о там было...
     Ральф так и замер.
     - Двести тысяч фунтов? - взволнованно спросил он. - В американской валюте?
     Мистер Тэппервиль удивленно уставился на него.
     - Откуда вы знаете это? - спросил он.
     Его гость перевел дыхание.
     - Я верно назвал сумму?
     - Приблизительно. И как вы проницательно угадали - в американской валюте. Говоря, что он вложил эти деньги, я не совсем точен. Он лишь доверил на хранение в сейфе шкатулку. Я могу сказать вам - я не сказал бы этого моей собственной жене, если бы Бог наградил меня оной, - что мы не любим этих, я бы сказал "тайных депозитов". У нас есть способ, который я не стану раскрывать, узнавать их содержимое. В банках происходит многое, о чем вы не имеете понятия, но цифра, которую вы назвали, почти верна - почти совсем верна. Каким образом вы угадали?
     Ральф не склонен был просвещать своего приятеля.
     Банкир встал и стал расхаживать по комнате, сложив за спиной свои пухлые ручки. Через некоторое время он заговорил:
     - Вы удивляетесь, почему я спросил вас, знаете ли вы Эмери? Теперь я выскажусь яснее, и судьба банка будет в ваших руках. Меня заботит это дело с той самой поры, как я сделал свое открытие, и я до смерти замучился, раздумывая, должен ли я сказать вам... В шкатулке было кое-что кроме денег. Там был большой запечатанный конверт с надписью: "Данные против Халлама для использования от имени С., если нужно". Так и написано: "Данные против Халлама". А кто такой С? Я не любопытный человек, но я дал бы много денег за то, чтобы сломать эти печати...
     Ральф слегка побледнел.
     - Сегодня утром он пришел и забрал конверт. Для чего, я не знаю. Он упомянул о том, что взял его, совершенно не заботясь о предлоге. "Лучше держать его у меня в кабинете", - сказал он. Но откуда явились все эти деньги? Мне это не нравится, совершенно не нравится! Я люблю, чтобы на деньгах был ярлык. Я люблю, чтобы я мог сказать, откуда происходят деньги и каким образом они были заработаны... Это, может быть, звучит странно для вас. Двести тысяч фунтов - миллион долларов, с точностью почти до цента. Почему он не положил их на свой счет? Зачем держать их под замком, ничего не наживая? Он теряет в год на процентах пятьдесят тысяч долларов или двадцать тысяч фунтов. Преступление!
     Он погрозил пухлым пальцем Ральфу, как будто тот был виновен в этом.
     - Это не дело! А я не люблю неделовых клиентов. Послушайте, Халлам, вы должны сказать мне, откуда взялись эти деньги? Вы должны знать, потому что вы назвали цифру и валюту. Говорите!
     Впервые в жизни Ральф был не расположен лгать. Он предложил какое-то неуклюжее объяснение, которое явно не убедило его слушателя.
     Вдруг мистер Тэппервиль совершенно неожиданно переменил тему разговора.
     - Как-нибудь на днях я бы хотел поговорить с вашим другом, мистером Тарном... - начал он.
     Ральф недоверчиво посмотрел на него.
     - Разве вы не знаете? Вы не читали?
     - Что? Я не видел ничего, кроме сегодняшних финансовых газет. С ним что-нибудь случилось?
     - Он был убит позавчера вечером, убит в моем присутствии, - сказал Ральф.
     Тэппервиль отступил на шаг назад.
     - Господи! Вы не шутите?
     Ральф покачал головой.
     - Нет. Он был убит третьего дня вечером, в моем присутствии, как я уже сказал. Поразительно, что вы не слыхали об этом.
     Моложавое лицо мистера Тэппервиля приняло весьма озабоченное выражение.
     - Если бы я знал, я бы не приставал к вам с этим злосчастным письмом, мой дорогой друг. - Он покачал головой почти смиренно. - Но я никогда не читаю газет, за исключением тех, которые относятся к моей профессии. А мой камердинер, который обыкновенно держит меня в курсе событии, уехал к своей больной матери. Это ужасно! Расскажите мне, что случилось...
     Ральф довольно подробно рассказал всю историю. Банкир выслушал его, не прерывая.
     - Имеют они какое-нибудь понятие, кто был этот человек в комнате?
