него здоровья, -  подвела  итог  Ритка  и  повалилась  в
кресло. - А ты что думаешь? - обратилась она ко мне.
   - Что я могу думать? Хочется, конечно  чтобы  папа  возвратился  на  свое
место и обрел покой.
   - Вот-вот, - оживилась она. - Что ты намерена предпринять?
   - Думаю, Севрюгин в ближайшее время объявится, если  это  его  работа.  А
что-то  подсказывает  мне  -  так  оно  и  есть.   Искать   этого   афериста
затруднительно, коли мы толком ничего о нем не  знаем,  кроме  сомнительного
утверждения, что он старый папин друг. Значит, остается ждать.
   - Хорошо, - подумав немного, кивнула Ритка, а Стас спросил:
   - Могу ли я узнать, кто такой Севрюгин?
   - Ты же слышал, папин друг.
   - А с какой целью он похитил вашего покойного родителя?
   - Спроси у него при случае. Наверное хотел убедиться, что папа мертв.
   -  А  папа  мертв?  -  невинно  поинтересовался  Стас.  -  Мы  с   Риткой
переглянулись и мачеха с достоинством ответила:
   - Такими вопросами не шутят, молодой человек.
   - Прошу прощения, - расшаркался он и повернулся ко мне. - Мы едем или  вы
предадитесь печали?
   - Едем, - поспешно согласилась я и, только оказавшись в машине, спросила:
   - А куда? У тебя что, есть план?
   - Откуда бы ему взяться? - обиделся Стас. - Предлагаю для начала посетить
фирму "Белый парус", раз Севка там трудился или вкладывал туда свои денежки.
Может удастся что-то нащупать...
   - Не очень-то в это верится, - усомнилась я, -  при  чем  здесь  какая-то
фирма?
   - В основном при том, что ее хозяин - мой приятель. Думаю, он не  откажет
нам в услуге. Я ему позвонил, пока ты общалась с ментами, он ждет нас в кафе
"Элвис". Заодно перекусим.
   Кафе выглядело весьма респектабельно, а молодой мужчина,  ожидавший  нас,
солидно. Дорогой костюм, галстук в полоску и золотые запонки.  Последнее,  с
моей точки зрения, было явным перебором,  но  в  целом  смотрелось  неплохо.
Завидя нас, мужчина поднялся и с интересом глядя  на  меня,  протянул  Стасу
руку.
   - Головкин Иван Сергеевич, - представил его Стас. -  А  это  Маня.  С  ее
мачехой  случилась  большая  беда...  Впрочем,  я  тебе  рассказывал.  Очень
рассчитываю на твою помощь.
   - Не уверен, что смогу помочь, но постараюсь, - сообщил  Иван  Сергеевич.
Мы устроились за столом и сделали заказ. Мужчины некоторое время  болтали  о
делах, к нашему появлению здесь никакого  отношения  не  имеющих,  и  только
когда я начала беспокойно ерзать, соизволили перейти к главному.
   -  Фамилия  Лукин  тебе  знакома?  -  спросил  Стас.  -  Лукин   Всеволод
Николаевич.
   - В общем, да, - с усмешкой ответил Головкин.
   - Его подруга утверждает, что он работал у тебя .
   - Ты сказал, его убили? - уточнил Иван Сергеевич. - Я правильно понял?
   - Правильно. Его убили в Маниной квартире и обвиняют в этом ее мачеху, по
совместительству его подружку. Мы в этом очень сомневаемся и...
   - И занимаетесь ерундой, - вновь с усмешкой  заметил  Иван  Сергеевич.  -
Стас, ты же умный человек и обязан понимать, -, убийства должны расследовать
менты. - Тут он перевел взгляд на меня, затем обернулся к Стасу и кивнул.  -
Ну, хорошо.
   Само собой, все, что я скажу здесь, здесь и останется.
   - Само собой, - оживился Стас, а Головкин продолжил:
   - Значит, так. Лукин числился в нашем  штате  то  ли  менеджером,  то  ли
кем-то еще. И деньги получал. Часть по ведомости, а часть в конверте. Каждый
месяц. Сам я с ним ни разу не встречался и фамилии, честно говоря, не  знал.
Только после твоего звонка проявил интерес.
   - Так он работал у вас или нет? - нахмурилась я. Мужчины переглянулись  и
с сожалением уставились на меня .
   - Конечно, нет, - улыбнулся Иван Сергеевич. Надо признать, улыбка у  него
была шикарная, а зубы наверняка  вставные,  настоящие  так  не  выглядят.  К
несчастью, в этом мире очень многое вызывает сомнение, как, к  примеру,  эта
улыбка или слова Ивана Сергеевича.
