егда любил общество молодых людей,  в
том числе учеников из школы, где преподавал. В этом, в сущности,  не  было
ничего плохого, он любил свою работу учителя... Я тоже многому научилась у
него, - задумчиво прибавила она. - Прежде всего, он научил меня правильной
английской речи. Это изменило всю мою жизнь. А  вот  в  его  жизни  что-то
сломалось, может, и по моей вине, он не умел вести себя  со  мной,  -  она
нетерпеливо качнула бедрами. - Он всегда говорил, что сбился с пути  из-за
меня. Может, это так и было... - она склонила голову и крепко сжала  руки.
- У меня всегда был нелегкий  характер.  Между  нами  бывали  ссоры,  даже
драки... Но я очень любила его! А Пол на самом деле не был в меня  слишком
влюблен.
     - А кого он любил?
     Она задумалась над моим вопросом.
     - Паолу. Он действительно любил ее, хотя ей это не пошло  на  пользу.
Любил некоторых своих студентов.
     - Касается ли это Ричарда Хантри?
     Ее суровый взгляд, казалось, ушел вглубь, в прошлое, она еле  заметно
кивнула головой.
     - Да, он любил Ричарда Хантри.
     - Они были любовниками в полном смысле?
     - Думаю, да. Во всяком случае, молодая  миссис  Хантри  считала  так.
Честно говоря, она даже подумывала о разводе.
     - Откуда вы знаете это?
     - Когда Пол поселился у них, она нанесла мне визит. Хотела,  чтобы  я
прервала их связь, во всяком случае, тогда  она  так  говорила.  Теперь  я
подозреваю, что она хотела использовать меня в качестве свидетеля в деле о
разводе, если до него дойдет. Я ей ничего не сказала.
     - А где произошел этот разговор?
     - Здесь, в магазине.
     Она постучала кончиком сандалии по полу, кокетливо изогнувшись.  Была
она из тех женщин, в которых  эротизм  с  возрастом  переходит  в  скрытую
форму, но в случае провокации готов  вспыхнуть  с  новой  силой.  Я  стоял
абсолютно неподвижно.
     - А когда произошел этот ваш разговор с миссис Хантри?
     - Должно быть, году в 1943, в начале лета.  Мы  только  открыли  этот
магазин. Пол занял у Ричарда порядочную сумму, чтобы все  тут  устроить  и
закупить товары. Считалось, что эти деньги -  задаток  в  счет  дальнейших
уроков рисования. Но Ричард так их и не получил. Они с женой перебрались в
Калифорнию еще до конца того лета, -  она  засмеялась  так  искренне,  что
украшения на блузке громко зазвенели в такт.  -  Это  был  самый  дурацкий
поступок, который я видела в своей жизни!
     - Почему вы так считаете?
     - Я совершенно уверена, что это была  ее  идея.  Она  все  сделала  в
ужасной спешке, за один день, лишь бы только вывезти  Ричарда  за  границы
штата и вырвать из-под влияния моего мужа. Но я и сама была рада, что  эта
парочка распалась, - она красноречиво пожала плечами.
     - Но в конце концов, они поселились в Санта-Терезе, -  заметил  я.  -
Интересно, почему? И почему ваш бывший муж и Паола поехали в  Санта-Терезу
в прошлом году?
     Она повторила свое пожатие плечами, на этот раз, очевидно, давая  мне
понять, что она не в силах ответить ни на один из моих вопросов.
     - Я не знала, что они переезжают туда, они ничего  мне  не  говорили,
просто уехали.
     - Вам не кажется, миссис, что это  было  как-то  связано  с  Ричардом
Хантри?
     - Все возможно. Но мне кажется - я уже давно это говорила  -  Ричарда
Хантри нет в живых.
     - Он убит?
     -  Не  исключено.  Такие  вещи  случаются   с   гомосексуалистами   и
бисексуалистами, или как там их  называют.  Я  их  много  видела,  работая
здесь. Некоторые водятся с преступниками, словно бы сами ищут смерти.  Или
уединяются где-нибудь и кончают с собой. Возможно,  Ричард  Хантри  именно
так и поступил. А с другой стороны, может, он нашел  какую-то  родственную
душу да и живет себе счастливо в Алжире или на Таити.
     Она усмехнулась без особого тепла, но широко, я заметил,  что  у  нее
недостает одного  из  боковых  зубов.  Мне  казалось,  что  она  несколько
стареет, как душой, так и лицом.
     - А ваш муж также был связан с преступным миром?
