иально собирал их для него и привозил каждое утро вместе  с  почтой.
Когда ему поручили сделать доклад о работе почты, мистер Ронда взял  его
с собой на экскурсию. Но теперь мистер Ронда уже никогда  ему  ничем  не
поможет. Никогда не подъедет к дому, чтобы забрать  или  положить  почту
никогда не улыбнется. Его больше никогда не будет.
   Билли  почувствовал,  как  глаза  налились  слезами  и  направился  в
помещение штаба. Хотелось погрустить, но плакать не хотелось. Поэтому он
заставил себя временно переключиться и  подумать  о  чем-нибудь  другом.
Когда сможет. он вернется мыслями к мистеру Ронде.
   Он сел на  ковер  и  открыл  первый  попавшийся  "Плейбой".  Полистав
толстый журнал, он нашел первую серию иллюстраций. "Женщины в униформе".
На одной фотографии была изображена женщина, оседлавшая пожарный  шланг.
Из одежды  на  ней  остались  лишь  красная  пожарная  каска  и  красный
блестящий дождевик.  Другая  фотография  изображала  женщину  с  большим
обнаженным бюстом в полицейском шлеме. Она облизывала закругленный конец
толстой полицейской дубинки. Взгляд Билли упал на соседнюю страницу.  На
этой женщине тоже почти ничего не было, если не считать улыбки и фуражки
почтальона. В одной руке она держала пачку конвертов; указательный палец
другой прижала к пухлым губам.
   Билли  почувствовал  возбуждение  и  придавил  ладонью   натянувшуюся
застежку джинсов.
   Интересно, похожа ли она на нового почтальона?
   Некоторое время он разглядывал треугольник рыжеватых волос на лобке и
остренькие розовые соски. Ему стало неловко от собственных мыслей.
   Захлопнув журнал, Билли бросил его в стопку и попытался опять  думать
о мистере Ронде, о том, что делал почтальон и о том, что он уже  никогда
не сделает, но момент был упущен, и заплакать, несмотря на все старания,
не удалось.

3

   На следующее утро они не видели и не слышали,  как  к  дому  приезжал
новый почтальон, но когда Трития  около  десяти  утра  подошла  к  ящику
опустить письмо,  корреспонденция  уже  прибыла.  Женщина  чертыхнулась.
Теперь придется либо самой ехать в город  на  почту  отправлять  письмо,
либо оставить его в ящике до завтра. Открыв дверцу, она  запустила  руку
внутрь и извлекла содержимое. Пришло четыре письма -  три,  адресованных
Дугу, одно - ей. Триш обратила внимание на отсутствие счетов и рекламных
листовок.
   Она закрыла дверцу. Дугу сегодня все равно ехать в гастроном. Значит,
заодно и письмо отправит.
   По пути к дому она рассмотрела конверт,  адресованный  ей.  Обратного
адреса не было, но судя по штампу, письмо отправлено  из  Лос-Анджелеса.
Развернув  исписанные  листки,  Триш   первым   делом   поинтересовалась
подписью. И застыла на месте. Нет, этого не может быть!
   Пола? Она еще раз взглянула на подпись. Пола.
   Триш чуть ли не бегом кинулась в дом. Дуг копался в ящике для мусора,
пытаясь что-то найти.
   - Ты просто не поверишь? - воскликнула Триш,  врываясь  на  кухню.  -
Пришло письмо от Полы!
   - От Полы? - переспросил муж. - Полы Уэйн?
   Триш кивнула, бегло просматривая текст.
   - Ты же говорила, что не знаешь, куда она делась.
   - Я и не знала, - кивнула Триш. - Даже не  понимаю,  как  она  смогла
меня разыскать?
   - Через твоих родителей, наверное.
   - Но с тех пор, как она  пропала,  они  два  раза  переезжали.  И  их
телефона нет в адресной книге. Даже не верится, - улыбнулась она.  -  Не
понимаю, как ей удалось меня найти, но я очень рада.
   - Ты письмо-то собираешься читать?
   - Сейчас  прочитаю.  Погоди.  -  Триш  быстро  пробежала  глазами  по
аккуратным строчкам. -  Пишет,  что  разошлась  с  Джимом,  переехала  в
Лос-Анджелес и работает в юридической конторе.
   - Развелась? - хмыкнул Дуг. -  Мне  казалось,  они  просто  идеальная
пара.
   - Замолчи, - буркнула Триш, продолжая чтение. - Пишет, что счастлива,
но скучает по Санта-Фе. Надеется, что я про нее не забыла.
   Возможно, сумеет купить  путевку  и  съездить  в  августе  в  Большой
Каньон. Спрашивает, можно ли будет заехать к нам.
