го благодарен,- невозмутимо произнес Якобссон.
   - Моя фамилия не Хольм.
   - В самом деле?
   - Ну да, в документах написано Хольм, но это не настоящая фамилия.
   - А как же тебя величать?
   - Филип Трезор Мауритсон.
   - Ты что же, стыдишься своей настоящей фамилии?
   - Откровенно говоря, несколько лет назад угодил я в кутузку.  Ну  а  там,
сам понимаешь, раз посидел, за тобой уже слава идет.
   - Понимаю.
   - Кто-нибудь непременно пронюхает, глядишь, уже легавые идут проверять...
прости, я хотел сказать, полиция идет.
   - Ничего, я не обидчивый,- сказал Якобссон.
   Он ничего не добавил, и Мауритсон беспокойно поглядел на стенные часы.
   - Да и посадили-то  меня  за  ерунду,-  продолжал  он.-  Сбыт  краденого,
незаконное хранение оружия - в общем, мелочи. Была еще кража со взломом,  но
с тех пор уже десять лет прошло.
   - А все эти годы, значит, вел себя паинькой?  Исправленному  верить?  Или
стал тоньше работать?
   Мауритсон криво усмехнулся, но ответной улыбки не дождался.
   - Ну и куда же ты гнешь? - осведомился Якобссон.
   - В тюрьму не хочется.
   - Поздно, раньше надо было думать.  Да  и  чего  тут  особенного.  Не  ты
первый, не ты последний. Дня не проходит, чтобы кто-нибудь не сел. Отдохнешь
два-три месяца - чем плохо?
   Однако  Мауритсон  подозревал,  что  краткосрочным   отпуском   дело   не
ограничится. Глядя на свои испорченные продукты, он  прикидывал,  что,  если
его арестуют, легавые начнут копать всерьез, и могут выявиться  малоприятные
для него вещи. А ведь у него хранится в иностранных банках приличная  сумма.
Так что главное сейчас - выйти отсюда. И сразу уехать из города. Лучше всего
за границу махнуть, а там все наладится. Тем  более  что  он  давно  задумал
бросить старое ремесло. Хватит возиться с наркотиками и порнографией, и роль
мальчика на побегушках у таких, как Мальмстр„м и Мурен,  как  бы  хорошо  ни
платили, ему тоже не к лицу. Лучше уж переключиться  на  молочные  продукты:
можно отлично заработать на контрабанде датского  масла  в  Италию.  Занятие
почти легальное, и никакого риска - разве что  мафия  с  тобой  расправится.
Н-да...
   Так или иначе, мешкать нельзя, надо принимать экстренные меры.
   И Мауритсон спросил:
   - Кто занимается ограблениями банков?
   - Бульдо...- вырвалось у Якобссона.
   - Бульдозер Ульссон,- живо договорил Мауритсон.
   - Прокурор Ульссон,- поправил его Якобссон.- Стучать собираешься?
   - Я мог бы кое о чем осведомить его.
   - А ты осведоми меня.
   - Речь идет о секретных сведениях,- ответил  Мауритсон.-  Неужели  трудно
позвонить ему?
   Якобссон  задумался.  Он  прекрасно  помнил,  как  начальник  ЦПУ  и  его
подручные  говорили,  что  ограбления  банков  важнее  всего.  Только   одно
преступление считалось еще страшнее - забрасывать яйцами  посла  Соединенных
Штатов.
   Он пододвинул к себе телефон и набрал номер штаба  спецгруппы.  Бульдозер
тотчас взял трубку.
   - Ульссон слушает.
   - Это Хенрик Якобссон говорит. Мы  тут  задержали  одного  за  наркотики,
уверяет, будто ему что-то известно.
   - Насчет банков?
   - По-видимому.
   - Сейчас буду,- ответил Бульдозер.
   Он вломился в кабинет, горя от нетерпения.
   Диалог был недолгим.
   - Так о чем вы хотели нам поведать?
   - Господина прокурора интересуют двое по фамилии Мальмстр„м и Мурен?
