тебя  с
Седьмой и Эрни, чтобы не повторилась ситуация с Кристой.
   - Я уже объяснял тебе,  чем  было  вызвано  мое  вмешательство  в  первом
случае.
   - Но при этом ты не знал  всех  обстоятельств  жизни  нашей  семьи,  как,
впрочем, не знал, по какому делу пришли ко мне Эрни и Сельма. А  значит,  не
имел права вмешиваться.
   - Здесь я согласен.
   - Что? - Она удивленно моргнула. - Что ты сказал?
   - Ты прекрасно слышала. Я вмешался в ваш разговор, не подумав.
   - Ну, уж если ты начал соглашаться, то, может, объяснишь  мне,  зачем  ты
это сделал!
   - Опасался, что ты окажешься неблагоразумной.
   - Неблагоразумной? Хорошо же ты меня знаешь!
   - Никки... -  Ион  с  усмешкой  покачал  головой,  видя,  что  она  опять
распаляется. - Ведь они же твои родственники, а не клиенты.  Возможно,  если
бы ты вспомнила о том, что перед тобой родные дядя и тетя...
   - Я отвечаю за их финансовую стабильность.
   - Может быть, как раз этого тебе и не стоит делать.
   - Ты меня не понял.
   - А ты меня уже изрядно утомила, слишком часто повторяя эту фразу. -  Ион
пристально взглянул на Никки. - И как я могу что-либо понять,  если  ты  мне
ничего не объясняешь? Только не говори, пожалуйста, что  это  не  мое  дело,
поскольку с этого момента я намерен заняться этим вплотную.
   - А если я откажусь тебе что-либо объяснять? - вскинув  голову,  спросила
она.
   -  Надеюсь,  что  твои  родственники   окажутся   более   благоразумными.
Разумеется, если я начну их расспрашивать, ты можешь оказаться в  щекотливом
положении...
   - Это шантаж! - На щеках Никки вновь вспыхнул румянец гнева.
   - Ты абсолютно права, - самым невозмутимым тоном согласился Ион.
   - Но почему, почему?! С какой стати тебе о них заботиться,  ведь  это  не
твои родственники, а мои!
   - Черт меня побери, если я и  сам  это  знаю,  -  пожал  плечами  Ион.  -
Наверное, потому, что я слишком серьезно отношусь к семейным обязанностям.
   - Но тогда...
   - Хватит, Никки. Ты будешь отвечать  на  мои  вопросы  или  мне  придется
переговорить с глазу на глаз с дядей Эрни?
   Однако она не желала успокаиваться, напротив, продолжала  намеренно  себя
взвинчивать. Понимая, что  новый  взрыв  неизбежен.  Ион  хладнокровно  ждал
продолжения и, готовясь к этому, достал из бара бутылку каберне  "совиньон".
К тому времени, когда он разлил вино  по  бокалам,  Никки  уже  решилась.  В
сущности. Ион понимал сомнения жены. Начать обсуждать с  ним  свои  семейные
дела значило  для  нее  довериться  ему,  однако  по  некоторым  причинам  -
возможно, из-за того самого инцидента, который произошел семь лет  назад,  -
она всячески старалась все брать на себя, никому не передоверяя свои дела.
   - Итак? - вопросительно произнес он, передавая Никки ее бокал.
   - Что ты хочешь от меня узнать? - с вызовом спросила она.
   - Сколько лет было Кристе, когда она вышла замуж?
   - Семнадцать, - ответила Никки, садясь на кушетку.
   - Она уже была беременна Келли? - уточнил несколько шокированный Ион.
   - Да, но не думай, что это был вынужденный брак,  они  с  Бенджи  безумно
любили друг друга. Криста родила за два дня  до  того,  как  ей  исполнилось
восемнадцать.
   - А что случилось с Бенджи?
   - Он погиб в автомобильной  катастрофе  спустя  четыре  месяца  после  их
свадьбы.
   - Сожалею. Извини, Никки.
   - Мы все очень тяжело это переживали. Не самый легкий был период жизни...
   - Разумеется. И чем потом занялась Криста?
   Никки пожала плечами, заглянув в рубиновую глубину своего бокала.
   - Семья Бенджи была не в состоянии помогать ей, а наши родители  оставили
нам страховку. Поэтому Криста переехала ко мне.
   - И с тех пор вы живете вместе... А ты оказывала ей поддержку?
   - У Кристы была работа,  хотя  я  предлагала  ей  сидеть  дома  с  Келли,
поскольку зарабатывала достаточно, чтобы содержать, их обеих.
