сти.  Она
пришла с улицы и еще в шляпке).
     БАРБАРА (радостно). Констанс!
     КОНСТАНС. Уж  простите,  что  не застали  меня  дома.  Как  хорошо, что
подождали. Как ты себя чувствуешь, дорогая мама?
     (По очереди целует каждую)
     МАРТА. А где ты была, Констанс?
     КОНСТАНС. Ходила по магазинам с Мари=Луизой. Она сейчас поднимется.
     БАРБАРА (с отвращением). Так она здесь?
     КОНСТАНС. Да. Разговаривает по телефону.
     МАРТА (с иронией). Ты просто не разлучаешься с Мари=Луизой.
     КОНСТАНС. Мне нравится ее компания. Она меня забавляет.
     МАРТА. И на ленч вы пошли вместе?
     КОНСТАНС. Нет, на ленч ее пригласил кавалер.
     МАРТА (искоса  глянув на  миссис Калвер).  Вон  оно  что. А Джон  после
приема больных всегда остается на ленч дома, не так ли?
     КОНСТАНС (очень искренне). Если ему не надо прийти в больницу пораньше.
     МАРТА. А сегодня его вызывали в больницу?
     КОНСТАНС. Нет, у него была назначена деловая встреча.
     МАРТА. Где?
     КОНСТАНС. Господи, я не знаю. После стольких лет совместной жизни  мужа
не спрашивают, куда он ходит.
     МАРТА. Почему нет?
     КОНСТАНС (с улыбкой). Потому что у него может возникнуть желание задать
тебе тот же вопрос.
     МИССИС КАЛВЕР. А также потому, что умная женщина всегда доверяет своему
мужу.
     КОНСТАНС. Джон еще ни разу не дал мне повода усомниться в нем.
     МАРТА. Ты счастливая.
     КОНСТАНС (с легкой улыбкой). Или умная.
     (Входит  Мари=Луиза,   очаровательная,  изящная,  прекрасно  одетая,  с
большими наивными глазами в обрамлении длиннющих ресниц).
     МАРИ=ЛУИЗА. О, я и не знала, что у нас светский прием.
     МИССИС КЛОВЕР. Мы с Мартой как раз собрались уходить.
     КОНСТАНС. Ты знакома с моей мамой, Мари=Луиза.
     МАРИ=ЛУИЗА. Разумеется.
     КОНСТАНС. У меня очень хорошая мама.
     МИССИС КЛОВЕР. С головой на плечах и очень активная для своих лет.
     (Мари=Луиза целует Барбару и Марту).
     МАРИ=ЛУИЗА. Как поживаете?
     МАРТА  (смотрит  на  ее  платье). У  тебя  новое  платье,  не  так  ли,
Мари=Луиза?
     МАРИ=ЛУИЗА. Да, я его раньше не надевала.
     МАРТА. Наверное, ты надела его, потому что  кавалер пригласил  тебя  на
ленч?
     МАРИ=ЛУИЗА. С чего ты взяла, что на ленче я была с кавалером?
     МАРТА. Мне сказала Констанс.
     КОНСТАНС.  С моей  стороны это  была  всего  лишь догадка (Мари=Луизе).
Когда  мы  встретились,  я  заметила,  как  сверкали  у тебя глаза,  а  лицо
светилось счастьем, какое испытывает женщина, лишь когда ей говорят, что она
- самое прелестное существо на свете.
     МАРТА. Расскажи нам, Мари=Луиза, кто он?
     КОНСТАНС. Не  вздумай, Мари=Луиза. Храни его  имя  в  тайне и  дай  нам
возможность посплетничать.
     БАРБАРА. Как твой муж, дорогая?
     МАРИ=ЛУИЗА. В полном порядке. Я звонила ему.
     БАРБАРА.  Никогда  не  видела,  чтобы  мужчина так  обожал жену, как он
обожает тебя.
     МАРИ=ЛУИЗА. Да, грех жаловаться, не так ли?
     БАРБАРА. А он тебя иной  раз не  нервирует? Не страшно тебе купаться  в
океане столь самозабвенной любви? Каким  ужасным  будет  для  него шок, если
вдруг выяснится, что ты - не такая, какой он тебя видит?
     КОНСТАНС (обаятельно). Но Мари=Луиза именно такая.
