Луис ЛАМУР
Земля индейцев 1-9

ВЕРХОМ ПО ТЕМНОЙ ТРОПЕ
ГАЛЛОУЭЙ, МОЙ БРАТ
ОДИНОЧКА
СКВОЗЬ ПЕРЕКРЕСТНЫЙ ОГОНЬ
СОЛЬ ЗЕМЛИ
КАК БЫЛ ПОКОРЕН ЗАПАД
КИЛКЕННИ
ВЫСОКИЙ НЕЗНАКОМЕЦ 
ГАНФАЙТЕР 


   Луис ЛАМУР
   ВЕРХОМ ПО ТЕМНОЙ ТРОПЕ




   ONLINE БИБЛИОТЕКА tp://www.bestlibrary.ru


   Посвящается дядюшке Дэну Фримену из Сент-Клауда

Глава 1

   Старый дом стоял на гребне холма в двухстах ярдах  от  ворот.  Обзору  не
мешали ни кусты, ни деревья, а в  пределах  полумили  ни  норы,  ни  другого
укрытия.
   Дом был обветшалый, побитый непогодой и ветрами, давно не  крашенный.  По
ночам в окнах не светился огонь, и днем двор казался пустынным, но тех,  кто
наблюдал за домом, провести непросто.
   - Она точно там.  Дотронься  до  ворот  -  узнаешь.  Засела  в  комнатах,
стрелять умеет.
   Позади дома вздымались горы  -  крутые,  зазубренные  склоны,  изрезанные
уступами и осыпями, покрытые непролазными зарослями и буреломом. Почти сразу
за домом находился вход в каньон: над  крышей  виден  разворот  его  верхних
уступов.
   - Старый Тэлон строил дом на совесть. Когда  закончил,  у  него  оказался
самый красивый дом от Нового Орлеана  до  Фриско.  На  него  тогда  работали
тридцать крепких парней... целая армия.
   - А сколько у нее сейчас? - спросил Мэттью.
   - Двое или трое, не больше. Самая лучшая ее земля и все родники -  позади
дома, но туда не попасть кроме как через ранчо. Однако эта старая ведьма  не
дает пройти никому.
   - Ей ведь надо спать? - спросил Брюер.
   - Конечно, спит, но узнать бы когда. Дотронься до ворот, - вмиг  разнесет
тебе тыкву.
   - Говорят, старый Тэлон понимал, что когда-нибудь придется держать осаду,
потому запас столько пороха и жратвы, что хватит на всю жизнь.
   Трое  мужчин  не  сводили  с  дома  глаз,   раздражение   смешивалось   с
восхищением. Затем они принялись за кофе, тот кипел на маленьком костре.
   - Фланнер прав. Единственный выход - тормошить ее днем и ночью. Рано  или
поздно заснет, тогда прорвемся. За домом в  каньонах  самая  лучшая  в  мире
земля, ее поят горные ручьи и защищают склоны гор. Чертова старуха не  имеет
права держать такую землю за собой, не говоря уж  о  сотне  тысяч  акров  на
равнинах, которые может объявить своими.
   - Как получилось, что у них так много земли?
   - Тэлон был первым белым, который поселился в этих краях. Когда  приехали
с напарником, тут не было ничего, кроме индейцев и  диких  тварей.  Напарник
охотился за мехом, но Тэлон увидел это место и сразу прикипел к нему,  зная,
что сотня тысяч акров ничего не значат без воды с гор.
   Тэлон с напарником построили хижину и здесь перезимовали, напарник забрал
весь мех, а Тэлону достались дом и земля. Весной напарник пошел дальше.
   Тэлон остался, дрался с индейцами, охотился на бизонов, промышлял мехом и
поймал несколько одичавших лошадей...
   Прошло несколько лет, и через эти места пошли караваны с переселенцами. У
Тэлона  была  еда.  Он  растил  зерно  и  вялил  оленину  тоннами,  менял  у
переселенцев выдохшийся скот на еду.
   Скот  держал  в  каньоне,  где  не  нужны   помощники,   чтобы   за   ним
присматривать, и на этой  траве,  да  с  такой  водой  быстро  получил  кучу
приплода. А между тем он смотался на Восток и взял  себе  женщину  с  холмов
Теннесси. Как я слышал, она какая-то родственница его старого напарника.
   - Тэлона нет в живых?
   - Говорят, убили из засады. Никто не знает, кто.
   - А правда, что это она разбила коленки Фланнеру?
   - Ага. Когда ее старик умер, Фланнер решил, что жена Тэлона  Эм  уедет  в
Штаты, но она так и не уехала. Больше того, она думает, что это Фланнер убил
Тэлона.
   Фланнер приехал, чтобы выгнать ее отсюда, а она дала подойти ему поближе.
   Когда он был в сотне ярдов, Эм остановила его пулей  по  ногам,  а  потом
сказала, кто он есть... или что она о нем думает.
   Она сказала, что не будет его убивать, а хочет, чтобы он жил  сто  лет  и
каждый день жалел о том, что сделал. Потом всадила в него пулю 50-го калибра
и раздробила оба колена. С тех пор Джейк  Фланнер  не  сделал  ни  шагу  без
костылей.
   Задул сильный ветер, и трое мужчин начали  ставить  навес.  Ночь  обещала
быть дождливой.
   Время от времени они оборачивались, чтобы посмотреть на  большой  мрачный
дом, стоящий на далеком открытом всем ветрам холме,  -  унылый,  одинокий  и
суровый, как женщина, что ждала внутри.

