но смотрит на нее.
   - Теперь десерт, - строго, словно приказывая, сказал он.  -  Сливовый
пирог или яблочный?
   - Яблочный, - не задумываясь, ответила Пакс и с не меньшим  усердием,
чем прежде, принялась  за  пирог.  Доев  сладкое,  она  взяла  со  стола
оставшийся кусок хлеба и быстро сжевала его. Только теперь  она  ощутила
настоящую сытость. Более того, ее тотчас же стало клонить в сон.
   Киакдан доел пирог и, вытерев рот салфеткой, сказал:
   - Вот так-то оно лучше.  А  теперь,  я  думаю,  ты  будешь  не  прочь
помыться и привести себя в порядок. Давай я тебе покажу, где у меня  тут
умывальня.
   Киакдан слегка надавил на кусок стены у очага, и та немного  отъехала
в сторону. Открылся узкий коридорчик с парой дверей по  обеим  сторонам.
За одной из них скрывалась небольшая лесенка,  спустившись  по  которой,
Пакс оказалась в выложенной камнями темной комнатушке,  вдоль  одной  из
стен которой бежал по каменному желобу ручеек. Колдун внес  в  помещение
несколько свечей и сказал:
   - Увы, вода только холодная. Здесь лежит мыльный корень, а  вот  тебе
полотенце. Если захочешь переодеться - тут на крючке висит что-то  вроде
платья.
   На вешалке у дверей действительно висел темно-коричневый балахон.
   - Ну все, я  пошел.  Теперь  умывайся,  -  сказал  киакдан.  -  Когда
закончишь, иди обратно в комнату. Можешь делать все, что хочешь,  только
ни в коем случае не выходи из дому. Все ясно?
   - Так точно, - по-военному ответила Пакс.
   - Вот и хорошо. - Киакдан развернулся, поднялся по лесенке и  скрылся
в коридоре, освещая себе путь свечкой.
   В маленькой комнате было сыро и холодно, но при этом абсолютно  чисто
и пахло здесь лишь свежей водой и землей. Пакс вымыла  руки,  ополоснула
лицо, а затем с опаской выглянула за дверь и, убедившись, что в коридоре
никого нет, сбросила с себя одежду. Она так  давно  не  переодевалась  и
толком не мылась, что на теле запеклась короста из грязи и  пота.  Пакс,
поеживаясь от холода, тем не менее с удовольствием намылилась  и,  встав
на дно каменного желоба, стала обливаться ледяной водой.  Когда  купание
было закончено, она дрожала от холода, у нее стучали зубы, но энергичное
растирание чистым  полотенцем  быстро  согрело  ее.  Посмотрев  на  свою
одежду, она даже пожалела, что отдала  в  качестве  подношения  запасную
рубашку. Уж на что грязной была она сама, но одежда  была  еще  грязнее.
Поколебавшись, она все же сняла с крючка оставленное ей платье и  надела
его. Ткань оказалась мягкой и теплой. Затем Пакс с  сомнением  поглядела
на оставшуюся на полу одежду. "Подтирать ее сейчас?" - мелькнуло у нее в
голове. Но от этого решения пришлось отказаться. Чтобы  отстирать  такую
грязь, потребовалась бы горячая  вода  и  что-нибудь  вроде  таза.  Пакс
сгребла одежду в кучу, надела сапоги на босу ногу и, пройдя по  лестнице
и коридору, вернулась в большую комнату.
