нным, данный случай не совсем подходит
под определение "обыкновенное уличное ограбление". Нападавший порезал руку
вашего мужа уже после того, как отобрал у него бумажник и часы.
  - Не вижу разницы...
  - Дело в том, что в этом не было совершенно никакого смысла, если
только все это не сделано преднамеренно. Ваш муж не оказал ему никакого
сопротивления. Надо быть не в себе, чтобы так поступить, хотя... -
Детектив пожал плечами. - Ну да ладно, я буду держать вас в курсе.
  Они посмотрели вслед удаляющемуся Манчини.
  - Господи! - прошептал Келлер. - Он считает, что все это было
подстроено. Лара заметно побледнела.
  - О черт! - взглянув на нее, проговорил Келлер. - Это явно кто-то из
головорезов Пола Мартина! Но зачем ему это понадобилось?
  - Он... - Лара почувствовала, что ей трудно говорить. - Он, очевидно,
таким образом хотел оказать мне услугу. Филип часто уезжал, и Пол то и
дело говорил, что.., что это не правильно и что с Филипом надо серьезно
побеседовать. О Говард! - Она уткнулась в его плечо, не в силах справиться
с подступившими к глазам слезами.
  - Вот сукин сын! - взорвался Келлер. - Я же предупреждал, чтобы
выдержались от него подальше. Лара горько вздохнула.
  - Филип поправится. Должен поправиться. Три дня спустя Лара привезла
Филипа из больницы домой. Он выглядел бледным и подавленным В дверях их
встретила Мариан Белл, которая каждый день навещала в больнице Филипа,
принося ему охапки писем и телеграмм с выражениями соболезнования от
возмущенных поклонников со всех концов света и газеты, снова и снова
возвращавшиеся к этому трагическому происшествию и проклинавшие
преступность на улицах Нью-Йорка.

  ***

  Когда зазвонил телефон, Лара находилась в библиотеке.
  - Это вас, - сказала Мариан Белл. - Какой-то мистер Пол Мартин.
  - Я.., я не могу подойти, - проговорила Лара, стараясь сдержать
охватившую ее дрожь.


                                  Глава 31


  Вся их жизнь в одночасье переменилась.
  - Впредь я буду работать дома, - объявила Келлеру Лара. - Я нужна
Филипу.
  - Конечно, - кивнул он. - Понимаю. Каждый день Филипу звонили десятки
людей и приходили сотни писем с пожеланиями скорейшего выздоровления, и
тут Мариан Белл оказалась просто незаменимой. Она старалась быть
незаметной, но в то же время очень полезной.
  - Пусть эти письма вас не беспокоят, мистер Адлер, - предложила
секретарша. - Если хотите, я буду на них отвечать.
  - Спасибо, Мариан, - согласился Филип. Несколько раз звонил Уильям
Эллерби, но Филип наотрез отказывался с ним разговаривать.
  - Не желаю ни с кем говорить, - заявил он Ларе. Доктор Стэнтон
оказался прав: вскоре у Филипа начались мучительные боли. Сначала он
старался терпеть, чтобы не принимать болеутоляющие лекарства, но в конце
концов сдался. Лара постоянно находилась рядом с мужем.
  - Мы покажем тебя лучшим докторам мира, дорогой, - успокаивала она. -
Должен же быть кто-то, кто сможет вылечить твою руку. Я слышала, что в
Швейцарии есть один специалист...
  - Бесполезно, - отрицательно покачал головой Филип. Он посмотрел на
свою забинтованную руку. - Теперь я калека.
  - Не говори так, - замахала на него руками Лара. - Существует тысяча
разных дел, которые тебе вполне по плечу. Это я во всем виновата! Если бы
я не уехала в тот день в Рино, если бы я была рядом с тобой, ничего
подобного не случилось бы. Если бы...
  - Ты же хотела, чтобы я больше был дома, - с кривой усмешкой
проговорил Филип. - Ну вот, мне теперь некуда идти.
  - Верно говорят: "Будь осторожен в своих желаниях, а то они и впрямь
могут сбыться", - слегка охрипшим голосом сказала Лара. - Да, я
действительно хотела удержать тебя дома, но не такой же ценой. У меня
сердце разрывается, когда я вижу, как ты мучаешься!
  - Не стоит так переживать из-за меня. - Филип вздохнул. - А сейчас я
бы хотел остаться один и подумать. Все случилось так неожиданно. Мне...
Мне кажется, я еще даже до конца не осознал этого.
  366

