то
до моего появления, а если не так, то, значит, Ефим за мной  следит.  Но
такое предположение из области фантастики. Я уже начитался детективов  с
похожими сюжетами. Все  они  хромают  на  одну  ногу.  Наивный  читатель
глотает страницу за страницей и не  делает  выводов.  Его,  как  слепца,
ведет за собой автор, глумясь над любителями жанра. Меня же доктор Розин
учил логике, трезвой оценке и  внимательности.  Задачка  примитивная,  и
отвлекаться на захватывающий сюжет можно с  книжкой  в  руках,  лежа  на
диване, или в метро, по дороге на работу. Но решение в жизни должно быть
другим. Ефим боится, что я его найду, и обрубает все концы.
   Судя по рассказам горничной, мы с Ефимом были друзьями  и  он  строил
для меня яхту. Значит, общих знакомых, знающих его адрес, не  два  и  не
три человека. Так что же, он сумасшедший маньяк, готовый перебить  всех?
А я так и буду разгуливать по Москве, натыкаясь на трупы.  Чушь!  Вопрос
решается просто. Убить надо одного человека, а именно - меня, и на  деле
будет поставлена жирная точка.
   Железная логика и единственно правильный ход. В книжках такую  логику
искать бессмысленно. Если автор убьет героя, то ему писать  будет  не  о
чем. Финита ля комедия!
   Теперь серьезно. На мне висят два убийства. Я  от  них  отбрыкиваюсь,
пытаюсь схватиться за соломинку, как утопающий. Не верю, потому  что  не
помню. Но это же не оправдание, а самозащита. Теперь труп нотариуса лишь
подтверждает мое прошлое. Подсознание работает, характер тот же. Убийца,
он и есть убийца.
   Где-то внутри меня существует переключатель. Тумблер,  делающий  меня
перевертышем. Включил вправо, и ты старый Тимур Аракчеев. Самодовольный,
избалованный, нетерпимый, мстительный и  коварный!  Включил  влево...  И
что?
   Ничего. Беспомощная амеба с жалкими потугами разобраться в  своем  я,
сделать из себя святошу и обвинить всех  и  вся  в  собственных  грехах.
Сыщик поневоле, который сам не знает, что ищет. Иди туда - не знаю куда.
Найди и принеси то - не знаю что! Итог? Дурная  голова  ногам  покоя  не
дает. Я догадываюсь, из-за чего все происходит. С каждый днем  и  каждой
минутой я все больше и больше ощущаю или,  точнее,  понимаю,  что  такое
одиночество. Чувство, которое все больше и больше меня охватывает, и  от
него я и пытаюсь сбежать.
   Мне стало страшновато. Интуиция подсказывала, что я  лезу  головой  в
петлю и делаю все не так, как надо, но остановить себя я не мог.
   На черной ленте шоссе  вновь  замелькали  огни.  Вскоре  я  отчетливо
увидел надпись: "Бистро "Счастливый путь!"". Машину я заправил,  неплохо
бы и себя заправить. Чашка горячего кофе  с  бутербродом  мне  вовсе  не
помешает.
   Возле забегаловки стояли  большегрузные  многотонные  грузовики.  Мой
компактный "мерседес" легко вписался между парой  гигантов,  как  Моська
среди слонов.
   Надеюсь, здесь меня не знают. Во всяком случае,  я  же  не  въеду  на
своей машине в зал и не притяну ее за собой не веревочке. Нет,  конечно,
я вошел туда скромно, на своих двоих.
   Народу оказалось меньше, чем машин. Остальные, вероятно, спят в своих
кабинах размером с лифт. Шоферы сидели за столиками и поглощали  сосиски
с горошком. Тихо, уютно, тепло. Обстановка  мне  понравилась.  Никто  не
обратил на меня внимания.
   В дальнем конце находилась стойка, за которой  у  кофеварки  суетился
толстячок.