     - Очень даже четкое. Но, к несчастью, человек, которого мы подозреваем и который, я в этом почти уверен и есть убийца, представил алиби. Он был арестован вчера поздно вечером по возвращении из Мидланс. К несчастью для полиции, на нем была та самая шляпа, которую, они думали, он потерял, и алиби его было совершенно полное.
     Он не рассказал, как недоумевающий Бикерсон звонил по телефону в Бирмингамскую полицию и узнал, что им доподлинно известно, что в тот час, когда было совершено убийство, Фенг-Хо был в полицейском участке для регистрации своего приезда согласно правил перемещения иностранцев.
     - Все китайцы, примерно, на одно лицо, - сказал Ральф, бессознательно повторяя слова Поля Эмери. - Я думаю, что алиби было очень тщательно подделано и что человек, который записывался в Бирмингамской полиции, вовсе не был Фенг-Хо.
     - Фенг-Хо! Неужели Фенг-Хо майора Эмери? - воскликнул пораженный Тэппервиль.
     - Вы его знаете? Ах, да, я помню, вы показывали мне его.
     Мистер Тэппервиль был теперь в сильном возбуждении.
     - Я знаю его, потому что он приходил в банк с майором Эмери, и мы уплатили ему по чеку Эмери. Это весьма удивительно и тревожно... А что же будет с бедной девушкой?
     - Я думаю, что о ней позаботятся, - сказал Ральф, желавший обойти эту тему.
     Мистер Тэппервиль, казалось, был глубоко задет известием о смерти Тарна. Он стоял, поджав губы и бессмысленно уставив глаза в пространство.
     - Я помню теперь, что я видел сообщение об убийстве... Это, значит, и было об этом... Необыкновенно!
     Вдруг он снова превратился в делового человека.
     - Что касается вашего перебора, милейший Халлам, то вы можете забирать сколько вам нужно денег, не обращаясь больше ко мне. Нет, нет, я не принимаю благодарности. Предостерегая вас, я исполнил свой долг и сделал то, чего ждали бы от меня мои директора. Я, разумеется, дам свою личную гарантию. Дознание состоится?..
     - Сегодня, - сказал Ральф. - Я сейчас отправлюсь туда.
     Банкир как будто снова задумался.
     - Вы не будете возражать, если я пойду с вами на дознание? Этого рода вещи действуют бесконечно угнетающе, но... у меня есть основания.
     Они прибыли в суд как раз, когда вызывали Ральфа. Давая присягу на свидетельской скамье, он заметил Эльзу. По выражению ее лица он понял, что она уже дала показание. Процедура задержала его до пяти часов, когда дознание было прервано. В течение всего этого времени он не имел возможности подойти к Эльзе. И только когда они очутились на улице, он мог с ней заговорить.
     - Я был вчера довольно невежлив, Эльза. Я хочу, чтобы вы простили меня. Мои нервы вконец испорчены.
     - Мои тоже, - сказала Эльза.
     В это время она заметила державшегося позади мистером Тэппервиля.
     - Я хочу познакомить вас с моим другом мистера Теофилусом Тэппервилем, - сказал Ральф, представляя толстяка. - Это мисс Марлоу...
     Банкир взял руку девушки в свою с выражением подобавшего случаю грустного сочувствия на лице.
     - Я знавал вашего бедного дядю... - сказал он тихо. - Я больше ничего не скажу. "Печаль нарушает времена года и часы отдыха, превращает ночь в утро и полдень в ночь". Шекспир...
     Он церемонно раскланялся и удалился.
     - Кто это? - спросила Эльза.
     - Финансист. Он стоит во главе банка Стеббинга. Славный малый, - сказал Ральф, размышляя над причинами появления банкира в суде.
     - Вы поедете сегодня к Лу? - прибавил он.
     - Эльза покачала головой.
     - Нет, я не могу ехать сегодня, завтра идти снова в контору...
     Ральф удивленно посмотрел на нее.
     - Неужели вы хотите сказать, что Эмери рассчитывает на ваше возвращение сегодня вечером? - недоверчиво спросил он.
     - Не только рассчитывает, но требует, - сказала Эльза, скривив губы. - Я ухожу со службы в субботу... я оставила ему записку об этом. Он ничуть не считается со мной. Но, пожалуйста, не говорите о нем! Вы можете подвезти меня немного?
     - Я довезу вас до вашей службы, - ответил Ральф, и в голосе его звучало раздражение.