                                ***


  К ним в пентхаус заехал Говард Келлер - привез Ларе на подпись
несколько контрактов.
  - Привет, Филип, - поздоровался он. - Как вы себя чувствуете?
  - Прекрасно, - рявкнул Филип. - Чувствую себя просто прекрасно.
  - О, простите. Это был дурацкий вопрос.
  - Не обращайте на меня внимания, - извинился Филип. - Я в последнее
время сам не свой. - Он ударил правой рукой по стоявшему рядом стулу. -
Лучше бы этот подонок перерезал мне правую руку. Существует десяток
концертов для левой руки, которые я мог бы исполнять.
  На память Келлеру пришел разговор, состоявшийся как-то на вечеринке.
"По меньшей мере дюжина композиторов писали произведения для левой руки:
Демю, Франц Шмидт, Корнгольд, и великолепный концерт сочинил Равель".
  И Пол Мартин был там. И тоже слышал эти слова.

  ***

  Приехал осмотреть Филипа доктор Стэнтон. Осторожно размотав бинты, он
обнажил длинный уродливый шрам.
  - Можете хоть немного согнуть пальцы? Филип попробовал. Ничего не
вышло.
  - Болит? - спросил доктор.
  - Очень, но я не хочу принимать эти чертовы таблетки.
  - Я выпишу вам другое лекарство. Советую все же попринимать его.
Поверьте, через несколько недель боль прекратится. - Он встал, собираясь
уходить. - Мне очень жаль. Я был вашим горячим поклонником.
  - Теперь покупайте мои пластинки, - сухо сказал Филип.

  ***

  - Вам не кажется, что мистеру Адлеру могла бы помочь мануальная
терапия? - предложила Мариан Белл.
  - Можно попробовать, - подумав, согласилась Лара. - Посмотрим,
насколько это будет эффективно.
  Когда об этом предложении услышал Филип, он только покачал головой:
  - Нет. С какой это стати? Доктор же сказал...
  - Доктора могут ошибаться, - твердо заявила Лара. - Мы должны
испробовать все средства.
  На следующий день в их доме появился молодой специалист.
  Лара провела его в комнату Филипа и представила:
  - Это мистер Россман. Он работает в Колумбийской окружной больнице.
Доктор Россман попытается тебе помочь.
  - Желаю удачи, - с горькой усмешкой сказал Филип.
  - Давайте-ка взглянем на вашу руку, мистер Адлер. Филип вытянул свою
больную руку, и Россман осторожно ее обследовал.
  - Похоже, у вас серьезное повреждение мышечных тканей. Посмотрим, что
можно предпринять. Можете пошевелить пальцами?
  Филип сделал попытку.
  - Не густо, - прокомментировал молодой человек. - Попробуем ее
размять.
  Филипу было нестерпимо больно. Россман провозился с рукой около
получаса и по окончании работы сказал, что придет на следующий день.
  - Лучше не надо, - запротестовал Филип. - Не стоит беспокоиться.
  В комнату вошла Лара.
  - Филип, ну почему же ты не хочешь попробовать?
  - Я уже попробовал, - проворчал он. - Ты что, не понимаешь? Моя рука
мертва. И ничто ее уже не оживит.
  - Филип... - Ее глаза наполнились слезами.
  - Извини, - тихо сказал Филип. - Я просто... Ну, в общем, мне нужно
время, чтобы прийти в себя.