   - Добрый  вечер,  -  сказал  я,  приближаясь.  Бармен  встретил  меня
дежурной улыбкой.
   - Добрый, добрый.
   - Я хотел бы перекусить, но только не сосиски.
   - Уже знаю. Как в прошлый раз? Тот же комплект?
   У меня желваки заходили на скулах. Должен быть в конце концов  предел
этой мистики. Мне захотелось треснуть кулаком по стойке, но я сдержался.
Руку жалко, и толку никакого.
   - Как в прошлый раз, - тупо повторил я.
   Через  минуту  на  стойке  стояла  чашка  кофе,   тарелка   с   двумя
бутербродами и пачка сигарет "Жетан". Вот тут он попался. Я не курю.
   - Только не говорите мне, что в прошлый раз я заплатил  вам  за  этот
набор сто долларов!
   У  толстяка  вытянулось  лицо,  и  оно  стало  похоже  на  исхудавшую
лошадиную морду.
   - Вы сегодня не в духе? Устали или неприятности?
   - Давайте проще. Вы уверены, что именно я у  вас  был,  а  не  кто-то
другой?
   - Конечно. Чего тут сомневаться. Вы ведь опять скажете, что у вас нет
рублей. Пять долларов меня устроит.
   - Еще какие доводы?
   - Какие могут  быть  доводы.  Оглянитесь.  Мои  клиенты  -  работяги,
шоферы. Да и в центре Москвы я  не  встречал  мужчин  в  белых  лайковых
перчатках. Вы упакованы на стоимость всех грузовиков, стоящих у обочины.
Я человек бывалый, работал официантом в "Метрополе", пока  не  обзавелся
своей харчевней. Многих людишек повидал. Один ваш костюм  на  пару  штук
баксов потянет.
   Я осмотрел свой костюм под плащом,  который  принес  мне  в  больницу
Антон. У меня и мысли не возникало его оценивать.
   - Хорошо. Сдаюсь. Еще вопрос. Я сам просил вас дать мне эти сигареты,
или это приложение всем полагается?
   Бармен хихикнул.
   - Ну вы даете! Будто с луны свалились. Эту французскую дрянь никто не
курит. Тем более без фильтра. Это мне дают их в нагрузку. Полгода  лежит
один блок, и только вы первый  попросили  дать  вам  синий  "Жетан"  без
фильтра. Вторую пачку продаю и все вам же.
   Я не стал больше докучать мужику, и без того выглядел полным идиотом.
   Оставив на стойке десять долларов, я выпил кофе, съел один  бутерброд
и, взяв с собой сигареты, ушел.
   Минут десять я сидел в машине, тупо глядя перед собой и ломая  голову
над происходящими со мной странностями. Уж  кажется,  все  тут  понятно.
Рецидив и так далее, но  в  голове  не  помещалось.  Не  в  состоянии  я
расколоть этот орешек!
   Потихоньку я тронулся  дальше.  Подавая  назад,  чтобы  выбраться  из
тисков груженых "камазов", я заметил вишневый "гольф". Он показался  мне
знакомым, где-то я уже видел эту машину.
   Выбравшись на дорогу, я дал газу и понесся вперед. "Гольф" последовал
за мной. Очевидно, парень выжимал из своей колымаги все соки,  чтобы  не
отставать.
   Конечно, я мог от него уйти, но не хотел. Я даже сбавил скорость.  Он
сделал тоже самое, дистанция оставалась прежней. А может быть, версия  с
Ефимом имеет право на существование? Я же в принципе ни черта не понимаю
в законах этого мира. Логика  хороша  как  наука  и  требует  времени  и
взвешенности, а человеческие поступки очень часто идут вразрез не только
с логикой, но граничат с бездарной  глупостью.  И  я  сам  тому  пример.
