Она  оглядела  меня  подозрительно,  словно  считала,  что   я   могу
покуситься на нее, несмотря на возраст и толщину, однако, согласилась.
     - Как это мило с вашей стороны! Фред оставил  нашу  машину  где-то  в
Аризоне, я даже не знаю стоит ли вообще заниматься ее возвращением...
     Я открыл перед ней дверцу машины, потом сел сам. По ее  реакции  было
видно, что уже долгое время  никто  не  оказывал  ей  элементарных  знаков
внимания.
     - Я хотел задать вам один вопрос, - сказал я, когда оба мы уже сидели
в машине, - вы не обязаны отвечать на него. Но если  вы  сделаете  это,  я
никому не повторю того, что от вас узнаю.
     Она беспокойно шевельнулась на сидении и повернула ко мне лицо.
     - Кто-то наговорил вам обо мне гадостей!
     - Вы не могли  бы  объяснить  мне,  зачем  вы  взяли  в  клинике  эти
наркотики?
     - Да, я действительно взяла несколько упаковок таблеток. Но  я  брала
их не для себя и у меня не было злого умысла! Я  хотела  попробовать,  как
они подействуют на Джерарда, вдруг он чуть меньше начнет  пить.  Возможно,
меня можно обвинить в том, что я давала лекарство без рекомендации  врача,
если подойти к делу с официальной точки зрения.  Но  практически  все  мои
знакомые медсестры так поступают... - она тревожно глянула на меня. -  Они
намерены обвинить меня?
     - Ничего об этом не знаю.
     - Каким же образом разговор коснулся этой темы?
     - Об этом вспомнила одна из работающих там медсестер. Она  рассказала
мне, почему вас уволили.
     - Это был только повод! Но я вам скажу,  почему  потеряла  работу!  В
этом заведении были люди, которые не любили меня, - мы  как  раз  миновали
клинику и она обвиняющим жестом вытянула  руку  в  направлении  огромного,
ярко освещенного здания. - Возможно, у меня не самый легкий характер, но я
хороша медсестра, и они не имели права просто уволить меня. А вы не  имели
права касаться этой темы в разговоре с ними!
     - Мне кажется, имел, миссис.
     - Кто вас уполномочил?
     - Как вы знаете, я провожу расследование по делу о двух  убийствах  и
пропавшей картине.
     - Вы считаете, что я знаю, где находится эта картина? Да я понятия не
имею, и Фред тоже! Мы не преступники! Возможно, у  нас  есть  определенные
семейные проблемы, но мы не такие!
     - А я  этого  и  не  утверждаю.  Но  под  действием  наркотиков  люди
меняются. Их становится легко склонить к различным действиям...
     - Меня никто не может ни  к  чему  склонить!  Я  признаю,  что  взяла
несколько таблеток и дала их Джерарду.  И  вот  расплачиваюсь  за  это!  Я
теперь до конца жизни вынуждена работать в подозрительных домах  призрения
- и то если счастье улыбнется мне и я получу хоть какое-то место...
     Она погрузилась унылое молчание  и  больше  не  произнесла  ни  слова
практически всю дорогу до "Ла Палома". Прежде, чем она вышла из машины,  я
рассказал ей о двух разыскиваемых женщинах - Милдред Мид и  Бетти  Сиддон.
Она выслушала меня с понурым выражением лица.
     - Я сделаю все, что смогу. Во время ночной  смены  у  меня  не  будет
много времени на звонки, но я дам  знать  знакомым  медсестрам  из  других
домов призрения, - потом она прибавила  с  таким  видом,  словно  ей  было
трудно выражать кому-либо свою благодарность: - Фред рассказал мне, как вы
отнеслись к нему в Аризоне, мистер Арчер, я ценю это. В  конце  концов,  я
его мать, - последнее слово она произнесла с долей удивления.
     Выйдя из машины, она тяжело поплелась по асфальту к слабо освещенному
домику. За низкой стеной,  отделяющей  подъездную  площадку  от  шоссе,  с
шелестом шин проносился поток гнавшихся друг за другом автомобилей. Миссис
Джонсон подошла к входной двери и, открыв ее, помахала мне рукой.
     Через минуту она вновь появилась в дверях  с  двумя  полицейскими  за
спиной, один из них был в форме, вторым оказался капитан Маккендрик. Когда
они приблизились, я услыхал, как она  резко  выкрикивает,  что,  мол,  они
права не имеют преследовать ее в этой темноте, что она - невинная женщина,
спешащая на работу.