     - Возможно. Он отсидел три года в федеральной тюрьме,  вы,  наверное,
слышали об этом. Впридачу ко всему, он был еще и наркоманом...
     - Да, об этом мне говорили, но, кажется, он завязал.
     Она  не  ответила  на  мой  замаскированный  вопрос,  а  я  не   стал
формулировать его более ясно. Причиной смерти Граймса не  был  героин  или
какой-либо другой наркотик. Он был до смерти избит - как и Вильям Мид.
     - Вы знали Вильяма, сводного брата Ричарда Хантри?
     - Да. Я познакомилась с ним через его мать,  Милдред  Мид.  Она  была
очень известной  в  этих  краях  натурщицей,  -  она  зажмурилась,  словно
припоминая какую-то потрясающую подробность. - Вы знаете, что  она  теперь
тоже в Калифорнии?
     - Но где именно?
     - В Санта-Терезе. Она прислала мне оттуда открытку.
     - Она там не упоминала Джека Баймеера, он тоже живет в Санта-Терезе?
     Она свела свои темные брови к переносице.
     - Кажется, нет. Кажется, она не упоминала никаких имен.
     - Они с Баймеером по-прежнему друзья?
     - Вряд ли. Как вы, наверное, знаете,  он  унаследовал  Милдред  после
старого Феликса Хантри. Запер ее в этом доме в горах и был  ее  любовником
много лет. Но мне кажется, что он на какое-то время  порвал  с  нею  перед
выходом на пенсию. Милдред была намного старше его. Она долго не выглядела
на свой возраст, но сейчас уже начинает его чувствовать. Она ясно пишет об
этом в той открытке, которую я от нее получила.
     - У вас есть ее адрес?
     - Она остановилась в  гостинице,  в  Санта-Терезе,  пишет,  что  ищет
какое-нибудь постоянное место жительства.
     - В какой гостинице?
     Ее лицо отразило умственное усилие.
     - К сожалению, я не помню. Но его название есть на обороте  открытки,
я постараюсь найти ее.



                                    24

     Она вышла в помещающийся за магазином кабинетик и вскоре вернулась  с
открыткой в руке. Это была цветная фотография "Сьеста Вилледж" - одного из
приморских отелей, недавно построенных  в  Санта-Терезе.  На  обороте  был
написанный чьей-то дрожащей рукой адрес Жуаниты  Граймс  в  Копер-Сити,  а
рядом текст:

     "Дорогая Нита!
     Живу вот здесь,  пока  не  найду  ничего  получше.  Мне  не  очень-то
подходит эта туманная погода и, честно говоря, чувствую я себя  достаточно
скверно. Климат Калиф слишком разрекламировали. Ты никому не говори, но  я
ищу какой-нибудь приют, где могла бы пожить некоторое время и собраться  с
силами. Обо мне не беспокойся, здесь у меня есть друг.
                                                                 Милдред."

     Я возвратил открытку миссис Граймс.
     - Похоже, что у Милдред не все в порядке.
     Она покачала головой, но не для того, чтобы возразить, а  скорее  для
того, чтобы отогнать от себя эти мысли.
     - Может быть. У Милдред не было привычки жаловаться на здоровье.  Она
всегда была очень крепкой. Ей ведь уже больше семидесяти.
     - Когда вы получили открытку от нее?
     - Месяца два назад. Я послала ответ на адрес этой гостиницы,  но  она
больше не отозвалась.
     - Вы не знаете, кто этот друг из Санта-Терезы?
     - К сожалению, нет. Милдред всегда  была  достаточно  скрытна,  когда
дело касалось ее друзей. Мягко говоря, у нее была очень богатая жизнь.  Но
в конце концов, годы  нагнали  ее,  -  она  опустила  глаза  и  скользнула
взглядом по собственной фигуре. - В свое время она пережила немало хлопот.
Но, впрочем, и  не  старалась  их  избегать.  У  нее  всегда  было  больше
темперамента, чем ей было необходимо.
     - Вы были ее близкой подругой?
     - Не ближе других женщин в городе. Она  не  дружила...  не  дружит  с
женщинами. Она была другом мужчин, но так и не вышла замуж...
     - Да, я слышал. Значит, Вильям был внебрачным сыном?
     Она кивнула.
     - У нее был долгий роман с Феликсом Хантри, тем,  который  разработал
медный прииск. Вильям был его ребенком.
     - Вы хорошо знали Вильяма?
