Почему  он  пошел  в  полицию?  Еще  в  школе  он   подумывал   стать
журналистом. Детские мечты иногда сбываются, пусть ненадолго.  Следующий
пункт его плана - редакция газеты. Искать похожие фотографии Замка. Если
повезет, нальют чашку хорошего чая.
   Он уже собирался  двинуться  дальше,  как  вдруг  заметил  на  другой
стороне улицы вывеску агентства недвижимости.  Он  всегда  полагал,  что
фирма, носящая это имя, - одна из самых дорогих. Но  ему  было  уже  все
равно. Лавируя между застрявшими в пробке машинами, он перешел на другую
сторону и  остановился  перед  окном  "Боуэр  Карью".  А  через  минуту,
ссутулившись еще больше обычного,  повернулся  и  направился  в  сторону
мостов.

***

   - А это Джеймс Карью из "Боуэр Карью".
   Приподняв свое обтянутое дорогой тканью седалище на пару  сантиметров
над не менее изысканно обтянутым сиденьем  стула,  Джеймс  Карью  потряс
руку Ребуса, так и не взглянув, впрочем, ему в глаза.
   - Финли Эндрюс, - продолжал суперинтендант Уотсон, и Ребус пожал  еще
одну масонскую руку.
   Не ведая всех тонкостей знаменитого масонского рукопожатия, он тем не
менее безошибочно узнавал его. Оно длилось чуть  дольше  обычного,  пока
ваш новый знакомый определял, принадлежите вы к братству или нет.
   - Вы, возможно, встречались с мистером Эндрюсом.  Он  держит  игорное
заведение на Дьюк-Террас. Как называется ваш клуб?
   Уотсон выбивался из сил, играя роль  радушного  хозяина  и  стараясь,
чтобы все почувствовали себя комфортно.
   - Просто "Финли'с".
   Финли Эндрюс наконец разжал пальцы, отпустив руку Ребуса.
   - Томми Маккол, - представился последний из гостей, коротко и холодно
пожимая руку инспектора.
   Ребус присоединился к застолью, довольный, что можно наконец сесть.
   - Вы не брат Тони Маккола? - спросил он непринужденным тоном.
   - Он самый, - откликнулся Маккол. - А вы знаете Тони?
   - Очень хорошо.
   Уотсон поднял брови.
   - Инспектор Маккол, - пояснил Ребус.
   Суперинтендант энергично тряхнул головой.
   - Что вы будете пить, инспектор Ребус? - наклонился к нему Карью.
   - При  исполнении  запрещено,  сэр.  -  Ребус  развернул  замысловато
сложенную салфетку. У Карью вытянулось лицо. - Шутка, разумеется. Джин с
тоником.
   Все заулыбались. Полицейский с чувством юмора неизменно производил на
окружающих впечатление. Еще больше они бы удивились, если бы знали,  как
редко Ребус шутит. Но здесь ему казалось необходимым "соответствовать".
   За плечом у него вырос официант.
   - Еще один джин с тоником, Рональд, - распорядился Карью.
   Официант поклонился,  и  на  его  месте  возник  другой,  со  стопкой
огромных кожаных папок-меню. Колени Ребуса  ощущали  тяжесть  полотняной
салфетки.
   - Где вы живете, инспектор? - Улыбка Карью светилась  так  лучезарно,
что Ребус решил быть осторожнее.
   - В Марчмонте.
   - О, - отозвался Карью, - прекрасный район. В старые  добрые  времена
на его месте стояла ферма, вы знаете?
   - В самом деле?
   - М-м-м. Роскошные окрестности.
   - Джеймс имеет в виду, - вмешался Томми Маккол, - что дома там  стоят
хороших денег.
   - Еще бы не стоили, - настаивал Карью. - Недалеко от центра, рядом  с
парком Мэдоуз и университетом.
   - Джеймс! - вступил в разговор Финли Эндрюс. - Ты не на торгах.
   - Виноват. - Карью изобразил изумленную невинность и  снова  сверкнул
улыбкой.
   - Рекомендую филе, - произнес Эндрюс.
   Когда официант подошел принять заказы, Ребус выбрал морской язык.
