а пластиковую взрывчатку?
      - До сих пор не приходилось, но это неважно. Главное -
я  помню  рецепт. Берешь концентрированную азотную  кислоту,
насыпаешь  в  нее  при  комнатной  температуре  измельченное
"сухое  горючее",  и  через полчаса в осадок  выпадает  гек-
соген.  К  гексогену  подмешиваешь 12  процентов  смазочного
масла   -  и  пластит  готов.  С  детонатором  тоже  никаких
проблем...
     - Прекрати, - перебил меня Бонгани. - Теоретически ты и
.b!("-k% умеешь жарить, только на практике они у тебя почему-
то не получаются.
      - Получаются, - возразила я. - Только жесткие. Но ведь
есть-то можно!
      -  -  Нет, - решительно заявил негр. - Взорвать нас  я
тебе не позволю, и не надейся. Гексоген - не отбивная.
      -  Ладно,  - пожала я плечами. - Не хочешь гексоген  -
давай приготовим нитромочевину. Она хоть и послабее тротила,
но  зато  на сухое горючее тратиться не придется - обойдемся
собственной  мочой, да и азотную кислоту можно  использовать
разбавленную - сплошная экономия.
     В глазах Бонгани отразилось страдание.
     - Ты хоть слышишь, что я тебе говорю?
     - Слышу, - кивнула я. - Я же не глухая.
     - Так вот. Больше повторять не буду. Никаких взрывчатых
веществ   -   ни   нитромочевины,   ни   метилнитрата,    ни
тринитронафталина. Я еще после твоих "убойных  сюрпризов"  в
себя не пришел.
      -  Зануда,  - обиделась я. - Как, в таком  случае,  мы
узнаем, где искать мандалу?
      -  А  вот  это  уже  твоя  забота.  Я  собралась  было
возмутиться,  но мне помешал затренькавший в  сумке  сотовый
телефон.
      -  Ник! - обрадовалась я. - Как ты там?.. Что? Повтори
еще  раз!..  Нет,  я  слышу тебя.  Слышу,  но  не  верю.  Ты
серьезно? Поверить не могу!.. С Бонгани у меня нет  проблем,
не беспокойся... Ладно, договорились. Пока.
      -  Что он сказал? - поинтересовался Бонгани. - Во  что
это ты не веришь?
     Я сидела, завороженно уставившись на телефонную трубку.
Вопрос негра просто не дошел до моего сознания.
      -  Эй, ты что, в кому впала? - Бонгани помахал у  меня
перед носом растопыренной пятерней. - Очнись!
     - А?
     - Ты в порядке?
     - Да.
     - Что он сказал?
     - Кто?
     - Да Миллендорф же, черт побери! Что с тобой случилось?
       -  Ничего,  -  с  трудом  возвращаясь  к  реальности,
произнесла я. - Со мной как раз все хорошо. Ник сказал,  что
он  нашел  мандалу. Талисман Блаватской у  него.  Первым  же
рейсом мы вылетаем в Барселону.

                             ***

      "Шевроле  Камаро"  плавно катил по широкой  скоростной
автостраде.  Пять  минут  назад  мы  пересекли   границу   и
оказались на территории Франции. Впрочем, самой границы  уже
давно  не было. О ее существовании напоминало лишь уродливое
сооружение из металлических балок, некогда бывшее таможенным
пунктом.
      Миниатюрные электронные часы на моем запястье бесшумно
отсчитывали   секунды,  неотвратимо  приближая   наступление
`.*.".)  полуночи. Интересно, сдержит ван  дер  Варден  свое
обещание  оставить  нас  с Ником в  покое  или  нет?  В  его
порядочность почему-то не верилось.
      Следуя  поговорке "Хочешь мира - готовься к войне",  я
приняла    кое-какие    меры    предосторожности.    Рюкзак,
путешествующий в багажнике автомобиля, был под завязку набит
"убойными сюрпризами" самого широкого ассортимента.
     Индус из магазинчика готов был носить меня на руках.
      -  Вы принесли мне удачу, сеньорита, - ловко складывая
покупки  в  полиэтиленовые пакеты, заявил  он.  -  Последнее
время  торговля  совершенно не шла, но после  того,  как  вы
побывали у меня первый раз, все изменилось. Представляете  -
всего  полчаса назад один парень скупил у меня  чуть  ли  не
полмагазина.  Самое  удивительное - что  он  был  черный.  У
негров в Барселоне не часто водятся лишние деньжата, а  этот
выложил  наличными  почти двести тысяч  песет.  Сказал,  что
готовится  к  большому празднику. Вы берете "сюрпризы"  тоже
для праздника?
