ров,  или  совет  директоров   банковской
корпорации "Солнце пустыни". Я решил не участвовать. Решил сбежать.  Решил
добраться до Бостона и завершить то, что задумал, когда предложил  закупку
залоговых бумаг в Аргентине. Если я этого не сделаю..."
     Впрочем, он уже знал, что будет, если он этого не сделает.
     Он потеряет рассудок.
     Крэг подергал дверную ручку. Бесполезно. Однако,  когда,  отчаявшись,
ударил по двери кулаком, она раскрылась. Либо ее оставили незапертой, либо
она автоматически отомкнулась, когда отключилась электроэнергия. Для Крэга
это было безразлично. Главное, ему  не  придется  пачкать  костюм,  ползая
через  какие-нибудь  вентиляционные  шахты.  Он  был  намерен  явиться  на
конференцию до конца этого  дня  и  потому  не  желал,  чтобы  его  одежда
выглядела грязной. Простое правило жизни,  которому  не  было  исключений,
заключалось в том,  что  люди  в  грязной  одежде  не  могут  пользоваться
доверием.
     Он распахнул дверь и вошел внутрь.


     Брайан и  Ник  первыми  поднялись  по  эскалатору  наверх,  остальные
сгрудились вокруг них. Они оказались в главном  зале  ожидания  -  большом
помещении с пластмассовыми креслами, в подлокотниках которых кое-где видны
были щели для  монет  платного  телевидения.  Во  всю  стену  простиралось
огромное поляризованное окно. Слева От них находился стенд  для  прессы  и
проверочный пункт службы безопасности.
     Справа через  весь  зал  тянулись  бар  "Красный  Барон"  и  ресторан
"Девятое Облако". За рестораном был виден  коридор,  ведущий  к  помещению
Службы Безопасности Аэропорта и к воротам прибытия международных рейсов.
     - Пойдемте, - начал было Ник, но вдруг Дайна перебила его:
     - Ой, подождите!
     Она сказала это таким встревоженным тоном,  что  все  с  любопытством
обернулись к ней.
     Дайна отпустила руку Лорел и приложила ладони  за  уши,  чтобы  лучше
слышать. После этого стояла неподвижно, как столб, к  чему-то  внимательно
прислушиваясь.
     - Что... - начал Брайан. Она перебила и его:
     - Ш-ш-ш-ш!
     Повернулась слегка  влево,  замерла,  потом  повернулась  в  обратном
направлении. Бледный свет из окна  упал  на  ее  лицо,  придав  ему  черты
зловещего призрака. Сняла черные очки на цепочке. Глаза  у  нее  оказались
большими, карими, и вполне осмысленными.
     - Там, - тихо сказала она сонным голосом. Лорел  вдруг  ощутила,  как
страх коснулся ее сердца  ледяными  пальцами.  И  не  только  она.  Бетани
придвинулась к ней поближе, а дон Гаффни - с другой стороны.  -  Там...  я
чувствую свет. Мне говорили - это значит, что  я  смогу  снова  видеть.  Я
всегда ощущаю, где свет. Словно тепло в голове делается.
     - Дайна, так что... - опять начал Брайан.
     На сей раз его прервал Ник. Он  взял  его  за  локоть.  На  лбу  Ника
появились морщины, лицо словно осунулось.
     - Помолчим, друг...
     - Свет вот тут...
     Она медленно отошла от них все так же  держа  ладошки  раковинами,  а
локти выставив вперед, чтобы не натолкнуться на  какой-нибудь  предмет  на
пути. Подойдя к окну на расстояние пары  футов,  она  протянула  пальцы  и
коснулась стекла. На фоне  бледного  неба  ее  ладони  напоминали  морских
звезд. Послышалось ее грустное бормотание.
     - И стекло не то, совсем не то...
     - Дайна... - обратилась к ней Лорел.
