еть.  В  конце  концов,
бедной быть не так уж плохо.  -  Она  постаралась  улыбнуться.  -  Начинаешь
ценить мелочи.
   - Такие, как мясо на обед?
   - Да, такие. Он помрачнел.
   - А как насчет этого: "Фредди уволил меня сегодня. Но я благодарна ему за
то, что он в течение стольких месяцев давал мне работу". Ты благодарна  ему?
После того, как он тебя уволил?
   - Но сначала он принял меня на работу, -  возразила  она.  -  Он  был  не
обязан это делать. Он хорошо ко мне относился, учитывая, сколько  тарелок  я
разбила. Как я только его не разорила?!
   - Ну и ну! А сегодня ты напишешь, как благодарна  Хатчу  за  то,  что  он
развинтил твою кровать? Она выпятила подбородок.
   - Может быть, - но тут же расслабилась. - Нет. Не  думаю,  что  я  вообще
буду писать об этом. Мне, правда, очень жаль, Тай. Завтра я поговорю с ним.
   - Не переживай. - Он подобрал последний листок и передал ей. - Почему  бы
тебе не предоставить этот разговор мне?
   Кэссиди задумалась. Первым побуждением было отказать. Тай сидел  на  полу
на корточках и смотрел на нее. Но даже в таком положении  он  казался  очень
большим. Большим, мускулистым, мужественным и сексуальным - с гаечным ключом
в одной руке и кучей гаек в другой. Он призывно улыбался. Она уже и  забыла,
когда ее спальню посещал подобный мужчина. Но если  такое  и  случалось,  он
точно не подбирался так близко к се постели.
   - Можешь поговорить с ним, - наконец согласилась она.
   - А почему ты так долго думала? Я наступил тебе на пальчик?
   В замешательстве она посмотрела на него.  Действительно,  почему?  Может,
потому, что он так стремится участвовать в их жизни?  А  она  скоро  покинет
Техас. Как только у нее появятся деньги, они с Хатчем сложат вещи  и  рванут
на Восток, в Джорджию. Они помирятся с тетей Эстер и дядей Беном  и  "пустят
корни" в жирной  красноватой  почве  штата.  В  ее  жизни  нет  места  этому
здоровенному  техасскому  фермеру  с  проницательными  зелеными  глазами   и
завлекательной улыбкой.
   Тай  выпрямился  во  весь  рост.  Огромные,  подбитые  металлом   башмаки
оказались всего в нескольких дюймах от ее босых пальчиков.
   - Ты не ответила.
   - Я думаю.
   Он снова нагнулся. Кэссиди захотелось провести рукой по темно-каштановым,
чуть выгоревшим на солнце волосам.
   - Итак, - не отставал он, - на какой же пальчик я наступил?
   - О чем ты?
   Он указал рукой на ее большой палец.
   - Наверно, этот: "Это мои проблемы, и я справлюсь сама"?
   - Нет. Совсем нет. - Она отодвинулась. Он прикоснулся к следующему.
   - Тогда этот - "Я не люблю быть  никому  обязанной".  Нет,  подожди.  Как
насчет этого? Как бы это лучше выразиться? "Лучше умереть, чем покориться".
   Она невольно улыбнулась.
   - И не этот.
   - Хмм. Остаются еще два. - Он прикоснулся к  следующему  ее  пальчику.  -
Гордый пальчик, в данном случае не подходит. Значит, этот: "Он слишком к нам
привязывается, а мы скоро уезжаем в Джорджию". Я прав?
   - Точно, - призналась она.
   - Так вот в чем проблема. - Он положил ключ в задний карман.  -  Ну,  эту
проблему мы легко решим. Нужно просто никуда не уезжать.
   - Нет, не решишь! - Она рассмеялась и с размаху кинулась на кровать.
   - Стой! Подожди! - Но его крик опоздал. - Я подсоединил только одну...
