ом убеждает, ложными фактами эту дружбу он подтверждает. Из-за алчности он посылает неверные предписания; он дает ложные сведения, чтобы увеличить свое состояние. Ради приобретения имущества ложь становится истиной для него, порочить правоверных для него — торжество. Пока существует на свете ложь, правды у него ты не найдешь; чтобы получить взятку, говорит он одно, но в душу его проникнуть мудрено. Такого наместника, у которого слова — одно, а дела — другое, гнать с царского двора нужно метлою.





О несправедливых, невежественных и развратных царях

Справедливый царь подобен зеркалу, несправедливый на его обратную сторону похож; тот озарен, как светлое утро, у этого сходство с ночной темнотой найдешь. Угнетение — души его страсть, разврат над умом его захватил власть. В опустошении страны он ищет покой, обездолив население, он доволен собой. Он обращает голубятни в гнезда сов, в развалины — дома процветающих городов. На пиру его льется вино, словно поток, а народное добро постигает злой рок. Ради кирпича для своего винного кувшина он ломает в мечети свод, для пола своего нужника он плитки с алтаря унесет. Если он любит проливать кровь людей, всех бояться за жизнь заставляет этот злодей. Если он поклонник вина, правоверным улица страшна. Если он развратник и прелюбодей, невинные люди боятся за жен и детей. Если он упрям и признает только доводы свои, это хуже смерти для бедного Навои.

Непристойные выходки его, по его мнению, вполне достойны, достойные поступки других — непристойны. Великие заслуги сводит для него на нет малый просчет, из-за незначительного промаха истину он истиной не зовет. Не сбывается его ошибочное предсказание — невинные несут наказание. Когда мечту его выполнить невозможно, ничего не подозревающие люди подвергаются пытке безбожно.

Он ядом живую воду назовет — соглашайся с ним или будешь преступником объявлен; он солнечный свет мглою сочтет — рукоплещи ему или будешь злодеем ославлен. Собственная капля воды для него дороже всех морей, собственная пылинка — жемчуга ценней, а гибель чужого добра, пусть оно будет, как гора, его не беспокоит — оно для него медного гроша не стоит. Когда люди ради него с жизнью расстаются, он рад тому, что денежки ему достаются.

Если с ним не согласиться, когда он называет белым ястребом черного грача, если ему не скажешь, что он ловко ловит гусей, жди палача. Когда он светлый день темной ночью считает, будешь наказан, если не скажешь, что звезда мерцает. Тот, кто скажет правду, расплатится головой, тот, кто призывает к добру, простится с душой. Истина для него не истина, а мудрец, по его понятиям, — глупец. Своим народом он недоволен, никому он не рад, никто не знает, куда он закапывает клад. Он жаждет людей казнить и разорять, его великая радость — всех грабить и убивать. Если у него и вазир негодяй, как он, — это все равно, что Хаман и Фараон.


Бейт:

Если только шах таков и таков вазир, 
Как холеры и чумы их боится мир.

Да не выводит Бог таких чудовищ из мрака небытия во дворец мироздания и из темницы безжизненности в город существования.





О вазирах

Слово «вазир» образовано от «визр», что значит «прегрешение», и этому соответствуют его любое деяние и решение. Эту службу лишь вазир Соломона Асаф вел разумно и терпеливо, недаром на кольце его была надпись: «Аллах милостив к тому, кто поступает справедливо». Когда отправился Асаф на вечный покой, всю совесть вазиров, видимо, он унес с собой, поэтому ни у кого из этих бессовестных нет совести — жемчужины дорогой.

Если, словно ветер, по всему свету пройдешь, подобного Асафу на этой черной земле не найдешь. А впрочем, даже если такого, как Асаф, и узнал бы свет, — что толку? Трона Соломона давно уже нет.

Эти угнетатели подтачивают страны могущество, растрачивают накопленное народом имущество.