***

   Эмили Тэлон прислонила длинноствольную  винтовку  к  дверному  косяку  и,
щурясь, поглядела на улицу через  ставни.  С  потемневшего  неба  лил  косой
дождь. Так им и надо, мрачно подумала она, у них  будет  жалкая  ночка.  Она
вернулась, чтобы разжечь огонь и подогреть чай.
   Время от времени Эм подходила к окну и вглядывалась вдаль.  Неплохо  было
бы, чтобы кто-нибудь ее подменил. Но последний из помощников умер. Она  сама
похоронила его и теперь осталась одна.
   Эм была очень старой и уставшей. Если бы только вернулись домой мальчики!
   Очень хотела, чтобы приехали оба. И говорила себе, что она несправедливая
старуха,  так  как  больше  надеется  на  возвращение  Майло.  Майло   умеет
обращаться с револьвером и  не  знает  жалости.  Сейчас  ей  нужен  жестокий
человек, чтобы помочь укротить эту шайку, и Майло может это сделать.
   Младший сын пошел в нее.  Тэлоны  были  сильными,  работящими  и  поумнее
многих других. Они были с характером, рисковые все как один  -  те,  которых
она знала или о которых слышала, - но Майло был еще и безжалостным.
   Всякий, кто переходил Майло дорогу, шел  на  риск.  Он  никому  не  давал
спуску.  Если  кому-то  хотелось  поссориться  с  Майло,  то  ему  следовало
хвататься за револьвер безо всяких там разговоров.
   Эм Тэлон была высокой и худой. Девушкой она жалела  лишь  об  одном:  что
немножко не дотянула до шести футов. Все ее  братья  были  ростом  за  шесть
футов, и ей хотелось, чтобы и она была такой же высокой, но  ей  не  хватило
четверти дюйма.
   Платье  у  нее  было  старое,  серое,  бесформенное.  Туфли  принадлежали
покойному мужу, но, хотя и были ей велики, на ногах сидели удобно. Эм  Тэлон
было 67 лет, и 47 из них она прожила на ранчо "МТ".