   - Но почему - ты решила все изменить? Надоело жить  в  тесной  квартирке?
Или наличие племянницы не вписывалось в твой образ жизни?
   Никки осторожно поставила бокал на кофейный столик, а затем яростно,  как
тигрица, защищающая своих детенышей, повернулась к Иону.
   - Не смей говорить ничего подобного! - потребовала она. - Я люблю  Кристу
и обожаю Келли с момента ее рождения. Если бы это зависело только  от  меня,
мы бы всегда жили вместе.
   - Тогда какого черта ты пыталась их выгнать?
   Подвижное лицо Никки попеременно выразило  целую  гамму  чувств  -  боль,
печаль, негодование.
   - В конце концов я поняла, что Криста пользуется мной как  ширмой,  чтобы
скрываться от реальной жизни. Она очень редко ходила на свидания,  почти  не
встречалась с подругами. Вся ее жизнь вращалась вокруг  Келли  и-в  какой-то
мере - вокруг меня. Незадолго до бала "Золушка" я подслушала  ее  телефонный
разговор. Она объясняла своему приятелю, что многим мне обязана, поэтому  не
покинет меня до тех пор, пока я буду в ней нуждаться. И тогда я поняла,  что
все эти годы... - Никки порывисто  поднесла  к  губам  свой  бокал  и  одним
глотком осушила его содержимое.
   Ион тут же снова наполнил бокал.
   - Все эти годы ты как бы защищала ее  от  действительности,  вместо  того
чтобы заставить оказаться с ней лицом к лицу.
   - Да.
   - И теперь ты решила освободить ее от своего присутствия?  Фактически  ты
собираешься выбросить ее из гнезда независимо от того, хочет она или нет.
   Никки кивнула, и на ее ресницах повисли слезы.
   - Последние шесть лет я так привыкла... прихожу домой, обнимаю Келли, - а
вот теперь... - Ее голос дрогнул, и она поспешно закрыла лицо руками.
   Ион тут же оказался рядом и заключил ее в объятия.
   - Не надо, - пробормотал он, - извини меня. Ты была  права  -  я  слишком
многого не понимал.
   - Келли нужен отец, а Кристе - муж. - Как Никки ни пыталась  совладать  с
собой, непрошеные слезы медленно струились по ее щекам. - Однако  пока  я  с
ними, ничего подобного не произойдет.
   - Ну а ты-то сама? - спросил Ион, медленно и осторожно поглаживая  ее  по
голове. - Ты сказала, что Криста бессознательно использует тебя  в  качестве
щита от возможных разочарований, но не кажется ли тебе, что ты делаешь то же
самое?
   - О чем ты?
   - Криста, по-видимому, была не единственной жертвой инцидента  семилетней
давности. Сельма упоминала...
   - Моя тетя слишком болтлива.
   - Короче, у тебя был какой-то мужчина.
   - Ты не...
   Утомившись слушать ее бесконечные возражения, Ион заткнул ей рот властным
поцелуем. От нее пахло вином - и это был такой теплый, чудесный и опьяняющий
запах! От этого поцелуя Ион испытал  такое  удовольствие,  что  на  какое-то
время  забыл  обо  всем.  Однако  обстоятельства   вынуждали   вернуться   к
расспросам.
   - Только не лги мне опять. Был у тебя мужчина или нет?
   - Был.
   Ион взял ее за подбородок и заставил посмотреть ему  прямо  в  глаза.  Ее
розовые губы заметно покраснели от его поцелуя.
   - И что случилось? Он бросил тебя из-за Кристы?
   - Не угадал, - со сдавленным смешком сказала она.
   - Но ведь ты любила его, а он тебя оставил?
   - Да, он меня оставил.
   - И в последующие шесть-семь лет ты была так же одинока, как Криста?
   - Но я не жила в монастыре, а делала карьеру, - упрямо возразила Никки.
   Он опустил руку чуть ниже и нащупал хрупкие позвонки на ее  не  прикрытой
свитером шее.
   - В самом деле? И сколько же мужчин у тебя было после того парня?  -  Она
попыталась освободиться, но он не  позволил  ей  этого  сделать.  -  Сколько
мужчин, Никки? Один? Два? Или вообще никого не было?
   - Никого, - прошептала она.
   - Наверное, потому, что они хотели от тебя того,  чего  ты  не  могла  им
дать?
   - Но ведь это же не любовь, не так ли? - цинично усмехнулась она.
   - А чем отличается любовь к мужчине от любни к Кристе и Келли?
   - Неужели ты сам этого не понимаешь? Криста и Келли - это моя семья. - На
глазах Никки снова появились слезы. - Они давали мне не меньше, чем получали
от меня.
