умали его.
     - Кто?
     - Боги, наверное, - я пожал плечами. - Откуда мне знать? Я всего лишь
джихади.
     Дел не легла. Она сидела на своем одеяле, разглядывая меня.
     - Ложись спать, - повторил я.
     Она равнодушно пожала плечами.
     - Я немного посижу. Как охрана.
     Я тоже пожал плечами, не собираясь возражать; в ее  решении  не  было
ничего необычного. Я осторожно забрался под  одеяло,  тихо  ругая  плотную
повязку, которая не  позволяла  удобно  устроить  колено,  потом  перестал
двигаться.
     И тут мне пришла в голову мысль. Она была очень неприятной, но вполне
возможной. Скорее даже вероятной.
     - Охраняешь, да? - проворчал я. - Охраняешь меня от опасности...  или
охраняешься от меня?
     - Как придется, - спокойно ответила Дел.



                                   11

     Проснулся я в плохом настроении, со мной такое бывает, хотя  довольно
редко; как я уже говорил, обычно я человек мягкий и сдержанный.  Но  время
от времени находит и на лучших из нас.
     Чаще всего такое состояние утром было последствием ночи,  проведенной
за акиви (или в постели с несколькими красотками, но это  уже  в  прошлом.
Такие забавы не для стариков). На этот раз все дело было в больном колене,
которое совершенно не желало, чтобы его беспокоили и постоянно  напоминало
мне об этом, отчего я всю ночь проворочался.
     Дел  принадлежит  к  тому   отвратительному   типу   людей,   которые
просыпаются относительно легко и не испытывают сожаления по  поводу  того,
что солнце поднялось из-за горизонта. Она спокойно лежала и смотрела как я
распутывал одеяло, ворча себе под нос, и потом так же молча  наблюдала  за
моими попытками приподняться. Сидеть было довольно легко. Стоять  сложнее.
С ходьбой были одни проблемы.
     Я проковылял в сторону, сделал свои дела,  прихромал  обратно.  Мышцы
ныли, царапины от песка щипало, я очень давно не мылся, щеки и  подбородок
заросли. Колено болело как в аидах. И не только колено: моей гордости тоже
досталось.
     - Ты разговаривал, - сообщила Дел, аккуратно раскрывая одеяло.
     Вот это замечание было совсем не к месту. Но раз уж она заговорила...
     - Разговаривал?
     - Этой ночью. Во сне, - встав на колени, она попыталась оживить  угли
костра. - Я уже хотела разбудить тебя, но... я была... ну...
     - Испугана? - процедил я сквозь стиснутые зубы. - Ты  думала,  что  я
вытащу меч из ножен и наброшусь на тебя с ним в середине ночи?
     Дел не ответила.
     И от этого стало совсем больно: похоже мой вопрос был намного ближе к
истине, чем я подозревал.
     Я вспылил и рявкнул:
     - Аиды, баска, давай разберемся с этим раз и навсегда.  Если  ты  так
меня боишься...
     - За тебя, - тихо поправила она.
     - За меня? Почему за меня?
     Она наклонилась, раздула угли и посмотрела на меня через пепел и дым.
     - Я боюсь того, что он сделает с тобой. Каким ты станешь, после того,
как он тебя переделает.
     Да, тут было с чем разобраться.
     - Ну... Я не думаю, что тебе  придется  это  выяснить.  Я  становлюсь
довольно упрямым, когда дело касается  волшебников,  мечтающих  превратить
меня во что-то вроде тех гончих,  служивших  Чоса,  -  я  не  сдержался  и
скривился от отвращения. - Аиды, так умереть... - я  не  закончил,  потому
что не мог больше  говорить  на  эту  тему.  Неуклюже  присаживаясь  около
костра, я поинтересовался: - Так о чем я разговаривал во сне?
     - Об образце, - ответила Дел, бросая мне флягу. - О линиях, узорах  и
образце.
     Я уставился на нее.
     - ОБ ЭТОМ я говорил?
     - И об этом тоже. Я не все поняла. Ты говорил о рисунках на песке,  -
она показала. - Вот, видишь?
     Я посмотрел. Около моего одеяла, там, где должна  была  лежать  рука,
появился "узор" из четырех прямых линий, слегка изгибавшихся внизу.
     Я нахмурился.
     - Я сделал это?
     Она кивнула, сосредоточенно копаясь в седельных сумках.
     - Ты прошептал что-то об образце и линиях. Потом ты приподнял руку  и
провел пальцами по земле. И получилось вот  это,  -  она  коснулась  своей
щеки. - Почти как у тебя.