     Эльзе показалось, что он был немного рассеян по дороге в Сити, и она приписала это естественной реакции после дознания. По правде сказать, ум Ральфа Халлама был занят главным образом мыслью о том, что где-то в кабинете Эмери находился запечатанный несколькими печатями конверт со зловещей надписью. Он вспомнил снова о письме, полученном Тарном утром в день смерти. Предложение 100.000 фунтов было понятно, если Сойока знал, где он мог наложить лапу на ровно вдвое большую сумму, а, возможно, он тогда уже извлек деньги из сейфа...
     По просьбе Эльзы, он расстался с ней в конце Вуд-стрит. Несмотря на свою злость на Эмери, она поспешно поднялась в контору и, увидев его, была готова извиниться за опоздание.
     Он ждал у себя в кабинете, стоя спиной к потухшему камину, заложив руки за спину и задумчиво смотря на пол. На его письменном столе она увидела распечатанным письмо, которое она оставила для него. И такова была его власть над ней, что у нее беспокойно сжалось сердце при мысли о том, как он примет ее отставку. Первые же сказанные им слова касались именно этого.
     - Итак, вы покидаете нас, мисс Марлоу? Вы избавили меня от печальной необходимости уволить вас.
     Все ее страхи сразу рассеялись.
     - Вы могли бы, по крайней мере, соблюдая приличия, избавить меня от этого оскорбления, - гневно сказала она. - Я покидаю вас только потому, что ни одна уважающая себя девушка не может работать с вами, потому что ваши манеры ужасны, а ваше отношение к женщинам, насколько я могу судить по своему собственному опыту, до того непристойно и грубо, что быть у вас в подчинении просто унизительно!
     Он смотрел на нее в упор, пока она говорила, и она заметила в его глазах выражение удивления.
     - Это правда? - было все, что он сказал, потом прибавил: - Вы сказали мне, что ничего не знаете о "Стандфорде".
     - Я и не знала, - сердито ответила Эльза. - Вы дважды намекнули, что я лгу, и, надеюсь, что вы не будете повторять это оскорбление.
     Он был ошеломлен ее решительностью. Прежде чем он успел что-либо сказать, она продолжала:
     - Я прошла в контору мистера Тарна, не имея понятия, что "Стандфорд Корпорэйшн" существует где-либо помимо вашего воображения. У меня нет ни малейшего представления о том, что за дела вел мой дядя, но из вашего отношения я заключаю, что они были противозаконными. Каким образом он получал деньги и сколько денег у него было, я тоже совершенно не знаю. Я понятия не имела, что там вообще были деньги. Доктор Халлам сказал мне, что там были бумаги. Это были ваши деньги, конечно? Мой дядя украл их? В этом и заключается тайна?
     Эмери медленно покачал головой.
     - Нет, ваш дядя не крал никаких денег у фирмы Эмери, - ответил он к ее удивлению. - Насколько я знаю, он был надежный человек - там, где речь шла о деньгах фирмы.
     Он лизнул языком пересохшие губы и снова занялся созерцанием синего ковра.
     - Простите, - сказал он, но в голосе его не было ни малейшего оттенка сожаления. - Я, по-видимому, впал в ошибку. Конечно, вы ничего не знали о "Стандфорде". Он бы не сказал вам...
     - Мистер Тарн никогда не говорил со мной о своих коммерческих делах.
     - Я думаю, не о мистере Тарне, - медленно сказал Эмери. - Я думаю о милейшем мистере Халламе, которому, если я только не ошибаюсь, предстоят большие хлопоты.
     Наступило новое продолжительное молчание, во время которого к Эльзе вернулось прежнее ее беспокойство. Потом Эмери сказал:
     - Виноват. Я беру назад заявление о том, что я собирался уволить вас, хотя я и собирался. Если вы желаете оставаться на вашем месте, вы можете...
     - У меня вовсе нет такого желания, - коротко ответила Эльза и, сев у стола, раскрыла записную книжку.
     Эмери продолжал стоять неподвижно.
     - Пухлый человечек, - сказал он ни с того ни с сего, - и любитель хороших вещей. Его хвастовство составляет часть его тщеславия. В одиннадцать - сухарь и молоко, в два он завтракает по-королевски...
     Эльза изумленно глядела на Эмери.
     - Мистер Тэппервиль, - объяснил Эмери и прибавил: - Я был на дознании. Вы бы не подумали, что Халлам может дружить с таким человеком.
