бы  он  тогда  каждый  вечер  снимать  новую
девочку? Смог бы он тогда с утра пораньше наслаждаться вкусом черного  кофе,
а при встрече с владельцем мехового  магазина  бросать  небрежное:  "Привет,
Романо!"?
   Пепе сморщился, словно во рту его лопнула кислая виноградина.
   Сначала работа, потом- развлечения. Так говорит Доминик Пальоли,  а  ведь
Доминик- большой человек. Он контролирует  Вилладжо-Верде,  а  это  -  пятая
часть Террено- Да если бы не Доминик, он бы до сих пор прозябал в грязи...
   Пять  лет  назад  Пепе  Сборца  носился  с  ватагой  таких  же,  как  он,
пятнадцати-, шестнадцатилетних пацанов,  промышляя  случайными  заработками.
Отца у него не было- когда Пепе было пять лет, тот ушел  от  жены  к  другой
женщине и уехал из Террено. Мать его работала на соседней улице, в  пекарне,
но ее заработка едва хватало, чтобы сводить концы с концами.  Пепе  ходил  в
школу для бедняков, расположенную в трех кварталах от дома, где они жили, но
в тринадцать лет он ее бросил и начал заниматься тем, что днями подрабатывал
грузчиком в порту  или  продавал  газеты  на  улицах,  а  вечером  со  стаей
ровесников бегал по окраинам города, облаивая случайных прохожих,  тогда  же
он впервые попробовал женщину.
   Но у Пепе Сборцы не было будущего - все, что его ждало, он знал  наперед:
еще два-три года он будет бегать по улице, потом найдет какую-нибудь  нудную
работенку, женится, у него появятся  дети,  и  он  будет  тянуть  эту  лямку
годами, пока у него не кончатся силы и он не найдет успокоение  на  чимитеро
ди Джовани. А может быть, он порвет с этой жизнью и уедет из Террено. Как  и
его отец.
   Но однажды Пепе встретил синьора  Франческо  Борзо,  и  жизнь  его  круто
изменилась.
   Случилось  это  в  один  из  июньских  вечеров,  когда  со  стороны   гор
Кальва-Монтанья дует легкий ветер и в воздухе стоит одуряющий запах лаванды.
В один из таких вечеров Пепе и трое его  приятелей  отправил  лись  в  порт,
прихватив с собой пару бутылок вина. Они стояли на набережной,  смотрели  на
бегущую во-ДУ, потягивали горькое, как хмель, обжигающее горло вино, и  Пепе
с тоской думал о том, что вот так же и жизнь его уплывает день за днем,  как
волны этой реки, а он не видит радости, не живет, а  лишь  существует...  Он
уже и не помнил сейчас, из-за чего тогда начал спорить с приятелями, что его
так разозлило, что он полез на  них  с  кулаками.  Но,  слово  за  слово,  а
перепалка перешла в драку, и Пепе Сборца  оказался  один  против  троих.  Он
никогда не отличался хилым сложением, трехлетняя  же  работа  в  порту  лишь
закалила его мышцы. Его приятели тоже не были слабаками, но в тот вечер Пепе
почувствовал злость. Пара ощутимых ударов в зубы только распалила его, и  он
стал с яростью избивать своих недавних  "друзей"...  Через  пару  минут  три
скорчившиеся фигуры лежали на набережной реки, харкая и отплевываясь кровью,
а сам Пепе с мрачным выражением на лице уходил от пирса. В этот-то момент из
машины, стоявшей недалеко от места, где Пепе делал  из  приятелей  отбивные,
вылез человек в серых фланелевых брюках, белой рубашке с короткими  рукавами
и сигаретой в зубах. Это и был синьор Франческо  Борзо,  Он  подождал,  пока
Пепе поравняется с ним, и проговорил:
   - Неплохо, молодой человек. Совсем неплохо... Не желаете  проделывать  то
же самое, но за деньги?
   По инерции Пепе сделал пару шагов мимо незнакомца, потом  остановился  и,
резко развернувшись, уставился на него.  Мужчина  был  старше  Пепе  лет  на
пятнадцать, шире в плечах,  с  самодовольной  улыбкой,  словно  прилипшей  к
губам.
   Прошло секунд пять, прежде чем до Пепе  дошел  смысл  услышанного,  и  он
спросил:
   - Что?
   - Я спрашиваю: не желаете проделывать то же самое, но за деньги? -  Борзо
улыбался...
