будут до конца жизни охотиться за  тобой.  Твой  побег  к  тому  же
ничего не даст. Все знают, что ты сопровождаешь меня. Они решат, что  это  я
приказал тебе убить его.
   - Тогда что нам делать?
   Элиот печально  покачал  головой.  Проблема  казалась  неразрешимой.  При
данных обстоятельствах, если соблюдать правила, ни  одна  сторона  не  может
первой нанести удар. Тем не менее, оба противника обязаны  быть  начеку.  На
долю секунды Элиот с неохотой должен был признать, что Сол  оказался  умнее,
чем он ожидал. Сейчас они в равных условиях, и ситуация напоминала  патовую.
Напряжение росло.
   Кто первым нанесет удар? Кто первым допустит ошибку?
   Элиот с изумлением обнаружил, что  вместе  со  страхом  он  испытывает  и
очарование опасности.
   - Делать? Ничего, естественно. Кастор нахмурился.
   - Пусть система сама работает за нас.

10

   Дон дважды постучал  в  дверь,  потом  ударил  еще  два  раза.  Охранник,
рассмотрев его через глазок, открыл. Управляющий оглянулся  по  сторонам  и,
убедившись, что в  коридоре  никого  нет,  вошел  в  номер,  в  котором  уже
собралось много людей. Он прошел  мимо  двух  охранников,  трех  медицинских
сестер и горничной, но так и не увидел то, за чем пришел.
   - В ванной комнате, - подсказал охранник у двери.
   Рассеянно кивнув, Дон подавил непроизвольный вздох.  О  Господи,  подумал
он, опять море крови! Охранник запер входную дверь.
   Тело лежало не в ванне, а на бирюзового цвета полу лицом вверх. Пижама  и
халат были расстегнуты. С одной ноги свалился тапочек.
   Слава Богу, хоть крови нет, с облегчением подумал Дон.
   Тело лежало затылком к двери, потому он и не  сразу  узнал  лицо.  Только
войдя в ванную, он смог его разглядеть, хотя уже узнал по  своей  картотеке,
кто жил в этом номере.
   Офицер египетской разведки, который отвечал  за  безопасность  президента
Садата в день покушения на него.
   Лицо оказалось таким изуродованным, что Дон, если бы  не  заглянул  перед
тем, как подняться, в картотеку никогда бы не узнал в нем египетского гостя.
   Щеки перекосились в  гримасе.  Кожа,  несмотря  на  смугловатый  оттенок,
посинела.
   - Почему у кожи такой цвет? - спросил Дон у доктора. - Цианид?
   Худой доктор, сам с нездоровым цветом лица, кивнул.
   - Весьма  вероятно.  Он  не  позволяет  клеткам  обогащаться  кислородом.
Поэтому кожа и посинела. Точно я смогу сказать только после вскрытия.
   Дон испуганно нахмурился.
   - А гримаса боли на лице. Разве цианид не...
   - ...Приносит покой, вы хотите сказать?
   - Да. - В голосе Дона послышалась  растерянность.  -  Как  будто  человек
уснул.
   - Вероятно, ему приснился кошмар, - произнес охранник у двери.
   Дон сердито повернулся, думая, что  охранник  пошутил,  но  у  того  было
серьезное лицо и он не отрывал взгляда от трупа.
   - От цианида его стошнило, - объяснил доктор. - Ему удалось добраться  до
раковины, вырвать, и потом он упал лицом вниз. Мы  перевернули  его.  Смерть
наступила несколько часов назад. Гримаса оттого, что он  долго  пролежал  на
твердом полу. Может, он умер не столько от яда, сколько от пролома черепа. А
может, захлебнулся собственной блевотиной. Как бы то ни было, вы правы,  его
смерть не была спокойной.
   - Несколько часов назад, говорите?
   - Примерно так. Как положено, мы попытались реанимировать его. Адреналин,
электрошок на сердце. У него до сих пор круги на груди от подушечек.
   - Желудок промывали?
   Мы сделали все, что необходимо, но безрезультатно. -  Доктор  показал  на
людей в гостиной. - Для расследования у вас  полно  свидетелей.  Меня  можно
упрекнуть только в одном: я не отправил его  в  больницу.  Мне,  как  врачу,
показалось, что смерть наступила давно,  и  поэтому  нет  смысла  немедленно
везти его вниз, К тому  же,  если  откровенно,  мы  не  могли  спустить  его
незаметно в таком  виде.  Вы  прекрасно  знаете,  как  действуют  на  гостей
подобного рода происшествия. Поверьте мне, то, что мы оставили его здесь, не
имеет значения. Он был мертв.