***

   Давным-давно она одна жила в хижине в Кумберлендах, когда Па  подъехал  к
ее двери. Он был красивым, видным мужчиной, в одежде, купленной в  магазине,
в высоких сапогах, на гнедом коне, который ступал, как танцор.  За  оградой,
недалеко от того места, где она срезала цветы, он натянул поводья.
   - Меня зовут Тэлон, - сказал он, - и я ищу Эм Сакетт.
   - На что она вам?
   - Я приехал свататься. Ее двоюродный брат был моим  напарником  далеко  в
сверкающих горах. Она задумчиво оглядела его.
   - Я Эмили Сакетт, -  сказала  она,  -  а  сидя  на  лошади  вы  много  не
насватаете. Слезайте и заходите в дом.
   Тем летом ей исполнилось двадцать, по  меркам  горцев  она  стала  старой
девой. Уже через две недели они поженились и хорошо провели медовый месяц  в
Новом Орлеане.
   Потом она рядом с Тэлоном приехала в страну бизонов и индейцев. Когда они
подъехали к ранчо, Эмили не поверила своим глазам. Такого большого дома  она
не видела нигде, даже в Новом Орлеане... а в сотне миль отсюда  не  было  ни
одной хижины или землянки, а городок - за две сотни или больше. Ее  называли
Эм, а имя Тэлона начиналось с "Т", поэтому  для  клейма  они  выбрали  буквы
"МТ", и их ранчо стало известно всем как "Эмпти".
   Теперь Па не стало, но они прожили вместе  много  замечательных  лет.  Па
умер, а человек, который убил его, сидел там, в городе, с  двумя  перебитыми
коленями и сердцем, изъеденным  ненавистью  к  женщине,  сделавшей  из  него
калеку. Фланнер возненавидел Тэлона с того самого момента, как  повстречался
с ним. Ненавидел его и завидовал, потому что у  Тэлона  было  то,  чего  всю
жизнь добивался Фланнер.  Джейк  Фланнер  решил,  что  самый  легкий  способ
получить желаемое - отнять его у Тэлона.
   Вначале он пытался запугать хмурого старика, но у того  не  было  страха,
Поэтому он убил его или нанял убийц, уверенный, что  после  смерти  мужа  Эм
уедет. Ни один человек не посмеет стоять у него на пути... но она стояла.
   В  большом  старом  доме  было  холодно,  а  в  комнатах  темно.  Остатки
последнего закатного света пробивались  сквозь  тяжелые  ставни.  В  спертом
воздухе висела пыль. Когда женщина стоит на часах,  у  нее  нет  времени  на
домашние дела. Та, у которой был самый аккуратный  домик  на  Кумберлендских
холмах, теперь могла жить только на кухне.
   Тэлон, как и его предки всю жизнь строил. Его предшественники приехали из
Французской Канады, чтобы построить здесь  речной  пароход.  Первый  из  его
рода, поселившийся к западу от  Атлантического  побережья,  был  корабельным
плотником, и с тех пор все они остались корабельными плотниками, строителями
мельниц и все работали с деревом.
   Па построил несколько кораблей и речных пароходов,  с  дюжину  мельниц  и
мостов и, наконец, этот дом. Он все делал  своими  руками,  и  добротно.  Он
валил лес, сушил его и разделывал каждый ствол. Он сам заложил  фундамент  и
выложил его массивными камнями. Он готовился к любой неожиданности.
   Выглянув в окно, Эм увидела, что мужчины сжались под брезентовым навесом,
избиваемые ветром и дождем. При вспышках  молний  она  видела  кое-что  еще:
каждая скала - по меньшей мере дюжина скал - на той стороне, что обращена  к
дому, раскрашена белым с отчетливо выписанными черными  цифрами.  Эти  цифры
обозначали  расстояние  в  ярдах  от  двери  до  той  самой  скалы.  Па  был
предусмотрительным человеком и предпочитал стрелять наверняка.
   Но теперь Па не стало, и она одна, а ее сыновья не  знали,  как  отчаянно
нужны ей.
   Она выдохлась. Ее кости болели, и когда садилась, то вставала с усилием.
   Даже заварка чая давалась ей с трудом,  а  иногда,  усаживаясь  в  кресло
отдохнуть, она думала, что хорошо бы просто остаться сидеть и никогда больше
не вставать.
   Это было бы легко, слишком легко, а ей никогда ничего не давалось просто.
   Она растила детей, не выпуская  из  рук  винтовку.  Эм  на  своих  плечах
принесла на ранчо двух ковбоев - обоих раненных в живот и стонущих.