   Ион был несогласен с этим утверждением, однако возражать вслух  не  стал.
Вместо этого он еще сильнее обнял жену и вновь приник губами  к  ее  теплым,
мокрым и соленым от слез губам.
   Каким же идиотом был тот парень, который когда-то бросил такую женщину! -
подумал  он  про  себя.  Иметь  власть  над  этими  упоительными  губами   и
добровольно от нее отказаться - что может быть глупее? Наверное,  он  просто
не любил Никки, иначе это не объяснишь.
   Ион снял заколку  с  волос  Никки  и  осторожно  уложил  ее  на  подушки,
устилавшие кушетку. Сколько раз он мечтал о том, чтобы  запустить  пальцы  в
эти изумительные шелковистые пряди, - и когда они сидели напротив друг друга
за обеденным столом, и когда ругались в  офисе,  и  когда  ехали  в  машине!
Насколько же велико было искушение и каких сил стоило его сдерживать! И  вот
наконец он решил себе это позволить...
   Ее рыжевато-золотистые волосы, разметавшиеся по белому  полотну  подушки,
напоминали огонь на снегу. Да, Никки была самой красивой  женщиной  из  тех,
кого он когда-либо знал прежде. И  вот  он  держит  ее  в  объятиях,  а  она
страстно отвечает на его  поцелуи,  становясь  при  этом  еще  прекраснее  и
желаннее...
   - Ион, - прошептала она, расстегивая пуговицы на его рубашке,  -  позволь
мне коснуться тебя.
   И он охотно высвободил рубашку из-за пояса брюк, а  затем  проник  обеими
руками под ее свитер, дрожа от прикосновения к  ее  восхитительной,  нежной,
как  у  ребенка,  коже.  Через  мгновение  он  осознал,  что  на   ней   нет
бюстгальтера, а еще через мгновение уже ласкал ее великолепные груди,  нежно
касаясь большими пальцами рук упругих розовых сосков. Никки тяжело дышала, и
Ион буквально упивался ее дыханием, возбужденным его ласками.
   Однако ему все сильнее хотелось продолжения...
   Нехотя оторвавшись от ее губ, он стянул с нее свитер  и  отбросил  его  в
сторону. Задрожав, она всем  телом  прильнула  к  нему  и  на  какой-то  миг
замерла. Ион заколебался,  ожидая  хотя  бы  малейшего  сопротивления  с  ее
стороны. Но его не последовало - более того, она  выгнула  спину,  подаваясь
навстречу его ласкам.
   - Они даже нежнее, чем я помню по нашей первой ночи,  -  пробормотал  он,
продолжая обеими руками ласкать ее груди.
   И тут - что немало изумило Иона - его двадцативосьмилетняя жена вспыхнула
от смущения.
   - А я думала, ты ничего не помнишь...
   - Точнее сказать - не все. К сожалению,  я  тогда  слишком  устал,  чтобы
воспользоваться правами новоиспеченного мужа. - И он пристально посмотрел ей
в глаза. - Однако сегодня я бодр и полон сил.
   Иону показалось, что глаза Никки стали яркофиолетовыми. Да, он хотел  ее,
как никогда прежде не хотел ни одну женщину, а она хотела его.  И  осознание
этого повергло его в настоящий шок. Разумеется, на протяжении всех недель их
совместной жизни  его  неоднократно  обуревало  желание,  как  он  считал  -
естественное, инстинктивное, которое можно удовлетворить  самым  тривиальным
способом. В конце  концов,  его  жена  была  красивой  женщиной,  с  ней  не
отказался бы переспать ни один нормальный мужчина.
   Однако теперь все было гораздо глубже и значительнее.
   Иона снедало любопытство - действительно ли ее грудь  столь  нежна,  кожа
столь бела, а ноги столь длинны, как он предполагал?  Ему  нужно  немедленно
убедиться в этом, в противном случае он просто с ума сойдет от вожделения!
   При этом Ион хотел не просто овладеть ее телом, а овладеть ею целиком, да
и самому отдаться ей полностью - всем своим телом, всей душой, всеми мыслями
и чувствами.
   Именно поэтому Ион уговорил ее сегодня откровенно поделиться с ним своими
проблемами, которыми до сих  она  отгораживалась  от  него  как  щитом.  Ему
удалось заставить ее раскрыться, и теперь он был немало изумлен и  обрадован
тем, что перед ним оказалась не холодная, привыкшая тщательно взвешивать все
свои слова и поступки деловая особа, а истинная женщина - теплая,  нежная  и
обаятельная, готовая принести себя в жертву ради тех, кого она любит.