   - За что же он получал деньги ? - рассердилась я.
   - Вы, должно быть, далеки от  бизнеса,  -  продолжая  ласково  улыбаться,
заметил Иван Сергеевич.
   - Я вообще-то экономист, правда сейчас не работаю.
   - Вам повезло. А я работаю. Часов по пятнадцать в сутки.
   - Сочувствую, только причем здесь Севка? - нахмурилась я.  Мужчины  вновь
переглянулись.
   - Кто его к тебе устроил? - спросил Стас. Головкин пожал плечами.
   - Павлик, конечно.
   - Выходит, он из их команды?
   - Необязательно. К примеру, просто чей-то друг или приятель. Если у  тебя
есть связи...
   - Найдем, - кивнул Стас.
   - Я действительно ничего о нем не  знаю,  -  заключил  Иван  Сергеевич  и
приналег на еду. Стас последовал его примеру, ничего другого не оставалось и
мне - Если я вас правильно поняла, - минут через десять не  выдержала  я,  -
Севка у вас только числился. Но Рита  говорит,  что  посещала  его  в  вашем
офисе, у Севки был собственный кабинет с табличкой "коммерческий директор".
   На лице Ивана Сергеевича появилось изумленное выражение.
   - Коммерческий директор? - переспросил он.
   - Да.
   - Чепуха какая-то, - пожал он плечами. - А это не могло быть шуткой?
   - Чьей шуткой? - начала я злиться.
   - Знаете что, поговорите с моим замом.  Он  как  раз  имел  дело  с  этим
Лукиным, я его предупрежу.
   С Головкиным мы простились  возле  кафе,  он  отправился  совершать  свой
трудовой подвиг, а я наконец обрела возможность сурово заметить:
   - Ничего не понимаю.
   - Неудивительно, - серьезно кивнул Стас.
   - В каком смысле? - насторожилась я.
   - А ты в каком смысле сказала?
   - Кончится это тем, что я как Ритка начну биться головой о стену. Севка у
него работал или нет?
   - Ты же слышала, он получал деньги.
   - За что?
   - За место под солнцем.
   Я немного пошевелила мозгами и наконец-то начала соображать.
   - Никаких денег Севка в бизнес Головкина не вкладывал?
   - Конечно, нет.
   - Но деньги получал?
   - Не для себя.
   - Головкин платил за "крышу"?
   - Я восхищен твоей сообразительностью.
   - Но если эти деньги Севка просто передавал другому лицу, то на что же он
тогда жил? Не думаю, что он был Рокфеллер,  но  "Ауди"  чего-то  стоит  и  в
тратах он себя не урезал.
   - Откуда деньги, мы и попытаемся узнать.
   - Ты хочешь встретиться с Павликом? - догадалась я.
   - С кем? - удивился Стас. - А-а... нет, вот с ним мне  точно  встречаться
ни к чему.
   - Почему?
   - У на аллергияс друг на друга .
   - Ты можешь ответить по-человечески? - возмутилась я.
   - Могу, - покаянно вздохнул  Стас.  -  Павлик,  в  миру  Павленко  Сергей
Витальевич, будучи юношей посещал спортшколу, которую  я  тоже  посещал.  Он
считал себя выдающимся самбистом, подозреваю, считает так  и  сейчас.  Но  у
меня он ни разу не выиграл, -  самодовольно  сообщил  Стас,  а  я  с  тоской
подумала: "Он еще и выпендрежник", но вслух спросила:
   - И поэтому у вас взаимная аллергия?
   - У него поэтому, а у меня по другой причине. Когда  я  начал  заниматься
бизнесом, он активно пакостил мне.
   - Аллергию лечил?
   - Точно. Мне даже  пришлось  перебраться  в  другой  район  города.  Сама
понимаешь, повод любить его у меня отсутствует.
   - Все мужчины - сумасшедшие, - покачала я головой. - Как  же  мы  узнаем,
чем занимался Севка, если у вас взаимная аллергия?
   - Вовсе необязательно беседовать о Севке с самим господином Павленко. Там
у меня немало старых приятелей, которые не прочь поболтать со мной.
   - Занятные у вас отношения. Что ж, поедем к приятелям?
   - Сначала не худо бы договориться о встрече.  Такие  люди,  как  правило,
заняты. То запой, то сауна...
   - Тогда звони.
   Он сделал несколько звонков, но лишь четвертый  по  счету  стал  удачным,
Стас договорился о встрече. Предыдущие трое абонентов должно  быть  в  самом
деле пребывали в запое, ибо связно говорить не могли.