     -  Мы  с  Полом  оба  видели  его  достаточно  часто.  Он  был  очень
многообещающим художником, пока его не забрали в армию. Пол утверждал, что
потенциально он гораздо способнее своего брата Ричарда. Но этот талант  не
успел развиться. Его убил неизвестно кто летом 43-го года.
     - То есть, в то самое время,  когда  Ричард  с  женой  перебрались  в
Калифорнию?
     - В то самое время, - уныло повторила она. - Я никогда не  забуду  то
лето. Милдред  приехала  из  Тьюксона,  где  она  тогда  жила  с  каким-то
художником, чтобы опознать тело несчастного Вильяма... Потом пришла ко мне
и в результате осталась ночевать. Она тогда была здоровой и сильной, ей  и
сорока не было, но смерть сына для нее была страшным потрясением. Вошла  в
мой дом, как старуха. Мы сели на кухне и вдвоем выпили бутылку виски.  Нам
всегда нравилось поговорить друг с другом, но в ту ночь она  не  вымолвила
ни слова - была совершенно сломлена. Понимаете, Вильям был ее единственным
ребенком, и она действительно любила его.
     - Она не подозревала, кто мог убить его?
     - Если и подозревала, то ничего об этом не говорила. Но я  не  думаю.
Это убийство так и не было раскрыто. До сих пор.
     - А вы не задумывались над этой проблемой?
     - Тогда мне  казалось,  что  произошло  одно  из  этих  бессмысленных
убийств.  Да  я  и  теперь  так  считаю.  Бедняга   Вильям   путешествовал
автостопом, выбрал для путешествия не тех спутников и, скорей  всего,  был
убит с целью грабежа, - она внимательно всматривалась в мое  лицо,  словно
глядя в запотевшее окно. - Я вижу, вы не верите в эту версию, мистер.
     - Это могло быть и так. Но мне это кажется слишком простым. Возможно,
Вильям и выбрал не тех спутников, но мне не кажется, что он их не знал.
     - В самом деле? - она наклонилась ко мне. Пробор  в  ее  волосах  был
белым и ровным, будто дорога, ведущая через пустыню. -  Вы  считаете,  что
Вильяма намеренно убил человек, который его знал? И на чем  основаны  ваши
подозрения?
     -  В  основном,  на  двух  вещах.  Я  говорил  об  этом  убийстве   с
полицейскими, и у меня сложилось впечатление, что они  не  говорят  всего,
что знают, что все это дело было - сознательно или несознательно - замято.
Я знаю, это звучит не слишком  убедительно.  Второе  мое  впечатление  еще
более туманно. Но более весомо, на  мой  взгляд.  Я  расследовал  не  один
десяток убийств и часто имел дело с убийцами-рецидивистами.  Почти  всегда
совершенные ими убийства имели какие-то общие черты.  Честно  говоря,  чем
глубже мы исследуем серию преступлений  или  обстоятельства,  связанные  с
какой-либо преступной группой, тем больше открываем связей между ними.
     Она продолжала всматриваться в мое лицо, словно стараясь проникнуть в
мои мысли.
     - То есть, вы считаете, что смерть Пола прошлой ночью как-то  связана
с убийством Вильяма Мида в 43-м году?
     - Именно такова моя гипотеза.
     - Но каким образом?!
     - Этого я наверняка не знаю.
     - Вы думаете, что  обоих  убил  один  человек?  -  несмотря  на  свой
возраст, она говорила,  как  молодая  девушка,  пугающая  себя  рассказом,
окончание которого могло быть еще более поразительным. - Кто же это  может
быть?
     - Я не хотел бы навязывать вам свое мнение. Скорей всего, вы  знакомы
со всеми подозреваемыми.
     - Значит, вы подозреваете не одного человека?
     - Двух или трех.
     - Но кого?!
     - А вы подскажите мне, миссис. Вы же умная  женщина.  Вы  знакомы  со
всеми, кто замешан в этом деле, и знаете о них больше,  чем  я  когда-либо
смогу узнать...
     Она тяжело дышала, грудь ее поднималась высоко и быстро. Однако,  мне
удалось задеть и заинтересовать ее. Возможно, ей казалось,  что  сказанное
ею может повлиять на ход всего дела и на восприятие ее погибшего мужа.
     - А вы не станете ссылаться на меня?
     - Я - нет.
     - Хорошо, я расскажу вам кое-что, о чем никто не  знает.  Я  вытянула
это из Милдред Мид.
     - В ту ночь, когда вы вдвоем выпили бутылку виски?