     МАРИ=ЛУИЗА. А если и нет, убедить его в этой будет очень нелегко.
     КОНСТАНС. Послушайте, вот и Джон. (Подходит к двери, завет). Джон.
     ДЖОН (снизу). Привет.
     КОНСТАНС. Ты поднимешься? Здесь Мари=Луиза.
     ДЖОН. Уже иду.
     КОНСТАНС. Он оперировал после ленча. Наверняка устал.
     МАРТА (смотрит  на Мари=Луизу).  Наверное, и  на  ленч  съел всего лишь
сэндвич.
     (Входит Джон, высокий, подтянутый мужчина лет сорока).
     ДЖОН. Святой  Боже,  никогда не видел столько  народа. Как поживает моя
дорогая теща?
     МИССИС КАЛВЕР. Не жалуется.
     ДЖОН  (целует  ее  - Барбаре).  Знаешь,  я  женился на  Констанс только
потому, что ее мать отвергла меня.
     МИССИС КАЛВЕР.  Я в то время  была слишком юна, чтобы выходить замуж за
мужчину на двадцать лет моложе себя.
     КОНСТАНС.  Однако, разница в возрасте не мешала тебе флиртовать  с ним.
Просто счастье, что я не ревнива.
     ДЖОН. Как у тебя прошел день, дорогая?
     КОНСТАНС. Ходила с Мари=Луизой по магазинам.
     ДЖОН  (пожимает  руку  Мари=Луизе). Добрый  день.  На  ленч  тоже пошли
вместе?
     МАРТА. Нет, ее пригласил кавалер.
     ДЖОН. Хотел бы я оказаться на его месте. (Мари=Луизе). Как поживаешь? Я
тебя сто лет не видел.
     МАРИ=ЛУИЗА. Тебя никогда  нет дома. Мы с Констанс теперь практически не
расстаемся.
     ДЖОН. А как твой богатый муженек?
     МАРИ=ЛУИЗА. Я как раз говорила о нем. Как выясняется, вечером он должен
ехать в Бирмингем.
     КОНСТАНС. Так приходи к нам обедать.
     МАРИ=ЛУИЗА. Спасибо  тебе  большое, но я  так  устала. Лучше я  лягу  в
кровать и сеем яйцо.
     ДЖОН. Я как раз собирался сказать  тебе, Констанс, что обедать не буду.
У меня срочная операция. Острый аппендицит.
     КОНСТАНС. Какая жалость.
     МАРТА.  Чудесная у  тебя профессия, Джон. Если тебе нужно куда=то уйти,
достаточно сказать, что у тебя срочная операция, и никто не докажет, что это
- ложь.
     КОНСТАНС. Дорогая моя, не забивай  подозрениями свою невинную  головку.
Джон меня никогда не обманывает. (Джону) Не так ли, дорогой?
     ДЖОН. Пожалуй,  мне  придется  очень  сильно постараться, прежде чем  я
сумею обмануть тебя, дорогая.
     КОНСТАНС (с легкой улыбкой). Иногда я думаю, что ты прав.
     МАРИ=ЛУИЗА. Приятно  видеть мужа и жену, так любящих друг друга, как ты
и Джон. Вы женаты пятнадцать лет, не так ли?
     ДЖОН. Да. Совсем ничего.
     МАРИ=ЛУИЗА.  Так  я  побежала.  Мне уже  пора  быть  дома. До свидания,
дорогая. До свидания, миссис Калвер.
     КОНСТАНС. До свидания, дорогая. Мы отлично провели день.
     МАРИ=ЛУИЗА (протягивая руку Джону). До свидания.
     ДЖОН. Я спущусь с тобой.
     МАРТА. Я как раз ухожу, Мари=Луиза. Составлю тебе копанию.
     МАРИ=ЛУИЗА (словно о чем=то вспомнив). Джон, если тебя не затруднит, ты
не смог бы посмотреть мое колено. Оно побаливает последние день или два.
     ДЖОН.  Разумеется,  не  затруднит.  Пойдет  в  мою  приемную.  За этими
коленными чашечками нужен глаз да глаз.
     МАРТА (упрямо).  Я  тебя подожду.  Осмотр не затянется,  не так  ли? Мы
сможем взять такси.
     МАРИ=ЛУИЗА. У меня машина.
