верняка у него свое виденье моего прошлого, если они с
адвокатом имели крупные разногласия. Татьяна тоже не  зря  оставила  мне
свой телефон.
   - Будь дома, Тимур, и никуда  не  уходи,  -  его  слова  звучали  как
приказ. - Пора заняться бизнесом. У нас уже намечены встречи с  деловыми
людьми. Речь идет об оформлении денежных документов, и твое  присутствие
обязательно.
   Он включил двигатель и, подняв за собой столб пыли, уехал.
   Калитка оказалась запертой. На мой звонок мне открыла экономка.
   - Добрый день, Максим Алексеич.
   - Добрый день.  Я  очень  голоден,  Элина  Львовна.  Приготовьте  мне
что-нибудь на скорую руку.
   - Могу разогреть вчерашний обед. Вы меня не предупредили, что вас  не
будет.
   - Хорошо, пусть вчерашний.
   Не входя в дом, я направился прямо в гараж. Ворота раскрыты  настежь.
Эрика на месте не было. Мой "мерседес" стоял на месте, чисто  вымытый  и
сверкающий, словно бриллиант на черном бархате. Вероятнее всего,  машину
пригнал Эрик от отеля  "Балчуг",  когда  меня  забрал  Антон.  Я  сел  в
автомобиль и осмотрелся.
   Пакета,  переданного  мне  Русановым,  на  сиденье  не  оказалось.  Я
заглянул в бардачок, там все оставалось нетронутым. Поиски ни к чему  не
привели. Пакет исчез. Возможно, его забрал Эрик или менты,  обнаружившие
меня у гостиницы, но вряд ли.  Третий  вариант  -  Антон.  Стопроцентной
уверенности ни в одном из вариантов я не имел, а  спросить  у  Антона  -
значит дать ему наводку на Игоря Русанова. Рано. Надо сначала выжать все
соки из этого старика. Он знает не меньше Антона.
   Экономка накрывала на стол, когда я вернулся в дом.
   - Можете садиться за стол.
   - Спасибо.
   Эта женщина действовала на меня успокаивающе. Я глянул на свои руки.
   Перчатки были вычищены и легко снимались. Кровь с ладоней  и  пальцев
смыта, ссадины смазаны йодом и присыпаны стрептоцидом.  Кто-то  обо  мне
позаботился.
   Особый боли я не ощущал. Как-никак, прошло больше суток.
   Я съел все, что мне подали, даже доел хлеб с солью. Голод дал о  себе
знать. Выпив апельсиновый сок, я  поднялся  наверх.  Адреса  Русанова  в
компьютере я так и не нашел, но на  столе  лежал  телефонный  справочник
нашей компании.
   Возможно, этого человека можно найти там.
   Почему бы и нет, если он так  близок  к  семье  Аракчеевых.  Я  начал
листать справочник, составленный по принципу иерархической лестницы.
   1. Глава компании - Тимур Александрович Аракчеев.
   2. Председатель совета директоров - Максим Алексеевич Круглов.
   На  пятом  листе  находился  генеральный  финансовый  директор  Антон
Романович"
   Гольдберг.
   Мои поиски увенчались успехом. Где-то на двенадцатом  листе  я  нашел
Игоря Мироновича Русанова. Он руководил отделом юридических  вопросов  и
был главным нотариусом компании.
   Судя по должности, он и должен быть адвокатом, а  Антон  финансист  и
душеприказчик.
   Что все это могло значить? Только одно. В конверте лежал очень важный
документ. Теперь неплохо бы узнать его  содержание.  Уж  Русанов  обязан
иметь представление о документах, хранившихся в его сейфе.
   В кабинет вошла экономка и растопила  камин.  Сразу  стало  уютнее  и
теплее.
   - Вы не знаете, где Эрик? - спросил я.
   - Он уехал сегодня утром. Ничего не сказал, торопился.
   - Он не брал свои вещи?
   - Ну какие у него вещи? Этот кошмарный пиджак  в  клетку,  галстук  и
белые кроссовки? В другом одеянии я его не видела.
   - Это нормально для шофера. Со стороны  видна  только  верхняя  часть
человека, сидящего за рулем, а в кроссовках удобно нажимать, на  педали.
Ног не видно.
   - Да, еще ему кто-то звонил перед отъездом.
   - Вы слышали разговор?
   - Нет. Он же разговаривал из гаража. У нас коммутатор. Мужской голос,
очень раздраженный. Я сняла трубку, и мне приказали соединить звонившего
с Эриком. Я сказала, что схожу за ним, а  голос  резко  велел:  "Нажмите
звездочку, потом цифру пять, и положите трубку". Я так и сделала.
