од полы торгуют салютом. Выхожу из
машины и ключи оставляю, причем чую, угонят ведь, но, думаю,  успею.  Но
пока я у ларька тусовался, "Кадиллак" угнали. Я за ним бегу, а они в ме-
ня из "Калашей"! Я падаю, качусь, проваливаюсь в какое-то дерьмо.
   Потом церковь под открытым небом, а на алтаре баба  голая.  Красивая,
молодая, в соку. Я подхожу и ссу на нее. А поп кадилом машет, благослов-
ляет. Мы с ней ебаться только пошли, гроза. Ее похищают. А дальше  такая
муть, и не вспомнить.
   Сейчас попробую чего схавать и варить. Ибо готового нет.

   Вечер.
   Сварил ништяк. Пришел Блим Кололей с телкой, принес банку. Буду отби-
вать то и другое.

   ДЕНЬ ЧЕТВЕРТЫЙ.

   Утро.
   Ночью Блим по заширке начал буянить и я его выгнал. Баба осталась.
   Всю ночь она мне поднимала хуй, так и не поебались. Все опять в поту.
В комнате воняет, как в козлятнике.
   Телку зовут Ира Недоеббб. Она непришейная. Из дому сбежала. Пообещала
пожить у меня.
   Винта пока хватит, но надо доставать салюта. Туда и идем.

   Вечер.
   Ира Недоеббб в натуре ебанутая. Не смогла взять по терке  и  пришлось
съебывать на всех парусах из драги. На терке было сделано  два,  а  она,
блядь, стала выпрашивать три. Вот и получили ни хуя. Хорошо, хоть  терку
вернули. Но я все же вырубил, причем в драге, считавшейся безмазовой.
   В общем, если сегодня не встанет, выгоню ее на хуй.

   ДЕНЬ ПЯТЫЙ.

   Утро.
   Первый раз поспал!
   И пока я спал, эта пизда украла винт, салют и половину компонентов  и
съебала.
   Хорошо, хоть выспался. Вид у меня посвежевший, вырублю. Да и  заначка
не тронута. Есть что пустить по вене. А там не пропаду.

   Вечер.
   Вырубил. Сварил карбид.
   Карбид - тоже винт. Правда таска у него дебильная, но так ничего.
   Пытался вызвонить кого-нибудь с телкой. Всех как хуем сдуло. Настрое-
ние поганое. Иду в кровать.

   ДЕНЬ ШЕСТОЙ.

   Утро.
   Не спал. Всю ночь рисовал на заморочке какую-то картину. Так  завалил
ее деталями, что к утру получился сплошной синий лист. Все пальцы в чер-
нилах.
   В морозилке карбид отстоялся, стал нормальным винтом. Ширнул  его  на
рассвете. Таска уже почти прошла. Надо догнаться и идти по теркам.

   Вечер.
   Откопал пять терок. Средней паршивости. Сразу заполнил и взял три пу-
зыря.
   Пока шоркался по драгам, познакомился  с  девицей,  Ниной  Хуеглоттт.
Смазлива, молода, грязна, но кичится своей  честностью.  Посмотрим.  Все
что надо для варки, я заныкал.

   ДЕНЬ СЕДЬМОЙ.

   Утро.
   Ебался всю ночь! Встал и ебля по кайфу.
   Пока Нинка Хуеглоттт отмокала в ванне, сварил. Живого веняка  на  ней
не нашлось, все в дырках и старых дорогах, пришлось шмыгать в  подмышку,
там еще чего-то оставалось.
   Хуй сосет она классно. Правда, с утра свалила, но обещала звонить.
   Голова с недосыпу гудит. Хорошо, что все пока есть. Пожрать  -  и  на
боковую.

   Вечер.
   Днем завалился Блим Кололей. Просил красного. Я не дал, сказал, чтобы
приносил банку. Он принес две и вместе с ними ораву в пять  рыл  малоле-
ток.
   Малолеток я поставил отбивать, сам сварил, ширнулся. Получился  почти
без прихода, но тянет классно.
   Малолетки не въехали, пришлось объяснять, что  это  действие  чистого
первитина, без примесей всякой хуйни, которая и дает ломовой приход.
   Свалили они заполночь.
   Винта - море. Делать не хуя. Завтра отдохну.