     МАРТА. Как здорово! Так ты меня подвезешь.
     МАРИ=ЛУИЗА. С удовольствием.
     (Джон открывает  дверь  Мари=Луизе. Она  выходит, он - за ней. Констанс
холодно наблюдает эту маленькую сценку, прекрасно понимая, что происходит).
     МАРТА. А что у нее с коленом?
     КОНСТАНС. Подворачивается.
     МАРТА. И что потом?
     КОНСТАНС. Подворачивается нога.
     МАРТА.  Ты  никогда  не ревнуешь  женщин,  которые  приходят в приемную
Джона.
     КОНСТАНС. Там всегда есть медицинская сестра, которую он может позвать,
если женщина позволит себе вольности.
     МАРТА (весело). Медсестра есть и сейчас?
     КОНСТАНС.  И  потом, я почему=то  думаю,  желание заниматься  любовью в
приемной,  пропитанной запахами  антисептиков,  может  возникнуть  только  у
женщины,  которая  носит ужасное  нижнее  белье. Я не  могу  заставить  себя
ревновать к ней.
     МАРТА.  Мари=Луиза на днях дала мне две сорочки, чтобы  я могла сделать
выкройки.
     КОНСТАНС. Одну  светло=вишневую с вставками из ирландского  кружева?  Я
тоже сделала с нее выкройку.
     БАРБАРА. Мари=Луиза действительно очень хороша собой.
     КОНСТАНС.  Мари=Луиза -  очаровашка.  Но она и Джон слишком давно знают
друг  друга.  Джону она, разумеется, нравится,  но он  говорит, что у  нее в
голове опилки.
     МАРТА. Мужчины не всегда говорят то, что думают.
     КОНСТАНС.  К  счастью  для  нас,  иначе мы бы не всегда знали, что  они
чувствуют.
     МАРТА. А тебе не кажется, что у Джона есть от тебя секреты?
     КОНСТАНС. Я в  этом уверена. Но хорошая жена всегда делает  вид, что не
понятия не  имеет о тех маленьких  тайнах, которые муж желает от нее скрыть.
Это одно из основополагающих правил семейного этикета.
     МАРТА. Не забывай, что мужчины испокон веков были обманщиками.
     КОНСТАНС. Дорогая  моя, ты  говоришь,  как  старая  дева.  Разве  можно
обмануть  женщину, которая не  хочет  быть  обманутой? Или ты  действительно
думаешь,  что мужчины загадочные? Они что дети. Джон в  свои сорок не старше
Элен в ее четырнадцать.
     БАРБАРА. Как ваша девочка, Констанс?
     КОНСТАНС. Отлично.  Ей очень  нравится  частная  школа, в которую мы ее
отправили.  Мужчины,  они  так  и  остаются  маленькими мальчиками.  Иногда,
конечно, становятся непослушными, и тогда надо сделать вид, что сердишься на
них. Они придают столько  значимости всякой ерунде,  это так  трогательно. И
они такие беспомощные. Ты  никогда не ухаживала за  больным мужчиной? Сердце
просто кровью обливается. Все равно, что ухаживаешь за собачкой или лошадью.
Бедняжки, если пошел дождь, им и в голову не придет встать  под  дерево. Они
милы, добры, глупы, утомительны и эгоистичны. Их нельзя не любить, такие они
наивные, такие простодушные. Нет в них ни глубины, ни хитрости. Воспринимать
их серьезно - абсурд. Ты мудрая женщина, мама. Что ты думаешь?
     МИССИС КЛОВЕР. Я думаю, ты не любишь своего мужа.
     КОНСТАНС. Какая чушь.
     (Входит Джон)
     ДЖОН. Мари=Луиза ждет тебя, Марта. Колено я ей перевязал.
     КОНСТАНС. Надеюсь, не слишком туго.
     МАРТА (Констанс). До свидания, дорогая. Ты идешь, мама?
     МИССИС КАЛВЕР. Еще нет.
     МАРТА. До свидания, Барбара.
     (Марта и Джон уходят).
     БАРБАРА. Констанс, дорогая, у меня к тебе  предложение. Ты  знаешь, что
мой бизнес растет, как на дрожжах, и я уже не справляюсь с заказами. Вот я и
подумала, а не поработать ли тебе у меня.