   - Мою машину он пригнал?
   - Да. Вчера вечером, когда я собиралась уходить.  Я  думала,  что  вы
вернулись, и обрадовалась, что дождалась вас, но Эрик приехал  один.  Он
сказал мне, чтобы я вас не ждала.
   - Спасибо, Элина Львовна. Ужинать я буду поздно, можете  идти  домой.
До вечера вы мне не понадобитесь.
   Она  вышла.  Меня  продолжал  мучить  все  тот  же  вопрос.  Антон  -
поверенный в моих финансовых делах.  Если  так,  то  почему  Русанов  не
передал документы ему, а ждал меня? О каких разногласиях может идти речь
между нотариусом и опекуном?
   Я прошел в спальню, лег на кровать в одежде и долго  размышлял,  пока
не понял, что мой взор  уткнулся  в  картину  "Три  грации".  По  словам
Ирочки, за ней находится сейф.
   Я встал, подошел к полотну и отодвинул раму в сторону.
   В стене действительно находился сейф с цифровым замком.  Но  как  его
открыть?  Код  мне  не  известен.  Необходимо  набрать   четыре   цифры,
образующее определенное число. Меня разбирало любопытство. Если  в  доме
есть сейф, да еще скрытый,  то  в  нем  должно  храниться  что-то  очень
важное. В противном случае он никому не нужен.
   Где-то мне уже  попадалось  четырехзначное  число,  я  отчетливо  это
помнил...
   Точно! Листок в записной книжке. Я достал записную книжку и пролистал
ее. Тут находились все та же квитанция  от  камеры  хранения,  листок  с
телефоном Татьяны Русановой, который я нашел прижатым к ветровому стеклу
машины, и бумажка с числом. Я набрал  на  сейфе  все  четыре  цифры,  но
дверца не открылась.
   Впрочем, на такую удачу рассчитывать  не  приходилось.  Хозяин  сейфа
должен знать свой код и хранить его в памяти, а не на бумажке.  Тогда  я
не страдал амнезией и вряд ли предполагал, что со мной случится. Значит,
эти цифры имеют какое-то другое значение и  не  менее  важное,  если  их
таскали с собой в записной  книжке.  На  этом  пришлось  успокоиться.  Я
полистал страницы, но, к моему удивлению, не  нашел  домашнего  телефона
Игоря Русанова,  однако  телефон  дочери  нотариуса  там  значился.  Что
касается справочника, то в нем перечислялись только служебные телефоны.
   Я позвонил на фирму нотариусу, чтобы договориться о  встрече.  Трубку
сняла секретарша и  объяснила  мне,  что  никого  из  бывших  работников
компании не осталось и офис теперь занимает другая фирма.
   Это могло означать, что Антон уже продал компанию конкурентам, как  и
говорил. Он же предупредил меня о встрече  с  новым  хозяином.  Тут  все
совпадало.
   Данный вопрос меня не  очень  беспокоил,  я  знал  адрес  Русанова  и
наверняка застану его дома поздно вечером. На  эту  встречу  я  возлагал
большие надежды.
   Записная книжка была исписана от корки до корки. Круг моих друзей  не
имел предела, но почему никто меня ни ищет... Ах, да, я же труп. Погиб в
автокатастрофе,  и  о  том,  что  остался  живым,  должен   помалкивать.
Рискованно навязывать себя  по  телефону  людям,  о  которых  ничего  не
знаешь. Можно угодить в ловушку. Но что за странность? Зачем мне  камера
хранения, если у меня свой огромный  дом,  да  еще  с  номерным  сейфом?
Вопрос без ответа.
   За окном послышался шум подъезжавшей машины. Я  поставил  картину  на
место и подошел к окну.
   У веранды остановилась "ауди" Антона.
   Из машины помимо хозяина вышел молодой человек  лет  сорока  с  очень
приятной внешностью в безукоризненно сшитом костюме.
   Они вошли в дом. Через пару минут в спальне появился мой адвокат.
   - Ты готов, Тимур?
   По его лицу можно сказать, что у человека приподнятое настроение.
   - Готов, только надо понять к чему я должен быть готов. Может, ты мне
объяснишь, кто этот тип и что ему от меня надо? Или я так и буду  ходить
в ярмарочных петрушках?
   - Этот парень - нефтяной магнат. Он скупает нашу  компанию  со  всеми
дочерними,  предприятиями  за  семьдесят  процентов  себестоимости.   По
официальным  источникам,  эта  сделка  оформляется  как   слияние   двух
компаний, а не банкротство и не продажа. Тем самым никто не  заподозрит,
что мы собираемся бежать из страны.
