ой ее части, -  с  готовностью  кивнул  он.  -  Командировку
пришлось прервать из-за сильнейшего приступа малярии.
   - Жениться обещал? - повернулась ко мне Светка, я молча  кивнула.  -  Мне
тоже, - сказала она со вздохом. - Этот гад по всем моим  подругам  прошелся.
Ведь знала, что болтун и жуткий бабник, и все равно... Теперь вот ты.
   - Я ему ни секундочки не верила, - удовлетворенно заметила я.
   - Совершенно напрасно, - встрял Стас, но мы на него не обращали  внимания
. - Пойдем чай пить, - предложила мне Светка. - Я тебе все  про  этого  гада
расскажу.
   - Я сам могу рассказать про себя, - заверил Стас, но  мы  уже  двигали  к
подъезду.
   - Маня, - позвал он, с намеком на отчаяние, - мы же за туфлями  хотели...
- Отвечать я сочла ниже своего достоинства.
   Через десять минут мы расположились в Светкиной кухне и она  обстоятельно
поведала мне о Стасе, сделав один перерыв, когда понадобилось смыть краску с
волос. Обилие сведений можно было свести в трем пунктам: парень  он  мутный,
хотя денег куры не клюют,  бабник  страшный  и  верить  ему  нельзя.  Просто
удивительно, что он не смог уложить меня в постель в первый же вечер, обычно
ему это удается.
   Мне оставалось лишь радоваться, что я благополучно от него избавилась.
   - Как удачно вы заехали, - приговаривала Светка, разливая чай.
   Я согласно кивала, налегая на пирожные, и жалела  об  одном:  прежде  чем
ехать к подруге, не худо было бы заскочить в  магазин  за  туфлями.  Был  бы
этому мерзавцу урок.  Ну,  ладно...  с  нашим-то  везением  только  туфли  и
покупать.
   За интересной беседой вечер прошел незаметно и где-то в половине десятого
я покинула подругу. Она  предлагала  вызвать  такси,  но  я  решила  немного
пройтись. Не успела я удалиться от ее  дома  на  приличное  расстояние,  как
вдруг стемнело, а потом громыхнуло и пошел такой ливень, что я  пока  бежала
до троллейбусной остановки насквозь промокла .  Такси  исчезли,  троллейбусы
тоже, зонта у меня не было.
   Я смотрела в темное небо, обхватив  себя  руками  за  плечи,  и  пыталась
согреться. Тут рядом притормозил джип и Стас, открыв дверь, заявил:
   - Садись. - Я отвернулась, делая вид, что страдаю врожденной глухотой.  -
Кончай дурить, - вздохнул он, немного подождав, но ничего не  дождавшись.  -
Ты же простудишься, - заметил он с таким видом, точно всерьез беспокоился  о
моем здоровье. - Не знаю, чего там наболтала твоя подружка... да садись ты в
машину, так разговаривать невозможно.
   Вот чего в подобных случаях не стоит делать, так это разговаривать, это я
знала очень хорошо. Лучше молчать, тогда человеку надоест говорить в пустоту
и он оставит тебя в покое.
   Стас тяжко вздохнул и открыл свою дверь, должно быть собираясь выйти.
   Конечно, в такой дождь это подвиг, но я его  не  оценила  и  бросилась  к
ближайшему дому.
   - Я не собираюсь бегать за тобой под дождем, -  крикнул  он  вслед,  а  я
порадовалась, что он такой разумный парень.
   Попасть в дом  можно  было  лишь  со  двора,  а  мне  срочно  требовалось
укрыться, на улице хлестал настоящий ливень. Подъездная дверь  была  старая,
деревянная и без кодового замка, я вошла, отряхнулась  как  кошка,  а  потом
устроилась на подоконнике между первым и вторым этажами ждать, когда природе
надоест буйствовать. Я болтала ногами и время от времени поглядывала в окно,
не потому что надеялась увидеть джип Стаса, просто  надо  было  чем-то  себя
занять.
   Подъехала машина, но вовсе не джип, кажется, "Хонда", остановилась  возле
подъезда, из  машины  никто  не  вышел,  должно  быть  пережидали  непогоду.
Потихоньку водный поток начал убывать, ливень перешел в  дождь,  а  дождь  в
мелкий дождик.
   Правда в любой момент могло ливануть с новой силой, грохотало  ничуть  не
меньше и молнии то и дело рвали небо на части.