   Перед тем как уйти, киакдан зажег  еще  несколько  свечей,  и  теперь
приятный теплый свет заливал все помещение.  Ставни  были  закрыты,  что
немало порадовало Пакс. Она села за стол и приготовилась ждать, когда же
вернется хозяин. Потом задумалась о том, где бы ей пришлось провести эту
ночь, не забрось ее судьба в этот дом:  скорее  всего,  она  ушла  бы  в
холмы, и вряд ли дожила бы до рассвета. Она поежилась и ощутила приятное
теплое прикосновение чистой ткани к телу. Как же это  здорово  -  чистая
одежда, вода, мыло, хорошая еда! "Интересно, - подумала Пакс, - почему я
ни разу... Ведь хотя бы жареных грибов-то могла бы себе  купить".  Потом
ее мысли побежали в другом направлении. Она задумалась о том, где сейчас
мог быть киакдан и на какие деньги он купил такой вкусный обед. Не на те
ли, что она оставила в чаше? А еще больше ее занимало, что он собирается
делать  дальше.  Пакс  сама  себе  удивилась,  обратив   внимание,   что
размышляет о таком непонятном  и  странном  человеке,  не  испытывая  ни
малейшего страха.
   Так, сидя за столом, она и не заметила, как  уснула.  Когда  вернулся
киакдан, Пакс не  услышала.  Проснувшись,  она  обнаружила,  что  лежит,
завернутая в одеяло, на полу у стены, неподалеку от очага.  Ставни  были
раскрыты, и в окна пробивался  солнечный  свет.  Пакс  чувствовала  себя
совершенно выспавшейся и отдохнувшей. В животе у  нее  урчало:  организм
явно требовал пищи. Она скинула одеяло, встала, и в этот  момент  в  дом
вошел колдун.
   - Пора завтракать, - сообщил он прямо с порога.
   В руках он держал какой-то котелок, на крышке которого лежал  большой
кусок сотового меда. Пакс непроизвольно по-собачьи  облизнулась.  Быстро
свернув и аккуратно сложив у стены  одеяло,  она  подошла  к  столу,  на
котором уже лежали сыр, хлеб и мед.
   - Такого меда ты еще не пробовала, - заявил киакдан. - Это  яблоневый
- ранний весенний мед,  его  никогда  не  бывает  много.  -  Внимательно
посмотрев Пакс в лицо, он улыбнулся:
   - Ты, похоже, отлично выспалась.
   Пакс впервые за долгое время улыбнулась в ответ:
   - Да... Благодарю вас. Я действительно хорошо отдохнула.
   - Давай-давай, садись за стол, -  сказал  он,  наливая  в  кружку  из
кувшина козье молоко. - Добавь  в  молоко  меду  -  увидишь,  как  будет
вкусно.
   Пакс  отломила  кусочек  сот  и  бросила  в  молоко.   Действительно,
получился ароматный и вкусный напиток. Киакдан тем временем нарезал  сыр
и протянул несколько кусков Пакс. Сделав бутерброд, он полил его  медом.
Пакс последовала его примеру и стала  уписывать  завтрак  за  обе  щеки.
Через открытое окно в  комнату  влетели  несколько  пчел  и  уселись  на
остатки сот.
   - Ну уж  нет,  сестрички,  -  сказал  киакдан,  -  это  нам  и  самим
пригодится. - Он издал какой-то звук, похожий на  пчелиное  жужжание,  и
пчелы немедленно вылетели в окно. Пакс изумленно посмотрела на  колдуна,
а он лишь улыбнулся ей в ответ.
   - Вы действительно умеете разговаривать с пчелами? - спросила она.
   - Ну, нельзя сказать, чтоб я с ними разговаривал. Это  скорее  похоже
на песню. Пчелы - очень музыкальные создания.  Они  прекрасно  чувствуют
ритм, мелодию и, кстати, неплохо танцуют. Ты  когда-нибудь  видела,  как
танцует пчелиный рой?
   - Пакс покачала головой,  про  себя  прикидывая,  не  подшучивает  ли
колдун над нею.
   - Честное слово. Я как-нибудь тебе покажу, - заверил он ее.
   - А с животными вы умеете разговаривать?
   - Киакдан тем и отличается от других  людей  и  колдунов,  что  умеет
говорить с природой: с деревьями, с травой, птицами, животными,  пчелами
и другими насекомыми. Нужно научиться понимать, что есть что в этом мире
и какое место занимает в нем каждое живое существо. Поймешь - сумеешь  и
общаться с ними. Только научиться этому нелегко и учиться  нужно  долго.
