Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
- Нет, нет... по-моему, это был Гранит в Мягких Носках...
- А, этот. Паренек из Дэгенхэма. Он самый новый.
- Он так и звучал. Но мне понравился текст песни и ритм.
Пикантный Парень стрельнул в меня парой натренированных в Пекхэме глаз.
- Да? - сказал он.
- Я точно говорю, мужик. Без всякой лести.
- Комплимент принят.
Я видел, что кот был доволен.
- Ты слышал, мне дали мой первый Золотой Диск? - спросил он
настороженно.
- О, я восхищен. За Когда Я Умру, Меня не Станет, не так ли? Миллион
пластинок, Господи - только подумать!
Как бы испортить удовольствие Отсеянного?
- Как долго все это продлится, на твой взгляд? - спросил я у него.
- Кто знает, приятель! Два года назад я рассчитывал на один год. А они
все идут и идут - исполнители, и, что самое главное, спонсоры.
- Все еще сплошные мальчики-певцы? Грудастых соловьих не видать?
- Мы пробовали парочку, но детки плевать хотели. Пока что им подавай
только мужской пол.
- А все эти мальчики из Дэгенхэма, Хокстона, откуда бы то ни было. Ты
специально учишь их петь по-Американски?
- Нет, они все схватывают на лету - когда поют, ноты у них глубоко в
носу.... Хотя когда они начинают говорить, даже посреди выступления, - все
тот же Дэгенхэм.
- Странная игра, не правда ли?
- Странная! Дитя, я скажу тебе вот что - она жуткая!
Знаете, когда что-то портится, начинает принимать дурные обороты, все
замечают это гораздо раньше, до того, как прекратят делать то, что они
делали - пить, танцевать, говорить и т. д. - что в данный момент и
происходило, ибо развивалась склока между нашей хозяйкой и чуваком из
"Партнерс". Вскоре мы все превратились в зрителей шоу гладиаторов, ибо никто
не может устоять пред подслушиванием горячей беседы по телефону.
Они начали приглушенно, играя в ту английскую игру, которой учат в
Оксфорде или Кембридже, короче говоря, в одном из этих летних лагерей для
педиков, и в момент, когда я подключился, Дидо говорила:
- Я не сказала "у блюда", я сказала "ублюдок".
- Меня не беспокоит твое произношение, Дидо, - сказал кот с авторскими
правами, - меня волнует то, что ты имела в виду.
- Хорошо, я беру назад свои слова, - ответила Дидо, - и скажу, что ты
просто шлюха.
- Знаешь, дорогуша, честно говоря, я не считаю, что я - женщина.
Кстати, я даже не раз доказывал тебе обратное...
- Всего лишь навсего, Вендис, всего-навсего, - сказала она.
И так далее, гость и хозяйка, оба очень спокойные, говорили, что
ужасало больше всего, безо всяких эмоций - и друзья, стоят, смотрят, слушают
с такими ухмылками, словно толпа в муниципальных банях глазеет на драку за
приз. Где-то в глубине души я, наверное, жеманный, ибо такие вещи меня
просто шокируют, не ссоры и драки, естественно, а это методичное пускание
крови. И, наверное, я сноб, потому что действительно считаю, что когда
образованный английский голос принимает стервозные интонации, звучит это
довольно неприятно, а, кроме того, чертовски глупо и надоедливо. Поэтому я
почувствовал сильное облегчение, когда в самый разгар всего этого вошел
жених Хенли с моей Сюз.
Когда это произошло, я находился рядом со стереосистемой, поэтому я
поставил Бэйси, сделав звук погромче и, отвесив низкий поклон Хенли, схватил
девчонку. Среди множества тех штучек, что Сюз набралась от Пиков, выделяется
умение танцевать как ангел и наслаждаться этим. Да я и сам, быть может,
небезупречно, но натренировался на твердых полах клубов и ресторанов и
ночами на частных квартирах, кроме того, мы прекрасно знали все движения
друг друга от начала до конца - и от конца до начала. Так что, не медля ни
секунды, мы переплелись, будто пара ростков, соединенных невидимой упругой
проволокой, пока, наконец, не достигли самого великолепного момента в танце,
такие моменты случаются не слишком часто, только когда вы немного рисуетесь
перед толпой. То есть танец сам начинает это делать, вы уже толком не
понимаете, что к чему, просто стараетесь шевельнуть нужной конечностью тела,
и весь ваш чертов мозг, секс и личность становятся этим танцем, они и есть
этот танец - это божественно!
