м зеленым парком - высокие деревья,
прохладные тенистые  дорожки,  клумбы,  газоны,  террасы.  До  болезни  мать
Мартина любила гулять здесь под руку с сыном.
   Он прошел в канцелярию, но никого не застал. В коридоре  ему  встретилась
женщина, которая несла поднос с  термосами.  На  вопрос,  где  найти  сестру
Биргит, она с певучим финляндским акцентом ответила,  что  сестра  занята  с
пациентом. Тогда он спросил, в какую палату перевели фру Бек. Женщина кивком
указала в конец коридора и пошла дальше.
   Мартин Бек тихо отворил  дверь.  Палата  была  меньше  прежней  и  больше
отдавала больницей. Все бело, только на столике  у  окна  красные  тюльпаны,
которые он привез два дня назад.
   Мать лежала  в  постели,  глядя  в  потолок.  Казалось,  от  посещения  к
посещению глаза ее становятся больше. Исхудалые пальцы  теребили  покрывало.
Он подошел к кровати и, взял ее за руку. Она  медленно  перевела  взгляд  на
него.
   - Приехал, в такую даль...- чуть слышно прошептала она.
   - Вам не следует говорить, мама, это вас утомляет,- сказал Мартин  Бек  и
сел на стул, не выпуская ее руки.
   Это маленькое измученное лицо... И блестящие от жара глаза...
   - Как вы себя чувствуете, мама?
   Она долго молча смотрела на  него,  раз-другой  моргнула  -  медленно,  с
усилием, словно веки стали очень тяжелыми.
   - Мне холодно,- услышал он наконец.
   Мартин Бек осмотрелся кругом. На табуретке у изножья  лежало  одеяло;  он
накрыл ее им.
   - Спасибо, милый,- прошептала она.
   Он снова сел возле нее. Не зная, что говорить, просто держал в своей руке
ее тонкие холодные пальцы.
   В горле у нее что-то сипело. Постепенно дыxаниe успокоилось, она  закрыла
глаза.
   Мартин Бек продолжал сидеть неподвижно.  Тихо...  Только  дрозд  поет  за
окном.
   Он осторожно выпустил ее руку и встал.
   Погладил сухую горячую щеку.
   Шагнул было к двери, в эту минуту мать  открыла  глаза  и  посмотрела  на
него.
   - Надень синюю шапочку, на улице холодно,- прошептала она и опять закрыла
глаза.
   Он постоял, нагнулся, поцеловал ее в лоб и вышел.
   XII
   Кеннет Квастму, один из двух полицейских, которые обнаружили тело Свярда,
опять ушел в суд давать  показания.  Мартин  Бек  разыскал  его  в  коридоре
городского суда и до того, как Квастму пригласили в зал,  успел  задать  два
самых важных для себя вопроса.
   Выйдя из здания суда, Мартин Бек направился к дому, где жил  Свярд;  идти
было недалеко, всего два квартала.  По  пути  он  миновал  две  строительные
площадки. У южного торца полицейского управления прокладывалась новая  линия
метро, а повыше на той же  улице  строители  бурили  и  взрывали  скалу  для
подземных этажей нового полицейского штаба, куда предстояло  перебираться  и
Мартину Беку. Экскаваторы, грузовики, пневматические буры... Какое  счастье,
что его  кабинет  сейчас  помещается  на  Вестберга-аллее!  Гул  моторов  на
С„дертельезеген - ничто перед здешним грохотом.
   Дверь квартиры на втором этаже была отремонтирована и  опечатана.  Мартин
Бек снял печать, прошел в комнату и сразу же ощутил  слабый  трупный  запах,
приставший к стенам и убогой обстановке.
   Он подошел к закрытому окну и внимательно осмотрел его. Оно  было  старей
конструкции, открывалось наружу, а запиралось задвижкой с  кольцом,  которое
надевалось на крючок в раме. Собственно, задвижек было две, но нижний крючок
отсутствовал. Краска вся облезла, рама внизу потрескалась.  Должно  быть,  в
щель над подоконником и ветер дул, и дождь просачивался.