Все живые существа отличаются друг  от  друга,  все  говорят  на  разных
языках.
   - Есть волшебники, которые тоже умеют разговаривать  с  животными,  -
сказала Пакс. Киакдан фыркнул в ответ:
   - Волшебники! Это ж совсем другое дело.  Понимаешь,  любой  волшебник
хочет обладать большей властью.  Если  он  разговаривает  с  животным  -
уверяю тебя, делает он это с какой-то корыстной целью. Мы же,  киакданы,
учим язык животных, потому что мы любим их -  любим  такими,  какие  они
есть, какими созданы в этом мире. И если я говорю с совой, которая живет
в дупле вон на том дереве, я делаю это не для того,  чтобы  извлечь  для
себя какую-то выгоду, а просто потому, что мне этого хочется. Нет, я  не
буду скрывать, что иногда мы пользуемся этим даром с какой-то конкретной
целью. Мы можем попросить животных о чем-то,  договориться  с  ними.  Мы
знаем их природу, но в то же время  мы  признаем  право  каждого  живого
существа быть таким, каким оно создано, и не пытаемся изменить его.  Вот
почему наш общий знакомый, маршал Геда, так и не может решить,  надежный
я для него союзник или во мне есть какая-то червоточина.
   Пакс смотрела на киакдана и слушала его. Она понимала,  что  нечто  в
его словах имеет непосредственное отношение к ней  самой,  но  думать  о
чем-то сложном у нее не было сил.  Оставалось  только  ждать,  когда  он
начнет расспрашивать ее.
   Колдун встал из-за стола и сказал:
   - Ну что ж, твоя одежда постирана и сушится на кустах. Но, боюсь, она
еще слишком влажная, а гулять по лесу в этом  платье  будет  не  слишком
удобно. Дай-ка я подыщу тебе что-нибудь более подходящее. - Он подошел к
большой плетеной корзине, стоявшей у стены. - Мне кажется, вот это будет
тебе в самый раз. - Он протянул  Пакс  домотканые  брюки  с  продернутой
вместо пояса бечевкой и льняную рубашку. -  Переоденешься  -  выходи,  я
хочу тебе кое-что показать. - С этими словами колдун вышел  за  дверь  и
захлопнул ее за собой.
   Пакс поглядела на предложенную ей одежду. Судя по складкам на  ткани,
она пролежала в корзине очень долго.
   Пакс настороженно посмотрела в окно, подошла  к  очагу,  но  потайная
дверь в коридорчик с  умывальником  была  закрыта.  Найти  замок  ей  не
удалось. Тогда она, оглядевшись еще раз, присела на  пол  за  столом  и,
сняв с себя платье, быстро надела брюки и  рубашку.  Подпоясавшись,  она
поискала глазами свой кинжал. Он лежал на столе.
   Пакс  подошла  к  двери,  слегка  толкнула   ее,   и   та   беззвучно
распахнулась. Залитая солнцем поляна казалась пустой. Пакс даже не сразу
увидела киакдана, стоявшего неподвижно на вымощенной камнем дорожке.  Он
махнул ей рукой, и она пошла к нему через лужайку.
   - Держись поближе ко мне,  -  сказал  он.  -  Эта  роща  -  не  самое
безопасное место для чужаков. Даже опытные следопыты могут  заблудиться.
Если ты вдруг потеряешься, оставайся на месте. Я сам найду тебя. Пока ты
стоишь или сидишь неподвижно - ну, или пока мы с тобой вместе, - тебе не
грозит  никакая  опасность.  Может  так  получиться,  что  мне  придется
неожиданно исчезнуть. Надеюсь, этого не  потребуется,  но  все  же...  В
таком случае оставайся там, где стоишь, не уходи далеко. В  любом  месте
этого леса ты найдешь достаточно интересного, за чем  стоит  понаблюдать
до тех пор, пока я не вернусь за тобой.
