сформулированного относительно гипотетической модели. Сама модель должна
получить обоснование.

Важно обратить внимание на следующее обстоятельство. Когда при формировании
гипотетической модели абстрактные объекты погружаются в новые отношения, то
это, как правило, приводит к наделению их новыми признаками. Например, при
построении планетарной модели атома положительный заряд был определен как
атомное ядро, а электроны были наделены признаком "стабильно двигаться по
орбитам вокруг ядра".

Предположив, что созданная таким путем гипотетическая модель выражает
существенные черты новой предметной области, исследователь тем самым
допускает: во-первых, что новые, гипотетические признаки абстрактных
объектов имеют основание именно в той области эмпирически фиксируемых
явлений, на объяснение которых модель претендует, и, во-вторых, что эти
новые признаки совместимы с другими определяющими признаками абстрактных
объектов, которые были обоснованы предшествующим развитием познания и
практики.

Понятно, что правомерность таких допущений следует доказывать специально.
Это доказательство производится путем введения абстрактных объектов в
качестве идеализаций, опирающихся на новый опыт. Признаки абстрактных
объектов, гипотетически введенные "сверху" по отношению к экспериментам
новой области взаимодействий, теперь восстанавливаются "снизу". Их получают
в рамках мысленных экспериментов, соответствующих типовым особенностям тех
реальных экспериментальных ситуаций, которые призвана объяснить
теоретическая модель. После этого проверяют, согласуются ли новые свойства
абстрактных объектов с теми, которые оправданы предшествующим опытом.

Весь этот комплекс операций обеспечивает обоснование признаков абстрактных
объектов гипотетической модели и превращение ее в теоретическую схему новой
области взаимодействий. Будем называть эти операции конструктивным
введением объектов в теорию.

Теоретическую схему, удовлетворяющую описанным процедурам, будем называть
конструктивно обоснованной.


          Процедуры конструктивного обоснования теоретических схем

Конструктивное обоснование обеспечивает привязку теоретических схем к
опыту, а значит, и связь с опытом физических величин математического
аппарата теории. Именно благодаря процедурам конструктивного обоснования в
теории появляются правила соответствия.

Проследим особенности процедур конструктивного обоснования и их роль в
развитии теории на разбираемом нами историческом примере с планетарной
моделью атома.

Известно, что после того, как Нагаока предложил гипотезу планетарного
строения атома, в его модели были обнаружены противоречия. В. Вин в 1905 г.
показал, что признак электрона "двигаться по орбите вокруг ядра"
противоречит другому его фундаментальному признаку "излучать при ускоренном
движении". Поскольку движение по замкнутой орбите является ускоренным,
электрон должен излучать, терять свою энергию и падать на ядро.
Следовательно, атом, если бы он был устроен так, как предполагает
планетарная модель, не может быть стабильным.

Этот парадокс являлся довольно типичной иллюстрацией обнаружения в
гипотетической модели неконструктивного элемента (в данном случае это было
представление об электронной орбите). Правда, вопрос о конструктивности
представлений об атомном ядре оставался открытым. Однако модель Нагаока
после критики со стороны Вина была забракована, и многие физики некоторое
время даже не упоминали о ней при обсуждении проблемы строения атома.

Свою вторую жизнь она обрела после того, как Резерфорд осуществил
эксперименты с a-частицами, которые доказывали существование атомного ядра.
Характерно, что Резерфорд еще в 1911 г. ссылался на идеи Нагаока и, судя по
всему, он ставил свои опыты, рассчитывая проверить самые различные модели
строения атома, в том числе и забракованную планетарную модель. Во всяком
случае в своих экспериментах он особым образом размещал регистрирующую
аппаратуру, полагая возможным, что a-частицы после их взаимодействия с
атомами могут рассеиваться на большие углы. Обнаружив в эксперименте именно
этот тип рассеяния, Резерфорд истолковал его как свидетельство
существования внутри атома положительно заряженного ядра.

Теперь уже стало возможным ввести конструктивно те признаки атомного ядра,
которые были постулированы планетарной моделью.

Ядро было определено как центр потенциальных отталкивающих сил, способный
рассеивать тяжелые, положительно заряженные частицы на большие углы.
Характерно, что это определение можно найти даже в современных учебниках по
физике. Нетрудно обнаружить, что оно представляет собой сжатое описание
мысленного эксперимента по рассеиванию тяжелых частиц на атоме, который, в
свою очередь, выступает идеализацией реальных экспериментов Резерфорда.
Признаки конструкта "атомное ядро", введенные гипотетически, "сверху" по
отношению к опыту, теперь были получены "снизу", как идеализация реальных
экспериментов в атомной области. Тем самым гипотетический объект "атомное
ядро" получил конструктивное обоснование и ему можно было придать
онтологический статус.