   Хлопнула дверь "Хонды"  и  кто-то  торопливо  вошел  в  подъезд.  Молодой
мужчина в ветровке поднимался по лестнице, я мельком взглянула на него и его
лицо показалось мне знакомым. Где-то я его видела. Должно быть я смотрела на
него слишком пристально, потому что он нахмурился, и, проходя мимо, замедлил
шаг. А я вспомнила, где его видела: в Славкином подъезде.  Ну,  конечно,  мы
столкнулись на лестнице, должно быть парень пытается сейчас отгадать, почему
моя физиономия кажется ему знакомой. Я на всякий  случай  улыбнулась,  а  он
нахмурился еще больше, мне показалось это невежливым и я отвернулась.
   Парень поднялся на второй этаж, хлопнула дверь и все  стихло.  Я  решила,
что пора мне выбираться отсюда, но дождь пошел с новой силой и  я  обреченно
вздохнула. Вот что значит невезение. За стеной  работал  телевизор,  женский
голос кому-то ворчливо выговаривал, я прислушалась, так, от  нечего  делать,
потом почувствовала какое-то движение, резко повернулась и в трех  шагах  от
себя обнаружила того же парня.
   Может я просто не ожидала его появления, а может лицо у него было слишком
угрюмым, но я  испугалась,  сердце  вдруг  замерло  и  я  уже  открыла  рот,
собираясь заорать.
   Следующие события произошли одновременно:  он  шагнул  ко  мне,  а  внизу
хлопнула подъездная дверь, парень, едва не задев меня  локтем,  развернулся,
бормоча "черт, ключ забыл", а я почувствовала  себя  дура  дурой,  ведь  еще
мгновение и в самом деле бы заорала. Да, последние события сказались-таки на
моей психике. "Пойду домой, - решила я, - и плевать на дождь", но продолжила
сидеть на подоконнике, а через несколько секунд начисто забыла и о парне,  и
о его машине, потому что очам моим предстал Стас.
   - Привет, - привалившись к стене, изрек он и нахально улыбнулся. Я  стала
дрыгать ногами с удвоенной силой и тихонечко насвистывать. -  Давай  я  тебя
домой отвезу, - предложил он, убрал улыбку и теперь смотрел на меня  с  едва
скрываемой болью. Наверное я плохо выглядела или он очень страдал, но в  его
страдания я не верила, так что выходило  первое,  это  было  неприятно  и  я
сказала с досады:
   - Катись отсюда.
   Вместо того, чтобы уйти, Стас подошел и взгромоздился рядом  со  мной  на
подоконник.
   - На улице холодно,  градусов  четырнадцать,  не  больше.  -  Это  ценное
замечание я оставила без ответа и он продолжил:
   - А на тебе легкое платье, к тому же ты промокла.
   - У тебя что сегодня, вечер заботы о ближнем?
   - Маня, - позвал он, - давай мириться?
   - С какой стати, если я с тобой даже не ругалась?
   - Ну... я хотел сказать... короче,  все,  что  она  тебе  там  наболтала,
полная ерунда. Согласен, у нее есть повод на меня злиться и...
   - Можешь не продолжать. Я два часа слушала рассказы о тебе, не  такой  уж
ты интересный парень, чтобы потратить на это еще хоть пять минут.
   - Значит, все-таки злишься.
   - Нисколько, если тебя это утешит.
   - Ладно, - поднялся он и взял меня за  руку.  -  Домой  я  тебя  все-таки
отвезу, не то с тобой  опять  что-нибудь  приключится.  Можешь  со  мной  не
разговаривать, если это принципиально.
   Я пожала плечами и отправилась за ним, в самом деле  глупо  отказываться,
когда дождю конца и края не видно.
   Мы спустились вниз, Стас снял пиджак и пока мы бежали до  машины,  держал
его надо мной, но я и это не оценила. Джип стоял на углу, садясь в машину, я
обратила внимание на номер "Хонды", номер как номер... на что он мне сдался?
   В машине было тепло, Стас завел мотор, а я сквозь поток дождя  продолжала
разглядывать "Хонду", Стас проследил мой взгляд и спросил:
   - Знакомый?
   - Нет. Я его в Славкином доме встретила.
   - И что?
   - Ничего, - пожала я плечами.
   Мы выехали на проспект и я уставилась в окно, но боковым зрением  видела,
что Стас  то  и  дело  посматривает  на  меня,  однако  молчит  и  это  меня
порадовало. Машина замерла возле  моего  подъезда,  я  торопливо  распахнула
дверь, а он схватил меня за руку.
   - Маня, честное слово, мне страшно жаль, что все так получилось.
   - Да ничего, - вздохнула я, - мне всегда не везет.  -  Выдернула  руку  и
вышла, но Стас зачем-то вышел следом, я уже стояла под козырьком,  когда  он
вновь позвал:
   - Маня...