     "У тебя" означало мою собственную щеку, скрытую щетиной. Четыре линии
наискосок, ровно проведенные к подбородку.  На  этом  месте  я  наконец-то
заставил песчаного тигра оторвать когти от моего лица.
     Линии на земле действительно  были  очень  похожи  на  мои  шрамы  от
когтей. Наверное их можно было назвать "образцом".
     Ухмыльнулся я скорее по привычке.
     - Кто знает? Я даже не помню, что мне снилось, - я  сделал  глоток  и
закрыл флягу. - Ладно, давай собираться и поедем  в  Кууми.  Это  торговое
поселение на краю Пенджи - вернее оно обычно на краю. Пенджа переменчива.
     Дел рассеяно кивнула, приглядываясь  к  горизонту.  Она  прищурилась,
потом нахмурилась. Выражение ее лица мне совсем не понравилось.
     Я насторожился.
     - Что случилось?
     - Похоже пыль. Солнце еще не поднялось, не видно... Нет, точно  пыль,
- Дел  встала,  отбросила  сумку  и,  быстро  наклонившись,  выпустила  из
покрытых рунами ножен жемчужно-розовый клинок. - Если это борджуни...
     - ...мы сможем пригласить и их позавтракать, - закончил я. - Я сейчас
не в лучшей форме и мне  тяжеловато  даже  стоять...  -  но  я  все  равно
попытался, заставил себя приподняться и вынул меч из ножен.
     Жалея, что не могу доверять ему.
     Жалея, что не могу доверять себе.
     Он оказался  не  борджуни.  Танцор  меча.  Молодой  Южанин,  с  явным
недостатком физической силы и излишком надменности. Он восседал  на  своей
лошади и рассматривал меня, подняв властный, по-пустынному острый нос.
     Над выгоревшей, желтоватой тканью бурнуса за левым плечом поднималась
рукоять меча, отдыхавшего в Южной перевязи.
     - Песчаный Тигр? - спросил он.
     Не так легко вложить разумную долю презрения в одно слово  -  в  одно
имя в данном случае - не переусердствовав,  когда  тебе  восемнадцать  или
девятнадцать, но он сумел.  Такая  тонкость  в  интонации  требует  долгой
практики и я задумался, занимался ли он танцем  с  таким  же  рвением  как
отработкой произношения этой фразы.  Презрение  в  его  голосе  заставляло
вспомнить  еще  об  одном  известном  качестве  человеческой  натуры  -  а
конкретно о глупости: неужели он думал,  что  я  начну  дрожать  так,  что
вывалюсь их сандалий только из-за того, что он знал мое имя?
     - Если я скажу нет, - мягко начал я, - заставит это тебя оставить нас
в покое и уехать в Пенджу? С почти пустыми флягами?
     Темные глаза сверкнули. Его лошадь начала нервно  пританцовывать.  Он
успокоил ее, резковато дернув повод.
     - Мои фляги почти пусты потому что  я  предпочел  ехать  быстрее  чем
остальные и мириться с трудностями, чтобы честь досталась мне.
     "Честь" разумеется означала вызов меня на танец, но это был пустяк по
сравнению с очень неприятным упоминанием об "остальных".
     - Довольно глупый поступок, или ты не согласен? - вежливо спросил  я.
- Как ты собираешься возвращаться без воды?
     - Ты отдашь мне свои фляги, - его глаза сверкнули, когда он  взглянул
на Дел, потом снова повернулся ко мне. - Фляги... и твою женщину.
     -  И  мою  женщину,  -  повторил  я.  -  Ну,  не  знаю,  как  ты  это
воспримешь... может сначала стоит спросить ее.  Обычно  она  предпочитает,
чтобы с ней советовались по таким вопросам... и я сомневаюсь, что  у  тебя
что-нибудь получится. Дел  предпочитает  выбирать  сама,  когда  ей  нужен
партнер для постели.
     Дел лениво приподняла свой клинок. Сталь сверкнула в лучах зари.
     Южанин опустил нос, разглядывая ее и  не  скрывая  своего  возмущения
видом благородного меча в руках женщины, женщины, и тем  более  чужеземки;
потом он снова посмотрел на меня.
     - Меня зовут Незбет. Согласно кодексу чести Южных  танцоров  мечей  я
предлагаю тебе войти в круг, где мы сможем разрешить наш спор.