   - Кто его нашел?
   - Я. - Вперед выступила привлекательная горничная в фартуке.
   - В одиннадцать ночи? - спросил Дон, взглянув на часы. - С каких это  пор
прислуга в такое время убирает номера?
   - Между нами ничего не было, если вы имеете в виду это.
   - Ах, какая разница! Все равно это никто не запрещает, но будьте  готовы,
что вас спросят об этом на следствии.
   Девушка очень нервничала, хотя и пыталась держать себя в руках.
   - Последние несколько дней у него было плохое настроение. Не знаю, может,
расстроился из-за письма от жены. - Она  нахмурилась.  -  Сегодня  утром  он
повесил на  двери  табличку  "Не  беспокоить".  Наверное,  хочет  выспаться,
подумала я, но после обеда табличка продолжала висеть.  У  меня  было  много
дел, и я забыла о нем на  какое-то  время.  Потом  вечером  решила  еще  раз
проверить. Табличка продолжала висеть,  и  я  встревожилась.  Несколько  раз
постучала, но он не отвечал. Поэтому я открыла дверь своим ключом.
   - Увидели его и позвонили в службу безопасности? Горничная кивнула.
   - Могли бы позвонить до того, как вошли в комнату.
   - И испугать его, если бы все было в порядке?
   - Вы поступили правильно. - Дон кивнул  после  недолгого  размышления.  -
Сообщите на расследовании то, что сейчас рассказали мне, и у  вас  не  будет
никаких неприятностей. - Он посмотрел на остальных.  -  Все  в  порядке?  Не
заметили ничего подозрительного?
   Никто не ответил.
   - Ладно. Подождите, это еще не все. Где он взял яд? - -  Где  такие  люди
берут яд? - раздраженно переспросил Доктор. - Да они  возят  с  собой  целые
аптеки. Мы прописываем им совсем немного,  а  основную  часть  лекарств  они
привозят с собой. Такие люди знают  тысячи  способов  убить  себя.  Если  не
получится так, они сделают эдак.
   - Сняли на пленку?
   - Со всех ракурсов.
   - Хорошо. - Дон покачал головой. - Замечательная у  вас  работа,  не  так
ли?
   -  Я  здесь  уже  одиннадцать  месяцев.  Слава   Богу,   контракт   скоро
заканчивается.
   - Везет некоторым, - надув губы, проговорил управляющий. -  Спустите  его
вниз после полуночи. К тому времени почти все гости улягутся. А вы, двое,  -
он кивнул охранникам, - убедитесь, что лифт свободен, прежде  чем...  -  Дон
бросил взгляд на труп. - Вы знаете,  как  это  делается.  Я  все  улажу.  Вы
сменяетесь поздно, поэтому можете отдохнуть до обеда. Но после обеда у  меня
на столе должны лежать ваши рапорты.  Еще...  -  ему  неожиданно  захотелось
поскорее выйти из ванной комнаты, - за эту  работу  получите  оговоренную  в
контракте надбавку. Воспользуйтесь традиционным объяснением. Он очень  хотел
уехать сегодня вечером. Никто не знает, куда  он  поехал.  -  Дон  вышел  из
ванной, бросив через плечо доктору:
   - Результаты вскрытия мне нужны сегодня же.
   - На это уйдет много времени.
   - Ладно, но не позднее завтрашнего обеда.  Скоро  приедет  комиссия.  Нам
необходимо доказать, что правило никто не нарушал. Мы должны  быть  уверены,
что это самоубийство.

11

   Вернувшись к себе в кабинет. Дон прислонился к двери.  Его  лоб  покрылся
капельками пота. Ему удалось держать себя в руках до самой последней минуты.
Даже поболтал с нескольким гостями в холле, будто ничего  не  случилось.  Но
когда Дон наконец остался один, нервы не выдержали.
   Дон плеснул в стакан на два пальца бурбона и выпил залпом. Потом  намочил
полотенце и приложил к лицу.
   Доктор сказал, одиннадцать месяцев? Через месяц этот парень уйдет отсюда.
Дон завидовал ему. Срок действия его контракта истекал через целых  полгода,
и временами у него возникали сомнения: выдержит ли он до конца?
   Узнав об обязанностях управляющего дома отдыха, Дон страшно  обрадовался.
