сержанта Стэммела поблизости не было, и я увидел  его
только, когда он пришел вместе с вами.
   - И что твой приятель  велел  тебе  делать,  если  ты  увидишь  сержанта?
спросила Коула.
   Она подошла к Дженсу и, подняв его голову  за  подбородок,  посмотрела  в
глаза новобранцу.
   - Ну? Что он велел тебе сделать?
   Дженс задрожал:
   - Он... он сказал... предупредить его...
   - Кого? Сержанта?
   - Нет... его... предупредить Коррина...
   - Предупредить Коррина, если появится сержант, так? Понятно.
   Подойдя к капитану, женщина добавила:
   - Не знаю, как ваш капрал, господин капитан, но этот новобранец,  Коррин,
врет как сивый мерин.
   - Согласен, - буркнул капитан Седжек.
   - Да и второй парень не лучше, - с отвращением сказала свидетельница.
   - Пожалуй, будет лучше заключить  их  под  стражу,  -  негромко  произнес
капитан. - Сдается мне, до приезда Валичи лучше изолировать их от остальных,
да и друг от друга.
   - Но я же не вру! - крикнул Коррин. - Спросите  капрала.  Он  подтвердит,
что я говорю правду!
   Свидетели обернулись к Стефи, хранившему все это время  полное  молчание.
Но прежде чем ему был задан первый вопрос, капитан Седжек сказал:
   - Перед тем как мы выслушаем его показания, уважаемые свидетели, я должен
рассказать вам о том, что случилось сегодня утром.
   - Хорошо, капитан, - согласился дворецкий.
   - Сегодня, когда  я  проснулся,  мне  передали  рапорт  от  врача.  Стефи
проспался ночью и хотел встретиться со мной, но ему не позволили, сославшись
на позднее время. Утром я направился к нему узнать, в чем дело, и, к  своему
удивлению, выяснил, что капрал не помнит ровным счетом ничего из  того,  что
случилось вчера. Абсолютно ничего.  Честно  говоря,  я  был  ошарашен  таким
поворотом дел и, не желая усложнять положение, просто  объяснил  Стефи,  что
его будут допрашивать по поводу одной  драки,  в  результате  которой  он  и
получил свои травмы. Врачи не смогли мне объяснить причин такого  провала  в
памяти. Что касается его состояния - как видите, я  вчера  ошибся,  подумав,
что  он  был  залит  собственной  кровью.  Теперь  несколько  слов  о   моем
подчиненном. Сколько он служит в моей когорте, я знаю  его  как  грамотного,
умелого, трезвого солдата, отличного капрала, никогда не уличенного во лжи и
обмане. Я честно скажу: не представляю, что могло  вызвать  такое  поведение
этого рассудительного человека,  но  могу  утверждать,  что  такой  поступок
нетипичен для него.
   - А не является ли потеря памяти уловкой, чтобы избежать ответственности?
- поинтересовался дворецкий.
   - Теоретически возможно, - ответил Седжек, - но, по моему мнению,  он  не
врет.
   - Ну-ну, - процедил Фонтайн и повернулся к Стефи:
   - Итак, капрал Стефи, вы видели раны  и  травмы,  полученные  участниками
столкновения, о ваших повреждениях вам, разумеется, известно. Кроме того, вы
выслушали показания офицеров и новобранцев. Что  еще  вы  можете  сказать  о
происшествии?
   - Сэр, я ничего не помню из того, что произошло со  вчерашнего  ужина  до
того момента, когда я  проснулся  посреди  ночи  в  лазарете.  Очнувшись,  я
почувствовал какое-то странное головокружение. Разумеется, болели  сломанные
пальцы и ссадины, но это неважно. Я спросил дежурного  врача,  что  со  мной
случилось, но он, выяснив, что я ничего не помню, сказал,  что  лучше,  если
мне все расскажет капитан. Когда мне рассказали... и потом, когда  я  увидел
девушку... в таком состоянии... выслушал показания... Сэр, я никогда не  бил
женщин... Я никогда никого не тянул в постель силой. Я  не  понимаю,  как  я
мог... но ведь я сам видел ее раны... Кто-то зверски  избил  ее,  и  если...
