е
замани в подвал эту дуру", - раздраженно приказал Перцев Равилю.
   Я опешила:
   - О ком же шла речь?
   - О вас, - пояснил Турянский, - о ком же еще?
   - Обо мне?!!
   Нетрудно представить мое изумление.
   - Да как они смеют? - закричала я. - Как смеет Равиль, после того, как  я
с ходу его вычислила?! Перцев ладно, это надутый индюк... Хотя и он  мог  бы
знать о том, о чем знает вся Москва.
   - А.  о  чем  вся  Москва  знает?  -  до  обидного  буднично  осведомился
Турянский.
   - О моем уме! Моем гениальном уме! И уникальной сообразительности! Вот  о
чем знает вся Москва, вся страна! Весь мир знает!!!
   Господи, куда меня опять понесло. Вот так всегда. Умом-то  я  обзавелась,
но где скромности набраться, когда ни у кого ее нет. Нет нигде!
   К тому же я увлеклась и совершенно  перестала  щадить  бабу  Раю.  Бедная
старушка! Представляю, как нелегко ей было за дверью после таких моих  слов.
Мой ум почему-то особенно ее ранит - она уже не может слышать о нем.
   Впрочем, вернемся к Турянскому. Турянский, когда до  него  дошло,  о  чем
идет речь, смутился и залепетал:
   - Ах, да, ваш ум... Ваш ум, это что-то! Простите, об  этом  действительно
знают все, но не все в это верят.
   - Те, кто не верит, сильно об этом пожалеют, - пообещала я  и  тут  же  с
жаром воскликнула, не в силах смириться:
   - Но неужели он так сказал? Этот Перцев!  Этот  негодяй!  Он  посмел  так
сказать обо мне?
   - Да, это так, - конфузясь, подтвердил Турянский. - Речь шла о вас.
   - Почему вы так уверены? - мне очень хотелось сомневаться.
   - Потому  что  Равиль  переспросил.  "Вы  имеете  в  виду  Мархалеву?"  -
переспросил он. "Да, - ответил Перцев. - Замани эту дуру и, выяснив, что она
знает, кокни ее на глазах этого..."
   Турянский смущенно глянул на меня и добавил:
   - Ну, думаю, продолжать нет смысла, вы уже поняли.
   Конечно, я поняла, потому что до гениального сообразительна.
   - Они хотели кокнуть меня на ваших глазах?! - возмутилась я.
   Турянский скромно кивнул.
   - Если бы так случилось, я бы точно помер, - сказал он.
   Я взглядом его поблагодарила и спросила:
   - Но как же вам удалось сбежать?
   - Видимо, есть бог на свете, - воскликнул Турянский.
   - Я сама уже так думаю, - согласилась я. - Но продолжайте.
   - Когда Перцев и Равиль вышли из  подвала,  вдруг  зазвонил  телефон.  Не
знаю, кто звонил и кому, но эти изверги переполошились. Равиль  запаниковал,
начал подгонять Перцева: "Скорей! Скорей!"
   - Уверена, что звонил Коровин и  ругал  Равиля  за  опоздание  на  сеанс,
поэтому мерзавцы и переполошились. Можно представить, как  им  не  хотелось,
чтобы в бильярдную спустился маэстро. Мне кажется,  дальше  я  знаю.  Дальше
можете не продолжать. В конце  концов  они  выбежали  из  подвала  и  забыли
закрыть дверь, - подытожила я.
   - В том-то и дело, что нет, - возразил Турянский. -  Все,  как  положено,
они закрыли, хоть и очень  торопились,  даже  выключили  свет  в  подвале  и
поспешно ушли. Мне стало совсем  дурно,  как  обычно  и  бывает  в  закрытом
пространстве да еще в кромешной тьме. Я, конечно же, снова пошел в душ.
   - В душ? - изумилась я.
