ые  люди  говорили  теперь  только  об
устройстве засад и небольших сражениях в  густой  чаще.  Они  упражнялись  в
управлении  барками  до  тех  пор,  пока  не  научились   достаточно   ловко
маневрировать ими на быстрине раздувшихся рек. Релкин видел, как  изменились
некоторые из мужчин арду. Он возлагал на них большие надежды.
   Но власть Релкина многими в лагере и отвергалась.  Люди  мрачно  ворчали,
даже пересекая Равнину Трехрогих. Жизнь их теперь  изменилась  бесповоротно.
Многие по-прежнему страстно ненавидели всех бесхвостых, без различия.
   Иуунс и Юнс наговорили о Релкине  много  ядовитых  слов.  Лумби  пыталась
останавливать их, но на молодую девушку не обращали внимания, и наконец мать
велела ей молчать, испугавшись неприятностей для всей семьи.
   Иуунс уверяла, что Релкин и так называемый лесной бог увели мужчин арду и
продали их работорговцам. Многие смеялись  над  ее  словами,  но  кое-кто  и
прислушивался,  и   эта   клевета   широко   распространилась.   Неожиданное
возвращение Релкина и лесного бога все изменило,  но  хотя  все  они  охотно
кормили голодного дракона, далеко не все дарили любовью бесхвостого.
   Релкин старался не обращать на это внимания. За этот месяц  они  добились
замечательных результатов,  хотя  и  пережили  некоторое  разочарование.  Им
удалось разгромить два лагеря и устроить три  засады.  Две  операции  прошли
блестяще - арду захватили работорговый флот целиком. А  вот  в  третьей  все
пошло наперекосяк  несколько  арду  поторопились  выскочить  из  укрытия,  и
работорговцы оказались предупреждены о нападении. В беспорядочном  сражении,
тяжелом для обеих сторон, удалось освободить лишь немногих рабов, после чего
работорговцы развернулись и ушли в сгущающуюся тьму, увозя на барках большую
часть добычи. И после этого барок больше не было.
   Военный отряд стал теперь  ядром  племени,  объединяющим  началом  нации.
Сплотившись в сражениях, мужчины образовали новые глубокие связи, скрепившие
древние рода, веками существовавшие независимо. Они не могли уже вернуться к
прежнему  образу  жизни  -  небольшие  группы  были  слишком   уязвимы   для
работорговцев. Теперь все они превратились во что-то  другое,  что-то  новое
для народа Арду.
   Среди тех, кто  воевал  бок  о  бок,  недоверие  к  Релкину  продержалось
недолго. Скандальная связь бесхвостого с Лумби вскоре забылась. Бойцы видели
в Релкине своего предводителя. В общем,  он  был  уверен,  что  при  наличии
времени и  доброй  воли  он  сможет  переубедить  и  остальных.  Даже  самых
несговорчивых, таких как Иуунс и Юнс, удастся в конце концов вразумить.

Глава 18

   Образование племени - дело шумное. Постоянно возникают ссоры, а значит, и
настоятельная необходимость в том, чтобы кто-то  мог  рассудить  ссорящихся.
Лумби предложила  создать  Совет  представителей  родов.  Поначалу  семейные
группы отказались  от  этой  идеи.  Но  постепенно  количество  повседневных
разногласий так возросло, они стали отнимать так много времени  и  сил,  что
наступил кризис. Каждому стало ясно, что такой Совет необходим.
   Несколько родов пригрозили отделиться и вернуться к прежнему образу жизни
одиноких семейных кочевий. И каждый раз Релкин терпеливо  уговаривал  их  на
своем ломаном арду остаться.
   Вне племени они окажутся уязвимы для работорговцев. Они должны  понимать,
что окажутся  перед  выбором  -  оставаться  на  севере  весь  сухой  сезон,
отказавшись от легкой жизни в лесу, или, безопасности ради, присоединиться к
племени.  Лишиться  сезона  в  лесу  было  равносильно  для  арду  нарушению
старинного уклада жизни, освященного их примитивной религией.
   Итак,  они  остались.  Но  разногласия  продолжались,  и  мелочные  ссоры
постоянно подпитывали кризис.
   История  с  Пумо  была  одной  из  худших.  Пумо,   симпатичный   паренек
четырнадцати лет  с  очень  сильным  хвостом,  принадлежал  к  роду  Желтого
Каньона. Его родителей и  сестер  в  этот  сезон  угнали  работорговцы.  Ему
удалось  бежать  одному,  когда,  разобрав   лагерь,   работорговцы   повели
невольников к баркам, чтобы увезти их вниз по течению. Пумо вел в лесу дикий
образ жизни, пока не наткнулся на разведчиков арду, взявших его с собой.