   Бульдозер даже облизнулся.
   - Очень, очень  интересуют!  И  что  же  именно  вам  известно,  господин
Мауритсон?
   - Мне известно, где находятся Мальмстр„м и Мурен.
   - Сейчас находятся?
   - Да.
   Бульдозер возбужденно потер руки. Потом как бы спохватился:
   - Надо думать, господин Мауритсон собирается предложить какие-то условия?
   - Мне хотелось бы обсудить этот вопрос в более уютном месте.
   - Гм-м. Мой кабинет иа Кунгсхольмсгатан вас устроит?
   - Вполне,- ответил Мауритсон.- Насколько я понимаю,  господину  прокурору
теперь нужно переговорить с этим господином?
   Лицо Якобссона ничего не выражало.
   -  Совершенно  верно,-  горячо   подтвердил   Бульдозер.-   Посовещаемся,
Якобссон? Без посторонних.
   Якобссон кивнул, покоряясь судьбе.
   XVIII
   Якобссон был человек практичный. Зачем понапрасну трепать себе нервы?
   Он не был близко знаком с Бульдозером Ульссоном, но достаточно наслышан о
нем и понимал, что сражаться нет смысла, все равно исход боя предрешен.
   Помещение было очень скромное - голые стены, письменный стол, два  стула,
шкаф для папок. И все, даже ковра не было.
   Якобссон спокойно сидел за столом.
   Бульдозер метался по комнате, заложив руки за спину и наклонив голову.
   -  Только  один  сугубо  технический  вопрос,-  сказал   он.-   Мауритсон
арестован?
   - Нет. Еще нет.
   - Отлично. Превосходно. Тогда, собственно, и совещаться не о чем.
   - Возможно.
   -  Хочешь,  позвоним  начальнику   цепу.   Члену   коллегии,   начальнику
управления.
   Якобссон покачал головой. Он хорошо знал названных боссов.
   - Тогда заметано?
   Якобссон промолчал.
   -И ты в накладе не останешься. Теперь ты знаешь этого  субчика  и  будешь
держать eгo на примете. Пригодится.
   - Ладно, я поговорю с ним.
   Вот и прекрасно.
   Якобссон вернулся к Мауритсону, смерил его взглядом и сказал:
   -  Так  вот,  Мауритсон,  я  тут  поразмыслил...  Ты  получил  сумку   от
неизвестного лица для передачи другому  неизвестному  лицу.  Всякое  бывает.
Доказать, что ты говоришь неправду, будет нелегко. Короче, мы воздерживаемся
от ареста.
   - Ясно.
   - Товар мы,  конечно,  конфискуем.  Но  ведь  ты  мог  и  не  знать,  что
передаешь.
   - Меня отпустят?
   - Отпустят, отпустят. При  условии,  что  ты  переходишь  в  распоряжение
Бульд... в распоряжение прокурора Ульссона.
   Бульдозер, должно быть,  слушал  за  дверью  -  она  распахнулась,  и  он
ворвался в кабинет.
   - Давай, поехали!
   - Прямо сейчас?
   - Потолкуем у меня.
   - Конечно, конечно,- сказал Мауритсон.- С удовольствием.
   - Да уж не иначе,- обещал Бульдозер.- Привет, Якобссон.
   Якобссон молча проводил их безучастным взглядом.
   Он ко всему привык.
   Десять минут спустя  Мауритсон  был  доставлен  в  штаб  спецгруппы.  Его
приняли как почетного гостя и усадили  в  самое  удобное  кресло,  а  кругом
расположились блистательные детективы. В том числе Колльберг который  держал
в руках памятку Мауритсона:
   - Дюжина трусов и пятнадцать пар носков. Это для кого?
   - Две пары Мурену, остальное, наверно, второй себе возьмет.
   - Он что - бельем питается, этот Мальмстр„м?
   - Да нет, просто никогда не отдает  белье  в  стирку,  каждый  раз  новое
надевает. И непременно французское, а его только у "Морриса" купить можно.
   - С такими привычками поневоле пойдешь банки грабить.