Ладно, посмотрим,  что  будет  дальше.  Я  уже  понял,  что  меня  ведет
собственная судьба, взяв за ручку, как капризного  малыша,  невзирая  на
его хныканье и сопротивление. Поплыву по течению, куда  вынесет  -  туда
вынесет.
   Щит с указателем я проглядел, потерял внимательность. На мое  счастье
у развилки находился пост ГАИ, и я притормозил.
   Офицер ленивой походкой подошел к моему авто.
   - Опять заблудился? - спросил он, усмехаясь.
   - Память ни к черту, - я уже ничему не удивлялся. - Какая  дорога  на
Москву?
   - Правая ветка. Там же щит стоит. - Он показал жезлом назад.
   - Задумался.
   - На таких скоростных машинах и подумать не успеешь,  как  слетишь  в
обочину. Хорошо еще, если так, а то и встречную можно угробить.
   - Буду стараться, капитан. Закурите?
   - Ваши-то? Не дай Бог, как вы их только курите?  Я  уж  думал  у  вас
что-то необычное и клюнул в прошлый раз. Чуть не вырвало. Несоответствие
получается.
   - Привычка.
   Я тронул машину с места. Не могу одного понять: зачем я два дня назад
купил эти дурацкие сигареты? Ведь такого названия даже не  слыхал.  И  в
кино их не видел. По словам бармена, я сам попросил  дать  мне  "Жетан".
Где-то в подсознании у меня это название отпечаталось. Вот бы распечатку
получить всего, что там затаилось.
   Минут через  десять  пути  я  вновь  заметил  за  своей  спиной  фары
"гольфа".
   - Давай, давай, дружок, скоро попадешь в мои лапы!
   Странный тип. Он, можно сказать, следил за мной в открытую,  даже  не
пытался прятаться.  Но,  может,  меня  одолевает  мнительность?  Обычный
попутчик, и ничего более? До того запугал меня Антон, что я кругом  вижу
только врагов. А по большому счету людям на меня  плевать.  Есть  я  или
нет, никого не касается.
   Прибьет меня Ефим, никто и не вспомнит.
   В памяти людей остался тот  Тимур,  а  не  нынешний  инвалид,  сующий
повсюду свой нос.
   В город я въехал, когда он спал глубоким сном. Около четырех  утра  я
добрался до гостиницы. Зря я думал,  что  ночью  тут  делать  нечего.  В
шикарном здании работали рестораны, бары и жизнь шла полным ходом.
   Швейцар открыл мне дверь и поклонился. Очевидно, тоже  разбирается  в
стоимости моего гардероба.
   Портье за стойкой листал журнал.  Увидев  меня,  он  отбросил  его  в
сторону и встал, пытаясь вспомнить из какого я номера.
   На вид он был моим ровесником,  но  с  большим  жизненным  опытом,  в
отличие от меня - младенца. Думаю, что ему нравилась его  работа,  и  он
старался выглядеть пристойно. Руки мне его не понравились.  Не  мужские.
Слишком холеные пальчики с бесцветным лаком на ногтях.
   - Вам нужен номер? Или вы...
   - Мне нужны ответы на вопросы. О вознаграждении не беспокойтесь. Речь
пойдет об убийстве, происшедшем в вашей гостинице девятого июля.
   - Вы репортер? - среагировал он быстрее, чем я успел закончить фразу.
   - Сами-то подумали, что спросили?
   Он осмотрел меня и немного расслабился.
   - Я родственник убитой. Только вчера вернулся из-за границы.
   - Понимаю, конечно, но что вы от меня хотите? Вам надо  обратиться  к
следователям.
   - Они сидят в той же луже, в которую провалились с самого  начала,  а
меня ход такого расследования не устраивает, мягко говоря.
   - Согласен. Обидно,  конечно.  Молодая,  красивая  женщина...  Но  не
понимаю, чем смогу вам помочь?
   Я положил на стойку пятидесятидолларовую бумажку.
   - А если напрячь память? Это тоже работа, и должна оплачиваться.