   Мартин Бек опустил основательно выцветшую синюю  штору.  Потом  отошел  к
двери и посмотрел оттуда на комнату. Если верить  донесению  Квастму,  когда
полицейские проникли в квартиру, все так и было. Oн снова  подошел  к  окну,
дернул за  шнур,  и  штора  медленно,  со  скрипом  свернулась.  Мартин  Бек
распахнул окно и выглянул наружу.
   Справа простиралась строительная площадка, где царил такой грохот, дальше
высилось полицейское управление, он даже различил окна уголовной  полиции  в
той части здания, которая выходила на Кунгсхольмсгатан. Слева видно пожарное
депо и конец Бергсгатан. Коротенький переулок соединял ее с Хантверкаргатан.
Постой, что же это за переулок? Надо будет пройти  там,  когда  он  закончит
осмотр квартиры.
   Прямо напротив окна раскинулся Крунубергский парк, разбитый, как и многие
парки Стокгольма, на естественной возвышенности. Когда Мартин Бек работал  в
Кристинебергском районе, он обычно проходил через  этот  парк,  от  каменной
лестницы в углу около Пульхемсгатан до старого еврейского кладбища в  другом
конце. На самом гребне иногда присаживался на скамейке под  липами  выкурить
сигарету
   Потянуло курить, и он полез в карман, хотя знал,  что  сигарет  там  нет.
Мартин Бек вздохнул. Перейти на жевательную резинку или мятные лепешки?  Или
жевать зубочистки по примеру коллеги Монссона в Мальме?
   Он прошел на кухоньку. Здесь оконная рама рассохлась еще сильнее, но щели
были заклеены бумагой.
   В этой квартире и обои, и  потолки,  и  скудная  обстановка  -  все  было
запущено. С тяжелым сердцем продолжал  он  осмотр,  проверил  ящики,  шкафы.
Негусто, только самое необходимее...
   Выйдя в тесный коридорчик, заглянул  в  уборную.  Ни  ванны,  ни  душа  в
квартире не было.
   Потом он проверил наружную дверь и убедился, что все те замки  и  запоры,
которые были перечислены в донесениях, налицо. И они явно все были  заперты,
когда дверь взломали.
   Чудеса, да и только. Дверь и оба окна были закрыты.  Квастму  утверждает,
что они с Кристианссоном не видели никакого оружия. И что квартира все время
под наблюдением, никто не мог проникнуть в нее и что-либо вынести.
   Мартин Бек еще раз внимательно оглядел  комнату.  Напротив  двери  стояла
кровать, рядом с кроватью  -  полка.  Сверху  на  полке  -  лампа  с  желтым
плиссированным  абажуром,  старая  пепельница   зеленого   стекла,   большой
спичечный коробок; внутри - несколько зачитанных журналов  и  три  книги.  У
стены направо - стул с грязным сиденьем в зеленую и белую полоску, налево  -
крашенные коричневой краской стол и венский стул. От электрокамина к розетке
тянулся черный привод; вилка была выдернута. Еще в комнате  был  коврик,  но
его отправили в лабораторию Среди множества всяких пятен  на  нем  оказалось
три кровавых, причем группа крови была та же, что и у Свярда.
   В стенном шкафу валялись три старых  носка,  грязная  фланелевая  рубашка
неопределенного цвета и пустая, сильно потертая холщовая сумка. На  плечиках
висел сравнительно новый поплиновый плащ,  на  крючках  в  стене  -  вязаный
зеленый джемпер, серая нижняя рубашка с длинными рукавами и серые фланелевые
брюки. Карманы брюк были пусты.
   И все.
