ни  всю  зиму  обучались  у  Якова
Ефимовича тракторному делу и,  может быть,  в  недалеком будущем получат
законные водительские права.
   - Вот и приходите... в недалеком будущем! - отмахнулся тракторист.
   В спор вмешалась подошедшая Марина.
   -  Да,  Саша,  - сказала она,  подмигнув при этом мальчикам,  - Федор
Семенович очень просил, чтобы ты шефство взял над ребятами.
   - Какое шефство?
   - Ты же бывалый тракторист, со стажем... Вот и попрактикуй ребят.
   - Если учитель просит,  это, конечно, можно, - подобрел Саша и строго
оглядел подростков.  - Ладно,  дам я вам за баранку подержаться. Ну, кто
первый?
   Ребята  почти  одновременно кинулись  к  трактору,  но  Прахов  успел
забраться на  сиденье  раньше  Паши.  Дрожа  всем  телом,  он  судорожно
схватился за  руль.  Саша  Неустроев положил на  его  руки  свои.  Мотор
несколько раз чихнул,  и  трактор тронулся.  Засверкали и  задымились на
весеннем солнышке маслянистые, черные пласты земли.
   Паша и Марина шагали рядом с трактором и не сводили с Алеши глаз.
   Вскоре Саша снял свои руки с  Алешиных,  и  мальчик с довольным видом
покосился на  Пашу.  Он  проехал три круга и  готов был сделать хоть еще
десять,  пока  Кивачев не  крикнул ему,  что  надо иметь совесть.  Алеша
остановил трактор и спрыгнул на землю.
   - Ну как? Получается у меня что-нибудь? - спросил он.
   - Оценка потом будет, - заявил Саша Неустроев. - Давай следующий.
   Место за рулем занял Паша.
   Неожиданно из  лощины  показались члены  школьной бригады,  Колька  с
Петькой и Федор Семенович.
   - Эге!  Да вам тут полный смотр предстоит! - присвистнул от удивления
тракторист. - Держись, Кивачев!
   -  Как  борозда?  Не  очень кривая?  -  спросил Паша,  не  решаясь от
волнения оглянуться назад.
   - Ничего,  ничего, терпеть можно! - успокоил его тракторист. - Только
не горбись так за рулем!
   Паша лихо сбил на затылок кепку, приосанился, развернул плечи.
   На  конце  загона  Неустроев  протянул  к  рулю  руки,  чтобы  помочь
повернуть машину, но Паша дернул плечом и сам вырулил трактор в борозду.
   Школьники и  Федор Семенович поравнялись с  машиной и  зашагали с ней
рядом.
   Костя что-то кричал Паше, старался заглянуть ему в лицо.
   Митя то и дело измерял глубину вспашки.
   Колька с  Петькой,  размахивая руками,  бежали впереди трактора,  как
будто прокладывали ему дорогу.
   А широкогрудый трактор шел своим могучим шагом.  От него несло жаром.
Мотор гудел ровно и  басовито,  словно хотел сказать,  что за  его рулем
сидит человек с умелыми и надежными руками.
   Наконец машина стала на заправку.
   -  Ну,  как наши ребята?  Подают надежду?  -  обратился к трактористу
Федор Семенович.
   -   Шлифовочка,   конечно,   нужна,   но   толк  из   них  будет,   -
покровительственно ответил Неустроев.
   - С таким шефом да чтоб толку не было! - засмеялась Марина и сообщила
учителю, что Саша Неустроев с сегодняшнего дня взялся передавать молодым
трактористам свой опыт.
   - Я? Опыт?.. - опешил Саша. - Да мне еще самому гнать-догонять!
   - Решил, решил... Мы свидетели! - засмеялся Прахов.
   - Ничего,  Саша, дружба с ребятами тебе не помешает... - сказал Федор
Семенович и,  ступив на вспаханный участок,  взял горсть земли. - Знатно
землицу разделали, знатно!
