тью перешла на ты,  и  тон  ее  стал
заговорщицким. - Этого майора я увидела на  следующее  утро.  Уже  после
того, как Катюшу зарезали. У ее номера стояли менты. Я-то еще ничего  не
знала. Не успела я  и  рта  раскрыть,  как  меня  впихнули  внутрь.  Там
командовала какая-то баба.
   Клевая красотка, одета от Кардена, но хамло страшное. Она ввела  меня
в спальню, а там кровища,  кошмар...  Кто-то  лежал  на  полу,  накрытый
простыней. "Вы ее знаете?" - спросила она. Вот  сволочь?  Я  тут  так  и
вырубилась. Потом меня обхаживали нашатырем.  В  жизни  не  забуду  того
ужаса. Катя так и стоит в моих глазах. - Она замолкла и стерла  слезинки
с глаз, размазав тушь по щеке. - Короче  говоря,  эта  стерва  оказалась
следователем прокуратуры.
   - Задорина?
   - А черт ее  знает.  Кажется,  так.  Потом  меня  отвели  в  соседнюю
комнату. Там и сидел майор. Он разговаривал с Тимуром. Узнав, кто я,  он
указал мне на стул и велел ждать. Я, находясь в шоке, подчинялась всему,
как дрессированная мартышка. Тимур тоже был бледен, но  он  всегда  умел
держаться. Такого на кривой козе не объедешь.
   - Вы помните, о чем они разговаривали?
   - Конечно. Этот день мне засел в памяти до  конца  жизни  и  отдается
эхом в тяжелых снах. Майор... Как его...
   - Лиходеев. Денис Лиходеев.
   - Да-да, Лиходеев.  Именно  так  он  мне  потом  и  представился.  Он
спрашивал у Тима, где тот провел ночь. Тимур  возмутился.  Мол,  не  его
собачье дело, где он проводит ночи. Тим в открытую презирал мента. Но  и
Лиходеев вел себя жестко, ему было наплевать на чувства  Тима.  Он  тихо
заметил, что Тим обязан отвечать на вопросы. Речь шла об убийстве. И  он
продолжал наседать на него. Когда Тимур в последний раз приходил к  жене
в гостиницу? Тим ему ответил, что вообще  никогда  здесь  не  был.  Жена
принципиально не ездила к нему в коттедж, а он не намерен бегать к  жене
в гостиничные номера, как к уличной шлюхе. Они встречались в  московской
квартире отца. И вообще он не собирается отвечать на его вопросы.
   Пусть вызывает к себе его адвоката и беседует с ним.  Обложив  майора
как следует, Тим вышел, хлопнув дверью.
   - И они его не задержали?
   - Нет. Какой-то мент хотел  его  нагнать,  но  майор  остановил  его.
"Оставь его, Астахов, - прикрикнул майор. - Никуда этот псих от  нас  не
денется. Он прикован к своим миллионам. Мы возьмем его в любую минуту".
   - О чем он спрашивал вас?
   - О Кате. Когда я видела ее  в  последний  раз?  Ну  я  сказала,  что
заходила к ней в одиннадцать вечера. Катя была весела, и мы договорились
утром сходить в бассейн. Я отработала ночь и заехала за ней, а тут такое
творится.
   - Вы-то сами верите, что Катю убил ее муж?
   Она открыла рот,  но  ничего  не  сказала,  будто  напугалась.  Потом
серьезным,  спокойным  голосом,  что  совершенно  не   вязалось   с   ее
темпераментом, произнесла:
   - Нет, не уверена.
   - Максим Круглов был ее любовником?
   Она бросила на меня колючий взгляд.
   - И ты туда же?
   - Я работаю, а не копаюсь в грязном белье. Мне уже многое известно. Я
хочу  знать  все,  чтобы  установить  истину.  Сейчас  уже  не   уместно
заботиться о чести мертвой подруги.
   - Хваткий ты малый. Мне нравится твой подход.