      -  Можно  и так сказать, - кивнула я. - А как выглядел
этот негр?
      -  Молодой.  Лет тридцати. Высокий такой,  кожа  очень
темная,  крепкий, в дорогой шелковой рубашке, на шее золотая
цепь  с  медальоном  -  прямо как  бандит  из  голливудского
боевика.
     - Понятно, - сказала я.
       Интересно,   зачем   Бонгани  понадобились   "убойные
сюрпризы",  да еще в таком количестве? Решил попугать  своих
соплеменников?   Устроить   массовое   нашествие    зловещих
Ункулункулу?
     Я решила притвориться, что ничего не знаю, и потихоньку
приглядывать за негром. Все-таки любопытно, что он задумал.
      Целью  нашего путешествия был небольшой провинциальный
городок  Трисюр-Минервуа, расположенный в Верхней Луаре.  От
границы  до  него было километров шестьсот.  Пять  часов  по
автостраде, а то и меньше, если повезет.
     Почему ван дер Варден выбрал для встречи эту затерянную
в  горах Маржерид забытую богом дыру, Бонгани не объяснил. Я
особо и не настаивала, поскольку уже знала причину.
      В  рекордные  сроки  выйдя из очередного  запоя,  Витя
Корсаков совершил героическое усилие и составил список  мест
силы,  пригодных  для  воплощения  нового  аватары,  а  Валя
переслала список мне. Письмо я получила сразу по возвращении
в Барселону.
      Второе  место  в списке занимал расположенный  в  трех
километрах  от  Три-сюр-Минервуа замок  Лакаваль,  в  данный
момент  совершенно необитаемый, заброшенный  и  обветшавший.
Несмотря   на   несомненную  историческую  ценность,   замок
находился  слишком далеко от посещаемых туристами мест.  Вот
уже   двадцать   лет  скуповатое  французское  правительство
обещало  выделить деньги на ремонт, но дальше обещаний  дело
так и не пошло.
      Из  Валиного  письма  я узнала, что  история  Лакаваля
изобиловала  самыми невероятными событиями - в ней  оставили
свой  след знаменитые алхимики и тамплиеры, розенкрейцеры  и
  +l!(#.)fk.  В  замке  совершались  убийства  и  магические
ритуалы.  По  его  сумрачным коридорам  бродили  привидения,
оборотни  и  вурдалаки. По ночам случайных  прохожих  пугали
душераздирающий  стоны  и вспыхивающие  в  окнах  призрачные
болотные огни.
      Поговаривали даже, что в подвалах Лакаваля был спрятан
Святой Грааль. Впрочем, в Европе было сложно найти старинный
замок  или  монастырь, которому людская молва не приписывала
бы  закопанную  в  подвале  или замурованную  в  стене  чашу
Грааля.
       В  автомобиле,  уносящем  нас  к  горам  Маржерид  со
скоростью сто пятьдесят километров в час. находились  только
Бонгани  и  я.  Марио  не смог бросить работу  и  остался  в
Барселоне, а Ник собирался приехать в Три-сюр-Минервуа прямо
из Канн.
      Как именно Нику удалось раздобыть талисман Блаватской,
я пока не выяснила. Посвящать меня в подробности по телефону
Миллендорф отказался наотрез. Я поняла только, что изъял  он
мандалу  у  некоего  Эмиля  Фенуйе,  лидера  "Детей   высшей
реальности".
       Как   талисман  попал  к  "Детям",  было   совершенно
непонятно. Более того, это противоречило версии, что  Ева  и
Катрин  убили  Джейн  с целью похищения  мандалы  для  Клода
Боринже. Что же произошло в действительности? Может,  Ева  и
Катрин  придушили Джейн по другой причине, а мандалу  у  нее
незадолго до смерти выкрали "Дети высшей реальности"?
      Другой вариант. Эмиль мог выследить девушек и отнять у
них  талисман, или же девицы из "Братства" вообще  оказались
двойными агентами, работающими и на Боринже, и на Фенуйе.
      Гадать  можно было до бесконечности, только  толку  от
этого никакого. Не так уж все это и важно. Главное - мандала
у   Ника.  Полдела  сделано.  Теперь  нужно  отделаться   от
южноафриканского психопата.

                             ***

      В  Три-сюр-Минервуа мы добрались только к вечеру.  Ник
снял комнаты в маленьком пансионе, где мы, похоже, оказались
единственными постояльцами. Прибытие мистера ван дер Вардена
ожидалось  завтра  к  трем часам дня.  На  полночь  же  было
намечено  историческое  преображение  мистера  Гуманность  в
нового аватару.
