сь
предгорьями и хребтами, заросшими низкорослым кустарником, Дел  предложила
остановиться. Я отказался, но Дел сказала, что судя по моему виду я  упаду
с жеребца даже если он чихнет.
     Я старался держать голову очень прямо.
     - Даже если он моргнет.
     - Можешь ехать за мной?
     - Только не очень быстро.
     Дел свернула с тропинки.  Осмотревшись,  я  понял,  что  мы  оставили
Искандар далеко позади и были уже рядом с Харкихалом.
     Мы спустились с холма, добрались до зарослей  невысоких,  раскидистых
деревьев и укрылись в их тени. Дел слезла с чалого.
     -  Тебе  помочь?  -  спросила  она  и,  не  дожидаясь  моего  ответа,
потянулась, чтобы поймать повод жеребца.
     - Помочь в чем? - поинтересовался я, осторожно цепляясь за стремя  из
боязни упасть.
     Дел покачала головой.
     - Посиди где-нибудь. Я займусь лошадьми.
     И мы разошлись. Потом Дел, нагруженная одеялами, флягами и седельными
сумками, подошла ко мне.
     Мы поели, попили, расстелили одеяла и улеглись. Мы смотрели на небо и
думали о том, что случилось, что мы сделали.
     Я долго прислушивался к дыханию Дел.
     - Ну вот все и кончилось, - тихо сказал я.
     Дел молчала.
     - Ты спела песню для своих близких,  ту,  которую  обещала  спеть,  и
получила кровный долг у того, кто убил твою родню.
     Дел ничего не сказала.
     - Твоя песня окончена, баска. Ты отлично ее спела.
     Дел глубоко вздохнула.
     - Ты говорила, что я могу спросить тебя когда Аджани будет мертв... -
я подождал несколько секунд. - Что ты теперь будешь делать?
     Дел печально улыбнулась.
     - Спроси меня об этом утром.
     - Баска...
     - Спроси утром,  -  мягко  повторила  она,  -  а  потом  спроси  меня
следующим утром, и следующим... - Дел потерла глаза, такие же  уставшие  и
грязные как мои. - Задавай мне  этот  вопрос  каждый  день  и  может  быть
однажды я отвечу, потому что буду знать. Но к  тому  времени  это  уже  не
будет иметь значения, потому что пройдут годы и я забуду, почему не  могла
решить, как же буду жить после смерти Аджани. Все уже будет ясно.
     Сложное рассуждение,  подумал  я.  Но  с  расспросами  можно  было  и
подождать.
     Я облегченно вздохнул. Как же хорошо было просто лежать.
     - Суматошный день, - заметил я.
     Дел только хмыкнула.
     Солнце медленно опускалось за горы.
     - Кто выиграл танец?
     Я почувствовал, что Дел пошевелилась.
     - Никто не выиграл. Танец не закончился.
     Я попытался рассердиться.
     - Ты хочешь сказать, что лишила меня  шанса  получить  домейн?  Стать
танзиром?
     Дел равнодушно пожала плечами.
     - Из тебя бы получился плохой танзир.
     - Откуда ты знаешь?
     - Знаю и все.
     Пришла моя очередь хмыкнуть.
     - Может ты и права.
     - А вот из меня получился бы отличный танзир.
     - Ты женщина, баска.
     - И что?
     - Мы на Юге. Не забыла?
     - Дочь Аладара - танзир.
     - Надолго ли?
     Дел вздохнула.
     - Наверное ты прав. Юг слишком отсталый.
     Солнце опускалось все ниже.
     - Раньше я думал, где бы достать новый меч, а теперь  думаю,  где  бы
достать новую лошадь.
     Дел ухмыльнулась.
     - Старая будет возражать.
     - Пусть возражает  сколько  хочет,  мне  все  равно.  Не  буду  же  я
дожидаться, пока она растопчет  мой  череп  только  потому  что  ненавидит
магию.
     - Ты тоже когда-то ненавидел ее.
     - И до сих пор ненавижу, но я не пытаюсь  проломить  голову  каждому,
кто использует ее.
     - Ты не привык думать о последствиях.
     - Это было давно, баска, - я хмыкнул.
     - Несколько часов назад.
     Я вздохнул.
     - О чем мы вообще спорим?
     - Мы не спорим, мы тянем время.
     - Зачем нам тянуть время?
     - Чтобы не обсуждать, что делать дальше.
     - А что делать дальше?
     - Идти на Север?
     - Нет.
     - На Юг?
     - Придется. Нужно найти Шака Обре.
     Дел ответила не сразу, а когда заговорила, меня насторожил ее тон.
