением сложившейся обстановки начал действовать во
фланг  неприятелю  довольно значительными  отрядами.  Уже  раньше на  левом
фланге  французов,  следовательно, на  север  от Москвы,  оставлен был  под
командой  Винценгероде значительный  кавалерийский  отряд; теперь  такой же
отряд под  начальством Дорохова  был направлен против  правого фланга; этот
отряд  начал  свою деятельность  с  того,  что 26  сентября атаковал  слабо
укрепленную французами Верею и захватил находившийся в ней гарнизон в плен.
Все  эти  успехи, достигнутые  русскими,  не могли  быть уравновешены  теми
подкреплениями в  12 000 человек, которые  постепенно подошли к французской
армии.

Так  как  никаких  мирных  предложений  из  Петербурга  не  поступало  и  в
бездействии прошло уже две  недели, то Наполеон решил сделать первый шаг: 4
октября  он  отправил  Лористона   к  Кутузову  с  письмами,  к  императору
Александру. Кутузов принял только  письмо, но не Лористона. Наполеон выждал
еще десять  дней и 14  октября вновь пытался послать  Лористона к Кутузову;
одновременно  он уже стал  размышлять об  отступлении. На этот  раз Кутузов
принял   генерала   Лористона,   что   послужило  поводом   для   кое-каких
поверхностных   переговоров,    которые   соблазнили   Наполеона   отложить
отступление еще на несколько дней.

Как раз  в тот день,  когда Наполеон собрался выступить  из Москвы, Кутузов
атаковал  авангард  Мюрата. Последний  занимал  позицию  за Черничной  близ
Винькова  на расстоянии  1  мили от  Тарутина, следовательно,  перед самыми
позициями русских  в 9  милях от Москвы,  причем в этом  промежутке не было
никакого другого  отряда для его поддержки.  Мюрат располагал всего лишь 20
000  человек, позиция  его  была скверная,  а 197  пушек  скорее обременяли
авангард,  чем могли быть  ему полезны.  Кутузов мало-помалу узнал  об этих
ошибках  противника  и  атаковал   его  18  октября.  Он  отбросил  Мюрата,
потерявшего от трех до четырех тысяч человек и 36 пушек, после чего русские
снова заняли свои позиции под Тарутином.

В течение  этого пятинедельного затишья на  трех других театрах войны имели
место следующие события:

В Ригу  прибыл 20  сентября из Финляндии  генерал Штейнгель с  2 дивизиями,
составлявшими вместе 12 000 человек. Усилив свой отряд частью гарнизона, он
предпринял 26 сентября наступление против пруссаков; однако, после упорного
боя с генералом Иорком, длившегося три дня, 28-го, 29-го и 30-го, в котором
большой опасности  подвергался французский  осадный парк близ  Руэнталя, он
оказался вынужденным  вернуться в Ригу, понеся  значительные потери. Вскоре
после этого  генерал Штейнгель  выступил на соединение  с Витгенштейном; но
так как  последний собрался  перейти в наступление, то  он переправился под
Друей  на левый  берег Двины, чтобы  атаковать Полоцк  с тыла. Он  прибыл в
окрестности Полоцка  в самый  день боя, но  существенного участия в  нем не
принял.

Под Полоцком со времени происшедшего там 17 и 18 августа сражения вплоть до
середины октября  обе стороны  продолжали стоять друг  против друга, причем
никаких  особых  событий не  произошло.  К тому  времени силы  Витгенштейна
возросли  до  40  000   человек,  и  он  ожидал  в  ближайшем  будущем  еще
присоединения к нему 12 000 человек под командой генерала Штейнгейля, между
тем как  силы противника  сократились до 30 000  человек. Это превосходство
сил, а также инструкция из Петербурга побудили Витгенштейна снова перейти в
наступление.

