уть  свет Галина Никитична была уже  на  "школьной
горе".
   Здесь ее  поджидал целый штат дежурных:  из  восьмого класса -  Варя,
Костя  и  Митя,  члены школьного комитета комсомола во  главе с  недавно
избранным новым секретарем Ваней Воробьевым.
   Дежурные  с  красными повязками на  руках  расставили в  саду  столы,
украсили  их  влажными  от  росы  цветами,  наполнили корзины  отборными
яблоками.
   Первыми пришли учащиеся старших классов.
   Галина  Никитична  с   удовольствием  отметила,   что   они  выглядят
подтянутыми и торжественными.
   Потом  показались Сергей и  Марина.  На  груди у  них  сияли ордена и
медали.  Сергей был в  матросской форме,  Марина -  в  шелковой блузке и
любимо.м ковровом платке.
   - Ой,  да мы раньше всех! - вскрикнула Марина, здороваясь с учителями
и кивая ребятам.
   Но  ждать  пришлось недолго.  Вскоре подошли с  песнями под  гармошку
комсомольцы из  Высокова,  потом из Липатовки,  Соколовки.  Затем,  лихо
развернувшись, около сада остановилась трехтонка, и знакомый Варе и Мите
шофер Миша торжественно возгласил:
   - Принимай с ходу почаевских! Полный набор.
   Из  кузова  машины спрыгивали парни,  девчата,  и  шофер  Миша  тоном
знатока  объяснил  школьникам,  кто  из  прибывших где  работает  и  чем
знаменит.  Были тут и комбайнеры,  державшие первое место по области,  и
знаменитая  доярка,   и  заведующая  агролабораторией,   и  пасечник,  и
агроном-химизатор.
   Всюду шли расспросы, завязывались беседы. Ваня Воробьев уже несколько
раз брался за  колокольчик,  чтобы открыть торжественную часть встречи и
произнести свою вступительную речь, которую он писал вчера целую ночь. И
каждый  раз  Галина  Никитична делала ему  знак  подождать,  потом  сама
вопросительно взглядывала на Федора Семеновича.
   - Все идет хорошо, - кивал учитель. - Пусть познакомятся, наговорятся
вдоволь!
   Наконец из района на "газике" подкатили секретарь райкома комсомола и
врач районной поликлиники - тоже бывшие ученики высоковской школы.
   Ваня Воробьев позвонил.  Все сели за столы.  Ваня объяснил, зачем они
собрались, и предоставил слово Якову Ефимовичу.
   Парторг рассказал,  как много лет тому назад появились в школе первые
комсомольцы.  В  любом деле  они  были  верными и  надежными помощниками
учителей.  Это они посадили плодовый сад при школе,  открыли в  Высокове
первую избу-читальню,  разведали запасы торфа на  болоте.  Кто,  как  не
комсомольцы,  сопровождали Федора Семеновича в  его походах по деревням,
когда  он  убеждал мужиков вступать в  колхоз!  Сколько раз  спасали они
учителя  от  мести  кулаков,  которые пытались затравить его  собаками и
утопить в проруби!..
   - А сколько комсомольцев ушло из школы на фронт защищать нашу Родину,
- продолжал Яков Ефимович,  -  почти полных два  класса!  И  они  хорошо
воевали, наши ребята. Добрых, смелых солдат вырастила из них школа.
   После Якова Ефимовича говорили Сергей Ручьев, Марина, потом секретарь
райкома комсомола, комбайнер из Почаева...
   Галина  Никитична  стояла  в  стороне  и  наблюдала  за  школьниками.
Встреча,   кажется,   удалась.  Ребята  сидели  присмиревшие,  глаза  их
блестели, словно в классе, когда на урок приходит любимый учитель. О чем
думали сейчас школьники?  Может быть,  о том, что вот рядом с ними сидят
колхозные парни и  девушки совсем немного старше их годами и им уже есть
что рассказать, есть о чем вспомнить.
   И хорошая зависть щемила ребячьи сердца - зависть к прямой и открытой
жизни Якова Ефимовича,  на  глазах которого прошла вся история колхоза и
школы,  к боевым заслугам Сергея Ручьева, к ясной судьбе Марины и многих
других.
   Долго  в  этот  погожий  осенний денек  школьники не  отпускали своих
гостей. Показали школьный музей, классы, сад, спортплощадку.
   Митя с юннатами принес огромный полосатый арбуз и,  волнуясь,  вручил
его Сергею:
   - Вот! Со школьной делянки. Попробуйте!
   Сергей пощелкал по  арбузу ногтем,  поднес к  уху,  сжал  ладонями и,
заметив пунцовое лицо Мити, пожалел его:
   - Добрый арбуз... Верим.