     - Ты уверен, что этого хочешь?
     - У меня нет выбора. Как еще я могу освободить меч?
     - Ты почти без труда его сдерживаешь, ты научился.
     Я нахмурился и перекатил голову по одеялу, чтобы взглянуть на нее.
     - Ты хочешь искать Шака Обре?
     - Я просто думаю, что будет слишком тяжело его найти, - Дел  говорила
медленно, осторожно подбирая слова. -  Его  имя  окутано  тайной...  он  -
сказочный персонаж.
     - Чоса Деи тоже был сказочным персонажем, но от  этого  он  не  менее
реален. Я могу это подтвердить.
     Дел вздохнула и поправила тонкое одеяло, покрывавшее ее ноги.
     - Это нелегко, Тигр.
     - А жизнь вообще нелегкая... А что ты имеешь в виду?
     - Нелегко искать человека. Я искала и очень  хотела  найти...  но  от
этого было не легче.
     - Ты считаешь, что у меня ничего не получится.
     - Нет. Просто ты берешься за очень трудное дело.
     - А мне выбирать не приходится. Я так устал  от  Чоса  Деи,  что  мне
очень хочется найти его брата.
     Дел вздохнула.
     - Не знаю, что и делать. Нас будет искать весь Юг, мы убили  джихади.
Нас будут выслеживать везде. Мы лишили Юг  человека,  который  должен  был
превратить песок в траву.
     - Человека, который, как они думали, был джихади.
     Дел помолчала и вдруг рассмеялась.
     - А Джамайл здорово придумал. Мне бы такое и в голову не пришло.
     - Что придумал Джамайл?
     - Показать на Аджани. Он наверное знал,  что  кто-нибудь  обязательно
попытается убить его... если не я, тогда танзиры.  Джамайл  все  равно  бы
отомстил.
     Я хмыкнул.
     - Он показал не на Аджани. И даже не на Алрика. Я знаю, я там был.
     - На кого же еще он показывал? Я все видела, Тигр.
     - Я тоже, баска.
     - Ну если это не Аджани и не Алрик... - Дел откинула одеяла. - У тебя
песчаная болезнь!
     - Нет, баска.
     Тишина говорила о многом.
     - Он бы этого не сделал, - наконец сказала Дел. - Ты  и  сам  знаешь,
что он этого не делал. Зачем ему это?
     Я решил не отвечать.
     Дел не сводила с меня глаз.
     - Жеребец ударил тебя сильнее, чем я думала.
     Я зевнул.
     - Может из меня и получился  бы  плохой  танзир,  но  думаю,  что  на
джихади я потяну.
     Тишина стала еще выразительнее.
     - Ты можешь превратить песок в траву? - ехидно осведомилась Дел.
     Я снова зевнул.
     - Да, только завтра.
     - Он показывал не на тебя, - упрямо сказала Дел. -  Он  показывал  на
Аджани, а ты стоял рядом с ним. Я все видела, Тигр. Джамайл  показывал  на
Аджани.
     Я просто лежал и сонно жмурясь улыбался.
     - Поклянись своим мечом, - приказала она.
     Я ухмыльнулся.
     - Которым?
     - Стальным мечом, Тигр. Не будь пошляком.
     Я протянул руку и обхватил витую рукоять.
     - Клянусь Самиэлем: Джамайл показал на меня.
     Я знал, что она собиралась предупредить меня не произносить имя  меча
вслух, но услышав его, Дел поняла, насколько серьезна клятва.
     Дел глубоко задумалась и осторожно заметила:
     - Ты бы не стал произносить фальшивую клятву на яватме.
     Дел не знала, что и думать. Она никак не могла поверить мне.
     После очередного зевка, я выдавил:
     - Да, баска. Я знаю, что этого делать  не  стоит,  -  я  помолчал.  -
Хочешь, чтобы я поклялся на твоем мече?
     - Нет, - отрезала она.
     Я поплыл ко сну.  Край  был  очень  близко,  мне  оставалось  сделать
последний шаг и соскользнуть за горизонт вместе с солнцем...
     Дел снова легла и долго молчала.
     Я просто плыл, смутно ощущая ее близость, и от этого мне  становилось
спокойнее. Наши ноги и локти соприкоснулись.
     Мой висок коснулся ее плеча.
     Почти во сне, я подумал: хорошо так засыпать...
     Дел повернулась на бок и, прижавшись ко мне, мягко прошептала  мне  в
ухо:
     - А танцоры-мечей-ставшие-джихади проводят ночи в  женских  объятиях?
Или они дают обет безбрачия?