   Любовь  долго  и  внимательно  смотрела  на  меня.   Кажется,   хмель
выветрился из ее головы.
   - А при чем тут Макс?
   - Есть предположение, будто Тимур убил жену из-за ревности.
   - Тимур подонок, каких свет не видывал, но он не знал о их связи.
   - Уверены?
   - Конечно. Если бы знал, то в худшем случае бросил бы ее. Не такой он
дурак, чтобы убивать жену из ревности. У него любовница жила в коттедже,
поэтому Катя туда не ездила. За ним бабы табунами ходили.
   - Значит, Лиходеев ошибся? Его версия ничего не стоит?
   - Да при чем тут Лиходеев! Тимур унизил его и  смешал  с  дерьмом.  У
мента взыграло самолюбие, и он решил его потопить и доказать  всем,  что
ему любые орешки по зубам.
   - Вы и сами,  Люба,  отличный  детектив.  В  ваших  рассуждениях  все
логично.
   Этот комплимент ей понравился. Вероятно, он для  нее  непривычен.  Ее
разглядели с другой стороны. Ну а мне большего и не надо.
   - Почему вы не любите Тимура? У вас на него зуб и, тем не  менее,  вы
его защищаете.
   - Подонок, я же сказала. Катьку он не убивая,  а  отца  своего  убил,
чтобы завладеть капиталом.
   Такой оборот дела меня выбил из седла. Я растерялся.
   - Все очень просто. Когда они  познакомились,  он  приволок  Катю  на
юбилей отца.  Там  было  столько  народу,  что  арендовали  два  зала  в
"Президент-отеле". Он и не думал знакомить Катьку  с  отцом,  но  старик
вдруг сам положил на нее глаз.
   Неожиданный оборот. Отец даже не понял,  откуда  она  взялась.  Тимур
заметил это, а потом отвел Катю  в  сторону  и  спросил:  "Хочешь  стать
миллионершей?" Девка обалдела. Он продолжил: "Старик дышит на ладан.  Ты
можешь стать его последней лебединой песней. Влюби его в себя, поваляйся
с ним в койке, от тебя не убудет.
   Вряд ли он на что-нибудь способен. Если окрутишь  старика,  то  я  на
тебе женюсь и ты станешь королевой!" Бедная дурочка, она всему поверила.
Вы думаете, талантливой периферийной  девчонке  легко  в  Москве?  Чтобы
попасть в варьете, а не на панель, ей  пришлось  пропустить  через  себя
кучу кобелей начиная с телохранителей босса клуба до него самого. А ведь
она мечтала о большом балете.
   Нам, бабам, выжить не легко. А тут тебе предлагают трон королевы.  Ну
она и пошла на поводу у Тимура. Три месяца Катя окручивала старика.  Тот
по ней с ума сходил. Видел бы ты подарки, которые он ей дарил. Она  даже
жалела его. Добрый и открытый. Может быть, на старости лет  все  мужчины
такими становятся. Короче говоря, Тимур  подгадал  подходящий  момент  и
умотал на курорт с Катей. А оттуда прислал папаше  телеграмму:  "Привет,
папочка! Я решил жениться. Мы с Катей идем  под  венец.  Мы  любим  друг
друга, и жить друг без друга не можем".
   Старика тут же хватил удар. Больше он не оправился. Когда он  был  на
последнем издыхании, Тимур проводил медовый месяц  с  молодой  женой  на
Канарских островах. Старик протянул  недолго.  И  Катька  страдала  куда
больше по усопшему, чем сынок. Вскоре она поняла, что стала  всего  лишь
игрушкой в руках подонка. О какой же ревности может идти речь?
   История меня потрясла.
   - Так кто же, по-вашему, убил Катю?
   - Возможно, Максим. Утверждать тоже не берусь.
   Еще один снежный ком на голову. Я чувствовал себя полным идиотом.
   - Зачем же Максиму убивать жену друга, да еще свою любовницу?