     - А о чем спор? - спросил я. - Ты думаешь, что я убил  джихади?  -  я
улыбнулся и покачал головой. -  Но  я  не  убивал  его.  Я  джихади.  И  я
определенно не мертв, так что нет причины танцевать.
     Ответ мальчишки меня не удивил.
     - Я Незбет, танцор меча третьего ранга. Меня наняли привезти  тебя  в
Искандар.
     - Третьего? - я ухмыльнулся, наклонился в сторону, не  сводя  с  него
глаз, и демонстративно сплюнул. - У меня седьмой ранг,  мальчик.  Тебе  об
этом никто не говорил?
     Изящные ноздри раздулись.
     - Я знаю кто ты - и что ты совершил. Ты войдешь в круг?
     Я окинул его оценивающим взглядом, откровенно провоцируя,  подумал  и
лениво, выразительно пожал одним плечом.
     - Силы не равны, - равнодушно сообщил я.
     Его смуглое лицо залила краска.
     - В круг могут войти танцоры разных рангов. Мне не обязательно  иметь
твой ранг, чтобы бросить тебе вызов - это правило есть в кодексе чести...
     - Я знаю что такое кодекс чести и какие правила он в себя включает. Я
изучил их еще до того, как ты родился, - я постарался небрежно отставить в
сторону больную ногу, чтобы перенести вес на здоровую. - Я знаю многое, из
того, что Незбету, по его молодости, еще предстоит выучить.
     Незбет смутился и занервничал.
     - Ну тогда, если ты знаешь правила, ты понимаешь, что если откажешься
танцевать со мной после формального вызова, предложенного тебе  -  как  то
предусматривает кодекс - ты можешь быть изгнан из рядов танцоров.
     - Любой человек может отказаться  танцевать,  -  поправил  я  его.  -
Конечно каждый отказ не идет на пользу репутации и танцор  может  лишиться
возможности зарабатывать себе на жизнь потому что люди не  будут  нанимать
его, но все же отказаться он может.
     - Это формальный вызов, - подчеркнул он и потом произнес одну из  тех
многословных скучных фраз, которые я с таким рвением заучивал когда был  в
его возрасте.
     Я выругался коротко, искренне и недвусмысленно. Дел  взглядом  задала
вопрос, поскольку фраза прозвучала  на  Южном  диалекте,  слышать  который
приходится  очень  редко.   Человек   с   Севера,   даже   такой   изрядно
попутешествовавший - и изрядно обученный - как Дел, не мог  знать  его.  В
пустыне его называли просто - язык  круга;  настоящее  его  название  было
почти непроизносимо.
     - Вызов Шодо, - перевел я только что услышанную фразу на  разговорный
- немногословный и понятный - язык. - Кажется этот мальчик и я  учились  в
одной школе, если можно так сказать... Мой шодо давно мертв,  но  остались
его ученики, один из них, видимо обучал этого мальчишку,  -  я  неискренне
улыбнулся Незбету, продолжая говорить с Дел. - А это значит, что я  должен
танцевать с ним, иначе я лишусь своего положения. Тогда я стану  таким  же
как борджуни, потому что никто уже не захочет нанять меня, - я посмотрел в
глаза Дел. - Помнишь как там, на Севере, они  объявили  тебя  клинком  без
имени и лишили чести и всех  прав?  Ну  вот.  Если  я  откажусь,  со  мной
поступят примерно так же.
     - Но... - начала она и растерянно замолчала.
     - Но, - согласился я. И снова посмотрел на Южного мальчишку,  который
откровенно гордился собой. Был ли я когда-нибудь таким же нахальным?
     Нет, не так. Был ли я уже настолько нахальным в его возрасте?
     - Не могу принять, - сказал я, - формальный это вызов или нет.  Вызов
можно бросить человеку рангом выше или  ниже,  но  обязательно  такому  же
здоровому, как ты... - я снова усмехнулся; этот прием часто срабатывает, -
...а у меня очень болит колено, видишь? - я показал на повязку. - Я  бы  с
удовольствием вырезал тебе кишки этим мечом, Незбет,  но  пока  ничего  не
получится. Отказ по причине  ранения  не  считается  сдачей  если  ранение
нанесено не в круге и не тем, кто бросает вызов.
     Он напрягся так, что стало видно как  кожа  натянулась  на  пустынных
костях. Он был  смуглым,  как  большинство  Южан.  Его  возраст  и  манера
держаться немного напоминали мне Набира, полукровку Вашни,  который  хотел
получить мой меч с Чоса Деи. Который умер из-за этого. Страшной смертью.