  ***

  В ту ночь Лара была разбужена звуками рояля. Она выскользнула из
постели и подошла к гостиной. Филип в пижаме сидел за роялем и что-то
наигрывал правой рукой. Он поднял глаза и увидел Лару.
  - Извини, если я тебя разбудил.
  - Ну что ты, дорогой... - Она приблизилась к нему.
  - Вот ведь какая ерунда получилась. Ты выходила замуж за известного
пианиста, а оказалась женой обыкновенного калеки.
  Она обняла и крепко прижала его к себе.
  - Ты не калека. Ты мог бы заниматься массой других дел.
  - Хватит меня успокаивать!
  - Извини. Я только хотела сказать...
  - Я знаю. И ты меня извини. Я... - Он поднял свою изувеченную руку. -
Я никак не могу к этому привыкнуть.
  - Пойдем спать.
  - Нет. Ты иди. Со мной все будет нормально. Филип так всю ночь и
просидел, размышляя о своем будущем. "Какое будущее?!" - со злым отчаянием
спрашивал он себя.
  Теперь они каждый вечер вместе ужинали, затем читали или смотрели
телевизор, а потом шли спать.
  - Я знаю, что я никудышный муж, Лара, - извиняющимся тоном однажды
сказал Филип. - Просто.., просто мне не до секса. Поверь, ты тут
совершенно ни при чем.
  - А я выходила замуж не за твое тело. - Голос Лары задрожал. - Я
вышла за тебя замуж, потому что безумно тебя любила. И продолжаю любить. И
если мы больше никогда не будем заниматься сексом, мне все равно будет
хорошо с тобой. Все, что я хочу, - это чтобы ты был рядом и тоже любил
меня.
  - Я и люблю тебя, - проговорил Филип. Чуть ли не каждый день им
приходили приглашения на всевозможные званые ужины и благотворительные
мероприятия, но Филип упорно отказывался от них. Он ни за что не хотел
выходить из дому.
  - Ты иди, - говорил он Ларе. - Это важно для дела, которым ты
занимаешься.
  - Для меня нет ничего важнее тебя, - отвечала она. - Сегодня у нас
будет чудесный тихий домашний ужин.
  Лара следила, чтобы их повар готовил только любимые блюда Филипа,
совершенно потерявшего всякий аппетит. Совещания и деловые встречи она
проводила в своем пентхаусе, а когда ей все же было необходимо уехать, она
говорила Мариан:
  - Меня пару часов не будет дома. Пожалуйста, присматривайте за
мистером Адлером.
  - Хорошо, миссис Адлер, - охотно соглашалась секретарша.
  Однажды утром Лара сказала:
  - Дорогой, мне очень не хочется покидать тебя, но я должна съездить в
Кливленд. Справишься без меня?
  - Конечно, - заверил Филип. - Не такой уж я беспомощный. Поезжай,
пожалуйста. И обо мне не беспокойся.
  Когда Лара уехала, Мариан принесла Филипу письма, на которые она как
раз закончила отвечать.
  - Прошу вас подписать их, мистер Адлер.
  - Ну конечно. Повезло же мне - я ведь правша! - В его голосе