     Я приоткрыл один глаз.
     - Не сегодня, баска. У меня голова болит.
     Солнце перевалило через край и, смеясь, я нырнул вслед за ним.



                           Дженнифер РОБЕРСОН

                            РАЗРУШИТЕЛЬ МЕЧА



                     Эта  книга  посвящается  памяти  Джен  Карпентер,  ее
                любимым Тутси и Киззи, и всем тем, кому ее так не хватает.
                Я очень благодарна всем  этим  людям  и  выражаю  им  свою
                признательность  по  множеству  причин:  Русс  Гален,  как
                выдающемуся агенту; Алан Дин Фостеру и Реймонду  Е.Фейсту,
                как очень мудрым людям, чьи советы нельзя не принимать  во
                внимание; Бетси Воллхейм и  Шейле  Гилберт,  как  Будущему
                Fantasy (нам нужно обязательно  встретиться  за  пиццей  и
                пивом!); Дебби Бурнетт, за Kismet Cheysuli Wld Blu Yond'r,
                AKA "Pilot"; и Марку - за все.
                     И наконец тем мужчинам и женщинам, которые  понимают,
                что сексизм это обоюдоострый меч, который нужно сломать.




                                 ПРОЛОГ

     Кое-что в жизни человеку приходится  делать  не  задумываясь,  просто
полагаясь на инстинкты.
     Например как мне сейчас.
     В полной темноте я поднялся на ноги, шатаясь, сделал шага два и, едва
не застонав от боли, рухнул на колени.
     - Ну аиды, - пробормотал я.
     И тут же избавился от своего ужина.
     Если конечно то, что мы с Дел торопливо проглотили перед  сном  можно
было считать ужином. Мы  слишком  устали,  издергались  и  перенервничали,
чтобы что-то готовить. А у меня, вдобавок ко всем бедам, кружилась голова.
     Все насекомые вокруг меня сразу затихли. Тишину ночи нарушали  только
стук  подков  лошадей  -  моего  гнедого  жеребца  и  чалого  мерина  Дел,
стреноженных в нескольких шагах от нас -  и  издаваемые  мною  недостойные
звуки, напоминавшие икоту вперемешку с отрыжкой.
     За  моей  спиной  зашуршали  мелкие  камешки  и  песок,  придавленные
человеческим телом, и сонный голос Дел позвал:
     - Тигр?
     Ссутулившись, я стоял на коленях. По  коже  стекали  капли  пота,  от
ночной прохлады меня бил озноб, несчастнее на земле человека не было.  Дел
ждала объяснений, но голова болела так, что я  не  рискнул  произнести  ни
звука, и  только  слабо  отмахнулся,  понадеявшись,  что  такой  ответ  ее
удовлетворит.
     Хотя зная Дел, можно было догадаться, что она захочет  докопаться  до
сути.
     Темное пятно на том месте, где она лежала приподнялось - Дел не нужно
много времени, чтобы окончательно проснуться.
     - Что с тобой?
     Поза моя двух толкований не допускала.
     - Молюсь, - буркнул я, вытирая губы рукавом бурнуса -  он  все  равно
уже был грязным. - Разве не ясно?
     Песок снова зашуршал. Из-за спины Дел вытащила флягу  и  кинула  мне.
Весь мир затих, ожидая восхода солнца,  и  в  этой  тишине  кожаная  фляга
тяжело и  глухо  ударилась  о  камень.  Жеребец  шарахнулся  и  возмущенно
фыркнул.
     - Пока выпей воды, - предложила Дел, - а я согрею кеши.
     От одной мысли о еде мой желудок болезненно сжался, и я возмутился.
     - Аиды, баска... вот без чего я сейчас точно обойдусь,  так  это  без
кеши.
     - Нужно, чтобы хоть что-то  было  в  желудке,  иначе  тебя  наизнанку
вывернет.
     Хорошо начался день.  С  мрачным  лицом,  я  осторожно  потянулся  за
флягой, подцепил ремень и оперся рукой о  землю,  чтобы  дать  передохнуть
ноющим коленям. После последнего танца у меня болели все  кости,  мышцы  и
внутренности.
     Хотя то, что произошло в Искандаре было скорее не танцем, а сражением
- а сражение совсем не танец и правила у него другие - или даже войной. Мы
с Дел победили, не без помощи удачи,  друзей  и  магии  -  а  также  умело
воспользовавшись общей неразберихой -  но  на  этом  военные  действия  не
закончились.