      Сразу  после  ужина  я  отправилась  в  свою  комнату.
Запрограммировав  электронный будильник, чтобы  он  зазвонил
ровно в полночь, я разделась и залезла под одеяло. Следовало
хоть немного поспать перед визитом в замок с привидениями.
       Проснулась  я  самостоятельно,  ровно  за  минуту  до
полуночи,  и сразу же отключила будильник, чтобы  звонок  не
привлек внимания спящего в соседнем номере Бонгани.  Окно  в
комнате я открыла заранее по той же самой причине - чтобы не
производить лишнего шума.
     Прихватив рюкзак с "убойными сюрпризами" и фонариком, я
осторожно  взобралась  на подоконник и  мягко  спрыгнула  на
землю.  Дорогу  к  замку  я  знала  -  хозяйка  пансиона  не
/`%,(-c+    упомянуть  о  столь  значительной   исторической
достопримечательности. Лакаваль стоял на  вершине  холма,  и
его  зловещий силуэт, смутно чернеющий на фоне подсвеченного
луной неба, был виден из моей комнаты.
      До  полнолуния оставалось совсем немного - дня два или
три.  Луна со щербинкой на правом боку, напоминающая  слегка
надгрызенный  крысой сыр, была окутана красноватым  маревом.
Во  все  времена, у всех народов "кровавая"  луна  считалась
плохой  приметой. В приметы я, к счастью, не верила, хотя  к
черным  кошкам,  подковам и числу "13" всегда  относилась  с
подобающим уважением.
       Тропинка,  вьющаяся  среди  покрытых  сосновым  лесом
холмов, упрямо взбиралась вверх. Окутавшая предгорья темнота
волшебным  образом  преображала окружающий  мир,  делая  его
таинственным    и   непостижимым.   Не   удивительно,    что
человеческая  фантазия  населяла  землю  самыми  загадочными
существами   -   феями,   гномами,   эльфами,   бессмертными
Махатмами, демонами, аватарами...
      Я словно вернулась в детство. Ночь, незнакомая дорога,
впереди   замок  с  привидениями  -  обстановка  более   чем
романтичная. Когда-то я обожала подобные эскапады.
       Шагать   в  одиночестве  было  скучно,  и  я   решила
обзавестись теплой компанией призраков. Этот трюк я  открыла
в  детстве. Стоило особым образом напрячь зрение, пристально
вглядываясь  в  выстроившиеся  вдоль  дороги  деревья   чуть
расфокусированным  взглядом,  как  передо   мной   возникали
туманные   белесые  фигуры.  Вероятно,  в   силу   природной
застенчивости  при  моем  приближении  они  растворялись   в
темноте.
      Вообще  к призракам, вурдалакам, восставшим  из  могил
мертвецам и прочей нечисти, шляющейся под покровом  ночи,  я
относилась довольно спокойно, поскольку в детстве,  проверяя
свою  психическую устойчивость, успела вдосталь пошастать  в
полуночное время по кладбищам, разрушенным церквям и  прочим
загадочным  местам, где якобы должна была водиться  нечистая
сила.
     Эффект оптической иллюзии, позволяющий видеть в темноте
призраков,  да  и не только призраков, я открыла  совершенно
неожиданно лет в одиннадцать.
      Это произошло на Кавказе. Как-то раз в два часа ночи я
осторожно,  чтобы  не разбудить отца, спустилась  с  балкона
второго этажа и отправилась в горы по вьющейся вдоль  обрыва
грунтовой дороге.
      Ночью  дорога  и лес выглядели совершенно  иначе,  чем
днем, а если учесть, что со своей близорукостью в темноте  я
почти ничего не различала, не удивительно, что нервы у  меня
были здорово напряжены.
      В  отличие  от  привидений, дьявола и  злых  духов,  с
которыми,  как  я  считала, при желании  всегда  можно  было
договориться, в детстве я страшно боялась трех вещей: рысей,
ядовитых  змей  и шаровых молний. В тот год в  нашем  ущелье
рыси  несколько  раз  атаковали людей,  а  в  соседнем  были
зафиксированы  нападения  со  смертельным  исходом.  Змеи  и
шаровые   молнии  тоже  встречались  на  Кавказе,  так   что
-%*.b.`k% основания для опасений у меня все-таки были.