В ту же секунду, когда мы вошли в этот электрический клинч, я спросил:
- Где ты ужинала? Он сводил тебя в какое-нибудь милое местечко?
А она сказала:
- Ах, он!
Боже! Можете этому поверить? Она именно так и сказала! Итак, когда мы
были вновь на секунду близки, и Каунт чудесно звучал у нас в ушах, и вся эта
тусовка Ламент, окружавшая нас, удалилась миль на тридцать, я прокричал ей
"Неужели ты создана для него? На самом деле, для него? " И Сюзетт сказала
"Нет, для тебя! Но я выйду замуж за него! " И в этот момент музыка
остановилась, потому что пластинку я поставил с середины от волнения.
Так что я пожелал всем спокойной ночи, приятных сновидений,
поблагодарил за гостеприимство и вышел из дома в лондонский восход. Это и
был восход, честно говоря, он уже наступил; или, вернее, тот самый момент,
когда ночь борется с днем, но у тебя нет ни малейшего сомнения в том, кто
одержит триумф. Проезжавший мимо кэб вежливо притормозил, но я не хотел
тратить пятерку Пикантного Парня, а также хотел прокрутить в своей голове
слова Сюз около 10 000 раз, поэтому я пошел пешком через весь город к себе
домой, в Неаполь.
В Июле
ПРЕДСТАВЬТЕ МЕНЯ по колено в грязи на берегу мелкой речки, пытающегося
сфотографировать Хоплайта и экс-Деб. на выброшенной на берег барже. "Не
нервируй нас", говорил Хоплайт, и экс-Деб-Прошлого-Года повторяла "Давай
живее".
Именно так все и было. События прошлого месяца убедили меня в том, что
единственный путь, дававший мне надежду быстро сколотить капиталец, был
фото-рэкет крупного масштаба, - т. е. сделать несколько снимков, оказавшихся
бы настолько сенсационными, что я прославился бы в газетах и журналах, и
даже (это было моей тайной мечтой) умудрился бы устроить где-нибудь
фешенебельную выставку, куда все мои разнообразные знакомые привели бы своих
богатых друзей. Если все хорошенько обдумать, чем я занимаюсь дни напролет,
то, в конце концов, становится ясно, что это вовсе не столь дикая идея, как
кажется. Ведь детки в наше время делают огромные деньги, как я уже объяснял,
а что касается фотографии - сейчас стало очень модным относиться к
фотографам как к кинозвездам. Причина этому, я подозреваю, в том, что
стервятники культуры получают от фотографий весь этот эстетский кайф, хотя
понять эти снимки чертовски легко, - а также, добавлю, и произвести на свет.
Но, как и во всем остальном, мне нужно было найти свой подход, свою
точку зрения, свой ракурс. И после долгих раздумий я выработал план, и,
насколько я видел, он не мог потерпеть крах. Все очень просто - развернуть
историю вокруг двух современных персонажей, интересных всем, - т. е.
тинэйджера и дебютантки. Врубаетесь? Тинэйджер из бедной семьи - Прекрасный
Принц наоборот - неожиданно сталкивается с Бедной Маленькой Богатой
Девочкой. Папаша и Папка не одобряют (как и Мамаша и Мамка), поэтому
Тинэйджер Том и Диана Дебютантка встречаются тайно в различных местах
столицы (подобранные мной самим, руководствуясь критерием безумной
красочности), и вся коллекция, будучи законченной, отобразит застывшую
современную жизнь.