     Насмехался он? Она не дала ему никаких оснований говорить так о Ральфе и теперь сидела в терпеливом ожидании, с карандашом наготове.
     - Фенг-Хо находит вас замечательной, - прервал Эмери молчание.
     Эльза покраснела.
     - Это мнение не взаимное, - колко заметила она. - И, право, майор Эмери, меня ничуть не интересует мнение Фенг-Хо обо мне. Вы желаете диктовать какие-нибудь письма? Я бы хотела уйти домой немного раньше: у меня болит голова.
     У него чуть скривились губы.
     - Вы думаете, что я жесток? А? Заставляю вас корпеть над работой? Но я скажу вам кое-что, мисс... Я не даю вам времени думать. Я придумал для вас работу, чтобы отвлечь ваши мысли от некой темной комнаты на Эльгин Кресент, где Тарн получил то, что давно ожидало его. Ему было сделано предостережение...
     - Вами? - спокойно спросила Эльза.
     - Мной и другими.
     Сделав над собой усилие, он прогнал свои мысли, явно неприятные, и принялся с места в карьер диктовать казавшиеся нескончаемыми письма. Однако остановился так же внезапно, как начал.
     - Этого, пожалуй, довольно на сегодня, - сказал он. - Вы можете не переписывать до завтрашнего утра.
     Он вышел вслед за ней в соседнюю комнату с пальто, переброшенным через руку, шляпой и палкой в руке.
     - Вы живете в "Палас-отеле", да? Мне, может быть, потребуется, чтобы вы приехали ко мне сегодня вечером.
     - К сожалению, я занята сегодня вечером, - холодно ответила Эльза.
     В этот момент дверь отворилась и вошла Джесси Дэм. Она почувствовала замешательство при виде строгого лица патрона и решила уйти.
     - Мисс Дэм! Мне может понадобиться кой-какая работа сегодня вечером. В таком случае я бы хотел, чтобы вы сопровождали мисс Марлоу ко мне домой на Брук-стрит. Вы сможете договориться с ней?
     Эльза открыла рот, чтобы протестовать. Но прежде чем она могла что-нибудь выговорить, он уже ушел, не обращая на нее ни малейшего внимания, как будто она была не более чем стол, на который она опиралась, безмолвная от гнева.
     - Я не пойду, я не пойду! Я сказала ему, что я занята, и я отказываюсь идти к нему в дом!
     Мисс Дэм сочувственно взглянула на нее. Но в то же время...
     - Я бы хотела, впрочем, посмотреть его дом, - сказала она. - Ручаюсь, что он полон люков и потайных шкафов! Вы никогда не видели "За золото"? Эмери напоминает мне того мужа. Он держал свою законную жену привязанной в погребе и делал вид, что холост!
     - Во всяком случае, я не пойду к нему в дом! - объявила Эльза.
     - Там будут, пожалуй, слуги-индусы, - сказала с надеждой мисс Дэм. - Темные, бесшумно передвигающиеся люди, одетые в безукоризненно белое. И идолы тоже! И ладан - ладан ведь доставляется из Индии, не правда ли, мисс Марлоу? Я бы хотела видеть этот дом. - Она грустно покачала головой. - Я бы пошла на вашем месте, мисс Марлоу...
     - Я не сделаю ничего подобного, - ответила Эльза, закрывая пишущую машинку.
     - Я буду в одной комнате с вами, - ободряла мисс Дэм Эльзу. - В таких домах полно людей. Помните "Невесту раджи"? Этель Эксквизит там - я не думаю, чтобы это было ее настоящее имя. Великолепна! Какой номер вашего телефона?
     - Можете не звонить мне, потому что, если он вызовет меня, я не обращу на это ни малейшего внимания!
     - Дом на Брук-стрит, - размышляла мисс Дэм. - Дом тайны...
     Эльза невольно рассмеялась.
     - Не будьте наивной. Это самый обыкновенный дом в Вест-Эндс! Я много раз проходила мимо него и была там однажды, когда старый мистер Эмери был жив.
     - Он, может быть, переделал его на свой восточный вкус, - сказала мисс Дэм.
     Эльза увидела ее мечтательные глаза, и ей стало смешно.
     - Можно подумать, что вы в союзе с ним, - сказала она добродушно. - А теперь вы можете пройти со мной до отеля, а то меня могут похитить на улицах Лондона и отвезти в тайный гарем майора Эмери.