      В  ту  ночь  по  небу  шарили  размытые  лучи  далеких
прожекторов,  напоминая о зловещих шаровых молниях,  которые
притягиваются  к человеку и прожигают в нем дыру,  взрываясь
при малейшем движении.
     Представляя, как молния размером с футбольный мяч будет
жечь  мое  тело,  а я при этом должна буду сохранять  полную
неподвижность, гадая, взорвется мерзкая штуковина или нет, я
напрочь позабыла об опасности, исходящей от змей и рысей.
      Чтобы увидеть шаровую молнию издалека и успеть от  нее
убежать,   я  до  рези  в  глазах  всматривалась   в   почти
неразличимые в темноте контуры деревьев.
      Тут-то  я  и  заметила  привидений.  Белесые  туманные
фигуры,  возникая  из ниоткуда, тихо колыхались  в  воздухе.
Иногда  они двигались, бесшумно и неторопливо, иногда просто
смотрели  на меня. Призраков было много, и именно их  обилие
натолкнуло  меня  на  мысль,  что  что-то  тут  не  так,   а
проснувшийся  исследовательский интерес  мгновенно  заглушил
страх  перед  шаровыми молниями. Окончательно успокоив  себя
мыслью, что столкнуться с шаровой молнией так же трудно, как
выиграть   в   лотерею,  я  переключилась  на   исследование
привидений.
      Меняя  фокусировку глаз, расслабляя и напрягая  их,  я
обнаружила, что могу манипулировать призраками. Когда я была
расслаблена,  они  вообще  исчезали,  а  концентрируясь   на
определенном  участке  темноты,  я  начинала  видеть   белую
фигуру.  Немного  потренировавшись, я  даже  научилась  этой
фигурой управлять - перемещать ее, увеличивать или уменьшать
в размерах.
      В  результате дальнейших исследований я выяснила,  что
самый обычный куст в темноте неожиданно может превратиться в
человеческую фигуру, обломок скалы - в затаившегося зверька,
а   разлапистая  ель  -  в  сказочного  великана.   Игра   с
привидениями настолько увлекла меня, что я проскочила четыре
километра, даже не заметив этого.
      Целью моего путешествия был роскошный вороной жеребец,
которого  хозяин  выпускал пастись на  берегу  горной  реки.
Поскольку  пасся конь, естественно, без уздечки и  седла,  я
считала его диким (так мне казалось романтичнее). Опять-таки
из  тяги к романтическим приключениям я решила ночью  (чтобы
взрослые не могли меня остановить) оседлать коня (то, что  я
не   умела  ездить  на  лошади,  в  расчет  не  принималось,
поскольку  теорию  езды я изучила по  фильмам  о  ковбоях  и
индейцах),  а потом галопом пронестись по кавказским  горам,
воображая  себя то ли вождем краснокожих на тропе войны,  то
ли диким чеченцем.
      К  счастью,  до галопа дело не дошло. Конь  был  таким
громадным,  что  забраться на него с земли было  в  принципе
невозможно. Попытка подманить жеребца к скале и прыгнуть  на
него   сверху  закончилась  растяжением  обеих   лодыжек   и
неожиданным  трофеем  - выдранным из конской  гривы  клочком
волос.
      Ужас  при  мысли о том, что сделает со мной  отец,  не
обнаружив  меня утром в постели, придал мне сил. Превозмогая
!.+l,  я  с  трудом доковыляла до дома на растянутых  ногах,
крепко  сжимая в кулаке клок лошадиной гривы, как  память  о
неудавшейся  ковбойской  эскападе. Привидений  я  больше  не
видела - мне было просто не до них, - из чего сделала вывод,
что,  как правило, люди сами создают себе призраков, которых
потом и боятся.
      Дорога  обогнула холм, и впереди на фоне расцвеченного
звездами  неба  возник величественный контур старого  замка.
Всю дорогу меня не оставляло ощущение смутного беспокойства.
Не  знаю,  была  ли в этом виновата красная луна  или  страх
перед  психованным ван дер Варденом, но  я  никак  не  могла
расслабиться.   Даже  зрительная  игра  с  привидениями   не
отвлекала меня.
      Неожиданно я поняла, что все дело в звуках.  В  шорохи
ветра   и   мелодичный  хор  кузнечиков  вплетался  какой-то
посторонний шум. Вначале я успокаивала себя мыслью, что  лес
всегда  полон шорохов. Если нервничать из-за каждого шелеста
или хруста сломанной ветки, недолго и с ума сойти. Почему же
именно  этот  звук меня беспокоит? Дело в его ритмичности  -
поняла  я.  Неужели  звук шагов? Я остановилась  и  замерла,
прислушиваясь.