Главной сложностью был подбор моделей на две главные роли, ибо хоть я и
знаком с кучей тинэйджеров и одной-двумя дебютантками, мне были нужны те,
кому я мог бы доверить секрет, и кто мог бы уделить мне много времени, и не
требовал бы при этом моментальной оплаты, и, что самое главное, выглядел бы
сенсационно, запечатленный для потомков моим Роллейфлексом. Экс-Деб я взял
на главную женскую роль по вполне очевидным причинам, так как ее внешность,
на мой взгляд, правда, ничего не стоящая, просто великолепна, - то есть она
настолько чудесна, что совершенно нереальна, - но главное в том, примет ли
она мое предложение? Ну что ж, благодаря Дину Свифту, она приняла. Потому
что экс-Деб, хоть ее и нельзя назвать наркоманкой, залезает на иглу, когда
ей надоедает быть красивой, а Дин, когда я свел их, мог помочь ей в смысле
доставки товара. Если вы собираетесь сказать мне, что неэтично приглашать ее
таким путем, я с удовольствием соглашусь с вами, но пожалуйста, поймите, что
вся эта ситуация с Сюз требовала безотлагательного решения.
Что касается парня, очевидным выбором был Уиз - или кто угодно в рамках
этого возраста, но не Великолепный Хоплайт. Но Уиз, к сожалению, в этот
момент был не самым моим лучшим другом, поэтому я выбрал Хопа. Причиной
послужило то, что, хоть Хоплайт вовсе и не считает себя настоящим
тинэйджером, и к тому же Прекрасным Принцем, он экстремально красив, сладок
и фотогеничен, и у него всегда куча свободного времени, лежащая тяжкой ношей
на его плечах. Эта сделка была довольно паршивенькой, потому что я отклонил
с его стороны то, что в судах называют определенного рода предложением, и
уладил с ним, пообещав взамен шикарный альбом с фотографиями Хопа в
классических позах, который он сможет предложить своему Американо в качестве
подарка на день рождения.
Если вы когда-нибудь попробуете собрать в одном месте таких колоритных
персонажей, как Хоплайт и экс-Деб, несколько раз и на продолжительное время,
вы поймете, с чем мне пришлось столкнуться за последние две недели. В
частности, чтобы передать настоящую атмосферу Лондона, мне пришлось залезть
вместе с ними на танкер в доках Сюррея, в террариум в зоопарке, потом в
карету скорой помощи и на катафалк (это было не так сложно, как кажется), а
также внутрь конюшен, где игрушечные солдатики нашей нации ухаживают за
своими зверьми - этот день я не забуду никогда.
- Нет, нет, нет, нет, - проорал я с берега, потому что экс-Деб и
Хоплайт просто повернулись ко мне спинами.
- Что значит "нет"? - прокричала моя героиня, теребя свои кудри и
принимая отработанную позу, в которой она предстает на всех своих выдающихся
фотографиях.
- Ты и впрямь так суетишься, - опять сказал Хоплайт, вставая, чтобы
привести в порядок свои брюки, будто из рекламы "Вы заросли сорняками?
Делайте, как я! "
Я подошел поближе и воззвал к их высоким натурам.
- Послушайте, любители! - прокричал я. - Я вам плачу за ваши анфасы -
те части тела, где у вас есть хоть какое-то выражение.
- Он нам платит, этот ребенок, - сказала главная женская роль.
- Если тебе нужно выражение..., - добавил Хоплайт. - К тому же, ты
прервал милую беседу.
Я знал, о чем она была. Хоп всегда готов слушать о сделках на рынке
дебютанток, и без конца болтал об этом с главной актрисой, особенно когда я
просил его сделать героическое или изъеденное горем выражение лица.
- Еще один раз, - умолял я, - и, пожалуйста, вспомните сценарий.
Ситуация такая - Лорд Майр собирается выпороть поедателя сердца своей дочки,
и она сообщает ему вести о том, что папочка со своей командой уже в пути.
- Как мило, - сказал Хоплайт.
- В наше время выпоротыми оказываются папочки, - сказала экс-Деб.