слышались раздражение и горечь. Он посмотрел на Мариан и уже спокойно
сказал:
  - Простите. Я не хотел срывать на вас свое зло.
  - Я вас понимаю, мистер Адлер, - промолвила она. - А вы не думаете,
что вам было бы полезно поехать в гости к кому-нибудь из друзей?
  - Все мои друзья заняты делом! - снова вскипел Филип. - Они
музыканты. Выступают с концертами.
  Как можно быть такой бестолковой?! Он вихрем вылетел из комнаты. А
Мариан так и осталась стоять на месте. Час спустя Филип пришел в ее
кабинет. Секретарша сидела за пишущей машинкой.
  - Мариан...
  Она подняла глаза.
  - Да, мистер Адлер?
  - Пожалуйста, простите меня. Я просто не в себе. Я не хотел вас
обидеть.
  - Я знаю, - спокойно сказала она. Он сел напротив нее.
  - Я не выхожу из дому, потому что чувствую себя каким-то уродом. Я
уверен, что все сразу начнут пялиться на мою руку. А мне не нужно ничьей
жалости.
  Она смотрела на него, не произнося ни слова.
  - Вы были очень добры ко мне, - продолжал Филип, - и я это ценю. Но
никто ничем не может мне помочь. Как говорится, чем выше летаешь, тем
больнее падать. А я высоко летал, Мариан, очень высоко. Кто только не
приходил меня слушать... И короли, и королевы, и... - Он запнулся. - Мою
музыку слушали люди в разных концах света. Я выступал в Китае, в России, в
Индии, в Германии... - Его голос дрогнул, по щекам покатились слезы. - Вы
заметили, что в последнее время я превратился в плаксу? - Он изо всех сил
старался взять себя в руки.
  - Ну, не расстраивайтесь так, - мягко сказала Мариан. - Все еще
образуется.
  - Нет! Ничего не образуется. Ни-че-го! Я несчастный калека.
  - Не надо так говорить. Вы же знаете, миссис Адлер права. Вы можете
найти для себя сотни разных дел. Вот только ваша рука перестанет болеть...
  Филип достал носовой платок и вытер им слезы.
  - О Господи, я становлюсь жалким нытиком.
  - Если вам от этого легче, можно и поплакать, - проговорила Мариан.
  Он взглянул на нее и улыбнулся.
  - Сколько вам лет?
  - Двадцать шесть.
  - Вы прямо-таки сама мудрость.
  - Вовсе нет. Просто я знаю, через что вам пришлось пройти, и отдала
бы все что угодно, лишь бы этого не случилось. Но это случилось, и я
уверена, что вы сумеете найти достойный выход из своего положения.
  - По-моему, вы здесь просто теряете время, - снова улыбнулся Филип. -
Вам бы стать проповедником.
  - Хотите, я приготовлю вам что-нибудь выпить?
  - Нет, спасибо. А вы любите играть в триктрак? - неожиданно спросил
он.
  - Обожаю, мистер Адлер.
  - Если вы собираетесь играть со мной в триктрак, называйте меня
Филипом.
  - Хорошо, Филип.
  И с тех пор они стали каждый день играть в триктрак.