   Колдун двигался между деревьями мягко и бесшумно, как легкий ветерок.
Пакс  старалась  не  отставать  от  него.  Время  от   времени   киакдан
останавливался, прикасался к какому-нибудь дереву или гладил  траву,  но
при этом молчал. Пакс тоже старалась  не  нарушать  тишины.  Солнце  все
сильнее нагревало воздух, птицы пели все громче,  от  земли  поднимались
ароматы прелой листвы и свежей травы. Дышалось легко  и  свободно.  Пакс
понятия не имела, в каком месте леса они  находятся,  но  ее  это  и  не
слишком  волновало.  Она  начала  более  внимательно  присматриваться  к
деревьям и кустам, мимо которых они проходили. Вот киакдан прикоснулся к
стволу какого-то дерева. Пакс заметила, как между его  ладонью  и  корой
проскочило что-то вроде зеленовато-коричневой искры. Время от времени ее
внимание притягивали то живописно расположившийся под  кустом  гриб,  то
цветущий кустик земляники, то ажурные листья  папоротника.  Рассматривая
очередной цветок, она  оглянулась  и  заметила,  что  магистр  Оукхеллоу
неподвижно стоит на месте, наблюдая за нею. Когда их глаза  встретились,
он одобрительно кивнул.

Глава II

   Так прошел этот день. Теплое весеннее солнышко  и  гостеприимный  лес
постепенно снимали напряжение, так долго копившееся в душе Пакс.  Вдвоем
с киакданом они долго шли  по  священной  роще,  остановились  попить  у
лесного родника, а вскоре после полудня присели передохнуть  у  большого
валуна. Пакс задремала. Когда она проснулась, киакдана рядом не было. Но
не успела она пару раз потянуться, как увидела его между деревьями. То и
дело в течение дня она мысленно возвращалась к мучившей ее  вчера  боли,
но словно  стеклянная  стена  встала  теперь  между  нею  и  реальностью
прошлого. Более того, ей никак не удавалось заставить  себя  подумать  о
том, что делать дальше, куда идти, и наконец она прекратила эти попытки.
   К дому киакдана они вернулись ближе к закату.  Пакс  сняла  с  кустов
высохшую чистую одежду и остановилась в дверях, держа в руках свои вещи.
Приятная усталость охватила ее, а вместе с ней пришло и чувство  голода.
Колдун улыбнулся.
   - Посиди здесь, в тепле, а я принесу ужин, - сказал он. -  Или,  если
хочешь, можем прогуляться вместе.
   Пакс на миг представила себе деревенскую таверну, множество  знакомых
и незнакомых людей, и ее тотчас  же  забила  дрожь.  Проломив  невидимую
стену, кошмарная реальность обрушилась на нее с  прежней  силой.  Прежде
чем она смогла сформулировать  ответ,  киакдан  сам  покачал  головой  и
сказал:
   - Нет, нет, не сегодня. Ты еще не готова. Оставайся здесь.  Я  так  и
думал. Твое исцеление займет не один день.
   Махнув рукой на прощание, он пошел через поляну по тропинке в сторону
Бреверсбриджа.
   Пакс села на пороге, дрожа и обливаясь потом. Она ненавидела себя  за
тот страх, что снова лишил ее всякой воли к сопротивлению. Ей не удастся
заставить себя хотя бы заглянуть в таверну - даже здесь, в этом  городе,
где у нее все сплошь друзья и нет ни одного  врага.  Она  посмотрела  на
свои сильные, покрытые  множеством  шрамов  руки.  Если  она  не  сможет
держать в них меч или лук, что же ей делать?  Не  оставаться  же  навеки
здесь с киакданом. К этому она не  готова.  Она  привычно  потянулась  к
кошельку на поясе, но тут Же вспомнила, что выложила  его  содержимое  в
чашу для подношений. Теперь у нее ничего не было - ничего из  того,  что
она заработала за все годы службы. Наемным солдатам вообще редко удается
скопить много денег, но по крайней мере они всегда берегут какие-то свои
талисманы или амулеты. У Пакс же не осталось ничего - ни красной лошадки
от Сабена, ни медальона Канны. Теперь  у  нее  не  было  даже  последней
спасительной надежды - кольца, подаренного герцогом. Это было уже третье
кольцо, врученное им ей за время службы, и всех трех она умудрилась  тем
или иным образом лишиться.