   - Она отыгрывалась на Максе. Он решил заткнуть ей рот, чтобы  она  не
проболталась.
   - О чем? Рассказав мужу о любовнике? Полное безрассудство.  -  А  это
как посмотреть. Плевать она хотела на Тимура. Впрочем, как и он на  нее.
Разводиться они не собирались. Развод грозил ему серьезными издержками;
   Речь идет о больших деньгах.  А  он  попал  бы  под  опеку,  согласно
завещанию. Но там запутанная история.
   - Разве это не повод?
   - А разве повод? Он жил как хотел. На  кой  черт  ему  впутываться  в
грязную историю? Если уж на то пошло, заплатил сотню бомжу, и тот  ее  в
бассейне утопил бы. Тимур трус. Это он с виду так харахорится. Жена  ему
нужна была для отвода глаз,  для  светских  вечеринок  и  прессы,  чтобы
скрыть свою ориентацию.
   Я ничего не понял.
   - А Максим железный мужик. Он мог.
   - А если существовал кто-то третий? Почему Макс?
   - Я видела его  в  день  убийства  возле  отеля.  Я  ушла  от  нее  в
двенадцатом часу. Садясь в свою машину, я увидела, как к парадному входу
подъехал белый "мерседес" Тимура. Я даже испугалась. Я  знаю,  что  Катя
ждет Макса. Хотела предупредить ее по мобильнику. Но  из  машины  Тимура
вышел Макс. Причем он был одет в  костюм  Тимура  и  надвинул  кепку  на
глаза, но я все равно его узнала.
   - Вы ничего не путаете?
   - Он специально одевался в костюмы Тима и пользовался  одной  из  его
машин, чтобы не нагнетать обстановку и не  распространять  слухи.  Вроде
как заботился о чести Кати. Надо  сказать,  Макс  отлично  справился  со
своей  ролью,  если  даже  меня  ввел  в  сомнение.  Ведь  недаром  весь
гостиничный персонал утверждал, что вечером приезжал муж.  И  потом,  ее
нашли почти голой. Какие тут могут быть  сомнения?  В  полночь  поднялся
администратор наверх из-за  жалоб  на  шум,  открыл  дверь,  а  она  уже
мертвая.
   - Вы говорили об этом Лиходееву?
   - Майору? С какой радости? Если он втемяшил себе в башку, что  убийца
Тим, ну и черт с ним. Я не  против.  Посадить  не  посадят,  хоть  нервы
потреплют, и то бальзам на душу.
   - Одного не могу взять в толк. Зачем Максиму убивать Катерину?
   Она  с  удивлением  посмотрела  на  меня,  будто  мой  вопрос  звучал
неуместно и глупо.
   -  Тупой  ты  парень,  а  лезешь  в   такие   дебри.   Наивный,   как
первоклассник, тебе все надо  разжевывать.  Слушай.  Однажды  я  слышала
разговор собственными ушами. Катька требовала от Максима  крупную  сумму
денег. Она постоянно тянула из него деньги.  Мол,  если  ты  вечером  не
привезешь, я все расскажу Тиму, и подумай, что после этого он сделает  с
тобой. Разговор состоялся при мне.
   - Значит, она шантажировала его? А разве...
   - Тим не давал ей ни гроша, - резко прервала меня Любовь. - Он вообще
для нее ничего не делал. Только на банкеты с собой брал для отвода глаз.
   - Хорошо. Допустим, она рассказала бы Тимуру о связях с  Максимом,  и
что?
   - Тим вышвырнул бы  его,  как  котенка,  на  улицу.  Вот  ему  бы  он
предательства не простил. Макс был  его  собственностью.  Он  сделал  из
тщеславного горделивого ничтожества большого человека. Все давно  знали,
что Тим и с Максом спит. А то за что бы он его  в  люди  вывел,  да  еще
таскал везде за собой? Распутный тип!
