отянула пальцы  к  ее  векам.  Рука
замерла возле незрячих глаз.
     "Я видела через глаза  мистера  Туми...  Все  было  таким  прекрасным
вокруг... даже мертвые вещи. Как чудесно было видеть".
     - Да, - сказала Лорел. - С тем я и буду жить.
     Она оставила глаза Дайны открытыми.


     "Гордость Америки", рейс N_29, летел на запад сквозь дни и  ночи,  из
света в темноту, снова из темноты к свету, словно пересекая великий  парад
опускающихся и поднимающихся  туч.  Каждый  цикл  становился  чуть  короче
предыдущего.
     Спустя три часа с небольшим полета облака под  ними  исчезли,  причем
как раз над тем местом, где они находились, когда летели на восток. Брайан
готов был поспорить, что весь облачный массив едва ли сдвинулся за все это
время хотя бы на один фут. Теперь под ними  расстилались  Великие  Равнины
цвета охры.
     - А здесь ни следа их не видно, - заметил Руди Варвик. Пояснять, кого
он имел в виду, не было смысла.
     - Не видно, - согласился Боб Дженкинс. - Похоже, что мы их  перегнали
либо в пространстве, либо во времени.
     - Или и в том и в другом, - добавил Альберт.
     - Верно - и в том и в другом.
     Оказалось, они были не правы. Когда рейс N_29 полетел над  Скалистыми
Горами, они заметили сеточку черных линий внизу, тонких, как нити, с такой
высоты.  Линии  вздымались  на  кручи  и  спускались  с  них  и  создавали
определенные узоры-кружева на серо-голубоватом ковре лесов.  Ник  стоял  у
передней двери и наблюдал в смотровое окошко. Оно обладало  увеличительным
свойством, и Ник обнаружил, что видит все  гораздо  лучше,  чем  ему  того
хотелось бы. Пока он смотрел, две  черные  линии  разделились  и  опоясали
вершину горы со снежной шапкой, встретившись на противоположной стороне  и
разбежавшись в разные стороны. Позади них вся вершина горы  обрушилась  на
саму себя, образовав подобие кратера вулкана.
     - Милостивый Боже, - пробормотал Ник и  утер  лоб  дрожащей  ладонью.
Когда они полетели над западными склонами  в  сторону  Юты,  снова  начало
темнеть. Оранжево-красные лучи  заходящего  солнца  озаряли  фрагментарный
адский ландшафт. Никто не смог долго выдержать подобного зрелища: один  за
другим они последовали примеру  Бетани  и  закрыли  солнечные  фильтры  на
иллюминаторах. Ник неверной походкой направился в салон и  сел  в  кресло,
положив лоб на ладонь. Спустя мгновение повернулся к  Лорел,  и  та  молча
обняла его.
     Брайан был вынужден смотреть на  происходящее  внизу.  Солнцезащитных
заслонок в кабине пилота не было.
     Западный Колорадо и восточный Юта провалились большими блоками,  один
за другим, как раз под ним и впереди него. Долины и  горы,  леса  и  озера
прекращали свое существование по мере того, как лангольеры отсекали их  от
мертвой ткани  прошлого,  отсекали  и  обрушивали  в  темные,  бесконечные
пропасти вечности. Ни звука не доносилось сюда снизу, и от  этого  картина
казалась еще ужасней. Под ними беззвучно исчезала страна.
     Потом опустилась ночь, словно свершился акт милосердия,  и  некоторое
время он смог смотреть на звезды. Он цеплялся  за  них  взглядом,  как  за
единственно реальную вещь, оставшуюся  в  этом  ужасающем  мире.  Орион  -
охотник, Пегас - большая мерцающая лошадь в полуночи, Кассиопея - в  своем
звездном кресле.


     Спустя полчаса солнце снова взошло, и Брайан  почувствовал,  как  его
здравый рассудок  начинает  колебаться,  подвигаясь  к  своей  собственной
бездне. Мир внизу пропал  полностью  и  окончательно.  Синева  неба  стала
куполом над циклопическим океаном глубочайшей и чистейшей черноты.
     Мир был вырван из-под рейса N_29.
     Идея Бетани тоже приходила в голову Брайану. Если наступит  наихудший
вариант, он мог бы спикировать и врезать 767-й в скалу, оборвав все раз  и
навсегда в одно мгновение. Но не стало больше скалы, в которую можно  было
бы врезаться.
     Не было просто земли, в которую он мог врезаться.