   Да и сама Никки вдруг испытала прилив нежности к мужу.  Он  так  старался
согреть ее своими ласками и поцелуями, разжечь тот огонь, который должен был
озарить жизнь им обоим. Когда она начала благодарно отвечать на  его  ласки,
он порывисто приподнялся и стянул с нее брюки, внимательно изучая глазами  и
руками все упоительные изгибы ее прекрасного тела.  По  мере  того  как  его
умелые пальцы поднимались все выше вдоль ее обнаженных  бедер,  глаза  Никки
начинали пламенеть под стыдливо опущенными веками, а горячее дыхание опаляло
ей губы. Да и Ион дышал все тяжелее.
   Все, больше он не в силах себя сдерживать! - решил  Ион,  бросая  быстрый
взгляд на жену. В глазах ее светилось желание и вместе с тем такая  тревога,
что это мгновенно лишило его мужества. Он вдруг отчетливо осознал, что  если
не сумеет сейчас остановиться, то совершит роковую ошибку. Ион нехотя  убрал
руки и приподнялся.
   - Я бы не  хотел  использовать  свое  преимущество  подобным  образом.  Я
все-таки не тот парень, о котором мы говорили.
   - Знаю, - прошептала она.
   - И я не хочу никаких сожалений по  утрам,  а  ты  уже  сейчас,  как  мне
кажется, преисполнена сомнений.
   - Нет, это не так, - поспешно возразила она, облизывая губы.
   Однако беспокойство не покидало ее - и он это видел.
   Ион попытался дотянуться до ее свитера и, когда это не получилось, поднял
с пола свою рубашку и плотно закутал ею Никки. Затем заглянул ей в глаза.
   - Не знаю, как для тебя, моя сладкая женушка,  но  для  меня  предаваться
любви - это совсем не то, что предаваться  сексу,  поскольку  только  первое
подразумевает отказ от всякого контроля над своими чувствами. При этом отказ
этот должен быть взаимным.
   - Я это знаю.
   - Нет, ты не знаешь. Мне кажется, что ты только отдавала, в то время  как
твой партнер только получал. Многие мужчины предпочитают вести себя подобным
образом, но я не из их числа. И я не хочу брать того, чего не смогу  отдать.
До тех пор пока ты этого не поймешь и не  доверишься  мне,  у  нас  с  тобой
ничего не выйдет.
   - Довериться тебе? - медленно повторила она. - А не слишком ли многого ты
просишь?
   Он не ответил, продолжая внимательно разглядывать ее. Никки выпрямилась и
села, поджав под себя голые ноги. Ей вдруг захотелось все ему рассказать - и
о "Волшебной коробке", и о смерти родителей, и обо всем, что было в ее жизни
после этого. Особенно сильно ей хотелось рассказать о том  инциденте,  таком
для нее унизительном... Но сделать это она не посмела.
   В конце концов, он был ее "временным" мужем,  а  она  -  его  "случайной"
женой, так к чему откровенничать, не зная, чем это обернется в будущем?  Она
ни в коей мере не хотела зависеть от Иона! Ни от него, ни от  кого  другого.
Никки слишком хорошо усвоила свой горький урок и потратила целых семь лет на
то, чтобы никогда больше не повторять прежних ошибок. А чего ей это стоило -
никто не знает.
   И - все же впервые  за  долгое  время  она  вновь  захотела  принадлежать
мужчине. Эта потребность буквально  распирала  ее  изнутри,  подобно  птице,
пытающейся вырваться на волю.
   - Ион...
   - Не надо, сердце мое, - мягко сказал он. - Я - никуда не ухожу.
   - Пока еще не уходишь, - с горечью заметила она.
   - Совершенно верно, - с  готовностью  подтвердил  он.  -  Однако  пора  в
постель, иначе мы проболтаем с тобой до утра.
   - Возможно, именно к тому времени я бы успела прийти в себя.
   - Для этого надо лишь одно - хорошенько выспаться, - невесело  усмехнулся
Ион.


   ГЛАВА ВОСЬМАЯ

   Проснувшись на следующее утро, Никки обнаружила, что Ион  ожидает  ее  за
столом. Это было что-то новенькое, поскольку прошедшие несколько недель  они
тщательно выбирали время своего прихода и ухода,  стараясь  как  можно  реже
сталкиваться друг с другом. По-видимому, причиной этих перемен стала прошлая
ночь.