   Тимур и мальчиков  любил,  и  девочек.  Вот  почему  ему  нужна  была
дежурная жена для выездов. А тот ради карьеры на все  готов.  Но  слухов
уже  хватало.  И  Тимур  решил  женить  Макса.  Макс  крутился  юлой  и,
разумеется, платил Катьке столько, сколько она требовала. А  на  что  бы
она жила? Но сколько можно? Максиму все порядком надоело.  Его  обложили
со всех  сторон,  а  тут  еще  невеста  появилась.  Вполне  закономерное
решение. Самый тугой узел надо разрубить.
   - На ком же он собирался жениться?
   - На Татьяне Русановой. Дочери одного дельца из той же  фирмы,  друга
старика Аракчеева.
   - Вы говорите о нотариусе Игоре Русанове?
   - Кто он там был, я не  знаю.  Но  отец  Тимура  ему  доверял  больше
других. Они даже с Татьяной подали заявление в ЗАГС, и Макс  подарил  ей
обручальное кольцо.
   Тим собирался устроить им свадьбу, лучшую в  Европе,  на  королевском
уровне. Ради мести Тимуру она на все могла пойти. И пошла,  если  бы  не
остановили. Максим ходил по краю пропасти. Неверный шаг - и прощай!
   Я встал.
   - Ну и задачку вы мне задали. Тут сам черт себе голову сломает.
   - Уже уходите?
   - Пора переварить информацию. Непомерный  объем.  Вы  отлично  умеете
ставить все на места и всему давать обоснование.
   - Жаль, что плеер не починили.
   Я глянул на молчаливый аппарат и увидел болтающийся по полу шнур.
   Нагнувшись, я поднял его и воткнул в розетку. Тут же заиграла музыка.
   Любовь Овечкина, она же Кольцова, захлопала в ладоши.
   - Значит, ты на что-то  способен?  А  говорил,  сыщик.  Иди  лучше  в
радиомеханики. Заходи еще, если будет скучно.
   Дорогое удовольствие, хотел я сказать,  но  промолчал.  Мне  пришлось
постучать в дверь, чтобы меня выпустили. Потом сопроводили  до  лифта  и
опять подняли на галерку. Теперь можно отдохнуть от  звонкого  щебетания
певицы. Нет, пела она куда приятнее, чем разговаривала. Но  надо  отдать
ей должное, все ее доводы логичны. В каком кошмарном мире я живу. Доктор
Розин не зря за меня беспокоился при выписке. В больнице я был счастлив,
и ничего подобного мне и в страшном сне не могло присниться.
   Так значит истинный убийца - Максим Круглов? Вроде бы  все  сходится.
Но значит, Антон опять мне врал? Хотя, трудно его обвинить  в  этом.  Он
просто сказал, что у следствия есть на меня улики.
   Я зашел в зал и спустился к своему столику. Рыжеволосая Белла  сидела
на месте. Я присел к столу.
   - Странно. Вы вернулись. Вас не было больше часа. Я думала, сбежали.
   - Лишиться приятной компании ради экономии на  шампанском?  Потом  вы
просили меня отплатить за услугу. Я готов.
   - Мне казалось, приятная компания осталась за кулисами.
   - Сугубо деловой разговор, от которого лучше  отвлечься  на  какое-то
время.
   Слишком большая нагрузка для моего ума.
   - Но, значит, не бесполезно. Рада, что оказала вам услугу.
   - Послушайте, Белла, вы совсем  не  похожи  на  тех  женщин,  которые
подсаживаются за столики. Неужели вы тут работаете?
   - Нет. Но знаю все. Пришлось узнать. Я копаюсь в  одном  деле.  Я  же
говорила, что у меня погиб дружок. Он имел к этому  заведению  некоторое
отношение. А к вам подсела, потому что поняла, что вы не будете  ко  мне
приставать.
   Хорошо она  меня  хлестнула.  Это  я-то,  Тимур  Аракчеев,  не  стану
приставать к женщине? Или, может, на моей  физиономии  написано,  что  я
голубой? Я пересмотрел пару сотен фильмов и восхищался только женщинами,
мужчины меня интересовали как актеры, своим талантом.