     "Что же будет с нами, если мы не найдем разрыва?"  -  подумал  он.  -
"Что случится, когда иссякнет топливо? Не говори мне, что  мы  разобьемся,
поскольку не  обо  что  разбиваться.  Мы  просто,  видимо,  будем  падать,
падать... и падать. Как долго?  Как  далеко?  Как  долго  можно  падать  в
ничто?"
     Не думай об этом.
     Но как такое получилось? Не думать было невозможно.
     Он  сознательно  углубился  в  лист  с  расчетами,  вписывал  данные,
сверяясь с показателями  приборов,  пока  вновь  свет  на  небе  не  начал
меркнуть. По его данным получалось, что время от восхода до заката  теперь
составило примерно двадцать восемь минут.
     Брайан включил интерком.
     - Ник, не можешь ли зайти в кабину?
     Он появился менее чем через тридцать секунд.
     - Там у всех светозащитные заслонки опущены? - спросил  Брайан,  едва
Ник открыл дверь.
     - Представь себе, да.
     - Очень разумно с их стороны. Я бы и тебя  просил  не  заглядывать  в
окно, если  можно.  Посмотри  туда  через  несколько  минут  или  подольше
протяни. Картина, я тебе скажу... не очень приятная.
     - Все исчезло?
     - Да. Абсолютно все.
     - Заодно и девочка Дайна ушла. Лорел была с ней в  последние  минуты.
Держится она хорошо, молодцом. Ей эта девчушка полюбилась. Да и мне тоже.
     Брайан кивнул. Рана ребенка была из  тех,  что  требовала  экстренной
квалифицированной помощи, - да и то шансы были ничтожны. Сердце сжалось  в
груди. Ему тоже нравилась эта маленькая девочка, и он поверил  в  то,  что
говорила Лорел: благодаря слепой девочке они каким-то  образом  продолжали
свое существование. Она что-то сотворила с Крэгом Туми, использовала  его,
и Брайан  подумал,  что  сам  Туми  отнюдь  не  возражал,  чтобы  его  так
использовали. Если ее смерть была предзнаменованием, то очень скверным.
     - Не дожила до своей операции, - сказал он.
     - Не дожила...
     - Как там Лорел держится? О'кей?
     - Более или менее.
     - Она тебе нравится, верно?
     - Да, - просто ответил Ник. - У меня есть друзья, которые подняли  бы
меня на  смех,  но  она  мне  в  самом  деле  нравится.  Немножко  этакого
мечтательного тумана в глазах, но у нее есть стержень.
     Брайан кивнул.
     - Ну что ж, если вернемся, я желаю тебе всяческой удачи.
     - Спасибо. - Ник сел в кресло помощника пилота. - А я, знаешь,  думал
над тем вопросом, что ты  мне  задал  тут.  Насчет  того,  что  я  сделаю,
когда... вернее - если мы выкарабкаемся из этой бредятины...  Помимо  того
что приглашу прелестную Лорел на ужин... видимо, плюну  на  эту  охоту  за
мистером О'Бэнионом. Ты понимаешь, он ведь мало чем отличается  от  нашего
друга Туми.
     - Дайна просила тебя пощадить  мистера  Туми,  -  заметил  Брайан.  -
Стоило бы, видимо, и этот фактор добавить к уравнению.
     Ник кивнул головой так, словно она стала для него тяжеловата.
     - Возможно, и так.
     - Послушай, Ник. Я тебя позвал сюда вот зачем. Понимаешь,  если  этот
разрыв во времени существует, о чем говорил Боб, то мы  вообще-то  к  нему
приближаемся. Нам необходимо будет сидеть  тут  вдвоем,  в  этом  вороньем
гнезде, тебе и мне. Ты будешь справа,  а  я  буду  наблюдать  слева.  Если
увидишь что-нибудь похожее, скажешь.
     Ник уставился на Брайана удивленным взглядом.
     -  А  чего  мы  будем  высматривать?  Какую-нибудь  хренопупину   или
фиговину?
     - Очень смешно. - Брайан невольно улыбнулся. - Да я понятия не  имею,
как это может выглядеть. Да может, мы  вообще  не  увидим  ничего  такого.
Тогда - сам понимаешь - промахнемся, и нам всем каюк. Вбок ли он сместится
или вверх. Искать иголку в стоге сена - пустяк по сравнению с этим.
     - Слушай, а радар может?
     Брайан ткнул пальцем в цветной монитор радара РКА/ТЛ.
     - Пусто, как видишь. Оно и неудивительно.  Если  бы  прежняя  команда
получила изображение этой чертовой штуки на радаре,  то  вряд  ли  бы  они
полетели через нее.
     - Получается, что они ее не увидели? - сказал Ник.