  ***

  Ларе позвонил Терри Хилл.
  - Боюсь, у меня для вас плохие новости, - сказал он.
  - Что такое?
  - Комиссия по надзору за игорными заведениями вынесла решение о
приостановке действия вашей лицензии до завершения расследования. Вас
могут обвинить в уголовном преступлении.
  Это был настоящий удар. Она вспомнила слова Пола Мартина: "Они все
равно не смогут ничего доказать. Так что не волнуйся".
  - Что мы можем предпринять, Терри?
  - В настоящее время ничего. Надо сидеть и не высовываться. Я как раз
работаю над этим вопросом. Лара поведала новость Келлеру.
  - Боже мой! - воскликнул он. - А мы-то рассчитывали заплатить по
закладным из поступлений от казино. Но они хоть собираются впоследствии
восстановить нашу лицензию?
  - Не знаю.
  - Ладно, - задумчиво произнес Келлер. - Придется продать отель в
Чикаго и воспользоваться акциями, чтобы заплатить по закладным и
продолжить строительство в Хьюстоне. Похоже, рынок недвижимости катится ко
всем чертям. Многие инвестиционные банки сейчас переживают глубокий
кризис. "Дрексель Бурнхэм Ламберт" уже свернул свою деятельность.
Кончилась сладкая жизнь.
  - Все еще образуется, - сказала Лара.
  - Хорошо бы побыстрее. А то банки-кредиторы уже замучили меня своими
звонками.
  - Не беспокойтесь, - ободряюще проговорила Лара. - Если вы должны
банку миллион долларов, вы в его власти. Если же вы ему должны сто
миллионов - он ваш. Они просто не допустят, чтобы что-нибудь случилось.
  На следующий день "Бизнес уик" опубликовал статью, начинающуюся
словами:
  "ИМПЕРИЯ ЛАРЫ КАМЕРОН ТРЕЩИТ ПО ВСЕМ ШВАМ. ВОЗМОЖНО, САМА ЛАРА
ПРЕДСТАНЕТ ПЕРЕД СУДОМ В РИНО. СМОЖЕТ ЛИ ЖЕЛЕЗНАЯ БАБОЧКА СОХРАНИТЬ СВОЮ
ИМПЕРИЮ?"
Лара ударила кулаком по журналу.
  - Как они смеют печатать такое? Я подам на них в суд!
  - Это не самая блестящая идея, - заметил Келлер.
  - Говард, "Камерон-тауэр" почти полностью сдан в аренду, так?
  - Семьдесят процентов пока, но дело движется. Южная страховая
компания собирается занять двадцать этажей, а десять этажей -
Международный инвестиционный банк.
  - Когда строительство будет закончено, это здание принесет нам
достаточно денег, чтобы решить любые наши проблемы. Сколько времени
осталось до его завершения?
  - Шесть месяцев.
  - И тогда, - голос Лары дрожал от волнения, - у нас будет самый
высокий небоскреб в мире! Это будет великолепно!
  Она повернулась к висевшему у нее за спиной эскизу будущего здания.
Оно представляло собой гигантский стеклянный монолит, грани которого
отражали окружающие его дома. Нижние этажи занимали крытые галереи вдоль
фешенебельных магазинов, верхние - апартаменты и офисы.
  - Надо будет позаботиться о создании благоприятного общественного
мнения, - сказала Лара.
  - Хорошая мысль, - Келлер нахмурился.
  - В чем дело?
  - Да ни в чем. Я просто вспомнил про Стива Мерчисона. Он очень хотел
заполучить этот участок.
  - Ага, но мы оказались проворнее, верно?
  - Да, - тихо проговорил Келлер. - Мы оказались проворнее.
  Лара позвала к себе в кабинет Джерри Таунсенда.
  - Джерри, я хочу устроить нечто необыкновенное на открытии
"Камерон-тауэр". Какие-нибудь соображения на этот счет?
  - Есть одна потрясающая идея. Открытие состоится десятого сентября?
  - Да.
  - Это вам ни о чем не говорит?
  - Ну, десятого сентября мой день рождения...
  - Вот именно. - Лицо Таунсенда засветилось улыбкой. - Почему бы нам
не превратить торжественную церемонию по случаю завершения строительства
небоскреба в грандиозное празднование вашего дня рождения?
  Лара на какое-то время задумалась.
  - А что, это интересно. Замечательная идея! Мы созовем кучу гостей!
Устроим такой шум, что слышно будет во всем мире! Прошу вас, Джерри,
подготовьте список приглашенных. Двести человек. Я хочу, чтобы вы занялись
этим лично.
  - Считайте, что вы его уже имеете, - ухмыльнулся Таунсенд. - Я
представлю его вам на утверждение. Лара снова стукнула кулаком по журналу.
  - Ну, мы им покажем!