   Первым человеком, которого она убила, был  отбившийся  от  племени  киова
бандит-индеец, последним - подручный Джейка Фланнера. Между этими  было  еще
несколько, но она не считала сколько.
   Они выиграют. Она не вечна, и Джейк Фланнер мог нанять  много  людей.  Он
мог держать их там, за окнами, пока она не выдохнется окончательно и  вместе
с ней - ее желание победить.
   Пока она умудрялась хоть немного вздремнуть, и ей этого  хватало  -  ведь
старики спят меньше, чем молодые. Но однажды она вздремнет чуть дольше,  чем
следует, и они поднимутся к дому и прикончат ее.
   Они подожгут дом. Для них это самый простой выход. Потом скажут, что  дом
загорелся случайно, а она погибла в огне. Объяснение будет правдоподобным, и
кто бы ни приехал  разбираться  -  если  вообще  кто-то  приедет  -  захочет
поскорее все закончить и уехать.
   Ближайший представитель закона жил за много миль отсюда,  а  тропы  здесь
нелегкие.
   У Эмили Тэлон  оставалась  единственная  надежда:  ее  мальчики  вернутся
домой. Ради этого она и жила, ради этого боролась.
   - Береги ранчо для детей, - всегда говорил Па. Знал ли он, как долго  это
продлится?
   Когда умер Па, из сыновей оставались в живых только двое.  Самый  старший
погиб в шестнадцать лет на него упала лошадь, а  второго  убили  индейцы  на
равнинах Западной Небраски. Третий скончался всего через четыре недели после
рождения, а четвертый умер в перестрелке  с  бандитами,  пытавшимися  угнать
скот, прямо здесь, на "Эмпти".
   Двое оставшихся были совсем разными - и в годах, и в поступках.  Барнабас
с самого начала хотел уехать учиться в Канаду; он так и  сделал.  Когда  его
обучение почти закончилось, он поехал доучиваться во Францию  и  жил  там  у
родственников. Сейчас служил во французской армии или где-то еще.
   Майло был на восемь лет моложе.  Если  Барнабас  спокойный,  вдумчивый  и
прилежный, то Майло - порывистый, энергичный и вспыльчивый. В пятнадцать лет
он выследил и убил бандита, застрелившего брата на  "Эмпти".  Через  год  он
убил разбойника на границе Техаса и Оклахомы. В  семнадцать  лет  вступил  в
армию конфедератов, дослужился  до  сержанта,  затем  до  лейтенанта.  Война
закончилась, и они больше не слыхали о нем.
   Не приходило вестей и  от  Барнабаса.  Его  последнее  письмо  пришло  из
Франции несколько лет назад.
   ...Эм Тэлон подбросила веток в огонь, потом прошаркала  в  передний  холл
поглядеть в окно. Беспрерывно  сверкала  молния,  и  она  не  увидела  и  не
услышала ничего, кроме дождя.
   Эм боялась дождя, потому что в грозу и дождь она хуже видела и слышала. А
ее "наблюдатели" зарылись в норы под скалами.
   Фланнер и его люди еще не знали о ее "наблюдателях". Рядом с воротами  во
дворе было насыпано несколько куч камней и хвороста, и в них жили сурки. Они
не раз предупреждали ее, когда рядом появлялось  что-то  незнакомое,  и  она
воспринимала их свист как сигнал тревоги.
   Вернувшись к креслу, Эмили осторожно  опустилась  в  него  и  со  вздохом
откинулась на спинку. Было время, когда она скакала по этим самым  равнинам,
свободная, словно ветер, скакала рядом с Тэлоном, чувствуя, как бьется ветер
в волосах, как солнце греет спину.
   В первые, самые тяжелые годы она работала на лошади с  лассо,  как  самый
настоящий ковбой. Она охотилась, чтобы накормить семью, помогала  натягивать
на ограду первую проволоку, привезенную на ранчо, и ворочать лебедку,  когда
Па копал колодец.
   Теперь она стала старой и уставшей. После длинных и бессонных  ночей  она
дрожала, но страха не было. Эм надеялась только на  одно  -  когда  в  конце
концов они придут за ней, она проснется вовремя и успеет выстрелить.
   Раньше ее ничто не пугало, но тогда рядом был Па, а теперь его не стало.
   Мало-помалу ее усталые мускулы расслабились. За окном грохотал гром, и за
щелями ставней коротко блистала молния. Скоро надо опять проверять двор.
   Скоро.
   Ее глаза закрылись... только на минутку, сказала она себе, только на одну
короткую, благословенную минутку...
 