     - Не обязательно так. Они могли увидеть нечто слишком  поздно,  чтобы
избежать встречи. Реактивные лайнеры летят быстро,  а  команда  отнюдь  не
занимается поисками чертовщины в небесах. Да им и не  нужно.  На  то  есть
наземный контроль. Считай - тридцать или тридцать пять минут со старта,  и
команда свои  задачи  выполнила  для  начала.  Птичка  взлетела,  покинула
воздушное пространство "Эл-Эй", радар против столкновений включен и каждые
девяносто  секунд  попискивает,  дает  понять,  что  мол   начеку.   Полет
запрограммирован еще до того,  как  птичка  покидает  землю,  а  программа
подсказывает  автопилоту,  что  ему  надо  делать.  В  кабине  это   может
выглядеть, как чаепитие пилота с помощником. Они могут сидеть лицом к лицу
и болтать о последнем фильме. Если кто-нибудь из экипажа зашел перед  тем,
как стряслось Событие, то был бы еще свидетель. Но мы  знаем  -  этого  не
случилось. Мужская часть экипажа  могла  пить  кофе  с  датским  печеньем.
Девушки готовились угощать всех напитками, когда все и произошло.
     - Детальный сценарий, - заметил Ник. - Ты что, меня пытаешься убедить
или себя?
     - Да в такой ситуации - кого угодно.
     Ник улыбнулся, встал и заглянул  в  иллюминаторы  по  правому  борту,
вниз, туда, где должна была находиться земля. Улыбка  сначала  застыла  на
его лице, потом исчезла. Колени дрогнули, и он ухватился за спинку кресла.
     - Да что же это?.. - произнес он странно тонким голосом.
     - Неприятная картина?
     Ник вытаращенными глазами посмотрел на Брайана.
     - Всю жизнь я думал об Австралии, как о  выдумке,  которой  на  свете
нет. Потом понял, что она существует. Но вот  это,  я  тебе  скажу,  точно
выдумка. Быть такого не может.
     Брайан коротко проверил маршрут по карте,  нарисовал  на  ней  кружок
красным карандашом - граница штата, в воздушное пространство которого  они
теперь влетали.
     - Послушай, ты можешь выполнить мою просьбу? Не можешь - так и скажи.
"Гордость Америки" - слишком дорогая штука, чтобы мы...
     - Что ты, что ты, конечно, - пробормотал Ник. Он отвернулся от черной
пропасти внизу и посмотрел на небо повыше. - Знать бы, чего искать...
     - Я думаю, узнаешь, когда увидишь,  -  ответил  Брайан.  После  паузы
добавил: - Если, конечно, увидим что-то.


     Боб Дженкинс сидел, обняв  сам  себя  руками,  словно  от  холода.  И
действительно, часть его существа  испытывала  холод,  но  не  физический.
Холод шел изнутри.
     Что-то во все этом было не так.
     Он не знал точно, в чем дело, но что-то шло  совсем  не  так,  совсем
по-иному... Нечто утрачено... или забыто? То  ли  была  совершена  роковая
ошибка, то ли ее собирались совершить?  Это  чувство  тревожило  его,  как
смутная боль, источник которой не определялся.
     Ощущение  какой-то  огромной  ошибки,  которую  они  совершали,  было
вот-вот готово облечься в форму определенной мысли, но тут же  ускользало,
как недостаточно выдрессированное животное.
     Что-то делалось неправильно.
     Что-то несуразное, не то.
     О чем-то забыли.
     Впереди него Альберт и Бетани  тихо  ворковали.  Позади  Руди  Варвик
сидел, закрыв глаза и шевеля губами,  в  кулаке  он  сжимал  четки,  через
проход сидела Лорел. Держала руку мертвой девочки и поглаживала ее.
     "Ошибка".
     Боб  поднял  светозащитную  заслонку  на  иллюминаторе,   наклонился,
посмотрел вниз и торопливо захлопнул ее.  Видеть  такое  -  не  только  не
поможет рациональному мышлению, оно его ликвидирует. То, что  было  внизу,
являло собой чистейшее безумие.
     "Я должен их предупредить. Непременно. Они следуют моей гипотезе.  Но
если моя гипотеза неверна и даже опасна, я должен их предостеречь".
     Но о чем, о чем предостеречь?
     Вновь почти сформировалось что-то в  голове  и  тут  же  ускользнуло.
Опять стало тенью среди теней... но - настороже.
     Он резко отстегнул свои ремни и поднялся.
     Альберт обернулся:
     - Вы куда?
     - В Кливленд, - мрачно буркнул Боб и направился  к  хвосту  самолета,
мысленно пытаясь нащупать суть растущей внутренней тревоги.


