МИССИС КАЛВЕР. Так может, тебе лучше встретиться с ним наедине?
     КОНСТАНС.  Нет,  мама,  ты должна остаться.  Я  прошу тебя.  А вдруг он
окажется таким  страшным,  что я  больше  не захочу его  видеть.  Тогда твое
присутствие многое упростит. Может, мне не захочется остаться  с ним один на
один.
     МИССИС КАЛВЕР. Ага.
     КОНСТАНС (с хитринкой в глазах). С другой стороны, может, и захочется.
     МИССИС КАЛВЕР. Тем самым ты ставишь меня в неловкое положение.
     КОНСТАНС.  А  теперь  слушай.  Если я решу, что он ужасен, мы несколько
минут поговорим о погоде и урожае, а потом выдержим паузу и многозначительно
поглядим  на  него.  Под  такими взглядами мужчина  чувствует  себя  круглым
дураком.  Чувствовать себя  круглым дураком мужчины  не любят,  а  потому он
поднимется и уйдет.
     МИССИС КАЛВЕР. Иногда они не знают как уйти, бедняжки, а земля не может
разверзнуться и поглотить их.
     КОНСТАНС. А вот  если я подумаю, что он очень  мил,  то достану носовой
платочек и положу на пианино.
     МИССИС КАЛВЕР. Зачем?
     КОНСТАНС. Дорогая, чтобы ты могла подняться на свои  старенькие ножки и
сказать, что тебе пора уходить.
     МИССИС  КАЛВЕР. Да,  это я поняла, но почему тебе надо класть платок на
пианино?
     КОНСТАНС. Потому  что я -  существо импульсивное. Вот  у  меня  и может
возникнуть импульсивное желание положить платок на пианино.
     МИССИС КАЛВЕР. Очень хорошо. Но я никогда не доверяла импульсам.
     (Появляется Бентли и объявляет о приходе Бернарда  Керсала. В  гостиную
входит  симпатичный,  загорелый, пышущий здоровьем  мужчина. У него отличная
фигура и он выглядит моложе своих сорока пяти лет).
     БЕНТЛИ. Мистер Керсал.
     КОНСТАНС. Добрый день. Ты помнишь мою маму?
     БЕРНАРД (пожимает ей руку). Я уверен, что она меня не помнит.
     (Констанс достает из сумочки маленький носовой платок)
     МИССИС КАЛВЕР. Какой вы проницательный.
     КОНСТАНС. Для чая уже поздновато, не так ли? Хочешь что=нибудь выпить?
     (Она идет к звонку и по пути кладет на пианино носовой платок)
     БЕРНАРД. Нет, благодарю, я только что пропустил стаканчик.
     КОНСТАНС. Чтобы набраться мужества?
     БЕРНАРД. Я нервничал.
     КОНСТАНС. Как ты и ожидал, я сильно изменилась?
     БЕРНАРД. Я нервничал не из=за этого.
     МИССИС  КАЛВЕР. Все дело в тех пятнадцати годах,  которые  вы не видели
Констанс?
     БЕРНАРД. Да. Я не смог повидаться с  ней,  когда в последний раз был  в
Англии.  А  после демобилизации  мне  пришлось  сразу же ехать  в  Японию  и
восстанавливать свой бизнес. И только сейчас я смог вернуться.
     (Констанс бросает на мать многозначительные взгляды, но та предпочитает
их  не  замечать. Констанс достает из сумочки второй носовой платок и, когда
представляется возможность, кладет его на пианино рядом с первым).
     МИССИС КАЛВЕР. Вы приехали надолго?
     БЕРНАРД. На год.
     МИССИС КАЛВЕР. Привезли с собой жену?
     БЕРНАРД. Я не женат.
     МИССИС КАЛВЕР. А Констанс говорила мне, что вы женаты на японке.
     КОНСТАНС. Чепуха, мама. Я тебе ничего такого не говорила.
     МИССИС КАЛВЕР.  Да,  наверное,  я подумала  о Джулии  Линтон. Она вышла
замуж  за египетского пашу. Насколько я  понимаю, очень счастлива. Во всяком
случае, он ее еще не убил.
     БЕРНАРД. Как твой муж?
     КОНСТАНС. У него все хорошо. Я надеюсь, что он скоро к нам зайдет.