   Над  полем  носились черные грачи,  опускались на  вспаханную землю и
выискивали белыми клювами личинки.
   ...Дни  шли  за  днями.  В  полях уже  посеяли овес,  ячмень,  яровую
пшеницу,   а  земля  на  Пасынках,   отведенная  под  просо,  оставалась
незасеянной и зарастала сорняками.
   - Пора, Марина, за просо браться, пора! - напоминал Никита Кузьмич. -
И так все сроки прошли.
   - Нельзя,  Никита Кузьмич...  Мы ведь как решили?  По-новому сеять...
Сорняки хитростью одолеть.
   - Ах да, да... - спохватился Никита Кузьмич и, поглядывая на сорняки,
озабоченно покачивал головой:-  Вот же  нахлебники лезут,  тьма-тьмущая!
Всю землю готовы заполонить.
   И верно, сорные травы, словно радуясь, что люди для них так заботливо
разделали землю, росли буйно и неудержимо.
   - Это нам и нужно!  - порадовался Андрей Новоселов,  заехавший как-то
раз на Пасынки.
   Он  смерил температуру почвы и  сказал,  что  в  ближайшие дни  можно
начинать атаку на сорняки.
   Через  три  дня,  когда почва достаточно прогрелась,  Саша  Неустроев
выехал на  тракторе в  поле.  Только теперь трактор тянул  за  собой  не
четырехлемешный плуг  с  блестящими отвалами,  а  культиватор с  острыми
железными наконечниками,  похожими на гусиные лапы. Лапы подрезали корни
сорняков,  взрыхлили верхний слой почвы,  и поле из зеленого вновь стало
черным.
   -  Теперь можно и сеять,  сорняки нам не страшны,  - сказала Марина и
предупредила Костю,  чтобы в  воскресенье вся школьная бригада собралась
на Пасынках.
   Весть  о  том,  что  ребята сами  будут сеять просо,  быстро облетела
школу.
   Когда в  воскресенье утром члены бригады привезли на  подводе мешки с
просом,  они  увидели  на  Пасынках  столько  школьников,  что  невольно
переглянулись.
   Ребята   расхаживали  по   делянке,   осматривали  новенькую  сеялку,
заглядывали в пустой ящик, трогали рычаги,
   - Это что здесь за народное гулянье?  - нахмурился Костя. - Давай-ка,
Паша, наведем порядок!
   И  он  потребовал,  чтобы все отошли от  сеялки на десять шагов и  не
расхаживали по делянке.
   -  Ого!  Хозяева приехали!  -  засмеялись школьники.  Вскоре  подошли
Галина Никитична и Марина.
   Марина  попросила членов школьной бригады подойти поближе к  сеялке и
задала им несколько вопросов: какие способы сева они знают, почему просо
лучше сеять широкими рядами, как надо устанавливать сеялку?
   В разгар беседы к Паше подобрался Алеша Прахов и вполголоса спросил:
   - Чего это трактор задерживается? Может, поломка какая?
   - Не должно.  Наверное, горючим заправляется, - ответил Паша, хотя он
и сам то и дело с беспокойством посматривал на дорогу.
   Наконец,  блестя на солнце светлыми шипами колес,  показался трактор.
Он подошел к краю делянки, развернулся, и к нему прицепили сеялку.
   Ребята наполнили ящик  сеялки семенами проса.  Саша Неустроев сел  за
руль. Можно было начинать.
   Алеша и Паша выразительно посмотрели на Марину.
   Та  развела руками-что,  мол,  с  вами поделаешь!  -  и  обратилась к
трактористу:
   - Саша, ребята и сеять сами желают. Ты уж допусти их к трактору.
   - А потом мне проработка будет за челноки да огрехи. Нет уж, увольте!
- заспорил было тракторист, но, заметив умоляющие глаза ребят, смирился.
- Так и быть, допущу! Но только одного.
   - Но нас же двое! - заметил Паша.
   -  Не  спорьте!  Сев -  дело тонкое...  И  должен его кто-нибудь один
проводить от начала до конца. Вот и выбирайте лучшего.