     - Нет. Немного раньше, вскоре  после  того,  как  Вильяма  забрали  в
армию. Должно быть, в 1942-м. Милдред сказала мне, что он сделал ребеночка
какой-то девушке и должен был на ней жениться. Но на  самом  деле  он  был
влюблен в жену Ричарда Хантри. А она - в него.
     - Вы считаете, что Вильяма убил Ричард?
     - Я лишь сказала, что у него были мотивы.
     - Но ведь вы говорили, что Ричард Хантри был гомосексуалистом.
     - Он любил и мужчин, и женщин, как  и  мой  муж.  Одно  не  исключает
другого - в этом я убедилась на собственной шкуре.
     - И вы думаете, что Ричард Хантри убил также и вашего мужа?
     - Не знаю. Все может быть, - она глянула за  мою  спину,  на  светлую
пустую улицу. - Ведь никто понятия не имеет, где сейчас находится Ричард и
что он делает. Все знают, что он ушел двадцать пять лет назад.
     - Но куда ушел? Вы не думали об этом?
     - Думала. Это пришло мне в голову, когда я узнала о  смерти  Пола.  Я
подумала, что, возможно, Ричард прятался в Санта-Терезе. Пол увидел его, и
он решил заткнуть ему рот, - она склонила голову и грустно покачала ею  из
стороны в сторону. - Я знаю, что это ужасные  подозрения,  но  именно  они
пришли мне в голову.
     - Мне тоже, - сказал я. - А что думает обо всем этом ваша дочь Паола?
Кажется, вы говорили с ней по телефону.
     Миссис Граймс прикусила нижнюю губу и уставилась в пространство.
     - К сожалению, я не знаю, что она думает. Мы с трудом  понимаем  друг
друга. Вы с ней говорили?
     - Сразу после убийства. Она была еще в шоковом состоянии.
     - Думаю, до сих пор пребывает. Вы не могли бы увидеться с ней,  когда
вернетесь в Санта-Терезу?
     - Я собирался сделать это.
     - Хорошо. Вы не возьмете для нее  немного  денег?  Она  говорит,  что
осталась совсем на бобах.
     - Охотно. Где она живет?
     - В гостинице "Монте Кристо".
     - Судя по названию, фешенебельный отель!
     -  Только  по  названию.  Ну,  хорошо,  -   она   вручила   мне   две
двадцатидолларовых купюры  и  одну  десятку,  вынув  их  из  кассы.  -  На
несколько дней ей этого должно хватить.
     Было уже поздновато. Я вернулся в банк "Саутвестерн Сэвинг",  который
уже открылся, и подошел к сидящей за столом симпатичной служащей. Табличка
на ее столике проинформировала меня, что я имею  дело  с  миссис  Кончитой
Альварес.
     -  Я  ищу  свою  знакомую  по  имени  Милдред  Мид,  -   сообщил   я,
представившись. - Насколько мне известно, она ваша клиентка.
     Миссис Альварес пронзила меня взглядом и, видимо,  прийдя  к  выводу,
что я не  являюсь  преступником,  чуть  наклонила  свою  темную  блестящую
головку.
     - Да, в прошлом. Она перебралась в Калифорнию.
     - В Санта-Терезу? Она часто говорила, что хочет переехать туда.
     - Именно так она и поступила.
     - Вы не могли бы дать мне ее адрес? Я как  раз  еду  в  Санта-Терезу.
Мистер Баймеер отдал в мое распоряжение один из самолетов фирмы.
     Миссис Альварес поднялась с кресла.
     - Посмотрим, удастся ли мне найти адрес.
     Она исчезла за дверью  и  оставалась  там  довольно  долго,  а  когда
вернулась, лицо ее выражало что-то похожее на разочарование.
     - Единственное место проживания миссис Мид, которое значится в  наших
актах, -  гостиница  под  названием  "Сьеста  Вилледж".  Но  это  сведения
двухмесячной давности...
     - А плату за дом вы высылаете ей именно туда?
     - Нет, я выясняла. Она  снимает  почтовый  ящик,  -  миссис  Альварес
глянула в бумажку, которую держала в руке, - номер 121.
     - В Санта-Терезе?
     - Да, на главпочтамте в Санта-Терезе.
     Я отправился в аэропорт и сдал взятую напрокат машину. Пилот самолета
фирмы разогревал двигатели. Фред и Дорис были уже  на  борту.  Они  сидели
врозь, Дорис - сразу возле кабины пилотов, а Фред - сзади. Мне показалось,
что они не  разговаривают  друг  с  другом,  возможно,  из-за  присутствия
стоящего в дверях шерифа.