В довершение представьте себе всю сцену. Там, на причале, стояла
пузатая машина экс-Деб и Веспа М. Пондорозо (да, Микки П. доставил обещанный
товар), и кучка наблюдателей с пригласительными билетами, а на мосту, над
нами, суетились граждане Сити. Мужчины были похожи на деловых школьников со
своими портфелями и зонтиками, женщины бежали на работу так быстро, будто
как только они доберутся до нее, их отпустят домой, а по течению плыли
какие-то хитрецы, как водный цирк с Пикадилли, а в болоте стоял я и этот
темпераментный дуэт. На самом деле было очень сложно сконцентрироваться,
потому что вся эта панорама была такой классной, а солнце отражалось от воды
стеклянными треугольниками, лето было в самом разгаре, превращая мысль о тех
далеких, коротких, темных холодных днях просто в кошмар.
Так что мы решили сделать паузу для dejeuner.
И мы отправились в кафе на набережной Темзы по никогда раньше не
виданной мной улице, хотя прибережные запутанные переулки я выучил наизусть,
как вены на своих руках, но в конце концов, а кто знает Лондон? Мы нашли
кафе, следуя за какими-то речными тружениками, и, когда мы вошли туда, это
вызвало небольшую сенсацию (присвистывания, взгляды, грязные комментарии),
потому что, конечно же, Хоп и Деб в любом окружении выглядят как
экзотический спектакль, тем более здесь. Но они оба отнеслись к этой
ситуации спокойно, их не раздражали неморгающие взоры, и они, несмотря на
всю свою изысканность, ни капельки не были снобами - я имею в виду социально
- это одна из причин, почему они мне нравятся.
Так что Деб, в перерыве между своей соленой говядиной, брюквой и
клецками болтала со всеми, кто заговаривал с ней, и даже станцевала танго с
одним опоясанным здоровяком, когда кто-то бросил монету в джук-бокс. А
Великолепный, окруженный гигантскими потными работягами, мастерски
заимствовал соль, перец и многочисленные соусы со всех столов с присущим ему
остроумием, покуда один исключительно кислый постоялец не поинтересовался у
него, как идет торговля.
Все немного притихли, и Великолепный спросил у постояльца, почему он
спрашивает?
- Я подумал, что понравился тебе, - сказал баламут, оглядываясь в
ожидании аплодисментов, так им и не полученных.
- Ты? - сказал Хоплайт, уставившись на монстра.
- Именно это я и имел в виду, - ответил кот.
- Ну, хорошо, - сказал Хоплайт настолько громко, чтобы было слышно
всем. - Я на самом деле так не думаю, нет, я не думаю, что ты бы мне
подошел. Но если ты бы привел сюда свою жену, или бабушку, или сестру, я
осмелюсь сказать, что ты увидишь - они предпочтут даже меня чему-либо, что
они получили от тебя.
- Предпочтут пидора? - спросил чувак.
Хоплайт улыбнулся всем в помещении в поисках поддержки.
- Неужели я первый, кого ты видишь? - спросил он у типа. - Тогда тебе
нужно быстро пойти домой и рассказать матери, что ты видел одного, пока она
поменяет тебе штаны.
Это вызвало смех, кот ничего не смог ответить, и все сменили тему, ибо
говорите что хотите, но, хоть я и знаю, что английские рабочие грубы до
предела, они могут быть очень воспитанными, когда чувствуют нужду в этом, в
смысле поведения.
Морской волк в бейсболке и с татуировкой на голой груди, гласившей
"Молись за Меня, Мать", сказал экс-Деб., что его судно еженедельно ходит в
Скандинавию, и почему бы ей не прокатиться с ним - все на судне были бы
польщены, он заверил ее. Экс-Деб. сказала, что обязательно подумает над этим
предложением (и я уверен, что сказала она это серьезно), а Хоп спросил,
может ли он записаться в матросы для такой поездки, и все морские чуваки
сказали, что ему больше пойдет кочегаром. И вся эта болтовня о море и
мореходстве, и о кораблях, уходящих из Лондона, навела меня на мысли о том,
что, черт, это просто смешно - я, почти девятнадцатилетний, никогда не
покидал город, где я родился, и я принял прямо там решение, что первым делом
достану себе новый паспорт.