   Патологоанатом начисто исключала возможность того, что  Свярд  был  ранен
где-то еще, вошел в квартиру, запер дверь на все замки, потом лег и помер. И
хотя Мартин Бек не был специалистом в медицине, опыт  подсказывал  ему,  что
она права.
   Но как же это произошло?
   Каким образом был застрелен Свярд, если, кроме него, в квартире никого не
было, а ему самому нечем было стрелять?
   Когда Мартин Бек еще только начал  знакомиться  с  делом  и  увидел,  как
небрежно оно велось,  он  решил,  что  и  эта  головоломка  -  плод  чьей-то
небрежности. Однако теперь он стал склоняться  к  мысли,  что  в  комнате  и
впрямь не было никакого оружия и что Свярд самолично запер двери и окна.  Но
как же тогда объяснить эту смерть?
   Снова осмотрел он всю квартиру, тщательнее прежнего, но не нашел  ничего,
что могло бы пролить свет на загадку.  В  конце  концов  он  решил  пойти  и
спросить других жильцов.
   Истратив еще сорок пять минут, Мартин Бек почувствовал, что  топчется  на
месте.  Бывший  складской  рабочий  Карл  Эдвин  Свярд  явно  не   отличался
общительностью. Большинство жильцов даже и не  знали  о  его  существовании,
хотя он поселился в  доме  больше  трех  месяцев  назад.  К  нему  никто  не
приходил, он ни с кем из соседей словом не  перемолвился.  Его  ни  разу  не
видели пьяным, и никто не жаловался на шум в его квартире, оттуда вообще  не
доносилось ни звука.
   Мартин Бек вышел из подъезда и остановился. Через улицу высилась горка  с
тенистым парком. Пойти, посидеть под липами? Но тут он вспомнил,  что  хотел
познакомиться с переулком, и повернул налево.
   Улуф-‚дингсгатан... Много лет назад он где-то читал, что в  восемнадцатом
веке был в Кунгсхольменской школе преподаватель  Улуф  ‚динг.  И  сейчас  на
Хантверкаргатан есть школа - уж не та ли самая?
   Не доходя до Пульхемсгатан, Мартин Бек заметил табачную  лавку.  Вошел  и
купил себе пачку сигарет с фильтром.
   Свернул   в   сторону   Кунгсхольмсгатан,   достал   сигарету,   закурил.
Отвратительный вкус... Он думал о Карле Эдвине Свярде,  и  ему  было  не  по
себе.
   XIII
   Во вторник, когда на аэродроме Арланда приземлился самолет из Амстердама,
Вернера Руса в пассажирском зале  ждали  два  агента  в  штатском.  Им  было
приказано действовать тактично, не  привлекать  внимания,  и,  когда  эконом
наконец показался на летном поле в обществе  стюардессы,  они  отступили  от
дверей в глубь зала.
   Вернер Рус сразу заметил их. И то ли узнал в лицо,  то  ли  нюхом  угадал
полицейских - так или иначе  он  смекнул,  что  они  явились  по  его  душу,
остановился и сказал что-то стюардессе. Она кивнула, попрощалась и  пошла  к
выходу.
   А Вернер Рус решительно направился к полицейским.
   Он был высокого роста, плечистый, загорелый. Одет в синюю форму, в  одной
руке - фуражка, в другой - черная кожаная сумка с  широким  ремнем.  Светлый
чуб, длинные баки, нахмуренные густые брови, из-под которых холодно смотрели
голубые глаза.
   - По  какому  случаю  столь  торжественная  встреча?  -  осведомился  он,
вызывающе вскинув голову.
   - Прокурор Ульссон хочет побеседовать с вами,- сказал один  из  агентов.-
Так что будьте любезны проследовать с нами на Кунгсхольмсгатан.
   - Он что, спятил? Я же был там две недели назад, и ничего нового  за  это
время не прибавилось.
   - Ладно, ладно,- сказал агент постарше.- Вы уж сами  с  ним  объяснитесь,
наше дело выполнить приказ.