  ***

  - Прошу прощения, миссис Адлер, - сказала Мариан. - Звонит секретарь
Национальной строительной ассоциации. Вы не ответили на их приглашение
присутствовать на ужине, который они устраивают в пятницу.
  - Извинитесь и передайте, что я никак не могу там быть.
  - Хорошо, мэм. - Мариан вышла из комнаты.
  - Лара, - заговорил Филип, - я не хочу, чтобы из-за меня ты
превратилась в отшельницу. Подобные мероприятия для тебя ведь очень важны.
  - Важнее всего для меня быть рядом с тобой. Как сказал тот забавный
человечек, что регистрировал наш брак в Париже: "И в радости, и в горе". -
Она нахмурила брови. - По крайней мере я думаю, что он это сказал. Я же не
понимаю по-французски.
  Филип улыбнулся.
  - Я бы хотел, чтобы ты знала, - проговорил он, - как сильно я тобой
дорожу. У меня такое чувство, что я превратил твою жизнь в ад.
  - Ошибаешься, - обнимая мужа, прошептала Лара. - В рай.

  ***

  Филип одевался. Лара помогала ему застегивать пуговицы на рубашке. Он
взглянул на себя в зеркало и вздохнул.
  - Я выгляжу как какой-то паршивый хиппи. Пора бы постричься.
  - Хочешь, я скажу Мариан, чтобы она записала тебя к твоему
парикмахеру?
  Филип покачал головой:
  - Нет. Извини, Лара, но я еще не готов показываться на людях.
  На следующее утро в их доме появились парикмахер и маникюрша.
  - Что все это значит? - опешил Филип.
  - Если Магомет не идет к горе, - заявила Лара, - гора идет к
Магомету. Они будут приходить сюда каждую неделю.
  - Ты чудо, - произнес он.
  - Это еще только начало, - загадочно улыбнулась она.
  А днем позже пришел портной с образцами тканей для костюмов и рубашек.
  - Что все-таки происходит? - изумленно спросил Лару Филип.
  - Ты единственный известный мне мужчина, у которого есть шесть
фраков, но только четыре смокинга и два костюма, - ответила она. - Думаю,
пора всерьез заняться твоим гардеробом.
  - Зачем? Я же никуда не собираюсь, - запротестовал он, однако
позволил снять с себя мерки.
  А еще через несколько дней явился мастер по пошиву модельной обуви.
  - Ну а этот что здесь делает? - сокрушенно проговорил Филип.
  - Тебе просто необходимо приобрести несколько пар новых ботинок.
  - Я же тебе сказал, что не собираюсь никуда выходить.
  - Я знаю, милый. Но когда все же соберешься, ботинки тебе очень
пригодятся. Филип притянул ее к себе.
  - Ей-богу, я тебя не заслуживаю.
  - А ты еще сомневался?

  ***

  В кабинете Лары шло совещание.
  - Мы теряем торговый центр в Лос-Анджелесе, - говорил Говард Келлер.
  - Банки решили отозвать свои ссуды.
  - Они не смеют так делать.
  - Уже делают. Мы бессильны.
  - Мы можем расплатиться с ними, перебросив средства с других строек.
  - Лара, - спокойно сказал Келлер, - вы уже исчерпали все возможности.
Правда, на подходе шестьдесят миллионов долларов от вашего небоскреба.
  - Я знаю, но до его завершения осталось еще четыре месяца. Там все
идет по графику, не так ли?
  - Да. - Келлер задумчиво посмотрел на нее. Год назад ей бы и в голову
не пришло задать подобный вопрос. Год назад она была в курсе мельчайших
деталей. - Думаю, было бы лучше, если бы вы больше времени проводили
здесь, - сказал он. - Последнее время появляется слишком много проблем,
решить которые можете только вы.
  Лара кивнула.
  - Ну ладно, - неохотно сказала она. - Завтра с утра я буду на месте.

  ***

  - Вас просит к телефону мистер Уильям Эллерби, - объявила Мариан.
  - Передайте, что я не могу подойти, - буркнул Филип.
  - Извините, мистер Эллерби, - снова взяв трубку, сказала секретарша,
- мистер Адлер сейчас занят. Может быть, ему что-нибудь передать? - С
минуту она молча слушала. - Хорошо. Спасибо. - Мариан положила трубку и
обернулась к Ф