   Я обернулась и увидела, что он бежит навстречу. Должно быть мне полагался
утешительный приз: поцелуй на ночь. Но не тут-то  было.  Когда  до  подъезда
оставалась пара шагов, Стас вдруг поскользнулся, не удержался на ногах и  со
всего маху хлопнулся на асфальт.
   - Ой, блин, - сказал он весьма эмоционально, разом перестав быть  похожим
на романтического героя, а я злорадно  засмеялась  и  поторопилась  смыться.
Ничего хорошего в том, что человек сидит в луже, я  не  видела,  но  с  моей
точки зрения он это заслужил.
   Ритка в кухне гладила белье, услышав, как  хлопнула  входная  дверь,  она
выглянула с радостной улыбкой, но тут же физиономия ее приобрела  несчастное
выражение.
   - Почему ты похожа на мокрую курицу?
   - Потому что на улице дождь.
   - А этот тип, он же был на машине?
   - Точно.
   - Только не говори, что вы поссорились, - простонала она.
   - Мы поссорились, - оптимистично сообщила я.
   - Если ты не выйдешь замуж в ближайшие два месяца, мы погибнем с  голоду,
- крикнула она мне вслед, а я, нимало не печалясь по этому поводу,  постояла
под горячим душем и завалилась спать.
   Как ни неприятно это констатировать, снился мне Стас, причем  во  сне  он
мне нравился и это лишь усугубило мои душевные  муки,  когда  я  проснулась.
Муки были объяснимы: за окном темнота, будильник показывает 2  ч.  05  мин.,
так что еще часов семь я могла бы спать, но рядом стояла Ритка и трясла меня
за плечо.
   - Просыпайся.
   - Зачем? - отмахнулась я.
   - Он спятил, - лаконично  сообщила  она.  -  Меня  это  пугает,  так  что
просыпайся.
   - Кто спятил? - равнодушно поинтересовалась я.
   - Севка. Посмотри, что выделывает.
   - Рита, ты сама с ума сошла. На что мне твой Севка?
   - Нет, ты посмотри. Он же форменный псих. Я не хочу  оставаться  один  на
один с сумасшедшим.
   Стало ясно: Ритка не отстанет, поэтому  я  поднялась,  накинула  халат  и
вслед за мачехой вышла из комнаты. Как только мы оказались в  коридоре,  она
сделала мне знак молчать и мы босиком,  не  производя  практически  никакого
шума, направились в сторону папиного кабинета.
   Признаться, мысль о том, что Севка забрался в кабинет покойного родителя,
поначалу меня здорово  возмутила.  По  негласному  соглашению  мы  с  Риткой
старались туда не заходить, а уж тем более ничего не трогать.  В  те  редкие
моменты, когда папа возникал в нашей  жизни,  он  предпочитал  свой  кабинет
остальным комнатам нашей огромной и, следует  признать,  довольно  неудобной
квартиры, так что если  дух  папы  все  еще  присутствует  среди  живых,  то
наверняка в кабинете.
   Следовательно,  кабинет   надлежит   оставить   в   покое,   потому   что
вмешательство в свою жизнь  папа  никогда  не  приветствовал.  Но  увиденное
вызвало у меня легкий шок, так  что  о  праведном  негодовании  я  мгновенно
забыла. Севка в полосатой пижаме полз на коленях  вдоль  стены,  светя  себе
фонариком, который держал в зубах. Дверь была чуть-чуть  приоткрыта  (видимо
ее открыла Ритка, обнаружила в кабинете Севку и пошла за мной) и в этой щели
Севка то являлся нам, то вновь исчезал.  Мы  переглянулись,  Ритка  кивнула,
точно с чем-то соглашаясь,  и  направилась  к  телефону,  который  стоял  на
тумбочке в прихожей.
   - Ты чего? - подходя к ней, шепнула я.
   - Вызываю "неотложку".
   - Думаешь, он действительно спятил?
   - Чего думать, ты же видела.
   - А разговаривать с ним ты не пробовала?
   - Да я до смерти перепугалась. Пошла в туалет и вдруг  вижу  свечение  из
папиного кабинета. Можешь себе представить мое состояния? Конечно, папа  при
жизни визитами нас не баловал, но вдруг соскучился?  Натурально,  нервы  как
струна и я готовлюсь упасть в обморок, хотела  заорать  с  перепугу,  но,  в
конце концов, кабинет папин и он имеет право... Ты как  считаешь?  Тогда,  я
вернулась в спальню, чтобы разбудить Севку, он мужчина и должен  знать,  как
вести себя в таких случаях, а Севки нет. И его постель  холодная.  Форменное
свинство: единственный раз, когда я в нем остро  нуждалась,  его  и  то  под
рукой не оказалось. Я пошла его искать, где-то он должен был  быть...  везде
темно, если не считать кабинета, выходит, он из дома сбежал. Я позвонила  на
сотовый, но он был выключен. Я просто голову  потеряла  от  отчаяния  и  тут
открывается дверь и этот чокнутый выглядывает из кабинета. Высунул голову  и
прислушивается. А глаза совершенно безумные. Меня чуть кондратий не  хватил.