   Рус досадливо пожал плечами и зашагал  к  выходу.  Когда  они  подошли  к
машине, он сказал:
   - Только сперва вы отвезете меня домой в Мерсту, чтобы я мог переодеться,
ясно? Адрес знаете.
   Он плюхнулся на заднее сиденье и мрачно скрестил руки на  груди.  Младший
из агентов, который вел машину, вспылил, дескать, он не таксист, но  коллега
унял его и объяснил, куда ехать.
   Они поднялись вместе с Русом в его квартиру и подождали в прихожей,  пока
он сменил форму на светло-серые брюки, водолазку и замшевую куртку.
   После этого они отвезли его в полицейское управление на  Кунгсхольмсгатан
и проводили в кабинет, где ждал Бульдозер Ульссон.
   Как только отворилась дверь, Бульдозер вскочил с кресла, жестом  отпустил
обоих агентов и предложил Вернеру Русу сесть. Потом вернулся на  свое  место
за письменным столом и радостно произнес:
   - Кто бы мог подумать, господин Рус, что мы так скоро свидимся опять.
   - Вот именно, кто! - подхватил Рус.- Во всяком случае, не  я.  Нельзя  ли
узнать, для чего вам понадобилось задерживать меня на этот раз?
   - Бросьте, зачем же так официально. Просто мне захотелось расспросить вас
кое о чем. А там будет видно.
   - И вообще, совсем необязательно было  вашим  подручным  увозить  меня  с
работы. А если мне сейчас опять идти в рейс? Что тогда - терять место только
потому, что вам приспичило почесать язык?
   - Ну что вы, что вы! Я  отлично  знаю,  что  у  вас  впереди  двое  суток
свободных - верно? Так что времени у нас хватит, ничего страшного.
   - Вы не имеете права держать  меня  здесь  больше  шести  часов,-  сказал
Вернер Рус и поглядел на свои часы.
   - Двенадцать, господин Рус. А понадобится - так и больше.
   - В таком случае не соизволит ли господин прокурор изложить, в  чем  меня
подозревают,- вызывающе произнес Вернер Рус.
   Бульдозер протянул ему пачку дешевых сигарет, но Рус презрительно  мотнул
головой и достал из кармана  "Бенсон  энд  Хеджез".  Прикурив  от  золоченой
зажигалки "Данхилл", он молча смотрел, как Бульдозер Ульссон чиркает спичкой
и закуривает свою сигарету.
   - А разве я сказал, что подозреваю вас в чем-либо? - Бульдозер пододвинул
эконому пепельницу.- Просто нам с вами надо бы потолковать об  ограблении  в
пятницу.
   - О каком еще ограблении?
   - Я говорю про банк на  Хурнсгатан,-  сухо  ответил  Бульдозер  Ульсcoн.-
Удачная операция, девяносто тысяч на полу не валяются, вот только не повезло
клиенту, который при этом был убит.
   Вернер Рус удивленно поглядел на него и покачал головой.
   - Что-то вас не туда занесло... В пятницу, говорите?
   - Вот именно,- сказал Бульдозер.- Разумеется, господин  Рус  в  тот  день
находился в рейсе. И куда же вас занесло в пятницу?
   Бульдозер Ульссон откинутся назад с самодовольным видом.
   - Не знаю, где был господин Ульссон, а  я  в  пятницу  был  в  Лиссабоне.
Можете проверить  в  авиакомпании.  По  расписанию  посадки  в  Лиссабоне  в
четырнадцать сорок пять, мы  опоздали  на  десять  минут.  В  субботу  утром
вылетели в девять десять, сели в Арланде в пятнадцать тридцать. В пятницу  я
обедал в отеле "Тиволи" и там же ночевал, это также можно проверить.
   Вернер Рус тоже откинулся назад и торжествующе посмотрел на  собеседника.
Бульдозер сиял от удовольствия,
   - Прекрасно, отличное алиби.