   - Нет-нет!  - Митя с отчаянным видом протянул нож.  - Вы режьте. А то
опять разговоры пойдут, что у нас арбузы не дозревают.
   Сергей с хрустом развалил арбуз, и все увидели красную, сочную мякоть
с черными зернышками.
   Митя  выхватил у  Сергея  нож,  разрезал половинки арбуза  на  мелкие
дольки и роздал гостям. Арбуз всем понравился.
   - Прямо мед с сахаром!  -  похвалил дед Новоселов и попросил еще одну
дольку.
   Потом все пили чай с  яблоками и  вареньем из ревеня,  играл струнный
оркестр, школьники читали стихи.
   Затем  бывшие  ученики  решили  сыграть  в  любимую  школьную игру  -
городки.  Разделились на  две  партии.  Федор Семенович подержал в  руке
тяжелую рюху, вздохнул и вдруг принялся снимать пиджак.
   -  Эх,  была не  была...  -  сказал он и  вместе с  Яковом Ефимовичем
присоединился к играющим.
   Ученики даже затаили дыхание.  Такое ведь не  часто случается,  чтобы
Федор Семенович играл в городки.
   Учитель играл азартно,  со вкусом, подолгу целился рюхой, бил сильно,
почти оез промаха,  то и  дело поддразнивал соперников,  говоря,  что не
миновать им катать выигравшую партию на закорках.
   - Сдаете,  сдаете...  каши мало ели! - восторженно кричали школьники,
сразу  ставшие  болельщиками  за  ту  партию,   в  которой  играл  Федор
Семенович.
   Наконец заиграл баян.
   Долго над "школьной горой" в этот день звучали песни.
   ...Когда  Галина Никитична вернулась домой,  Витя  сидел за  столом и
что-то с увлечением писал.
   - А где мама? - спросила сестра, заглядывая за перегородку.
   Мать прихворнула и уже целую неделю не выходила из дому.
   Брат,  видно,  не  расслышал вопроса и  продолжал писать.  Наконец он
поставил точку, подул на листок бумаги и протянул сестре:
   - Заявление написал в комсомол. На двух страницах! Прочти вот.
   Галина Никитична внимательно прочла заявление:
   - Хорошие слова, Витя, настоящие... А где все-таки мама?
   - Здесь где-нибудь...  наверное,  во двор вышла.  Ей,  кажется, лучше
стало.
   - А почему ты ее отпустил? Ей ведь лежать надо.
   - Так я же писал...
   Галина Никитична бросила на  брата  недовольный взгляд и  выбежала за
дверь.  Но не прошло и минуты,  как она вернулась обратно, ведя под руку
мать. С другой стороны ее поддерживал Яков Ефимович Балашов.
   Часто дыша, Анна Денисовна опустилась на лавку:
   - Спасибо, Ефимыч. Мне вроде легче стало...
   -  Не  хорохорься,  Денисовна,  прыть свою не  показывай!  -  сердито
заговорил Яков Ефимович.  - Сама еле на ногах стоишь, а тоже - собралась
с коромыслом по воду! - Он обвел глазами комнату и остановил свой взгляд
на мальчике: - Ты, Виктор, почему сам за водой не сходил?
   - Не заметил я, когда мама с ведрами вышла.
   - Скажи на милость,  не заметил!  Ты что ж,  не в родном доме живешь?
Временный жилец здесь или угол у матери снимаешь?
   -  Мы  его,  Ефимыч,  по пустякам не отрываем...  -  начала было Анна
Денисовна.
   Но сосед, погрозив пальцем, перебил ее:
   -  Портите вы  с  Никитой своей добротой сына!  Я  бы  на вашем месте
построже с  ним обходился.  - И он вновь посмотрел на Витю:  -  А ну-ка,
молодец,  встань-поднимись,  займись по  хозяйству...  Может,  дорожку к
колодцу забыл - пойдем, я покажу.
   Вспыхнув, Витя схватил пустое ведро и выбежал за дверь. Усмехнувшись,
Яков Ефимович вышел за ним следом.
   Галина  Никитична уложила мать  в  постель,  напоила чаем,  заставила
принять лекарство:
   - А ведь Яков Ефимович прав, мама! Портите вы с отцом Витю.
   Анна Денисовна ответила не сразу.
   - Я эту правду, дочка, давно вижу. А вот отец - будто стена каменная,
не пробьешь его!
   - А может, вместе пробить попробуем? - сказала дочь.
   - Ох,  дочка,  не легко с нашим отцом!  - вздохнула мать. - Вот разве
что вместе...