   Встреча  была  назначена  на  завтра.  Итак,   наше   следствие   заметно
тормозится, а Ритка, между тем, бьется головой о  стену.  И  вообще,  искать
убийцу совсем неувлекательно, наоборот, даже скучно.
   Я покосилась на Стаса, не ожидая от него никаких дельных предложений,  но
оказывается они у него были.
   - Давай посетим частного детектива.
   Я с готовностью кивнула и мы отправились в офис, который снимал детектив.
   Впрочем, назвать эту халупу офисом язык не поворачивался.
   Контора размещалась в двухэтажном доме, неподалеку от вокзала. Дом был до
того ветхим, что власти сочли необходимым жильцов выселить,  как  говорится,
от греха подальше, но дом почему-то не снесли, хотя это было  бы  безусловно
самым решением разумным. Более того, кто-то из отцов города решил, что  если
дом не снесли, простаивать он не должен и помещения  сдали  в  аренду.  Весь
второй этаж занимала община евангелистов, о чем я узнала  из  объявления  на
двери, где сообщалась дата очередного собрания, на  первом  -  пункт  приема
стеклопосуды, крошечный магазин "Журналы и газеты" и офис господина Тихонова
Ильи Владимировича (так значилось на визитке,  прикрепленной  к  обшарпанной
двери кнопкой).
   Мы постучали, нам не ответили и мы на свой страх и риск  вошли.  Несмотря
на солнечный день, в комнате царил полумрак, так как были опущены жалюзи  на
двух окнах, третье выходило во двор, прямо  на  раскидистое  дерево,  где  в
настоящий момент сидела ворона и громко каркала.
   Комната была небольшой и практически без мебели, стол,  два  стула  возле
стола и два возле двери, облезлый шкаф, тумбочка с электрочайником на ней  и
рекламным  плакатом  на  стене,  выполненном,   безусловно,   самодеятельным
художником: "Семейные проблемы, угон  автомобилей,  быстро  и  по  доступным
ценам".
   В первый момент я решила, что помещение пустует, но вдруг  мужской  голос
недовольно произнес:
   - Заткнулась бы ты, дура, без тебя тошно. - А вслед за этим из-под  стола
появился мужчина в светлых брюках на подтяжках и полосатой рубашке. Двигаясь
на четвереньках, он вроде бы что-то искал, заметил нас, покраснел и добавил:
   - Ворона. - Поспешно выпрямился и принялся жаловаться на жизнь. - С  утра
телефон отключили, опять что-то роют. Повредили кабель. Роют и роют, что  за
манера такая? Невозможно  работать...  Здравствуйте,  -  точно  опомнившись,
произнес он.
   - Здравствуйте, - лучезарно улыбаясь, поприветствовал его  Стас,  пока  я
пребывала в некотором недоумении. И офис, и дурацкий плакат, а  главное  сам
хозяин ничего общего с моими представлениями о частном сыщике не  имели.  Ни
тебе красавца с белозубой улыбкой в лихо заломленной шляпе с широкими полями
и кобурой подмышкой, ни юной секретарши  с  обожанием  взирающей  на  героя.
Чувство юмора и способность насмешливо смотреть  смерти  в  глаза,  судя  по
всему, тоже отсутствовали. Дядька  (на  вид  сыщику  было  никак  не  меньше
шестидесяти) походил  на  бухгалтера  крошечной  конторы,  что-нибудь  вроде
"Семена-почтой". Сморщенное личико, редкие  седые  волосы,  настороженный  и
едва ли не пугливый взгляд.  Ростом  сыщик  тоже  не  вышел,  а  комплекцией
напоминал рахитичного подростка.
   - Это вы сами придумали? - кивнув на плакат, осведомился Стас.
   -  А  что?  -  насупился  хозяин.  Надо  сказать,  наше   появление   его
обеспокоило, он явно не мог взять в толк, что нам могло у него понадобиться.
Дабы дядька не решил, что мы ошиблись  дверью,  Стас  ткнул  пальцем  в  том
направлении и вновь спросил:
   - Визитка ваша?
   - Моя.
   - У нас к вам дело.
   -  Садитесь,  пожалуйста,  -  гостеприимно  предложил  детектив,   однако
настороженность из его глаз не исчезла.
   Мы заняли два стула. Илья  Владимирович  беспокойно  ерзал,  наблюдая  за
нами.
   - Семейные проблемы, быстро и по доступным ценам - это что  такое?  -  не
удержалась я. Плакат продолжал волновать меня, будоража любопытство.
   - Видите ли, я в  основном  специализируюсь  на  супружеской  неверности.
Помогаю в розыске угнанных автомобилей. А вы по какому вопросу?