   Три  дня  спустя  возле  небольшого   магазинчика   музыкальных   товаров
остановились две машины. В одной из них сидели  Пепе  Сборца  и  человек  по
имени Доминик Пальоли. В другой - Франческо Борзо с парой телохранителей.  В
ожидании закрытия магазина они просидели двадцать  минут.  В  восемь  вечера
магазин закрылся. Его владелец, мужчина лет сорока, опустил ставни на окнах,
запер  дверь  и  не  спеша  направился   к   своей   машине,   стоявшей   на
противоположной стороне улицы.
   Пальоли указал на идущего через дорогу человека, сказал: "Давай",- и Пепе
выбрался из машины.  Он  быстро  огляделся  по  сторонам-  стайка  ребятишек
пяти-шести лет играла в десяти метрах от парковочной стоянки, но  никого  из
взрослых поблизости не было.
   Когда владелец магазина перешел через улицу и начал открывать дверь своей
машины, Пепе шагнул от автомобиля Пальоли и ударил мужчину резиновой  палкой
по голове - тот упал на капот. Следующий удар пришелся  по  почкам  мужчины.
Взвывший от боли человек перевернулся на спину, и палка  опустилась  ему  на
лицо. Послышался хруст ломающихся зубов. Когда держащийся  за  лицо  мужчина
сполз на асбальт, Пепе высадил лобовое стекло его машины  гаечным  ключом  и
бросился к  автомобилю  Пальоли.  Через  секунду  тот,  взревев  двигателем,
умчался от  магазина.  Вслед  за  ним  со  стоянки  плавно  отъехала  машина
Франческо Борзо...
   На следующий день Пепе получил от Доминика Пальоли  двести  тысяч  лир  -
свой месячный заработок в порту. От  предложения  продолжать  "работать"  на
синьора Франческо Пепе отказаться не смог. Месяц  он  был  на  испытательном
сроке, выбив за это время десяток зубов и сломав  одному  бакалейщику  руку,
затем Дик (Доминик Пальоли) окончательно ввел его в курс дел. Пепе  научился
выколачивать из владельцев кафетериев  и  магазинов  "подарки"  для  синьора
Франческо. Каждую неделю, в пятницу днем, он  объезжал  свои  владения-  три
торговые улицы в районе  Вил-ладжо-Верде  с  многочисленными  магазинчиками,
кафетериями  и  забегаловками  на  них,  -  приветливо  разговаривал  с   их
владельцами, не отказывался от небольших сувениров, если ему  предлагали,  и
неизменно уносил в своем кармане "подарок" для  синьора  Франческо.  Вечером
Пепе передавал собранные "подарки" Доминику, и уже от него, как он знал, они
попадали к Франческо Борзо.
   Через три месяца после начала "работы" Пепе  Сборца  переехал  с  окраины
Террено в приличную квартиру недалеко от пьяцца дель Фуоко- в центр  города,
перевез туда мать, младшего брата Николу и сестру Лайлу.  У  Пепе  появились
"лишние" деньги. Вскоре он купил машину, потом сменил ее на  более  дорогую.
Все чаще он стал заходить туда, где раньше и появиться не мог, -  в  дорогие
рестораны на Золотом бульваре. Через год Лайла уехала в  Милан-  учиться  на
косметолога. Деньги на учебу ей дал Пепе. Мать его к этому  времени  уже  не
работала - Пепе запретил ей работать, сказав, что им хватит денег.
   С тех пор прошло пять лет. Кем бы он был без Доминика Пальоли  и  синьора
Франческо Борзо? Никем. Нулем в этом дерьмовом городе.
   Официант принес наконец заказ, и Пепе принялся отпивать  кофе  маленькими
глотками, кидая в рот комочки изюма. Всем он обязан Доминику  Пальоли.  Ведь
это он тогда  (как  рассказывал  впоследствии  сам  Дик)  приметил  молодого
паренька,  бегающего  по  окраинам  Террено,  понаблюдал  за  ним  несколько
месяцев, а затем показал капо - Франческо  Борзо.  Капо  разрешил  проверить
Пепе. Проверка состоялась и прошла успешно.
   Страшно подумать, кем  бы  он  был  сейчас,  если  бы  не  Доминик.  Пепе
вздохнул, мрачно подумав о перспективе быть выброшенным на улицу, и взглянул
на часы- было начало десятого. В десять он должен  заехать  к  Дику,  и  они
отправятся совершать свой пятничный "рейс"... Взгляд Пепе  свободно  блуждал
по кафе, пока сам он неторопливо пил кофе.  Вот  он  заметил  двух  девушек,
сидящих в углу кафетерия. Одна  из  них-  ничего.  Длинные  ноги,  обтянутые
лайк-ровыми чулками, приятное лицо, белая футболка с  надписью  "Life  is  a
love". С английским Пепе был не в ладах, но значение  этой  фразы  он  знал.