Севка вернулся в кабинет, а я заглянула и вижу, как он  с  фонарем  ползает.
Вот что я тебе скажу, Маня, мужчина должен работать, и не только потому, что
обязан содержать семью, мужчинам необходимо чем-то себя занять, иначе у  них
съезжает крыша. Они не в состоянии подолгу посвящать себя прекрасному: своей
внешности, волосам, ногтям, их мозг устает от  журналов  и  телевизора,  они
становятся психами и ты сама можешь в этом убедиться.
   Я не возражала, если б Севка покинул наш дом на карете скорой помощи,  но
кое-что в его поведении меня насторожило.  К  примеру,  тот  факт,  что  для
сумасшествия Севка выбрал папин кабинет.  Хотя,  какая  психу  разница,  где
сходить с ума?
   - Подожди, - перехватила я Риткину руку и вернулась к кабинету.  Она  без
особой охоты присоединилась ко мне, мы заглянули в щель и смогли  убедиться,
что Севка больше не ползает, он выдвигает ящики папиного стола и копошится в
них.
   Что-то упало, Севка вздрогнул, мы  отпрянули  от  двери,  боясь,  что  он
заметит нас, а он пробормотал "черт",  только  вышло  невнятно,  потому  что
тонкий как карандаш фонарик он по-прежнему держал во рту.
   - Я не могу этого видеть, - хватаясь за сердце, пискнула Ритка и  тут  же
выдвинула свежую идею. - А может он лунатик?
   - Лунатики ходят по карнизам, а этот шарит в папином столе, - вздохнула я
и повела Ритку в свою комнату. - Помнишь, после сообщения о папиной смерти у
нас тут кто-то все вверх дном перевернул? - спросила я  мачеху,  устраиваясь
на кровати.
   - Конечно, помню. Только...
   - Мы считали, это папа. - Ритка торопливо перекрестилась и полезла ко мне
под одеяло. Думаю, это вовсе не папа. - вздохнула я.
   - Почему ты не дала мне позвонить? - захныкала она. - А вдруг он  буйный?
Я не имею права  рисковать  собой.  Я  еще  не  выполнила  свой  долг  перед
природой.
   - Какой долг? - удивилась я и в досаде  махнула  рукой.  -  Не  перебивай
меня.
   Значит так, думаю Севка никакой не  сумасшедший  и  не  лунатик.  Кстати,
когда ты с ним познакомилась?
   - Примерно за два месяца до смерти папы. Точно. Папа лежал в  больнице  и
там мы встретились с Севкой. Он навещал своего  друга,  тот  что-то  сломал,
руку или ногу. Неделю мы встречались совершенно случайно, а потом...  Ты  не
должна меня осуждать, я была совершенно несчастна, папа опасно  болен  и  не
желал лечиться. Из любви к нам он мог бы  постараться  пожить  подольше,  но
папа всегда был эгоистом, не в обиду тебе будет сказано. И вот что из  этого
вышло.
   - Все сходится, - кивнула я, поразмышляв  еще  немного  .  -  Севка  ищет
наследство.
   При слове "наследство" лицо Ритки вытянулось и  приобрело  страдальческое
выражение.
   - Что ты имеешь в виду? - с трудом справившись с собой, спросила она.
   - Не хотела тебе говорить,  чтобы  зря  не  расстраивать,  но  дядя  Витя
считает, будто папа мог оставить что-то около  трехсот  тысяч  баксов.  -  Я
намеренно уменьшила сумму, но у Ритки глаза все равно загорелись  нездоровым
блеском. Под нашим окном стоит фонарь и в его свете ее глаза сияли  как  два
сапфира, губы приоткрылись и дышала  она  часто-часто,  словом,  налицо  все
признаки волнения.
   - Триста тысяч долларов? - все же уточнила она перед  тем,  как  лишиться
чувств, и уж только после этого рухнула на подушку. Правда,  обморок  длился
недолго, Ритка сначала открыла один глаз, потом второй и с  робкой  надеждой
взглянула мне в лицо. - Ты шутишь? - спросила она жалобно.
   - Если честно, дядя Витя назвал даже большую сумму.