   - А что такое астролябия? - удивился Р„нн.
   - Это вроде секстанта, только старый образец,- объяснил Гюнвальд  Ларссон
и в свою очередь спросил: - А зачем им на двоих четыре маски "Фантомас"?
   - Ей-богу, не знаю. И ведь у них уже есть две, я на прошлой неделе купил.
   - Шесть коробок "девятки" - это как понимать?  -  продолжал  допытываться
Р„нн.
   - Мужской товар, особый сорт,- вяло ответил Мауритсон и добавил кое-какие
веселые подробности.
   - Ладно, бросьте эту бумажку,- добродушно  вмешался  Бульдозер  Ульссон.-
Кстати, господину Мауритсону не  обязательно  изощряться  тут  в  остроумии.
Острить мы и сами умеем.
   - Умеем ли? - мрачно осведомился Колльберг.
   - Все, давайте-ка делом займемся.- Бульдозер хлопнул в ладоши и энергично
потер руки.
   Он призывно поглядел на свое войско, в состав которого кроме  Колльберга,
Рейна и Гюнвальда Ларссона вошли два  инспектора,  эксперт  по  слезоточивым
газам ("газовщик"), техник-вычислитель и никудышный полицейский по имени  Бу
Цакриссон, которого, невзирая на острую нехватку кадров,  все  с  величайшей
охотой уступали друг другу для всякого рода специальных заданий.
   Начальник ЦПУ и прочие тузы, слава богу, после злополучного киносеанса не
показывались, даже не звонили.
   - Итак, репетируем,- объявят Бульдозер.- Ровно в шесть  Мауритсон  должен
позвонить в дверь. Ну-ка, изобразите еще раз...
   Колльберг отстучал сигнал костяшкой по столу.
   Мауритсон кивнул.
   - Точно,- сказал он, потом добавил: - Во всяком случае, очень похоже.
   Точка-тире... пауза... четыре точки... пауза... тире-точка.
   - Я в жизни не запомнил бы,- уныло произнес Цакриссон.
   - Мы тебе поручим что-нибудь еще,- сказал Бульдозер.
   - Что именно? - поинтересовался Гюнвальд Ларссон.
   Изо всей группы только ему случалось раньше сотрудничать с Цакриссоном, и
он не любил вспоминать об этом.
   - А мне что делать? - осведомился техник-вычислитель.
   - Вот именно,- отозвался Бульдозер.- Я с  самого  понедельника  над  этим
голову ломаю. Кто тебя к нам направил?
   - Не знаю. Звонил кто-то из управления.
   - А может, ты нам вычислишь что-нибудь? -  предложил  Гюнвальд  Ларссон.-
Скажем, какие номера выиграют в следующем тираже.
   - Исключено,- мрачно произнес вычислитель.- Сколько лет пытаюсь, ни одной
недели не пропустил, и все мимо.
   - Проиграем мысленно всю ситуацию,- продолжал Бульдозер.-  Кто  звонит  в
дверь?
   - Колльберг,- предложил Гюнвальд Ларссон.
   - Прекрасно. Итак, Колльберг звонит.  Мальмстр„м  открывает.  Он  ожидает
увидеть Мауритсона с трусами, астролябией и прочими вещами. А  вместо  этого
видит...
   - Нас,- пробурчал Рейн.
   - Вот именно! Мальмстр„м и Мурен  огорошены.  Их  провели!  Представляете
себе их физиономии?!
   Он семенил по комнате, самодовольно усмехаясь.
   - А Руса-то как прищучим! Одним ходом шах ему и мат!
   У Бульдозера даже дух захватило от столь грандиозной перспективы.  Однако
он тут же вернулся на землю:
   - Но мы не должны забывать, что Мальмстр„м и Мурен вооружены.
   Гюнвальд Ларссон пожал плечами: подумаешь.
   - Ничего, как-нибудь,- сказал Колльберг.
   Они с Гюнвальдом  Ларссоном  сумеют  постоять  за  себя.  Да  и  вряд  ли
Мальмстр„м  и  Мурен  будут  сопротивляться,  когда  поймут,  что  попали  в
безвыходное положение.