     - И это бывало! - смеясь, ответила мисс Дэм.
     Этот вечер не был приятным для Эльзы. Едва она успела придти в отель, как мисс Дэм позвонила ей, чтобы справиться, не передумала ли она. После этого каждые полчаса она слышала голос искательницы приключений.
     - Не будьте так глупы, Джесси! - резко сказала она.
     Это было после пятого звонка. Эльза уже пообедала и была у себя в комнате.
     - Он не вызывал меня. А если он и вызовет, я не пойду.
     - Я буду звонить вам каждые полчаса, до половины двенадцатого, - сказала настойчиво мисс Дэм на другом конце провода. - Можете положиться на меня, мисс Марлоу!
     Эльза со стоном повесила трубку.
     Было без пяти минут одиннадцать, когда позвонил телефон. Думая, что это Дэм, Эльза колебалась, отвечать ли ей на звонок. Когда она все-таки взяла трубку, то услышала голос Эмери.
     - Это мисс Марлоу? Говорит майор Эмери. Возьмите такси и приезжайте ко мне, пожалуйста. Я послал мою экономку за мисс Дэм.
     - Но я ложусь спать, майор Эмери...
     Чик! Трубка была повешена.
     Тут представлялся случай проявить свою независимость. Она была до сих пор слабым, податливым существом, заслужившим презрение всякой уважающей себя девушки. Он не смеет приказывать ей, как будто она его рабыня. Она покажет ему, что он не может диктовать ей свою волю...
     Она решительно села на кровать, устремив глаза на телефон. Когда через четверть часа снова звонок задребезжал, она вскочила.
     - Это мисс Марлоу? - в голосе было нетерпение, почти гнев. - Я все еще жду вас. Мисс Дэм уже здесь.
     Эльза устало вздохнула.
     - Я приеду, - сказала она.
     Она пыталась убедить себя, что едет только потому, что не может оставить Джесси Дэм одну в этом "Доме Тайны". Но в душе она знала, что лишь повинуется власти, которую установил над ней "зловещий человек". Она ненавидела его больше, чем когда-либо...
     Весьма обычный дворецкий отворил ей дверь, а низенькая пожилая женщина, весьма почтенная, провела в гостиную, где она нашла Джесси Дэм, сидевшую на кончике стула с плотно стиснутыми губами. Ее расширенные глаза неодобрительно разглядывали комнату.
     Гостиная была очень большой и старомодной. Эльза понимала разочарование мисс Дэм.
     "Зловещего человека" нигде не было видно. Они терпеливо сказали...
     - Не видели его? - спросила шепотом мисс Дэм.
     - Нет...
     - Здесь ничего особенного нет. Но здесь есть слуга-китаец. Вы должны быть осторожны.
     Она приложила палец к губам. Дверь отворилась, и вошел Эмери. Он был во фраке. По усмешке, от которой покрылся морщинами его лоб, Эльза поняла, что он в обычном настроении.
     - Я не ожидал, что мне придется вызывать вас сегодня, - сказал он резко, - но случилось кое-что, что придает моей маленькой шутке весьма серьезный характер.
     Его маленькой шутке! Эльза чуть не умерла от негодования. Он считал маленькой шуткой демонстрацию того, что он может вызвать ее в любой час ночи! По-видимому, это было так, потому что он продолжал:
     - Я надеюсь, что вы обе будете рассматривать это дело, как строго секретное. Вы услышите здесь сегодня то, что некоторым очень бы хотелось знать и за это знание они заплатили бы большие деньги...
     Он дважды хлопнул в ладоши. Мисс Дэм блестящими глазами посмотрела в сторону двери в дальнем конце комнаты. Вошел китаец. Это был не Фенг-Хо, а низенький человек в синем шелковом одеянии и каком-то белом переднике. Он остановился, спрятав руки в рукава и почтительно склонив голову. Между ним и майором Эмери произошел быстрый обмен вопросов и ответов на каком-то свистящем языке. Девушки догадались, что это был китайский. Когда они кончили говорить, Эмери со словами: "Пожалуйста, пройдите сюда" двинулся к отворенной двери.
     Китаец исчез. После секундного колебания, чувствуя, что мисс Дэм крепко, до боли, ухватилась за ее руку, Эльза последовала за главой фирмы Эмери в небольшую комнату, из которой вели три двери. Эмери повернул ручку одной из них и вошел. Им он сделал рукой знак подождать. Вс