   - Знаете, Сонечка, в этом их ошибка. Душегубы не знали про душ.  Холодная
вода очень благотворно действует  на  меня.  Я  наощупь  добрался  до  душа,
разделся и стал под воду. Поток холодной воды успокоил меня, снял  сердечный
приступ и приступ удушья, потихоньку я начал приходить в себя и тут  услышал
какой-то грохот.
   - Вернулся Равиль? - Турянский покачал головой.
   - Тогда явился Коровин, - предположила я.
   - Не знаю, возможно. Я выключил воду, чтобы не шумела, и услышал приятный
мужской голос, этакий бархатный низкий баритон. "Да  нет  здесь  никого",  -
сказал неизвестный и с топотом удалился.
   - Так и есть, это был Коровин. Что же вы не кричали? - изумилась я.
   Турянский пожал плечами:
   - Не  знаю.  Во-первых,  Сонечка,  простите,  я  был  в  полном  неглиже.
Во-вторых, растерялся. В третьих... В общем, не знаю сам, почему не  кричал,
но в результате вышло гораздо лучше. Я оделся, наощупь выбрался  из  душа  и
вот тут-то увидел полоску света, пробивающуюся сверху. Дверь в  подвал  была
неплотно закрыта, чем я, естественно, и воспользовался.
   - Но почему вы прибежали ко мне? - удивилась я. - Почему не в милицию?
   На лице Турянского отразился запредельный ужас.
   - Какая милиция, Соня! - воскликнул  он,  забыв  про  бабу  Раю,  которая
мгновенно согласилась с ним из-за двери.
   - Ты шо, сдурела! - закричала она. - Какая жа ж милиция!
   - Баба Рая! - возмутилась я. - Идите спать!
   - Не ори, ребенка разбудишь, - баба Рая и не тронулась от двери.
   - Что я скажу в милиции? - уже шепотом спросил Турянский.
   Я задумалась.  И  в  самом  деле,  что  он  скажет?  Разве  у  него  есть
доказательства? Его похищение держалось в тайне. Перцев и  Равиль  мгновенно
от всего откажутся, выставив дураком Турянского же.
   - Вы правильно сделали, что пришли ко мне, - похвалила я его.
   - Мне некуда больше идти, - промямлил он. - В том, что со мной произошло,
даже стыдно признаться. И к вам бы не пошел, когда бы не узнал  от  Перцева,
что вы некоторым образом в  курсе.  Правда,  не  подозревал,  что  до  такой
степени.
   - Да, я такая, - не без гордости согласилась я. Турянскому же было не  до
меня. Он горевал, и горевал крепко.
   - Эти мерзавцы вселили в меня такую неуверенность, -  пожаловался  он.  -
Сонечка,  вы  не  поверите,  но  даже  моя  вера  в  жену  на  какой-то  миг
поколебалась. Страшно сказать, что я испытал, когда Перцев сказал, что после
моей смерти женится на Леле.
   -  Выбросьте  эти  глупости  из  головы,  -  отмахнулась  я.  -  Это   же
классический номер - кинуть тень на жену. Тем более на молодую.  Равиль  вас
порнофильмами с участием Лели не шантажировал?
   - Вы и про это знаете? - с ужасом отшатнулся Турянский. - Как? Откуда?
   - Я знаю жизнь. Этими фильмами он вас  в  ловушку  и  заманил.  Ай-яй-яй,
нельзя же быть таким ревнивым. Жена вас любит, такая умница, красавица, а вы
готовы верить первому встречному Равилю, поливающему грязью святую женщину.
   Турянский с жаром согласился, видимо, он не знал, что  святых  женщин  не
бывает так же, как и мужчин - земля не место для святых.
   - Да, именно так все и было, - закричал Турянский, -  но  фильмов  Равиль
так и не показал.
   - Потому что все это подлый вымысел,  -  заверила  его  я.  -  Уж  мне-то
верьте, уж я-то знаю вашу Лелю.
   Турянский омрачился:
   - Как она, бедняжка?