18 и 19 октября,  следовательно, в те дни, когда Наполеон начал отступление
из Москвы,  Витгенштейн дал  противнику вторичный бой  под Полоцком, разбил
его,  взял   штурмом  этот   город  и  принудил   французов  к  дальнейшему
отступлению; 6-й  корпус Вреде  отошел на Глубокое для  прикрытия Вильно, а
2-й - на Чашники  на соединение с Виктором. Витгенштейн выделил часть своих
сил против  Вреде, а  сам с главными  силами медленно последовал  за Удино.

На юге  Чичагов, выступивший  31 июля с  тридцативосьми-тысячной Молдавской
армией из  Бухареста, соединился  18 сентября близ Луцка  с Тормасовым; оба
вместе  располагали  теперь армией  65  000 человек  против Шварценберга  и
Ренье, силы которых сократились  до 40 000 человек. Тормасов принял главное
начальство и перешел в  наступление. Шварценберг отошел на левый берег Буга
через  Владимир-Волынский,  пошел вниз  по  течению реки,  у Опалина  снова
переправился на  правый берег и двинулся к  Брест-Литовску, где обе армии 9
октября  расположились друг  против друга.  Генерал Тормасов был  отозван в
главную  армию;  командование принял  Чичагов.  Он  перешел в  наступление,
вынудившее  Шварценберга снова  уйти  за Буг  и отойти  главными  силами по
Варшавской  дороге до  Вингрова; дивизия  Зигенталя отступила  к Белостоку.
Чичагов не хотел удаляться на большее расстояние, тем более, что он получил
распоряжение  повернуть   с  частью  войск  к   Березине  для  преграждения
отступления французской  армии; полагая, что на  это имеется еще достаточно
времени, он  разместил свои войска для отдыха  по квартирам, на которых они
пробыли до конца октября.

Генерал Гертель, находившийся в Мозыре, одним флангом демонстрировал против
австрийцев в Пинске, а другим - против Домбровского, стоявшего в Бобруйске.

---------------------------------------------------------------------------

                                ВТОРАЯ ЧАСТЬ

                           ОТ НАЧАЛА ОТСТУПЛЕНИЯ

   ДО ПЕРЕПРАВЫ ГЛАВНОЙ АРМИИ ЧЕРЕЗ НЕМАН, ОТ 18 ОКТЯБРЯ ДО 11 ДЕКАБРЯ, 7
                                   НЕДЕЛЬ

Эта  часть  не  требует  дальнейшего подразделения,  так  как  отступление
продолжалось в целом без заметных перерывов и с начала до конца носило один
и  тот же  характер. Отступление  усиливалось с  прогрессирующей быстротой,
доходя до полного развала армии.

Наполеон  двинул свою  армию 18  октября из  Москвы, сам  же он  покинул ее
19-го,  оставив в  ней  только Мортье  с  10 000  человек молодой  гвардии.

Так  как  Кутузов  в  Тарутине был  на  три  или  четыре  перехода ближе  к
Смоленску, чем  Наполеон в  Москве, то последний полагал,  что лучше будет,
если  он начнет свое  отступление с  своего рода наступательной  операции и
отбросит  сперва  Кутузова  до  Калуги  с  тем,  чтобы  потом  какой-нибудь
второстепенной дорогой,  например, на  Медынь и Юхнов,  пройти в Дорогобуж.
Таким образом, ранее чем  начать действительно отступление, он ликвидировал
бы то преимущество, какое  перед ним имел Кутузов, так как от Малоярославца
по   названной  дороге  не   дальше  до   Смоленска,  чем  от   Калуги.  То
обстоятельство, что  этот способ отступления начинался  с кажущегося нового
наступления  на юг,  для Наполеона  являлось важным в  моральном отношении.

Итак, Наполеон  сперва пошел  по старой Калужской дороге  до Красной Пахры,
затем оттуда  внезапно свернул на новую  дорогу к Фоминскому, угрожая своим
продвижением по ней левому флангу Кутузова и его сообщениям с Калугой; этим
маневром он, вероятно, рассчитывал заставить Кутузова отойти на Калугу даже
без боя. Понятовский был  послан еще дальше вправо, чтобы расчистить дорогу
и снова овладеть Вереей, что он и выполнил 22 октября.

Однако, Кутузов,