если это был я, капитан... Я знаю,  как  вы  должны  поступить  со  мной  по
уставу.
   Стефи замолчал.
   - А почему вы хотели встретиться с капитаном Седжеком  ночью?  -  спросил
его свидетель.
   - Я испугался. Я не понимал, что случилось, как я оказался в лазарете,  и
надеялся, что капитан объяснит мне все. А кроме того... я ведь понял, что  в
моей памяти образовался какой-то провал.
   - Но, Стефи, - почти взмолился  капитан,  -  должен  же  ты  хоть  что-то
помнить? Хотя бы начало, хоть что-нибудь. Можешь ты хотя бы подтвердить  или
опровергнуть версию Коррина?
   Услышав имя новобранца, Стефи с  ненавистью  и  презрением  посмотрел  на
него.
   - Господин капитан, - медленно, слово за словом отчеканил Стефи, - я  уже
сказал, что ничего не помню... Но, судя по тому,  что  я  увидел  и  услышал
сегодня, я могу сделать единственный вывод: этот человек лжет.
   - Ты говоришь так, даже понимая, что тогда тяжесть обвинения  ложится  на
тебя?
   - Да, сэр. Это же очевидно. Как видите, я не  слишком  пострадал,  да  и,
честно говоря, не представляю, как девушке, даже разозлившейся,  удалось  бы
справиться со мной.
   Стефи сказал это просто, как человек, который достаточно уверен  в  своих
силах и навыках рукопашного боя.
   - Неужели ты ничего не помнишь? - еще раз переспросил дворецкий.
   Стефи покачал головой:
   - Нет, сэр, ничего. Но я не жду, что вы поверите мне на слово. Я готов  к
любой проверке.
   - Да ты должен вспомнить! - неожиданно взвыл Коррин. - Ты  должен!  Я  же
тебе вчера говорил... - Тут он замолчал, осознав, что сболтнул лишнее.
   - Что-что? - переспросила Коула. - И что же ты ему вчера говорил?
   Неожиданно Коррин изо всех сил ударил стоявшего слева от  него  охранника
локтем в бок и выхватил у присевшего от боли солдата меч. Вырвавшись из  рук
второго охранника, схватившегося за свое оружие, Коррин,  размахивая  мечом,
выскочил на открытое место и направился к воротам крепости.
   - Взять его! - приказал капитан, выхватывая меч из ножен.
   Стоявший  ближе  других,  Стэммел   попытался   схватить   Коррина,   но,
безоружный, был вынужден увернуться от  клинка  и  ждать  удобного  момента.
Вооруженная стража бросилась к взбунтовавшемуся новобранцу, но,  прежде  чем
солдаты подбежали к нему, Коула шагнула к Коррину со спины и,  обхватив  его
рукой за шею, одним резким движением повалила  на  землю.  Не  успел  Коррин
понять, что случилось, как несколько клинков уже уткнулись  ему  в  горло  и
грудь.
   - Если кого-то интересует мое мнение, - сказала  Коула,  вытирая  руку  о
платье, - я считаю, что ему самое место - сидеть на цепи.
   - В кандалы его! - приказал Седжек. - В карцер!
   Ухмыляющиеся конвоиры направились к Коррину.
   - Ну а теперь, Стэммел... - начал капитан, но сержант перебил его:
   - Прошу прощения, сэр. Но мне кажется, что можно распустить людей,  чтобы
они не задерживали завтрак и приступали к учебе и работе.
   - Пожалуй, вы правы. Все, что возможно в открытом  расследовании,  личный
состав узнал. Теперь слухов и недовольных  будет  меньше.  Но  вы,  сержант,
вернитесь.