   Ион наполнил две чашки кофе, положил сахар  и  придвинул  их  Никки.  При
этом, к ее немалому облегчению, он не сказал ни слова до тех пор,  пока  она
не выпила первую чашку. Затем он налил  кофе  себе,  а  перед  ней  поставил
тарелку со свежеиспеченными оладьями.
   - Не хочу показаться неблагодарной, однако скажи на милость:  чем  вызван
этот неожиданный всплеск домовитости? - осторожно спросила она.  -  Или  мне
этого знать не стоит?
   - Да, пожалуй, тебе этого знать не стоит.
   - Однако ты мне все же скажешь это, не так ли?
   - Скажу. - Он откинулся на спинку стула и скрестил  руки  на  груди.  При
этом движении его белая майка натянулась, отчетливо обрисовав могучие  плечи
и налитые силой бицепсы. -  Вчера  мы  так  и  не  выяснили,  зачем  к  тебе
приходили Сельма и Эрни.
   - По-моему, мы эту тему уже обсуждали, -  пробормотала  она,  наслаждаясь
ароматом кофе и прожевывая оладью.
   - А мне кажется, еще нет.
   - Но что же ты хочешь узнать? - слегка  насторожившись,  поинтересовалась
Никки, которой очень не хотелось, чтобы разговор снова свернул в  неприятном
для нее направлении. Все, что касалось ее семьи, было  для  нее  болезненной
темой - никакой иронией тут не поможешь.
   Ион понимающе усмехнулся.
   - Я хочу знать все, любовь моя. Впрочем, мы можем  начать  с  твоей  роли
финансового советника. Как ты им стала?
   - Я получила эту роль по наследству, - пояснила Никки. - Мой отец отвечал
за семейную бухгалтерию. Когда он погиб, все обратились ко мне, поскольку  в
то время я уже слыла специалистом по финансам.
   Ион сделал глоток и испытующе посмотрел на жену.
   - Однако ты была слишком молода для подобной роли, разве не так?
   - Да, разумеется, однако все мои родственники доверяли только мне.
   - Ага. Так вот откуда взялась эта застарелая проблема доверия...
   - Мы можем поговорить о чем-нибудь другом? - поинтересовалась Никки, беря
с тарелки еще одну оладью.
   Ей совсем не хотелось ворошить прошлое, да еще делать это с самого  утра.
Но поскольку будущее представлялось туманным, оставалось только настоящее. К
ее удивлению, ей  вновь  захотелось  посоветоваться  с  Ионом  насчет  дела,
касающегося тети Сельмы и дяди Эрни. Да, в ее муже явно присутствовало нечто
такое, что внушало доверие и желание поделиться самым  сокровенным,  и  если
она не будет себя сдерживать, то и в самом деле начнет ему доверять.
   - Я хотел бы еще кое о чем тебя спросить, -  сказал  Ион.  -  Твоя  тетка
упомянула об инциденте, который случился шесть или семь лет тому назад  и  в
который ты оказалась замешана. Что это было?
   - Тебе будет неинтересно, - самым спокойным тоном ответила Никки. - Да  и
вообще, в чем проблема? Я не думаю, что стоит рассказывать в подробностях  о
том, как я, будучи страшной скрягой,  отказалась  дать  своим  родственникам
денег. Да и зачем  ворошить  те  страницы  моей  жизни,  которые  уже  давно
перевернуты и забыты?
   - Перевернуты - может быть, но не забыты. - Ион сделал  многозначительную
паузу, после чего продолжил: - Но тебе не удастся без конца скрывать от меня
свое прошлое. Надеюсь, ты и сама это понимаешь.
   - Не понимаю и  не  хочу  понимать!  -  сердито  заявила  Никки.  -  Могу
рассказать тебе о своих нынешних планах и намерениях, если уж тебя  это  так
интересует. Но мое прошлое и будущее не должно никого волновать.
   - Ты удивишься, если я скажу, что меня  интересует  и  то,  и  другое?  -
улыбнулся Ион.
   Взволнованная, Никки зачем-то положила  в  кофе  лишнюю  ложку  сахара  и
принялась тщательно размешивать.
   - Это никого не касается, и тем более тебя, - задумчиво заметила  она.  -
Неужели ты забыл, что наш брак - дело временное?
   - То же самое можно сказать обо всем на свете. - Ион наклонился и  поймал
ее руку: она машинально чуть не положила себе еще одну  ложку  сахара.  -  Я
предлагаю тебе сделку. Ты будешь держаться подальше от  сахара,  а  я  -  от
твоего прошлого.
   - Согласна, - кивнула Никки.
   - В таком случае сегодня мы больше не  будем  трогать  твое  прошлое.  Но
расскажи мне об этих пресл