   Она услышала его возглас уже в полете. Матрас тут же снова проломился,  и
Кэссиди больно стукнулась  щекой  о  раму.  Спина  застряла  между  рамой  и
матрасом.
   - ..сторону, - закончил фразу Тай.
   - Теперь я это знаю. Спасибо, что сказал. Тай склонился над ней.
   - Хватайся за меня, милая. Сейчас я  тебя  вытащу.  Позади  них  хлопнула
дверь.
   - Он снова спас тебя,  мама!  -  восторженно  выпалил  Хатч.  Послышалось
радостное тявканье Мисс Мопси. - Уверен, тебя никто не спасал дважды за один
день. Правда, мама? Тебе понравилось?
   - Хатч!!! - в унисон заорали Тай и Кэссиди. Ответом им был  только  топот
убегающих детских ног.
   - Знаю, что ты привязана к этому мальчишке, проговорил  Тай,  высвобождая
ее, - но боюсь, мне придется убить его.
   Она одернула ночную рубашку и халат.
   - Без проблем, - сказала она, откидывая с глаз волосы, - я помогу.
   Некоторое время они молча смотрели друг на друга и наконец расхохотались.
   - Ну он и сорванец! К счастью, мне нравятся сорванцы. - Тай снова занялся
кроватью. - Еще пара секунд, и ты будешь в безопасности.
   Она нахмурилась.
   - Должна признаться,  что  пол  представляется  мне  все  более  и  более
привлекательным.
   Он опустился на колени рядом с кроватью и заработал гаечным ключом.
   - Есть еще один выход: ты можешь разделить постель со мной. Надо  же!  Ну
дает!
   - Уверена, - произнесла она сурово, - что нам не нужны эти проблемы.
   - Ты права. Не нужны. - Гаечный ключ со стуком упал на пол. - Тебе  нужно
просто выйти за меня замуж.
   - Замуж? - вскричала она. - Разве мы говорили о браке?
   - Я говорил. - Он поднялся на ноги. - И я хочу, чтобы ты  знала:  я  буду
говорить об этом снова и снова, пока ты не согласишься. Итак: ты выйдешь  за
меня замуж, Кэссиди?
   - Это невозможно, - прошептала она.
   - Это твой ответ?
   - Пожалуйста, хватит.
   - Это твой ответ?
   - Да.
   - Да? - усмехнулся он.
   - Нет! Мой ответ: нет! - Она скрестила руки на  груди,  отгораживаясь  от
него. - Я не могу выйти за тебя.
   - Ладно. -  Он  подобрал  с  пола  ключ.  -  Сегодня  ты  сказала  "нет",
посмотрим, что скажешь завтра. Неужели он не слышал?
   - Завтра тоже будет "нет".
   - Это один из вариантов. Есть и другие.
   - А именно? - поинтересовалась она. Он остановился в дверях.
   - Мне может повезти. Завтра ты можешь кинуться мне на  шею  и  упрашивать
жениться на тебе.
   - Да уж! Размечтался.
   В его зеленых глазах сверкнуло пламя.
   - Почему не помечтать, - ответил он и вышел из комнаты.

   Отчет.
   Все идет не совсем так, как я рассчитывал. Я думал, маме понравится,  что
Тай ее спасает. Но они  оба  страшно  разозлились  на  меня  за  то,  что  я
развинтил кровать. Но я не сдаюсь. У меня есть еще идеи.  Нужно,  чтобы  Тай
предложил ей то, что она  больше  всего  любит.  Все  то,  что  мать  должна
получать от отца. Все то, что заставляет ее плакать от счастья и не  плакать
от грусти.


Глава 7

   Эксперименты 4-7.
   Цель: создать ситуации, при которых мама и  Тай  остались  бы  наедине  и
смогли бы лучше узнать друг друга. Тогда они бы радовались девяноста  девяти
и четырем десятым процента  совпадения,  а  не  переживали  по  поводу  0,6%
разницы (а то мама просто с ума сходит из-за этого).
   Процедура: Тай должен окружить маму любовью и заботой,  чего  никогда  не
делал Лопни.