   - Слушаюсь, сэр, - ответил Стэммел.
   Капитан, нахмурившись, обратился к свидетелям:
   -  Господин  Фонтайн,  госпожа  Министьера,  благодарю  вас  за   помощь.
Насколько я понял, вы хотели бы взять дополнительные  показания  у  Стефи  и
Паксенаррион.
   - Разумеется,  капитан,  -  ответил  дворецкий.  -  Похоже,  дело  весьма
серьезное, если капрал действительно не помнит, что случилось.
   - Полагаю также, -  заметила  Коула,  -  что  капрал  Стефи  должен  быть
изолирован от остальных.
   - Похоже, что так, - согласился капитан. - Стефи, можешь считать, что  ты
под арестом. После допроса я посоветуюсь  со  свидетелями  и  со  Стэммелом,
можно ли тебе доверять и держать  как  офицера  в  общежитии,  в  незапертой
комнате.
   - Слушаюсь, сэр. Я все понимаю. Жаль только, что я не могу вспомнить, что
произошло.
   В это время Стэммел передал остальным  сержантам,  чтобы  они  отправляли
своих подчиненных на завтрак. Затем,  обратившись  к  Боску  и  Девлину,  он
приказал им хорошенько загнать взвод на тренировках и занятиях, не  оставляя
им времени на разговоры о происшествии.
   Вернувшись к капитану, Стэммел услышал:
   - Ну что ж, сержант, вы оказались правы. Кто бы мог подумать, но...
   - Господин капитан, я был уверен, что Паксенаррион  невиновна.  Но  я  не
уверен, что виновен  ваш  капрал.  Мне  пришло  в  голову,  что  Коррин  мог
подсыпать ему что-нибудь, какое-то возбуждающее снадобье, и тогда...
   - Я об этом и не подумал... Действительно, что-то здесь не клеится.
   - Я согласна, - сказала Коула. - И полагаю, что следует  обсудить  это  в
спокойном месте, без лишних ушей.
   Дворецкий кивнул:
   - Могу предложить пройти в резиденцию, капитан.
   -  Отличная  мысль.  Стефи,  приведите   себя   в   порядок.   Оденьтесь,
причешитесь, позавтракайте  и  следуйте  за  нами.  Вас  будет  сопровождать
конвоир.
   Капитан развернулся и направился вместе  со  свидетелями  и  Стэммелом  к
воротам резиденции герцога. Стефи вздохнул и, подняв  с  земли  форму,  стал
одеваться.

5

   Во дворе  замка  маленькая  группа  собралась  у  фонтана.  Свидетельница
присела на каменный бордюр, остальные остались стоять.
   Первым нарушил молчание капитан:
   - Стефи, давай начнем все по порядку. Расскажи нам все подробности  того,
как ты провел вчерашний вечер после того, как ушел от меня.
   - Слушаюсь, сэр. Я  вышел  от  вас,  нашел  своих  солдат,  и  мы  вместе
отправились к квартирмейстеру. Я приказал одному из новобранцев -  не  знаю,
как его зовут, но в лицо узнать смогу  -  найти  его.  Когда  квартирмейстер
пришел, я показал ему заявку капитана Валичи, подписанную вами, и мы  прошли
на склад, чтобы отметить те вещи, которые нам полагалось  забрать.  Потом  я
вспомнил, что еще не сообщил о скором приезде капитана распорядителю  замка,
и, оставив ребят готовить необходимое имущество  к  погрузке,  отправился  к
нему.
   - Ты что-нибудь ел или пил в это время, Стефи?
   - Нет, сэр. Только воду. Мы же приехали  уже  после  обеда.  Но  когда  я
поговорил с распорядителем замка, он предложил мне эля. Сказать по правде, я
не мог отказаться. Однажды он уже  угощал  меня  -  такого  вкусного  эля  я
никогда в жизни  не  пробовал.  Насколько  я  знаю,  управляющему  позволено
заходить в винные погреба замка, и не думаю, что  парой  кружек  мы  нанесли
серьезный урон запасам герцога.