     БЕРНАРД. Вроде бы у тебя была маленькая сестренка. Как она?
     МИССИС КАЛВЕР. Он про Марту. Все собирается замуж.
     КОНСТАНС. Она не намного меня моложе. Ей уже тридцать два.
     (Миссис Калвер никак не замечает лежащие на пианино платки и в отчаянии
Констанс  достает  из  сумочки третий носовой  платок, кладет  его  рядом  с
первыми двумя).
     МИССИС КАЛВЕР. Вам нравится Восток, мистер Керсал?
     БЕРНАРД. Жить там можно очень неплохо, знаете ли.
     (Вот тут миссис Калвер замечает три носовых платка и вздрагивает).
     МИССИС КАЛВЕР. Не подскажите, который теперь час?
     КОНСТАНС. Уже  поздно,  мама. Ты ведь  сегодня обедаешь не дома? Думаю,
тебе надо немного полежать, прежде чем ты начнешь одеваться к обеду.
     МИССИС КАЛВЕР. Надеюсь вновь увидеться с вами, мистер Керсал.
     БЕРНАРД. Буду рад нашей новой встрече.
     (Констанс провожает мать к двери).
     МИССИС  КАЛВЕР.  До  свидания,  дорогая. (Шепотом)  Я  никак  не  могла
вспомнить, что мне надо делать, увидев платки, уйти или остаться.
     КОНСТАНС.  Для  этого  тебе следовало использовать глаза по их  прямому
назначению. Достаточно  одного взгляда,  чтобы понять,  что после пятнадцати
лет разлуки с таким мужчиной есть о чем поговорить наедине.
     МИССИС  КАЛВЕР. Ты меня совершенно запутала,  выкладывая на пианино все
новые носовые платки.
     КОНСТАНС. Ради Бога, уходи, мама. (Громко) До свидания, моя сладенькая.
Так жаль, что тебе надо бежать.
     МИССИС КАЛВЕР. До свидания.
     (Она уходит, Констанс возвращается в гостиную).
     КОНСТАНС.   Ты  уж   извини   нас  за   перешептывание.   Мама  обожает
секретничать.
     БЕРНАРД. Какие пустяки.
     КОНСТАНС.  А  теперь давай присядем, устроимся  по=удобнее. Позволь мне
взглянуть на тебя. Ты совсем не изменился. Только  чуть похудел и, возможно,
прибавилось морщин. Мужчины  такие  счастливые,  с возрастом  они становятся
интереснее. Ты знаешь, что мне уже тридцать шесть?
     БЕРНАРД. Какое это имеет значение?
     КОНСТАНС.  Хочешь, я  открою тебе маленькую тайну?  Когда ты написал  и
попросил  разрешения зайти,  я  так  обрадовалась, подумав, что вновь  увижу
тебя, и немедленно послала ответ. А потом меня охватила паника. Я бы  многое
отдала  за то, чтобы письмо вернулось ко мне. Вот и сегодня у меня весь день
сосало под ложечкой.  Ты не заметил, как подгибались у меня колени, когда ты
вошел в гостиную?
     БЕРНАРД. Господи, но почему?
     КОНСТАНС. Дорогой мой, я думаю, что ты, должно быть,  глуповат. Я же не
дура  и  знаю, что в  молодости была  красоткой. Неприятно, знаешь ли, когда
приходится признавать, что с  годами красота блекнет. Об этом тебе  никто не
скажешь. Сама стараешься гнать от себя  такие мысли. Но я  решила, что лучше
узнать самое худшее. Это одна из причин, по которым я пригласила тебя.
     БЕРНАРД. Ты же должна понимать, что я никогда не сказал бы тебе плохого
слова, что бы ни подумал.
     КОНСТАНС. Естественно. Но я не сводила глаз с твоего лица. Боялась, что
прочитаю на нем: "Господи, что с ней сталось?"
     БЕРНАРД. Прочитала?
     КОНСТАНС.  Ты очень  стеснялся,  когда  вошел. Боялся поднять  на  меня
глаза.
     БЕРНАРД.  Это правда,  пятнадцать  лет  тому назад ты  была симпатичной
девушкой. Но теперь стала в десять раз прекраснее.