   Ребята поежились.  Кто же кому уступит? Это ведь не так просто, когда
у делянки собралось столько школьников.
   - Чтоб обид не было,  давай жребий кинем...  - предложил Паша и вдруг
заметил Алешину мать - она подходила к делянке. - Ты что, звал ее?
   -  Звал,  -  признался Алеша.  -  Я думал,  по очереди трактор водить
будем. Пусть бы она на меня посмотрела.
   Дарья вступила в разговор прямо с ходу:
   -  Все еще стоите,  рядите да судите!  А мой-то Алешка напустил пыли:
"Приходи,  мамка,  посмотри.  Я просо сеять буду, сам трактор поведу". -
Она махнула рукой:  -  Да куда ему в калачный ряд!  Зря я только от дела
оторвалась...
   Костя и Паша переглянулись,  без слов поняли друг друга и подтолкнули
Алешу к трактору:
   - Садись за руль... твоя очередь.
   - Пашка, а как же ты? Может, и впрямь жребий кинуть?
   - Занимай место, кому говорят! - зашипел Костя.
   Алеша не заставил себя больше просить и, словно на крыльях, вспорхнул
на сиденье.
   Трактор тронулся и  плавно потянул за  собой сеялку.  Носики сошников
вошли в  рыхлую почву.  Паша,  Костя и Вася Новоселов,  сняв обувь,  шли
вслед за  сеялкой и  зорко следили за тем,  чтобы на сошники не налипала
земля.
   Школьники остались на  конце загона.  Сколько раз они видели,  как их
отцы  и  матери засевали поле  рожью,  пшеницей и  другими семенами,  но
никогда это не занимало их так,  как сейчас.  Они, казалось, видели, как
скользкие  тугие  зернышки  проса  вытекали  через  сошнкки  в  почву  и
затаивались среди комочков земли,  чтобы через несколько дней  пробиться
наружу дружными зелеными всходами и заполнить всю делянку.
   - Сеют! Сами сеют! - восторженно закричал кто-то из школьников.
   Алешину  мать  этот  крик  словно  вывел  из  оцепенения.  Она  вдруг
разулась,  ступила  на  засеянный участок  и  крупно  зашагала вслед  за
сеялкой.  Догнала трактор и,  не сводя глаз с  сына,  сидящего за рулем,
дошла до конца загона.  Здесь трактор развернулся,  двинулся в  обратную
сторону, а Дарья по-прежнему, как завороженная, следовала за ним.
   И,  только когда  машина остановилась около  школьников и  тракторист
вместе с Алешей,  подняв капот, принялся копаться в моторе, Дарья обрела
дар речи.
   -  Ну,  спасибо тебе,  мастер -  золотые руки!  -  подошла она к Саше
Неустроеву. - Алешку моего к делу привадил! На тракториста вытянул! Да я
тебе за такое не знаю что сделаю...
   -  Что вы,  тетя Даша!  - опешил тракторист.  - Моих тут заслуг дробь
малая.  Вы вот кого благодарите!..  - Он показал на ребят, на Марину, на
учительницу.
   Дарья с недоумением оглянулась:
   - Так уж много у него помощников?
   -  Много,   Дарья  Гавриловна,  много!  -  засмеялась  учительница  и
протянула ей сапожки. - Да вы обуйтесь, еще простынете...
   - Внимание!  Сев продолжается!  - закричал Алеша!  и,  запустив мотор
трактора, вскочил на сиденье.

        "Глава 37"
   ЧЕРЕЗ КРУТЫЕ ПЕРЕВАЛЫ

   Если бы кому-нибудь довелось весной побывать в высоковских местах, он
мог бы заметить немало любопытного.
   Вы идете,  скажем,  в высоковскую школу. Припекает солнце, уже слегка
пылит дорога,  хочется пить, и вы сворачиваете в сторону к родничку, что
приветливо журчит у подножия "школьной горы".