   - Надо подумать, - протянул Дуг.
   - Ха-ха, - прокомментировала Триш следующее сообщение.
   - Что это значит?
   - Так, ничего. Личное. Девичьи сплетни. -  Трития  прочитала  вторую,
затем третью страницу, сложила письмо и спрятала обратно  в  конверт.  -
Пола! Ну надо же! Просто не верится. - Она покачала головой.
   Наконец Дуг нащупал в мусоре свою отвертку и задвинул ящик на место.
   - Скучаешь по ней?
   - Конечно. Ох, да, чуть не забыла. Тебе тоже пришли.
   И Триш протянула ему три конверта.
   Дуг вскрыл первый.
   - Ни за что не угадаешь, от кого это!
   - От кого же?
   - От Дона Дженнингса - Господи, вы же не виделись с ним...
   - Столько же, сколько вы с Полой.
   - Какое странное совпадение! - рассмеялась Триш и придвинулась  ближе
с намерением заглянуть ему через плечо, но Дуг отодвинулся  и  убрал  от
нее конверт.
   - Личное, - пояснил он кратко.
   - Очень смешно. - Триш шутливо хлопнула его по руке и заставила  дать
ей возможность тоже прочесть письмо. Дон преподавал в школе общественные
науки и пришел на  работу  почти  одновременно  с  Дутом.  Два  новичка,
оказавшись коллегами, подружились, и с годами их  дружба  окрепла.  Дон,
городской юноша, так и не смог прижиться в маленьком Виллисе. Лет десять
назад он нашел себе место в Денвере. Некоторое время семьи  поддерживали
контакт, перезванивались, обменивались письмами. Дуг, Триш  и  маленький
Билли даже ездили как-то летом к Дженнингсам.
   Но появлялись новые друзья, новые дела и заботы, которые не могли  не
повлиять на старую дружбу Постепенно семьи стали отдаляться.  Дуг  много
раз говорил Триш: "Надо бы позвонить Дону", "Надо бы написать  Дону",  -
но ни разу так этого и не сделал.
   Дон писал, что они с Рут вернулись обратно в Аризону. Он нашел работу
в Долине, в средней школе города Кэмелбэк. Им еще  надо  устроиться,  но
они будут рады, если Дуг и Триш приедут к ним в гости.
   - Будешь отвечать? - спросила Трития, дочитав письмо.
   - Конечно.
   Дуг распечатал остальные конверты. Одно письмо  было  из  Управления.
Профсоюз учителей наконец-то добился повышения заработной платы.  Другое
пришло из Департамента образования. Секретарь департамента сообщал,  что
последний срок подачи заявок на гранты был назначен на  неделю  позже  и
приносил  извинения  за  возможно  принесенные  неудобства  в  связи   с
вкравшейся опечаткой.
   - Ничего не понимаю, - Дуг в изумлении воззрился  на  Триш.  -  Мы  с
тобой одновременно получаем известия от друзей, о которых лет десять  не
слышали; учителя получают прибавку,  о  которой  так  долго  просили,  и
наконец, моя заявка, вероятно, не опоздает, потому  что  последний  срок
подачи, оказывается, на неделю позже!
   - Трудно поверить, да?
   - Пожалуй, я куплю сегодня лотерейный билет! Если это  везение  будет
продолжаться, к вечеру мы станем миллионерами!
   Триш расхохоталась.
   -  Думаешь,  я  шучу?  Нет,  это  не  просто   счастливое   случайное
совпадение! Это удача! - Обхватив жену за талию. Дуг притянул ее к себе.
- Мы попали в струю, крошка!
   - Крошка?
   Дуг обернулся. В дверях стоял Билли. Сын выглядел усталым, но войдя в
кухню, попробовал улыбнуться.
   - Мам, можно я тоже так тебя буду звать?
   Трития высвободилась из объятий мужа.
   - Твой отец просто шутит. Надеюсь, ты обратишь внимание на  ошибки  в
его поведении и никогда не будешь их повторять.
   Дуг попробовал снова обхватить ее, но она вырвалась и  направилась  в
спальню. Он успел  лишь  хлопнуть  ее  по  попке.  В  другой  раз  Билли
обязательно присоединился бы  к  ним,  но  сегодня  он  стоял  молча,  с
отсутствующим выражением лица.
   Трития отложила письмо и пошла в  ванную  комнату.  Билли  остался  в
гостиной. Включив телевизор, он по-прежнему молча уселся на диван.
   Дуг из кухни внимательно наблюдал за сыном.