Лучше не чернить перо из-за этих черных подлецов и не пачкать бумаги упоминанием этих наглецов. Они таких лекарей напоминают, которые больных отравой убивают. И те и другие одинаково змеи, шах должен их уничтожить скорее. Им нипочем людские стоны, они жалят людей, как скорпионы. Кончик их пера — это жало, что поражает людей хуже кинжала. До кой поры их жало будет ранить несчастных людей? Есть надежда, что они расшибут себе голову о камень смерти.


Месневи:

Высоко или нет те люди взнесены, 
Но все от них народ страдает без вины. 
Пускай казнит их царь, чтобы не знать тревог, 
«Искореняйте злых», так повелел Пророк.





О недостойных канцлерах

Канцлеры нечестные творят дела неуместные. Если они к тому же являются и невеждами, разврат и козни становятся их надеждами.

Пение на их пиру, где царит бесчестие, — это оплакивание науки и веры. Бутыли с розовой водой, которые ученые приносят, лакеи таких канцлеров выпивают и вина просят. Предназначенные для тех сласти вместо закуски кладут эти в свои пасти. Все блага людей идут на удовлетворение их страстей. Бесчинствуют там те, кто злодейской кости, негодяи там — желанные гости. Провизию дервишей их молодчики съедают, за счет жалованья преподавателей их мальчики процветают.

Когда такой канцлер пирует, доставляет ему вино сам блюститель порядка городской, а судья процеживает это вино своей бородой.

В государстве, где всему недозволенному широкая дорога, можно попирать правоверие и закон соблюдать нестрого.

Канцлер должен ученым услужить, а старейшин к себе приближать, имущих к милости призывать, неимущих заботой окружать, он должен налаживать вакуфные дела, развивать земледелие села.


Месневи:

Кто пьяница, развратник или мот,
Он к гибели все царство поведет.
Коль в нем упрямство с чванством пополам,
Его халат умнее, чем он сам.





О воинах и войсках в походе

Войска в походе — это похожие на Гога и Магога чудовища. Ни на миг они не остаются без забот, у них вечно труды и поход. Они чужие страны грабят и все съедают, нивы от них, словно от саранчи, погибают. Человечность им чужда, праведность не свойственна им никогда. По природе они несообразительны и несметливы, разум и рассудок природой им не даны. Они без раздумья идут в любую страну, ничто не разбудит их от сна невежества. Они не чувствуют ни жары, ни холода, не ощущают ни наготы, ни голода. В зверстве они хуже всех созданий, в хищности хищнее всех зверей.


Рубаи:

Нет удивительней на свете людей, чем этот вот народ, 
Они чем больше пожирают, тем больше их к еде влечет. 
Томит их алчность, мучит жадность до самой смерти без конца, 
А впрочем, если правду молвить, то жадность войска не умрет.


Но вот что чудесно — и среди них есть великодушные мужи, ибо каждое сословие наделено благодатью небесной.

Войска имеют барышников своих, которые дешево берут и дорого перепродают добычу их. Они извлекают барыш из солдатского везения, как чиновники получают добычу от населения.


Бейт:

И все военные трофеи, добытые за много лет,
Все к этим попадет мерзавцам, желаешь ты того иль нет.


Человек не в силах что-либо им доказать: сам Господь должен таких наказать.





О том, как люди царя похожи на самого царя

Тот, кто у царя службу несет, дела по примеру своего царя ведет. Если царь будет справедлив, и этот в служении справедливости будет ретив. Если будет несправедлив повелитель, то и слуга его будет притеснитель. Если государь обладает правоверием, подданные его воодушевлены верой и доверием. Но если он безбожник злой, то и народ его, несомненно, такой. Мудрецы сравнивают царя с озером, а народ его с реками, из озера вытекающими. Какова в озере вода, такой и в реке она будет всегда. Если она там горчит, то и тут она горчит, если там она пресна, то и тут пресна. Если там мутна, то и тут мутна, если там прозрачна, то и тут она прозрачна.


Месневи:

От озера идет канал. Мудрец всегда 
Вам скажет, что одна и здесь и там вода. 
Когда ж вода в реке и озере одна, 
То проба здесь совсем, поверьте, не нужна.