   ...Наутро  Галина  Никитична узнала  от  Вани  Воробьева,  что  шесть
учеников восьмого класса подали заявление в комсомол.
   -  А  ваш  брат целое послание накатал,  -  сообщил Ваня.  -  Здорово
написано! С подъемом.
   Учительница ничего не ответила и только горько усмехнулась.

        "Глава 9"
   НА ПОРОГЕ

   Школьная  бригада  серьезно  занялась  теплицей.  Галина  Никитична и
Марина договорились с Сергеем Ручьевым, и тот распорядился отпустить для
теплицы стекло и исправить печку.
   Ребята застеклили крышу теплицы, обработали и удобрили почву и в один
из осенних дней засеяли просом две небольшие клетки: одну - широкорядным
способом, другую - обычным, для контроля.
   Потом члены школьной бригады выжгли на Пасынках ,бурьян. Теперь можно
было поднимать на пустыре целину.
   Алеша Прахов предложил попросить у деда Новоселова лошадь на конюшне,
запрячь ее  в  плуг  и  своими  силами,  не  дожидаясь помощи  взрослых,
вспахать на Пасынках трехгектарный участок школьной бригады.
   -  Конный  плуг!  Вот  это  передовая  техника...  -  засмеялась Варя
Балашова. - Может, еще соху пустить или косулю деревянную?
   -  Нет уж,  давайте народ не смешить...  Трактора надо добиваться,  -
заметил Митя Епифанцев.
   - Можно и трактор, - охотно согласился Прахов. - У меня один знакомый
тракторист есть - зараз вспашет, только попросить...
   - Хорошо бы,  конечно,  землю своими силами вспахать...  -  задумчиво
сказал Костя. - Наше же поле! - И он обратился к Паше Кивачеву: - Ты вот
все около дяди Якова крутишься, в кузнице. Научился чему-нибудь или нет?
   - До трактора мне еще далеко, - признался Паша.
   В  субботу  после  уроков  Костя  назначил  очередной  сбор  школьной
бригады.
   "Ага,  сегодня,  значит,  поднимаем целину!" - обрадовался Прахов. Он
еще утром заметил, что тракторы вышли в поле.
   Но,   к   удивлению  Прахова,   Костя   приказал  всем   собраться  в
биологическом кабинете.
   Ребят встретила Галина Никитична. Она попросила всех сесть за столы и
достать чистые тетради.
   - Опять учиться? - всполошился Алеша. - И экзамены будут?
   -  Обязательно учиться!  -  с  улыбкой ответила Галина  Никитична.  -
Мастера сельского хозяйства с этого и начинают борьбу за высокий урожай.
   И она рассказала,  какой они с Мариной предлагают ребятам план работы
школьной бригады.
   За  зиму  следует  изучить,  как  надо  обрабатывать  землю,  как  ее
удобрять,  как  сохранять в  почве  влагу,  проводить сев,  ухаживать за
посевами и убирать урожай.
   Ребята согласились с  таким  планом и  договорились,  что  заниматься
будут раз в неделю и каждый станет вести конспект занятий.
   - А когда же на делянке работать?  - не унимался Прахов.  -  Когда, к
примеру, пахать начнем? Уже время!
   Галина Никитична объяснила,  что  учиться они  будут по  книгам и  на
практике,  и  вот  завтра же  для  начала Марина Балашова прямо  в  поле
проведет с ребятами беседу о культурной вспашке почвы. Сбор в двенадцать
часов у школы.
   На  другой день члены бригады пришли к  школе,  где их  уже поджидала
Марина.
   Немного смущаясь своей  необычной роли,  она  повела ребят в  поле  и
показала им  несколько разрезов почв  -  из-под  клеверища,  с  пустыря,
из-под пшеницы- и рассказала о структуре и плодородии почвы.
   И  хотя тему о  структуре почвы ребята проходили еще в шестом классе,
но сейчас все это было полно для них нового и глубокого смысла.
   Потом  Марина  подвела  ребят  к  тракторному  плугу  и  показала  им
предплужник.
   Члены бригады узнали,  что плодородная,  структурная почва состоит из
мелких комочков.  Между комочками хорошо проникают вода  и  воздух,  так
необходимые корням  растений.  Но  за  лето  верхний слой  почвы  сильно
уплотняется.  Для того чтобы поле вновь стало рыхлым и  комковатым,  его
надо  глубоко перепахать,  и  перепахать так,  чтобы верхний слой  почвы
оказался внизу,  а  нижний -  вверху.  Для этого и  служит предплужник -
маленький стальной  плуг,  устанавливаемый впереди  основного,  большого
плуга.