Вот подфартило - провести  целый  год  раю.  Его  только  расстраивало,  что
контракт заключается всего на год. Он ни за что не должен  был  платить,  да
еще оклад в сто тысяч долларов. Конечно, сразу мелькнула  мысль,  что  такие
деньги не заплатят за легкую  работу,  но  Дон  проработал  двадцать  лет  в
разведке и спланировал не одну  крупную  операцию.  Особенно  ему  удавались
шаблонные дела. Ну и пусть дом отдыха  непростое  заведение.  Нужен  такт  -
никаких проблем. Он всегда умел лада с людьми.
   Но никто не предупредил его об атмосфере, царившей в "Приюте отшельника".
Никто не предупредил, что здесь так часто умирают.
   Естественно,  что  не  предупредили.  Только  горстка  людей   -   бывшие
управляющие и следователи - знали, что здесь происходит на самом деле, но им
было запрещено говорить. Ведь,  если  просочатся  слухи,  кто  захочет  сюда
ехать? А  если  у  разведчиков  отнять  надежду  на  дом  отдыха,  никто  не
согласится  посвящать  свою  жизнь  этой  опасной  профессии.  Все   мы   не
застрахованы от ошибок, всем нам нужно убежище.
   Но здесь царил ад.
   Дон не был оперативником. Он никогда не занимался  шпионскими  делами,  а
был обычным клерком. То есть белым  воротничком.  До  приезда  в  Уединенную
долину за всю жизнь он видел только три трупа, да и то это были друг  и  два
родственника, умершие естественной смертью. Он до  сих  пор  помнил,  как  в
морге по спине бегали мурашки.
   Раньше он боялся трупов, а сейчас? Дон дрожал.
   Как же он  сразу-то  не  догадался?  Ведь  дом  отдыха  предназначен  для
честолюбивых людей,  которые  проиграли.  За  деньги  предоставлялись  любые
услуги, безопасность гарантировалась. Гостям обещали сто акров рая, но никто
не гарантировал им счастья. Дону предстояло проработать здесь только год. Но
уже сейчас страшно хотелось вернуться в придорожную закусочную, в которой он
останавливался шесть месяцев назад, когда ехал сюда из Ванкувера. Он  мечтал
пройти поздно вечером через заполненный людьми зал. Сто  акров.  Иногда  ему
казалось, что он знает каждый дюйм территории.  Люди,  которые  живут  здесь
давно  и  должны  будут  жить  до  самой  смерти,  тоже  испытывали  чувство
клаустрофобии, причем в самой сильной ее форме. Чтобы хоть  как-то  скрасить
одиночество одни беспробудно  пили,  другие  употребляли  наркотики,  третьи
становились сексуальными маньяками, а четвертые объедались в  ресторане.  Но
сколько можно было принять наркотиков, выпить виски, съесть деликатесов  или
трахнуть женщин, чтобы успокоиться? Сто акров уменьшаются с каждой секундой.
Каждый новый день мало чем отличается от предыдущего.
   А что делать, когда привыкаешь ко всем этим удовольствиям?
   Дон не относился к числу людей, которые много думали, тем  не  менее,  он
заметил, что здесь более-менее сносно чувствовали себя только идеалисты.  Он
заглянул в библиотеку и выяснил, что эти гости предпочитают читать  духовные
книги: святой Августин, Будда, Ботиус, всякая кабалистика...  Его  поразило,
что люди этой опасной профессии, дожившие до старости стали в  конце  концов
задумываться над смыслом жизни и вести монашеский образ жизни.
   А остальные, кто не сумел приспособиться к новой  жизни?  Те  чаще  всего
кончали жизнь самоубийством: перерезали вены или простреливали себе  головы.
Наверное, они и разговаривали между собой о жизни, потому что совсем недавно
несколько человек так долго сидели в сауне, что потеряли сознание  и  умерли
от обезвоживания. Один так долго пил вино  в  горячей  ванне,  что  на  коже
закрылись поры, и он умер от кислородного голодания. Чаще всего гости теряли
сознание, погружались под воду и тонули.

12

   Сол сделал вид, что не обратил внимания на  охранников,  когда  вышел  из
комнаты. Их было двое, те же самые, что и вчера вечером. И в то же время они
отличались от вчерашних. Дон не шутил. "За вами будут следить".  Несомненно,
этих скоро сменят двое других. Сменяются по часам.  За  двести  тысяч  можно
было купить целую армию охранников.
   Они втроем спустились вниз. Узнать, где живет Элиот, не  трудно,  подумал
Сол, но что это даст? Ему ни за что не приблизиться к его комнате, не вызвав
подозрений у людей Дона. Нужно было бы, конечно,  попытаться  избавиться  от
них, но это вызовет большой переполох. К тому же он  до  сих  пор  не  решил
проблему побега. Чем больше Сол думал над этим,  тем  сильнее  сомневался  в
осуществлении своей задачи. Чтобы отомстить за брата, он должен убить  отца,
но  если  он  хочет  остаться  в  живых,  он  не  должен  его  трогать.  Это
противоречие не давало ему, покоя.