О судьях

Судья в здании правоверия является столпом, он определяет различия между добром и злом. Его сердце должно быть очищено духовными знаниями, его разум должен быть просвещен точными науками, его сердце должно быть освобождено от личных склонностей, он должен далеко отбросить от себя лицемерие. Суд его должен быть сокровищницей духовных наук, он должен справедливо судить каждого, не взирая на то, недруг он или друг.

От его знаний и благочестия в восторге светлые сердца, его тонкие следствие и проницательность — ужас черного подлеца. Сердце его должно быть Божьими предписаниями укреплено, решение его пророческими хадисами должно быть подтверждено. Его ум не должен быть запачкан грязью юридических ухищрений, его разум не должен быть затемнен уловками законоведов. Муфтиев-взяточников он должен громить, лживых вакилов должен срамить. Заслуживает казни невежественный судья, которому любо вино; нужно сжечь такого прежде, чем он попадет в огонь, на адское дно. Судья-взяточник, который закон нарушает, стену крепости правоверия ломает.

Тот, которого люди могут взяткой подкупить, может за взятку и закон переступить. Судья не должен обходить закон, с верного пути сбиваться не должен он. Искривление и прямую линию сделает кривой, нельзя настроить музыкальный инструмент с ненатянутой струной.

Должен быть жестоко наказан судья тот, чье решение губит имущество народа и сам народ. Судья, у которого в его пути верного путеводителя нет, окажется на дне кладезя бед.

Вообще неблагочестив и лжец тот, кто берется за судейское дело слишком смело, а тому, кто неблагочестив и лжец, нельзя доверять распоряжение законом Пророка.





О муфтиях-правоведах

Муфтий должен быть правоведом справедливым и ученым благочестивым. Он должен отлично знать науку ислама, а лик его должен быть окружен ореолом благочестия. В душе его не должно быть дурных страстей, не должно быть и различных ухищрений в ней. Перо его должно лишь правду писать, его решения не должны закон нарушать. Он не должен быть развратником и невеждой темным, пьяницей и злодеем вероломным.

Из-за одной монеты он не должен неправду правдой объявлять, из-за ничтожного подношения к незаконным решениям благосклонность проявлять.

За корзину винограда он целый сад безжалостно сжигает, за пуд пшеницы от его рук целое гумно погибает. Муфтий, который, прибегая к различным ухищрениям, недозволенное разрешает, своим пером закон разрушает. Тот, кто дает решения за взятку, продает свою веру за деньги.

Такой муфтий похож на лекаря, отравляющего людей: тот губит праведных, а этот — правоверие.


Рубаи:

Муфтий, ты мзду свою с услугой соразмерь, 
Коль плата велика, желания умерь, 
И не криви душой за взятку, иль тебя 
Обрежут, как калам, безжалостно, поверь.





О преподавателях

Преподаватель не должен стремиться к чинам и не должен пытаться преподавать то, чего он не знает сам. Ради славы он не должен слушателей собирать, с целью самовосхваления во время лекции кричать. Он не должен, словно невежда, носить огромную чалму с длинным концом, не должен на почетном месте в медресе гордо сидеть с важным лицом. Он должен духовные науки знать, а людей светским наукам обучать. От недозволенного он должен в стороне держаться, от грязных дел — уклоняться. Он не должен несведущим проповедовать разврат и не должен делать то, что не позволено. Иначе он не преподаватель, а распутник, человек скверный, с таким не должен общаться правоверный. Ученые должны быть праведными и сведущими, они должны знать, что изрек Господь, что — Его посланник.


Кыта:

Ссылаться должен он на Бога и Пророка, 
На изречения подвижников святых, — 
Ведь кто послушает ученого, который 
О Боге позабыл среди трудов своих?





О врачах

Врач должен быть искусным, преданным своему делу, он должен всегда помогать больному телу. Врачевание он должен от души любить, сочинения ученых врачей изучить. Говорить он должен пленительно и приветливо, действовать скромно и сметливо. Искусный врач, который помогает больным, напоминает Иисуса Христа искусством своим. Иисус возвращал душу в безжизненное тело молитвой, а этот препятствует душе выйти из тела лекарств силой. Видеть рад такого врача больной, слушать его он готов всей душой. Для больного — лекарство даже появление его. Больному свидание с ним — спасение, напиток, данный им, для больного — живая вода.