   - Плохо, очень плохо. Все время  рыдает.  Готова  все  продать,  лишь  бы
вернуть вас обратно. - На лице Турянского отразилась боль.
   - Ах я подлец! - хватаясь за сердце, воскликнул он. - Как я мог не верить
Леле? За это бог меня и наказал! Ox! Ox! Мне плохо! Плохо!
   Он  действительно  как-то  даже  посинел.  Баба  Рая  (что  за  человек?)
ворвалась в комнату с валокордином и приказала мне:
   - Фатит! Фатит человека вопросами лупцевать! Дай жа ж ему успокоиться.
   - Нет, все в порядке, - неожиданно запротестовал Турянский, но валокордин
все же принял.
   Баба Рая попыталась остаться в комнате, но под моим настойчивым  взглядом
все же вынуждена была удалиться за дверь.
   - Сонечка, - взмолился Турянский, -  Перцев  и  Равиль  должны  сидеть  в
тюрьме, а вы должны мне помочь вывести этих мерзавцев на чистую воду.
   - Охотно, - заверила я, имея свой зуб на Равиля.  -  Говорите,  что  надо
делать.
   - Надо подумать, - ответил Турянский и  начал  думать,  будто  у  него  в
подвале мало было для этого времени.
   - Кстати, вы знаете, что у вас по всей квартире натыканы "жуки"? -  чтобы
не скучать, сообщила я.
   Турянский уставился на меня так,  как  обычно  смотрят  люди,  не  совсем
понимающие, о чем идет речь. Пришлось пояснить.
   - В вашей  квартире  полно  подслушивающих  устройств,  -  сказала  я,  и
Турянский прозрел.
   - Эврика! - закричал он. - Сонечка, если вы не ошиблись, то я все  понял!
В моей квартире точно есть "жучки"?
   - Сумасшедшее количество.
   - Тогда я знаю, кто их туда натыкал. Это сделал Перцев.
   - Само собой, но как нам это доказать?
   - Очень  просто.  Перцев  совершенно  официально  платит  за  пользование
эфиром, следовательно, у него есть передатчик,  из  которого  легко  сделать
ретранслятор. Вы в курсе, как работают подслушивающие устройства?
   Мне стало смешно.
   - Еще бы, - фыркнула я. - В наше время об этом знают даже младенцы.
   - В таком случае следите за  моей  мыслью.  Подслушивать  из  моего  дома
Перцев вряд ли станет. Во-первых, сам он появляться там не рискнет, да и  не
слишком-то по нашему дому походишь.
   Он был прав. В  дом  Турянского  так  запросто  не  зайдешь  -  неизбежно
придется иметь дело сначала с охраной стоянки, потом с охраной самого  дома,
а потом с консьержкой, которая в курсе жизни всех жильцов.
   Значит, Перцев мог бывать в этом доме только до похищения Турянского, а о
том, что в дом проникнет сообщник  Перцева,  даже  думать  смешно.  О  любом
сообщнике я легко узнаю от консьержки.  Раз  узнаю  я,  значит,  и  милиция.
Следовательно, прослушивание из  соседней  квартиры  сразу  отпадает,  если,
конечно, Перцев не нашел сообщника среди жильцов,  что  крайне  сомнительно.
Соседи Турянского приличные люди и нарушать Конституцию согласятся  лишь  за
очень пристойные деньги. Вряд ли Перцев сможет  столько  предложить  за  эту
услугу.
   -  А  Перцеву  информация  нужна  каждый  день,  -  продолжила  я   мысль
Турянского,  -  следовательно,  он  должен  где-то   поблизости   установить
ретранслятор, на который поступит сигнал с "жучков" и проследует на приемное
устройство Перцева, находящееся где-нибудь далеко от вашей квартиры.
   - Другого варианта не вижу, - согласился Турянский, - в  нашем  доме  нет
чердака, а подвалы в частной собственности жильцов первого этажа.