     КОНСТАНС. Я же не деловая женщина.
     БАРБАРА.  Но  у тебя  отменный вкус и масса  идей. Ты будешь заниматься
интерьерами, а я сосредоточусь на покупке и продаже мебели.
     КОНСТАНС. Но у меня нет денег.
     БАРБАРА.  Зато у  меня  их  предостаточно. Мне нужна  помощь,  а  более
компетентного специалиста я  не найду. Мы  будем  делить прибыль  пополам и,
думаю, я могу обещать, что в год ты будешь иметь от тысячи до полутора тысяч
фунтов.
     КОНСТАНС. Я  так долго ничего  не  делала. Боюсь, воcьмичасовой рабочий
день покажется мне каторгой.
     БАРБАРА.  Подумай  над моим предложением, хорошо? Оно очень интересное.
Ты  по   натуре   женщина  энергичная.  Неужели  тебе  не  скучно  посвящать
ничегонеделанию двадцать четыре часа в сутки?
     КОНСТАНС.  Не думаю, что Джону это понравится. Люди могут подумать, что
он не может меня содержать.
     БАРБАРА. Только не в наши дни.  Нынче  у женщины, как и у мужчины, есть
все возможности делать карьеру.
     КОНСТАНС.  Я  думаю,  моя  карьера  -  служить  Джону.  Вести  домашнее
хозяйство, развлекать его друзей, обеспечивать счастье и уют.
     БАРБАРА.  А  может,  это  ошибка -  класть  все  яйца в  одну  корзину?
Допустим, эта карьера рухнет?
     КОНСТАНС. С чего?
     БАРБАРА. Разумеется, я надеюсь, что этого не произойдет. Но мужчины, ты
знаешь, ветрены  и переменчивы. Независимость - хорошая штука, и  женщина, у
которой есть  собственные средства к существованию, более уверенно смотрит в
будущее.
     КОНСТАНС. Большое тебе спасибо. Но,  пока мы с  Джоном счастливы,  я не
вижу смысла раздражать его своими необдуманными действиями.
     БАРБАРА.  Разумеется, никакой  спешки  нет.  Никому  не  известно,  что
принесет будущее. Но я хочу, чтобы ты знала: ко мне ты можешь прийти в любое
время. Не думаю, что мне удастся  найти такую, как ты. Одно слово,  и работа
твоя.
     КОНСТАНС. Ты так добра, Барбара. Это  прекрасное  предложение  и я тебе
очень  признательна.  Не  сердись на  меня,  если я выражу надежду,  что мне
никогда не придется им воспользоваться.
     БАРБАРА. Разумеется, дорогая. До свидания.
     КОНСТАНС. До свидания, дорогая.
     (Они целуются и Барбара уходит. Констанс звонит в звонок)
     МИССИС КАЛВЕР. Ты вполне счастлива, дорогая?
     КОНСТАНС. Вполне. Разве по мне этого не видно?
     МИССИС КАЛВЕР. Должна признать, что выглядишь ты  счастливой. Насколько
я могу судить, глядя на тебя, у тебя нет ни забот, ни проблем.
     КОНСТАНС. Ты  ошибаешься. Моя кухарка подала заявление об  уходе, а  ее
меринги - самые вкусные в городе.
     МИССИС КАЛВЕР. Мне нравится Джон.
     КОНСТАНС. Мне тоже. Он  обладает всеми достоинствами, благодаря которым
мужчина превращается в  хорошего мужа: покладистый  характер, чувство юмора,
полное безразличие к экстравагантностям.
     МИССИС  КАЛВЕР. Как ты  права,  дорогая, в  понимании,  что это  и есть
главные достоинства.
     КОНСТАНС. Не семь смертных добродетелей  превращают мужчину в  хорошего
мужа, а три сотни приятных мелочей.
     МИССИС  КАЛВЕР.  Разумеется,  в жизни  приходится  идти  на компромисс.
По=другому просто не получается. Нельзя ожидать от человека слишком многого.
Счастье каждый  понимает по=своему. Если хочешь быть  счастлива  сама, нужно
принимать  во внимание и счастье своих близких. Если тебе это  не  под силу,
тогда  нечего  жаловаться  на  то, что ты несчастна.  А  самое  главное,  не
позволить тщеславию взять верх над здравым смыслом.