   Вчера вечером они поговорили о смерти,  и  в  ходе  беседы,  как  ему
показалось, у мальчика развеялись определенного рода страхи, но, судя по
всему, кое-какие, если не  многие,  остались.  Билли  по-прежнему  очень
сильно переживал самоубийство Ронды. Дуг должен был признаться, что и он
тоже. Как и Билли, он никогда не сталкивался со смертью  лицом  к  лицу.
Она еще никогда не приближалась к их  дому.  Конечно,  вокруг  время  от
времени кто-то умирал, но это были, скорее, знакомые, вроде Ронды, а  не
близкие друзья, и Дуг даже не представлял, что  бы  он  делал  в  случае
смерти, допустим, родителей, или Триш, или если бы  что-то  случилось  с
Билли. Несмотря на беседу с сыном, во время  которой  были  использованы
все психологически приемлемые аргументы о необходимости быть  готовым  к
всякого рода неприятным и страшным переживаниям,  сам  Дуг  старался  не
сосредотачиваться  на  подобных  предметах.  Это  был,  конечно,  способ
самоустранения, но он предпочитал отшучиваться и жить так, словно ничего
не произошло, нежели всерьез разбираться в собственных чувствах.
   Впрочем, в данный момент он поймал себя на том, что все время  думает
о смерти почтальона.
   Дуг пытался представить, как выглядел Ронда  с  разнесенным  черепом,
лежащим в луже крови на фоне  кафельной  стенки,  забрызганной  мозговым
веществом. Смерть в любой  форме  -  событие  не  из  легких,  но  такое
страшное самоубийство - во сто крат хуже.
   Письма, которые он все еще держал  в  руке,  напомнили  ему  о  новом
почтальоне. Получить в один день столько приятных  известий  -  само  по
себе совпадение удивительное. Однако Дуг испытывал  странное  неприятное
ощущение. Если бы эти письма привез ему Ронда, он впал бы в экстаз, хотя
скорее всего просто  не  обратил  бы  внимания  на  это  совпадение.  Но
вспоминая лично нового почтальона, представляя его бледные горячие руки,
залезающие в почтовый ящик и тщательно  запирающие  дверцу  Дуг  не  мог
отделаться от ощущения какой-то грязи даже на самих  конвертах.  И  хотя
никаких видимых оснований для подобного ощущения  не  было,  приподнятое
настроение, в котором он пребывал  несколько  минут  назад,  выветрилось
начисто.
   - В котором часу приезжал почтальон? - небрежно спросил он у Билли.
   - Не обратил внимания, - откликнулся сын, не отрываясь от телевизора.
   Дуг вспомнил насмешливую улыбку и высокомерный вид нового почтальона.
И почему-то задумался, какая у него  машина.  А  затем  поймал  себя  на
желании узнать, как его зовут.

***

   Сначала Дуг заехал в  магазин.  В  перечне  покупок  значились  хлеб,
помидоры, древесный уголь, салат-латук, ореховое масло. На обратном пути
он завернул на почту. В середине дня жизнь в городе замирала.  Место  на
стоянке нашлось без проблем - ровная  заасфальтированная  площадка  была
практически пуста. На скамеечке перед зданием почты сидели два  старика.
Внутри же не оказалось ни единого посетителя. Ховард, как обычно,  стоял
за стойкой и упаковывал какую-то  посылку.  Он  выглядел  изможденным  -
глаза  слезились,  лицо  покрывали  красные  пятна,  и  Дуг  решил,  что
почтмейстер, видимо, всю ночь пропьянствовал. Его вид вызывал чуть ли ни
отвращение, но Дуг заставил себя доброжелательно улыбнуться.
   - Привет, Ховард, как себя чувствуете?
   - Прекрасно, - с отсутствующим  видом  откликнулся  тот.  Стандартный
ответ. Автоматическая реакция. - Чем могу быть полезен?
   - Заехал отправить письмо, а заодно и узнать, как у вас дела.
   - Все замечательно, - хмуро  ответил  почтмейстер.  Тень  раздражения
промелькнула в его глазах. - Только хотелось бы,  чтобы  меня  перестали
считать пациентом клиники для душевнобольных. Я не настолько расклеился.
Я не собираюсь сойти с катушек и так далее. Господи, вы меня за  ребенка
считаете, что ли?
   - Люди просто беспокоятся, - улыбнулся Дуг. - Вы же сами знаете.
   - Да, разумеется, но всему есть предел, - с досадой произнес  Ховард.
Отложив в сторону пакет, он встряхнул  головой  и  кротко  улыбнулся.  -
Извините, в последнее время я немного не в себе. - И тут  же  последовал
предупреждающий взгляд. - Только не надо меня жалеть!