   Сначала он старался не разглядывать  слишком  пристально  посетителей
ресторана, незнакомые ему серебряные приборы,  чашки  для  ополаскивания
пальцев, скатерть. Но чего, в конце  концов,  ему  стесняться,  ведь  он
больше никогда сюда не попадет? Его окружало около пятидесяти довольных,
улыбающихся  лиц.  В  основном  мужчины,  всего  несколько  женщин.  Для
приличия,  для   элегантности.   Почти   все   присутствующие   заказали
филе-прайм. И вино.
   - Кто будет выбирать вино?
   Маккол поднял над головой  карту  вин.  Карью  наклонился  вперед,  и
Ребусу пришлось сдержать свой порыв. Не мог же  он  выхватить  карту  и,
впившись глазами в цены...
   - Если ты не возражаешь... - Финли Эндрюс взял карту из рук Маккола.
   Ребус рассматривал пробу на рукоятке вилки.
   - Итак, - взглянул на него Маккол, - суперинтендант Уотсон  заарканил
вас в нашу компанию?
   - Ему не пришлось особенно  трудиться,  -  ответил  Ребус.  -  Я  рад
помочь, если смогу.
   - Я уверен, что ваш опыт принесет огромную пользу. -  Уотсон  смотрел
на  Ребуса  со  значением.  Тот  поглядел   на   начальника   не   менее
выразительно, но промолчал.
   Слава богу, Эндрюс кое-что понимал в винах.  Он  заказал  бордо  1982
года и шабли. Чуть вытянув шею, Ребус еще раз внимательно  посмотрел  на
него. Как называется его заведение? "Эндрюс"? "Финли'с"? Да,  "Финли'с".
Он слышал о таком небольшом, тихом казино, но никогда туда  не  заходил,
ни по делам, ни для развлечения. Что за удовольствие терять деньги?
   - А ваш китаец по-прежнему ходит в казино, Финли?  -  поинтересовался
Маккол.
   Двое официантов разливали суп по  викторианским  тарелкам  с  широким
ободком.
   - К нам он больше не проберется.  Администрация  оставляет  за  собой
право решать, кого пускать, а кого нет.
   Маккол засмеялся и обернулся к Ребусу.
   - Финли крупно не повезло с одним посетителем. Вы,  конечно,  знаете,
что китайцы страстные игроки. Так вот,  один  из  них  чуть  не  разорил
нашего друга.
   - У меня был молодой крупье, - пояснил Эндрюс. - Китаец играл за  его
столом.  Опытный  глаз,  по-настоящему  опытный,   почти   точно   может
определить, где остановится шарик на рулетке, если его бросают  неумелой
рукой.
   - Поразительно, - вставил Уотсон, поднося ко рту ложку с супом.
   - Да ничего особенного, - продолжал Эндрюс, - я видел такое и раньше.
Самое главное - вовремя ущучить таких знатоков, прежде  чем  они  успеют
сделать крупную ставку. Китаец успел... В каждом деле свои  издержки.  В
целом год был удачный - с юга понаехала куча денежных мешков. Убедились,
что тратить денежки здесь не на что, и решили просто проиграть.
   - Деньги двинулись с юга на север? - заинтересовался Ребус.
   - Люди, компании. Лондонские менеджеры  с  лондонскими  зарплатами  и
лондонскими привычками. Вы не заметили?
   - Пока нет, - признался Ребус. - Во всяком случае, не в Пилмьюире.
   Его собеседники заулыбались.
   - Мое агентство  недвижимости  определенно  это  заметило,  -  заявил
Карью. - Огромный спрос на большие площади, причем покупатели не частные
лица, а крупные фирмы.  Бизнес  движется  на  север,  открываются  новые
офисы. Деловые люди умеют ценить хорошие вещи, и Эдинбург не остался вне
сферы их внимания. Цены на дома взлетели до небес и вряд ли в  ближайшее
время остановятся. - Он поймал заинтересованный взгляд Ребуса. - Кстати,
строить начали даже в Пилмьюире.
   - Постой, Джеймс, - перебил его Маккол, - пусть лучше Финли расскажет
инспектору, где китайцы прячут свои деньги.
   - Пожалуйста, не за столом, - попросил Уотсон.
   Когда Маккол, усмехаясь,  занялся  своим  супом,  Ребус  увидел,  как
Эндрюс метнул на того ненавидящий взгляд.
   Принесли вино. Охлажденное, цвета меда. Ребус  сделал  глоток.  Карью
спрашивал у Эндрюса, получил ли  тот  разрешение  на  расширение  здания
казино.