   Должен же быть выход. Сол решил поближе разузнать о доме отдыха  и  начал
бродить по холлу, заглянул в магазины, ресторан, больницу. После этого вышел
на улицу и обошел спортивные площадки,  сады  и  территорию.  Охранники  все
время следовали за ним, зато  гости  во  избежание  неприятностей  старались
держаться подальше. Он замечал их  испуганные  взгляды  и  решил  попытаться
использовать этот испуг в своих интересах.
   Сол осмотрел плавательный бассейн и поле для  игры  в  гольф.  Элиот  уже
должен знать, что он здесь.  Что  же  он  сделает?  Самое  умное  решение  -
запереться у себя в комнате. Он знает, что я никогда не рискну прийти  туда.
Но как долго он сумеет вынести заточение? Элиот понимает, что я не уйду.  Он
никогда не согласится вечно прятаться. Наверное, он не станет ничего делать,
а попытается заставить нанести удар.
   Но как?
   Как бы то ни было, ждать осталось недолго. Сол  будет  время  от  времени
показываться на людях, поэтому Элиот в конце концов не выдержит. Он смирится
с неизбежным и постарается как можно быстрее нарушить патовое положение.
   Но где? Старик слишком слаб для тенниса и боулинга. С другой стороны, ему
все равно необходим отдых. Неужели он?..
   Ну конечно же! Удовлетворенно кивнув,  Сол  обошел  дом  и  направился  к
стоящей за беговой дорожкой теплице. Он предвкушал свою победу. Но это будет
не сейчас. А куда старик пойдет сейчас?

13

   - Я не знал, что ты любишь рыбалку.
   Услышав за спиной голос, Элиот оглянулся. Он сидел на поросшем кустами  и
деревьями берегу быстрой и широкой реки. Деревья и кусты росли только  возле
воды, дальше берег  переходил  в  поросшие  травой  склоны.  От  воды  пахло
свежестью, но время от времени ветерок доносил сладковатый  запах  падали  и
гнили.
   Солнце светило Элиоту прямо в глаза. Он поднял руку, чтобы защитить их, и
кивнул, узнав Сола.
   - Неужели ты забыл наши рыбалки? Я очень люблю рыбачить, но у меня  редко
находится время для отдыха. Сейчас на пенсии... -  Он  улыбнулся  и  воткнул
удочку в землю.
   - О, я прекрасно помню наши рыбалки, - хриплым от  гнева  голосом  сказал
Сол. Вены на его шее вздулись, словно ему не хватало воздуха. -  Мы  втроем:
ты, я и Крис... - Он гневно уставился на соломенную шляпу Элиота, рубашку  в
красную клетку, жесткие новые джинсы и резиновые сапоги. Потом прохрипел:
   - Глазам не верю: без черного костюма и жилета?
   - На рыбалке? - Элиот рассмеялся. - Я же не на работе. Ты  забыл,  как  я
одевался, когда мы втроем ездили в лагеря?
   - Мы еще вернемся к Крису. - Сол побледнел. Стиснул кулаки  и  делал  шаг
вперед.
   Элиот нагнулся, не обращая на него ни малейшего внимания, и полез в ящик.
   Сол выставил палец, словно это был пистолет.
   - Надеюсь, там у тебя не вонючая шоколадка.
   - Боюсь, "Бэби Рут" у меня нет. Извини.  Хотя  я  сейчас  жалею,  что  не
догадался захватить хотя бы одну в память о добрых старых временах. Я просто
меняю наживку.
   Из воды выпрыгнула большая, размером около фута, форель. Она  схватила  с
поверхности жука и упала, описав широкий круг.
   - Видишь, что я прозевал? Нужно было вовремя менять наживку.
   - Наживка! - Ноздри Сола раздувались. -  Я  навел  справки,  у  тебя  два
телохранителя.
   - Не телохранители, а друзья. Кастор и Поллукс.
   - Ты имеешь в виду Макелроя и Конлина?
   - Очень хорошо, - кивнул Элиот. - Ты радуешь меня  и  по-прежнему  хорошо
выполняешь задания.
   - Очередные обманутые тобой сироты. - Сол в ярости огляделся по сторонам.
- Ну и где же они, черт побери?
   - Наверное, играют в теннис. - Элиот взял вторую  удочку.  -  Мы  не  все
время проводим вместе.
   - А тебе не страшно одному?