     КОНСТАНС. Мама, мама, мы так хорошо понимаем друг друга.
     МИССИС КАЛВЕР.  Нынче все такие умные. Видят все, кроме очевидного. Вот
я  и пришла  к выводу,  что  достаточно  указать  им  на  это,  чтобы  слыть
оригинальной и забавной старушкой.
     КОНСТАНС. Меня в их число не записывай, дорогая.
     МИССИС  КАЛВЕР (с  любовью). Мне  не хочется  думать,  что ты  познаешь
несчастье,  и  из дурацкой гордости  не  позволишь мне  утешить себя  и дать
совет.
     КОНСТАНС (искренне). Позволю, мама.
     МИССИС  КАЛВЕР. На  днях со  мной  произошел  странный  случай.  Ко мне
заглянула  одна  мой знакомая  и  пожаловалась, что муж  не обращает на  нее
внимания.  Я спросила,  почему  она  жалуется мне, а  не своей  матери.  Она
ответила, что ее мать с самого начала не хотела, чтобы она выходила замуж за
этого человека, а потому только попеняет ей на то,  что  она не  послушалась
родной матери.
     КОНСТАНС. Я не могу сказать,  что Джон не обращает  на  меня  внимания,
мама.
     МИССИС КАЛВЕР. Разумеется, я  с ней поговорила.  Признаюсь,  сочувствия
она у меня не нашла.
     КОНСТАНС (с улыбкой). Это так жестоко, не правда ли?
     МИССИС КАЛВЕР.  Насчет семейной жизни у меня  есть свои  принципы. Если
муж  не обращает внимания на жену, виновата она,  а  если  он систематически
изменяет ей,  в девяти случаях из десяти она  опять же должна винить в  этом
только себя.
     КОНСТАНС (звонит в звонок). Систематически - какое безжалостное слово.
     МИССИС  КАЛВЕР.  Ни одна  здравомыслящая  женщина  не  станет  обращать
внимание на случайный оступ. Иной раз причина тому - стечение обстоятельств.
     КОНСТАНС. И, конечно, мужское тщеславие?
     МИССИС КАЛВЕР. Я  сказала  моей  знакомой:  ее муж  изменяет  ей только
потому, что находит других женщин более привлекательными. Так стоит ли из=за
этого злиться на него? Наоборот, надобно приложить все силы, чтобы выглядеть
более привлекательной, чем они.
     КОНСТАНС. Ты, часом, не из тех, кого называют феминистками, мама?
     МИССИС КАЛВЕР. В конце концов, что есть верность?
     КОНСТАНС. Мама, мы не будешь возражать, если я открою окно?
     МИССИС КАЛВЕР. Оно открыто.
     КОНСТАНС. В таком случае, ты не  будешь возражать, если я закрою его? Я
полагаю,  что от меня ждут некоего символического жеста, когда женщина твоих
лет задает подобный вопрос.
     МИССИС КАЛВЕР. Не смеши меня. Разумеется, я верю в верность для женщин.
Полагаю,  никто  не ставит под вопрос ее желательность.  Но  мужчины другие.
Женщины должны помнить, что  у  них  дом, честное имя, положение в обществе,
семья, и им  следует научиться закрывать глаза, когда они могут  увидеть то,
чего видеть им совершенно не нужно.

     (Входит дворецкий)
     БЕНТЛИ. Вы звонили, мадам?
     КОНСТАНС. Да.  Я жду  мистера Бернарда Керсала. Для остальных меня  нет
дома.
     БЕНТЛИ. Очень хорошо, мадам.
     КОНСТАНС. Мистер Миддлтон дома?
     БЕНТЛИ. Да, мадам. Он в приемной.
     КОНСТАНС. Очень хорошо.
     (Бентли уходит)
     МИССИС КАЛВЕР. Ты вежливо намекаешь на то, что мне пора?
     КОНСТАНС. Наоборот, мама. Я настоятельно прошу тебя задержаться.
     МИССИС КАЛВЕР. Кто этот таинственный джентльмен.
     КОНСТАНС. Мама. Это же Бернард.
     МИССИС КАЛВЕР. Мне это ни о чем не говорит. Не святой Бернард, дорогая?