Доказательство существования ядра привело к восстановлению в правах
планетарной модели, хотя все парадоксы неустойчивого атома, обнаруженные
Вином, еще не были разрешены. Но теперь проблема была конкретизирована.
Было четко определено слабое звено модели - представление об электронной
орбите. Этот абстрактный объект, введенный на этапе формирования гипотезы,
не имел коррелята ни в одном из экспериментов в атомной области.

Показательно, что стремление локализовать, а затем и элиминировать
неконструктивный элемент - "электронную орбиту", опираясь на анализ
специфики атомных экспериментов, было главным импульсом, который
целенаправлял перестройку модели Резерфорда в квантово-механическую модель
атома.

Таким образом, обнаружение неконструктивных элементов не только выявляет
неадекватность представления структуры отражаемого объекта в гипотетической
модели, но и указывает на конкретные пути перестройки модели.

В классической физике процедуры конструктивного обоснования осуществлялись
интуитивно. Их не эксплицировали в качестве методологического требования.
Лишь переход к современной физике сопровождался выявлением в рамках
методологической рефлексии ряда их существенных аспектов. Последнее, на мой
взгляд, нашло свое выражение (хотя и не полностью адекватное) в
рациональных моментах принципа наблюдаемости, который был важным
методологическим регулятивом при построении теории относительности и
квантовой механики. Эвристическое содержание данного принципа может быть
интерпретировано как требование конструктивного введения абстрактных
объектов в теоретические модели.

Конструктивное обоснование гипотезы приводит к постепенной перестройке
первоначальных вариантов теоретической схемы до тех пор, пока она не будет
адаптирована к соответствующему эмпирическому материалу. Перестроенная и
обоснованная опытом теоретическая схема затем вновь сопоставляется с
картиной мира, что приводит к уточнению и развитию последней. Например,
после обоснования Резерфордом представлений о ядерном строении атома такие
представления вошли в физическую картину мира, породив новый круг
исследовательских задач - строение ядра, особенности "материи ядра" и т.д.

Таким образом, генерация нового теоретического знания осуществляется в
результате познавательного цикла, который заключается в движении
исследовательской мысли от оснований науки, и в первую очередь от
обоснованных опытом представлений картины мира, к гипотетическим вариантам
теоретических схем. Эти схемы затем адаптируются к тому эмпирическому
материалу, на объяснение которого они претендуют. Теоретические схемы в
процессе такой адаптации перестраиваются, насыщаются новым содержанием и
затем вновь сопоставляются с картиной мира, оказывая на нее активное
обратное воздействие. Развитие научных понятий и представлений
осуществляется благодаря многократному повторению описанного цикла. В этом
процессе происходит взаимодействие "логики открытия" и "логики оправдания
гипотезы", которые выступают как взаимосвязанные аспекты развития теории.


                Логика открытия и логика оправдания гипотезы

В стандартной модели развития теории, которая разрабатывалась в рамках
позитивистской традиции, логика открытия и логика обоснования резко
разделялись и противопоставлялись друг другу. Отголоски этого
противопоставления можно найти и в современных постпозитивистских
концепциях философии науки. Так, в концепции, развиваемой П. Фейерабендом,
подчеркивается, что генерация новых идей не подчиняется никаким
методологическим нормам и в этом смысле не подлежит рациональной
реконструкции.

В процессе творчества, как подчеркивает П. Фейерабенд, действует принцип
"все дозволено", а поэтому необходимо идеал методологического рационализма
заменить идеалом методологического анархизма.

В концепции Фейерабенда справедливо отмечается, что самые различные
социокультурные факторы активно влияют на процесс генерации научных
гипотез. Но отсюда не вытекает, что нельзя выявить никаких внутренних для
науки закономерностей формирования новых идей.

Фейерабенд, по традиции резко разделив этап формирования гипотезы и этап ее
обоснования, во многом отрезал пути к выяснению этих закономерностей. Между
тем рассмотрение этих двух этапов во взаимодействии и с учетом
деятельностной природы научного знания позволяет заключить, что процесс
обоснования гипотезы вносит не менее важный вклад в развитие
концептуального аппарата науки, чем процесс генерации гипотезы. В ходе
обоснования происходит развитие содержания научных понятий, что, в свою
очередь, формирует концептуальные средства для построения будущих
гипотетических моделей науки.