     Брайан отвел взгляд от неба, на  котором  вновь  проявились  признаки
рассвета, и посмотрел на показания приборов, потом - на кружок  на  карте.
Если разрыв во времени все еще находился на месте, они должны  были  скоро
его увидеть. Если не увидят, он развернется, сделает круг и полетит  в  ту
же сторону, но только чуть  отклонившись  от  высоты  и  направления.  Для
запасов топлива - беда, конечно,  но,  поскольку  вся  ситуация  выглядела
теперь абсолютно безнадежной, это уже не имело никакого значения.
     - Брайан! - послышался голос Ника. - Мне кажется, я вижу что-то.


     Боб Дженкинс достиг самого хвоста самолета и медленно  пошел  обратно
мимо рядов пустых кресел. Смотрел на предметы, лежавшие на них и на  полу:
кошельки, очки, часы с браслетами, карманные часы,  железные  подковки  от
обуви, зубные пломбы, обручальные кольца...
     "Что-то не так".
     В самом деле? Или  просто  утомленный  разум  беспокоится  по  поводу
неизвестно чего? Ментальный эквивалент нервного тика мышцы?
     "Брось ты это", - посоветовал сам себе, но не смог успокоиться.
     "Но если чего-то не хватает, почему ты этого не замечаешь? Не говорил
ли ты сам мальчику, что дедукция -  твой  хлеб?  Разве  не  написал  сорок
детективных историй, из которых по крайней мере  дюжина  -  хорошие  вещи?
Разве "Ньюгейтский Календарь" не назвал "Спящую Мадонну" шедевром  логики,
когда..."
     Боб Дженкинс остановился, широко раскрыв глаза. Он смотрел  на  левые
сиденья переднего ряда. На них  развалился  мужчина  с  черной  бородой  и
смачно похрапывал. В голове Боба робкий зверек начал с  опаской  выползать
на свет божий. Только оказался он вовсе не маленьким. Порой  не  замечаешь
вещи, потому что они слишком малы, а порой не  видишь  их,  поскольку  они
слишком велики, слишком явны.
     "Спящая Мадонна".
     Спящий мужчина.
     Он раскрыл рот и хотел вскрикнуть, но спазм перехватил  горло.  Страх
оседлал грудь, как обезьяна. Вместо крика получилось слабое кряхтенье.
     Спящая мадонна, спящий мужчина.
     "Все, кто выжил, спали.
     Теперь, за исключением бородатого, никто из них не спал".
     Боб раскрыл рот, чтобы закричать, и снова ни звука не получилось.


     - Пресвятой Иисусе, - прошептал Брайан.
     Разрыв времени находился впереди них милях в девяноста,  градусов  на
семь-восемь смещенный вправо. Если он и дрейфовал,  то  отклонился  совсем
немного.  Брайан  допустил  даже,   что   маленькое   отклонение   явилось
результатом небольшой погрешности навигационных расчетов.
     Это была ромбовидная дыра в реальности, но отнюдь не  черная  прорва.
Она светилась розоватыми и красноватыми цветами  вроде  северного  сияния.
Позади нее Брайан смог разглядеть звезды, но очень туманно. Широкая полоса
белого тумана медленно струилась, не то вытекая,  не  то  вливаясь  в  эту
форму, висящую в небе: некий странный эфирный путь в небесах.
     "Мы можем влететь прямо в нее",  -  взволнованно  подумал  Брайан.  -
"Лучше вручную, а не автоматом!"
     - Так! Работаем! - крикнул он,  засмеявшись  и  потрясая  кулаками  в
воздухе.
     - Мили две в поперечнике,  -  прошептал  Ник.  -  Боже  мой,  Брайан,
сколько же еще самолетов проскочили в нее?
     - Не знаю, - ответил Брайан, - но спорю на свое ружье  и  собаку,  мы
единственные, кто возвращается назад.
     Он включил интерком.
     - Леди и джентльмены! Мы нашли то, что  искали.  -  В  голосе  звучал
явный триумф, явное облегчение. - Не знаю, что будет дальше, как,  почему,
но мы увидели нечто похожее на огромный люк в небе. Я намереваюсь  влететь
в самый его центр. Вместе узнаем, что находится  по  ту  сторону.  А  пока
прошу вас всех пристегнуть ремни и...
     Именно в этот момент Боб  Дженкинс  бросился  бежать  вдоль  прохода,
заорав сколько было силы:
     - Нет! Нет! Мы все умрем, если ты влетишь  туда!  Назад!  Поворачивай
назад! Ты должен лететь прочь от нее!