   С тех пор он жил в племени людей Желтого  Каньона,  из  которого  уцелела
всего горстка. Пумо усыновила Вулла из рода Красного Камня, одного из  самых
больших в племени. Пумо делал успехи в борьбе и плавании,  был  вежлив,  чем
заслужил любовь сверстников. Он, конечно, озорничал, но  не  был  злым,  что
отмечали даже старики, которые весьма придирчивы к молодежи.
   Теперь же делегация матриархов Желтого Каньона, расположившегося  лагерем
по соседству с людьми Красного Камня, пришла требовать Пумо обратно,  с  тем
чтобы он вернулся жить к своим родственникам.
   А Пумо не захотел. Остальные люди  Желтого  Каньона,  жившие  в  племени,
возмутились. Тогда, сказали они, весь их род уйдет из племени и станет  жить
по-старому. И Пумо заберут, хотя бы и насильно. Род  -  прежде  всего.  Люди
Красного Камня не  согласились  с  этим  и  потребовали  лояльности  к  идее
племени.
   Делегатки Желтого Камня не уходили. Они настаивали на приоритете родового
закона. Пумо должен уйти с ними.  С  другой  стороны,  свои  права  на  Пумо
предъявила Вулла, потребовав поддержки  у  своего  рода,  одного  из  самого
крупных в племени. Долгие громкие споры велись теперь  и  у  колодцев,  и  у
лагерного костра, не утихая часами.
   В последние две недели Релкин несколько раз разговаривал с  юным  Пумо  о
его проблемах. Пумо откровенно  признался,  что  предпочитает  семью  Вуллы.
Вулла обращалась с ним лучше, чем его собственная мать, и вообще она  добрее
к своим детям, чем  это  принято  среди  людей  Желтого  Каньона.  Он  хотел
остаться.
   Релкин был сильно озабочен этой родовой  ссорой.  В  ней  таился  зародыш
больших неприятностей, вплоть до междуусобной войны. Истории, подобные этой,
уже происходили с Арду в прошлом и часто приводили к фатальным последствиям.
Одна лишь мысль о том, что  ими  кто-то  пренебрег,  могла  вынудить  мужчин
Желтого  Каньона  бросить  военный  вызов  Красному  Камню.  Нависла  угроза
кровопролития, которое  грозило  перейти  потом  в  кровавую  наследственную
месть. Такая ненависть может годами передаваться из поколения в поколение.
   Релкин отправился поговорить с  Лумби.  Вдвоем  они  вышли  из  лагеря  и
добрели до утеса, нависшего над речным каньоном. Оттуда  открывался  вид  на
лес и рельефные силуэты скал. Могучие стволы были  облиты  оранжевым  светом
вечера.
   До сих пор Релкин и Лумби  остерегались  проводить  время  вместе,  сводя
возможные встречи до минимума, так как знали, что будоражат худшие  опасения
старых Уйса и Эррис. Кроме того, Лумби постепенно завоевала у людей  племени
огромный авторитет. Используя тот факт, что она знает Релкина  дольше  всех,
девушка сумела занять место в первых же племенных  советах  и  удержала  его
благодаря врожденному дару красноречия  и  несомненной  природной  мудрости.
Старые люди относились к ней с уважением. С недавних пор Релкин почувствовал
какой-то внутренний сдвиг в их отношениях.  Лумби  выросла,  превратилась  в
совершенно новую личность.
   Она не была уже  той  милой  Лумби,  которую  он  знал.  Она  все  больше
занималась высокими материями и все  меньше  смотрела  на  него  влюбленными
глазами. Теперь дела  поглотили  все  ее  внимание.  Племя  разрасталось,  и
кому-то нужно было им управлять.
   - Как поживает дракон? - спросила она, когда они отошли подальше от чужих
ушей.
   Хвостатая девушка с удовольствием  пользовалась  верио,  которым  владела
довольно бегло, но  не  на  людях.  Она  знала,  что  это  будет  воспринято
враждебно. Арду были  консервативным  народом,  придерживающимся  старинного
образа жизни. Они не знали других языков, впрочем, и знать не хотели.
   - Спит он хорошо, но прибавляет в весе. Ему нужны упражнения. - Релкин  с
минуту поколебался. Впрочем, Лумби была другом дракона и должна была понять.
- Думаю, может, он чувствует себя одиноким.
   Она подняла удивленный взгляд.