     Маккендрик бросил взгляд на ее злое и перепуганное лицо.
     - Вы миссис Джонсон, не так ли? Вы являетесь матерью Фреда Джонсона?
     - Да, это так, - холодно ответила она. - Но это еще не дает вам права
запугивать меня!
     - Мне очень жаль, мы вовсе не хотели пугать вас...
     - Еще бы вы не жалели! - она  мгновенно  использовала  свою  минутную
победу. - Вы не имеете права издеваться на до мной  и  применять  силу!  У
меня есть прекрасный юрист, и он вами займется, если вы  и  дальше  будете
поступать так!
     Маккендрик беспомощно поднял глаза к небу, а потом глянул на меня.
     - Ну, скажите, мистер, разве мы сделали что-то дурное? В  темноте  мы
нечаянно толкнулись с женщиной и попросили прощения. Мне  что,  на  колени
встать?!
     - Миссис Джонсон сегодня немного взволнована...
     Она кивнула, подтверждая мои слова.
     - Разумеется! И вообще, что вы тут делаете, капитан?
     - Я ищу одну женщину.
     - Миссис Сиддон?
     - Да, - Маккендрик внимательно глянул на нее. - Откуда вам известно о
мисс Сиддон?
     - От мистера Арчера. Он попросил  меня  позвонить  моим  подругам  из
других домов презрения. Я обещала ему  сделать  это,  если  у  меня  будет
время, и собиралась сдержать слово. Я могу идти, наконец?
     -  Ради  Бога,  -  сказал  Маккендрик,  -  никто  никоим  образом  не
ограничивал вашу свободу передвижения, миссис! Но  звонки  в  другие  дома
призрения не кажутся мне особо удачной идеей. Мы хотели бы  появиться  там
неожиданно.
     Миссис Джонсон  во  второй  раз  вошла  в  здание  и  больше  уже  не
появлялась.
     - Трудно найти с этой бабой общий язык, - проворчал Маккендрик.
     -  Она  тоже  пережила  несколько  нелегких  дней.  Мы  не  могли  бы
поговорить с глазу на глаз, капитан?
     Красноречивым кивком он отослал полицейского в форме, тот забрался  в
служебную машину, а мы отошли в угол площадки,  подальше  от  домов  и  от
шоссе. Калифорнийский дуб, каким-то чудом уцелевший среди этой асфальтовой
пустыни, укрыл нас своей кроной от лунного света.
     - Что привело вас сюда? - спросил я.
     - Донос. Кто-то сообщил по телефону что нам  следует  поискать  здесь
мисс Сиддон. Поэтому я сам сюда приехал. Мы  прочесали  весь  дом,  но  не
напали  на  след  этой  женщины   или   кого-либо,   хоть   отдаленно   ее
напоминающего.
     - А кто вам звонил?
     - Звонок был анонимный -  скорей  всего,  какая-то  женщина  пыталась
переложить на нас свои заботы. Миссис Джонсон легко находит себе недругов.
Из клиники ее выгнали... вы, должно быть, знаете об этом?
     - Она мне говорила.  Капитан,  вы,  конечно,  не  нуждаетесь  в  моих
советах, но один  я  все  же  дам.  Боюсь,  что  предложив  обыскать  дома
призрения, я вас толкнул на фальшивый след. Я не настаиваю на  прекращении
этой акции, но мне кажется, что вам следует сконцентрировать вашу  энергию
на чем-то другом.
     - Вы думаете о миссис Хантри, не так ли? - спросил  Маккендрик  после
довольно долгого молчания.
     - Мне кажется, что она является центром всего дела.
     - Но у нас нет уверенности в этом.
     - По-моему, есть.
     - Вашего мнения не достаточно, Арчер. Я не могу выступить против этой
женщины, не имея доводов ее вины.



                                    33

     Я оставил машину в конце улицы, на  которой  жила  миссис  Хантри,  и
пешком подошел к ее дому. Из ущелья за домом поднимался туман, дальше,  на
вершине холма, стоял освещенный холодным светом дом  Баймееров.  Но  вилла
миссис Хантри была тиха и темна.
     Я постучал в парадную дверь.  Кажется,  подсознательно  я  боялся  не
застать ее или найти мертвой, потому что мгновенная реакция меня поразила.
     - Кто это? - раздалось из-за дверей, словно она всю ночь прождала под
ними. - Рико?