      Звук прекратился. Наверное, мне просто показалось. Это
как с привидениями. Слишком внимательно прислушиваться - все
равно   что   вглядываться  в  темноту:  слух  автоматически
выделит,  а  концентрация внимания усилит, а то  и  дополнит
некие компоненты шумового фона, и в конце концов ты услышишь
все, что захочешь.
      "Это  паранойя,  -  подумала я.  -  Кому  понадобилось
следить  за  мной? В Три-сюр-Минервуа меня никто  не  знает.
Маньяки  во французской провинции, как правило, не  водятся,
так  что бояться нечего. В худшем случае это может оказаться
Бонгани  -  с  него  станется. Ничего, с  ним  я  как-нибудь
разберусь".
      Твердо  решив  не  поддаваться мании преследования,  я
бодро двинулась к Лакавалю.
     Проникнуть в замок оказалось совсем несложно. В надежно
запертую  дверь ломиться смысла не имело, зато  полусгнившие
доски,  которыми  было заколочено одно  из  окон,  поддались
легкому нажиму.
      Проскользнув внутрь и прикрыв досками оконный проем, я
очутилась в полной темноте. В кармане рюкзака лежал фонарик.
Достаточно  достать  его, нажать  на  кнопку  -  и  я  увижу
Лакаваль изнутри.
      Я  столько  раз  перечитывала распечатку  письма  Вали
Корсаковой,  что  запомнила наизусть все, касающееся  замка.
Непосредственно местом силы, на котором могло  осуществиться
воплощение  аватары, был шестиугольный зал  с  колоннами,  в
центре которого на полу был начертан магический круг.
      Именно  в  этом зале тамплиеры и альбигойцы отправляли
свои ритуалы. Здесь чаще всего являлись привидения и мерцали
призрачные огни. Именно этот зал я и собиралась под  завязку
начинить  "убойными сюрпризами". На психику ван дер Вардена,
до  предела  взвинченную церемонией воплощения аватары,  эти
милые игрушки должны были произвести поистине сокрушительное
"/%g b+%-(%.
      Достав  фонарик из рюкзака, я передумала его зажигать.
Вместо этого я ощупью двинулась вдоль стены. В пяти шагах от
окна  я обнаружила нечто вроде небольшой ниши. Забравшись  в
нее, я села на рюкзак и прислонилась спиной к стене.
      Нажав  кнопку подсветки циферблата часов, я  запомнила
время.   Без   пяти  час.  Подожду  полчаса.   Если   кто-то
действительно меня преследовал, скорее всего он последует за
мной и в замок.
      Через несколько минут жалобно скрипнули доски на окне.
Я замерла, стараясь не дышать. Глаза успели адаптироваться к
темноте,  и  она уже не казалась непроглядной,  я  различала
какие-то  неясные  оттенки.  Мрак,  сгустившийся   у   окна,
окрасился в более светлые тона. Светящуюся полоску пересекла
черная тень.
      Человек  приземлился на пол почти  бесшумно  и  замер.
Сердце подпрыгнуло у меня в груди и застряло где-то в районе
горла.  Нет, не гожусь я ни в сыщики, ни в шпионы. Настоящий
профессионал  в  такой штатной ситуации сохранял  бы  полное
хладнокровие  - а я что? Нервничаю, как школьник  на  первом
свидании.
       Машинально  я  открыла  рот  и  перешла  на  глубокое
бесшумное дыхание. В голове прокручивались отрывки  из  моих
собственных книг, касающиеся техники слежки. Теория, которую
до  сих  пор  мне  практически не  доводилось  применять  на
практике.
       Контроль  за  дыханием,  контроль  за  настроением  и
органами  чувств  человека, около  которого  ты  находишься,
отсутствие  запахов,  бесшумное чихание,  бесшумный  кашель,
бесшумная   отрыжка,   бесшумное  отправление   естественных
надобностей...
      "Господи, о чем я только думаю, - оборвала себя  я.  -
Какое,  к черту, отправление естественных надобностей.  Вряд
ли этот тип проторчит здесь всю ночь".
     Приоткрытый рот обострял обоняние. Ноздри вздрогнули от
коснувшегося их едва уловимого аромата. Он был  мне  знаком.
Туалетная вода "Хуго босс". Ею пользовался Бонгани. Так я  и
думала. Что ж, поиграем в прятки.
     Как хорошо, что я не надушилась после того, как приняла
душ! Будем надеяться, что негр мен