     КОНСТАНС. как приятно это слышать.
     БЕРНАРД. Ты не веришь?
     КОНСТАНС. Я думаю,  ты не лукавишь. И, признаюсь, это радует. Но теперь
скажи мне, почему ты  не женился? Давно пора, знаешь ли, скоро будет поздно.
Если не женишься, тебя будет ждать очень одинокая старость.
     БЕРНАРД. Я не хотел жениться ни на ком, кроме тебя.
     КОНСТАНС. Да перестань,  не хочешь же ты сказать мне, что  ни в кого не
влюблялся после того, как влюбился в меня?
     БЕРНАРД.  Я  влюблялся  с  полдюжины  раз,  но  когда  приходило  время
принимать решение, находил, что тебя люблю больше.
     КОНСТАНС. Спасибо  тебе. Я  бы не поверила, скажи  ты,  что больше ни в
кого не влюблялся,  и рассердилась бы на тебя, решив, что ты принимаешь меня
за дуру, которая может поверить.
     БЕРНАРД.  Видишь ли, и  в других я  любил тебя. Одну,  потому что у нее
были такие же волосы, вторую - из=за улыбки, которая напоминала твою.
     КОНСТАНС. Мне не хочется думать, что я лишила тебя радостей жизни.
     БЕРНАРД. Но ты и не лишила.  Мне грех жаловаться. Работа доставляла мне
удовольствие, принесла приличные деньги,  дала  возможность повидать мир, не
мешала хорошему отдыху. Я не виню тебя за то, что ты вышла за Джона, а не за
меня.
     КОНСТАНС. Ты помнишь Джона?
     БЕРНАРД. Разумеется, помню.  Очень интересный мужчина.  Рискну сказать,
он  стал тебе лучшим мужем,  чем был бы я. У меня есть не только плюсы, но и
минусы.  Я иногда  становлюсь  очень раздражительным. А  Джон наверняка смог
дать  тебе  все, что  ты  хотела.  За  ним ты, как за каменной стеной. Между
прочим, я могу и дальше называть тебя Констанс?
     БЕРНАРД. Разумеется. Почему нет? Знаешь, я  все  более убеждаюсь в том,
что у тебя очень хороший характер, Бернард.
     БЕРНАРД. Ты счастлива с Джоном?
     КОНСТАНС. Да, очень. Не могу сказать,  что он никогда  не огорчал меня.
Однажды это случилось,  но я  взяла себя в руки  и постаралась  не совершать
глупостей.  Теперь очень этому  рада.  Я думаю,  что  могу, положив  руку на
сердце, сказать, что у нас счастливая семья.
     БЕРНАРД.  Чертовски  рад это слышать. Ты не  обидишься, если  я спрошу,
любит ли тебя Джон?
     КОНСТАНС. Уверена, что любит.
     БЕРНАРД. А ты любишь его?
     КОНСТАНС. Очень.
     БЕРНАРД. Позволишь произнести короткую речь?
     КОНСТАНС. При условии, что смогу прервать тебя, если сочту, что пора.
     БЕРНАРД.  Я  надеюсь,  что  за  год, который  я  пробуду  в  Англии, ты
разрешишь мне часто видеться с тобой.
     КОНСТАНС. Я тоже хочу видеть тебя как можно чаще.
     БЕРНАРД.  Я  хочу сразу прояснить  один момент, чтобы больше к этому не
возвращаться. Я так  же безумно влюблен  в тебя, как и  пятнадцать  лет тому
назад, когда попросил выйти за меня замуж. Я думаю, что буду любить тебя всю
жизнь.  Я  слишком  стар, чтобы менять свои пристрастия. Но я хочу, чтобы ты
знала: тебе  нет нужды  бояться,  что  я  хоть в  малейшей степени попытаюсь
помешать твоему счастью. У меня и в мыслях нет вбить клин в твои отношения с
Джоном. Полагаю, мы  все хотим  быть счастливыми, но не я не верю, что можно
построить свое счастье на несчастьях других.
     КОНСТАНС. Речь получилась не такая уж длинная. На официальном обеде она
сошла бы за несколько ремарок.
     БЕРНАРД. Я прошу тебя лишь о дружбе, а если в обмен я хочу отдать  тебе
мою любовь, то касается это только меня и никого другого.