   ДЕНЬ ВОСЬМОЙ.

   Утро.
   Не спал. Смотрел из окна в небо на звезды и спутники. В кустах прята-
лись ебущиеся акробаты на шестах.
   Башка трещит, винта просит. Пол квартиры идет волнами. Я тоже.

   Вечер.
   Завалилась Ира Недоеббб, хотела ширнуться. Выгнал пинками.
   Спрятавшись за шторой, слежу за ментами. Они, кажись, чего-то  подоз-
ревают, но я врубаюсь, что это глюк и стремопатия.
   За день прошмыгал пять кубов. Осталось три. Надо в город.

   ДЕНЬ ДЕВЯТЫЙ.

   Утро.
   Поспал час или два. И то под утро. Винта не  осталось  совсем.  Терки
еще есть. Жрать не охота. Иду доставать.

   Вечер.
   Вырулил две банки. Терок не осталось. Компоненты на  исходе.  Сварил.
Ширнулся с трудом. Ширяльный веняк  затромбился.  Нашел  оборотку.  Была
целкой, стала с фуфляком.
   Пора отдохнуть.

   ДЕНЬ ДЕСЯТЫЙ.

   Утро.
   В ночи на ломках приперлась отпизженная Нинка Хуеглоттт. Мылась, шир-
нул, выебала.
   После ебли глядел в потолок. Горы, моря, деревья, как из окна поезда.
Стены корчили рожи.
   Пора в ремиссию. Или просто отоспаться.

   Вечер.
   Зарядил Нинку Хуеглоттт за терками и салютом. Принесла.
   Стендаля не хватало, позвал  Клочкеда.  Поделился,  забрал  квадраты,
свалил.
   Все заебало. Пора завязывать.

   ДЕНЬ ОДИННАДЦАТЫЙ.

   Утро.
   Ночью ширялся на кухне, пока Нинка Хуеглоттт спала. Утром мазались на
пару. Кругом сплошные глюки. Надо кончать с винтом.

   Вечер.
   Нинка Хуеглоттт притаранила все. Сварил шатаясь. Вмазался. Хочу спать
- не могу! Пиздец!

   ДЕНЬ ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ.

   Вечер.
   Проспал почти трое суток. Сломался. Истощал. Когда не спал - жрал.
   Зато теперь все ништяк. Веняки поджили. Голова ясная  никаких  глюков
не видно. Рассудок трезв и на сердце приятственность.
   Нинка Хуеглоттт агитирует завтра пойти по теркам, драгам  и  сварить.
Почему бы и нет? Я уже чувствую, как чешутся мои  веняки,  требуя  новой
вмазки.
   Главное, не входить в марафон и держать себя в руках.

   ДЕНЬ ДВАДЦАТЫЙ.

   Не сплю пятые сутки. Прошлой ночью ко мне ломились торчки и требовали
коки. Под обоями нашел гнездо каких-то мелких тварей. Раздавил. С потол-
ка на лицо постоянно падает штукатурка

   НОЧЬ, УЛИЦА, ФОНАРЬ...

   Приснился однажды наркоману Чевеиду Снатайко страшный сон: Идет он по
знакомому городу.
   Ночь, улица, фонарь... И нет аптеки!

   ЗАМОРОЧКА - 6.
   УПРАВЛЕНИЕ ЛЕТУЧИМИ МЫШАМИ.