   - Итак, ты выпил эля, а кстати - сколько?
   - Распорядитель принес полный кувшин и дал мне кружку.  Я  выпил  одну  и
подумал было о второй, ибо эль был действительно превосходен, но не рискнул,
потому что не хотел напиваться допьяна. Но распорядитель сказал, что вылитый
из бочки эль он заливать обратно не станет, а  в  открытом  кувшине  напиток
выдохнется. Ну так вот, я перелил оставшийся эль себе во  фляжку,  выплеснув
из нее  воду.  На  дне  кувшина  оставался  глоток  эля,  который  я  допил.
Распорядитель спросил, как мне понравился аль,  и  я  ответил,  что  напиток
просто великолепен. Тогда распорядитель предложил мне что-нибудь перекусить,
но я сказал, что поужинаю в столовой, и, поблагодарив его, ушел.
   - Где сейчас ваша фляжка, Стефи? - спросила Коула.
   - Там же, где мои остальные вещи, я думаю. Я отнес ее в конюшню и положил
в седельную сумку.
   - Продолжайте.
   - Когда я упаковал фляжку, уже было время ужинать. Я собрал своих  людей,
и мы строем пошли в столовую.
   - Что вы ели?
   - Все как обычно: хлеб, сыр, похлебку. Я ел вместе со  всеми,  из  одного
котла. Сейчас я вспоминаю, что чувствовал себя... как-то возбужденно...  Все
звуки казались чуть более громкими и раздражающими, чем обычно.  Я  приписал
это воздействию лишнего глотка эля, но, присмотревшись, понял, что никто  не
замечает моего странного состояния, потому что ноги держали  меня  хорошо  и
язык не заплетался. Потом я понял, как можно объяснить это состояние: словно
делаешь что-то привычное, знакомое, думая о  чем-то  другом,  и  лишь  потом
замечаешь, что привычная работа уже выполнена. В общем, я более-менее  точно
помню, что делал до того, как вышел из столовой. Оказавшись во  дворе...  я,
кажется, направился к своей казарме... хотя сейчас я уже  не  могу  уверенно
утверждать это. А потом - ничего, полный  провал  до  того  момента,  как  я
очнулся в лазарете.
   Стефи замолчал и обвел взглядом слушателей.
   - Сколько это продолжалось, на ваш  взгляд?  -  спросила  Коула  капитана
Седжека.
   - Агрессивная фаза - примерно с четверть  часа,  потеря  памяти  -  около
шести часов.
   - Похоже на какой-то дурман или заклинание... - произнес дворецкий.
   - Скорее уж дурманящий порошок или настой, - сказал капитан. - Я не  знаю
в  крепости  ни  одного  колдуна,  который  был  бы  способен   так   сильно
воздействовать на человека.
   - Мне кажется, нам нужно проверить герцогский эль. И если кто-то  отравил
его... - Лицо дворецкого приняло мрачное выражение.
   - Я сейчас вызову управляющего, - ответил капитан и направился к дверям.
   Вскоре Седжек вернулся с большой флягой эля  в  руках,  а  вслед  за  ним
распорядитель внес поднос  с  кувшином  и  кружкой.  Веннеристимон  выглядел
озабоченным и все время говорил.
   - Я уверен, господин капитан, что с  элем  герцога  все  в  порядке.  Да,
некоторое время назад одна из больших бочек была распечатана и вскрыта, но я
не представляю, как кто-либо смог бы проникнуть в погреб и подсыпать  в  нее
дурман. Может быть, я сам виноват: не нужно было давать бедному капралу  так
много крепкого напитка после тяжелой дороги, да  еще  на  голодный  желудок.
Впрочем, господин Стефи казался вполне отвечающим за свои действия...