   - Похоже, никаких проблем не возникнет, - скромно ответил Эндрюс.
   Томми Маккол громко рассмеялся.
   - Я бы удивился, если б они возникли, - прокомментировал он. - А  вот
интересно, неужели вашим соседям так же  легко  разрешили  бы  приляпать
пристройку к их зданию?
   Эндрюс послал ему улыбку, ледяную, как шабли.
   - Каждый случай, Томми, рассматривается  индивидуально  и  тщательно,
насколько я знаю. Или ты знаешь лучше?
   - Нет,  нет.  -  Маккол  потянулся  за  вторым  бокалом  вина.  -  Не
сомневаюсь, что все по-честному, Финли. - Он бросил заговорщицкий взгляд
на Ребуса. - Надеюсь, вы не станете выдавать маленьких здешних секретов,
Джон.
   - Конечно, нет. - Ребус посмотрел на Эндрюса, который заканчивал есть
суп. - За обедом я глух.
   Уотсон одобрительно кивнул.
   - Здравствуй, Финли.
   К столу подошел высокий, крепко сложенный мужчина. Более дорогого  на
вид пиджака Ребус не мог и вообразить. Голубой  шелковистый  материал  с
серебряной нитью. Волосы у подошедшего тоже серебрились, но по лицу  ему
нельзя было дать больше сорока - сорока двух лет.  Рядом  с  ним  стояла
совсем молодая, очень изящная женщина, явно уроженка Азии. Она была  так
хороша, что все сидевшие за столом встали, приветствуя ее.
   Мужчина жестом попросил их сесть, а женщина спрятала довольный взгляд
под длинными ресницами.
   - Привет, Малькольм, - махнул ему рукой  Финли  Эндрюс.  -  Малькольм
Лэньон, адвокат, - представил он.
   Профессию он мог бы и не упоминать. Малькольма Лэньона,  едва  ли  не
главного героя  газетных  колонок  "Светская  жизнь",  знали  все.  Либо
завидовали, либо ненавидели. Он воплощал в  себе  многочисленные  пороки
адвокатского сословия и являл собой ходячий телесериал: стиль его  жизни
шокировал ханжей, но удовлетворял жадное  любопытство  читателей  желтой
прессы.  Впрочем,  Ребус  доподлинно  знал,  что  Лэньон   действительно
прекрасный адвокат. Иначе и быть  не  могло,  без  этого  его  репутация
лопнула бы, как мыльный пузырь.
   - Это, - Эндрюс показал на собравшихся за столом, - члены комитета, о
котором я тебе говорил.
   - Да-да, -  кивнул  Лэньон.  -  Кампания  по  борьбе  с  наркотиками.
Прекрасная идея, суперинтендант.
   Уотсон порозовел от удовольствия, услышав такой комплимент.
   Комплимент заключался в том, что Лэньон знает, кто он такой.
   - Финли, - продолжал Лэньон, - ты помнишь о завтрашнем вечере?
   - Записано у меня в ежедневнике крупными буквами.
   - Прекрасно. - Лэньон окинул взглядом всю компанию. - Вообще-то я был
бы рад видеть вас всех. Небольшая вечеринка у меня в доме,  без  особого
повода. В восемь вечера, никакой торжественности.
   Он отошел,  увлекая  свою  спутницу  за  осиную  талию.  Ребус  успел
расслышать адрес.  Хэриот-Роу.  Одна  из  самых  роскошных  улиц  Нового
города.  Это  был  незнакомый  для  него  мир.  Хотя  он  сомневался   в
серьезности  приглашения,  звучало  оно  более  чем  заманчиво.  Тот  же
лейтмотив: раз в жизни...
   Через некоторое время разговор пошел наконец о  деле,  ради  которого
все они собрались. Официант принес еще хлеба.

***

   - Хлеб, - сказал нервный молодой человек,  кладя  еще  одну  подшивку
газеты на стойку перед Холмсом. - Вот что беспокоит меня. Хлеб  насущный
понимают сегодня только как деньги,  которых  надо  наварить  непременно
больше,  чем  у  соседа.  Мои  одноклассники  в  четырнадцать  лет   уже
готовились стать банкирами, или экономистами, или бухгалтерами. Их жизнь
кончилась, не успев начаться. Это майские.