   - В доме отдыха? С какой стати я должен бояться? Меня здесь охраняют.
   - Ошибаешься, - Сол сделал шаг вперед.
   - Нет, это ты ошибаешься. - Элиот сердито опустил удочку. - Согласись, ты
не знаешь, что делать. Если ты меня здесь убьешь, тебе никогда не  выбраться
отсюда живым. После стольких лет дружбы я прекрасно прослеживаю  твой  образ
мыслей. Тебе обязательно нужно уйти отсюда, а это невозможно, если ты убьешь
меня.
   - Еще не ясно, возможно это или невозможно.
   -  Нет,  тебе  нужна  абсолютная  уверенность.  -  Грудь   Элиота   мерно
вздымалась. - Поэтому я сегодня и пришел сюда один. Я мог  бы  спрятаться  у
себя в комнате, но мне слишком много лет, чтобы напрасно тратить драгоценное
время. Здесь и так плохо. Ты, наверное, сам почувствовал, какая здесь  царит
атмосфера. Случаются самоубийства.  Гости  знают  маловато  о  жизни,  чтобы
безропотно покориться судьбе.
   - Ты сам себе вырыл могилу.
   - Не себе. - Элиот гордо поднял подбородок. - Я  скоро  вернусь  к  своим
розам. У меня есть рыбалка. - Он кивнул на удочки, - Лучшей возможности, чем
сейчас, тебе не представится. Убей меня и попробуй бежать  через  реку.  Кто
знает, может, тебе удастся уйти. В противном случае, или помирись  со  мной,
или оставь меня в покое. - Он уставился на воду  и  тяжело  сглотнул.  Взрыв
эмоций ослабил его. - Меня больше бы устроило, если бы мы договорились.
   - Это будет не так-то легко сделать. - Во рту Сола  появился  горьковатый
привкус. - За тобой должок.
   - Какой еще должок?
   - Объяснение.
   - Зачем? Не вижу смысла. Если ты знаешь о Касторе и Поллуксе,  ты  должен
знать и о...
   - Вас было пятеро, - прервал его Сол, быстро выплевывая слова. -  Потомки
создателей убежищ  Абеляра.  Все  вы  были  сиротами,  фанатично  преданными
сыновьями, как мы с Крисом. Вы использовали нас  как  козлов  отпущения,  по
вашему мнению, ошибочных  операций.  -  Он  нетерпеливо  взмахнул  рукой.  -
Выкладывай.
   - Ты все это знаешь? - изумился Элиот.
   - Ты сам научил меня.
   Сейчас Элиот по-новому взглянул на Сола. Он медленно опустился на  землю.
Морщины стали глубже, кожа посерела.
   - Объяснение? - Элиот снова  боролся  с  искушением  сказать  правду.  На
какое-то мгновение он, казалось, замер и даже перестал дышать. -  Хорошо,  -
он вздохнул. - По-моему, ты это заслужил.  -  Он  покосился  на  сына.  -  В
молодости... - Старик покачал головой, будто не мог вспомнить  время,  когда
был молодым. - Когда я только  пришел  в  разведку,  меня  удивляло,  почему
принималось столько глупых решений.  Не  просто  глупых,  а  катастрофически
глупых.  Жестоких.  Стоивших  многих  и  многих  жизней.  Я  спросил  своего
приемного отца...
   - Отона?
   - Ты и это знаешь? - Сол гневно смотрел на Элиота.
   - Он сказал, что когда-то тоже задавал себе этот вопрос.  Ему  объяснили,
что решения только кажутся глупыми. На самом деле мелкие сошки  вроде  него,
не способны представить себе полную картину. У нас была комната  с  картами.
Большие политики приходили туда, пытаясь  представить  эту  полную  картину.
Иногда им приходилось принимать решения, которые казались  глупыми  с  точки
зрения маленького человека,  но  во  всех  других  аспектах  были  умными  и
дальновидными. Он сказал, что этот ответ устраивал его до тех пор,  пока  он
сам не занял высокий пост и не получил доступ в эту комнату. Тогда-то  он  и
убедился, что решения на самом деле глупые, как он и думал в молодости.  Эти
люди вовсе не представляли полной картины. Они были растеряны так же, как  и
все остальные. Со временем я тоже занял высокий пост и получил право входить
в ту комнату. Тогда-то и я понял,  что  он  имел  в  виду.  На  моих  глазах
Госсекретарь  отказался  разговаривать  с  министром  обороны,  уселся,  как
ребенок, в угол и отвернулся от всех. Я был свидетелем детских споров -  кто
где  должен  сидеть.  И  эти  же  люди  в