   - Ну-ка, бери лопату и копай яму по ту  сторону  крыльца,  -  скомандовал
Тай. - А я буду копать с этой стороны.
   Хатч кивнул с выражением полной покорности.
   - Да, сэр.
   Тай молча копал какое-то время, потом спросил:
   - Так что же случилось прошлой ночью?
   - Вы имеете в виду мамину кровать? Понятливый паренек!
   - Именно.
   - Я... Я развинтил ее.
   - Можешь объяснить, зачем?
   - Чтобы вы могли спасти ее. - С серьезным видом Хатч вытер пот со лба.  -
Ее никто до сих пор не спасал. Пока не появились вы.
   - Я ценю такую заботу, но...
   - Я хотел, чтобы мама была вроде принцессы из  сказки,  -  стал  поспешно
объяснять он. - Девушкам ведь это так нравится, правда? Не  думаю,  что  она
когда-нибудь чувствовала себя принцессой.
   Наверняка не чувствовала. По крайней мере, если судить по тем  отрывочным
записям из ее дневника. Однако мальчугану надо бы  поубавить  прыти,  а  то,
глядишь, прекрасная принцесса  соберет  манатки  и  умотает  в  Джорджию,  а
прекрасный принц останется без жены и без сына.
   - Я ценю твою помощь, Хатч, но хвалить тебя не  стану.  Твоя  мама  могла
серьезно пострадать прошлой ночью. Думаю, тебе бы это самому не понравилось.
   - Нет! - замотал головой Хатч. - Я вовсе не думал повредить ей!
   - Думаю, тебе  стоит  объяснить  это  ей,  а  не  мне.  -Тай  подсыпал  в
выкопанную яму удобрений и плодородной  земли.  -  Давай  сюда  одну  из  ее
розочек.
   - А стоит ли их пересаживать?
   - Иначе они загнутся. А мне бы не хотелось видеть лицо твоей мамы,  когда
это случится.
   - Ни за что! - Хатч внимательно наблюдал, как Тай  уминает  грунт  вокруг
корней. - Думаете, они зацветут?
   - Обязательно. И надеюсь, что, когда  она  увидит,  как  хорошо  ее  розы
растут на плодородной техасской почве, она и сама решит поселиться здесь.
   - Хорошая идея, - одобрил Хатч.
   - Мне тоже нравится. Но розам нужно время, чтобы  прижиться.  Не  вздумай
ничего с ними делать. Слышишь? Ты меня хорошо понял?
   - Вы больше не хотите, чтобы я помогал вам с мамой? - вздохнул Хатч.
   - Ну и быстр же ты, парень! - усмехнулся Тай.  -Мне  всегда  это  в  тебе
нравилось. - Он снял рукавицы и сунул их в карман. -  Я  не  буду  возражать
против твоей помощи, но только по моей просьбе. Договорились?
   - Вы уверены, что я даже немножко не могу помочь?
   - Ну, раз уж сам предложил, то можешь. - Тай указал  в  сторону  дома.  -
Бери ведро и хорошенько полей эти кустики.
   Несколько дней спустя Тай застал  Кэссиди  за  изучением  содержимого  ее
кошелька.  Она  суммировала  счета,   пришедшие   на   ее   имя.   Пригоршня
однодолларовых купюр явно не покрывала расходов. Во взгляде Кэссиди читалась
обреченность. В данный момент  безденежье  волновало  ее  куда  больше,  чем
пересадка любимых роз.
   Тут он мысленно обозвал себя идиотом:  за  суматохой  последних  дней  он
совсем забыл про ее чек из кафе. Машину ее он перегнал и  снова  подсоединил
аккумулятор. Кроме того, он имел весьма  интересный  разговор  с  владелицей
дома, где раньше жила Кэссиди, и до  сих  пор  не  решил,  как  поступить  с
полученной информацией.