   Произошло это странное происшествие в одной глухой деревушке. Туда на
лето укатила Шура Кикоззз, переламываться от винта.
   В ближайшем поселке была, конечно, каличная, но ничего, кроме марган-
цовки и горчичников в ней не продавалось. Зато в огородах росли бошки.
   Антинаркотическая кампания не проникла в среднерусскую глубинку,  чем
Шура Кикоззз и пользовалась, еженощно совершая набеги на соседние дерев-
ни на предмет дербана лишнего мачья.
   Там ее и нашел Навотно Стоечко.
   Шура Кикоззз сперва обрадовалась, обняла его, но потом  отступила  на
шаг и спросила:
   - Привез?
   Навотно Стоечко кивнул.
   - Много?
   Навотно Стоечко снова кивнул.
   - Будешь?
   Третий раз кивнул Навотно Стоечко и Шура Кикоззз разрыдалась:
   - Я же не вытерплю!
   На этот раз Навотно Стоечко пожал плечами, как бы показывая, что  это
его не волнует.
   Вечерело. Шура Кикоззз и Навотно Стоечко перекусили и пошли гулять  в
леса. Карманы Навотно Стоечко подозрительно оттопыривались, но невозмож-
но было угадать, что же они на самом деле скрывают.
   Набредя на подходящую полянку, Навотно Стоечко сел прямо на  землю  и
разложил носовой платок. Через мгновение на нем появились колючки,  пара
сучков и фуфырик, обмотанный скотчем.
   Любознательные муравьи попытались тут же проникнуть на новую террито-
рию, но были безжалостно сдуты в траву.
   Все было готово и Навотно Стоечко приступил к ритуалу. Надев  выборку
на пятишку, он проколол резиновую пробку на обмотанном фуфыре и набрал в
баян два квадрата. После этого он вопросительно  взглянул  на  Шуру  Ки-
коззз. Та махнула рукой:
   - Полтора, бля!..
   Баян в руке Навотно Стоечко пополнился еще полутора кубами. Слив  все
это в щелочильный фуфырь, Навотно Стоечко сыпанул туда децил соды и стал
наблюдать, как пузырится винт, доходя до готовности.
   Когда сода перестала давать пузыри, Навотно Стоечко  одним  движением
намотал на выборку метлу и выбрал себе двушку. Просушив петуха, он  сме-
нил выборку на ширяльную колючку и на этом предварительные приготовления
были завершены. Наступил решающий момент ритуала. Закатав рукав рубашки,
Навотно Стоечко отвел руку назад, и, с силой прижав бицепс к боку, вытя-
нул руку вперед. Кожа на ней перекрутилась и тут же выступили вены,  над
которыми виднелись красноватые точки дорог.
   Над его головой пролетела, хлопая кожаными крыльями,  ранняя  летучая
мышь.
   Шура Кикоззз, сощурив подслеповатые глаза, наблюдала за тем, как  ко-
лючка вонзилась в кожу, как потекла в сучек кровь Навотно  Стоечко,  как
бегунок заскользил к канюле, вдавливая в веняк раствор винта.
   Ширнувшись, Навотно Стоечко повалился навзничь. Открыв через пару ми-
нут глаза, он увидел, что прямо у его  рта  висит  крупная  земляничина.
Сорвав ее губами, Навотно Стоечко покатал ягоду по  небу,  смакуя  редко
попадающийся вкус, и проглотил.
   - Не испортился в дороге? - Встала Шура Кикоззз и начала стаскивать с
себя футболку. Навотно Стоечко хмыкнул и взял второй сучок.
   Когда баян был заряжен, Шура Кикоззз потрогала пальцем центряк и ска-
зала:
   - Давай сюда.
   Она обхватила ладонью бицепс, несколько раз с силой  сжала  кулак  на
ширяемой руке и подставила ее для вмазки. Прицелившись, Навотно  Стоечко
резко воткнул струну. В баян сразу потек контроль.
   Пока девушка приходовалась, Навотно Стоечко снял с нее джинсы,  разд-
винул послушные ноги и начал ебать, не обращая внимания на комаров, при-
нимающих жопу Навотно Стоечко за бесплатную кормушку. Шура  Кикоззз  все
время ебли лежала тихо, не открывая глаз.  Лишь  когда  Навотно  Стоечко
кончил и уже вытирал свой хуй листом какого-то лопуха, наркоманка  проя-
вила признаки жизни.
   - Узнаю твой винт. - Сказала Шура Кикоззз. Она встала и Навотно  Сто-
ечко отметил про себя, что ее обнаженное тело приятно контрастирует сво-
ей белизной на фоне чернеющих кустов. Но Шура Кикоззз стала одеваться  и
скрывать свое тело от чужих взглядов.
   Неясное томление охватило Навотно Стоечко. Ему захотелось тусоваться,
чего-то поделать, но что делать в лесу, когда ебля уже закончилась?
   - Пойдем на дербан? - Предложила Шура Кикоззз. -  Тут  деревня  есть.
Там на нескольких огородах маковки растут.