     - Ш-ш-ш-ш, - ответила она, не поворачивая головы. Маленькая  девочка,
ожидающая когда папа придет с работы. - Я что-то слышу.
     Эти  слова,  произнесенные  шепотом,  вселили  в  Альберта   Косснера
безумный страх. Кто-то сдавил его предплечья. Не сразу сообразил, что  сам
ухватился за них руками.
     Брайан  тоже  прислушался,  слыша  собственное  дыхание   и   дыхание
других... но более ничего.
     "Это игра ее воображения", - подумал он. - "Только и всего".
     Тем не менее было любопытно.
     - Что? - спросила Лорел встревоженно. - Что ты слышишь, Дайна!
     - Я не знаю, - ответила та, не поворачивая головы. - Очень слабо. Мне
показалось, что я это услышала, еще когда мы спускались с самолета.  Тогда
я подумала, что мне кажется. Сейчас лучше слышно. Даже сквозь стекло.  Это
похоже... ну, когда жуешь воздушный рис или когда его ешь с молоком.
     Брайан обернулся к Нику и тихо спросил:
     - Ты что-нибудь слышишь?
     - Абсолютно ничего, - так же тихо ответил Ник. - Но она слепая. У нее
слух вдвое лучше нашего.
     - А мне кажется, просто истерия, - сказал Брайан. Теперь он шептал  в
самое ухо Ника.
     Дайна отвернулась от окна.
     - Ты что-нибудь слышишь?  Абсолютно  ничего,  неожиданно  скопировала
она. - Но она слепая. У нее слух вдвое лучше нашего. - Дайна сделала паузу
и вдруг добавила: - А мне кажется, просто истерия.
     - Дайна, что ты такое говоришь? - испуганно спросила  Лорел.  Она  не
слышала обмена репликами между Брайаном и Ником, хотя стояла куда ближе  к
ним, чем Дайна.
     - А ты  их  спроси!  -  ответила  Дайна  дрожащим  голосом.  -  Я  не
истеричка! Я слепая, но не сумасшедшая!
     - Прости, - потрясенно сказал Брайан. - Прости, Дайна. -  Обернувшись
к  Лорел,  пояснил:  -  Мы  переговаривались  с  Ником,  а  она  услышала,
представляете? Оттуда, от окна услышала.
     - Ну и слух у тебя, миленькая, - сказала Бетани.
     - Я слышу то, что слышу, - ответила Дайна. - И  я  слышу  что-то  там
снаружи. Вон оттуда. - Она указала рукой к востоку за окном. Ее  невидящие
глаза окинули всех. - И это плохо. Страшный звук, очень страшный.
     - Если вы, маленькая мисс, могли бы распознать, что это такое, нам бы
это, видимо, помогло, - неуверенно сказал Дон Гаффни.
     - Не могу, - ответила Дайна. - Только знаю, что он приблизился. - Она
снова надела черные очки. - Нам нужно отсюда улететь. И  чем  скорее,  тем
лучше. Потому что к нам сюда что-то  приближается.  Что-то  очень  плохое,
издающее такие звуки.
     - Дайна,  -  обратился  к  ней  Брайан.  -  Самолет,  на  котором  мы
прилетели, почти не имеет горючего.
     - Тогда надо  скорее  его  туда  налить!  -  неожиданно  пронзительно
закричала девочка. - Оно приближается, неужели вы не понимаете?!  Если  мы
не улетим к тому времени, как оно появится  здесь,  мы  все  погибнем!  Мы
умрем!
     Ее голос сорвался, и она начала всхлипывать. Она не была Сивиллой или
медиумом - всего лишь маленькая девочка, вынужденная переживать свой страх
в почти полном мраке.  Шатаясь,  направилась  к  ним,  всякая  уверенность
покинула ее. Лорел подхватила ее прежде, чем Дайна  успела  наткнуться  на
веревочное  ограждение  возле  проверочного  пункта,  и   крепко   обняла.