   - Если мы не банкроты, то почему должны продавать процветающую  фирму
за семьдесят процентов?
   - По той самой причине, что этот человек переводит наши счета на свои
в России, а нам платит из своих источников от недвижимости на  Западе  и
деньги переводит в швейцарский банк. Тем самым, никаких  утечек  средств
из России не происходит, и мы не попадаем под подозрение. Через два  дня
владелец швейцарского банка, находящийся  сейчас  в  Австралии,  проедет
через  Москву  на  родину.  Мы  с  ним  встретимся  в  аэропорту,  и  он
документально подтвердит, что деньги официально поступили на счет  нашей
новой подставной фирмы в его банке.
   После этого мы  можем  беспрепятственно  покинуть  страну,  даже  без
багажа. У нас путевки в санаторий, если ты помнишь.  Но  такая  операция
требовала особого подхода и вложения средств.  Вот  почему  мы  получаем
семьдесят процентов. Уверяю тебя, речь идет  о  серьезном  капитале,  на
который в любой стране можно не только жить, пользуясь всеми благами, но
и создавать прибыльные и крупные предприятия.
   Но  об  этом  позже.  Я  подумываю  о  создании  сетей   игорного   и
гостиничного типа. А теперь нас ждет Анастас Маркисян.
   - Но я же никто и даже подписываться не умею. Как  ты  ему  докажешь,
что я Тимур Аракчеев?
   - Ты с ним уже знаком. Переговоры мы начали до  аварии.  Слава  Богу,
все документы ты подписал еще тогда,  когда  на  тебя  завели  уголовное
дело. Он в курсе дел, знает о постигшем тебя несчастье. Сейчас ты должен
подтвердить  свою  подпись  именной  печатью,   без   .которой   подпись
недействительна.
   - И где же я возьму эту печать?
   Антон начал раздражаться моей непонятливости.
   - В сейфе, разумеется.
   - Где же сейф?
   - За твоей спиной. Там  печать  и  все  твои  документы.  Отодвинь  в
сторону картину.
   Я сделал то же, что и десятью минутами ранее.
   - И как его открыть?
   - Проще не бывает. Набери подряд цифры от одного  до  четырех.  Один,
два, три, четыре. Вот и весь твой секрет. Ты не любил загромождать  свою
голову всякой ерундой и арифметическими числами.
   - А ты откуда знаешь код?
   - Но ты никогда его  не  скрывал,  -  усмехнулся  адвокат.  -  Ничего
сверхсекретного там не хранилось. Всякая мелочь, побрякушки  девочкам  в
подарок и документы. Тебе просто по  статусу  полагается  сейф,  и  тебе
сделали такой же, как у меня.
   Я набрал нужные цифры, и дверца открылась. Нижняя полка пустовала, на
верхней лежало несколько папок  с  бумагами,  конверт  с  документами  и
небольшая круглая печать.
   Я открыл конверт. Паспорт, водительские  права,  диплом,  медицинский
полис.
   - Тебе не  следует  носить  эти  документы.  Ты  должен  пользоваться
паспортом Максима.
   Я бросил пакет обратно.
   - А печать прихвати с собой. Она сейчас понадобится.
   Папки я передал Антону, а печать положил в карман.
   - Нам пора, Тимур, мы и без того задержали занятого человека.
   - За тридцать процентов может и подождать.
   Через минуту мы спустились вниз.
   - Извините, Анастас, Тимур не очень хорошо себя чувствует.
   - Ничего-ничего, я все понимаю.
   Он встал и протянул мне руку. Его проницательные черные глаза впились
в меня, как слепни в шкуру животного.
   - Уникальное перевоплощение. Хирургический нож в руках  профессионала
сделал  из  вас  другого  человека,  Тимур.  Я  рад,  что  все  обошлось
благополучно.
   Я очень неохотно подал ему руку в перчатке, и он ее едва коснулся.
   Вероятно, мою историю он знал в подробностях.
   При оформлении документов я чувствовал себя  полным  идиотом  и,  как
почтовый работник, только ставил печать  на  указанных  мне  листах.  Из
услышанных терминов я не понял ни одного, они  разговаривали  на  своем,
мне не доступном, языке, я же только делал умный вид.
   Отвратительная процедура длилась минут десять. Антон тоже  подписывал
все бумаги, то ли как адвокат, то ли как опекун или свидетель.  Впрочем,
он занимал  пост  финансового  директора.  Вникать  в  тонкости  мне  не
хотелось.
