час я этому верю. Он видел, как вы  толкнули  Роя  и
держали его под водой при помощи шеста.
    - Почему он не вмешался, если он там был? - спросил  Таппинджер.
- Почему он не сообщил об этом в полицию?
    - Я не знаю. - Она смотрела мимо меня  на  заходящее  солнце.  -
Многие вещи я не понимаю до сих пор.
    - Вы говорили об этом со своей матерью в понедельник вечером?
    - Кое о чем. Я напрямую спросила ее, правда ли, что Тапс  утопил
отца в бассейне. Мне, думаю,  не  следовало  бы  этого  делать.  Это
потрясло ее.
    - Я знаю, что это так. Я говорил с ней,  когда  вы  ушли.  После
этого она звонила Таппинджеру по  телефону.  Это  был  ее  последний
разговор. Таппинджер приехал сюда и застрелил ее.
    Он проговорил неубедительным тоном:
    - Я не убивал миссис Фэблон.
    - Вы это сделали, Тапс. - Голос звучал мрачно. - Вы убили  ее  и
на следующий день приезжали в Бретвуд и убили Фрэнсиса.
    - Но у меня не было  причины  убивать  кого-либо  из  них.  -  В
отрицании звучала нота вопроса.
    - У вас была масса причин.
    - Что за причины? - спросил я обоих.
    Они обернулись и посмотрели друг на друга, будто  у  каждого  из
них был ответ, и не один. Меня поразило  любопытное  сходство  между
ними, несмотря  на  разницу  в  поле  и  возрасте.  Они  были  почти
одинакового  роста  и  телосложения,   и   черты   лица   отличались
правильностью форм. Они могли сойти за брата и сестру. Мне  хотелось
бы, чтобы так и было.
    - Какой смысл в убийстве Мартеля? - спросил я.
    Они продолжали смотреть друг  на  друга,  будто  каждый  из  них
видел другого во сне и этот сон надо разгадать.
    - Вы ревновали к Фрэнсису, не так ли? - сказала наконец Джинни.
    - Это бессмыслица, глупость.
    - Тогда вы сами глупец,  потому  что  вы  первый  заикнулись  об
этом. Вы хотели, чтобы я прикрыла все дело.
    Я спросил:
    - Какое это "все дело"?
    Они оба замолчали. Они смотрели на  меня  с  выражением  глубоко
осознанного стыда,  как  дети,  застигнутые  врасплох  за  нехорошим
занятием. Я сказал:
    - Вы собирались убить его и завладеть его  деньгами,  ведь  так?
Но в конечно итоге мошенник всегда бывает обманут сам. Вы  были  так
полны собственными мечтами, что поверили  в  его  россказни.  Вы  не
знали или не придавали значения, что его  деньги  были  получены  от
укрывателей подоходных налогов.
    - Это неправда, - сказала Джинни. - Фрэнсис  на  прошлой  неделе
рассказал мне все о своей  жизни.  Это  правда,  что  он  начал  как
бедный парнишка в Панаме. Но он был прямым потомком Фрэнсиса  Дрейка
по  линии  матери,  и  у  него  была  пергаментная  карта,   которая
передавалась в семье и на которой было обозначено место,  где  Дрейк
зарыл свои сокровища.  Фрэнсис  нашел  сокровища,  стоимостью  свыше
миллиона долларов в перуанском золоте,  на  панамском  берегу  около
Номбре де Дио.
    Я не спорил с ней. Больше не имело значения, во что  она  верила
или говорила, что верит.
    - И это неправда, - продолжала она, - что  мы  собирались  убить
его или кого-нибудь. У меня были планы жениться на Питере. Я  должна
была развестись с ним и получить возмещение, чтобы Тапс  и  я  могли
бы уехать...
    Он замотал головой. Его волосы рассыпались, как у женщины.
    - Отправляйся учиться в Европу, - сказал я.
    - Да. Тапс думал, что если он вернется обратно  во  Францию,  то
сможет написать свою книгу. Он писал ее в течение ряда лет.  Я  тоже
была в отчаянии. Становилось противно заниматься любовью  наспех  на
заднем сиденье машины, или в его офисе, или в общественных  мотелях.