Когда помещение немного опустело, мы решили перебраться в другое место,
и я предложил чайную террасу открытого бассейна, и чтобы Хоп объяснил
дебютантам метод искусственного дыхания. Я видел, что Хоплайт, несмотря на
свою маленькую победу, был немного расстроен происшедшим ранее, поэтому я
сказал:
- Это пустяки, Хоп, маленькие люди живут в маленьких мирах.
- Правда? - сказал Хоплайт.
- Честно говоря, - откликнулась экс-Деб., - и я могу ошибаться, потому
что у меня нет никаких моральных качеств - или, по крайней мере, так мне
говорят все брошенные мной мужики, - я думаю, что эта игра в разделение
всех, кого ты видишь, на определенные сексуальные категории - просто полный
абсурд.
- Обуза, что ни говори, - предложил я.
- Нет, просто абсурд. Я хочу сказать, - продолжила экс-Деб., вороша
грациозными пальцами свои роскошные кудри, - если целая жизнь каждого,
двадцать четыре часа в сутки, снималась бы на пленку, остался ли бы хоть
один нормальный человек?
- Я бы им не был, это точно, - подчеркнул Хоплайт.
- Ни ты, дорогуша, ни кто-либо другой, - сказала экс-Деб. - То есть,
где начинается нормальность и где она кончается? Я бы рассказала тебе про
одного-двух нормальных мужчин, если бы была склонна к этому, - добавила она.
Хоплайт учтиво принял сигарету с близлежащего столика.
- Мир, где создаются заповеди и законы, - сказал он всем нам, -
находится слишком высоко над моей бедной детской головой. Но все, что я хочу
знать, это вот что: есть ли другой закон в Англии, который нарушают еженощно
тысячи счастливых индивидуумов, и никто ничего не делает с этим? То есть,
если бы закон знал бы, что тысячи преступлений другого рода совершаются
лицами, чьи адреса, имена и др. им известны, неужели они не приступили бы к
жестким мерам? Но в нашем случае они отлично знают, что происходит - кто, в
конце концов, не знает? Об этом известно все, и это такая скука - за
исключением убогих скоплений в парках и классических маневров с мальчиками
из хора, против которых искренне выступит любая уважающая себя сука.
Игнорируется закон, а чтобы придать ему силу, было затрачено немало денег.
- Иногда, - напомнил я Хопу, - выбираются несколько важных жертв...
- О, да... одно или два дела вынимают из кучи, случайно, повторяю, но
почему-то кажется, что выбирают тех, чья карьера дальше стремительно
взлетает вверх, вместо того, чтобы окончательно рухнуть, и даже этот вид
наказания встречается с каждым днем все реже и реже...
Мы проглотили это.
- Скажу тебе, Хоп, - проговорил я, если когда-нибудь закон и изменят,
то 9/10 вашего голубого братства моментально завяжут с этим.
Он посмотрел на меня своими хорошенькими томными глазами.
- О, конечно, дитя, - сказал он. - С таким законом, как сейчас, быть
педиком - постоянное занятие для стольких милых старых королев. Они
полностью захвачены этим. Они чувствуют себя такими плохими мальчиками, сидя
в своих тоскливых маленьких клубах и в гостиничных номерах. О, небеса, я
знаком с этим!
Несмотря на летнюю жару, Хоплайт содрогнулся. Экс-Деб. вытянула свои
восемь извивающихся рук и поцеловала Хоплайта, что он перенес достойно.
- Не сдавайся, красавец, - сказала она.
- Не сдамся! - ответил Хоплайт, вставая.
Я подвез его на своей Веспе, но высадил его там, откуда он не смог бы
увидеть, куда я направляюсь, потому что это был глубоко личный и, в
принципе, довольно странный случай, а именно - моя ежегодная прогулка с
Папашей посмотреть дневной спектакль Передник На Службе Его Величества.
В далекие, далекие времена, задолго до стереосистем "хай-фай" и
долгоиграющих пластинок, Папаша держал в нашем кислом доме на Хэрроу роуд
приспособление, сделанное им самим из старых велосипедных частей,
будильников и жестянок из-под крема. На нем он проигрывал всем желающим, а
таковыми являлись мы, дети, коллекц