     Я не ответил. С минуту мы стояли по обе стороны двери в настороженном
молчании. Тишина была наполнена нервным шелестом волн, набегающих на пляж,
будто ступни сумасшедшего великана, и откатывающихся назад, в море.
     - Кто это? - спросила она дрожащим и высоким голосом.
     - Арчер.
     - Я прошу вас уйти!
     - Мне привести капитана Маккендрика?
     Снова воцарилась тишина, отмеряемая громким эхом морских шагов. Потом
она повернула ключ и открыла дверь.
     Ни в холле, ни в видимой мне оттуда части дома лампы  не  горели.  На
фоне царящей в доме темноты лицо  миссис  Хантри  и  ее  волосы  одинаково
отливали серебром. На ней было черное закрытое платье,  подчеркивающее  ее
вдовство и пробуждающее во мне сомнения в том, действительно ли она вдова.
     - Входите, если вам это необходимо, - холодно и тихо произнесла она.
     Я вошел следом за ней в гостиную,  где  вчера  состоялся  прием.  Она
зажгла торшер возле одного из кресел и выжидающе застыла рядом  с  ним.  В
абсолютной тишине мы смотрели друг на  друга.  Эхо  приема  уже  утихло  в
комнате.
     - Мне знакомы люди вашего сорта, - наконец, заговорила она. - Вы один
из этаких самозваных экспертов, которые  не  могут  удержаться,  чтобы  не
совать свой нос в чужие дела! Вы просто не  можете  спокойно  видеть,  что
кто-то живет своей жизнью и считаете своей обязанностью в  нее  вмешаться,
не так ли?
     Щеки  ее  горели,  возможно  от  злости,  но  гневная   отповедь   ее
продиктована была какими-то другими чувствами.
     - И вы называете это жизнью, миссис? - спросил я.  Сокрытие  убийства
ради человека, которого вы не видели двадцать пять лет?  Постель  с  таким
взрослым ребенком, как Рико, чтобы быть уверенной в его молчании?
     Словно под влиянием  внезапной  смены  освещения,  ее  лицо  утратило
краски, а глаза потемнели.
     - Никто не имеет права так разговаривать со мной!
     - Будет лучше, если вы начнете привыкать к этому, миссис. Когда  люди
окружного прокурора передадут дело в суд, они не будут подбирать слов.
     - Это дело никогда не попадет в суд! Нет никакого дела! -  однако,  в
ее глазах металась тревога и замешательство, словно она пыталась заглянуть
за острый край настоящего.
     - Перестаньте претворяться, миссис! Двадцать пять лет  назад  в  этом
доме был убит человек. Я не знаю, кто это был, но вы-то знаете  наверняка.
Рико зарыл его в оранжерее. Сегодня, не без вашей  помощи,  он  вырыл  его
кости и вложил их в мешок с железом. К несчастью  для  вас  обоих,  я  его
поймал, прежде чем ему удалось бросить мешок в море. Вы хотите знать,  где
он сейчас?
     Она отвернулась от меня.  Не  хотела  знать.  Внезапно,  словно  ноги
отказались ей служить, она опустилась в кресло, спрятала лицо в ладонях и,
кажется, попыталась расплакаться.
     Стоя неподвижно, я слушал ее растерянные  всхлипы.  Она  была  хороша
собой и беспомощна, но я не находил в себе ни следа  жалости  к  ней.  Эта
женщина построила свою жизнь на  костях  погибшего,  и  смерть  составляла
значительную часть ее индивидуальности.
     - Где теперь эти кости? - спросила она, словно наши мысли совпадали.
     - У капитана Маккендрика. Ваш друг, Рико, тоже там. И начал говорить.
     Она взвесила мое сообщение и словно бы сжалась, услышав его. Но глаза
ее блестели все также, живо и собранно.
     - Думаю, с Маккендриком мне удастся договориться, - заявила она. - Он
весьма самолюбив. А вот с вами я в этом не уверена. Но ведь  вы  работаете
ради денег, не так ли?
     - Денег у меня столько, сколько мне необходимо.
     Она наклонилась вперед, упираясь усеянными перстнями руками в колени.
     - Я имею  в  виду  большие  деньги.  Такую  сумму  вы  не  смогли  бы
заработать за всю свою жизнь. Вам бы не пришлось работать больше.
     - Но я люблю свою работу.
     Злость и горечь, отразившиеся на  ее  лице,  практически  лишили  его
следов красоты. Она ударила себя по коленям сжатыми кулаками.