   - А чужой автомобиль у вашего дома слишком быстро намозолит  глаза,  -  я
снова продолжила его мысль. - С этой проблемой я лично не раз  сталкивалась.
Если не оказывается на вашей стоянке мест,  я  оставляю  машину  в  соседнем
дворе, и ваш охранник, увидев это, сразу несется ко мне с претензиями.  Этот
цербер отстает, только узнав, что я ваша гостья.  Следовательно,  установить
ретранслятор Перцев мог только в чьей-то квартире в самом  доме.  Неужели  у
него есть сообщник среди ваших соседей?
   - Не совсем так, но вы, Сонечка, на верном пути. Более того, я даже почти
точно знаю, где может быть установлен этот ретранслятор.
   - Где?
   - В соседней квартире. Там уже год никто не живет.
   Я с недоумением уставилась на Турянского.
   - Хозяйка соседней квартиры,  одинокая  женщина,  со  мной  на  ножах,  -
пояснил он. - Я несколько раз хотел эту квартиру купить и предлагал солидную
сумму, но она отказывала наотрез.  Очень  вредная  бабенка.  Сотрудничать  с
Перцевым она не стала бы, а вот сдать ему квартиру могла.
   - Как же Перцев подъехал к ней? - удивилась  я.  -  Судя  по  всему,  эта
вредная бабенка не слишком нуждается, если имеет такую квартиру и  не  хочет
ее продавать.
   - Перцев ловелас и без труда мог наладить с ней контакт.  Сонечка,  нужно
срочно проверить эту версию. Консьержка знает, как эту мегеру, мою  соседку,
найти. Вы бы съездили к ней, Сонечка, поговорили, может, узнаете что-нибудь,
- Турянский жалобно посмотрел на меня и добавил:
   - Очень вас прошу.
   - Хорошо, так и поступлю, - согласилась я,  -  и  надо  срочно  позвонить
Леле, обрадовать ее, что вы нашлись.
   Турянский замахал на меня руками и закричал:
   - Ни в коем случае, Сонечка! Вы  сразу  все  испортите!  Леля  ничего  не
должна знать, она слишком простодушна, совсем не умеет  играть,  а  квартира
прослушивается!
   Выпалив это, Турянский застыл, ошарашено посмотрел  на  меня  и  деловито
осведомился:
   - Кстати, как вы собрались звонить? Квартира-то прослушивается.
   Я схватилась за голову.
   - Вот видите, - попенял мне Турянский, - даже  вы,  с  вашим  легендарным
умом, забываетесь, а чего  же  ждать  от  моей  простодушной  Лели?  Она  не
проболтается в единственном случае.
   - В каком? - заинтересовалась я.
   - Если ничего не будет знать. К тому же, когда  Перцев  осознает,  что  я
недосягаем, он может похитить мою Лелю и шантажировать уже меня. Ради Лели я
от всех капиталов откажусь! - с пафосом закончил Турянский.
   - Хорошо, вы меня убедили, - согласилась я. - Ничего Леле не скажу, более
того, постараюсь ей внушить, что надо остерегаться Перцева и Равиля.
   - Софья Адамовна, поклянитесь, что сохраните тайну! Умоляю, поклянитесь!
   - Господи, о чем разговор, конечно, клянусь,  хотя  достаточно  и  одного
моего слова. Клянусь, ни намеком Леле вас не выдам, а  вам  советую  прилечь
поспать. Да и мне поспать не мешало бы. Видите ли,  я  совсем  замоталась  с
вашим Перцевым и его Равилем. Признаться, еле стою на ногах.
   Едва я успела это промолвить, как баба Рая ворвалась в комнату  и  начала
взбивать лежащую на диване подушку.
   - Иди спи, - приговаривала она, - а я тут с тиллигентным  человеком  сама
разберуся. - И я отправилась спать.