Может быть, подойти? Но времени у него уже почти не  осталось  --прежде  чем
ехать к Доминику Пальоли, нужно заскочить еще в одно  место.  К  тому  же  и
девушка на вечер у него уже есть.
   На мгновение Пепе представил, как  будет  стягивать  с  Тины  ее  красные
трусики, когда они, поужинав и выпив бутылку вина,  окажутся  в  отеле,  как
разбросает Тина свои упругие бедра по постели, и почувствовал, как штаны его
натянулись.
   Допив кофе, он поставил чашку на стол.
   Внезапно его внимание привлекла машина, остановившаяся на противоположной
стороне улицы, и Пепе тут же  забыл  и  о  Тине,  и  о  Доминике  Пальоли  -
ядовито-желтый "феррари-спайдер" с  открытым  верхом,  поблескивая  обводами
гигантского  бампера,  при-парковался  напротив  "Луого  ди   Риджи".   Пепе
почувствовал, как отвисает его челюсть, - триста восемьдесят лошадиных  сил,
сто пятьдесят тысяч американских долларов! Да в Террено отродясь таких машин
не водилось!
   Тем временем водительская дверь "спайдера" открылась и из машины выбрался
мужчина  в  темных  очках.  Немного  постояв  на  дороге,  он   двинулся   к
телефону-автомату, висевшему  в  десяти  метрах  от  него  на  стене  здания
парикмахерской.
   Пепе быстро поднялся из-за стола и,  перейдя  улицу,  оказался  рядом  со
своей "баркеттой", припаркованной в  пяти  метрах  от  "спайдера".  Номер  у
"феррари" был туринский.
   Пепе опустился за руль "баркетты", но заводить машину не стал, а принялся
ждать, посматривая на водителя "спайдера". Он был как на иголках: что делает
машина стоимостью  сто  пятьдесят  тысяч  долларов  с  туринским  номером  в
Террено?,.
   Через минуту водитель "спайдера" закончил говорить по телефону и вернулся
к машине. Прежде чем садиться за руль, он снял очки и на секунду  замешкался
засовывая их в карман рубашки- В то  же  мгновение  Пене  почувствовал,  как
ледяные пальцы страха сдавливают его сердце, заставляя на миг  замереть,  на
лбу его  выступила  холодная  испарина.  Он  узнал  этого  человека-  Бьянки
Гаррота. Два года назад его застрелили, всадив половину револьверной  обоймы
в живот, и он умер на руках Пепе Сборцы, истекая кровью...
   Публичная библиотека города Террено находилась в пяти кварталах от пьяцца
дель Фуоко. Здание, в котором располагалась библиотека, именовалось  некогда
Палаццо ди Алья и принадлежало одному из богатейших семейств Террено. Однако
полвека назад, после смерти графа Фабио Старзе ди Алья, его  дворец  перешел
во владение города - такова была воля покойного графа. Муниципальные  власти
Террено решил разместить в нем библиотеку.
   Бывший Палаццо ди Алья  располагался  на  западной  стороне  пьяцца  дель
Пополо. На противоположной стороне этой площади находилось  здание  пожарной
команды. С одной стороны, подобное соседство было удобным - теперь бесценные
фолианты Террен-ской  библиотеки  могли  не  опасаться  пожаров,  с  другой,
размещение библиотеки в Палаццо ди Алья было не  совсем  разумным  решением-
рев  пожарных  машин  то  и  дело  оглашал  пьяцца  дель   Пополо,   нарушая
академическую тишину залов Терренской библиотеки и отвлекая тех, кто  пришел
сюда заниматься.
   Паола де Тарцини работала в публичной библиотеке Террено четвертый год. В
свои двадцать шесть лет она была одинока.
   Мать ее была француженкой, отец - итальянцем.
   От отца Паола унаследовала густые каштановые волосы,  длинные  ресницы  и
продолговатое лицо с  большим  ртом.  От  матери  -  голубые  глаза  и  чуть
вздернутый нос. Бе нельзя было назвать чистокровной  итальянкой  и  вс„-таки
по-своему она была привлекательна. В восемнадцать лет Паола уехала в Геную и
поступила на филологический факультет местного университета. За время  учебы
у нее было несколько романов, ни  один  из  которых  не  привел  ни  к  чему
серьезному. К концу обучения многие подруги Паолы повыходили замуж  но  сама
она оставалась одна. Было несколько предложений, которые Паола отклонила.