   - А я и не собирался, - заставил себя хохотнуть Дуг.
   - - Вот и хорошо.
   - Как зовут нового почтальона?
   Ховард положил посылку на весы, напялил очки  с  толстыми  линзами  в
металлической оправе и прищурился, рассматривая вес.
   - Его зовут Джон Смит.
   Джон Смит?
   - Очень быстро он у нас появился, не правда ли?
   - Да, я тоже удивился.  На  замену  обычно  уходит  около  месяца.  В
понедельник я отправил заявку в главную контору, а в среду  он  был  уже
здесь.
   - - - Он из Феникса?
   - Не уверен. Он не очень-то разговорчив. Но я все равно все узнаю.  Я
сказал, что он может пожить  у  меня,  пока  не  подыщет  себе  квартиру
Комната Мюриэл свободна. Я предложил ему спать там, если  он  будет  сам
стелить и убирать постель. Это дешевле, чем в  гостинице.  У  него  есть
время подобрать себе жилье по вкусу Обычно почтальоны  хватают  то,  что
подвернется под руку потому что долго жить в гостинице не по  средствам.
От почтового ведомства никаких  подъемных  ждать  не  приходится,  а  на
жалованье почтальона в отелях не больно-то разгуляешься.
   Почтмейстер написал какие-то цифирки на клочке бумаги,  приклеил  его
на пакет и пришлепнул красной печатью, означающей,  что  посылка  пойдет
первым классом.
   - Ну и как он? Что вы о нем скажете?
   - Рано судить, - пожал плечами  Ховард.  -  Так,  на  вид,  вроде  бы
симпатичный.
   Дуг подозрительно взглянул на почтмейстера, укладывавшего  посылку  в
большой бумажный мешок. Подобная  осторожность  для  Ховарда  -  явление
удивительное.  Обычно  человек  ему  либо  нравился,  либо  нет.  Он  не
раздумывая выкладывал свое мнение.
   Но Дуг решил промолчать. Ховард только что потерял лучшего друга. Кто
он такой, чтобы судить о его поведении в подобной ситуации?
   - - Триш настроена серьезно, - сменил он тему. - Мы вас ждем.
   - Спасибо, с удовольствием, - искренне произнес почтмейстер.
   - Как насчет этой недели? В пятницу или субботу?
   - Неплохо.
   - Я передам Триш. Она позвонит вам,  чтобы  уточнить  день.  Мне  она
такие дела не доверяет. Всего доброго.
   - До встречи, - кивнул почтмейстер.
   "Джон Смит", - повторял про себя Дуг,  направляясь  к  машине.  Очень
правдоподобная история.

***

   По дороге домой Дуг вспомнил, что забыл купить лотерейный  билет.  Он
сказал об этом  Триш  наполовину  в  шутку,  наполовину  всерьез.  Из-за
отсутствия воображения он так и не стал настоящим игроком, но лотерейные
билеты время  от  времени  покупал.  Будучи  трезво  мыслящим,  разумным
человеком, он все же имел некоторые предрассудки. Дуг никогда всерьез не
воспринимал везение - ни с положительным,  ни  с  отрицательным  знаком,
однако не исключал, что оно,  в  принципе,  существует.  А  кроме  того,
выиграть  парочку  миллионов  совсем  даже  не  помешает.  Так   приятно
оказаться сказочно богатым! К  подобному  положению  он  бы  с  радостью
приспособился.
   Дуг развернулся и подъехал к кольцу "К".
   Выйдя из машины, он купил билетик, подождал, пока автомат пробьет  на
нем индивидуальный номер, и пошел обратно, рассматривая комбинацию цифр.
Уже открывая дверцу он заметил у тротуара,  рядом  с  открытым  почтовым
ящиком, нового почтальона, присевшего на корточки. Только вел он себя не
так, как, на памяти Дуга, обычно поступал старый Ронда.
   Джон  Смит  не  просто  извлекал  накопившуюся   корреспонденцию,   а
тщательно  сортировал  ее  -  одни  конверты   аккуратно   складывал   в
пластиковую корзинку,  стоящую  рядом,  а  другие  равнодушно  бросал  в
большой коричневый бумажный мешок.
   Со стороны это выглядело довольно странно,  Судя  по  тому,  с  какой
осторожностью почтальон относился к одним письмам и с какой небрежностью
- к другим, можно было предположить)  что  он  собирается  скрыть  часть
корреспонденции от почтмейстера, готовя ей  какую-то  иную  судьбу  Джон
Смит поднял голову и посмотрел Дугу прямо в лицо.  Дуг  мгновенно  отвел
глаза, делая вид, что рассматривает что-то на улице и  почтальон  в  его
поле зрения оказался просто случайно.