     - Прекратите эти штучки! Я говорю очень серьезно!
     - Я тоже. Мне ваши деньги не нужны. Но, возможно, я возьму  взятку  в
виде некоторой информации.
     - И что я получу за эту взятку?
     - Шанс выкрутиться из всего этого, если это окажется возможным.
     - Вы что, хотите изобразить Господа Бога?
     - Не вполне. Мне просто хочется понять, почему такая женщина, как вы,
миссис, имеющая все, чего только можно пожелать, пытается скрыть  паршивое
убийство?
     - Не убийство! Это был несчастный случай!
     - И кто же совершил этот несчастный случай!
     - Вы мне не верите?
     - Вы не сказали еще ничего, чему можно верить или не верить.  Я  знаю
только, что вы вдвоем откопали эти кости, и что вы велели Рико утопить  их
в море. Вы  сделали  глупость,  нужно  было  оставить  их  под  землей,  в
оранжерее.
     - Я с вами не согласна. Ошибкой было то, что я поручила все  Рико,  я
должна была сделать это сама.
     - Чьи это были останки, миссис Хантри?
     Она затрясла головой, словно прошлое окружило ее,  подобно  пчелиному
рою.
     - Я не знала этого человека. Он пришел и заявил,  что  желает  видеть
моего  мужа.  Ричард  не  должен  был  принимать  его   и   в   нормальных
обстоятельствах этого не сделал бы, но фамилия этого человека, явно что-то
говорила ему. Он велел Рико впустить того в мастерскую, а  когда  я  снова
увидела его, он был уже мертв...
     - Как его звали?
     - Не помню.
     - Вы присутствовали при разговоре этого человека с Рико?
     - Какое-то время да.
     - А потом, когда Рико закапывал его тело?
     - Разумеется, я знала об этом, но не присутствовала?
     - Рико утверждает, что это поручили ему вы.
     - Наверное, в определенном смысле так и было. Я передала ему указания
моего мужа.
     - Где находился ваш муж во время этого погребения?
     - Писал в мастерской свое прощальное письмо. Это странно, - прибавила
она, - он часто говорил, что  уйдет  именно  так.  Оставляя  все,  начиная
новую, нескованную жизнь... И  как  только  обстоятельства  сложились,  он
именно так и поступил...
     - Вы знаете, куда он направился?
     - Нет. Он не связывался со мной  с  тех  пор.  И  ни  с  кем  другим,
насколько мне известно.
     - Вы думаете он жив?
     - Надеюсь, да. Он был... он великий человек, в конце концов!
     Она разрешила себе уронить слезу. Пыталась отыскать утраченную почву,
отстраивая трогательный миф Хантри из новых и старых элементов,  бывших  у
нее под рукой.
     - Почему он убил того мужчину, в коричневом?
     - Я не знаю, убил ли он его. Это мог быть несчастный случай.
     - Ваш муж объяснил это именно так?
     - Не знаю. Мы об этом не говорили. Он написал свое письмо и ушел.
     - Словом, вы не знаете, каким образом и почему был убит этот мужчина?
     - Понятия не имею.
     - И ваш муж вам ничего не объяснил?
     - Нет. Ричард покинул дом в такой спешке, что времени для  объяснений
просто не было...
     - Простите, миссис, но я слыхал кое-что другое. Рико утверждает,  что
вы оба - вы и ваш муж - какое-то время разговаривали в  мастерской  с  тем
человеком в коричневом. О чем вы говорили?
     - Я не припоминаю, чтобы участвовала в разговоре...
     - Но Рико помнит.
     - Он лжет!
     - Большинство мужчин прибегают ко лжи в  критической  ситуации.  Как,
собственно, и большинство женщин...
     Она начинала терять уверенность  в  себе,  место  которой  постепенно
опять занимал гнев.
     - Вы не могли бы меня избавить от  этих  ваших  сообщений?  Я  многое
перенесла за  последние  двадцать  четыре  часа  и  выслушивать  этические
максимы жалкого частного детектива выше моих сил!
     Она повысила голос, все больше разъяряясь.
     - Вы много перенесли за последние двадцать пять лет, - сказал я, -  и
ситуация будет ухудшаться, если вы каким-либо образом  не  положите  этому
конец.
     Какое-то время она сидела в молчании,  всматриваясь  в  непогребенное
прошлое. Наконец, подняла глаза.
     - Как - положить конец?
     - Скажите мне правду - что и почему произошло?
     - Я уже сделала это.