Описанный познавательный цикл, связывающий два этапа формирования теории,
не обязательно осуществляется одним исследователем. Более того, как
свидетельствует история науки, эта деятельность, как правило,
осуществляется многими исследователями, образующими научные сообщества. В
нашем примере с историей планетарной модели атома ключевыми фигурами,
творчество которых обеспечило генерацию и развитие этой модели, выступали
Нагаока, Вин и Резерфорд.

В принципе их можно рассматривать как некоторого коллективного теоретика,
который осуществил необходимые операции для построения теории. Дальнейшее
ее развитие, связанное с элиминацией неконструктивного объекта (электронная
орбита) и построением квантово-механической модели атома, осуществлялось
уже другими исследователями (Н. Бор, А. Зоммерфельд, В. Гейзенберг). Но их
деятельность в принципе также может быть рассмотрена как творчество
коллективного теоретика, осуществляющего познавательный цикл: движение от
оснований науки к гипотетической модели, ее конструктивному обоснованию и
затем вновь к анализу и развитию оснований науки.

В этом процессе создаваемая картина исследуемой реальности развивается как
под воздействием непосредственных экспериментов, так и опосредовано, через
теоретические схемы. В принципе, развитие эксперимента и конструктивное
обоснование создаваемых теоретических схем уже на этапе построения частных
теорий способно неявно втянуть в орбиту исследования новый тип
взаимодействий, структура которых не представлена в картине исследуемой
реальности. В этом случае возникает рассогласование между ней и некоторыми
теоретическими схемами, а также некоторыми экспериментами. Такое
рассогласование может потребовать изменения прежней картины исследуемой
реальности. Необходимость такого рода изменений осознается исследователем в
форме проблемных ситуаций. Однако разрешение последних и перестройка
сложившейся картины мира представляется отнюдь не простым процессом. Этот
процесс предполагает экспликацию и критический анализ философских оснований
прежней картины исследуемой реальности, а также анализ идеалов познания с
учетом накопленного наукой эмпирического и теоретического материала. В
результате такого анализа может быть создана новая, на первых порах
гипотетическая картина исследуемой реальности, которая затем адаптируется к
опыту и теоретическим знаниям. Ее обоснование предполагает ассимиляцию
накопленного эмпирического и теоретического материала и, кроме того,
предсказание новых фактов и генерацию новых теоретических схем. Плюс ко
всему, новая картина реальности должна быть вписана в культуру
соответствующей исторической эпохи, адаптирована к существующим ценностям и
нормативам познавательной деятельности. Учитывая, что процесс такого
обоснования может занять довольно длительный период, новая система
представлений о реальности не сразу выходит из гипотетической стадии и не
сразу принимается большинством исследователей. Многие из них могут
придерживаться старой картины мира, которая получила свое эмпирическое,
теоретическое и философское обоснование на предшествующих стадиях научного
развития. Рассогласование между ней и новыми теоретическими моделями или
результатами эксперимента воспринимается такими исследователями как
временная аномалия, которая может быть устранена в будущем путем коррекции
теоретических схем и выработки новых моделей, объясняющих опыт.

Так возникает конкурентная борьба между различными картинами исследуемой
реальности, каждая из которых вводит различное видение изучаемых наукой
объектов и взаимодействий. Типичным примером такой борьбы может служить тот
период развития классической электродинамики, когда в ней соперничали
исследовательская программа Ампера-Вебера и исследовательская программа
Фарадея.

Первая основывалась на механической картине мира, слегка модифицированной
применительно к открытиям теории электричества (в этой картине
предполагалось, что взаимодействие тел и зарядов осуществляется путем
мгновенной передачи сил в пустоте), вторая вводила новую картину физической
реальности (представление о полях сил, с которыми взаимодействуют заряды и
тела, когда передача сил осуществляется с конечной скоростью от точки к
точке). Фарадеевская картина физической реальности прошла длительный этап
уточнения и развития и лишь к концу XIX столетия утвердилась в качестве
электродинамической картины мира. Процесс ее превращения в господствующую
систему представлений о физической реальности был обусловлен как
генерированными ею экспериментальными и теоретическими открытиями, так и
развитием ее философского обоснования, посредством которого новая
физическая картина мира была вписана в культуру XIX столетия.

Развитие теоретического знания на уровне частных теоретических схем и
законов подготавливает переход к построению развитой теории. Становление
этой формы теоретического знания можно выделить как третью ситуацию,
характеризующую динамику научного познания.


          Логика построения развитых теорий в классической физике

В науке классического периода развитые теории создавались путем
последовательного обобщения и синтеза частных теоретических схем и законов.