Попыталась успокоить девочку, но ее последние слова, как эхо, отдавались в
перепуганном сознании Лорел: "Если мы не улетим к тому  времени,  как  оно
появится здесь, мы погибнем".
     "Мы все умрем".


     Крэг Туми слышал, как эта  сопля  что-то  там  вопила,  но  ему  было
наплевать. Он нашел то, что искал, в третьем шкафу по порядку. Наклейка  с
выпуклыми буквами на шкафу гласила: "МАРКИ". Обед мистера Марки -  большой
сэндвич - выглядывал из коричневого пакета на верхней полке. Уличные туфли
мистера Марки стояли внизу. А посередине на крючке висела белая куртка  на
ремне и кобура, из  которой  выглядывала  рукоятка  служебного  револьвера
мистера Марки.
     Крэг расстегнул кобуру и извлек оружие. Он  не  был  глуп  и,  слегка
повозившись, открыл барабан. Все шесть  отделений  были  заряжены.  Вернув
барабан на место, он удовлетворенно кивнул, когда  тот  щелкнул,  осмотрел
ударник и рукоятку в поисках предохранителя.  Однако,  не  обнаружил  его.
Затем осторожно нажал на спусковой крючок. Когда ударник  и  барабан  едва
заметно сдвинулись с места, Крэг снова удовлетворенно кивнул.
     Он  отвернулся  от  шкафа,  и  вдруг  его  охватило  чувство  полного
одиночества. Как одинока была вся его взрослая жизнь! Револьвер  показался
тяжелым,  и  он  опустил  руку.  Стоял,  ссутулившись,  -  в  одной   руке
атташе-кейс, в другой - револьвер, на лице - выражение глубоко несчастного
человека.  Вспомнилось  то,   о   чем   он   много   лет   не   вспоминал.
Двенадцатилетний Крэг Туми  лежал  в  постели,  содрогаясь  от  беззвучных
рыданий. В другой комнате громко играла стереосистема. Пела Меррили Раш, а
мать подпевала пьяным голосом,  фальшивя:  "Назови  меня  ангелочком...  с
утра, бэ-э-эй-бии... коснись моей щечки, прежде чем уйдешь, бэй-бии..."
     Он лежал и плакал беззвучно. И  думал:  "Почему  ты  не  можешь  меня
полюбить и оставить в покое, мама? Ну, просто полюби и оставь в покое".
     - Я никому не хочу наносить вреда,  -  забормотал  Крэг  Туми  сквозь
слезы. - Не хочу. Но это... это просто нестерпимо....
     Напротив  него  у  стены  находились  телевизионные   мониторы,   все
отключенные. В какой-то момент, когда он осматривал их, истина  того,  что
произошло и что  продолжало  происходить,  вспыхнула  в  его  сознании.  В
какой-то момент она прорвала  сложную  систему  невротических  заслонов  и
пробралась в бомбоубежище, где проходила его жизнь.
     "Все исчезли, Крэгги-вегги. Весь мир улетучился,  кроме  тебя  и  тех
людей с самолета".
     - Не-е-ет, - простонал он и  упал  в  ближайшее  кресло  возле  стола
посреди комнаты. - Нет же, все  не  так.  Просто  невозможно.  Не  приемлю
подобную идею. Полностью.
     "Лангольеры здесь уже побывали и скоро вернутся",  -  произнес  голос
отца. Он, как всегда, заглушил голос матери. - "Тебе лучше убраться, когда
они прибудут... иначе - сам знаешь, что случится".
     Это он знал. Они его сожрут. Лангольеры сожрут его живьем.
     - Но я никого не хочу убивать, - повторил он бесстрастным голосом. На
столе лежал лист записи дежурства. Крэг опустил  атташе-кейс,  положил  на
стол револьвер, взял лист, посмотрел на него невидящим  взглядом  и  начал
Отрывать от него узкие тонкие полоски с левого края.
     РРРиииПП...