   - Что-что? - Холмс переступил с ноги на ногу. Почему бы не  поставить
тут пару стульев? Он торчал перед этой тумбой уже битый час, пальцы  его
почернели от  типографской  краски.  Два  выпуска  в  день,  утренний  и
вечерний. Поначалу  его  внимание  привлекали  отдельные  заголовки  или
пропущенные им в свое время футбольные истории,  но  он  скоро  устал  и
теперь переворачивал листы механически. Правый локоть уже начинал ныть.
   - Номера за май месяц, - пояснил молодой человек.
   - А, спасибо.
   - Июньские уже не нужны?
   - Нет, я их просмотрел.
   Юноша кивнул, сунул кожаную папку с июньской подшивкой  под  мышку  и
удалился.
   - Начнем с начала, - сказал себе Холмс, развязывая  очередную  порцию
старых новостей.
   Ребус ошибся. В редакции не нашлось  ни  старого  хранителя,  который
выполнял  бы  функции  компьютерной  памяти,   ни   компьютера.   Брайан
переворачивал страницу за страницей, отыскивая знакомые виды,  снятые  в
свежем ракурсе. Зачем? Для чего? Ответа он не  знал,  и  это  раздражало
сильнее всего. Вероятно, встретившись с Ребусом, он все выяснит.
   В  коридоре  снова  послышалось  шарканье  ног,  и  нервный   паренек
вернулся, на этот раз с пустыми руками.
   - Отчего же вы не последовали примеру своих друзей? - спросил  Холмс,
чтобы поддержать разговор.
   - Почему я не пошел работать в банк? - Паренек наморщил  нос.  -  Мне
хотелось чего-то другого. Я изучаю журналистику.  С  чего-то  ведь  надо
начинать, верно?
   Воистину так, подумал Холмс, переворачивая еще одну страницу.

***

   - Начало положено. - Маккол встал из-за стола.
   Участники ланча  побросали  мятые  салфетки  на  сбившуюся  скатерть.
Белоснежная в начале трапезы, теперь она была усыпана хлебными  крошками
и покрыта винными, масляными и кофейными пятнами. Поднимаясь  со  стула,
Ребус чувствовал себя сытым и пьяным. Язык отяжелел от вина  и  кофе.  А
еще коньяк... Все эти люди утверждали, что собираются продолжить рабочий
день. И Ребус тоже. На три часа он, кажется,  назначил  встречу  Холмсу?
Однако уже начало четвертого. Бог с ним. Холмс не обидится. Пусть только
попробует, угрюмо сказал про себя Ребус.
   - Весьма недурственно. - Карью ощупал свою  талию.  Ребус  не  понял,
идет ли речь о еде или о поясе Карью.
   - А главное, мы обсудили почти все основные пункты, - вставил Уотсон.
   - В самом деле, - согласился Маккол. - Очень полезная встреча.
   Эндрюс настоял на том,  что  счет  оплатит  он.  По  прикидке  Ребуса
получалась хорошая трехзначная цифра. Теперь Эндрюс  внимательно  изучал
каждую строчку  поданного  ему  официантом  листка,  словно  сверяясь  с
собственным мысленным прайс-листом. Не просто бизнесмен, подумал  Ребус,
но истинный шотландец. Подозвав стремительного метрдотеля, Эндрюс указал
ему, что одна из позиций завышена. Тот  поверил  ему  на  слово,  достал
ручку, исправил счет и принес самые искренние извинения.
   Зал начинал пустеть. Приятный час для посетителей "Эйри" истек. Ребус
вдруг почувствовал себя виноватым. Они поели и выпили фунтов на  двести.
На его  долю,  следовательно,  приходилось  около  сорока.  Впрочем,  за
другими столиками некоторые провели время еще веселее и теперь  выходили
из зала, смеясь и громко разговаривая. Сигары, анекдоты,  красные  лица.
Маккол положил свою фамильярную лапу Ребусу на плечо и кивнул в  сторону
выходящей публики.
   - Если бы на всю Шотландию осталось всего  пятьдесят  тори,  все  они
были бы здесь, Джон.
   - Согласен, - ответил Ребус.
   Услышав их разговор, Эндрюс отвернулся от метрдотеля.
   - А я полагал, что в Шотландии и осталось не больше пятидесяти тори.