Таким путем были построены фундаментальные теории классической физики -
ньютоновская механика, термодинамика, электродинамика. Основные особенности
этого процесса можно проследить на примере истории максвелловской
электродинамики.

Создавая теорию электромагнитного поля Максвелл опирался на предшествующие
знания об электричестве и магнетизме, которые были представлены
теоретическими моделями и законами, выражавшими существенные характеристики
отдельных аспектов электромасштабных взаимодействий (теоретические модели и
законы Кулона, Ампера, Фарадея, Био и Савара и т.д.).

По отношению к основаниям будущей теории электромагнитного поля это были
частные теоретические схемы и частные теоретические законы.

Исходную программу теоретического синтеза задавали принятые исследователем
идеалы познания и картина мира, которая определяла постановку задач и выбор
средств их решения.

В процессе создания максвелловской электродинамики творческий поиск
целенаправляли, с одной стороны, сложившиеся в науке идеалы и нормы,
которым должна была удовлетворять создаваемая теория (идеал объяснения
различных явлений с помощью небольшого числа фундаментальных законов, идеал
организации теории как дедуктивной системы, в которой законы формулируются
на языке математики), а с другой стороны, принятая Максвеллом фарадеевская
картина физической реальности, которая задавала единую точку зрения на
весьма разнородный теоретический материал, подлежащий синтезу и обобщению.
Эта картина ставила задачу - объяснить все явления электричества и
магнетизма как передачу электрических и магнитных сил от точки к точке в
соответствии с принципом близкодействия.

Вместе с постановкой основной задачи она очерчивала круг теоретических
средств, обеспечивающих решение задачи. Такими средствами послужили
аналоговые модели и математические структуры механики сплошных сред.
Фарадеевская картина мира обнаруживала сходство между передачей сил в этих
качественно различных типах физических процессов и тем самым создавала
основу для переброски соответствующих математических структур из механики
сплошных сред в электродинамику. Показательно, что альтернативное
максвелловскому направление исследований, связанное с именами Ампера и
Вебера, исходило из иной картины мира при поиске обобщающей теории
электромагнетизма. В соответствии с этой картиной использовались иные
средства построения теории (аналоговые модели и математические структуры
заимствовались из ньютоновской механики материальных точек).

Синтез, предпринятый Максвеллом, был основан на использовании уже известной
нам операции применения аналоговых моделей. Эти модели заимствовались из
механики сплошных сред и служили средством для переноса соответствующих
гидродинамических уравнений в создаваемую теорию электромагнитного поля.
Применение аналогий является универсальной операцией построения новой
теории как при формировании частных теоретических схем, так и при их
обобщении в развитую теорию. Научные теории не являются изолированными друг
от друга, они развиваются как система, где одни теории поставляют для
других строительный материал.

Аналоговые модели, которые использовал Максвелл - трубки тока несжимаемой
жидкости, вихри в упругой среде, - были теоретическими схемами механики
сплошных сред.

Когда связанные с ними уравнения транслировались в электродинамику,
механические величины замещались в уравнениях новыми величинами. Такое
замещение было возможным благодаря подстановке в аналоговую модель вместо
абстрактных объектов механики новых объектов - силовых линий, зарядов,
дифференциально малых элементов тока и т.д. Эти объекты Максвелл
заимствовал из теоретических схем Кулона, Фарадея, Ампера, схем, которые он
обобщал в создаваемой им новой теории. Подстановка в аналоговую модель
новых объектов не всегда осознается исследователем, но она осуществляется
обязательно. Без этого уравнения не будут иметь нового физического смысла и
их нельзя применять в новой области.

Еще раз подчеркнем, что эта подстановка означает, что абстрактные объекты,
транслированные из одной системы знаний (в нашем примере из системы знаний
об электричестве и магнетизме) соединяются с новой структурой ("сеткой
отношений"), заимствованной из другой системы знаний (в данном случае из
механики сплошных сред). В результате такого соединения происходит
трансформация аналоговой модели. Она превращается в теоретическую схему
новой области явлений, схему на первых порах гипотетическую, требующую
своего конструктивного обоснования.


                 Особенности формирования научной гипотезы

Движение от картины мира к аналоговой модели и от нее к гипотетической
схеме исследуемой области взаимодействий составляет своеобразную
рациональную канву процесса выдвижения гипотезы. Часто этот процесс
описывается в терминах психологии открытия и творческой интуиции. Однако
такое описание, если оно претендует на содержательность, непременно должно
быть сопр