е  изменить  закон.  Хотите  подождать  меня  в  моей
машине?
    Он сел в машину. Я подошел к дому  Секджаров  пешком.  Это  была
небольшая  деревянная  постройка,  которая  выглядела   так,   будто
проходящие поезда стряхнули с нее большую часть покраски.
    Я постучал в рыжую досщатую  дверь.  Вышла  женщина  с  черными,
подкрашенными  волосами.  Она  была   большой   и   грузной,   около
пятидесяти лет, хотя подкрашенные волосы делали ее старше.  Приятная
на вид, но не такая красивая,  как  ее  дочь.  В  лучах  полуденного
солнца ее голова из-за самодельной покраски отливала  всеми  цветами
радуги.
    - Что вам нужно?
    - Мне необходимо поговорить с вами.
    - Снова о Китти?
    - Да.
    - Я ничего о ней не знаю. Это я сказала и другому и  это  говорю
вам. Я много работала всю  свою  жизнь,  и  я  могу  держать  голову
высоко в этом городе. - Она задрала подбородок. - Мне было  нелегко,
а Китти не была помощницей. Она давно  не  имеет  ничего  общего  со
мной.
    - Она ваша дочь, не так ли?
    - Да, полагаю, что так. - Она говорили резким голосом. - Она  не
вела себя как дочь. И я  не  отвечаю  за  ее  поступки.  Я,  бывало,
избивала ее до  крови,  но  ничего  не  помогало.  Она  была  всегда
необузданной, насмехалась над учением нашего Господа. - Она  возвела
очи к небу. Ее собственные глаза были тоже непокорные.
    - Могу я войти в  дом,  миссис  Секджар?  Меня  зовут  Арчер,  я
частный  детектив.  -  Ее  лицо  оставалось  каменным,  и  я  быстро
продолжил: - У меня нет ничего против вашей дочери, но я  разыскиваю
ее. Она может знать кое-что относительно убийства.
    - Убийства? - Миссис Секджар испугалась. - Тот,  другой,  ничего
не говорил об убийстве. Это приличный дом, мистер, - произнесла  она
с достоинством бедного человека. - Это  первый  случай  после  того,
как Китти ушла из дому, что полицейский пришел ко мне. - Она  быстро
оглядела улицу, будто ее соседи подсматривали за нами. - Думаю,  вам
лучше войти.
    Она отворила дверь.  Комнатка  была  мала  и  бедно  обставлена:
кровать  и  два  стула,  вылинявший  тряпичный   ковер,   телевизор,
настроенный на дневной сериал, где, как я  уловил,  говорилось,  что
дела в мире идут совсем плохо.
    Миссис Секджар  выключила  его.  На  телевизоре  лежала  большая
Библия.  Дешевые   расклеенные   картинки   на   стенах   были   все
религиозного свойства.
    Я присел на кушетку. Мне показалось, от  нее  слегка  попахивало
запахом Китти. Слабо, но  явственно  чувствовался  запах  ее  духов.
Странно. В этом доме? Это был уже не аромат святости.
    - Китти была здесь вчера, правда?
    Миссис Секджар кивнула.
    - Она перелезла через забор со стороны путей. У меня не  хватило
духу ее прогнать. Она казалась очень напуганной.
    - Она что-нибудь вам рассказала?
    - Это ее дела, и касаются ее.  Мужчины,  с  которыми  она  имеет
дело, - гнилье и  хулиганы.  -  Она  сделала  вид,  что  плюнула.  -
Давайте, об этом мы не будем говорить.
    - Наоборот. Мне кажется, что нам необходимо  кое-что  прояснить,
миссис Секджар. О чем Китти говорила с вами прошлым вечером?
    - Не много говорила. Она плакала. Я думала, моя дочь  пришла  ко
мне на какое-то время. Она осталась на  ночь.  Но  утром  она  стала
такая же непокорная, как всегда.
    - Ну, не настолько же?