   Бульдозер словно прочел его мысли.
   - И все-таки нельзя исключать возможности того, что они с отчаяния пойдут
на прорыв. Тут уж придется тебе вмешаться.
   Он указал на эксперта по слезоточивым газам. "Газовщик" кивнул.
   - Кроме того, с нами пойдет проводник с собакой,-  продолжал  Бульдозер.-
Собака бросается...
   - Это как же, перебил его  Гюнвальд  Ларссон.-  На  ней  что,  противогаз
будет?
   - Неплохая идея,- сказал Мауритсон.
   Все вопросительно посмотрели на него.
   - Значит, так,- вещал  Бульдозер.-  Случай  первый:  Мальмстр„м  и  Мурен
пытаются оказать сопротивление, но встречают сокрушительный отпор, атакуются
собакой и обезвреживаются слезоточивым газом.
   - Вс„ одновременно? - усомнился Колльберг.
   Но Бульдозер вошел в раж, и отрезвить его было невозможно.
   - Случай второй: Мальмстр„м и Мурен не оказывают сопротивления. Полиция с
пистолетами наготове вламывается в квартиру и окружает их.
   - Только не я,- возразил Колльберг.
   Он принципиально отказывался носить оружие.
   Бульдозер заливался соловьем:
   - Преступников обезоруживают и заковывают в наручники. Затем  я  вхожу  в
квартиру и объявляю их арестованными. Их уводят.
   Несколько  секунд  он  смаковал  упоительную  перспективу,  потом   бодро
продолжал:
   - И наконец, вариант номер три - интересный вариант: Мальмстр„м  и  Мурен
не открывают. Они чрезвычайно осторожны и  могут  не  открыть,  если  сигнал
покажется им не таким, как обычно. С Мауритсоном у них условлено, что  он  в
таком случае уходит, ждет где-нибудь поблизости, а  ровно  через  двенадцать
минут возвращается и звонит снова. Мы  так  и  поступим.  Выждем  двенадцать
минут и позвоним опять. После этого автоматически  возникает  одна  из  двух
ситуаций, которые мы уже разобрали.
   Колльберг и Гюнвальд Ларссон выразительно посмотрели друг на друга.
   - Четвертая альтернатива...- начал Бульдозер.
   Но Колльберг перебил его:
   - Альтернатива - это одно из двух.
   - Не морочь голову. Итак, четвертая альтернатива: Мальмстр„м и Мурен  все
равно не открывают. Тогда вы высаживаете дверь...
   -  ...вламываемся  с  пистолетами  наготове   в   квартиру   и   окружаем
преступников,- вздохнул Гюнвальд Ларссон.
   - Вот именно,- сказал  Бульдозер.-  Точно  так.  После  чего  я  вхожу  и
объявляю их арестованными. Превосходно. Вы запомнили все слово в  слово.  Ну
что - как будто все варианты исчерпаны?
   Собравшиеся молчали. Наконец Цакриссон пробормотал:
   - А пятая альтернатива такая, что гангстеры  открывают  дверь,  косят  из
автоматов нас всех вместе с собакой и сматываются.
   - Балда,- сказал  Гюнвальд  Ларссон.-  Во-первых,  Мальмстр„ма  и  Мурена
задерживали не раз, и при этом еще никто не пострадал. Во-вторых,  их  всего
двое, а у дверей будет шестеро полицейских и одна собака, да еще на лестнице
десять человек, да на улице два десятка, да один прокурор на чердаке  -  или
где он там намерен пребывать.
   Цакриссон стушевался, однако добавил мрачно:
   - В этом мире ни в чем нельзя быть уверенным.
   - Мне ехать с вами? - спросил вычислитель.
   - Не надо,- ответил Бульдозер.- Для тебя там дела не найдется.
   - Какой от тебя прок без твоей машины,- сказал Колльберг.
   - А что, вызовем подъемный кран да подтянем ему машину  на  пятый  этаж,-
предложил Гюнвальд Ларссон.