     Брайан развернулся в своем кресле и обменялся с  Ником  недоумевающим
взглядом.
     Ник отстегнул ремень и поднялся.
     - Это Боб Дженкинс, - сказал он. - Судя по крикам, нервы  его  совсем
сдали. Действуй, Брайан. Я им займусь.
     - О'кей, - ответил Брайан. - Только держи его от  меня  подальше.  Не
дай Бог, вцепится в меня в самый критический  момент,  и  полетим  черт-те
куда.
     Он отключил автопилот и принял управление 767-м на себя.  Пол  слегка
накренился вправо, когда он направил  самолет  к  длинной  мерцающей  щели
впереди них. Она медленно поплыла через  небосвод,  пока  не  остановилась
точно на  их  пути.  Помимо  ровного  гудения  двигателей  Брайан  услышал
какой-то новый звук - низкое пульсирующее гудение, словно  где-то  работал
гигантский дизельный двигатель на холостом ходу.  По  мере  того  как  они
приближались к реке пара, которая, как оказалось, втекала в дыру, он начал
замечать проблески других цветов, плавающих  внутри  этой  реки:  зеленый,
голубой, фиолетовый, красный, золотисто-розовый.
     "Кажется, первые настоящие цвета, которые я  вижу  в  этом  мире",  -
подумал он.
     Позади него Боб  Дженкинс  стремительно  бежал  через  салон  первого
класса в сторону кабины... и угодил прямо в объятия Ника.
     - Спокойно, друг, - сказал Ник. - Теперь все будет в порядке.
     - Нет! - Боб начал отчаянно сопротивляться, но Ник держал его  крепко
и легко, как котенка. - Да нет же! Вы не понимаетесь Он должен  немедленно
повернуть прочь! Пока не поздно!
     Ник потащил упирающегося писателя от двери  кабины  в  салон  первого
класса.
     - Посидим здесь, пристегнемся как следует, верно? -  говорил  он  все
тем же успокаивающим тоном. - А то ведь может тряска начаться.
     Брайану голос Ника слышался, как невнятное бормотанье. Когда он вошел
в широкий поток пара, втекающего в  разрыв  потока  времени,  ощутил,  как
гигантская рука чудовищной силы захватила самолет и с охотой потащила  его
вперед. Брайан вдруг обнаружил, что думает об утечке давления на рейсе  из
Токио  в  Лос-Анджелес,  о  том,  как  стремительно  выходил   воздух   из
поврежденного места в условиях повышенного давления.
     "Здесь весь этот мир или то, что от него осталось,  протекает  сквозь
дыру", - подумал он.
     И вдруг странная, зловещая фраза из его сна вновь всплыла  в  памяти:
ТОЛЬКО ДЛЯ МЕТЕОРОВ.
     Разрыв лежал прямо перед носом 767-го, теперь быстро  увеличиваясь  в
размерах.
     "Входим", - подумал Брайан. - "Помоги нам, Господи, мы входим".


     Боб продолжал сопротивляться, пока Ник пытался усадить его в одно  из
кресел салона первого класса: одной рукой удерживал его на  месте,  другой
старался пристегнуть его ремни. Боб был небольшим худощавым мужчиной -  не
больше ста сорока фунтов весом, но  паника  придавала  ему  силы,  и  Нику
приходилось трудно.
     - Да не волнуйся ты, дружок, все будет в порядке,  -  уговаривал  его
Ник. Ему удалось, наконец, пристегнуть ремень на пояснице  Боба.  -  Когда
влетали сюда, ведь все были в порядке, верно?
     - Но мы же все спали, когда влетели сюда, идиот  чертов!  Неужели  не
понятно?! - заорал Боб ему в лицо. - Не понимаешь?! МЫ ВСЕ СПАЛИ! Останови
его немедленно!
     Ник замер в тот момент, когда собирался пристегнуть свой ремень.  То,
что говорил Боб, то, что пытался сказать  все  время,  внезапно  дошло  до
него.
     - О Боже! - прошептал он. - Боже Милостивый, о чем же мы думали?
     Он вскочил и бросился к кабине.


     - Стой, Брайан! Назад! Поворачивай назад!
     Брайан смотрел в разрыв, почти загипнотизированный зрелищем  по  мере
того, как оно  приближалось.  Никакой  турбулентности  не  было,  но  было
ощущение огромной силы, мощи,  могучего  потока  воздуха,  врывающегося  в
брешь, и ощущение это росло. Посмотрел на приборную доску и обнаружил, что
скорость 767-го быстро увеличивалась.  Послышались  крики  Ника,  и  через
мгнов