   Осторожно  раздвигаете кусты,  ищете  глазами  берестяной черпачок  и
замираете:  на  скамейке сидит  мальчик и  читает  книгу.  Ветка  калины
касается его плеча?  шмель трубно гудит над его ухом,  но мальчик только
зажимает  ладонями уши  и  не  отрывает глаз  от  страницы.  Изредка  он
поднимает голову,  смотрит  невидящими глазами  поверх  кустов,  шевелит
губами и потом вновь обращает глаза к книге.
   Так не будем же мешать мальчику!
   И вы идете дальше.
   Вот уютная, прогретая солнцем полянка среди зарослей. Здесь бы только
резвиться кузнечикам да,  забравшись на  теплый  пенек,  отдыхать  юркой
ящерице!   Но  что  это?  Белой  тесьмой  к  веткам  орешника  привязана
географическая карта,  и  группа  девочек,  окружив ее,  путешествует по
малым и  большим рекам,  выплывает в синие моря,  поднимается на высокие
горы.  На  поляну  врывается ветер,  карта  надувается,  как  парус,  и,
кажется, зовет девочек поскорее отправиться в дальнее плавание.
   Пожелаем же им счастливого пути!
   Вы приближаетесь к школьному саду и слышите, как за зеленой изгородью
чей-то юношеский голос начинает читать стихи.  Сначала неуверенно, тихо,
но потом все смелее и громче. К нему присоединяются другие голоса, и вот
уже на весь сад звучат стихи Лермонтова о родине:

   ...Но я люблю-за что не знаю сам -
   Ее степей холодное молчанье,
   Ее лесов безбрежных колыханье,
   Разливы рек ее, подобные морям...

   Не думайте, что это урок коллективной декламации.
   Это   просто  высоковские  школьники  повторяют  очередной  билет  по
литературе.
   Где только в  эту весну они не готовились к  испытаниям:  в  классах,
дома, на лугу, в огородах, на берегу реки!
   Восьмиклассники облюбовали себе место в дальнем углу сада. Здесь было
покойно, тихо, раскидистая черемуха отбрасывала густую тень.
   Занимались группами  и  в  одиночку,  но  Митя  и  Сема  Ушков  зорко
смотрели,  чтобы  ребята  далеко  не  разбредались  и  держались  границ
облюбованной зоны.
   Сегодня,  проведя очередную перекличку.  Ушков обнаружил,  что  Алеша
Прахов исчез из школьного сада.  Он отправился на поиски.  Алешу удалось
обнаружить у родника.
   - Забыл,  как мы на собрании постановили? - набросился на него Ушков.
- Заниматься всем вместе, кучно, проверять друг друга!
   - Двоек у меня не будет... Головой ручаюсь! - заверил Алеша.
   - На тройках думаешь выехать?  Тоже не много чести классу.  Ты скажи:
почему к роднику ушел?
   - Так пить же хочется... горло пересохло.
   - Ах, горемычный, замаялся! А ты бутылочку с водой захватывай.
   Пришлось Алеше вернуться в школьный сад и присоединиться к ребятам.
   А кругом так много было соблазнов!
   Чьи-то незримые руки уже прошили зеленый луг первыми стежками цветов.
Призывно шумел  молодой,  душистой листвой  лес.  В  саду  на  все  лады
свистели и  пели птицы,  и  школьникам казалось,  что они слетелись сюда
только затем, чтобы помешать им заниматься.
   Блестела на солнце река,  и  Вася уверял всех,  что он слышит,  как в
воде плещется рыба.
   В  поле по-прежнему неумолчно и  басовито гудели тракторы,  как будто
над  колхозом  проплывали эскадрильи самолетов.  Но  вот  в  мерный  гул
моторов  вплелся  сердитый вой,  отчего  Паша  приподнялся и  озадаченно
прислушался:
   - Верно, взгорок пашут. Тяжело машине! Как бы мотор не перегрелся.