     Я задумался, а не встать ли мне, но  голова  и  желудок  посоветовали
держаться поближе к земле,  и  поза  молящегося,  независимо  от  истинных
намерений, была для этого наиболее подходящей.
     Головная боль не унималась, и, поморщившись, я отвернул крышку фляги.
Сделав небольшой глоток, я убедился, что даже откинув голову назад,  я  не
помешаю работе  молота,  бьющего  по  наковальне  где-то  в  моем  черепе.
Соблюдая максимальную осторожность, я выпрямил шею, уставился  на  звезды,
тускневшие при первых лучах солнца, и  начал  терпеливо  ждать,  когда  же
прекратят возмущаться голова и желудок.
     Как раз в этот момент я сообразил,  что  опустошить  мне  хочется  не
только желудок, а для  этого  придется  встать  и  добрести  до  ближайших
кустов.
     Аиды, как хорошо я жил, пока не встретил эту женщину.
     - Тигр?
     Я повернулся на голос и тут же пожалел о своей опрометчивости. Больно
было даже моргать.
     - Что?
     - Мы не можем здесь задерживаться. Придется ехать дальше.
     Я кивнул, думая о своем - как же избавиться от головной боли.
     - Рано или поздно придется, - согласился я, -  но  сейчас  есть  дела
поважнее. Нам баска, надо выяснить, в состоянии ли я идти.
     -  Тигр,  идти  нам  никуда  не  надо,  у  нас  есть  лошади,  -  Дел
выразительно помолчала: издевательская заботливость. - В состоянии  ли  ты
ехать верхом?
     Я стоял к ней спиной  и  Дел  не  могла  видеть,  какое  проклятье  я
беззвучно послал рассвету.
     - Я постараюсь.
     Она не отреагировала на иронию в моем голосе.
     - Постараться тебе придется очень  скоро.  Они  наверняка  пойдут  по
нашим следам.
     Конечно пойдут. Нас будет неутомимо разыскивать каждый из этих "они",
который присоединится к охоте. Таких людей будут десятки, а может и сотни.
Солнце оторвалось от острого клинка горизонта. В глаза ударил яркий свет и
я прищурился.
     - Может стоит помолиться,  -  пробормотал  я.  -  В  конце  концов  я
джихади.
     Дел недоверчиво хмыкнула.
     - Какой из тебя мессия, хоть ты и настаиваешь, что Джамайл показал на
тебя.
     - Но я же поклялся своим мечом, -  возмутился  я,  почувствовав  себя
оскорбленным.
     В ответ Дел бросила короткую фразу на своем родном Северном языке,  в
котором ругательств было не меньше, чем в моем родном, Южном.
     - Ха, - сказала  она,  вспомнив  наконец-то  о  воспитанности.  -  Ты
забываешь, Тигр... я не так проста. Я тебя знаю. И я  помню,  что  сначала
тебя ударили по голове, а потом напоили.
     Ну насчет первого она была права: мало  того,  что  меня  ударили  по
голове, так еще сделала это моя собственная лошадь. Но вот со вторым я  не
мог согласиться.
     - Я не пьян.
     - Ты был пьян вчера. И этой ночью тоже.
     - Вчера было вчера... и ночь уже  кончилась.  Мне  так  плохо  только
из-за удара по голове... Но это, кстати, не помешало мне спасти тебя.
     - Ты меня не спасал.
     - Да неужели? - очень медленно и  осторожно  я  поднялся  с  колен  и
повернулся к Дел. При каждом движении все болело как  в  аидах.  Притворно
ласковым тоном я поинтересовался:  -  А  кто  разогнал  разъяренную  толпу
фанатиков, которые собирались разорвать тебя за убийство джихади?
     К моему удивлению, Дел ответила холодно и сухо:
     - Он не был джихади. Я убила Аджани. Бандита.  Убийцу.  Грабителя,  -
она пристально вглядывалась в дымок,  поднимавшийся  над  горсткой  углей.
Несколько кусочков кеши вывалились из неровно вылепленной глиняной  чашки,
наполненной до краев. Дел очнулась и протянула чашку мне.
     - Завтрак готов.
     Жеребец выбрал именно этот момент,  чтобы  щедро  оросить  землю  под
собой. И я кое-что вспомнил.
     - Подожди, - решительно объявил я.
     И побрел к ближайшим кустам воздать должное богам.



                                    1

     Быстро подобрав повод и ухватившись за заднюю луку, я вставил ногу  в
стремя, приподнялся - и застрял. В результате  я  оказался  в  подвешенном
состоянии, одна нога согнута, другая  выпрямлена  -  болезненная  растяжка
между стременем и землей. Поскольку стремя  прочно  крепилось  к  седлу  -
которое в свою очередь хотя и временно, но не  менее  прочно  крепилось  к
жеребцу посредством подпруги - я понял, что окажусь не  в  самой  выгодной
позиции если жеребец  вздумает  по  своей  инициативе  пуститься  в  путь.