     КОНСТАНС. Я так не  думаю. И уверена, что мы сможем крепко подружиться,
Бернард.
     (Дверь открывается, входит Джон).
     ДЖОН. Извини, я не знал, что ты занята.
     КОНСТАНС. Да нет же. Заходи. Это Бернард Керсал.
     ДЖОН. Добрый день.
     БЕРНАРД. Полагаю, вы меня не помните.
     ДЖОН. Раз уж вы так ставите вопрос, признаюсь - нет.
     КОНСТАНС. Да перестань, Джон. Он бывал у мамы.
     ДЖОН. До того, как мы поженились, не так ли?
     КОНСТАНС. Да. Вы провели вместе несколько уик=эндов.
     ДЖОН. Дорогая моя, но  прошло пятнадцать лет!  Вы уж  извините,  что не
узнал вас, но я очень рад нашей новой встрече.
     КОНСТАНС. Он только что вернулся из Японии.
     ДЖОН.  Тогда я  надеюсь,  что мы увидимся вновь. Я сейчас  иду  в клуб,
дорогая, сыграю до обеда в роббер.  (Бернарду) Почему  бы вам не пообедать с
Констанс? Вечером мне предстоит вырезать аппендицит,  так  что она  остается
одна, бедняжка.
     БЕРНАРД. Вы очень добры.
     КОНСТАНС. Это будет дружеская помощь. Вы вечером не заняты?
     БЕРНАРД. Я всегда готов помочь другу.
     КОНСТАНС. Вот и прекрасно. Жду вас в восемь пятнадцать.



     ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

     Место действия: прежнее.
     Прошло полмесяца.
     Марта в уличном костюме и шляпке пролистывает иллюстрированную газету.
     Входит Бентли.

     БЕНТЛИ. Пришел мистер Керсал, мисс.
     МАРТА. О! Спроси его, не сможет ли он подняться.
     БЕНТЛИ.  Будет исполнено, мисс (Уходит  и  тут  же  возвращается, чтобы
объявить о приходе мистера Керсала, потом уходит). Мистер Керсал.
     МАРТА. Констанс одевается. Скоро будет.
     БЕРНАРД. Понятно. Никакой спешки нет.
     МАРТА. Вы собрались в Рейнлаф, не так ли?
     БЕРНАРД.  Есть такая  идея.  Я знаю  нескольких парней, которые сегодня
играют.
     МАРТА. В Лондоне тебе нравится?
     БЕРНАРД. Более чем. Если человек прожил полжизни на Востоке, вернувшись
домой он, естественно чувствует себя не в своей тарелке. Но Констанс и  Джон
помогли мне быстро адаптироваться.
     МАРТА. Тебе нравится Джон?
     БЕРНАРД. Да. Он чертовски добр.
     МАРТА. Знаешь, а ведь я хорошо тебя помню.
     БЕРНАРД. Быть такого  не может.  Ты была ребенком, когда  я  приходил к
вам.
     МАРТА. Мне было шестнадцать.  Или ты думаешь, что я не трепетала, глядя
на кавалеров Констанс?
     БЕРНАРД.  Их  было  очень  уж  много. Должно быть, трепетала  ты лишь с
перерывом на сон.
     МАРТА.  Но  ты был одним  из  самых  серьезных.  Я находила тебя ужасно
романтичным.
     БЕРНАРД. Я и был ужасно романтичным. Думаю, молодым это к лицу.
     МАРТА. По моему разумению, не только молодым.
     БЕРНАРД. Не уверен, что романтики  во мне не поубавилось. Я теперь стою
немалых денег, поправился. Цена шелка вытеснила многие грезы.
     МАРТА. Ты - бессовестный лжец.
     БЕРНАРД. На это я могу ответить только одно: ты чрезмерно груба.
     МАРТА. Тогда ты был безумно влюблен в Констанс, не так ли?
     БЕРНАРД. Знаешь, это было так давно, что я уже и забыл.
     МАРТА. Я советовала ей выйти за тебя, а не за Джона.
     БЕРНАРД. Почему?
     МАРТА.  Во=первых, ты жил в Японии.  Я бы без  раздумий вышла замуж  за
человека, который увез бы меня туда.