    - Может быть, и так. Она была  очень  послушной  девочкой,  пока
отец был с нами. Но Секджар заболел и провел последние  два  года  в
Окружной больнице. После этого Китти  словно  подменили.  Она  стала
упрямой,  как  гвоздь.  Она  обвиняла  меня  и  других  в  том,  что
поместили его в Окружную больницу нарочно. Будто у меня был выбор.
    Когда ей было шестнадцать, она отрастила длинные ногти, а  я  их
обрезала. В отместку она пыталась выцарапать мне глаза.  Если  бы  я
не была сильнее, она бы сделала меня слепой. После этого  с  ней  не
стало никакого сладу. Она  сбесилась  из-за  мальчишек.  Я  пыталась
приструнить  ее.  Я  знаю,  что  значит  путаться  без   разбору   с
мальчишками. И чтобы  насолить  мне,  она  вышла  замуж  за  первого
мужчину, который сделал ей предложение. - Она помолчала  с  сердитым
видом. - Тот, кто умер, это не Гарри Гендрикс?
    - Нет, но он сильно избит.
    - Да, об этом я слышала в больнице. Я  помогаю  там  сиделке,  -
заявила она с какой-то гордостью. - Кого убили?
    - Женщину,  по  имени  Мариэтта  Фэблон,  и  мужчину,  по  имени
Фрэнсис Мартель.
    - Я ни об одном из них не слышала.
    Я показал ей  карточку  Мартеля  с  Китти  и  Лео  Спилменом  на
переднем плане.
    Она взорвалась:
    - Это он! Это тот человек, который увел ее от законного мужа.  -
Она тыкала пальцем в голову Спилмена. - Я готова убить  его  за  то,
что он сделал с моей дочерью. Он забрал ее  и  вывалял  в  грязи.  А
здесь она сидит со скрещенными ногами, улыбаясь, как кошка.
    - Вы знаете Лео Спилмена?
    - Это не его имя.
    - Кетчел?
    - Да. Она привела его к нам в дом. Это было лет шесть  или  семь
назад. Она сказала, что он хочет сделать что-нибудь для  меня.  Этот
тип  всегда  хочет  сделать  что-нибудь  для  тебя,  но  не  успеешь
оглянуться, как  он  завладел  тобой.  Так  он  завладел  Китти.  Он
сказал, что у него квартира в Лос-Анджелесе, и я могу  там  жить,  и
уйти из больницы, и больше никогда не работать. Я ответила ему,  что
предпочту честно зарабатывать себе  кусок  хлеба,  чем  пользоваться
его деньгами. Они уехали. Я не видела ее до прошлой ночи.
    - Вы знаете, где они живут?
    -  Они  обычно  жили  в  Лас-Вегасе.  Китти  прислала  мне  пару
Рождественских поздравлений оттуда. Я не знаю, где они  сейчас.  Она
не писала мне давно. И когда прошлой ночью я спросила  ее,  где  они
живут, она не сказала.
    - Вы, таким образом, не знаете, как найти ее?
    - Нет, сэр. Если бы и знала, то не сказала бы.  Я  не  собираюсь
помогать вам засадить мою дочь за решетку.
    - А я  не  собираюсь  арестовывать  вашу  дочь.  Я  только  хочу
получить кое-какую информацию.
    - Не делайте из  меня  дурочку,  мистер.  Их  разыскивают  из-за
подоходного налога, не так ли?
    - Кто вам сказал?
    - Человек от правительства сказал. Он сидел там, где вы  сидите,
последние две недели. Он сказал, что я окажу  услугу  своей  дочери,
если помогу им разыскать их, что моя дочь и даже  я  можем  получить
свою долю от этих денег, потому что они не законные муж и жена.
    Я сказала, что это деньги Иуды.  Я  сказала,  что  была  хорошей
матерью, если бы размазала позор своей дочери по  всем  газетам.  Он
сказал, что дать их адрес - это мой долг как гражданки. Я  ответила,
что долг и есть долг, долгом и останется.