     Вскоре он был  зачарован  полосками  бумаги,  падавшими  на  стол,  -
возможно, самыми тонкими, какие когда-либо он сумел оторвать! Но и  в  это
время голос отца еще не покинул его:
     "Иначе - сам знаешь, что случится".



                                    5

                Картонные спички. - Случай с бутербродом
             с салями. - Еще один пример метода дедукции. -
                   Аризонский еврей играет на скрипке. -
                       Единственный звук в городе.

     Гробовая  тишина,  последовавшая  за  предостережением  Дайны,  была,
наконец, нарушена Робертом Дженкинсом.
     - Насколько я понимаю, у нас возникли проблемы, - сказал  он  голосом
лектора в большой аудитории. - Если Дайна обладает  столь  тонким  слухом,
тем  более  после  весьма  впечатляющей  демонстрации   ее   способностей,
свидетелями которой мы только  что  были,  я  склонен  полагать,  что  она
действительно что-то услышала. Было  бы  желательно  узнать:  что  же  это
такое? К сожалению, мы не знаем. Это - одна проблема. Отсутствие  горючего
в аэроплане - другая проблема.
     - Там 727-й стоит поблизости, - заметил Ник.  -  Совершенно  готов  к
взлету. Ты такие можешь водить, Брайан?
     - Могу.
     Ник протянул обе руки к Бобу и пожал плечами, словно говоря: ну  вот,
один узелок развязали.
     - Теперь,  предположим,  что  мы  поднимемся,  давайте  зададим  себе
вопрос: а куда  мы  полетим?  -  продолжал  Дженкинс.  -  Вот  вам  третья
проблема.
     - Отсюда, - немедленно подсказала Дайна. - Подальше от  этого  звука.
Нам нужно улететь подальше от этого звука и от того, что его производит.
     - А сколько нам времени на это отпущено? - мягко спросил  ее  Боб.  -
Когда оно прибудет сюда, Дайна? Есть какая-нибудь идея?
     - Нет, - откликнулась она из надежных объятий Лорел. -  Мне  кажется,
что оно еще далеко. Какое-то время у нас есть. Но...
     - Тогда я предлагаю поддержать идею мистера  Варвика,  -  сказал  Боб
Дженкинс. - Пойдемте-ка в ресторан, перекусим и заодно  обсудим,  как  нам
дальше быть. Пища, знаете ли, благоприятно воздействует на то,  что  месье
Пуаро любил называть маленькими серыми клеточками.
     - Но нам нельзя терять времени, - капризно сказала Дайна.
     - Всего лишь пятнадцать минут, - ответил Боб. - Не больше. И  кстати,
даже в твоем возрасте, Дайна, пора знать, что полезные размышления  всегда
предшествуют полезным действиям.
     Альберт вдруг почувствовал, что у писателя детективов  есть  какие-то
свои резоны непременно  пойти  в  ресторан.  Уж  у  него-то  серые  клетки
работали на всю катушку, по крайней мере, он в это верил,  особенно  после
его экстравагантных теорий, которые он излагал в самолете. Альберту  очень
захотелось предоставить ему любую возможность.
     "Он ведь наверняка хочет нам что-то показать, что-то подтвердить",  -
подумал Альберт.
     - Да уж на пятнадцать минут-то можно? - поддержал он.
     - Ну ладно, - нехотя согласилась Дайна. - Может, и так...
     - Отлично, - коротко бросил Боб. - Решено.  -  Он  быстро  зашагал  к
ресторану, словно уверенный в том, что остальные немедленно  последуют  за
ним.
     Брайан и Ник обменялись взглядами.
     - Нам лучше пойти с ним, - тихо предложил Альберт. - Мне кажется,  он
догадывается, в чем дело.
     - В чем? - спросил Брайан.
     - Я не знаю. Но у него какие-то идеи есть, это точно.
     Альберт направился вслед за Бобом. За ним последовала Бетани, а потом
и остальные. Лорел вела Дайну за руку. Девочка была бледна как смерть.