   - Расположение квартиры,  входы  и  выходы  вам  известны,-  подвел  итог
Бульдозер.- Три часа назад дом взят под наблюдение. Как и следовало ожидать,
все спокойно. Мальмстр„м и  Мурен  даже  и  не  подозревают,  что  их  ждет.
Господа, мы готовы.
   Он вытащил  из  грудного  кармашка  старинные  серебряные  часы,  щелкнул
крышкой и сказал:
   - Через тридцать две минуты мы нанесем удар.
   - А вдруг они попытаются уйти через окно? - предположил Цакриссон.
   -  Пусть  попробуют,-  сказал  Гюнвальд  Ларссон.-  Квартира,  как   тебе
известно, находится на пятом этаже, и пожарной лестницы нет.
   - А то была бы шестая альтернатива,- пробурчал Цакриссон.
   Бульдозер  обратился  к  Мауритсону,   который   равнодушно   следил   за
дискуссией.
   - Полагаю, господин Мауритсон вряд ли пожелает присоединиться к нам?  Или
вам хотелось бы повидаться с приятелями?
   Мауритсон не то поежился, не то пожал плечами.
   - В таком случае предлагаю  вам  спокойно  переждать  где-нибудь  в  этом
здании, пока мы проведем операцию. Вы делец,  и  я  тоже  в  некотором  роде
делец, так что вы меня поймете. Вдруг выяснится, что вы нас подвели,-  тогда
придется пересмотреть наше соглашение.
   Мауритсон кивнул.
   - Идет,- сказал он.- Но я точно знаю, что они там.
   - По-моему, господин Мауритсон - подонок,- произнес  Гюнвальд  Ларссон  в
пространство.
   Колльберг  и  Ренн  напоследок  еще  раз  проштудировали  план  квартиры,
начерченных со слов Мауритсона. Затем Колльберг сложил листок и сунул его  в
карман.
   - Что ж, поехали,- сказал он.
   Раздался голос Мауритсона:
   - Только ради бога  учтите,  что  Мальмстр„м  и  Мурен  опаснее,  чем  вы
думаете. Как бы они не попробовали прорваться. Вы уж зря не рискуйте.
   - Хорошо, хорошо,- отозвался Колльберг.- Не будем.
   Гюнвальд Ларссон неприязненно посмотрел на Мауритсона:
   - Понятно,  господин  Мауритсон  предпочел  бы,  чтобы  мы  ухлопали  его
приятелей, тогда ему не надо будет всю жизнь дрожать за свою жалкую шкуру.
   -  Я  только  хотел  предостеречь  вас,-  возразил  Мауритсон.-  Зря   ты
обижаешься.
   - Заткнись, мразь,- проворчал Гюнвальд Ларссон.
   Он не терпел панибратства от людей, которых презирал. Будь то стукачи или
начальство из ЦПУ.
   - Ну, все готово,- нетерпеливо вмешался Бульдозер.- Операция  начинается.
Поехали.
   В доме на Данвиксклиппан все оказалось в точности как говорил  Мауритсон.
Даже такая  деталь,  как  табличка  с  надписью  "С.  Андерссон"  на  дверях
квартиры.
   Справа и слева от двери прижались к стене Р„нн и  Гюнвальд  Ларссон.  Оба
держали в руках пистолеты, Гюнвальд Ларссон - свой  личный  "смит-вессон  38
мастер", Р„нн - обыкновенный "Вальтер",  калибр  7.65.  Прямо  перед  дверью
стоял Колльберг. Лестничная клетка за его спиной была битком набита  людьми;
тут были и Цакриссон, и эксперт по газам,  и  проводник  с  собакой,  и  оба
инспектора, и рядовые полицейские с автоматами, в пуленепробиваемых жилетах.
   Бульдозер Ульссон, по всем данным, находился в лифте.
   "Ох уж это  оружие",-  подумал  Колльберг,  следя  глазами  за  секундной
стрелкой на часах Гюнвальда Ларссона; сам он был безоружен.