    - Вы говорили с Китти об этом?
    - Пыталась даже утром, когда она уходила. Мы  никогда  не  могли
ладить. Но это еще не повод выдавать  ее  правительству.  Я  сказала
это тому, другому, и говорю  вам.  Вы  можете  вернуться  и  сказать
правительству, что я не знаю, где она, и  не  сказала  бы,  если  бы
знала.
    Она кончила говорить и прерывисто задышала. Поезд просвистел  со
стороны Лос-Анджелеса. Это был длинный грузовой состав,  двигающийся
медленно. Чем-то он напомнил мне наше правительство.
    Прежде чем кончили стучать тарелки на  кухне,  я  распрощался  с
миссис Секджар и ушел. Я высадил Варда у дома его отца, который  был
не  намного  лучше,  чем  дом  миссис  Секджар,  и  посоветовал  ему
поспать. Затем отправился в аэропорт и  купил  себе  билет  до  Лас-
Вегаса.


                              Глава 26

    Был все еще день со сверкающим над  море  ярким  солнцем,  когда
самолет взял курс на Лас-Вегас. Мы  уходили  от  солнца  и  внезапно
приземлились в пурпурных сумерках.
    Я взял такси до  улицы  Фремонт.  Фейерверк  неоновых  огней  на
рекламах делал редкие звезды на небе бледными  и  невзрачными.  Клуб
"Скорпион" был одним из  крупнейших  казино  на  улице.  Двухэтажное
здание с трехэтажной  рекламой,  на  которой  скорпион  вилял  своим
хвостом.
    Люди  у  игровых  автоматов,  казалось,  также   приводились   в
действие механизмами. Они левой рукой заталкивали  в  автоматы  свои
четвертаки и доллары и правой дергали за рычаг,  как  на  конвейере,
где штампуют монеты. Там стояли  мальчишки  с  непромытыми  глазами,
такие юные, что еще ни разу  в  жизни  не  брившиеся,  и  женщины  с
перчаткой на правой руке, которой дергают  за  рычаг,  некоторые  из
них такие старые, что облокачивались на автомат, чтобы удержаться  в
вертикальном положении. Денежная фабрика - тяжелое место для работы.
    Я пробирался через толпу  ранних  посетителей,  мимо  игроков  в
блекджек, столов с рулетками  и  увидел  человека,  наблюдающего  за
столами, где играли в крап, в задней части большого  зала.  Это  был
остроглазый человек в  строгом  костюме.  Я  сказал,  что  хотел  бы
видеть хозяина.
    - Я - хозяин.
    - Не дурачь меня.
    Его взгляд устремился на потолок.
    - Если вы хотите  видеть  мистера  Дэвиса,  у  вас  должна  быть
важная причина. Какая у вас причина?
    - Я скажу только ему.
    - Скажите мне.
    - Мистеру Дэвису это может не понравиться.
    Он остановил взгляд на моем лице. Я  видел,  что  не  понравился
ему.
    - Если вы хотите видеть мистера Дэвиса, вы должны  сказать  мне,
какого рода у вам к нему дело.
    Я  назвал  ему  свое  имя  и  чем  занимаюсь  и  подчеркнул   то
обстоятельство, что я расследую два убийства.
    Выражение его лица не изменилось.
    - Вы думаете мистер Дэвис поможет вам?
    - Я хотел бы задать ему несколько вопросов и кое-что прояснить.
    - Подождите здесь.
    Он исчез за занавеской. Я слышал его шаги по лестнице.  Я  стоял
около зеленого стола и смотрел на бросавшую кости девушку  в  платье
с голой спиной. Это была производственная  часть  денежной  фабрики,
где вы могли подержать  кости  в  руках  и  почувствовать  учащенное
биение пульса.
    - Я становлюсь азартной, - сказала девушка.