     БЕРНАРД. Я и сейчас там живу.
     МАРТА. Нет, выходить за тебя замуж я не хочу.
     БЕРНАРД. Я об этом догадываюсь.
     МАРТА. Откровенно говоря, не могу понять, что она увидела в Джоне.
     БЕРНАРД. Полагаю, она его любила.
     МАРТА. Я вот думаю, а сожалела она о том, что предпочла Джона - тебе.
     БЕРНАРД. Да  нет же. Джон  полностью  ее устраивает  и  она никогда  не
захочет поменять его на другого мужчину.
     МАРТА. Это раздражает, не так ли?
     БЕРНАРД. Не  могу с тобой согласиться.  Всегда  приятно видеть семейную
пару, в которой муж и жена довольны друг другом.
     МАРТА. Ты по=прежнему влюблен в нее, так?
     БЕРНАРД. Отнюдь.
     МАРТА.  Клянусь моей душой,  у тебя железная выдержка.  Но ты постоянно
выдаешь себя.  Знаешь, как ты  выглядишь, когда она  входит в комнату? А что
происходит с твоими глазами, когда ты смотришь на нее?  Да ты произносишь ее
имя, словно целуешь его.
     БЕРНАРД. Когда тебе было шестнадцать, Марта,  я полагал тебя  несносным
ребенком, а в тридцать два ты превратилась в ужасную женщину.
     МАРТА. Да нет же. Просто я очень люблю Констанс и проникаюсь к тебе все
более теплыми чувствами.
     БЕРНАРД. А тебе не приходила в голову  мысль о том, что демонстрировать
эти чувства ты можешь, занимаясь исключительно своими делами?
     МАРТА. Почему ты  сердишься на меня,  если я говорю тебе правду?  Любой
человек, понаблюдавший за тобой и Констанс в течение пяти минут, не может не
понять, что ты безумно в нее влюблен.
     БЕРНАРД. Дорогая моя,  я приехал в Англию  на  год.  И хочу прожить его
весело  и  счастливо.  У меня  нет  ни  никакого желания причинять кому=либо
малейшие неудобства. Я ценю  мою дружбу с Констанс и мне противна даже мысль
о том, что она обрастет досужими слухами.
     МАРТА. А ты не задумывался над тем, что ей требуется нечто большее, чем
дружба?
     БЕРНАРД. Нет, не требуется.
     МАРТА. Тебе нет нужды прерывать меня.
     БЕРНАРД. Констанс совершенно  счастлива со своим мужем. Должно быть, ты
держишь  меня за свинью, если  думаешь, что я могу попытаться разрушить этот
идеальный союз.
     МАРТА. Но,  бедный  ты мой  дурачок,  разве тебе не  известно, что Джон
давно уже изменяет Констанс у всех на глазах?
     БЕРНАРД. Я этому не верю.
     МАРТА.  Спроси любого.  Мама  знает.  Барбара Фосетт знает.  Все знают,
кроме Констанс.
     БЕРНАРД. Это конечно же гнусная ложь. Миссис Дархэм говорила мне, когда
мы  встретились  на  обеде два или три  дня тому  назад, что Джон и Констанс
самая любящая пара, какую она только встречала.
     МАРТА. Это сказала тебе Мари=Луиза?
     БЕРНАРД. Да.

     (Марта  начинает  смеяться. Заходится  смехом. Ничего  не может с собой
поделать).

     МАРТА. Это  же надо,  Мари=Луиза. О,  мой  бедный Бернард. Мари=Луиза -
любовница Джона.
     БЕРНАРД. Мари=Луиза - самая близкая подруга Констанс.
     МАРТА. Да.
     БЕРНАРД. Если все это ложь, клянусь Богом, я сверну тебе шею.
     МАРТА. Согласна.
     БЕРНАРД. Зря я это сказал. Извини.
     МАРТА. Да ладно. Мне нравятся неистовые мужчины. Думаю, такой,  как, ты
Констанс и нужен.
     БЕРНАРД. Что ты хочешь этим сказать?