Если же он в своем ремесле искусен, но груб и невнимателен, то, хотя он больного и лечит, с другой стороны, он его своим поведением калечит.

А что касается необразованного врача, то он является помощником палача. Тот людей мечом убивает, а этот снадобьями отравляет. Безусловно, лучше тот, а не этот, ибо тот преступников умерщвляет, а этот — невинных людей убивает.

Да не явится никто невинным к палачу, да не явится никто больным к такому врачу.


Бейт:

Искусный врач промолвит слово — болезнь прогонит навсегда, 
А хмурый лекарь только глянет — настанет для души беда.




О сладкогласых птицах в розовом саду поэзии

Их несколько родов. Первый род пользуется дарами сокровищницы небесного познания, величие которого не в силах описать люди. Эти люди подбирают жемчужины из сокровищниц мыслей и нанизывают их на нить поэзии для удовольствия людей. Величайшее дело стихи слагать, это почтенное дело, Божья благодать. Ведь Коран тоже ниспослан в стихах, Пророк часто изрекал стихами свои чудесные хадисы. Так как целью в них была не поэзия, то люди не называют их стихами.

Предводителем и вождем этого рода поэтов, основателем этого почтенного общества и его главой является жемчужина моря святости, звезда чудес в небесной дали, эмир правоверных Али. Да будет Аллах им доволен и освятит его образ. Он составил диван стихов, в котором высказал много таинственных мыслей и остроумных слов. Назовем некоторых из тех, кто причастен к этой замечательной плеяде. Из персоязыч-ных — это поэт, которому был дан таинственный поэтический дар, Фарид ад-дин Аттар, сочинитель месневи, искатель жемчужин в море истины мавлана Джалал ад-дин Руми. Их целью в стихосложении является не что иное, как познание беспредельных Божественных тайн и их выражение.

Есть еще старейшины, святыми ставшие, и мужи, Бога познавшие, которые являются их последователями. Эти последователи поэзию учителей почитают и на них, как на совершенство, взирают.

Это — поэты, пути к высшей истине познавшие, это — алхимики, философский камень разыскавшие.

Другой род поэтов — это те, что высшей истине мирской облик придавали и таким способом стихи слагали. К этому роду относятся такие, как остроумный человек среди глубокомысленных мужей, шейх Муслих ад-дин Саади Ширазский, великодушный возлюбленный среди поклонников любви эмир Хосров Делийский, развязавший трудные узлы суфизма шейх Захир ад-дин Санайи, редкий среди мужей истины шейх Ав-хад ад-дин, выразитель глубоких мыслей ходжа Шамс ад-дин Мухаммад Хафиз.

Поэтом, в истинной и мирской поэзии совершенным, в обоих этих видах поэзии преуспевшим, предводителем и вождем мужей поэзии является его светлость шейх-уль-ислам, мавлана своей нации и веры Абд ар-Рахман Джами, да осветит и освятит Аллах его усыпальницу Он искусен и в поэзии первого рода, он достиг совершенства и в созидании нежных строк поэзии второго рода. В этом мире его изящные стихи мужей наслаждения и мысли услаждают, его стихи, посвященные познанию Бога, их восторг возбуждают.


Рубаи:

Если уж поэты совершенны, лучше них нет в мире ничего,
А когда поэт бездарен, в мире ничего противней нет его
Что до тех, кто в самой середине, мир без них прекрасно обойдется,
Лучше избегай их. их искусство не стихи, а шутовство





О писцах

Писец — это книги поэтов украшающий чародей, словесных кладов казначей. Но дело хранителя клада — хранение его, вероломством является присвоение его. Тот, кто к присвоению чужого стремится, в хранители не годится, он должен просто рук лишиться.