   Как и в предыдущий раз, когда киакдан вернулся,  Пакс  не  смогла  бы
сказать, сколько времени его не  было.  Он  просто  вырос  перед  ней  в
вечерних сумерках как из-под земли. В руках у  него  опять  был  большой
глиняный горшок. Пакс заставила себя встать, и они вместе вошли  в  дом.
На этот раз она помогла ему распаковать ужин и накрыть  на  стол.  Более
того, она не стала утверждать,  будто  не  хочет  есть.  Киакдан  принес
баранину, запеченную в густом соусе, тушеные овощи и грибы. Опять.  Пакс
хотела было спросить, сколько это все стоит, но, встретившись взглядом с
колдуном,  предпочла  промолчать.  Ела  она  молча   и   сосредоточенно,
удивляясь своему аппетиту, но  при  этом  ее  не  оставлял  страх  перед
неизбежными расспросами магистра.
   Однако за все время ужина Оукхеллоу так ничего и не сказал. Он быстро
покончил с ужином и сидел молча, глядя в  стену,  пока  Пакс  доедала  и
убирала со стола. Затем, будто очнувшись, он обернулся к ней и с улыбкой
спросил:
   - Ты, наверное, хочешь знать, когда я начну тебя расспрашивать?
   Пакс отвела взгляд, но затем усилием воли заставила  себя  посмотреть
собеседнику в глаза.
   - Да, - ответила она.
   - Я собирался заняться этим сегодня вечером. Но передумал.
   Последовала долгая пауза. Пакс посмотрела в потолок, обвела  взглядом
комнату, а затем наконец решилась спросить:
   - Почему?
   Он вздохнул и покачал головой:
   - Честно говоря, я не уверен, что сумею тебе это объяснить. Насколько
ты знаешь, целительство - это дар всех киакданов.
   Пакс кивнула.
   - Ну так вот: часть этого дара состоит в знании  того,  когда  именно
нужно применять то или иное  целебное  средство,  когда  действовать,  а
когда ждать.  Если  речь  идет  о  людях,  очень  важно  знать  -  когда
спрашивать, а когда молчать. О том, что тебя мучает  -  что  бы  это  ни
было, - ты сейчас говорить не готова.
   Пакс беспокойно заерзала на стуле.
   - Вы, наверное... вам, по всей видимости, рассказывали, что...
   - Мне много чего рассказывают, - перебил ее киакдан. Пакс внимательно
смотрела ему в лицо.
   - В основном все то, что достигает моих ушей, оказывается ложью.  Все
новости, которые доходят  до  нашего  городка,  лежащего  в  стороне  от
главных  караванных  дорог,  обрастают  большим  количеством   излишних,
придуманных подробностей. И что бы я про кого  ни  слышал,  тебя  должна
волновать только ты сама, только твое состояние. Только ты  и  будешь  в
конце концов исцелена.  Ты  -  и  никто  другой.  Нужно  лишь  дождаться
подходящего момента.
   Пакс отвернулась. Из ее глаз снова потекли слезы.
   - Ну вот видишь - ты еще не готова. Но ты  не  бойся:  время  придет.
Пусть твое тело восстановит силы. На это потребуется несколько дней.  Ты
уже выглядишь лучше, хотя сама, может быть, этого не замечаешь.