     - Я подожду, - наконец решил он. - Я поеду с вами и буду ждать,  пока
ты поправишься.
     - Тебе до такой степени хочется танцевать со мной?
     - Если я выиграю у тебя танец и привезу  тебя  в  Искандар,  я  сразу
поднимусь на ранг выше. А может даже на два.
     Так вот оно что. Он пошел на это не из-за денег. Дело тут в гордости,
в положении, в имени, которое разнесется  по  всей  Пендже,  как  когда-то
разнеслось мое.
     Я выругался.
     -  Ты  глупый  мальчишка  -  единственный  честный  способ   получить
следующий ранг это оставаться со своим шодо! Сколько бы времени на это  не
потребовалось! И не нужно выполнять никаких заданий, хвататься  за  разные
поручения и давать обещания. Это РАБОТА, Незбет, и только работа.  Годы  и
годы строжайшей дисциплины,  пока  шодо  наконец-то  не  объявит,  что  ты
достоин следующего ранга... - я замолчал,  потому  что  был  слишком  зол.
Почему столько молодых танцоров мечей хотят все сократить?  Разве  они  не
понимают, что могли бы спасти себе жизнь занимаясь лишний год -  или  два,
или даже три - с шодо.
     Нет. Не знают. Или просто не хотят знать.
     Глупцы.
     Вот теперь я очень жалел, что колено не позволяло мне войти в круг. Я
бы от души преподал ему урок.
     - Но есть я, - тут же предложила Дел.
     Я нахмурился. Незбет не отреагировал, потому что не понял, о чем  она
говорила; он и не мог понять: она же женщина.
     - Есть я, - повторила она. - Я займу твое место.
     Незбет покосился на нее, потом снова взглянул на меня.
     - Я подожду. Я пойду с вами, - объявил он.
     Дел сделала шаг вперед.
     - А если Песчаный Тигр ПОЗВОЛИТ мне занять его место? Это  не  против
вашего кодекса чести?
     - Ты женщина, - отрезал Незбет.
     Улыбка Дел стала холодной.
     - Женщина. А это мой меч.
     - Если для тебя это так важно, - вставил я, - почему ты работаешь  на
женщину?
     - Я не работаю на женщину.
     Я нахмурился.
     - ПОЧЕМУ тебя наняли вернуть меня в Искандар?
     - Ты убил танзира Джулы.
     Дел помрачнела. Она никогда не гордилась совершенными ею  убийствами,
но похоже ей начинало надоедать, что все  ее  поступки  переваливались  на
меня. И я ее мог понять.
     - Я этого не делал, - сообщил я, - но сейчас речь  не  об  этом.  Кто
тебя нанял?
     - Новый танзир Джулы.
     - В Джуле правит женщина, Незбет. Или ты настолько молод, что еще  не
можешь отличить женщину от мужчины?
     Он покраснел.
     - Я не разговаривал с самим танзиром.
     - А-а, - протянул я,  -  понятно.  Значит  ты  будешь  упорно  верить
человеку танзира и не верить мне, потому что самого танзира ты  не  видел.
Хотя это все же женщина.
     Темные глаза сверкнули.
     - Я предложил тебе формальный вызов.
     - Ты отказался бы от него, если бы убедился, что  танзир  женщина?  -
настаивал я из чистого любопытства.
     Дел посмотрела на меня.
     - Ты не сможешь этого доказать, - пробормотала она.  -  Он  тебе  все
равно не поверит.
     Она права, не поверит. Так же как не поверит в  то,  что  Дел  танцор
меча.
     Что заставило меня вспомнить о вызове.
     - Я официально объявляю ее моим доверенным лицом, - заявил я,  весело
улыбаясь Незбету. - Жаль, что  маловато  будет  зрителей,  а  то  я  бы  с
удовольствием сделал ставку.
     Потрясенный до глубины души Незбет уставился на меня.
     - Ты позволишь женщине...
     - Попробуй и поймешь, - пожал я плечами. - До того, как затащить ее в
постель, узнай какая она в круге.
     Дел дернулась. Может это и бестактно, но Незбет поддался.
     И высоко поднял острый нос.
     -  Если   она   твое   доверенное   лицо,   результат   танца   будет
рассматриваться согласно кодексу чести. Ее  проигрыш  это  твой  проигрыш.
Если она проигрывает, ты становишься моим пленником.
     - Если, - согласился я и наклонился, чтобы нарисовать круг.