   - Теперь этот со своим мотором! - плачущим голосом пожаловалась Катя.
- Ну нельзя нам в саду заниматься, никак не возможной Пойдемте в класс.
   - Садись,  брат, садись! - Костя потянул Пашу за руку. - Выдюжит твой
трактор!
   Паша  опустился на  траву,  придвинул к  себе  учебник  и  зажал  уши
ладонями.
   Некоторое время занятия шли спокойно и чинно.
   Но  вот какой-то  золотистый усатый жучок выбежал на  страницу книги,
которую читал  Костя,  осмотрелся,  пошевелил усиками и  вновь  юркнул в
зеленую траву,  словно он  затем  только и  появился,  чтобы  пригласить
мальчика отправиться с ним в путешествие по весенней земле.  И Костя, не
спуская глаз с жучка,  пополз вслед за ним, пока Паша не дернул приятеля
за ногу:
   - Отставить жуков!
   Начали проявлять признаки беспокойства и  Вася с Алешей.  Они шепнули
Ручьеву,  что не мешало бы сбегать на Пасынки и проверить, как чувствуют
себя всходы проса.
   - Живы-здоровы, кланяются вам, - усмехнулся Костя.
   - Ты уже побывал, разведал? - обиделся Вася.
   - Утром, чуть свет. А вы бы спали больше!
   Костя усадил приятеля около себя, спиной к полю. Он и сам старался не
смотреть на Пасынки,  которые за последние дни удивительно похорошели от
зеленых, прямых как стрелы рядков всходов.
   ...Наконец наступил первый день испытаний.
   Утром Костю разбудила Марина:
   - Вставай,  Костюша!  Умойся,  оденься...  Сегодня день такой, нельзя
залеживаться.
   - Верно,  верно!  - отозвался Сергей. - Тут как солдат перед боем: на
позицию явись в полной боевой.
   Неделю тому назад Марина с Сергеем съездили в районный загс,  а потом
в  колхозном клубе состоялась свадьба.  Гостей было  много.  Молодоженов
приветствовали от  правления  колхоза,  от  комсомола,  от  школы.  Митя
Епифанцев выступил с речью от школьной бригады.
   Молодожены посадили Костю и  Кольку рядом с  собой.  Ребятам хотелось
перебраться на другой стол,  но Марина с  Сергеем засмеялись и  сказали,
что никуда их не отпустят, так как они, можно сказать, их сваты.
   Колька потом спросил у Кости:  что такое "сваты"? Тот долго объяснял,
но  братишка,  кажется,  так  ничего и  не  понял.  После свадьбы Марина
перешла жить к Ручьевым.
   Позавтракав,   Костя  в  новой  белой  рубашке,   туго  перехваченной
ремешком,  вышел из  дому.  Сергей,  как будто ему нужно было сходить за
водой, схватил ведро и проводил брата до колодца. И, чувствуя, что нужно
как-то подбодрить Костю, сказал на прощание:
   - Ты, главное, не страшись!.. Смелость, она города берет.
   -  А  я  не страшусь!  -  Костя с улыбкой кивнул Сергею и легко пошел
вдоль улицы.
   В третьем доме от края жили Праховы. Костя привычным движением открыл
калитку с "секретом" и вошел в избу.
   Алеша еще  спал.  Костя бесцеремонно растолкал приятеля.  Тот  лениво
выполз  из-под  одеяла  и,   покачиваясь,  принялся  натягивать  помятую
рубашку.
   -  Э-э,  нет,  отставить!  В таком затрапезном виде тебя и в школу не
пустят.  -  И Костя обернулся к вошедшей в избу Алешиной матери:  - Тетя
Даша, дайте ему чистую рубашку.
   - Да есть, есть рубаха! Еще вчера приготовила, - засуетилась Дарья.
   - А еще вихры уйми, - заметил Костя, - учителей напугаешь.
   Алеша покорно надел новую рубаху, расчесал волосы.