   - И все же, Веннер, мы проверим напиток, чтобы быть уверенными. У герцога
немало врагов, желающих его смерти или хотя бы неприятностей его  подданным,
- сказал Седжек.
   Капитан выставил на бортик фонтана свою флягу.
   - Вот, - сказал он. - Я сам набрал эля из распечатанной бочки. Пахнет, по
крайней мере, как надо. Еще я попросил Веннера принести тот самый  кувшин  и
кружку, из которых он вчера угощал капрала. Узнаешь, Стефи?
   Капрал подошел к распорядителю и,  взяв  с  подноса  кружку,  внимательно
осмотрел ее.
   - Да, сэр, по-моему, это та самая. Вот здесь у нее чуть  сколот  край.  И
кувшин тот же, с трещинкой у ручки.
   - Я уже сказал капитану, - вставил Веннер, что,  безусловно,  эта  посуда
была тотчас же вымыта после использования. У меня в  хозяйстве  всегда  так;
Если что и было в кувшине, то наверняка уже смыто.
   Свидетели внимательно осмотрели и кувшин и кружку.
   - Выглядит абсолютно чисто,  -  вздохнул  капитан,  -  что  не  исключает
возможности того, что вчера там могла находиться  какая-нибудь  гадость.  Но
тут уж ничего не поделаешь.
   - Давайте проверим эль, - предложила Коула.
   - Пожалуйста, - кивнул капитан и отвинтил с фляги крышку.
   Все по очереди понюхали напиток.
   - Пахнет, как и должен пахнуть хороший эль, но я не уверен, что мы учуяли
бы запах дурмана, да и аромат эля мог перебить его, - сказал дворецкий.
   Стэммел пожал плечами:
   - Я слышал, что обычно дурманящие снадобья сильно пахнут, но кто знает?
   - Попробуем  глоток-другой?  -  предложил  дворецкий.  -  Посмотрим,  что
случится.
   - Давайте я глотну, - сказала Коула. - Если вдруг я разбушуюсь,  со  мной
будет легче справиться. Только не ломайте мою единственную руку,  мне  скоро
яблоки собирать в саду.
   С этими словами свидетельница отпила из фляги.
   - На вкус - замечательный эль. Похоже, из тех сортов, что подаются только
по праздникам и на званых обедах. Так, Веннер?
   - Именно так.
   - Нет, я не чувствую никакого привкуса, - сказала Коула.
   - Я уверен, что капрал  просто  выпил  лишнего,  -  продолжал  настаивать
Веннеристимон. - Эль очень крепкий,  и  я  не  должен  был  приносить  целый
кувшин.
   - Но он ведь не выпил весь кувшин, - объяснил  Седжек.  -  Выпив  кружку,
Стефи вылил остальное в свою флягу. А одной кружки чего бы то ни  было  явно
недостаточно, чтобы Стефи опьянел до беспамятства.
   - Стефи, - спросил Стэммел,  -  а  у  тебя  нет  какого-нибудь  снадобья,
лекарства или еще чего-то, что ты мог бы добавить в эль и забыть об этом?
   Стефи явно смутился.
   - Ну, если честно, у меня есть... ну что-то вроде эликсира любви. Я купил
пузырек у одной старушки по дороге, еще на дальнем склоне Вереллы. Но я  еще
не открывал его, капитан, оставив до выходных...
   Коула переспросила:
   - Любовный напиток?
   - Ну, иногда мы с моей подружкой добавляем по паре капель в вино...
   Капитан покачал головой:
   - Я и не знал, что ты пользуешься такими штучками, Стефи.
   - Но это же абсолютно безвредно, сэр. Правда! Веселит  как  вино,  только
чуть больше. Просто ночь проходит веселей и более бурно, вот и все.
   - Я думаю, стоит проверить, что  за  отраву  ты  прикупил.  Вполне  может
оказаться, что это снадобье вовсе не так безобидно. Ты купил его у знакомого
продавца?