   Тай усмехнулся: какие тут могут быть вопросы? Когда он, наконец,  женится
на любимой женщине, то всерьез займется воспитанием се не в  меру  прыткого,
чтобы не сказать неуправляемого, сынка.
   Вроде бы беседы с ним возымели действие: Хатч вел себя примерно.
   -  Это  ты,  Тай?  -  обернулась  к  нему  Кэссиди.  Лицо  у   нес   было
встревоженным, между бровей пролегла морщинка. Как ему хотелось,  чтобы  эта
морщинка исчезла. Он так хотел предложить  ей  жизнь,  полную  удовольствий,
вместо жестокой борьбы за  существование.  Но  она  этого  не  позволит.  По
крайней мере, пока.
   - Что я могу для тебя сделать, милая? Она уже не возражала против  такого
обращения, но оно по-прежнему вызывало краску у нее на щеках.
   - Мне нужно поехать на целый день в Сан-Антонио.
   - Может, подвезти тебя? Я был бы рад сделать это.
   - Нет никакой необходимости, я возьму  свою  машину.  Мне  нужно  сделать
кое-что.
   - Кое-что? - Что это за "кое-что"? Он не имел права спрашивать. Это  было
ее личным делом. Это "кое-что" воздвигало между ними барьер, и она старалась
сделать его как можно прочнее.
   Теперь она прямо взглянула на него.
   - Ты прекрасно понимаешь, что мне нужно  искать  работу  и  новое  жилье.
Хо-хо!
   - Но ты же согласилась пробыть  у  меня  в  гостях  до  конца  фиесты?  -
напомнил  он  мягко.  Это  была  одна  из  уступок,  которую   ему   удалось
выторговать.
   Она не пыталась спорить. Все-таки она была умной женщиной.
   - Ты прав, но у меня есть дела, которые обязательно нужно сделать.
   - Это не связано со здоровьем? - озабоченно спросил он.
   Она слегка улыбнулась.
   - Нет, совсем нет. Просто это работа, которой я уже давно занимаюсь. Если
я не закончу ее сегодня, то в ближайшее время  не  смогу  к  ней  вернуться.
Теперь или никогда, - вздохнула она.
   Она больше ничего не стала объяснять, а он не стал  настаивать,  несмотря
на снедавшее его любопытство. Как бы ему хотелось, чтобы она делилась с  ним
самым сокровенным. Но пока она была к этому не готова.
   - Похоже, это действительно важно для тебя, подытожил он.
   - Очень. Я давно над этим  трудилась.  -  Она  обернулась  на  домик  для
рабочих. - Я вернусь поздно, не мог бы ты присмотреть за Хатчем?
   - Без проблем. Уверена, что тебя не нужно подвезти?
   У  нее  на  лице  отразилось  волнение.  Видимо,  она  пыталась   сложить
многочисленные аргументы в один.
   - Спасибо, но я должна все сделать сама.
   - Вернешься домой к ужину? - спросил он. Кэссиди никак  не  отреагировала
на слово "домой", только взглянула на часы.
   - Наверно. Если нет, я позвоню.
   Она потратила добрых три минуты на то, чтобы открыть дверцу своей машины.
Потом столько  же  времени  пыталась  ее  закрыть.  Наконец,  машина  нехотя
завелась и скрылась из виду в облаках пыли. По крайней мере, бензина  у  нее
хватит - он залил ей полный бак.
   Тай с досадой качнул головой. Какой он все-таки услужливый!
   Кэссиди вернулась на ранчо очень поздно. На выполнение задачи у нее  ушло
почти восемь часов. Она звонила сообщить, что опоздает к ужину,  Тай  обещал
оставить ей  еды.  Она  постояла  в  дверях,  наслаждаясь  тишиной  огромной
прихожей. Все здесь говорило об уюте и покое. Впервые за последние несколько
недель она почувствовала себя спокойно.
   Она вернулась домой.
   - Тай, - позвала она.
   - Я здесь.