Глава 2 
 
   Мне не надо было напоминать, что пора искать место, где можно укрыться от
дождя и поесть чего-нибудь горячего и вкусного. Может, и выпить.
   Длинноногий, костлявый чалый подо мной убегался и шел уже с трудом. Мы  с
ним хорошо проехались. Кажется, на этот раз я сбежал  от  неприятностей,  но
делать прогнозы поостерегусь, пока не увижу, какие карты сдала мне судьба.
   Сверкнула молния, и в стороне в ее свете блеснули мокрые от дождя крыши.
   Холодная капля скользнула с шеи на спину. Я выругался.
   Я не имел понятия, чей на мне дождевик, но был рад, что  захватил  его  с
собой, а не оставил вместе с владельцем. Во всяком случае, несколько дней он
будет лечить головную боль от моего удара, и ему лучше побыть в постели.
   Впереди был городок, это точно. Или то,  что  в  этих  краях  сходило  за
городки.
   Невдалеке стояло шесть-восемь домов, которые могли  быть  магазинами  или
салунами, а также хибары, где жили люди. В одном из домов свет горел сразу в
четырех окнах, и над двумя из них висела вывеска "Отель", поэтому я повернул
к конюшне.
   Там никого не было, и я нашел свободное стойло, разнуздал лошадь,  протер
ее сухим сеном и, забрав  с  собой  винтовку  и  седельные  сумки,  пошел  к
воротам. И вдруг из-за угла, стелясь по земле, вынеслась упряжка.  Я  в  это
время собирался перейти  Дорогу  и  едва  успел  отскочить,  чтобы  меня  не
переехали.
   Поравнявшись с отелем, ездок натянул вожжи, спрыгнул с повозки и оказался
худенькой девушкой в промокшем насквозь платье, которое прилипало к довольно
приличной фигурке. Она привязала лошадей и вошла в салун.
   Когда я открыл дверь и  тихо  вошел,  она  стояла  посреди  комнаты,  вся
вымокшая, в дорожной грязи, и была в центре внимания.
   В салуне  толпились  человек  пять-шесть.  Большой  белокурый  мужчина  в
красной рубашке с гадкой ухмылкой стоял у бара.
   - Это та приблудшая, что взялась работать на Спада Тейвиса, - говорил он.
   - Похоже, она сбежала и бросила беднягу Спада, а он ведь столько  от  нее
ждал.
   - Я хотела бы поговорить с хозяином этого заведения, - сказала девушка. -
Пожалуйста, скажите, где он. Мне нужна работа.
   - Недостаточно толста на мой вкус.  -  Говорящий  был  невысоким  крепким
брюнетом. - Я люблю пышненьких, чтобы было за что подержаться. А эта слишком
костлявая.
   Я тихонько прикрыл дверь и остановился. Сцена мне не очень нравилась,  но
я не  искал  приключений.  Трое  из  присутствующих  старались  не  обращать
внимания, но видно было, что происходящее им не по нутру. Мне тоже.
   Никто не говорит, что Логан Сакетт герой. Я всю жизнь  мотался  по  диким
тропам и уводил то здесь, то там пару лошадей, да и скот тоже. Мне случалось
скакать вместе с жесткими ребятами, и время от времени по  моим  следам  шли
люди с веревкой, но я никогда не беспокоил женщин.
   - Эй ты, - сказал ей блондин, - иди-ка сюда.