   - Но я... я  ведь  даже  не  смогла  заставить  себя...  -  Ее  голос
прервался, и она закрыла лицо руками.
   - Все это пройдет. Пройдет.
   Не  успели  прозвучать  слова  киакдана,  как  тепло  и  покой  разом
обволокли Пакс. Боль опять отступила.
   Но несколько дней спустя, ночью, кошмар вернулся  к  ней.  Она  вновь
сражалась не на жизнь, а на смерть, вновь ее мучили голод и жажда, вновь
страшно болели раны. Опять  чадили  смрадом  горевшие  зеленым  пламенем
факелы, опять обрушивались на ее тело удары кнута и клинка. И вдруг Пакс
очнулась, обнаружив, что киакдан сидит рядом с нею и держит ее за руку.
   Свечи заливали комнату мягким  светом.  Несколько  секунд  Пакс,  как
безумная, оглядывалась вокруг, все еще не в силах прийти  в  себя  после
кошмарных сновидений.
   - Успокойся, - тихо сказал колдун. - Не  нужно  ничего  говорить.  Ты
меня узнаешь?
   Не сразу, словно подумав, она кивнула. В горле у нее пересохло, и она
с трудом произнесла:
   - Вы - господин Оукхеллоу.
   - Правильно. И здесь, в  моем  доме,  ты  в  безопасности.  Лежи,  не
пытайся встать. Сейчас я принесу тебе чего-нибудь попить.
   Ароматная мятная вода приятно  охладила  ее  горло.  Пакс  попыталась
сесть, но киакдан удержал  ее.  Все  ее  тело  по-прежнему  била  дрожь.
Попытавшись унять ее, Пакс почувствовала боль во всех старых ранах.
   - Тебе все еще больно? - спросил колдун.
   Пакс кивнула.
   -  Как  давно  тебе  нанесли  эти  страшные  раны?  Пакс   попыталась
сосчитать. Мысли ее убегали куда-то в сторону, и  лишь  немалым  усилием
воли она смогла заставить их собраться.
   - Насколько я помню, это случилось прошлым летом. В конце лета.
   - Так давно? - Киакдан удивленно поднял брови. - Ну и ну! И какое  же
колдовство наложило на них заклятие? Пакс устало покачала головой.
   - Я не знаю. Киакномы... Паладин  и  маршал  Геда  пытались  излечить
меня, но потом...
   -  Киакномы?  Да  как  тебя  к  ним  занесло?   Пакс,   отвернувшись,
произнесла:
   - Они взяли меня в плен. В Колобии.
   - Вот оно что! Теперь понятно, почему лечение идет  так  тяжело.  Это
они заколдовали раны такой болью?
   - Нет... не совсем так. Дело было...
   Кошмарные воспоминания лишили Пакс  дара  речи.  Она  лишь  энергично
затрясла головой. Киакдан аккуратным, но сильным движением  взял  ее  за
подбородок и заставил успокоиться.
   - Ну все, на сегодня хватит, - сказал он. Увидев в ее  глазах  страх,
он добавил:
   - Спи спокойно, кошмары больше не  будут  мучить  тебя.  Это  я  тебе
обещаю. Ты будешь спать спокойно, как в  первую  ночь,  которую  провела
здесь. Пробуждение твое будет легким и радостным. Спокойной ночи.
   Подчиняясь ласковому голосу, Пакс провалилась в сон.
   Проснулась она действительно отдохнувшей. Тем не менее ей было стыдно
за вчерашний срыв, и к столу она подошла молча, без тени улыбки на лице.
   - Эти кошмары больше не будут преследовать тебя,  -  спокойно  сказал
киакдан, жестом приглашая ее к завтраку. - Когда я вновь разрешу  твоему
мозгу видеть сны, ты уже исцелишься. Это  в  моих  силах.  Сколько  было
возможно, я ждал, чтобы твое тело набралось сил,  потому  что  исцеление
духа