    Она  был  хорошенькой,  с  приятным  голосом  и  напоминала  мне
Джинни. У мужчины, стоявшего около нее и  снабжавшего  ее  деньгами,
лицо скрывали густые бакенбарды.  Он  был  одет  хлыщевато,  включая
ботинки на высоких каблуках. Когда девушка выигрывала, он гладил  ее
по спине.
    Человек вернулся и  ткнул  большим  пальцем  из-за  занавески  в
сторону кабинета. Я последовал за ним. Второй человек  обогнал  меня
и открыл дверь. Он был таким мощным, почти  квадратным.  Его  голова
казалась чем-то ненужным на его мощной шее и плечах.
    - Вы можете войти, - сказал он и прошел за мной.
    Мистер  Дэвис  сидел  в  конце  лестницы.  Это  был  улыбающийся
человек с располагающим лицом и массой седых волос. Он  был  одет  в
серый костюм с накладными карманами и плечами со складками. Но  даже
особый покрой пиджака не мог смягчить или скрыть его огромный живот.
    - Мистер Арчер?
    - Мистер Дэвис?
    Он  не  подал  мне  руки,  меня  это  устраивало.  Я  не   люблю
обмениваться рукопожатиями с людьми, которые носят кольца с камнями.
    - Чем могу быть вам полезен, мистер Арчер?
    - Уделите мне несколько минут. Может  быть,  мы  сможем  сделать
кое-что друг для друга.
    Он подозрительно осмотрел мой простой  калифорнийский  костюм  и
мои ботинки, нуждавшиеся в чистке.
    - В этом я сомневаюсь. Вы  внизу  упомянули  об  убийстве.  Кто-
нибудь, кого я знаю?
    - Думаю, знаете. Фрэнсис Мартель.
    Он никак не прореагировал на имя. Я показал ему  снимок.  Снимок
произвел впечатление. Он выхватил его  из  моих  рук,  втащил  меняв
кабинет и закрылдверь.
    - Где вы его достали?
    - В Монтевисте.
    - Лео был там?
    - Не недавно. Это не новая фотография.
    Он поднес ее к столу, чтобы лучше рассмотреть при свете.
    - Прежде всего видно, что это давнишнее фото. Лео таким  молодым
уже не будет никогда.  Так  же  и  Китти,  -  он  говорил  так,  что
казалось, был рад  этому  обстоятельству,  будто  он  сам  от  этого
становился моложе. - А кто этот, с подносом?
    - Я надеялся, что вы можете мне сказать.
    Он поднял глаза на меня и спросил:
    - Это не может быть Сервантес?
    - Фелиц Сервантес, или Фрэнсис Мартель, или  Педро  Доминго.  Он
был убит сегодня на Сабадо-авеню в Бретвуде.
    Глаза Дэвиса мгновенно  остекленели.  Я  заметил,  что  подобные
резкие изменения происходили с ним все время. То  в  них  проявлялся
интерес и любопытство и даже злоба, затем они мгновенно  погружались
в состояние полной безжизненности.
    - Вы не расскажете мне о том, как все произошло?
    - Не в деталях, но скажу. - Я вкратце  представил  ему  отчет  о
том,  что  произошло.  -  Об  остальном  вы  сможете   прочитать   в
сегодняшних утренних газетах.
    - И убийца получил деньги, не так ли?
    - Очевидно. Но чьи это деньги?
    - Я не знаю, - сказал он с сомнением.
    Он встал и прошелся  по  своему  обширному  кабинету.  Его  ноги
мягко  ступали  по  ковру   желто-песочного   цвета.   Что-то   было
женственное в его движениях и что-то  роковое,  будто  его  огромный
живот нес в себе зачатки смерти.
    - Это были не ваши деньги, не так ли, мистер Дэвис?
    Он обернулся и открыл рот, будто хотел закричать,  но  не  издал
ни  звука.  Так,  с  открытым  ртом,  он  подошел  ко  мне  какой-то
танцующей походкой.