   - Супружеская неверность, - с готовностью кивнул Стас. -  Примерно  месяц
назад к вам обращалась некая особа. Маня, покажи фотографии.
   Я достала из сумки фото, где мы были запечатлены всей  семьей,  в  редкую
минуту, когда папе удавалось присоединиться к нам. Папа сидел в центре, а мы
с Риткой стояли, держась за его плечи. Фотография мне нравилась,  хотя  папа
выглядел на ней  слегка  испуганным,  точно  подобное  счастье  было  ему  в
диковинку и оттого слегка тревожило.
   - Вот эта  дама,  -  ткнул  Стас  пальцем  в  изображении  Ритки.  -  Она
убедительно просила вас кое-что узнать о своем друге.
   - Вот об этом господине? - кивнул Тихонов на папу.
   - Он умер, - влезла я, должно быть не к месту, оба взглянули  на  меня  с
неодобрением. - Ее  друг  гораздо  моложе,  высокого  роста,  русые  волосы,
голубые глаза, из характерных примет - крупная родинка на левой щеке.
   - Не могу  припомнить,  -  нахмурился  дядька.  Стас  выложил  перед  ним
пятисотенную и облик его изменился, стал строже и как-то значительнее. - Эта
дама действительно обращалась ко мне, - ответил он  с  достоинством,  жестом
фокусника сметая купюру в ящик письменного стола. - И я самым  ответственным
образом выполнил поручение, о чем и отчитался перед клиенткой.
   - Вы наблюдали за ее другом  длительный  промежуток  времени?  -  спросил
Стас.
   - Три дня. Мадам хотела знать, где он  работает.  Он  нигде  не  работал.
Чтобы выяснить это, много времени не потребовалось.
   - Занятно.
   - Типичный бездельник, сорил деньгами, в общем, прожигал жизнь.
   - Чтобы сорить деньгами, их для начала.  надо  заиметь  Но  если  молодой
человек нигде не работал...
   - Послушайте, - возмутился  дядька,  -  клиентка  желала  знать,  где  он
работает, а не где берет деньги. Кстати, почему вас вдруг заинтересовало это
дело?
   - За свои деньги вопросы здесь задаю я, - вежливо ответил Стас.
   - Вы даже не представились, - заметил дядька, но тоже вежливо.
   - Не думаю, что наше знакомство будет иметь продолжение.
   - Насколько мне известно,  молодой  человек,  которым  вы  интересуетесь,
убит.
   Но вы ведь не из милиции?
   - Вы считаете, менты вам заплатят пятисотенную?
   - Да уж... - покачал головой  дядька.  -  Кажется,  мою  бывшую  клиентку
подозревают в убийстве?
   - Вы информированы.
   - Телевизор смотрю, стариковская привычка.
   - В данном случае похвальная.  Если  вы  так  хорошо  осведомлены,  может
ответите на вопрос: с кем встречался в эти три дня ваш подопечный?  Не  было
ли среди них мужчины выше среднего роста, плечистого, лицо лошадиное,  глаза
карие...
   - Вы меня не так поняли, - внезапно испугался  Илья  Владимирович,  испуг
его был столь явным, что скрыть его у дядьки не хватило сноровки.  -  Я  три
дня потратил на всю работу, а не на слежку. Я вовсе за ним не следил.  Мадам
интересовало, где он трудится,  а  не  то,  как  он  проводит  время.  Чтобы
выяснить...
   - Да-да, - перебил Стас, сопровождая кивок ласковой  улыбкой.  -  Вы  уже
говорили. И  все  же...  -  На  столе  вновь  появилась  пятисотенная,  а  я
испугалась, что дядьку хватит удар, столько страдания  было  в  его  глазах,
когда он смотрел на купюру. Рука, лежавшая на столе, нервно  подрагивала.  Я
ожидала, что дядька повторит  свой  фокус  с  исчезновением  купюры,  но  он
решительно отодвинул.
   - Все что мог, я уже рассказал.  Если  вы  намерены  настаивать,  я  буду
вынужден просить вас удалиться.
   - Хорошо, - пожал плечами Стас, сгреб банкноту и направился  к  двери,  я
поспешила за ним, хотя и считала  его  поведение  не  правильным:  следовало
попытаться уговорить дядьку, ясно, что ему что-то известно, не  зря  он  так
испугался. - Что ж такого он видел? - пробормотал Стас, когда  мы  оказались
на улице.
   - Почему бы не спросить об этом у него? - возмутилась я.