   В отличие от Шуры Кикоззз Навотно Стоечко был мононаркоманом. Он  ха-
вал только винт и не прикасался к другим кайфам. Шура Кикоззз же, напро-
тив, считала, что торчать нужно на всем, что позволяет на себе  торчать.
И без разбору мазалась черняжкой, хавала колеса, курила траву и пила сок
манго, который в просторечье назывался гораздо проще -  "молоко  бешеной
коровки".
   Спать не хотелось и Навотно Стоечко согласился побродить за компанию.
   Пока Шура Кикоззз лазала по-пластунски в чужих огородах, Навотно Сто-
ечко глазел по сторонам и считал звезды. Некоторые из них  двигались,  и
достаточно быстро. Не находя этому объяснений,  Навотно  Стоечко  просто
смотрел на них.
   С мешком маковых растений они возвращались в свою деревню. Шел где-то
четвертый час утра.
   Вскоре показалась заброшенная голубятня. Это строение указывало,  что
пройти осталось метров двести, но Навотно Стоечко, утомленный ходьбой  и
тасканием чужого кайфа, кинул мешок на землю и сел на него. Шура Кикоззз
пристроилась рядом.
   Вдруг появилась летучая мышь и с пронзительными попискиваниями устре-
милась к голубятне и скрылась внутри. Через мгновение она, или ее подру-
га, вылетела обратно и скрылась за ветками.
   Навотно Стоечко понял, что там их гнездо. Или что там у летучих мышей
бывает? Ему захотелось потрогать эту странную мышь, которая не жрет себе
зерно в погребе, а парит над и между деревьями, ущемляя тем  самым  лич-
ность Навотно Стоечко, который летать не умеет.
   Наркоман прикинул, что надо сделать, чтобы мышь подлетела и далась  в
руки? Наверное прикинуться такой же мышью. И Навотно  Стоечко  надел  на
себя телепатическую маску летучей мышки.
   Теплокровные покорительницы воздушных  пространств  закружили  вокруг
Навотно Стоечко, но почему-то не садились. И он понял, что  у  них  есть
язык. Мыши свистели, но все по разному. Одни тоньше,  другие  басовитее,
если можно так сказать об ультразвуке на пределе слышимости человеческим
ухом.
   - Пойдем, дотащим? - Предложила Шура Кикоззз, но Навотно Стоечко лишь
отмахнулся, продолжая свои попытки установить контакт с летучими мышами.
Теперь он пробовал мысленно подозвать их, чтобы одна из мышей  села  ему
на плечо и позволила взять себя в руки.
   В ответ на это раздался громкий писк и  мыши  заметались  в  воздухе,
словно убоявшись чего-то. В ответ Навотно Стоечко стал излучать доброже-
лательность. Он мысленно гладил мышек по головкам, приговаривая при этом
какие-то ласковые слова. Мыши вроде бы успокоились, но садиться на плечо
явно не хотели.
   Поняв, что это твари дикие и к человеку не приученные, Навотно Стоеч-
ко изменил политику. Теперь он не просто хотел вступить в мысленный диа-
лог, а полностью подавить волю животных, чтобы они исполняли его  прика-
зания, как повеления своего властелина.
   Напрягшись, Навотно Стоечко выбрал одну из мышей и накрыл  ее  голову
телепатическим колпаком. Мышь резко захлопала крыльями и скрылась в  го-
лубятне. Она не признавала Навотно Стоечко.
   Раздосадовавшись, тот удвоил свои усилия. Поймав очередную мышь,  На-
вотно Стоечко проник в ее нервную систему и дал, как бы изнутри,  приказ
сесть на этот классный насест, которым прикинулся сам Навотно Стоечко.
   Мышь задумчиво покружила вокруг головы Навотно  Стоечко,  но  решила,
что насест далеко не классный и полетела прочь. Наркоман  выругался  про
себя и возобновил попытки завладения и подавления чужого сознания.
   Больше часа он пыхтел от натуги. Раздражался, успокаивался,  пробовал
различные способы. Продолжалось это до тех пор, пока не стало светать  и
все мыши не скрылись в своем жилище.
   Но и тогда Навотно Стоечко несколько раз требовал вылета одной из мы-
шей. Но что взять с неприрученных тварей? Они нагло не подчинялись.
   Несколько ночей, пока не кончился привезенный винт,  Навотно  Стоечко
торчал у голубятни, карауля мышей. Вскоре они уже принимали его за свое-
го, но, как прирожденные индивидуалистки, игнорировали  всякие  его  по-
ползновения на амикошонство.
   Плюнув, в конце концов, на некоммуникабельных мышей, Навотно  Стоечко
ширнулся сваренной Шурой Кикоззз черняжкой и пошел ебать ее, девушку,  а
не черняшку, в курятник.