   - Вы, очевидно, не правильно  меня  поняли,  -  поправилась  девушка,
словно прочитала мои мысли. - Я увидела в вас порядочного человека.
   - И на том спасибо. Хотите еще шампанского?
   - Нет, я так. От него голова болит. Я предпочитаю водку. А  здесь  не
принято. В домашних условиях, на кухне, с  хорошей  закуской.  Грибочки,
селедка,  разваристая  картошка  и  человек  рядом.  На  которого  можно
положиться, которому можно поплакаться в жилетку.
   - Это и есть ваша просьба?
   Она удивленно взглянула на меня.
   - Честно говоря, я об этом даже не подумала.  Впрочем,  не  возражаю,
если вы меня не боитесь.
   Вторая оплеуха. Я встал.
   - Тогда пойдем. Только водку  пить  я  не  буду,  мне  в  рюмку  воды
нальете.
   - Важно, чтобы рюмки чокались и разговор был интересным.
   Я расплатился с официантом, который не требовал с меня  рубли,  и  мы
покинули клуб.
   На улице уже светало. Я подошел к своей машине и открыл даме дверцу.
   - Боже, так вы из новых русских?
   - Вы правы. Я совсем  новый.  Мне  два  месяца  от  роду.  Только  не
считайте меня сумасшедшим.
   - Я не любопытна, много вопросов не задаю.
   Она села в машину, и мы  приехали  к  ней  домой.  Апартаментами  эту
квартиру не назовешь.  Судя  по  нашим  фильмам,  в  таких  живут  семьи
среднего достатка, но, если честно, мне все равно, где она живет.
   Хозяйка проводила меня на крохотную кухоньку, накрыла  на  стол  так,
как обещала, поставила варить картошку и, извинившись, отлучилась.
   Появилась она минут через  десять,  и  я  едва  не  вскрикнул.  Белла
преобразилась. Куда делась вся вульгарщина? И вовсе она не  была  рыжей,
сняв парик, она превратилась в русоволосую. Косметика исчезла с лица,  и
оно стало простым и благородным с  потрясающими  карими  глазами.  Я  не
ошибся в своей оценке, увидев ее впервые. Красавицей ее не назовешь,  но
в  ней  чувствовалась  такая  притягательная  сила,  что  у  меня  комок
подступил к горлу.
   Она достала из морозилки запотевшую бутылку водки и, поставив  ее  на
стол, села напротив.
   - Вы потрясающая женщина, Белла!
   -  Галантно.  Но  я  не  люблю  таких  слов.  Не   привыкла.   Ничего
потрясающего во мне нет. Но отвечу вам соответствующим  образом.  У  вас
красивые глаза. Я такие же видела только один раз в  жизни.  Синие,  как
небо, и невинные, как у ребенка.
   Они могут увести куда угодно, и можно потерять голову. Только  печали
в  них  больше,  чем  радости.  Какая-то   боль   проглядывает.   Совсем
несоответствующая вашему внешнему благополучию.
   Я верил всему, что она говорит. Мне захотелось раскрыться перед  ней.
Не знаю  почему,  то  ли  одиночество  меня  доконало,  то  ли  хотелось
выплеснуть переполненную  чашу.  Но  вряд  ли  ей  будет  интересен  мой
рассказ. Люди живут особняком, чураясь друг друга, огораживаясь заборами
- каменными, железными, деревянными. Кому нужна та грязь, что я  ношу  в
себе? Взять и выплеснуть ее на хорошего человека.
   - Ну рассказывай, - тихо сказала она. Точно. Белла читала мои мысли.
   - Все несчастье в том, что я не знаю, кто я такой!
   Я  говорил,  и  говорил,  и  говорил,  не  замолкая,  а  она  слушала
внимательно и изредка ее красивые дугообразные  брови  подрагивали.  Мне
временами казалось, что она в каких-то местах хочет поправить меня,  как
учительница ученика, споткнувшегося на важном факте. Но она не проронила
ни слова.