    - Нет, - прошипел он мне в лицо, - это не мои  деньги,  и  я  не
имею ничего общего с ними. - Он оглядывался, улыбался,  будто  хотел
пошутить, но в его лице не было радости. - По правде, я не  понимаю,
зачем вы пришли ко мне с этой затеей.
    - Вы партнер Лео, ведь так?
    - Неужели?
    - И Сервантес был его парень?
    - Что вы имеете под этим в виду?
    - Я думал, что вы могли бы мне помочь, мистер Дэвис.
    - Подумайте. Я видел Сервантеса один раз жизни,  и  это  было  в
прошлом году, когда он приехал сюда вместе с Лео. Я не знаю,  в  чем
там дело. Но что бы там ни было, я не хочу быть в  этом  замешан.  Я
веду законный бизнес, и фактически Лео не является  моим  партнером.
Нет никаких данных, свидетельствующих о том, что Лео владеет  какой-
то частью этого казино. Что касается меня, я вообще хочу  избавиться
от него.
    Хотя это и было откровенное  заявление,  Дэвис  не  произвел  на
меня впечатления откровенного  человека.  Я  начал  раздумывать,  не
является ли Лео Спилмен также мертвецом.
    - Где я могу найти Лео?
    - Я не знаю.
    - Вы посылаете ему деньги, не так ли?
    - Он должен посылать мне деньги.
    - Почему?
    - Вы задаете слишком много вопросов. Прекратите это, прежде  чем
вы выведете меня из себя.
    - Я  думаю,  что  побуду  здесь.  Мне  нужна  помощь  по  поводу
налоговых проблем. Не моих. Это касается Лео. И возможно, вас.
    Десис прислонился к стене со вздохом.
    - Почему вы не сказали мне, что вы из налоговой инспекции?
    - Я не оттуда.
    - Тогда вы себе сейчас противоречите.
    - Черт возьми, это так. Можно говорить о  подоходных  налогах  и
не работая для Федерального правительства.
    - Нет, со мной такие штучки не пройдут. Вам не удастся  пролезть
в мои дела, маскируясь под федерального агента.
    Он знал, что я этого не сделаю, но ему нужна  была  причина  для
своей вспышки. Но у него  не  было  прочной  опоры.  Я  знал  других
напористых  людей,  подобных  ему,  в  Лас-Вегасе  и  Рено:  веселых
барменов,  утративших   веселость,   улыбчивых   ребят,   постепенно
осознавших, что они стоят перед лицом смерти.
    -  Федеральные  власти  разыскивают  Лео.   Полагаю,   вам   это
известно, - сказал я.
    - Да.
    - Почему они не могут найти его? Он мертв?
    - Мне хотелось бы, - он захихикал.
    - Сервантеса убили с вашего благословения?
    - Моего? С чего вы взяли? Я вполне законный бизнесмен.
    - Это вы мне говорите, но это не ответ на мой вопрос.
    - Вопрос был не хорош.
    -  Попробую  сформулировать  получше  -  гипотетический,  такой,
какой спрашивают эксперты в суде.
    - Вы не эксперт, и мы не в суде.
    - В случае, если придется, это будет хорошей подготовкой.
    Он не понял иронии, что говорило о том,  что  его  тревога  была
глубже.
    - Сколько "черных денег" Лео выкачал через вашу бухгалтерию?
    Он тут же ответил:
    - Я об этом ничего не знаю.
    - Естественно, вы не знаете, вы делаете все по закону.
    - Поосторожнее, - сказал он. -  Я  терплю  от  вас  больше,  чем
терпел до сих пор от кого-либо.
    - Он осуществлял сделки по  скидкам  с  теми,  кто  нес  большие
потери, и использовал Сервантеса для сбора и хранения денег?
    Дэвис внимательно посмотрел на меня.  Глаза  были  мертвыми,  но
блуждающими.