   "Дурочка, - говорила ей ее лучшая подруга,  -  ты  упускаешь  свой  шанс.
Многие ждут  его  целую  жизнь,  а  ты  рубишь  собственное  счастье  своими
руками!.." Счастье? Но если оно заключалось в том, чтобы в двадцать два года
выйти замуж за пятидесятилетнего банкира и превратиться в  домашнюю  кошечку
для выгула на светские приемы и рауты, то  Паола  не  нуждалась  в  подобном
счастье. В ее представлении оно состояло в другом-  примером  могли  служить
отношения ее собственных родителей.
   Отец Паолы до сих пор дарил ее матери розы: на праздники, а иногда  и  по
будням. Каждую субботу  они  ходили  в  небольшой  кинотеатр,  расположенный
недалеко от их дома, и два раза в месяц - в ресторан "Л'0ро д'Италия".  Отец
Паолы работал страховым агентом и часто разъезжал  по  стране.  Всякий  раз,
когда он уезжал из дома, Паола замечала, что  мать  ее  словно  тускнеет.  А
однажды она призналась дочери в том, что до сих пор влюблена в мужа,  словно
девчонка, и каждый раз, когда он возвращается из командировки, заходит домой
с цветами в руках, ноги у нее  слабеют  и  словно  подкашиваются,  а  сердце
готово выпрыгнуть из груди. И это после двадцати пяти лет супружеской жизни!
   Это было в понимании Паолы счастьем...
   После окончания университета она вернулась в Террено, намереваясь прожить
здесь полгода, максимум - год. Но поступив на работу в публичную библиотеку,
окунулась в ее архивы и  словно  увязла  в  болоте.  Огромные  материалы  по
языкознанию северных диалектов Италии ждали  ее,  пылясь  все  эти  годы  на
библиотечных полках. Собрав  предварительные  материалы,  Паола  съездила  в
Геную к знакомому профРессору  лингвистики,  и  он  убедил  ее  заняться  их
сис-рматизацией. Работа эта сулила ей степень магистра,  Паола  вернулась  в
Террено и принялась за работу...
   Два   года   прошли   незаметно   -   Паола   работала   с   энергией   и
целеустремленностью, удивлявшими многих- приходила  в  библиотеку  одной  из
первых, а уходила оттуда последней, часто она брала книги на дом. Однако чем
дальше продвигалась ее работа по систематизации языковой структуры  северных
диалектов, тем больше увядала ее личная жизнь: изредка  она  встречалась  со
школьными подругами, пару раз с хо-оошенькой библиотекаршей пытались завести
знакомство посетители библиотеки: первый оказался врачом, второй- адвокатом.
Но ни один из них не вызвал V Паолы де Тарцини  желания  встретиться  с  ним
повторно- Паола вежливо улыбалась и говорила "нет".
   Мать Паолы, шутливо укорявшая дочь в том, что пора  бы  ей  образумиться,
найти  себе  достойного  человека   и   выйти   за   него   замуж,   всерьез
забеспокоилась, когда Паоле исполнилось двадцать пять.  Похоже,  дочь  и  не
собиралась искать жениха. Несколько раз она пыталась  завести  разговор,  но
Паола, смеясь, отмахивалась и напоминала матери, что сама-то  она  вышла  за
отца в двадцать семь. Это другое, возражала мать. То было "кальпо"  -  удар.
Они с отцом были предназначены друг для друга. Увидев его в первый раз,  она
испытала "кальпо" и поняла, что этот мужчина- ее  судьба...  "Вот  и  я  жду
своего мужчину",- смеялась дочь.
   Но в последний год она стала часто просыпаться ночами и  долго  не  могла
уснуть, думая, а действительно ли суждено ей испытать удар и встретить  того
единственного, который станет ее судьбой?.. В эти  минуты  накатывала  такая
тоска, что Паола готова была выть в подушку. А на  следующее  утро  она  еще
яростнее бралась за работу. Причина была проста - чем быстрее  она  закончит
работу, думала Паола,  тем  быстрее  отправится  в  Геную,  получит  степень
магистра и порвет с Террено раз  и  навсегда,  перебравшись  в  Турин:  А  в
большом городе больше шансов встретить Его.
   Впрочем, верила ли она сама в то, что когда-нибудь это произойдет?..
   В эту пятницу, с самого утра,  ее  не  покидало  странное  ощущение,  что
сегодня должно произойти нечто значительное - то, что может перевернуть  всю
ее жизнь. Чувство это было похоже на легкое волнение. Но  что  оно  значило?