   Водку она так и не стала пить. Мы ушли в комнату и легли  в  постель.
Об этом и речи не было, я не знаю, как все получилось. Само собой.
   Теперь мне стало понятно, ради чего живут люди. И еще острее я ощутил
свое одиночество. Мне стало страшно, что я ее больше не увижу.
   - Мы  увидимся,  -  сказала  она,  .прочитав  мои  мысли.  -  Так  уж
складывается судьба. Только я не знаю, когда и где. Тебе надо уходить, и
не думай обо мне.
   Пока не думай. Я сама тебя найду. И еще. Зачем ты блуждаешь во мраке?
Иди сам к этому майору, и пусть он тебе все расскажет.  Ничего  он  тебе
сделать не может.
   Ты ведь по документам другой человек. Если ты сам  придешь,  то  тебя
тем более подозревать ни в чем не станут. Узнаешь ты  что-то  новое  или
нет, сказать трудно, но ты  ничего  не  теряешь.  Хорошо  выслушать  все
стороны, чтобы иметь о прошлом более ясную картину.
   Я не хотел уходить, но она настояла. Печенкой чувствовал, что  и  она
не хочет со мной расставаться, но,  очевидно,  были  причины  для  такой
настойчивости.
   В девять утра я сел в свою машину и поехал домой. Усталый,  разбитый,
но получивший немного счастья.  Мгновенье,  мелькнувший  луч  в  царстве
бесконечного мрака.
 
Глава V 
 
ШАГ ВПЕРЕД, ДВА НАЗАД 
 
   Выйдя из ванной, я устроился в  кресле  и  осмотрел  свои  руки.  Они
напоминали восковые поделки. Кожа задубела, растянулась и стала гладкой,
будто на  руки  надеты  тонкие  резиновые  перчатки.  Сжимая  кулаки,  я
чувствовал, как натягивается чужеродная желтая пленка  на  суставах.  Во
всяком случае, без перчаток можно обойтись. Или сменить  их  на  обычные
черные, выходя на улицу.
   На  дворе  стояла  самая  настоящая  осень.  Похолодало.  Хватит  мне
выглядеть белой вороной, пора слиться с серой толпой, сменить одежду  на
более скромную.
   Может быть, тогда меня не будут узнавать на каждом шагу и утверждать,
что я с ними уже пил на брудершафт.
   Я подошел к стенному шкафу и раздвинул  дверцы.  Одежды  на  вешалках
висело не меньше, чем в магазине. Выбирай -  не  хочу.  Мне  приглянулся
серый костюм.
   Судя по всему, третью вещей хозяин еще ни разу не  пользовался  -  на
них висели ярлыки все того же магазина "Сортано". Не  замечал  за  собой
страсти к накопительству.
   К моему удивлению, костюм мне не подошел, сидел словно мешок. Я  взял
другой. То же самое. И третий меня не порадовал.
   Пришлось все побросать в шкаф. Странно. Антон уверял, что вещи привез
мне в больницу из дома, а не покупал их в магазине.
   Почему же они на пару размеров больше? Конечно, во  время  болезни  я
очень похудел. Потерял в весе, и намного.  Очевидно,  адвокат  не  хотел
меня расстраивать и купил подходящий костюм. Так это или нет, но идею  с
перевоплощением в серую мышку пришлось отставить в сторону.
   Удалось сменить рубашку и галстук. От белых лайковых перчаток я решил
отказаться раз и навсегда. Закончив с туалетом, я спустился вниз  в  тот
самый момент, когда Антон переступал порог дома.
   - Добрый день, Тим.
   - Добрый. Может быть. Ты мне не объяснишь, куда подевался Эрик?
   Антон прошел в гостиную и, не раздеваясь, сел на диван.  Сложив  руки
на набалдашнике трости, он уперся подбородком в мя