                                   12

     Фарс. Самый настоящий фарс. Мальчик был молодым, сильным, проворным и
тренированным. Дел была такой же, но обладала еще целым рядом преимуществ.
Она была сама собой: воплощение  изысканного,  элегантного  превосходства.
Незбет встретил противника более сильного  и  опасного,  чем  все  танцоры
мечей, которых он знал, хотя они были мужчинами.
     Чтобы разобраться с ним, много времени ей не потребовалось. Она  даже
не потрудилась запеть, что обычно  помогает  ей  сосредоточиться.  Дел  не
самонадеянна и не любит игр, без которых я редко обхожусь, потому что  мне
нравится выводить противника из равновесия. Она занимается только танцем и
ни на что не отвлекается, пока не заставит противника сдаться. Для нее  не
имеет значения, танцует она для показа или насмерть. К  любому  танцу  она
относится серьезно потому что, как она  мне  однажды  объяснила,  женщину,
взявшуюся за дело до сих пор считавшееся мужским,  не  будут  воспринимать
всерьез до  тех  пор,  пока  она  не  научится  доказывать  мужчинам  свое
превосходство всегда, даже если ей предлагают это в шутку.
     В общем-то она была права. Должен признать, что пообщавшись с Дел,  я
научился  обходиться  без  представлений  и  переходить  сразу   к   делу.
Отвлекаясь по пустякам, говорила она, человек понапрасну теряет силы и зря
тратит время.
     Теперь,  когда  я  постарел  и  старые  болячки  напоминали  о   себе
постоянно, в танце мне приходилось пользоваться любым преимуществом.  И  к
советам Дел стоило прислушаться - дурой ее нельзя было назвать.
     Танец с Незбетом Дел провела не отступая от своих  принципов:  быстро
поймала и зажала клинок Южанина, не давая ему  вырваться,  легко  отогнала
Незбета к тонкой, изогнутой линии и выбила у него оружие. Меч  вылетел  за
пределы круга, а Дел прижала мальчишку к периметру нежнейшим  из  поцелуев
Бореал.
     - Сколько их? - спросила она. - Кто они? И как далеко отсюда?
     Темные глаза Незбета совсем  почернели  от  потрясения.  Пустые  руки
сжимали воздух, рот был невоспитанно открыт. Но он не  осмелился  покинуть
круг из страха, что Бореал будет возражать. Северная яватма  не  скупилась
на обещания и ее прикосновение  никогда  не  добавляло  оптимизма.  Незбет
понимал не хуже меня, что единственный шаг  в  сторону  привел  бы  к  его
смерти. Дел завоевала это право.
     - День или два пути, - выдавил он, начиная с  последнего  вопроса.  -
Танцоры мечей и воины. Танцорам мечей нужен Песчаный  Тигр,  воинам  нужен
убийца джихади.
     - Это я, - отрезала Дел. - Я убила обоих: Аладара и Аджани.
     Я увидел как изменился его  взгляд:  в  откровенное  мужское  неверие
закралось робкое сомнение. Он начал понимать, но его удерживала с  детства
привычная сила Южных верований. Дел ничем  не  переубедила  бы  его,  даже
здесь  и  сейчас.  Но  она  забросила  семена  сомнения.  Семена,  которые
заставляли задуматься о ВОЗМОЖНОСТИ.
     - Джихади не мертв, - вмешался  я,  зная,  что  племена  представляли
серьезную угрозу. Слепая вера делает из людей  дураков.  -  Того  человека
звали Аджани. Он был Северянином, борджуни, грабил на Юге и на Севере.  Он
убеждал  людей,  что  он  джихади,  но  это  вранье.  Племена   подхватили
пророчество, но не поняли правды... им нужно было только спросить Оракула,
- который был братом Дел.
     Незбет осторожно пожал плечами.
     - Они хотят убить тебя. Они видели тебя в городе... Они видели как ты
вызвал огонь с неба своим мечом.
     - Это магия, - совершенно серьезно сказал  я,  но  удивляться  самому
себе было некогда. - Не извращенная правда, а  просто  магия.  Аджани  был
борджуни.  Насильником  и  убийцей.   Он   продал   брата   этой   женщины
работорговцам - он бы продал и  ее,  но  она  сбежала  от  него.  И  стала
танцором меча, - я не улыбался; мне было все равно, верит ли он мне. -  Он
не был джихади. Настоящий джихади я.
     Незбет выразительно сплюнул.
     - Ты был танцором меча, которому многие стремились подражать.  И  вот
до чего ты дошел: врун и уб