   - И не подумаю. - Она была испугана, но держалась молодцом. -  Я  честная
девушка, Лен  Спайви,  и  ты  это  знаешь.  Он  рассмеялся,  потом  медленно
выпрямился:
   - Ты идешь или мне к тебе подойти?
   - Оставьте ее в покое, - сказал я.
   На секунду все замерли. Можно было подумать,  будто  я  разбил  окно  или
что-то в этом роде - так все вдруг остановились и повернулись ко мне.
   Смотреть-то, правда, было особенно не на что. Я -  крупный  парень,  вешу
фунтов 215 и большая часть их расположена на груди и плечах. У меня обвислые
усы и трехдневная щетина. Стригся не помню когда, в моей  замызганной  шляпе
дырка от пули, которую схлопотал  не  так  уж  давно.  Дождевик  расстегнут,
кожаные штаны намокли, а сапоги такие стоптанные, что большие калифорнийские
шпоры подволакиваются по полу.
   - Что вы сказали? - блондин смотрел на  меня  так,  словно  не  мог  себе
поверить. Кажется, еще никто не мешал ему делать то, что он пожелает.
   - Я сказал, оставьте ее в покое. Не видите, леди промокла, устала,  и  ей
нужна комната.
   - Не лезьте не в свое дело, мистер. Если ей нужна комната,  может  занять
мою - вместе со мной. Я повернулся к ней:
   - Не обращайте внимания на эти разговоры, мэм. Садитесь  вон  туда,  а  я
побеспокоюсь, чтобы вам принесли поесть и попить.
   Блондину я не очень-то понравился.
   - Незнакомец, - сказал он, - лучше  поостерегитесь.  Это  чужой  для  вас
город. На вашем месте я бы оседлал то, на чем приехал, и смотался бы отсюда.
   Мы, Сакетты с гор Клинч, не отличаемся вежливостью. По  моему  разумению,
если человек достаточно большой, чтобы открыть рот,  он  достаточно  большой
для того, чтобы отвечать за последствия, а от разговоров я уже устал.
   Подойдя к свободному столику, я выдвинул стул.
   - Садитесь сюда, мэм. - Я подошел к бару и сказал человеку за стойкой:
   - Приготовьте девушке тарелку горячего супа и кофе.
   - Мистер, - он положил обе руки на стойку. Выражение  лица  у  него  было
таким же неприятным, как у остальных, - я не буду готовить этой...
   Терпение - вещь не вечная. Я перегнулся,  схватил  бармена  за  грудки  и
рванул его на стойку так, что он наполовину перелетел через нее.
   Вместе с рубашкой мне в руку попало и горло, и я подержал  и  потряс  его
как следует раз или два. Когда лицо  у  него  стало  синеть,  отшвырнул  его
обратно. Он грохнулся о стенку так,  будто  его  лягнул  мустанг.  От  удара
несколько бутылок упали и разбились.
   - Приготовьте суп, - сказал я как бы между  прочим,  -  и  разговаривайте
прилично, когда находитесь в одной компании с леди.
   Этот Лен Спайви, он так и стоял, вроде как  удивленный.  Я  про  него  не
забыл и про других тоже. Жизнь меня научила особенно не полагаться на людей.
   - Ты, кажется, не понял, - сказал блондин. - Я - Лен Спайви!
   По-моему, в каждом захудал