     Ресторан "Девятое облако" оказался на деле просто кафетерием,  полным
напитков и бутербродов, расставленных и  разложенных  позади  дугообразной
стойки из нержавеющей стали. Все места были, разумеется,  свободными,  все
блистало чистотой. Бокалы уложены в аккуратные пирамиды в шкафах вместе  с
чашками и блюдцами.
     Роберт Дженкинс остановился возле кассового аппарата.  Когда  подошли
Альберт и Бетани, он сказал:
     - Не могли бы вы, Бетани, угостить меня еще одной сигареткой?
     - Надо же! - сказала вполне добродушно Бетани. - Таким курочкой стали
заядлым. - Она  вытащила  пачку  "Марльборо"  и  вытряхнула  из  нее  одну
сигарету. Он ее извлек, но тут же коснулся ее руки,  когда  она  протянула
ему картонные спички.
     - Минуточку. Дайте-ка я попробую одну из этих. - Возле  кассы  стояла
округлая чаша, полная картонных спичек с этикеткой "Школа  бизнесменов  Ля
Салль". Возле  чаши  табличка  "ДЛЯ  НАШИХ  ПЛАМЕННЫХ  ДРУЗЕЙ".  Боб  взял
картонку, раскрыл ее и оторвал одну спичку.
     - Да ради бога, - сказала Бетани. - А зачем?
     - А сейчас выясним, - ответил он. Дженкинс  обвел  их  взглядом.  Все
стояли теперь полукругом  возле  него,  кроме  Руди  Варвика,  внимательно
обследовавшего содержимое холодильных полок с закусками.
     Боб чиркнул спичкой. Она оставила беловатый след на серной пластинке,
но не зажглась. Снова чиркнул. Результат тот же самый. С  третьей  попытки
картонная спичка разорвалась, головка отлетела.
     - Вот так штука, - прокомментировал он  без  малейшего  удивления.  -
Никак отсырели. А ну-ка, возьмем с самого низа. Уж они-то сухие.
     Порылся  в  чаше,  сбросив  несколько  картонок  на  прилавок   возле
кассового аппарата. Альберту спички показались вполне сухими.  Возле  него
Ник и Брайан обменялись многозначительными взглядами.
     Боб выудил другую картонку спичек, оторвал  одну  и  вновь  попытался
зажечь. Ничего не получилось.
     - Елки-моталки, - сказал он. - Никак мы еще одну проблему обнаружили?
Бетани, не одолжите ли вы мне ваши спички на минутку?
     Она молча вручила их ему.
     - Минуточку, дружок, - медленно проговорил Ник. - Вы что-то знаете?
     - Да нет. Всего лишь то, что наша ситуация гораздо  сложнее,  чем  мы
думали, - ответил Боб. Взгляд его был спокойным, но лицо малость осунулось
и побледнело. - И полагаю,  что  все  мы  совершили  одну  весьма  крупную
ошибку. Оно и простительно в данной ситуации... но покуда мы полностью  не
пересмотрим наши мнения по поводу случившегося, я  не  думаю,  что  мы  до
чего-нибудь дельного додумаемся. Я бы назвал это ошибкой в перспективе.
     Варвик вернулся и подошел к ним.  Он  выбрал  какой-то  завернутый  в
бумагу сандвич и бутылку пива. Выглядел вполне довольным своим выбором.
     - Ну, что происходит, братцы?
     - А хрен его знает, - пробормотал Брайан. - Мура какая-то.
     Боб оторвал спичку от картонки Бетани и чиркнул. Она сразу вспыхнула.
     - О! - сказал  он  и  поднес  ее  к  своей  сигарете.  Брайану  запах
показался неприятным. Тут же, впрочем,  понял  причину:  иных  запахов  не
ощущал, кроме лосьона для бритья от Ника и духов  Лорел.  Заодно  вспомнил
запах пота своего напарника по полету.