    - Вы задаете вопросы, ответы на которые содержатся в них  самих.
Я вам не нужен.
    - Мы нужны друг другу, - сказал я. - Мне нужен  Лео  Спилмен,  а
вам нужны деньги, которые он выдоил из дела.
    - Если вы говорите о тех деньгах в Лос-Анджелесе, они ушли.  Уже
нет возможности получить их назад. Но это мелочь.  Наша  бухгалтерия
имеет дело с такими суммами каждый день в течение всего года.
    - Так что, у вас нет проблем?
    - Нет таких, где вы могли бы помочь.
    Дэвис  снова  прошелся   по   комнате.   Он   двигался   устало,
осторожной, мягкой, кошачьей  походкой,  будто  его  кабинет,  цвета
пустыни, был и в самом деле пустыней с гремучими змеями под ковром.
    - Если вам удастся достать Лео, - сказал он, - дайте мне  знать.
Я готов уплатить за информацию. Скажем, пять кусков, она того стоит.
    - Я не собирался продавать себя в качестве доносчика.
    - Неужели? - Он еще раз внимательно посмотрел на мой  костюм.  -
Во всяком случае, предложение остается в силе.
    Он открыл мне дверь. Человек с квадратной  фигурой  и  маленькой
головкой был уже  наготове,  чтобы  проводить  меня  вниз.  Девушка,
похожая на Джинни, находилась у стола  для  игры  в  крап  с  другим
эскортом. Все, что происходит в Вегасе,  кажется  повторением  чего-
то, что было раньше.
    Я успел на самолет в Лос-Анджелес и  спал  в  своей  собственной
кровати.


                              Глава 27

    Сойка, которая жила в моих окрестностях, разбудила  меня  утром.
Она сидела на высокой ветке напротив моего окна на  втором  этаже  и
вертела головой в ожидании соленых орешков.
    Я  посмотрел  в  буфете  -  орешков  не  было.  Я  разбросал  по
наружному подоконнику сухой корнфлекс. Но сойка даже не  удосужилась
слететь вниз с ветки. Она  склонила  голову  набок  и  саркастически
смотрела на такого скареду. Затем она вспорхнула с ветки и улетела.
    Молоко в холодильнике прокисло. Я побрился, надел  чистое  белье
и другой костюм и вышел позавтракать. Я просмотрел газеты,  пока  ел
яичницу. Об убийстве Мартеля было напечатано на второй  странице,  и
оно преподносилось как гангстерская разборка. Сообщение об  убийстве
Мариэтты Фэблон поместили где-то сзади в саутлендских  новостях.  Ни
о какой связи между ними не было и речи ни в одной заметке.
    На пути на работу  в  свой  офис  на  бульвре  Сансет  я  сделал
длинный объезд к Дому  Правосудия.  У  капитана  Перлберга  уже  был
предварительный доклад из Криминальной  лаборатории.  Пуля,  которую
доктор Уилс извлек из груди Мариэтты Фэблон,  почти  наверняка  была
выпущена из того же оружия,  что  убила  и  Мартеля.  Сам  пистолет,
которым был, по-видимому, старый револьвер  калибра  38,  найден  не
был. Не был обнаружен также и человек, стрелявший из него.
    - Есть какие-нибудь свежие  идеи  по  этому  поводу?  -  спросил
Перлберг меня.
    - Я знаю один факт. Мартель работал на владельца казино  в  Лас-
Вегасе по имени Лео Спилмен.
    - Но чем он занимался?
    - Я думаю,  что  он  был  посыльным  Спилмена.  Недавно  он  сам
занялся бизнесом.
    Перлберг безразлично посмотрел на меня. Он  закурил  сигарету  и
выпустил прямо в лицо через заваленный стол струю дыма.  Он  не  был
враждебен или агрессивен, но у него была такая  манера  затушевывать
еврейскую напористость.
    - Почему вы не сказали об этом вчера, Арчер