   - Понял. Я не против денег, и, если хотите, дам одну наводку  за  эти
деньги.
   - Согласен.
   Он взял со стола  журнал,  который  читал,  и  положил  купюру  между
страниц.
   - Пройдите по коридору до конца. Последняя комната справа за грузовым
лифтом. Он дежурит по ночам.  Зовут  его  Аркадий  Баринов.  Работает  в
службе безопасности отеля. Бывший мент. Но слишком любит деньги, за  что
и поплатился погонами. Его у нас не очень любят, потому и  поставили  на
ночное дежурство. В день убийства он работал. Мужик себе на  уме,  денег
сразу не давайте. И стоит он не очень дорого.
   - Сейчас он там?
   - Приходит в десять вечера, уходит в шесть утра. Классная работенка.
   - Поэтому и людей убивают безнаказанно. Ладно, информация стоит  этих
денег.
   На мой настойчивый стук никто не ответил. Я  дернул  ручку,  и  дверь
открылась. Неужто вновь наткнусь на труп?
   Этот самый  "труп"  слишком  громко  храпел,  чтобы  поверить  в  его
кончину.
   Небольшая  комнатенка  с  крошечным  телевизором.  Здоровенный  мужик
валялся на узкой кушетке, уложив  ноги  на  стол,  на  котором  им  едва
хватало места среди пустых пивных бутылок.
   Возраст под пятьдесят, мешки под глазами проглядывали сквозь закрытые
рыжие ресницы, выжранное оспинами лицо, словно на  нем  поработала  стая
дятлов, пухлые губы приоткрыты, изо рта проглядывал слабый блеск золотых
клыков. Голова громадная, облысевшая, остальное - живот.
   Я подошел к столу, взял одну из  бутылок  и  постучал  по  стоптанным
подошвам.
   Пробуждение выглядело неповторимо. Глаза открылись, но храп  все  еще
продолжался.  Веки  быстро  отяжелели  и   вновь   упали.   Вдруг   храп
прекратился, но глаза еще не открывались. Неожиданно туша ожила, ноги  с
несколькими бутылками упали на пол, и он  вскочил.  От  неожиданности  я
вздрогнул.
   На меня таращились осоловелые серые глаза.
   - Все в порядке. Все  в  полном  порядке.  Я  начеку!  -  выпалил  он
скороговоркой.
   Кажется, я терял время. Такую птицу надо ловить на подходе к  работе,
а не к концу смены.
   Я подождал, пока он окончательно придет в себя.
   - Вы что-то хотели?
   - И до сих пор хочу.
   Я сдул пыль  с  табуретки  и  присел  на  край.  Она  тут  же  издала
предупреждающий скрип.
   - Хочу поговорить с вами об убийстве. Девятого июля в гостинице убили
женщину.
   Он напрягся еще больше и продолжал стоять столбом.
   - А вы кто?
   - Родственник. Но предпочитаю, чтобы вы отвечали на мои вопросы, а не
наоборот. У вас пиво кончилось. Могу подбросить  на  ящик  нового,  если
услышу то, что меня интересует.
   Мужик обмяк и плюхнулся на кушетку. Стены содрогнулись, но устояли.
   Кушетка, вероятно, опиралась на железобетонные ножки.
   - Между прочим, вы находитесь на территории  гостиницы,  и  я  вправе
потребовать от вас документы.
   Его голос приобретал уверенность.
   - Между прочим, вы можете остаться без пива, а  я  уйду.  Гляньте  на
стол.
   Рядом с пустыми бутылками и смятой  пачкой  из-под  сигарет  валяется
несколько медных монет. Надеюсь, у вас  есть  проездной  и  до  дома  вы
доберетесь?
   Мужик не все переварил из  сказанного,  тряхнул  головой,  словно  на
лысине сидела муха, потом склонился к тумбочке, порылся  в  ней,  достал
пыльную газету с мышиным пометом и бросил на стол.