   ЗАМОРОЧКА - 3.
   БИТВА ЛЕТАЮЩИХ ТАРЕЛОК.

   Ты ширнут. Ты вмазан. Ты задвинут. И, кроме  того,  в  твоем  кармане
бултыхаются несколько квадратов заебатого винта.
   Эти обстоятельства наполняют тебя блаженной  радостью.  Тебе  хочется
объять весь мир, всех людей, и особенно женщин, которые попадаются  тебе
по пути домой.
   В метро ты ебал троих. В автобусе одну, но зато весь  путь  до  дома.
Когда ты выходил, она даже тоскливо посмотрела тебе вслед, но  преследо-
вать не решилась.
   Ты стоишь на пустой ночной остановке и раздумываешь: куда  бы  напра-
виться. Конечно, ты идешь домой, но там пусто и одиноко, а тебе так  хо-
чется поебать кого-нибудь еще. Познакомиться и вздрючить ее по-настояще-
му.
   Парк. Там наверняка кто-то есть. Одинокие девочки, гуляющие, как и ты
в поисках приключений. Девочки с маленькими  зовущими  пиздами,  которые
жаждут чтобы их поебали.
   И вот, ты уже идешь во мраке по тропинкам, высоко поднимая ноги, что-
бы не зацепиться за корни деревьев. Над тобой теплое звездчатое  безлун-
ное небо, а вокруг - никого. Ты несколько раз меняешь  направление,  хо-
дишь большими кругами в надежде встретить ту, которую можно выебать,  но
почему-то никого не попадается.
   На небольшой полянке, возле широкой магистральной тропы, ты обнаружи-
ваешь скамейку. Ты садишься на нее, пахнущую влажным  деревом,  прикиды-
вая, что если девочка пойдет куда-нибудь, она обязательно  должна  будет
пройти мимо тебя, а ты-то и воспользуешься моментом.
   Приготовившись к ожиданию, ты расслабленно смотришь на небо.  Оно  не
черное. В точке, куда устремляется твой взгляд, оно становится ярко-фио-
летовым. И это фиолетовое пятно мигает, переливаясь оттенками цвета,  от
него по всему небу расходятся фиолетовые волны, лучи,  и  ты  понимаешь,
что это Космос сигналит тебе о чем-то.
   Ты продолжаешь созерцать небо, в надежде расшифровать загадочное пос-
лание, но никакой информации к тебе не приходит, а может и приходит,  но
ты ее не замечаешь.
   Волны фиолетового, бьющие тебе в глаза, прорастают голубыми и розовы-
ми прожилками. Этот свет уже заполняет все небо, и тебе становится видно
как днем. Звезды перестают быть звездами, маленькими светящимися  точка-
ми, теперь они уже огромные шары, у которых одна половина черная, а дру-
гая - светлая, и они вразнобой вращаются, показывая  тебе  то  одну,  то
вторую сторону, как маленькие луны.
   Тебе видно все: деревья, кусты, прежде спрятанные  во  тьме,  листья,
траву, асфальт, корни. Ты смотришь на свою руку и видишь на ней все под-
робности, все вены.
   Выбрав одну из вращающихся звезд, ты посылаешь к ней мысленный  клич:
"Эй, разумные существа, прилетите ко мне!" Ты  вкладываешь  в  него  всю
свою силу, все свое желание  встретиться  с  настоящими  инопланетянами.
Вдруг и среди них попадется смачная телка, которая будет не против с то-