   Он наклонился, смял сигарету в пепельнице и язвительно  продолжал:  -  Но
ведь господ Мальмстр„ма и Мурена в Лиссабоне не было?
   - А  с  какой  стати  им-то  быть  в  Лиссабоне?  И  вообще,  следить  за
Мальмстр„мом и Муреном не моя обязанность.
   - В самом деле?
   - В самом деле, и  я  вам  об  этом  сто  раз  говорил.  А  что  касается
ограбления в пятницу, так я в последние дни не брал в руки шведских газет  и
ни о каких ограблениях не знаю.
   - Тогда разрешите проинформировать вас, что некто,  переодетый  женщиной,
вошел  в  банк  перед  самым  закрытием,  присвоил  девяносто   тысяч   крон
ассигнациями, потом застрелил клиента того же банка,  после  чего  бежал  на
машине марки "рено". Полагаю, вы сами понимаете,  что  убийство  -  это  уже
совсем другая статья.
   - Я другого не понимаю - при чем тут я,- отпарировал Рус.
   - Когда вы виделись со своими приятелями Мальмстр„мом и Муреном?
   - Я уже  ответил  вам  на  этот  вопрос  в  прошлый  раз.  Больше  мы  не
встречались.
   - И вам неизвестно, где их можно найти?
   - Мне известно только то, что я слышал от вас. Я не видел их с  тех  пор,
как они угодили в Кумлу.
   Бульдозер пристально посмотрел на Вернера Руса, потом  записал  что-то  в
блокноте, захлопнул его и встал.
   - Что ж,- небрежно произнес он.- Это нетрудно проверить.
   Он подошел к окну и опустят жалюзи для защиты от солнца.
   Вернер Рус подождал, когда он сядет, потом сказал:
   - Одно мне совершенно ясно - Мальмстр„м и Мурен тут ни при чем.  Убийство
- нет, они не такие дураки.
   - Я допускаю, что ни Мальмстр„м, ни Мурен не станут стрелять в  человека,
но это еще не исключает их соучастия. Предположим,  они  сидели  и  ждали  в
машине. Что вы на это скажете?
   Рус пожал плечами и хмуро уставился в пол.
   - Представим себе, что у  них  был  сообщник  или  сообщница,-  увлеченно
продолжал Бульдозер.- С такой возможностью тоже ведь надо считаться. Если не
ошибаюсь, в том деле, на котором они погорели в последний  раз,  участвовала
подружка Мальмстр„ма?
   Он прищелкнул пальцами, вспоминая.
   - Точно: Гюнилла Бергстр„м... И заработала на этом полтора года, так  что
ее найти нетрудно.
   Рус глянул на него исподлобья.
   - Да-да, ведь она еще не сбежала,- пояснил  Бульдозер.-  Но,  кроме  нее,
есть на свете и другие девушки, а  упомянутые  господа,  похоже,  не  против
женской помощи. Или я ошибаюсь?
   Вернер Рус снова пожал плечами и выпрямился.
   - Откуда мне знать,- безучастно произнес он.- Меня это не касается.
   - Ну конечно,- кивнул Бульдозер.
   Он задумчиво поглядел на Руса, потом наклонился и положил ладони на стол.
   -  Итак,  вы  утверждаете,  что  последние  полгода  не   встречались   с
Мальмстр„мом и Муреном и они не давали о себе знать?
   - Да, утверждаю,- сказал Вернер Рус.- И еще раз повторяю, что я  не  могу
отвечать за их поступки. Да, мы знакомы со школьной скамьи, я этого  никогда
не отрицал. И то, что мы потом встречались, тоже признаю. Но это не  значит,
что мы неразлучные друзья и они посвящают меня во все  свои  дела  и  затеи.
Меня безумно огорчает, что они пошли по кривой дорожке, но я не имею  ровным
счетом никакого отношения к преступной деятельности, в которой их  обвиняют.