   - Здесь все сказано.
   Я взял со стола газету,  открытую  на  шестой  полосе,  и  пробежался
взглядом по тексту.
   "Вчера  около  двенадцати  ночи  в  номере  417  гостиницы   "Балчуг"
обнаружен  труп   молодой   женщины.   Зверски   убитая   женщина   была
зарегистрирована в гостинице под именем Екатерины  Аракчеевой.  Личность
популярная благодаря своему мужу, известному в  стране  олигарху  Тимуру
Аракчееву, продолжившему  дело  своего  великого  отца,  некогда  короля
нефтяного бизнеса.
   Расследование  загадочного  убийства  доверено  Московской  городской
прокуратуре и Центральному окружному  УВД.  За  работу  взялись  опытные
сыщики, среди которых многим читателям известно  имя  майора  Лиходеева.
Майор всегда краток в своих оценках:
   "Что вижу, то и говорю, - бросил он через  плечо  корреспондентам.  -
Женщину  зарезали  колющим  предметом  наподобие  четырехгранного  штыка
времен Гражданской войны. Тело пронизано  насквозь.  Во  время  убийства
жертва находилась лишь в прозрачном  пеньюаре,  под  которым  ничего  не
было. Это наталкивает на мысль, что  убийца  -  близкий  ей  человек.  С
внутренней стороны двери торчит ключ, и  чужого  в  таком  виде  она  не
впустила бы. Другим путем в номер попасть невозможно.
   Варианты проверены. Следов насилия на трупе не обнаружено.  А  теперь
вы сделаете те же выводы, что и я. На этом  все,  мальчики  и  девочки".
Лиходеев в своем репертуаре.
   Напомним читателям, что Екатерина, в девичестве  Кислицкая,  работала
до замужества танцовщицей кабаре в ночном  клубе  "Бермуды",  С  будущим
мужем познакомилась на одной из столичных тусовок и через полгода  стала
"королевой бензоколонки". Прямо как в сказке. И вот он, печальный  конец
звездной истории.
   Тимур Аракчеев совсем недавно потерял своего отца. Не прошло  и  трех
недель, как он теряет жену. Вот и получается, что  счастье  строится  не
только на деньгах. Судьба взяток не берет!"
   Я отбросил газету в сторону.
   - Послушайте, Аркадий. Я приехал черт  знает  откуда,  не  для  того,
чтобы читать газеты. Мне нужны факты.
   Здоровяк тупо смотрел в пол и лишь слегка пожал плечами.
   Кажется,   я   торопился.    Пришлось    делать    шаги    навстречу.
Двадцатидолларовая купюра  легла  ему  на  колени.  Эффект  ключика  для
механической игрушки.
   Он встал и выскочил из комнаты, не  успел  я  и  глазом  моргнуть.  С
его-то весом и такая прыть.
   В ожидании его возвращения, я еще раз перечитал заметку.
   Теперь я нашел тот пункт, на котором споткнулся  при  первом  чтении.
Убийца проткнул насквозь тело жертвы колющим предметом, похожим на штык.
Точно такая же  смерть  постигла  Игоря  Русанова.  Нотариуса  проткнули
насквозь, и я подумал, что чугунной  мешалкой  от  камина.  Насколько  я
понимаю, таких ножей не бывает. Я ничего об  этом  не  знал,  но  провел
прямую  линию  от  нотариуса  до  жены  сходством  убийства   и   дважды
проложенным маршрутом на своей машине...
   Местный секьюрити вернулся с ящиком пива и  сигаретами.  Кажется,  он
немного повеселел. Я подождал, пока он осушит пару бутылок, и продолжил.
   - Пиво дело хорошее. Но и поработать за угощение тоже неплохо бы.