   - Я имею в виду, что он одинок без других драконов.  Лицо  ее  осветилось
пониманием. Релкин почувствовал, что его сердце тает, как это часто бывало в
присутствии Лумби.
   - Видишь ли, мы уже много месяцев вдали от нашей части. Думаю, он тоскует
по друзьям.
   - Должно быть, странно жить среди множества драконов - таких  как  Базил.
Лумби хочет когда-нибудь их увидеть.
   Релкин подумал, что еще  интереснее  было  бы  посмотреть,  какой  эффект
произведет сама Лумби на его друзей по Сто девятому драконьему.  Как  повели
бы себя Свейн, и Джак, и  Мануэль,  встретившись  с  этой  нежной  хвостатой
девушкой?
   Он перевел разговор на то, что занимало сейчас умы всего племени:
   - Ты видела сегодня Пумо?
   - Нет, я думаю, он залег где-нибудь. Вряд ли ему  нравится  его  нынешняя
жизнь.
   - Бедный Пумо.  Но  племени  угрожает  большая  опасность.  Что-то  нужно
делать, и поскорее.
   Лумби разразилась длинной речью. Релкин  знал,  что  она  поступает  так,
когда считает, что мысль, пришедшая ей в голову, чрезвычайно важна.
   - Слушай, Релкин, я  думаю,  Пумо  должен  сам  говорить  на  собрании  у
лагерного костра. Пусть скажет всем, чего он хочет.  Все  спорят  через  его
голову, словно он малый ребенок, не способный принимать собственные решения.
Сейчас особенное время; племя растет, и Пумо верит в него. Так пусть скажет,
чего он хочет. Старухи из Желтого Каньона не обрадуются, но они должны будут
согласиться с его решением. И  все  увидят,  что  решение  присоединиться  к
племени - это свободное решение каждого. Мы выбираем племя, и  в  этом  наша
величайшая сила.
   Релкин кивнул. Она была права. Он усмехнулся:
   - Может, мы попросим и старушек Желтого Каньона присоединиться к  нам?  И
тогда мы получим весь народ Желтого Каньона. - Он помолчал, поджав  губы.  -
Правда, я не уверен, что это предложение поддержат те, кто уже присоединился
к племени.
   Лумби подумала с минуту. Большой проблемы она тут не видела.
   - Они узнают об этом позже. Нам нужна численность. Чем больше у нас будет
бойцов,  тем  сильнее  мы  будем.  Мы  должны  остановить  работорговцев.  В
следующий сезон мы выгоним их из леса.
   Релкин считал, что это вполне возможно.
   - Но справится ли Пумо? Ему придется предстать перед всеми людьми Желтого
Каньона.
   - Я говорила с  Пумо.  Пумо  будет  сильным.  Неожиданно  Редкий  заметил
какой-то новый огонек в ее глазах.
   Она правильно истолковала вопросительный взгляд юноши и ответила:
   - Да, Релкин прав. Лумби знает, что должны делать арду. Вот почему  Лумби
не сможет выйти замуж за Ом-ми, хотя Уйс и был  бы  счастлив.  Лумби  должна
выйти замуж за Чазена из Красного Камня, чтобы скрепить его род и мой. Чазен
согласен с Лумби. Он знает, что мы должны строить племя. Иначе арду  заберут
в рабство.
   - А что будут делать дракон и его мальчик, Лумби? Лумби твердо посмотрела
ему в глаза:
   - Я люблю тебя, Релкин, но у нас не может быть детей.  Поэтому  я  должна
выйти замуж за арду. Я не могу сочетаться браком с  бесхвостым.  Не  могу  я
выйти замуж и за Омми, хотя он и хочет меня. Я выйду замуж за Чазена.  Но  я
буду всегда любить Релкина.
   Релкин не мог больше  сдерживаться.  Он  крепко  обнял  и  поцеловал  ее.
Несколько мгновений  они  снова  были  вместе.  Потом  она  оттолкнула  его,
отступила на полшага назад, вытирая глаза. Когда же она заговорила, голос ее
был бесстрастен:
   - Но мы не можем больше  делать  этого,  как  бы  ни  хотели.  Мы  должны
пересилить наши собственные чувства.
   - Нет, Лумби, мы не должны так поступать. Мы  сможем  быть  вместе,  хоть
как-нибудь!
   - Ты не можешь остаться с племенем. Тебе нужно  уходить  назад,  в  земли
Аргоната. Ты должен вернуться к Эйлсе.