Иногда мне казалось, что каждый в колледже, каждый в городе знает  о
нас. Но никто никогда не сказал нам ни слова.
    - Ты не должна рассказывать ему все это, - сказал Таппинджер.  -
Не признавайся ни в чем.
    Она вздрогнула:
    - Какое значение это имеет сейчас?
    -  Первоначально  вы  хотели  выйти  замуж  за  Питера  и  затем
развестись с ним. Это верно? - спросил я.
    - Да, но мне не по нутру  был  этот  план.  Я  согласилась  лишь
потому, что мы отчаянно нуждались в  деньгах.  Мне  всегда  нравился
Питер. Когда сюда прибыл Фрэнсис  и  предложил  мне  выйти  за  него
замуж, я переменила свои планы. Я ничего не была должна Фрэн-сису.
    - Он привлекал вас, - слова, казалось, с трудом выходили из  рта
Таппинджера,  будто  чревовещатель  использовал   его   в   качестве
марионетки.
    - Я сказала, что вы ревновали к нему.
    Он брызнул слюной:
    - Ревновал? Как я мог ревновать? Я никогда не видел человека  до
тех пор, пока... - Он захлопнул рот.
    - Пока не застрелили его, - сказал я.
    - Я не стрелял в него. Как я мог найти его?
    - Я дала адрес.  Мне  этого  не  следовало  бы  делать.  Фрэнсис
сказал мне после того, как вы стреляли в него, что это были  вы.  Он
сказал, что это был тот же человек, который убил Роя.
    - Он сказал так, потому что ненавидел меня.
    - А почему? - спросил я.
    - Потому что Джинни и я - любовники.
    - Вы признаете это, не так ли?
    Его рот  выдавливал  слова,  которыми  он  хотел  прикрыть  свое
вранье:
    - Мы были любовниками в платоническом смысле слова.
    Она презрительно смотрела на него.
    -  Вы  не  мужчина!  Сожалею,   что   давала   вам   возможность
прикоснуться ко мне.
    Он дрожал, будто ее, похожая на озноб, дрожь заразила и его.
    - Ты не должна так говорить со мной, Джинни.
    -  Потому   что   вы   такой   чувствительный?   Вы   такой   же
чувствительный, как бешеная собака. Я  сомневаюсь,  чтобы  вам  кто-
нибудь говорил, что  делаете  не  больше  того,  что  знает  бешеная
собака.
    Он закричал:
    - Как можешь ты  относиться  ко  мне  с  таким  неуважением?  Ты
всегда была невежественная девчонка. Я сделал  из  тебя  женщину.  Я
допустил тебя к близости моего интеллекта...
    -  Я  знаю,  Блистающий  город.  Но  только  он  не   такой   уж
блистающий. Последний хилый свет он выпустил  в  понедельник  ночью,
когда вы застрелили Мариэтту.
    Он внезапно кинулся на нее, будто хотел напасть. Но  момент  был
упущен. Я был начеку.
    - Я не могу этого вынести. - Он резко вырвался и почти вбежал  в
гостиную.
    - Будьте осторожны с ним,  -  сказала  Джинни.  -  у  него  есть
оружие. Он пытался уговорить меня на договор самоубийц.
    Выстрел   револьвера   произвел   несильный   звук.   Мы   нашли
Таппинджера лежавшим  на  полу  в  той  комнате,  где  он  застрелил
Мариэтту.  Револьвер,  который  он  использовал  против  Мариэтты  и
Мартеля, проделал темную дыру в  его  голове.  Брифкейс  с  деньгами
стоял позади двери, будто он не хотел  упускать  его  из  виду  даже
мертвым.
    Я взял револьвер, в котором еще находилось три патрона, и  пошел
к соседям позвонить в полицию. Появился Питер,  очень  возбужденный.
Он хотел вернуться в дом Фэблонов и смотреть за Джинни.  Но  за  ним
самим нужен был присмотр. Я приказал ему оставаться дома.
    И хорошо, что я это сделал. Она лежала на полу лицом  к  лицу  с
Таппинджером. Она лежала там молчаливая и  недвижимая  до  тех  пор,
пока звук полицейской сирены  не  послышался  с  дороги.  Тогда  она
встала, умылась и привела себя в порядок.