   - Вот что, господин хороший. У меня язык не помело. Мне  незачем  зря
им работать. Задавай вопросы, я отвечу. Но большего чем газеты я сам  не
знаю, - он глянул на меня, щуря заплывшие от пьянства глаза. - Где-то  я
вас уже видел. Вы бывали здесь раньше?
   Я проигнорировал его вопрос.
   - Кто приходил к Екатерине в день убийства?
   - Ее муж и подруга. Точно не могу  сказать,  но,  кажется,  зовут  ее
Любка.
   Они в варьете вместе работали. Любка у  них  запевала.  Песенки  поет
между танцами. Аппетитная бабенка, да только худа  слишком,  макаронина,
как по моде.
   - Кто из них приходил раньше?
   - Любка первая. Они начинают выступать в полночь, так она в  половине
двенадцатого  свалила,  а  мужик  пришел  минут  через   десять.   Минут
пятнадцать побыл и ушел. Я в холле сидел и все видел. Так вот, когда  он
еще там находился, Катькин сосед по номеру, старик, съезжал. Он  покачал
головой и сказал дежурной:
   "Они там так кричат, а люди уже спят". "Где?" - спросила дежурная. "В
четыреста семнадцатом,  просто  кошмар".  Мальчишка  подхватил  чемоданы
старика и понес их к машине. А потом вниз сбежал ее  муж  и  вылетел  из
гостиницы как угорелый.
   - Другие мужчины ее посещали?
   - Чего не знаю, того не знаю.
   - А вы уверены, что это был ее муж?
   - Да он уж всем примелькался. Каждый вечер приходил.  Ночевал  редко,
но на пару часов оставался. На следующее утро майор Лиходеев его вызывал
прямо в гостиницу. Тот явился, как ни в чем не бывало. Будто вообще сюда
никогда не заглядывал. Короче, Ваньку валял, под дурачка косил.
   - Покажите мне номер, где она жила.
   -  Вообще-то  мне  не  желательно  светиться  в  таком   виде   перед
персоналом. Эти сволочи тут же заложат меня начальству.
   - Не валяйте дурака. Тут все  о  вас  все  знают.  Я  получил  о  вас
исчерпывающую характеристику, прежде чем зайти в этот курятник.
   Он неохотно поставил пустую бутылку на пол, с тоской глянул на полные
и зачем-то напялил на лысину бейсболку.  Тяжело  выдернув  свое  тело  с
кушетки, словно  штангист  рекордный  вес,  он  направился  к  двери.  Я
последовал за ним.
   Мы поднялись на лифте на четвертый этаж.
   Коридор пустовал, дежурной на месте не оказалось. Дойдя до  середины,
мы остановились, и он ткнул пальцем в дверь.
   - Здесь.
   - Вы можете открыть номер?
   - Могу. Но не сделаю этого по двум причинам.  Это  апартаменты  люкс.
Здесь всегда живут влиятельные  люди  или  солидные  иностранцы.  Сейчас
ночь. За вторжение в чужие владения меня уволят без выходного пособия.
   - Другая причина?
   - Вам ничего это не даст. Мне проще нарисовать вам схему.
   Он переминался с ноги на ногу. Оставленное внизу пиво не  давало  ему
покоя.
   - Здесь есть другой выход?
   Мы прошли до конца коридора, и он  вывел  меня  на  узкую  запыленную
лестничную площадку.
   - Ей пользуются только в служебных целях, - пояснил охранник.
   - Этим путем можно выйти на улицу?
   - Элементарно. Но придется пройти  через  ресторанную  кухню,  а  там
работают  люди.  Ресторан  ночной.  Кстати,  майор  Лиходеев   опрашивал
персонал. Они никого из посторонних в ту ночь не видели.
   - Или не обратили внимания. Я вижу, вы утомились. На сегодняшний день
достаточно, но я еще загляну к вам.
   Он  хотел   уйти,   но   я   остановил   его.   Достав   из   кармана
пятидесятидолларовую купюру, я похрустел ей у него перед носом.
   - Это на опохмелку.