   - Нет, я с ума сойду, - простонала Ритка. - Такие деньги... А где они?
   - Понятия не имею, - пожала я плечами. - Лично я сильно  сомневаюсь,  что
они вообще существуют. Но кто-то мог вслед за дядей Витей  решить,  что  они
есть.
   - Подожди, - нахмурилась Ритка. - Так этот гад в  папином  кабинете  наши
деньги ищет?
   - Думаю, не зря же он там ползает. Может надеется обнаружить тайник...
   - А вдруг уже обнаружил? - Ритка вскочила с постели и бросилась к  двери,
я едва успела схватить ее за полу халата.
   - Что ты собираешься делать? - спросила я сурово, но шепотом.
   - Как что? Для начала обыскать этого мерзавца, не  свистнул  ли  чего.  А
потом как следует допросить.
   - Думаешь, у тебя получится?
   - Еще как... да за триста тысяч баксов я могу... очень многое.
   - Может, не стоит спешить? Вряд ли папа спрятал деньги в  кабинете.  Папа
боялся конфискации, ты ведь знаешь, это его конек. Выходит, деньги там,  где
конфискацию не проводят.
   - Боже мой, - хватаясь за сердце, зашептала Ритка, - я знаю, где они. Под
яблоней. Точно. Папа собственными руками посадил яблоню. С какой  стати  ему
сажать яблоню? К тому же она засохла. Папа  еще  очень  сердился.  Одевайся.
Едем на дачу.
   - Сейчас? - растерялась я.
   - Конечно.
   - А как же Севка?
   - О, черт, как он некстати. Про яблоню  он  не  знает,  выходит  до  утра
деньги в безопасности, а утром я найду  способ  избавиться  от  этого  типа.
Навсегда.
   - Вот что, - начала я со вздохом. - Эти деньги, лично  у  меня,  вызывают
сомнение. Давай не делать резких движений до тех пор, пока не будем  уверены
в их существовании. Пусть Севка покопается в папином  столе.  Конечно,  папу
это бы возмутило, но особого вреда я в том не вижу. Присматривай за  парнем,
вдруг ему что-то известно о деньгах?
   - Он будет искать деньги, а  я  за  ним  присматривать?  И  когда  он  их
найдет...
   Я начну присматривать прямо сейчас. - Ритка кинулась к двери, правда,  на
цыпочках, но вдруг вернулась, заключила меня в жаркие объятия и расцеловала.
- Маня, я этого не забуду. Ты настоящий друг. Можешь на  меня  рассчитывать.
Ты никогда не жмотничала и то, что ты не стала скрывать от меня  наши  общие
ценности...
   - Мы еще ничего не нашли, - напомнила я, пытаясь ослабить хватку Риткиных
рук.
   - Неважно, - замотала она головой. - Даже если мы ничего не  найдем...  я
все равно тебе благодарна. Приятно сознавать,  что  рядом  есть  родственная
душа. А этот мерзавец... - Ритка пригрозила кулаком  в  пустоту.  Совершенно
неожиданно мне стало жаль Севку.
   - Возможно, он просто не хотел раньше времени вселять в тебя  надежду.  А
если бы что-то нашел, то непременно бы поделился.
   - Как же, поделится, -  хмыкнула  Ритка,  -  никому  верить  нельзя.  Ты,
естественно, не в счет. Ладно, резких движений не делаю, но глаз с  него  не
спущу. Не беспокойся, пока это зависит от меня, наши  денежки  в  абсолютной
безопасности.
   Я согласно кивнула, а Ритка покинула комнату. Я некоторое время лежала  с
открытыми глазами, прислушиваясь, но в доме царила  тишина.  Я  представила,
как Севка ползает по папиному кабинету, а Ритка наблюдает  за  ним  в  щель,
усмехнулась и свернулась  калачиком.  Все  заняты  делом,  это  хорошо,  это
правильно.
   Ритка разбудила меня в восемь утра. Мало того, что я планировала спать до
девяти, вызывал удивление тот факт, что  сама  Ритка,  большая  любительница
поспать, вскочила в такую рань.
   - Маня, он уехал, - с ужасом сообщила она.
   - Кто?
   - Севка. Только что.
   - Вы поссорились?
   - Нет. Ты же сама сказала: без резких движений.
   - Ну так в чем проблема?
   - Маня, он сказал,  что  едет  по  делам.  А  какие-такие  дела  у  этого
придурка?
   Сроду у него не было никаких дел. Вдруг он что-то нашел и  теперь  прямой
наводкой двигает к нашим денежкам?
   - Та-ак, - с тяжким вздохом заметила я, - кажется, у