Хороший почерк и красивые точки на страницах пленительны, словно пушок и родинки на красивых лицах. Красивый почерк каллиграфа украшает слова поэта, радует очи писателя и читателя красота эта. Искусный переписчик прямой буквой своей покоряет души прямых людей. Писцом не будет недоволен никто, если он напишет правильно один бейт или сто. Но когда форма букв оказывается некрасивой, и содержание сочинения кажется пустячным. А если писец к тому же и много ошибок допустит, то пусть рука у него лучше отсохнет. Когда он, неправильно поставив точки, превращает «любимую» в «дурную», а «любовь» в «муку», сто проклятий имеющему такую руку. Плохие писцы пачкают листы, как бороды свои пачкают красками старые шуты Бороды этих шутов достойны лишь того, чтобы бросить их в нужник, а кисти этих писцов лучше всего кинуть в ад Богатое содержанием послание, написанное красивым почерком возлюбленной, услаждает душу и радует сердце. Но почерк возлюбленной может быть и некрасив — для влюбленного он всегда прекрасен. А что касается плохого писца, то его место — это темница, такая же черная, как его чернильница, и пусть голова его будет разбита, как расщеплен его калам, а лицо его — такое же черное.


Бейт:

А если писец найдется такой, что будет перечить этим словам, 
То пусть, как калам, его голова расщеплена будет пополам





О школьных учителях

Школьный учитель — невинных детей мучитель. Он любит детей учить, но всегда готов их наказать. Он непримирим и беспощаден, по природе он — сталь, а сердцем он — камень.

Он хмурится и гневается на детей, злится на невинных людей. В большинстве учителя грубы характером, ум их ущербен Однако часто они укрощают палкой непокорную природу детей, исправляют наказанием дурной нрав малышей. Грубость, которая имеется в природе их, — это напильник, которым они исправляют учеников своих. Ни один человек не в силах сделать то, что делает учитель, не только человек, этого не сделает даже ада властитель. Воспитание даже одного ребенка могучего мужа измучит; совершает подвиг учитель, который сразу множество детей воспитывает и учит. Этот изнуряющий труд делает их тупыми — такое мучение каждого с ума сведет. Ученик обязан всем своему учителю, услужать ему подобает даже повелителю. Хотя бы учеником был судья, если доволен им учитель, будет доволен сам Бог.


Бейт:

Кто научил тебя лишь слову на том Пути, что к Истине ведет; 
Его хоть сотней кладов награждай ты, все не оплагашь ты его забот.





Об имамах

Имам в свое чтение Корана влюблен, он своим намазом пленен. Думая, что он — настоящий человек, он своим воображением живет, считая, что он лучше всех на свете, он себя заносчиво ведет. Он думает, что будет принят небом намаз, совершенный им. Что будут прощены все, кто совершает намаз вместе с ним. Он громким голосом читает Коран — это говорит о его высокомерии и надменности; он молится впереди всех других — это свидетельство его себялюбия и подлости. Он мнит о себе, что является народным предводителем, полагает, что является всех людей учителем. Намаз должен возглавляться совершенным имамом, а такой является невеждой и хамом.

Выступать в качестве имамов должны для своих последователей наставники или учителя, когда совершают намаз их ученики, ученые — во время намаза несведущих людей, сведущие люди — во время намаза своих детей.

Когда есть необходимость, а ученого человека нет, и неученый человек может по вопросам обрядов, богослужения и шариата дать совет.

Не настоящий человек тот, кто за сан имама жалованье получает, а потом себя настоящим имамом и предводителем считает — подлинный мужчина на него, как на человека, не взирает.


Кыта:

Только тот укоров избегает, 
Кто в тиши свершает свой намаз.
А невежде кыбла — сан имама, 
Он готов молиться напоказ.





О чтецах Корана

Четкое произношение и красивое чтение хорошего чтеца услаждают души слушающих и радуют их сердца. Если и голос его приятен, те, кто склонен к молитвенному экстазу, восторгом наполняются сразу. Если же он неприятным голосом плохо читает, пусть лучше он сурьму глотает. Если же он развратник и злодей, пожалей сурьму, камнями глотку ему забей! Впрочем, если такие чтецы к тому же еще много читают, есть надежда, что рот их засохнет, как о