   Голос звучал из кабинета. Кэссиди прошла через холл и остановилась  перед
полуприкрытой дверью. Распахнув ее, она замерла в изумлении: повсюду  стояли
корзины и вазы с букетами чайных роз. В центре комнаты стоял стол,  накрытый
на  двоих.  Свет  играл  на  хрустальных  бокалах,  белоснежном  фарфоре   и
серебряных приборах. Особенно красивы были бокалы, наполненные темно-красным
вином. Рядом располагался сервировочный столик.
   - Что все это значит? - спросила она, обретя способность говорить.
   Тай приветливо улыбнулся.
   - Это  все  для  тебя.  Мы  с  Эдит  подумали,  что  за  день  ты  сильно
проголодаешься  и  устанешь.  Мы  рассчитали  время  твоего  возвращения   и
приготовились. Считай это одним из наших свиданий.
   Слезы навернулись ей на глаза. Вообще-то она была не из  тех,  кто  любит
поплакать, но слишком давно о ней  никто  так  не  заботился,  не  стремился
доставить ей удовольствие, угадать ее желания...
   Он подошел к ней ближе, и она почувствовала запах его тела.
   - Ты что, плачешь? - спросил он. Она отрицательно покачала головой.
   - Такого не может быть. Я никогда  не  плачу.  С  тихим  смехом  он  снял
слезинку с ее щеки.
   - Тогда что же это за капельки? По-моему, они появились из твоих глаз.
   Ей стало смешно, слезы перестали капать.
   - Не забывай, что сейчас  только  конец  марта.  Я  попала  под  весенний
дождик.
   - Не сомневаюсь, - согласился он. - Проголодалась?
   - Ужасно!
   - Тогда садись и давай поедим.
   - А ты что, ждал меня?
   - Не люблю есть один.
   - Спасибо, - прошептала она. Подойдя к столу, она  потрогала  белоснежную
скатерть тончайшего полотна. - Я ведь могу привыкнуть ко всему этому.
   - На это я и рассчитываю.
   Ей захотелось кинуться ему в объятия. Откуда в ней это?  Ведь  она  -  не
Лонни, чтобы бежать на любой зов.  К  тому  же  она  слишком  дорожит  своей
независимостью. Но Тай и не пытается отнять  это  у  нее.  Он  предлагал  ей
близость, но принимал отказ спокойно и с юмором.
   - Дай мне минутку, чтобы умыться, - попросила  она.  Ей  нужно  прийти  в
себя.
   -  У  тебя  есть  время.  Аперитивы  и  салаты  будут  готовы  к   твоему
возвращению.
   - Аперитивы? Впечатляет. - Ей с трудом удалось придать  дрожащему  голосу
беззаботную интонацию. - Я сейчас вернусь.
   Кэссиди воспользовалась умывальником в конце зала. Добрых пять минут  она
разглядывала себя в зеркале. Чего она так боится? Почему  не  может  принять
ухаживания Тая со светской грацией, которую пыталась привить ей тетя  Эстер?
Она не будет ему ничего должна. Кэссиди закусила  губу.  Ей  не  обязательно
выходить за него замуж, ей не обязательно...
   Ах, нет, этого не будет. Не может она так сразу  влюбиться  в  Тая  после
истории с Лонни. Должна же она усвоить урок?! Затвердить себе,  что  мужчина
любит женщину, только пока ему это удобно, пока над ним  не  висит  дамоклов
меч обязательств. Или пока на горизонте не появится кто-нибудь получше.
   Но Тай - это не Лонни, сказал ей внутренний голос. Тай производит  совсем
другое впечатление. Но теперь ей надо беспокоиться о  Хатче.  Она  не  может
заводить рискованных романов. В  случае  разрыва  она  рискует  потерять  не
только мужа.
   Слезы снова навернулись ей на глаза. Здесь земля Мерриков. Корни, которые
пустит она, могут быть выкорчеваны и безжалостно пересажены. Она подумала  о
своих розовых кустах - еще одной пересадки ей, как и им, не выдержать.