     Он с явным облегчением поздоровался со мной.
     - Я боялся, что вы не успеете. А тогда мне пришлось бы самому  лететь
в Калифорнию.
     - С ним не было хлопот?
     - Нет, - он холодно глянул на Фреда, тот отвел глаза. - Но я пришел к
выводу, что нельзя верить никому в возрасте до сорока.
     - К сожалению, я в таком случае заслуживаю вашего доверия.
     - Да... вам ведь около пятидесяти, не так ли? А мне  в  прошлом  году
стукнуло шестьдесят. Я и не надеялся на это, но сейчас вот уже считаю  дни
до пенсии. Все меняется в этом мире,  да  вы  и  сами  знаете  это...  "Не
слишком быстро, - подумал я. - В этом мире попрежнему, имея деньги,  можно
купить за них информацию или молчание".



                                    25

     Грузовой самолет набирал высоту, летя по прямой уже  довольно  долго.
Слева под крылом протянулась широкая и  засушливая  мексиканская  саванна.
Справа на две тысячи метров поднималась  стена  нависавшей  над  Тьюксоном
горы. По мере нашего продвижения к северу она медленно отодвигалась назад,
словно дрейфующая пирамида.
     Фред отвернулся от меня и осматривал простирающийся под нами  пейзаж.
Девушка,  сидящая  за  кабиной  пилота,  казалась   также   задумчивой   и
отстраненной. На горизонте вырастала туманная цепочка скалистых склонов.
     Фред глянул на показавшиеся впереди горы так, словно это  были  стены
темницы, в которой он будет заточен. Потом повернулся ко мне.
     - Как вы думаете, что со мной сделают?
     - Не знаю. Это зависит от двух вещей. Найдем ли мы картину и  сможешь
ли ты все рассказать.
     - Я уже рассказал вам вчера вечером.
     - Я размышлял над твоим рассказом и не уверен, что это правда. Думаю,
ты опустил определенные существенные подробности...
     - Ну и думайте себе!
     - А я не прав?
     Он отвернулся, глядя на огромный залитый солнцем мир, спрятавший  его
на день-два. Казалось, самолет  нес  его  к  прошлому.  Перед  нами  росли
скалистые стены и самолет, завывая все громче, полз вверх, чтобы пролететь
над ними.
     - Что пробудило в тебе такой интерес к судьбе Милдред Мид? -  спросил
я.
     - Ничто. Я вообще ею не  интересовался.  Я  даже  не  знал,  кто  она
такая... мне только вчера сказал об этом мистер Лэшмэн.
     - И ты не знаешь, что Милдред несколько месяцев назад  перебралась  в
Санта-Терезу?
     Он повернулся ко мне, был небрит, а потому казался старше и  выглядел
словно бы более закрытым. Но мне казалось, что его удивление искренне.
     - Нет, конечно же! Что она там делает?
     - Предположительно ищет места, где могла бы  поселиться.  Это  старая
больная женщина.
     - Я не знал этого. Я ничего о ней не знаю.
     - Ну, а что пробудило в тебе интерес к баймееровской картине?
     - Я не могу этого  сказать!  -  он  потряс  головой.  -  Меня  всегда
интересовало  творчество  Хантри.  Влюбленность  в  картины   -   это   не
преступление!
     - Пока их не крадут, Фред.
     - Я не собирался ее красть! Я взял эту картину всего на одну ночь,  а
утром собирался вернуть ее.
     Дорис  повернулась  в  нашу  сторону,   свернулась   на   сидении   и
всматривалась в нас поверх ручки кресла.
     - Это правда, - подтвердила она. - Фред сказал мне, что берет картину
взаймы. Ведь он бы этого не делал, если бы собирался украсть ее, правда?
     "Разве что хотел украсть и тебя тоже", - подумалось мне.
     - Да, это было бы нелогично, - ответил я, - но практически все  можно
логически объяснить, когда выяснены все подробности.
     Она поглядела на меня долгим, холодным, оценивающим взглядом.
     - Вы в самом деле верите, что все можно разгадать при помощи логики?
     - Во всяком случае, в моей профессии есть такой метод.
     Она красноречиво подняла глаза к небу и улыбнулась. Впервые я  увидел
ее улыбку.
     - Вы мне разрешите минутку посидеть рядом с Фредом? - спросила она.
     Под пушистыми усами молодого человека  мелькнула  тонкая  улыбка,  он
покраснел от радости.
     - Разумее