   Осталось тридцать четыре секунды...
   У Гюнвальда Ларссона были часы высшего класса,  они  показывали  время  с
исключительной точностью.
   В душе Колльберга не было ни капли страха. Он слишком много лет прослужил
в полиции, чтобы бояться таких субъектов, как Мальмстр„м и Мурен.
   Интересно, о чем они говорят и думают, закрывшись там со своими  запасами
оружия и трусов, горами паштета и икры?..
   Шестнадцать секунд...
   Один из них - очевидно, Мурен,-  судя  по  словам  Мауритсона,  бо-ольшой
гурман. Вполне  простительная  слабость,  Колльберг  и  сам  страстно  любил
вкусную еду.
   Восемь секунд...
   Что будет со всем этим  добром,  когда  Мальмстр„ма  и  Мурена  закуют  в
наручники и увезут?
   Может, Мурен уступит ему свои припасы по недорогой цене?  Или  это  будет
скупка краденого?..
   Две секунды.
   Русская икра, особенно красная...
   Секунда.
   Вс„.
   Он нажал кнопку звонка.
   Точка-тире... пауза... четыре точки... пауза... тире-точка. Все замерли в
ожидании.
   Кто-то шумно перевел дух.
   Потом скрипнул чей-то башмак.
   Цакриссон звякнул пистолетом.
   Звякнуть пистолетом - это ведь надо суметь!
   Звяк-бряк... Смешное слово.
   У Колльберга забурчало в животе. Должно быть, от мыслей об икре. Рефлекс,
как у павловских собак.
   А за дверью - ни звука.
   Две минуты прошло, и хоть бы что.
   По  плану  полагалось  выждать  еще  десять  минут  и  повторить  сигнал.
Колльберг поднял руку, давая понять, чтобы освободили лестничную площадку.
   Подчиняясь его приказу, Цакриссон и  проводник  с  собакой  поднялись  на
несколько ступенек вверх, а эксперт по газам спустился вниз.
   Р„нн и Гюнвальд Ларссон остались на своих местах.
   Колльберг хорошо помнил план, но не менее хорошо он  знал,  что  Гюнвальд
Ларссон отнюдь не намерен следовать намеченной схеме.
   Поэтому он и сам отошел в сторонку.
   Гюнвальд Ларссон стал перед дверью и смерил ее  взглядом.  Ничего,  можно
справиться...
   Гюнвальд Ларссон одержим  страстью  вышибать  двери,  подумал  Колльберг.
Правда, он почти всегда проделывал это  весьма  успешно.  Но  Колльберг  был
принципиальным противником таких методов, поэтому  он  отрицательно  покачал
головой и всем лицом изобразил неодобрение.
   Как и следовало  ожидать,  его  мимика  не  возымела  никакого  действия.
Гюнвальд Ларссон отступил на несколько шагов и уперся правым плечом в стену.
   Р„нн приготовился поддержать его маневр.
   Гюнвальд Ларссон чуть присел и напрягся, выставив  вперед  левое  плечо,-
живой  таран  весом  сто  восемь  килограммов,  ростом  сто  девяносто   два
сантиметра.
   Разумеется, Колльберг тоже изготовился, раз уж дело приняло такой оборот.
   Однако того, что случилось в следующую минуту, никто не мог предвидеть.
   Гюнвальд Ларссон бросился на дверь, и она распахнулась с такой легкостью,
будто ее и не было вовсе.
   Не встретив никакого сопротивления, Гюнвальд Ларссон влетел в квартиру, с
разгона промчался в наклонном  положении  через  комнату,  словно  сорванный
ураганом подъемный кран, и въехал головой в  подоконник.  Подчиняясь  закону
инерции, его могучее тело описало в воздухе  дугу,  да  такую  широкую,  что
Гюнвальд Ларссон пробил задом стекло  и  вывалился  наружу  вместе  с  тучей
мелких и крупных осколков. В самую что  ни  на  есть  последнюю  секунду  он
выпустил  пистолет  и  ухватился  за  раму.  И