бой перепихнуться?
   Теперь остается только ждать. Ты чуешь, что  посланный  тобой  сигнал
дошел до адресата и теперь они спешно собирают шмотки,  чтобы  навестить
тебя.
   Небо потемнело, но только слегка. Из него ушли все разноцветные  раз-
воды и теперь оно ровного серого тона, на котором  продолжают  крутиться
шарики звезд.
   Каким-то внутренним знанием ты осознаешь, они уже в пути.  Они  торо-
пятся к тебе. Но сколько времени займет полет? Им же придется пронестись
сквозь неимоверные космические пространства...  Но  их  технология  нас-
только высока, вдруг доходит до твоего сознания, что на все про  все  им
хватит нескольких минут или, в крайнем случае, часов. Ты дождешься.
   Холодает, но ты не реагируешь на эту мелкую помеху. Закрыв слезящиеся
глаза, ты пытаешься вновь вступить в телепатический контакт с пришельца-
ми. Да. они уже близко! Да, они подлетают к Земле. Ты начинаешь дрожать,
но не от холода, а от предвкушения встречи с иным разумом.
   Вот, прямо на дорожку перед тобой, бесшумно садится летающая тарелка.
Она мигает посадочными огнями, в стенке образуется проем и в нем  возни-
кает человеческая фигура, залитая, как в лучших спилберговских  традици-
ях, ярчайшим голубым светом. Его интенсивность постепенно спадает  и  ты
начинаешь различать черты пришельца. Пусть это будет девушка. Она строй-
на и красива. Она обнажена. Она подходит к тебе и спрашивает:
   - Чо, бля, ебаться хочешь, козел?
   Ты мотаешь головой, пытаясь таким способом стряхнуть чужеродную  реп-
лику инопланетянки. Но ее мыслеобраз продолжает, не взирая на  все  твои
попытки контроля над собственными мыслями:
   - Мы тут, бля, хуячим через  сотни  световых  лет,  думаем,  какой-то
просветленный дорос до контакта, а тут, бля, похотливый наркоман!
   Наконец, тебе удается овладеть ситуацией, и девушка начинает говорить
гораздо ласковее:
   - Ну, ничего, не за просто же хуй мы сюда пиздюхали? Иди со мной, мы,
там, у себя, сделаем из тебя человека. Согласен?
   Ты радостно киваешь и тащишься вслед за инопланетянкой.
   Вот, ты уже внутри. Взлет...
   Но от представления будущего контакта тебя отвлекает что-то, творяще-
еся на небе. Погрузившись в мечтания, ты не сразу  отреагировал  на  эти
изменения, а обратив на них внимание,  теперь  не  можешь  понять,  что,
собственно, происходит.
   На темно-сером небесном своде сияют фиолетовые сполохи. Резко  проно-
сятся невидимые объекты, обозначенные тремя белыми огоньками. Их  много.
Ты понимаешь, что они в кого-то стреляют. Но в кого?
   И тут ты видишь черные огни. Они расположены так же, по  углам  треу-
гольника. Это противники белых.
   Летающие тарелки с белыми огнями мочат летающие тарелки с черными ог-
нями! Настоящая космическая битва! Звездные войны!
   Заворожено ты наблюдаешь за эволюциями и маневрами  противников.  Они
я