   - Дядька жизнью битый и испуган по-настоящему, приставать  с  расспросами
напрасный труд . Телефон у него отключен, так? - спросил Стас,  оборачиваясь
ко мне. Если честно, про телефон я забыла, но сознаться в  этом  не  хотела,
раз умение все видеть и  запоминать  первейшая  обязанность  сыщика,  оттого
ответила без уверенности в голосе:
   Так.
   - Бьюсь об заклад, мобильного  у  него  нет,  такие  дядьки  на  редкость
прижимистые.
   - Допустим.
   - Быстро в машину, - скомандовал Стас.
   Я терялась в догадках, что он затеял, но к машине бросилась со всех  ног.
И вовремя. Только-только мы покинули двор и отъехали в  ближайший  переулок,
как появился Тихонов. Еще когда мы садились в машину, я заметила, что дядька
за нами подглядывает, слегка приподняв одну  из  створок  жалюзи.  Только  я
хотела указать на это Стасу, ткнув в окно пальцем, как он заявил:
   - Вижу. - И стремительно выехал со двора, свернул в переулок,  затормозил
и вот тогда появился Тихонов. У  тротуара  приткнулись  старенькие  "Жигули"
прямо напротив магазина "Журналы и газеты", к ним Тихонов и направился,  сел
в машину и помчался как угорелый. Глушитель выл, машина жутко сотрясалась  и
казалось, что она  сию  минуту  рассыплется,  но  ничего  подобного,  дядька
удалялся от нас, а нам оставалось только  смотреть  ему  вслед:  улица  была
совершенно пустынной, так что не заметить нас Тихонов не мог,  приди  нам  в
голову счастливая мысль его преследовать.
   Стас, однако, воспринял неожиданное препятствие совершенно  спокойно,  по
переулку выехал на соседнюю улицу и далее следовал в том же направлении, что
и Тихонов. На пересечении Гагарина и Речной Тихонов притормозил  и  мы  тоже
притормозили, движение здесь было оживленным и Стас, не боясь  разоблачения,
еще немного проехал вперед. Я с любопытством ожидала, что будет дальше  и  с
разочарованием  вздохнула,  увидев,   что   сыщик   бегом   направляется   к
телефону-автомату.
   - Кому он звонит? - спросила я, Стас ответить не мог и дипломатично пожал
плечами.
   Между тем Илье  Владимировичу  ответили  и  он  заговорил,  причем  очень
эмоционально. Беседа длилась минуты три, после чего он не спеша  вернулся  к
своей развалюхе. На ближайшем светофоре развернулся  и  покатил  в  контору.
Проводив его до двухэтажной халупы, мы проехали мимо.
   Не знаю как Стас, а я чувствовала себя обманутой. Что толку  гоняться  за
кем-то по городу, если ничего полезного узнать мы все равно не можем? Именно
об этом я и заявила Стасу. Он  кивнул,  вроде  бы  соглашаясь,  но  выглядел
погруженным в себя, мы находились в квартале от офиса Тихонова  и  я  начала
слегка нервничать, какого черта мы тут стоим? Либо  вернуться  в  контору  и
хорошенько тряхнуть этого пройдоху (все великие частные детективы именно так
бы и сделали), либо отправляться восвояси.
   - Стас, - позвала я через минуту, - почему мы здесь стоим?
   - У меня странное чувство, -  задумчиво  ответил  он,  -  будто  за  нами
наблюдают. У тебя такого чувства нет?
   - У меня есть чувство, что этот хмырь водит нас за нос.
   - С хмырем разберемся. Сдается мне, не одни мы им интересуемся.
   - С чего ты взял? - забеспокоилась я.
   - Сложно объяснить. Еще когда от кафе ехали после встречи  с  Головкиным,
мне вдруг стало как-то не по себе, вроде кто-то в затылок смотрит.
   - И что?
   - Сейчас это чувство усилилось.
   - И что нам делать?
   Я думаю.
   Думал он еще минуты три, после чего набрал номер на мобильном и позвал:
   - Максим? Привет. Нужны грамотные ребята, присмотреть за одним  типом.  -
Стас назвал адрес конторы Тихонова. - Прямо сейчас. И еще. Я в районе  улицы
Речной, сейчас  двину  в  сторону  проспекта  Строителей,  пусть  по  дороге
кто-нибудь за мной пристроится и проверит, нет ли хвоста.  Да...  затылок  у
меня, понимаешь, огнем горит. - Стас закончил разговор,  а  я  взглянула  на
него с настороженностью.
   - Кто такой этот Максим?
   - Приятель, - ответил Стас и стало ясно, что развивать данную тему он  не
намерен. Мы направились в сторону  проспекта.  Как  ни  вертела  головой  я,
ничего  подозрительного  обнаружить  не  смогла,  так   что   неясно   было,