   Неожиданное упоминание об Эйлсе  заставило  его  покраснеть.  Релкин  был
смущен, растерян и пристыжен  одновременно.  Он  изменил  любимой  Эйлсе,  и
теперь, после всего пережитого, он не может остаться с Лумби.  Жить  ли  ему
теперь с чувством вины до конца своих дней или признаться Эйлсе в  том,  что
он наделал? Не думал он, что окажется перед таким выбором. На мгновение  его
пробрал озноб.
   - Да, - тихо сказал  он,  -  Лумби  права.  Нам  нужно  возвращаться.  Ты
поведешь племя Арду, и твое племя станет сильнейшим, я знаю, я чувствую это.
Мы с Базилом вернемся в наш мир. Но прежде чем  я  уйду,  я  должен  обучить
ваших бойцов. Они должны выучиться всему, что я смогу им  дать.  Им  многому
еще нужно учиться.
   Лумби тронула Релкина за локоть:
   - Арду будут всегда благодарны Релкину из Куоша. Они разошлись  в  разные
стороны и спустились к костру каждый своей дорогой.
   Во тьме за их спинами злобно сверкали чьи-то глаза.

Глава 19

   Дожди постепенно шли на убыль, пока не превратились в случайные ливни,  и
ежедневная сушка у костров насквозь промокшей одежды отошла в  прошлое.  Все
же небо было еще закрыто облаками, и звездный свет не в силах был  пробиться
сквозь их пелену.
   Арду осторожно перемещались по равнине,  избегая  встреч  с  пуджиш.  Они
останавливались у старинных наследственных ловчих ям, заново укрепляли их  и
ловили трехрогих, устраивая пиры. С окончанием дождей лесные  люди  покинули
равнину и двинулись в северные холмы, где  уже  начали  завязываться  ягоды.
Затем арду должны были отправиться в очередной  поход  к  южным  лесам,  где
снова придется рисковать встречей с мирчазскими работорговцами.
   Роды  медленно  сливались.  Уже  отпраздновали  три   межродовых   брака.
Планировались новые свадьбы. Много было разговоров и предположений, за  кого
выйдет замуж Лумби, ведь она была уже достаточно взрослой.
   Она стала голосом молодежи в племенном Совете и заслужила уважение людей.
Многие арду уважали ее, как ни одну девушку ее  возраста.  Одно  это  давало
повод для бурных обсуждений предстоящего  брака  Лумби,  ведь  каждое  племя
хотело залучить ее себе.
   В один несчастный день, первый день,  когда  небо  весь  день  оставалось
чистым, покой лагеря был нарушен страшным  криком.  Это  был  Могс  из  рода
Солнечного Берега. Шатаясь, он брел к лагерю. Беда случилась у новой  ловчей
ямы, выкопанной на трехрогих к западу в зарослях акаций.
   Ловушка оказалась удачной, слишком удачной. Собственно, как  и  ближайшие
ямы, совсем новой она не была, но ее не использовали несколько  десятилетий.
Теперь из нее вычистили мусор, ветки и камни,  старый  кол  заменили  новым,
заостренным и обожженным на  костре.  В  довершение  сплели  новую  травяную
циновку, чтобы прикрыть ловушку, и уселись ждать.
   Следующей же ночью в яму упала отбившаяся от стада трехрогая корова.  Она
умерла почти сразу, как только кол воткнулся ей в глотку.
   Арду немедленно принялись свежевать тушу, отправив  в  лагерь  гонцов  за
подмогой - переносить разделанные  куски:  во  взрослом  трехрогом  пропасть
мяса.
   Важно было полностью перенести тушу вместе с костями, так как оставленное
даже на одну ночь мясо могло своим запахом привлечь пуджиш. Кроме того, арду
нужно было так же тщательно, как  и  тушу,  спрятать  от  пуджиш  саму  яму.
Собственно говоря, всему племени нужно было сниматься  и  уходить,  так  как
пуджиш, конечно же, учуют лагерь и станут бродить вокруг в  надежде  утащить
детей, а то и одиноких взрослых.
   По чудовищному невезению Могс и Ип из рода Лебединого Озера наткнулись по
дороге на двух молодых красно-коричневых, каждый весом в тонну  или  больше,
пяти футов в  холке  и  длиной  тела  футов  в  двадцать.  Красно-коричневые
немедленно напали и убили старину Ипа. Могс сумел  убежать  и  добраться  до
лагеря.
   Тут же собрали спасательную  экспедицию,  вооружились  длинными  копьями,
луками, стрелами, пращами и добрым запасом  камней.  Релкин  предложил  было
разбудить дракона и попросить его сопровождать отряд, но Омми,  предводитель
группы, заявил, что они пойдут одни, они не боятся пуджиш.