 
ГЛАВА 27 
 
   Проснувшись, я с удивлением узнала, что явился с работы мой муж  Евгений,
который тут же (пока мы с банкиром спали в разных  комнатах)  и  был  введен
бабой Раей  в  курс  проблем  Турянского.  Евгений  как  деятельный  мужчина
оставаться в стороне не пожелал, разбудил Турянского  и  при  всяческом  его
одобрении энергично взялся за дело.
   Нет, ну кто мог подумать, что Турянский такой ренегат? Кто мог  подумать,
что он к Женьке моему переметнется, когда ему так повезло и за дело  взялась
я - умница и красавица с гениальными аналитическими способностями!
   - Значит,  так,  -  с  глупой  мужской  самонадеянностью  просветил  меня
Евгений, - все решено, я сам распутаю этот клубок.
   - И добудешь на мерзавцев улики? - скептически поинтересовалась я.
   - И добуду улики, - подтвердил он, - потому что твоя  самодеятельность  у
меня в печенках сидит. Оставайся дома и никуда не выходи, а мы с Александром
Эдуардовичем и бабой Раей срочно уезжаем.
   Я опешила:
   - Как уезжаете? Куда?
   - К моей сестрице в деревню, - горделиво сообщила баба  Рая,  чувствующая
себя гвоздем программы.
   Однако мне этот самый гвоздь представился гвоздем, вбитым в крышку  гроба
моей карьеры. Ха! Они уезжают! А я? Будто это  не  я  разоблачила  Равиля  и
Перцева! Будто это не я гениальный детектив, рядом с которым все эти  Эркюли
Пуаро, Шерлоки Холмсы, Мегре, а также миссис Марпл и надоевший всем  Коломбо
словно малые дети.
   Я кипела. Мой Женька увозит Турянского в деревню! Он его увозит!
   На каком основании, черт возьми!
   "А и пусть себе увозит, - вдруг подумала я. - Мне только больше  простора
для деятельности. Чем меньше народу  путается  под  ногами,  тем  быстрей  я
Перцева прищучу".
   - Саньку с собой возьмите, - посоветовала я.
   - А то как жа ж, - обиделась баба Рая. - Без тебя  жа  ж  не  додумалися.
Брошу я на тебя, непутевая, ребятенка! Жди и держи карман шире!
   На том и порешили. Евгений поехал к сестрице бабы Раи прятать  Турянского
от врагов, а я, пообещав мужу не высовываться из дома,  тут  же  прыгнула  в
свой новенький  "Мерседес"  и  покатила  к  консьержке  Турянского.  В  ходе
непродолжительной,  но  познавательной  беседы  быстро  выяснив,  где  живет
несговорчивая соседка Турянского, я сразу же отправилась к ней.
   Должна сказать, что Турянский не обманул: ох  и  невзлюбила  же  его  эта
тетка. Да что там его? Весь мир невзлюбила, даром, что  ли,  на  мою  Старую
Деву похожа. Одного поля ягоды: вместо  волос  бигуди,  а  вместо  характера
ненависть, бьющая через край. Однако ненависть эта  меня  не  остановила.  Я
решила сразу брать быка за рога, а потому, как выяснила,  кто  передо  мной,
так тут же и заявила:
   - Я приехала, душечка, вас спасать от крупных неприятностей.
   Бедняга даже попятилась и побледнела.  Понятное  дело,  бизнес-то  у  нее
непростой, если верить словам консьержки, впрочем, речь не о том.
   Короче, после моего  коварного  заявления  сообщение  о  сданной  Перцеву
квартире она восприняла как нечто само собой разумеющееся и  даже  приятное.
Даже отпираться не стала, а ведь Перцев наверняка не один раз ее предупредил
о секретности этой сделки.
   - Ну сдала, - ерепенясь, ответила она, - да и что из того. Вам-то что  за
дело? Моя квартира, кому хочу, тому и сдаю.
   - Это так, - скромно ответила я, - только  будут  у  вас  теперь  крупные
проблемы. В следующий раз смотрите, с кем связываетесь.