   Беседа ребятам очень понравилась и вызвала много разговоров.
   - Я прежде так думал,  -  признался Паша:  -  сел на трактор - и паши
себе,  не оглядывайся.  А выходит,  понимать надо, как пласт обернуть да
какую глубину взять.
   - А я теперь насчет предплужника соображаю,  - сказал Костя: - штучка
маленькая, а польза от нее большая.
   И он допытывался у ребят, все ли хорошо уяснили, что такое культурная
пахота.
   Потом  школьники пошли  смотреть,  как  трактор  поднимает целину  на
Пасынках.
   Вдоль делянки неторопливо двигался трактор с  четырехлемешным плугом.
Светлые шипы сияли на  его широких колесах.  Блестящие лемехи вспарывали
тугую целину;  влажные,  маслянистые пласты земли шевелились, как живые,
поднимались по  отвалу вверх,  потом  переворачивались и  падали на  дно
борозды.
   За баранкой сидел курчавый веселый тракторист Саша Неустроев.  Старше
Кости Ручьева на  каких-нибудь три  года,  он  уже  второе лето  работал
трактористом и очень гордился тем, что изучил машину самостоятельно, без
всяких курсов и учебников.
   Саша  ходил  в  замысловатом комбинезоне со  множеством карманчиков и
застежек.  Хотя  комбинезон был  старый,  насквозь пропитанный маслом  и
керосином,  но тракторист почти не спускал его с  плеч и даже на гулянку
являлся в своей знаменитой спецодежде.
   В разговоре Саша то и дело вставлял мудреные словечки:  "карбюратор",
"магнето",   "жиклер",   с   "технически  не  подкованными"  мальчишками
разговаривал свысока и  не раз подшучивал над ними,  посылая их в МТС за
"профилактикой".
   Несмотря на это,  ребята - особенно кто был помоложе и подоверчивее -
боготворили Сашу-тракториста.  Алеша Прахов,  которому Неустроев нередко
разрешал подержаться за баранку,  считал тракториста первым своим другом
и  рассказывал про  него  всякие необыкновенные истории.  Саша,  по  его
словам,  знал все марки тракторов,  мог подняться на любой косогор и был
способен с  закрытыми глазами  провести такую  борозду,  что  прямее  не
отобьешь и по шнуру.
   Сейчас Неустроев вспахивал участок школьной бригады.
   Заметив школьников, он шутливо откозырял им.
   - Тракториста же дали,  последний сорт!  -  огорченно заметил Паша. -
Понаделает он теперь огрехов.
   Школьники  обошли  вспаханное  поле,   выискивая  огрехи;   проверили
прямизну борозды,  потом в  нескольких местах замерили глубину вспашки -
кто   ладонью,   кто  карандашом,   кто  заранее  заготовленной  рейкой.
Придраться было не  к  чему.  Даже предплужники -  эти маленькие,  точно
игрушечные, плуги - были на месте и ровно срезали дернину.
   На  конце  загона  Неустроев  остановил  трактор  на  заправку  -   и
снисходительно подмигнул обступившим его школьникам:
   - Ну  как,  контролеры-учетчики?  Довольны вспашкой?  Или будут какие
замечания?
   Ребята переглянулись.  Марины с ними не было - вместе с учетчиком она
находилась на другом конце загона,  -  и никто не решался первым оценить
работу тракториста.
   - Все в норме, - сказал Алеша. - Пахота что надо, качественная.
   - Да уж стараюсь! - фыркнул Саша. - Сознаю положение.
   Алеша поближе придвинулся к Неустроеву и вполголоса попросил посадить
его с собой на трактор.
   - Это можно, - подобрел Саша.
   Костя и  Паша Кивачев между тем сидели на корточках около тракторного
плуга.
   - Товарищ Неустроев,  - спросил Костя, - а почему у тебя предплужники
установлены не по закону?
   - Чего? - не понял тракторист. - Как надо, так и стоят.
   - Вот и неправильно! Передовая агротехника не так учит. - Костя обвел
глазами ребят: - Кивачев, объясни насчет предплужников.
   Паша вытянулся и заморгал:
   - Значит,  так... Предплужник, он зачем нужен? Чтобы дернину срезать,
пласт  обернуть  правильно.   И  надо  его  поглубже  устанавливать,   -
сантиметров на десять.
   - Верно!..  А у тебя, товарищ Неустроев, предплужник установлен не на
десять сантиметров,  а  всего лишь  на  четыре...  Разве это  культурная
вспашка? Что из этого получается?.. Скажи, Вася!