     КОНСТАНС. На память ты  пока не жалуешься. И ты должна помнить Бернарда
Керсала. Он делал мне предложение.
     МИССИС  КАЛВЕР. Дорогая,  моя, ну не под силу мне помнить  всех молодых
людей, которые делали тебе предложение.
     КОНСТАНС. Но он просил моей руки настойчивее других.
     МИССИС КАЛВЕР. Почему?
     КОНСТАНС.  Должно быть,  потому что я ему  отказывала.  Не  могу  найти
другой причины.
     МИССИС КАЛВЕР. Он не произвел на меня впечатления.
     КОНСТАНС. Не буду утверждать, что старался.
     МИССИС КАЛВЕР. Как он выглядел?
     КОНСТАНС. Такой высокий.
     МИССИС КАЛВЕР. Они все были высокими.
     КОНСТАНС. С каштановыми волосами и карими глазами.
     МИССИС КАЛВЕР. Они все были с каштановыми волосами и карими глазами.
     КОНСТАНС. Он божественно танцевал.
     МИССИС КАЛВЕР. Они все божественно танцевали.
     КОНСТАНС. Я едва не вышла за него замуж, знаешь ли.
     МИССИС КАЛВЕР. Так почему не вышла?
     КОНСТАНС. Я думаю, он слишком явственно выказывал  желание лечь на пол,
чтобы я могла вытирать об него ноги.
     МИССИС КАЛВЕР. Короче, ему недоставало чувства юмора.
     КОНСТАНС. Я  была  абсолютно уверена  в том, что  он меня любит,  а вот
насчет Джона такой абсолютной уверенности у меня не было.
     МИССИС КАЛВЕР. Зато теперь она есть, не так ли?
     КОНСТАНС. О, да. Джон меня обожает.
     МИССИС  КАЛВЕР. И  чего этот  молодой  человек  решил заглянуть к  тебе
сегодня?
     КОНСТАНС.  Он уже далеко  не молодой человек.  Тогда ему было  двадцать
девять, а теперь почти сорок пять.
     МИССИС КАЛВЕР. Он по=прежнему влюблен в тебя?
     КОНСТАНС. Мне бы не  хотелось так думать. Неужели такое  возможно через
пятнадцать лет? Маловероятно. Не смотри на меня так, мама. Я этого не люблю.
     МИССИС КАЛВЕР. Тогда не верти  со  мной хвостом. Разумеется, ты знаешь,
влюблен он в тебя или нет.
     КОНСТАНС. Но я не видела  его с тех пор, как вышла за Джона. Видишь ли,
он живет в Японии. У него торговый  дом  в Кобе. Во время  войны приезжал  в
краткосрочный отпуск. Но я тогда сильно болела и не приняла его.
     МИССИС  КАЛВЕР.  Ага!   Тогда  почему   он  приехал  снова?  Ты  с  ним
переписывалась?
     КОНСТАНС. Разумеется, нет. Тому, кого не видят пятнадцать лет, писем не
пишут. Но каждый год ко дню моего рождения он присылает букет.
     МИССИС КАЛВЕР. Как мило с его стороны.
     КОНСТАНС.  А недавно я получила  от него письмо, в котором он  сообщал,
что находится в Англии и хочет повидаться со мной. Вот я и пригласила его на
сегодня.
     МИССИС КАЛВЕР. Я только удивляюсь, ну почему ты у нас такая умная.
     КОНСТАНС.  Скорее всего,  он  сильно переменился.  Мужчины  так  быстро
стареют, не так ли? Может, стал лысым и толстым.
     МИССИС КАЛВЕР. А может, он женился.
     УОНСТАНС. Если б женился, едва  ли у него возникло бы желание увидеться
со мной, не так ли?
     МИССИС КАЛВЕР. Как я понимаю,  ты исходишь из  того, что он по=прежнему
влюблен в тебя.
     КОНСТАНС. Да нет же.
     МИССИС КАЛВЕР. Тогда почему ты так нервничаешь?
     КОНСТАНС.  Это  же  естественно.  Я не  хочу,  чтобы  он, увидев  меня,
подумал,  что  я старая  и  страшная. Он боготворил  меня,  мама.  Наверное,
думает, что я такая же, как и была. Мне  бы не хотелось, чтобы у него отпала
челюсть, когда он войдет в эту комнату.