   Кроме того, она почти достигла той цели, которую поставила  перед  собой.
Она доказала, что может  быть  Хатчу  хорошей  матерью,  что  способна  сама
вырастить его и поставить на ноги. Она научилась не надеяться  ни  на  кого,
кроме себя, и ей даже хватило смелости связаться со своими тетей и  дядей  и
обнаружить, что они все такие же  добрые  и  мягкосердечные.  А  сейчас  она
сделала последний, самый важный шаг, получила... В дверь постучали.
   - Милая, ты там не заснула?
   - Нет, - откликнулась она.
   - Все в порядке?
   - Нет. - Она прислонилась лбом к дубовой  панели  и  приложила  ладони  к
прохладному дереву. Как это непохоже на горячие руки Тая. - То  есть  все  в
порядке.
   - Тебе что-то нужно? - Он такой понимающий, такой ласковый, такой мягкий,
такой симпатичный.
   - Я снова разговаривала со своими голосами. Наступило молчание.
   - С теми, которые советовали тебе бежать  при  нашей  первой  встрече?  -
спросил он.
   - Ага. С ними.
   - А что сейчас они говорили? - В его голосе послышался интерес.
   - Что ты - это не Лонни.
   - Ха! Мне нравятся эти голоса! - рассмеялся он.
   - Правда? Но ведь это они подсказали мне переспать  со  своим  бывшим  до
свадьбы.
   - Так. Проблема ясна.
   Она вытерла щеки. Весенний дождичек превратился в летний ливень.
   - Вот потому я и не знаю, что делать.
   - А может, просто открыть дверь и поужинать? Голосам лучше подождать. Она
открыла дверь.
   - Ты не понимаешь, в чем моя беда. Он стоял прямо перед  ней.  Глаза  его
были так полны любви, что в них было больно смотреть.
   - Так в чем твоя беда, милая?
   - Как я могу им верить, если они один раз меня уже обманули?
   Он прикоснулся к ее щеке.
   - Ну, может, они с  тех  пор  повзрослели  и  поумнели?  Такое  со  всеми
случается.
   Это не приходило ей в голову, она почувствовала себя уверенней.
   - Хватит об этом. Сейчас я хочу есть.
   - Великолепно, давай поедим. Я зажгу свечи и не увижу всех тех  морщинок,
о которых беспокоился Хатч. Мы с тобой оба наедимся до отвала.
   Она не могла не засмеяться.
   - Он и про морщинки тебе рассказал?
   - Он рассказал мне даже про свечи.
   - Мило. - Она пошла вслед за Таем. - Продвинутые пошли дети!
   - Да, они взрослеют прямо с колыбели. Они вошли в кабинет, он  указал  на
стол.
   - Присаживайся. Для начала салат,  хрустящий  картофель,  поджаренный  на
сале. Потом мы перейдем к...
   Внезапно свет замигал и погас. Тай  не  успел  даже  подвинуть  ей  стул.
Кэссиди зацепилась за ножку стула и налетела на Тая. Не ожидая  толчка,  он,
как подкошенный, рухнул на пол, увлекая ее за собой и зацепив скатерть. Все,
что было на столе, посыпалось на пол. Кэссиди оказалась верхом на Тае.
   - Ты не ударилась? - торопливо спросил он, осторожно придерживая ее.
   - По-моему, нет. А что случилось?
   - Электричество отключили, - ответил он, постанывая.
   - А как ты? С тобой все в порядке? - Тревога охватила ее.
   - У меня картошка за шиворотом.
   - Правда? - В животе у нее заурчало. - С этим я легко справлюсь, -  вдруг
предложила она.
   - Что ты, черт возьми, делаешь? Кэссиди, ты с ума сошла? Ты  что,  ешь  с
меня?
   - Я такая голодная. -  Она  ткнула  кусочком  картофеля  ему  в  губы.  -
Хочешь?
   - Пожалуй, съем.
   Нащупав палочку картофеля, он аккуратно отправил се  в  рот.