   - Э-э... нет, сэр. Но  это  же  ходовой  и  простой  товар.  Его  продают
бабки-знахарки в каждой деревне. Обычно  я  покупал  его  в  поселке  одного
лесного племени в Эринсе, но в этот раз мы ехали другой дорогой, и  в  одной
из деревень около трактира я купил этот пузырек у какой-то  старушенции.  Не
думаю, что ей был смысл подсовывать мне какую-то гадость. Но в любом  случае
я еще не раскрывал флакон.
   - А где он?
   - С остальными вещами - в моей седельной сумке.
   - Надо посмотреть. - Капитан огляделся. - Куда это Веннер  исчез?  Ладно,
Стефи, кто из твоих людей знает, где твои вещи?
   - Да любой из них. У нас же все седла вместе лежат.
   - Стэммел, не принесете нам пожитки капрала?
   - Конечно, сэр. Не следует ли кому-нибудь из свидетелей  проследовать  со
мной?
   Капитан только отмахнулся.
   - Не валяйте дурака, Стэммел. Дело приняло совсем другой  оборот.  Сейчас
мы оба заинтересованы в скорейшем и объективном расследовании.
   Выйдя из резиденции, Стэммел направился к  конюшне.  Около  входа  понуро
сидели на земле солдаты из отделения Стефи. Увидев сержанта,  они  оживились
и, вскочив, окружили его.
   - Господин сержант, - посыпались вопросы, - что с ним будут делать?  Сэр,
он ведь отличный капрал...
   Стэммел жестом приказал им замолчать:
   - Чем закончится расследование, я пока не знаю. А сейчас нам  нужны  вещи
Стефи. Где его сумка?
   Один из рядовых отвел его в кавалерийский склад и показал на стеллаж, где
были уложены полтора десятка седел.
   - Крайнее в верхнем ряду - его, - сказал солдат.
   Сняв сумки с седла, Стэммел вышел из конюшни.
   - Ребята, кто-нибудь трогал вещи капрала? - спросил он.
   - Нет, сэр, - ответил один из подчиненных капрала. - Он сам уложил  седло
на стеллаж, а потом только принес и засунул в сумку свою флягу. И, насколько
мы знаем, больше к его вещам никто не притрагивался.
   Возвращаясь в  резиденцию,  Стэммел  заметил  спускающегося  по  парадной
лестнице замка Веннера.  Сержант,  удивившись,  подумал,  куда  мог  уходить
распорядитель, но быстро забыл о нем, вернувшись к свидетелям и капитану.
   - Это ваши вещи, Стефи? - спросил Седжек.
   - Да, сэр. Фляга должна быть в левой сумке, в  специальном  отделении,  а
флакончик - на дне правой, он завернут в запасные носки.
   Все внимательно проследили за  тем,  как  капитан  расстегивает  сумки  и
извлекает оттуда вещи. Фляга, по крайней мере, была плотно закрыта, и в  ней
плескалась  какая-то  жидкость.  Из  второй  сумки  были  извлечены   плотно
скрученный плащ, расческа, затем - один носок, второй и лишь потом маленький
флакончик из дымчатого стекла со стеклянной же пробкой.
   - Стефи, флакон не был завернут в носки, а лежал отдельно, на дне  сумки,
- заметил капитан, вынимая пробку. - Черт! Ну и запах!  Э-э,  да  пузырек-то
пустой!
   Дымчатый флакончик прошел по рукам всех присутствующих, заставив  каждого
сморщить нос от запаха.
   - Это тот флакон? - спросил капитан.
   - Да, сэр. По крайней мере, насколько я помню. Но у него не было  резкого
или неприятного запаха. Можно мне понюхать?
   - Пожалуйста, - ответил капитан и добавил:
   - Но вряд ли ты мог его унюхать раньше. Пробка была залита воском,