   Даже слепому стало бы ясно, что у бедняги нервы пошли вразнос. Глазки  ее
забегали, кровь прилила к лицу, а все же хорохорится и  визжит.  Ну  что  за
вредная бабенка! Прав оказался Турянский.
   - Короче, так, - в самом пылу монолога оборвала ее я, - есть у  вас  ключ
от сданной квартиры?
   - Перед вами я отчитываться не намерена, - ответила она.
   - Хорошо, - говорю, - не хотите передо мной, отчитаетесь перед  милицией,
куда я прямо от вас и направлюсь.
   Тут  уж  она  не  выдержала  и  как  закричит,  позволяя  себе  грубейшее
амикошонство:
   - Чего ты хочешь от меня?!
   Будто мы переходили на "ты"! Впрочем, я и ухом не  повела,  притворилась,
будто задумалась, что мне характерно. Пришлось  ей  повторить  свой  вопрос,
лишь тогда я снизошла до нее.
   - Хочу, чтобы вы прихватили ключи от сданной квартиры и поехали со  мной,
- ответила я ей с достоинством и строго добавила:
   - Будете свидетелем. Кто знает, может, и миром договоримся.
   Она сникла, и мы поехали. И едва вошли в квартиру, как я  нашла  то,  что
искала. Рядом с радиоаппаратурой, словно по заказу, лежали наушники. Я сразу
надела наушники и услышала Лелин голос.
   - Видите, - говорю, - что творится в вашей квартире. Перцев Турянского на
прослушку поставил. Вопиющее нарушение прав человека и Конституции.
   Несчастная смотрела на электронные навороты, как баран на новые ворота, и
явно горя своего не понимала.
   - С помощью этого устройства Перцев может узнать, что творится в квартире
вашего врага Турянского из любого уголка Москвы, -  сообщила  я,  ничуть  не
преувеличивая мощность ретранслятора. - Теперь вы поняли, во что  вляпались?
Тут уже пахнет не милицией, а ФСБ.
   Мне даже жалко ее стало, так бедняга запаниковала.
   - Ладно, - сжалилась я, - чем смогу, помогу. Вы под честное слово договор
с Перцевым заключили? - спросила я, заранее зная, что вопрос риторический.
   Эта женщина о честном слове и не слыхивала, а потому и своего не имеет, и
чужому не верит.
   - Через риэлтеров заключен договор, - всхлипывая, сообщила она.  -  Но  я
храню его в сейфе, а сейф на работе, в офисе.
   - Давайте договор мне и считайте, что вам повезло, - ответила я.
   - Придется ехать ко мне в офис, - пробурчала она, заливаясь слезами.
   И мы поехали. Двадцать минут спустя я держала в руках этот договор и была
довольна.
   Расставшись с соседкой Турянского, я вернулась в свой автомобиль и  сразу
же позвонила ей на сотовый, заранее зная, что  он  будет  занят.  Однако,  к
удивлению моему, номер не был занят,  и  я  услышала  каркающий  голос  этой
неприятной особы:
   - Да, алло!
   Разговаривать  с  ней  у  меня  не  было  никакого  желания,  поэтому   я
отключилась и набрала ее рабочий номер, благо, консьержка  снабдила  меня  и
им. И рабочий номер не был занят, хотя, по моему разумению, бедолага  должна
была бы спешно звонить Перцеву и высказывать ему все, что она о нем  думает.
И темперамент, и ее воспитание очень к таким поступкам располагали.  Но  она
не звонила.
   "В чем же дело?" -  опешила  я,  полагая,  что  раз  не  звонит,  значит,
отправится к Перцеву самолично.
   Но и этого не произошло. Минут сорок я любовалась на  дверь,  из  которой
должна была бы выбежать соседка Турянского, но она не выбегала.
   В конце концов нервы мои не выдержали, и я вернулась в  офис.  Каково  же
было мое