Воспрепятствовать ему я не смог бы, так как сил у меня хватало лишь на то,
чтобы безвольно висеть.
     - Н-да, - высказался я. - Это ты постарался?
     Жеребец повернул  голову  и  задумчиво  осмотрел  меня  одним  темным
глазом, мастерски скрывая свои коварные  намерения.  Только  я  его  давно
изучил и поспешил предупредить:
     - Не рискуй, закуска для кумфы.
     Дел, с высоты своего чалого, нетерпеливо окликнула меня:
     - Тигр?
     - Всегда держи  тунику  завязанной,  -  я  резко  опустился,  что  не
доставило удовольствия моей больной голове -  и  бунтующему  желудку  -  и
сильно оттолкнулся от земли. - Хотя,  конечно,  на  тебе  я  бы  предпочел
видеть ее развязанной, - я посмотрел на Дел со всей страстью,  на  которую
был способен в ту минуту, но в глубине души признал, что взгляд  этот  был
лишь слабой тенью моей обычной реакции. Что делать  -  измученное  тело  и
излишек амнита - и удар по голове - могут довести человека и до такого.
     Одна светлая бровь приподнялась.
     - Прошлой ночью ты говорил совсем другое.
     - Прошлой ночью у меня болела голова, - я подобрал  длинный  повод  и
поудобнее уселся на кожаный блин, который почему-то назывался седлом. -  И
до сих пор болит.
     Дел кивнула.
     - Это любимая отговорка людей, которые считают  себя  знаменитостями.
Просто голова пухнет... - фразу закончил ленивый жест.
     - Может шишка так и отговорилась бы, но  я  себя  шишкой  никогда  не
объявлял - хотя наверное меня можно так назвать, я ведь Песчаный Тигр, - я
прищурил уставшие глаза, чтобы не слепило солнце. - Нет, я просто джихади,
даже Оракул это подтвердил, - я показал зубы. - Не считаешь же  ты  своего
брата лгуном?
     Дел пристально посмотрела на меня.
     - До вчерашнего дня я считала своего брата мертвецом. Ты сам  мне  об
этом сказал.
     Я открыл рот, собираясь объяснить, что о  смерти  Джамайла  рассказал
мне Вашни, а у меня  не  было  причины  не  верить  воину  этого  племени,
поскольку все Вашни очень щепетильны в вопросах чести и никогда  не  лгут.
Ни один человек в здравом уме  не  усомнился  бы  в  их  словах.  Я-то  уж
конечно. Мне даже в голову не пришло, что кто-то из Вашни может соврать.
     Но брат Дел не был мертв, что бы там  мне  ни  говорили.  Потому  что
Джамайл  -  предположительно  мертвый,  немой  Джамайл  -   среди   людей,
толпившихся вокруг круга, где шел яростный поединок  на  мечах  между  его
старшей сестрой и мужчиной, убившим всех его родных, поднял руку и объявил
меня мессией.
     Меня, а не Аджани, который  приложил  немало  усилий,  чтобы  убедить
всех, что именно он джихади. Хотя никто, включая Дел (все еще), не  верил,
что Джамайл показал именно на меня.
     Из-за этого у нас и начались неприятности.
     Я слепо прищурился, глядя на восток, за спину  Дел,  ладонью  защищая
глаза от ярких солнечных лучей.
     - Это пыль?
     Она посмотрела. Как и я, Дел прищурилась и приставила ладонь ко  лбу.
Ее фигура закрывала солнце и я видел  только  темный  силуэт:  безупречный
профиль, густые  волосы,  плечо,  локоть,  изгиб  бедра,  покрытого  Южным
шелком.
     И четкая прямая меча в ножнах, висящего диагонально за ее спиной так,
что рукоять гордо возвышалась над сильным плечом.
     - Из Искандара, - тихо сказала она,  рассмотрев  легкое  облачко  над
горизонтом. - Я бы не рискнула поставить и медную монету, что это не они.
     А значит нельзя было терять ни секунды.
     - Можно ехать к Северу через границу, в твою страну, - предложил я, -
но из-за твоего изгнания лучше сразу забыть об этом варианте...
     - Или на Юг, в твою страну, -  подхватила  она,  -  снова  в  Пенджу,
которая постарается прикончить нас, дай мы ей только шанс.