   - Так его,  ребята,  так!  Наведите самокритику, - сказала подошедшая
сзади Марина.  -  Пыхтишь,  Неустроев,  глазами хлопаешь? Я ж тебе давно
твержу:  почитай литературу,  поучись.  А то пашешь вслепую, как крот...
Стыдно за тебя!
   Сконфуженный тракторист достал  из  ящика  ключ  и  принялся опускать
предплужники.
   - Скажи на милость!  -  бормотал он.  -  Будто и  правильно стояли...
Неужто гайки ослабли?..
   Ребята еще  долго  ходили вслед  за  трактористом,  следя за  работой
Неустроева. Тот наконец не выдержал и взмолился:
   - Да  что вы,  в  самом деле,  не доверяете?  Не чужая она мне,  ваша
бригада. Что надо, все по совести сработаю!
   Костя подал команду расходиться. Школьники направились по домам.
   Неустроев задержал Костю и, помявшись, спросил:
   - Где бы почитать про эти самые... предплужники?
   - У  меня такой книжки нет,  но я тебе достану...  У Галины Никитичны
попрошу.
   - Достань, будь друг!
   - А желаешь,  приходи к нам в школу, - проникаясь сочувствием, позвал
Костя. - Мы теперь передовую агротехнику изучаем. Здорово полезно!
   - А можно?
   - Чего ж нельзя... Нам с тобой до самого урожая вместе работать.
   ...Через  несколько дней  Саша  пришел  на  занятия по  агротехнике с
записной книжкой и карандашом. Потом пришли еще двое трактористов, затем
девушки из Марининой бригады, несколько молодых колхозников.
   Вася, Паша и Митя пригласили своих матерей. Вначале взрослые заходили
просто послушать, чему обучаются их ребята, но беседы Галины Никитичны о
жизни растений,  о  почве,  о переделке природы так увлекли их,  что они
обратились к учительнице с просьбой:
   - Зимой вечера длинные. И нам бы не худо подучиться.
   Галина Никитична рассказала об этом Марине и Федору Семеновичу.
   - Правление уже думает об  этом,  -  сказала Марина.  -  Вскоре будет
открыт для взрослых агротехнический кружок.
   С  каждым днем Галина Никитична все больше и  больше входила в  жизнь
школы,   узнавала  ребят.  Часто  после  уроков  Костя  и  его  приятели
задерживались в классе и вместе с учительницей читали устав ВЛКСМ. В эти
дни  подготовки  в   комсомол  настроение  у   ребят  было  приподнятое,
встревоженное и немного торжественное.
   Вася  Новоселов,  большой любитель веселых школьных перемен и  всяких
проделок,   стал   серьезнее,   обходил  сторонкой  шумные  компании  и,
устроившись в тихом уголке, зачитывался какой-нибудь книжкой.
   Паша  Кивачев хотя и  не  стал более разговорчивым,  чем  обычно,  но
заметно оживился.  Глаза его сделались зорче, наблюдательнее, и он почти
каждый день  донимал Костю  каким-нибудь хозяйственным предложением:  "А
знаешь, там у школьных ворот столб подгнил... Заменить бы надо". Или: "У
родника скамеечку новую хорошо бы поставить".
   - Да ты что, в завхозы записался? - недоумевал Костя.
   - Надо же нам о школе заботиться...
   Ребята с  нетерпением ждали  дня,  когда  их  должны были  позвать на
заседание школьного комитета.
   - Говорят, там всю биографию надо докладывать? - озабоченно спросил у
Кости Алеша Прахов.
   - А как же иначе!  Надо все начистоту говорить,  без утайки. Раз ты в
комсомол идешь, нужно, чтобы тебя насквозь видели, какой ты есть.
   - А если не примут?
   - Могут и не принять,  - согласился Костя. - Это уж как поверят кому.
А  ты  газеты  читаешь?  На  комитете  по  текущему моменту  знаешь  как
спрашивают!
   Прахов признался, что он все больше смотрит в газетах насчет шахмат и
футбола. И Костя с приятелями засели за газеты.
   Однажды,  возвращаясь из школы,  Паша Кивачев показал ребятам толстую
книгу:
   - Видали,  что  мне  учительница дала!..  Фадеев,  "Молодая гвардия".
Роман. Это, говорит, про настоящих комсомольцев. Давайте вместе читать.
   - Удивил!  "Молодая гвардия"!  Да мы ее,  может быть, десять раз... -
начал было Алеша,  но  быстро осекся,  потому что Костя больно ткнул его
кулаком в бок.
   Затем Костя взял книгу, полистал, словно видел ее впервые:
   - Давайте вместе... А собираться у нас будем, на "катере".