   Но в тот краткий миг, когда их взгляды пересеклись,  Дуг  безошибочно
почувствовал, что почтальон давно уже понял, что  за  ним  наблюдают,  и
поднял голову совершенно намеренно.
   "Какие глупости", -  упрекнул  себя  Дуг.  Человек  посмотрел  в  его
направлении. Вот и все!
   Совершенно обычное дело, такое встречается  сплошь  и  рядом.  Ничего
здесь ни странного,  ни  зловещего.  Но  когда  он  снова  посмотрел  на
почтальона,  то  наткнулся  на   острый,   колючий   взгляд   и   кривую
презрительную полуулыбку.
   Дуг распахнул дверцу машины и плюхнулся на сиденье. Что  за  странное
неприятное ощущение? Словно его застали врасплох за каким-то неприличным
занятием. Совершенно необъяснимо, почему взгляд  нового  почтальона  так
его растревожил, но, главное. Дугу  совершенно  не  хотелось  оставаться
здесь и анализировать свои чувства. Он включил зажигание и  сдал  назад.
Единственный выезд с кольца  "К"  проходил  как  раз  рядом  с  почтовым
ящиком. Дуг вдавил педаль в пол с намерением как можно быстрее выскочить
на шоссе, но не тут-то  было.  Дорогу  заполонили  грузовики  и  фургоны
туристов, возвращающихся с озер. Пришлось остановиться и терпеливо ждать
просвета  между  машинами.  Дуг  сосредоточился  на  дорожном  движении,
старательно глядя  влево,  но  краем  глаза  не  мог  не  заметить,  что
почтальон, не двигаясь, пристально смотрит  в  его  сторону.  Наконец  в
потоке машин появился просвет, и Дуг вырулил на трассу.  Не  удержавшись
от импульсивного желания, он взглянул в зеркальце заднего вида.
   Почтальон, улыбаясь, махал ему вслед рукой.

4

   Билли сидел  на  веранде,  когда  подъехал  новый  почтальон.  Он  не
посигналил, как это обычно делал мистер Ронда. Не было слышно  ни  шума,
мотора, ни скрипа тормозов. Только приглушенное урчание нового двигателя
и сухой шелест шин на обочине. Билли отложил в сторону водяной пистолет,
с интересом ожидая появления нового  почтальона,  но  через  затемненные
стекла красной машины он ничего не увидел, кроме бледной  руки,  которая
высунулась из окна и опустила в ящик пачку  писем.  Билли  встревожился.
Что-то здесь не так. Ему даже показалось, что он видит в темноте  салона
копну ярко-рыжих волос и бледное пятно лица. Новый  почтальон,  судя  по
всему, не так уж и дружелюбен. В нем было что-то.., нечеловеческое.
   Билли почувствовал холодок - отчетливое физическое ощущение, хотя  на
улице было как минимум градусов двадцать  пять.  Бледная  рука  коротко,
один раз, махнула ему В следующее мгновение машина  плавно  и  беззвучно
тронулась с места.
   Билли подумал, что надо  пойти  вынуть  почту,  но  вдруг  испугался.
Почтовый ящик внезапно показался ему стоящим ужасно далеко от надежного,
безопасного дома и веранды. А что если почтальон захочет вернуться? Отец
в ванной, в глубине дома, мама гостит у Нельсонов.
   Он может оказаться один на один с этим типом.
   "Что за ерунда", - прикрикнул он на себя.
   Какие глупости! Человеку одиннадцать, то есть почти двенадцать лет, а
он боится сходить за почтой. Он просто  жалкий  трус!  И  ведь  даже  не
вечером, в темноте, а средь бела дня!  Билли  тряхнул  головой.  Что  за
чушь?!
   Тем не менее ему  было  страшно.  Обзывая  себя  последними  словами,
мальчик сошел с крыльца и направился к ящику.
   Он уже миновал сосну, на которой висели  кормушки  для  птиц,  прошел
мимо  родительского  "бронко",  мимо  дренажного  люка  и  был  рядом  с
обочиной, когда услышал тихий звук  приближающегося  автомобиля.  Сердце
заколотилось.
   По шоссе неслась красная машина почтальона.
   Мальчик замер, испытывая огромное желание рвануть со всех ног  домой,
но не двинулся с места,  понимая,  как  глупо  это  будет  выглядеть  со
стороны.
   Автомобиль остановился рядом с  почтовым  ящиком.  Теперь  Билли  мог
отчетливо рассмотреть темный