Я уже говорил, что с удовольствием помог бы направить их на верный путь.  Но
мы давным-давно не встречались.
   - Надеюсь, вы понимаете, что эти слова могут сильно повредить  вам,  если
выяснится, что вы все-таки общались с названными лицами,- на вас тоже  может
пасть подозрение.
   - Нет, не понимаю.
   Бульдозер дружелюбно улыбнулся.
   - Так уж и не понимаете...- Он хлопнул ладонями по  столу  и  встал.-  Вы
извините меня, но мне надо кое-что выяснить.  Придется  на  несколько  минут
прервать нашу беседу, потом продолжим.
   Бульдозер быстро направился к  двери.  На  пороге  внезапно  обернулся  и
внимательно посмотрел на Вернера Руса.
   У эконома было весьма озабоченное лицо. Бульдозер торжествующе потер руки
и затрусил по коридору.
   Как только дверь захлопнулась, Вернер Рус встал, неторопливо  проследовал
к окну и остановился, разглядывая улицу через щели жалюзи. Постоял так, тихо
насвистывая, потом кинул взгляд на свои электронные  часы,  нахмурил  брови,
быстро подошел к столу и сел в кресло Бульдозера. Пододвинул к себе телефон,
поднял трубку, соединился с городом и набрал номер.  В  ожидании  ответа  он
один за другим выдвигал ящики и штудировал их содержимое. Наконец заговорил:
   - Привет, Крошка, это я. Слушай, может, встретимся немного  попозже?  Мне
тут надо потолковать с одним мужиком, это часа на два.
   Он взял из ящика ручку с  клеймом  "Казенное  имущество"  и  поковырял  в
свободном ухе.
   - Ну конечно, потом куда-нибудь сходим и перекусим. Я голодный как черт.
   Он покрутил ручку перед глазами, швырнул ее обратно в ящик и закрыл его.
   - Нет, не из кабака, здесь что-то вроде гостиницы,  но  жратва  паршивая,
так что я потерплю до нашей встречи. Семь устраивает? Ладно, значит, в  семь
я за тобой заеду. Ну все.
   Он положил трубку, встал, сунул руки в карманы  и  заходил  по  кабинету,
продолжая насвистывать.
   Бульдозер отыскал Гюнвальда Ларссона.
   - Рус сейчас у меня,- сообщил он.
   - Ну и где же он обретался в пятницу? В Куала-Лумпуре или Сингапуре?
   - В Лиссабоне,-  торжествующе  ответил  Бульдозер.-  Это  ж  надо,  какую
работенку себе отхватил - идеальная ширма  для  гангстера.  Такие  роскошные
алиби - любой позавидует.
   - А еще что он говорит?
   - Да ничего. Изображает полное неведение. О банковских налетах понятия не
имеет, Мальмстрема и Мурена сто лет не видел. Скользкий, как угорь,  хитрый,
как лиса, брешет, как собака.
   - Словом, ходячий зверинец, а не человек,- подвел итог Гюнвальд Ларссон.-
И что же ты думаешь с ним делать?
   Бульдозер Ульссон сел в кресло напротив Ларссона.
   - Думаю отпустить его. И наладить слежку. У тебя есть  человек,  которого
Рус не знает?
   - А докуда за ним следить? Если до Гонолулу, я сам возьмусь.
   - Нет, серьезно.
   Гюнвальд Ларссон вздохнул.
   - Ладно, что-нибудь придумаем. Когда начинать?
   - Сейчас,- сказал Бульдозер.- Сейчас я вернусь к себе  и  отпущу  его.  У
него отгул до четверга, за это время он наведет нас на Мальмстр„ма и Мурена,
надо только следить в оба.
   - До четверга... Тогда одним  человеком  не  обойтись,  нужен  второй  на
смену.
   - И чтобы люди были первый сорт,- подчеркнул Бульдозер.- Если  он  почует
слежку, все