   Напоследок  веселый  армянин  рассказал  несколько   анекдотов,   все
посмеялись, и они ушли, забрав папки с собой. На прощание Антон пообещал
приехать ко мне завтра и попросил не отлучаться из дому.
   Я понял, что  сделкой  все  остались  довольны.  Черт  с  ними,  меня
заботили совсем другие дела. Пора навестить нотариуса, который  меня  не
ждет.  Во  всяком  случае,  мне  понравилось,  как  ведут   себя   люди,
захваченные врасплох. Возможно, и  сегодня  это  обстоятельство  сыграет
определенную роль.
   Я оделся, к вечеру похолодало. Плащ уже  не  выглядел  безукоризненно
белым, но другого я не нашел. Я отправился в  гараж.  Пора  побеспокоить
свой тоскующий без дела "мерседес".
   Часы на приборном щитке показывали семь двадцать. Скоро  стемнеет,  и
мне следовало поторопиться. Путь до дома Русанова не близкий. Чувствовал
я себя прекрасно, сытым, выспавшимся и готовым к новым походам. Машина в
моих  руках  стала  намного  послушнее  и  уже  не  требовала   большого
напряжения.
   Выехав за ворота, я заметил у  соседнего  участка  вишневый  "гольф".
Раньше я этой машины не видел. Слишком невзрачный вид она  имела,  чтобы
такую рухлядь мог держать хозяин близлежащего особняка.
   Я свернул в сторону шоссе и заранее включил фары. Мне так  спокойнее.
Я уже обратил внимание на одно странное явление. Машины класса моей даже
днем ездят с полным освещением.
   Дорога заняла чуть  больше  часа.  Небо  заволокло  тучами,  и  опять
заморосил мелкий дождик.
   Калитка, как и в прошлый раз, оказалась открытой. Машин на участке  я
не заметил, свет горел только в окнах второго  этажа.  Вывод  простой  -
Татьяну я дома не застану,  хотя  где-то  в  подсознании  я  тешил  себя
надеждой увидеть ее.
   Девушка  оставила  о  себе  волнующее  впечатление.  Но  повода   для
расстройства  не  было.  Она  сама  оставила  мне  свой  телефон,  и   я
обязательно воспользуюсь ее любезностью.
   На звонок мне не ответили. Со второго этажа гонять пожилого  человека
вниз не очень-то удобно. А если он плохо себя чувствует?
   Я сделал проще. Окно справа  легко  открылось,  и  я  не  постеснялся
залезть вовнутрь. Надеюсь, жуликом меня в этом доме не посчитают.
   Свет в холле горел и мне не пришлось блуждать в потемках, как мотылек
я потянулся к огню. И как мотылек обжег себе крылья.
   Хозяина я застал в своем кабинете, но, к сожалению, мертвым.  Точнее,
убитым.
   Труп  нотариуса  лежал  на  полу   посреди   комнаты.   Запах   стоял
невыносимый, я открыл окна.
   Кровь давно высохла, и ковер превратился  в  корку.  Ледяное  тело  с
открытыми помутневшими глазами, лицо исказила маска ужаса.
   Сквозная рана груди. Похоже, его приткнули насквозь  каминной  шпагой
для помешивания угля. Камин давно затух, а на щипцах и шпажках  не  было
следов крови.
   У меня сложилось такое впечатление, что мой  визит  был  последним  в
этот дом. Все оставалось в том же виде,  как  перед  моим  уходом.  Даже
фужеры и вино стояли на столике, и хозяин не переодевался с тех пор. Еще
в тот раз я обратил внимание на его цветастые шерстяные носки,  один  из
которых был одет наизнанку.
   Дважды человек не повторяет такие нелепости.
   Да и папка с документами лежала так же  и  в  том  же  месте.  Скорее
всего, его убили после моего ухода.
   Меня неожиданно проняла дрожь. А если это я его убил? В  том,  что  я
убийца, меня уже успели убедить, потом я потерял  сознание.  Как  сказал
доктор Розин, произошел рецидив. Может, я и не терял сознание, а потерял
память? Ведь как-то мне удалось добраться до гостиницы "Балчуг". А  если
мне не понравилось содержание того документа в конверте,  я  вернулся  в
беспамятном состоянии и проткнул нотариуса насквозь. Кошмар!  Выходит  я
не  человек,  а  какой-то  оборотень?  В  моменты  отключки   становлюсь
маньяком. Раздвоение личности? Где-то я уже читал об этом  или  видел  в
кино.
   Мне стало не по себе.  Страх  меня  не  беспокоил  в  том  смысле,  к
которому я привык. Меня мучили сомнения. А как проверить?