     Боб поднес  пылающую  спичку  к  картонке,  извлеченной  из  чаши,  и
принялся водить ею по  головкам  спичек.  Ничего  не  произошло.  Писатель
подержал над пламенем другие головки спичек, но  они  не  загорелись.  Все
зачарованно наблюдали.
     Наконец послышался звук: фсссс. Несколько спичечных головок вроде  бы
ожили. Но они не вспыхнули, а лишь замерцали и тут же  истлели.  Поднялись
крошечные струйки дыма... дыма, который не имел запаха.
     Боб оглядел присутствующих и мрачно усмехнулся.
     - Даже это, - сказал он, - превзошло мои ожидания.
     - Ну хорошо, - обратился к нему Брайан. - Расскажите нам, что  у  вас
за идея. Я знаю...
     В этот момент Руди Варвик издал возглас явного отвращения. Дайна тоже
испуганно вскрикнула и прижалась к Лорел. У Альберта екнуло сердце.
     Руди развернул свой сандвич,  который  показался  Брайану  начиненным
салями и сыром, и откусил порядочный кусок. Теперь он выплюнул  его  прямо
на пол с гримасой отвращения.
     - Испорчен! - воскликнул Руди. - Тьфу ты, черт! Ну и гадость!
     - Испорчен? - быстро переспросил. Боб Дженкинс. Глаза его заблестели.
- Сомневаюсь. Обработанное мясо  настолько  напичкано  консервантами,  что
только часов через восемь на солнцепеке оно "заскучает". А судя по  часам,
ток в холодильнике отключился менее пяти часов тому назад.
     - А может, и нет, - возразил Альберт. - Это вы  просто  предположили,
будто время кажется более поздним, чем показывают наши наручные часы.
     - Верно, но я не думаю... А скажите, мистер Варвик, камера  была  еще
холодной? Когда вы ее открыли, там было холодно?
     - Не сказал бы, что холодно, но, в общем, прохладно, - ответил  Руди.
- Но этот бутерброд совершенно сговнялся. Прошу прощения у дам. Вот! -  Он
протянул сандвич. - Если вы не считаете, что он испорчен, попробуйте сами.
     Боб посмотрел на  бутерброд  с  сомнением.  Однако  после  некоторого
колебания взял  его  и  откусил  с  нетронутой  стороны.  Альберт  заметил
выражение  мимолетной  гадливости  на  его  лице.  Но  он  не  стал  сразу
избавляться  от  своего  куска.  Осторожно  пожевал  разок-другой,   потом
отвернулся и сплюнул на ладонь. Сбросил с ладони в плевательницу, туда  же
последовал и бутерброд.
     - Не испорчен, - сказал он. - Просто лишен вкуса. И не только это.  У
него нет, как бы это сказать, субстанции. - Рот его гадливо искривился.  -
Вот мы говорим о пресных продуктах.  Отварной  рис  без  подливы,  вареная
картошка без соли. Но даже самая пресная еда, я полагаю, имеет свой  вкус.
А здесь его просто нет. Все равно, что жевать бумагу.  Неудивительно,  что
вы сочли его испорченным.
     - Он и есть испорченный, - упрямо возразил лысый мужчина.
     - А попробуйте-ка ваше пиво, - предложил Боб. - Оно-то не должно быть
испорченным, все-таки закупорено герметически. Такое даже вне холодильника
не портится.
     Руди с сомнением посмотрел на  бутылку  "Будвайзера"  в  своей  руке,
покачал головой и протянул его Бобу.
     - Больше не хочу, - сказал он. Оглянулся на холодильник  и  посмотрел
подозрительно на Дженкинса, словно тот сыграл над ним шутку.
     - Что ж, я это сделаю, раз так нужно, - сказал Боб. - Однажды  я  уже
предложил свое тело науке. Может быть, кто-то из  вас  желает  попробовать
пиво? Мне