   Спасатели ушли, а Релкин тут же отправился к дракону, прихватив ему  воды
и горячего жареного мяса. Пока Базил ел, Релкин изложил  ему  происшедшее  и
предположительные последствия. Базил хмыкнул, сделал большой глоток воды,  а
затем стремительно взмахнул Экатором. По правде говоря, он  уже  стосковался
по делу. Последние несколько недель прошли в относительном мире и покое.
   Он принялся  расхаживать  по  берегу,  вдыхая  и  выдыхая  воздух  своими
огромными, похожими на пещеры  легкими,  разминая  руки  и  хлеща  по  земле
хвостом, - стряхивал с себя оцепенение  лагерной  жизни.  Потом  он  обнажил
магический меч. Как всегда, он почувствовал  присутствие  жизни,  волшебного
духа, каким-то образом поселившегося в куске стали. Меч  тоже  был  готов  к
действию.
   Что до бедного старого Могса, то он лежал у костра, приходя в себя  после
пятимильного бега на предельной  скорости.  Род  Лебединого  Озера  собрался
вокруг, засыпая его вопросами. Отвечать было  мучительно.  Бедняге  хотелось
все забыть, а не будоражить воспаленную память. Молодые пуджиш быстры, удары
их смертельны. Они схватили старину Ипа на ровном месте, где негде было даже
укрыться. Единственное милосердие судьбы проявилось в мгновенной смерти. Они
разорвали несчастного на  части  и  сожрали  в  считанные  секунды.  Женщины
Лебединого Озера скорбно завыли. Род Лебединого Озера понес  тяжелые  потери
от работорговцев, а теперь  вот  еще  и  пуджиш.  Женщины  склонили  головы,
задумавшись о злой судьбе рода и делах богов и демонов. Юнс и Иуунс из  рода
Красного Камня туманно намекали на скрытые  происки  и  дьявольские  интриги
против народа Арду.
   Вскоре с запада потянулись и участники спасательной  экспедиции.  Новости
были ужасными. Молодые пуджиш учуяли запах трехрогого и вскоре отыскали  его
источник. Они появились вблизи ловушки, взревывая от  предвкушения.  Мужчины
арду открыли прицельный огонь по хищникам из пращей, чем смогли удержать тех
на расстоянии, собираясь с силами, чтобы атаковать.
   Однако до атаки так и не дошло. Вопреки надеждам дела пошли только  хуже.
Хвастливый рев безмозглых молодых пуджиш привлек старого  красно-коричневого
самца с иссеченной шрамами шкурой. Хотя и не  очень  большой  по  стандартам
своей породы, да еще заметно хромающий,  он  все  же  был  слишком  велик  и
страшен, чтобы арду могли с ним потягаться.  Мужчины  разбежались  в  разные
стороны и поодиночке потянулись в сторону главного лагеря, оставив за спиной
грызущихся между собой молодых и старого пуджиш. Остатки туши трехрогого  на
дне ямы, до которых хищники едва могли дотянуться, были  залогом  того,  что
пуджиш никуда не уйдут. День, так хорошо  начавшийся,  закончился  для  арду
полным отчаянием.
   Племени ничего не оставалось, как только упаковать пожитки  и  уходить  с
этого места как можно быстрее. Были и другие  ловушки,  которые  можно  было
быстро отремонтировать и привести в готовность.  Арду  выживали  на  равнине
лишь  благодаря  своей  предусмотрительности.  Обычно  им  удавалось   почти
полностью  избежать  пуджиш,  ну  и,  конечно,  в  северных   лесах   пуджиш
встречались редко, поскольку с течением времени арду их почти истребили.  Но
все  равно  случались   еще   несчастья,   уносящие   жизни.   Соседство   с
красно-коричневыми пуджиш не позволяло делать ошибки.
   Базил взял Экатор и вышел за плетень.  Арду  подняли  головы,  озабоченно
переговариваясь при виде полосы сверкающей  стали,  подрагивающей  на  плече
дракона. Легенды о том, что творил  Базил  этим  мечом,  не  раз  и  не  два
рассказывались у лагерного костра. Каждый чувствовал себя в безопасности под
защитой лесного бога.
   В сумерках вернулись разведчики и сообщили, что пуджиш обожрались мясом и
улеглись у ямы. Завтра они снова станут обжираться. Конечно,  ночью  к  туше
подтянутся другие мелкие  пуджиш,  но  в  трехрогом  огромные  запасы  мяса;
останется еще и на день для крас