     - Нет, миссис. Вы опустили некоторые весьма важные  подробности.  Кем
был мужчина в коричневом и зачем он явился сюда? Он приходил дважды  и  во
второй раз - тогда, когда был убит - привел с собой женщину  и  маленького
мальчика. Кроме того, вы сказали Рико, что с мужчиной случился удар  и  он
умер случайно.
     Она снова застыла в молчании, переваривая мои слова, словно  человек,
проходящий ускоренный процесс старения. Она не старалась  закрыть  на  это
глаза или оттолкнуть от себя этот  момент,  мне  даже  показалось,  что  в
определенном смысле она ждала этой минуты.
     - Да, Рико многое вам рассказал...
     - Он говорил довольно долго. Вы  выбрали  себе  скверного  сообщника,
миссис.
     - Я его не выбирала. Он просто  оказался  рядом,  -  она  внимательно
оглядела меня, словно раздумывая, не смогу ли я занять  место  Рико.  -  У
меня не было выхода.
     - Какой-то выход есть всегда...
     Она склонила свою ухоженную голову и уныло провела рукой по волосам.
     - Это легко говорить,  воплотить  эту  максиму  в  жизнь  значительно
трудней...
     - У вас ведь и сейчас есть  выбор,  миссис.  Например,  вы  могли  бы
помочь мне...
     - Но я ведь делаю это!
     - Разумеется. Но вы говорите не всю  правду.  Вы  можете  помочь  мне
прояснить это дело. Если вы сделаете это, я постараюсь максимально  помочь
вам.
     - Мне не нужны ваши одолжения! - однако она внимательно всматривалась
в мое лицо, словно стараясь прочесть на нем буквальный смысл моих слов.
     - Вы делаете большую ошибку, пытаясь и дальше покрывать своего  мужа,
вас могут обвинить в соучастии в убийстве.
     - Это было не убийство, а несчастный случай! Этот мужчина был  ужасно
болен! Мой муж мог толкнуть или ударить его, но убивать он не хотел!
     - Откуда вы знаете?
     - Это он сам сказал мне, он не лгал!
     - Он вам сказал, кто это такой?
     - Да.
     - Как его имя?
     Она покачала головой быстро и растерянно.
     - Но я не помню! Просто какой-то человек, с которым муж  познакомился
в армии. Он был ранен на Тихом океане и провел несколько лет  в  госпитале
для инвалидов войны, а когда его,  наконец,  выписали,  он  приехал  сюда,
чтобы увидеться с моим мужем. Наверное, узнал, что Ричард стал  знаменитым
художником, и приехал, желая погреться в лучах его славы...
     - А кто были та женщина и мальчик?
     - Его жена и сын. Во второй раз он привел  их,  чтобы  познакомить  с
моим мужем.
     - Они знали, что ваш муж убил его?
     - Не знаю... Я ведь даже не уверена, что это было именно так...
     - Но вы придерживаетесь этой версии?
     - Да. Я была вынуждена. Я ждала известий от этой  женщины,  не  спала
неделями. Но она больше не появлялась. Иногда я сомневаюсь не  в  моем  ли
воображении все это произошло...
     - Кости, выкопанные Рико, не являются плодом воображения...
     - Я знаю. Я имела в виду эту женщину с мальчиком...
     - Что случилось с ними?
     - Они просто ушли... не знаю, куда. А я продолжала жить своей жизнью,
как умела...
     В голосе миссис Хантри прозвучала жалость к себе, однако,  ее  взгляд
оставался  холодным  и  подозрительным.  Ввиду  моего   присутствия,   она
старалась держать себя в руках, но ее поза выдавала тревогу и презрение.
     Море под нами стонало, гремело и содрогалось, будто покойник, неумело
старающийся вернуться к жизни. Я  вздрогнул.  Миссис  Хантри  тронула  мое
колено острыми ногтями:
     - Вам холодно?
     - Пожалуй...
     - Я могу включить отопление...
     Улыбка, с которой она произнесла это,  придала  словам  двусмысленный
оттенок, но улыбалась она принужденно.
     - Спасибо, миссис, но я скоро пойду.
     - А я останусь здесь совсем одна... Она вздохнула притворно  глубоко,
словно бы в шутку, но в этой шутке было  слишком  много  искренней  тоски.
Кажется, эта женщина начинала отдавать себе отчет  в  том,  насколько  она
одинока в действительности.
     - Вам недолго осталось ждать гостей, миссис...
     Она сплела руки и судорожн