   Тут я вспомнил про смерть садовника и слова Антона, что  к  убийствам
может быть  причастен  бывший  шофер  Ефим  Никитин,  обокравший  дом  и
трясущийся при мысли о возмездии. Садовника я уж точно не убивал. Чем же
мог мешать нотариус маньяку Ефиму? Тоже много знал? Наверняка.
   Я ушел из дома через дверь. Ночь, тишина. Я сел в машину и понял, что
опять оказался в тупике. Два дня назад я знал  не  больше,  чем  теперь,
когда подъехал к этому же дому, но только в тот  тяжелый  день  нотариус
был еще живым.
   А потом? Потом полная прострация, и я оказываюсь у гостиницы.  Почему
именно там?
   Я достал из бардачка карту, нашел на ней место, где нахожусь, а потом
проследил кратчайший путь до гостиницы. Часа два пути. Но как-то я  туда
доехал?.. Вспомнил! Нет, не ту загадочную ночь, а то,  что  в  "Балчуге"
погибла моя жена Екатерина.
   Вот почему я мог туда поехать! А почему бы не  попробовать  повторить
тот же путь. А если нотариус - не  единственный  мой  след?  Вдруг  меня
осенит по дороге?
   Что-то я должен вспомнить!
   Маршрут "нотариус - гостиница". Здесь его труп, там был найден другой
труп. А что между ними? Екатерина Кислицкая - начало всей истории.  Если
бы не ее смерть, все выглядело бы совсем  иначе.  Вот  он  ключ!  Крутой
поворот, повлекший за собой и все остальные трагедии.
   Я включил двигатель, развернулся и тронулся в путь. Торопиться  особо
некуда. В центре Москвы я окажусь в разгар ночи, много ли я сумею узнать
в такое время?
   Впереди на шоссе появились огни  заправочной  станции.  Я  глянул  на
приборную доску и удивился,  как  машина  еще  едет.  Бензиновый  датчик
подавал сигнал тревоги. Сбросив скорость, я подкатил к колонке, но выйти
из машины мне так и не дали. Расторопный парень лет двадцати с  коротким
ежиком на голове вырос будто из-под земли.
   - Добрый вечер! Полный бак?
   Какой догадливый. Я лишь кивнул головой. Кроме меня, на  заправке  не
было ни одного путника, да и на шоссе движение вымерло.  Осенние  будние
дни и мерзкая погода  не  располагали  к  ночным  прогулкам,  разве  что
дальнобойщиков, которым надо зарабатывать.
   Парнишка быстро справился со своей  задачей  и  протер  мне  ветровое
стекло. В моих карманах  лежали  только  доллары,  об  этом  я  даже  не
подумал.
   - Все в порядке, - сунул он голову в окно. - Еще на пару дней  хватит
с вашими аппетитами.
   Я протянул ему двадцатидолларовую купюру.
   - Извини, приятель, но у меня нет рублей. Поменяешь  сам.  Он  широко
улыбнулся и кивнул на будку, где сидел диспетчер по  разливу,  если  его
так можно назвать.
   - С нас хватит той сотни, что вы оставили в прошлый раз.  Забудьте  о
деньгах. Счастливого пути!
   Он повернулся и направился к будке.
   - Эй, приятель, постой, - крикнул я вслед. Парень вернулся.
   - Послушай, возьми деньги. Ничего я тебе раньше не давал.
   - Забыли? Позапрошлой ночью. Просто вы были под  мухой.  Я,  конечно,
понимаю, что владельцы таких тачек могут сорить деньгами, но у меня тоже
совесть есть, как это ни странно звучит на сегодняшний день. Счастливого
пути!
   Я успел сунуть ему двадцатку в нагрудный карман  джинсовой  куртки  и
уехал.
   Сердцебиение участилось. У меня возникали в  голове  всякие  дурацкие
мысли.
   Раздвоение личности, рецидив и прочая ерунда. Но, скорее всего,  я  в
ту ночь просто опьянел. Уснул на короткое время, проснулся и поехал, так
и не протрезвев.  В  тот  момент  в  моей  голове  и  всплыла  гостиница
"Балчуг". Вот я и решил в парах дурмана прокатиться  туда,  а  не  ехать
домой.
   Но неужели я ничего не запомнил? Полный провал! Рецидив! Так, значит,
и нотариуса прикончил я. Какой смысл себя защищать, если факт налицо?  И
зачем приплетать сюда Ефима? На него все свалить можно. Нет смысла Ефиму
убивать нотариуса после того, как я с ним уже виделся. Он сделал бы  э