   - Костюша!  - подошла к мальчику Дарья.  - Как с Алешей-то будет?  Не
застрянет он на второй год? Ты уж, будь добрый, подскажи ему чуток, если
запнется где...
   -  Что  вы,  тетя  Даша!  -  нахмурился Костя.  -  Нельзя так.  Мы  ж
по-честному сдаем...  Да  Алеша и  так все знает,  не  нужно ему никаких
подсказок. Ведь правда. Алешка?
   - Так-то оно так.  Вот только память у меня слабая, - почесал затылок
Прахов.
   - Ну. дай вам счастья да удачи! - сказала Дарья, и мальчики "вышли на
улицу.
   На крыльце они столкнулись с Витей Кораблевым.
   - Уже поднял? Вот и ладно, - кивнул он Косте.
   Вскоре к мальчикам присоединились Митя,  Варя. Катя и Вася Новоселов.
Все  они  неторопливо миновали мост  через  Чернушку,  березовую аллею и
остановились у подножия "школьной горы".
   Алеша вдруг со всех ног бросился к родничку и,  припав к нему,  долго
пил ледяную воду, отчего у него заныли зубы и заломило в висках.
   - Что ты? - удивился Костя. - Еще не жарко.
   -  Говорят,  из  родничка  перед  экзаменами  попьешь  -  обязательно
счастливый билет достанется. Школьники засмеялись.
   - Счастливый-то билет знаешь где он?  - Витя постучал себя по лбу.  -
Ты, Алешка, как задачку получишь, первым долгом не торопись. Подумай как
следует, вникни...
   На  дороге показалась рессорная тележка.  В  ней  ехал Яков Ефимович.
Заметив у родника школьников, он по' махал им рукой:
   -  Э-эй,  высоковские,  смотрите у  меня...  нашу  колхозную марку не
портить! Домой жду с победой!
   -  Слыхали?  - спросил Костя.  - Помните,  какое мы слово дали насчет
учения?  Так вот,  давайте покажем...  Чтобы все видели:  год мы  не зря
прожили, не на ветер слово пустили!
   - Да что там много говорить! - взмахнул рукой Паша. - Пошли, ребята!
   - Пошли! Полный вперед! - подхватил Алеша.
   По  крутой тропинке ученики поднялись к  школе.  И  как  раз вовремя,
потому что  вскоре прозвенел звонок.  Школьный дворик опустел,  коридоры
затихли. В классах начались экзамены.

        "x x x"

   Восьмиклассники,  сдав  письменные работы  по  алгебре,  собирались в
школьном саду  около Галины Никитичны.  Одни сразу валились на  траву и,
раскинув руки.  лежали и блаженно улыбались, словно только что поднялись
на  высокую гору.  Другие  торопливо рассказывали учительнице,  как  они
волновались в классе, просили проверить, правильно ли решены задачи.
   Подошли красные,  возбужденные Вася  с  Пашей  и  посмотрели на  всех
отсутствующими глазами.
   - Ну как? С победой? - бросился к ним Митя Епифанцев.
   - Да, как будто, - кивнул Паша и обратился к Васе: - У тебя по первой
задачке сколько в ответе получилось?
   - Сто тридцать семь целых, двадцать пять сотых, - ответил Вася. - А у
тебя?
   - Сто тридцать семь с четвертью.
   -  Значит,  напутали,  неправильно решили!  -  Вася от огорчения даже
ударил себя по лбу.
   Кругом захохотали,  а  Митя сказал,  что ребята совсем запарились,  и
посоветовал им окатиться водой.
   Галина Никитична спросила, как чувствует себя в классе Алеша Прахов.
   -  Сидит  мрачнее тучи,  ногти  грызет,  три  листа бумаги порвал,  -
ответил Паша.
   - Не иначе, засыплется! - вздохнула Катя.
   Подбежала Варя и сообщила,  что Прахов молодец:  в окна не смотрит, к
соседям через плечо не заглядывает.
   - А Костя с Витей почему застряли? - сп