     МАРТА. Так  продолжаться  просто  не  может.  Констанс  стала  всеобщим
посмешищем.  Ее  положение  чудовищно. Я  считала,  ей  следовало  обо  всем
рассказать, а поскольку  все увиливали, уже хотела сделать это сама. Но мама
со  мной не согласилась и  мне пришлось  пообещать ей, что  от меня Констанс
ничего не узнает.
     БЕРНАРД. Уж не думаешь ли ты, что ей скажу я?
     МАРТА. Нет, ты на эту роль определенно не годишься. Но когда=нибудь все
раскроется. Она узнает, что творится у нее под боком. Вот я  и хочу, чтобы в
этот момент... ты оказался рядом.
     БЕРНАРД. Но Мари=Луиза замужем. Как поведет себя ее муж?
     МАРТА.  У него  одна цель в  жизни - заработать миллион. Он - тот самый
дурак,  который думает,  что  женщина любит его,  потому  что  он любит  ее.
Мари=Луиза вертит им, как хочет.
     БЕРНАРД. И Констанс ничего не подозревала?
     МАРТА. Никогда.  Достаточно взглянуть  на нее,  чтобы  это  понять.  Ее
самоуверенность иногда сводит с ума.
     БЕРНАРД. А может, оно и  к лучшему, если Констанс ничего не узнает? Она
такая счастливая. Такая  беззаботная.  У нее такие честные, такие доверчивые
глаза.
     МАРТА. Я думала, ты ее любишь.
     БЕРНАРД. Ее счастье для меня превыше всего на свете.
     МАРТА. Тебе сорок пять, не так ли? Я вдруг об этом забыла.
     БЕРНАРД. Умеешь ты говорить гадости.

     (С лестницы слышится голос Констанс: "Бентли, Бентли").

     МАРТА.  О, это Констанс. Где же мама? Пожалуй, пойду в кабинет и напишу
письмо.
     (Бернард не обращает внимания на ее  слова,  не пытается встать,  когда
она уходит. Мгновением позже в гостиной появляется Констанс).
     КОНСТАНС. Я заставила тебя ждать?
     БЕРНАРД. Это неважно.
     КОНСТАНС. Эй! Что случилось?
     БЕРНАРД. Со мной? Ничего. А что?
     КОНСТАНС. У  тебя  такое  странное лицо. А  почему  вдруг  затуманились
глаза?
     БЕРНАРД. Понятия не имел, что затуманились.
     КОНСТАНС. Ты пытаешься что=то скрыть от меня?
     БЕРНАРД. Разумеется, нет.
     КОНСТАНС. Получил плохие новости из Японии?
     БЕРНАРД. Нет. Наоборот. Шелк только растет в цене.
     КОНСТАНС.   Значит,  ты  собираешься   сказать  мне,  что  обручился  с
деревенской девушкой.
     БЕРНАРД. Нет, не обручился.
     КОНСТАНС.  Я  ненавижу   людей,  которые  не  делятся  со  мной  своими
секретами.
     БЕРНАРД. Нет у меня никаких секретов.
     КОНСТАНС.  Или  ты думаешь,  что я  недостаточно изучила твое лицо и не
могу читать его, как открытую книгу?
     БЕРНАРД. Ты мне льстишь. Я и  представить себе  не мог, что ты не сочла
за труд дважды взглянуть на мое уродливое лицо.
     КОНСТАНС (с внезапно проснувшейся подозрительностью). Когда ты  пришел,
Марта была здесь? Она не успела уйти, не так ли?
     БЕРНАРД. Она ждала маму. А сейчас ушла в другую комнату, чтобы написать
письма.
     КОНСТАНС. Ты с ней общался?
     БЕРНАРД (как можно небрежнее). Да, мы немного поболтали о погоде.
     КОНСТАНС  (мгновенно сообразив, что произошло). О...  Не  пора  ли  нам
ехать?
     БЕРНАРД. Времени еще предостаточно. Нет смысла приезжать слишком рано.
     КОНСТАНС. Тогда я сниму шляпу.
     БЕРНАРД. Здесь очень здорово, не правда ли? Мне нравится твоя комната.
     КОНСТАНС. Ты думаешь, в ней не стыдно принимать гостей? Я все придумала
сама.  Барбара  Фосетт хочет, чтобы я пошла  работать к ней. Она  занимается
проектированием интерьеров и зарабатывает кучу денег.
     БЕРНАРД