Паола не знала.,, Она пришла на  работу  без  пятнадцати  девять.  Вместе  с
напарницей черноволосой девушкой по имени Лучия,  они  расставили  стулья  в
читальном зале, проверили проекторы  включили  информационные  компьютеры  и
отдернули шторы, висящие на высоких стрельчатых окнах. В девять  часов  утра
публичная библиотека города Террено начала работу...
   Положив  перед  собой  книгу,  Паола  включила  компьютер.  Сегодня   она
собиралась перепечатать пару статей - сделать это лучше всего до обеда.
   Сидя за стойкой выдачи книг, она быстро печатала, изредка  поглядывая  на
посетителей. Пока их было  трое.  Двоих  Паола  знала  -  студенты  местного
технического института.  Третий-  мужчина  с  темными  волосами-  похоже,  в
Терренской библиотеке впервые.  Он  сидел  к  ней  спиной,  склонившись  над
информационным компьютером, и просматривал библиотечную картотеку.
   К  десяти  часам  Паола  почти  закончила  набирать  первую  статью.  Она
заканчивала  вводить  последний  абзац,  когда  краем  глаза  заметила,  что
мужчина, сидевший у информационного компьютера, поднялся из-за стола и пошел
в ее сторону. Он прошел через зал и остановился у стойки.
   - Минутку, - сказала Паола и улыбнулась посетителю, не  отнимая  глаз  от
экрана...
   Наконец, последнее предложение было закончено.
   Паола записала файл в память  компьютера  и  начала  поднимать  глаза  от
экрана, но неожиданно поняла, что в этом зале происходит нечто, для  нее  не
понятное:  странное  волнение,  испытываемое  ею  с  самого  утра,  внезапно
усилилось, во рту пересохло, горло сжалось... Чем выше она поднимала  глаза,
тем сильнее билось сердце. Когда взгляд Паолы скользнул  по  рукам  стоящего
перед ней человека, она вдруг подумала, что сейчас оно выпрыгнет  из  груди.
Кровь отхлынула от ее лица и  по  телу  прокатился  озноб,  но  глаза  Паолы
продолжали подниматься  вверх  с  неотвратимостью  солнца,  восходящего  над
горизонтом...Когда   она   взглянула   наконец   в   лицо   незнакомца,   то
почувствовала, как мир  раскололся  на  части  и  куда-то  поплыл,  ноги  ее
ослабели, и если бы она не сиделастуле то упала бы. А потом Паола  заглянула
в глаза незнакомца и... утонула в них. Они не могли  принадлежать  человеку.
Это были глаза ангела. Или беса...
   Ядовито-желтый "феррари-спайдер" вывернул со стоянки у "Луого ди Риджи" и
покатил на юг по виа Мугетто. Через два квартала он свернул в сторону  корсо
Чентрале.
   Голубая "баркетта" Пене Сборцы ехал" в  тридцати  метрах  от  "спайдера",
Пене. чувствовал, как дрожат его руки.  Сунув  в  рот  сигарету,  он  достал
зажигалку, но прошло секунд двадцать, прежде чем ему удалось  высечь  огонь.
Наконец, он закурил и, глубоко затянувшись, начал обдумывать ситуацию.
   Человек, сидевший за рулем  "спайдера",  не  мог  быть  Бьянки  Гарротой.
Бьянки умер два года назад, Были ли у него родственники? Братья, похожие  на
него как две капли воды? Пене порылся в памяти, но не смог припомнить, чтобы
Бьянки упоминал когда-либо о том, что  у  него  есть  близнец.  Может  быть,
просто двойник?
   Было ли у Гарроты нечто, что могло отличить его от человека в  "феррари"?
Пепе  нахмурился.  Ядовито-желтая  машина  повернула  на  корсо  Чентрале  и
покатила к реке. В тот момент, когда его собственная машина поворачивала  на
корсо Чентрале, он вдруг вспомнил,  что  отличало  Бьянки  Гарроту  от  всех
остальных людей, и грязно выругался, когда "баркетта" вылетела на  встречную
полосу, едва не врезавшись в мчащийся по ней "шевроле".
   Идиот! О Боже, какой идиот!.. Бьянки Гаррота хромал! Левая  нога  у  него
была от рождения  короче  правой,  и  он  прихрамывал-  Четыре  года  назад,
знакомясь с Гарротой, Пепе сразу же обратил внимание на его хромоту.  Однако
после года  знакомства  с  ним  он  практически  перестал  обращать  на  нее
внимание. Поэтому сейчас ему потребовалась минута, чтобы вспомнить о хромоте
Гарроты.
   Все просто - он должен увидеть, как ходит водител