   Снова эти спокойные, самоуверенные улыбки. Я ел пепел  вместо  хлеба,
подумал Ребус. Пепел вместо хлеба. Со всех сторон  его  окружал  красный
пепел сигар, и ему показалось, что его вот-вот стошнит.  Но  тут  Маккол
покачнулся, и Ребусу пришлось поддерживать его, пока он снова  не  обрел
равновесие.
   - Немножко перебрал, Томми? - спросил Карью.
   - Здесь просто душно. Вы  ведь  поможете  мне  выбраться  на  воздух,
Джон?
   - Конечно, - ответил Ребус, который сам мечтал о том же.
   Маккол снова обернулся к Карью.
   - Ты на своей новой машинке?
   Тот покачал головой.
   - Нет, оставил ее в гараже.
   Маккол снова обратился к Ребусу.
   - Этот паразит только что оторвал "ягуар В-12", - пояснил он. - Почти
сорок тысяч, и заметьте - не миль на спидометре!
   У лифта стоял один из официантов.
   - Рад был снова видеть вас, джентльмены.
   Голос его казался таким же механическим,  как  двери  лифта,  которые
закрылись, как только Ребус и Маккол вошли в кабину.
   - Вообще-то я здесь в первый раз, - сказал Ребус.  -  Если  он  видел
меня раньше - не иначе как я его где-нибудь арестовывал.
   - Это заведение просто дыра  по  сравнению  с  клубом,  -  поморщился
Маккол. - Если хотите посмотреть, что такое по-настоящему красивая жизнь
- приходите как-нибудь вечером, скажите, что вы друг  Финли,  вас  сразу
пустят.
   - Возможно, я так и сделаю...
   Двери лифта открылись.
   - ..как только получу свой корсет из химчистки.
   Маккол хохотал, пока они не добрались до выхода из вестибюля.

***

   Холмс вышел из служебного  входа  редакции  на  одеревеневших  ногах.
Проводив его по лабиринту  коридоров,  молодой  человек  пошел  обратно,
весело насвистывая. Холмс подумал: неужели такой персонаж и в самом деле
сумеет стать репортером? Впрочем, чего в жизни не бывает.
   Он нашел нужные фотографии. Три среды  подряд,  по  одному  снимку  в
утреннем выпуске. В  фотолаборатории  разыскали  оригиналы,  на  обороте
каждого имелась наклейка: "Фотостудия Джимми Хаттона". И - в награду  за
двухчасовые мучения - адрес с телефоном. Холмс с наслаждением потянулся;
спину почти удалось разогнуть. Он подумал, не пропустить ли  ему  пинту,
но мысль о том, чтобы снова встать возле стойки, показалась нестерпимой.
К тому же было уже пятнадцать минут четвертого.  Благодаря  эффективной,
но медленной работе фотоархива он уже опаздывал на свою встречу - первую
встречу - с инспектором Ребусом. Он не  знал,  сколь  высоко  тот  ценит
пунктуальность, и опасался головомойки.
   Что ж, если первая половина рабочего  дня  не  привела  инспектора  в
нормальное расположение духа, то он вообще не человек.
   Так, впрочем, многие и утверждали.
   Но Холмс не верил слухам. Во всяком случае, не всегда.
   Оказалось,  что  Ребус  задержался  еще  сильнее,  но  при   этом   -
удивительное дело - позвонил и извинился. Когда Ребус  наконец  вошел  в
кабинет и снял с шеи какой-то немыслимый  галстук,  Холмс  сидел  у  его
стола. Засунув галстук в ящик, Ребус повернулся к  своему  посетителю  и
улыбнулся.
   Пожав руку Холмса, Ребус с облегчением вздохнул: по крайней мере этот
- не масон.
   - Вас ведь зовут Брайан? - спросил он, садясь.
   - Да, сэр.
   - Прекрасно. Я буду называть вас Брайан, а вы меня - сэр. Идет?
   Холмс улыбнулся.
   - Конечно, сэр.
   - Итак, как ваши успехи?
   Холмс начал с начала. Через несколько минут он  убедился,  что,  хотя
Ребус и старается сосредоточиться, внимание его плывет.  Интересно,  чем
инспекторы запивают свой ланч? Через стол сильно пахло  спиртным.  Холмс
закончил рассказ и ждал, что Ребус ответит.
   Но тот только кивнул  и  минуту  помолчал.  Пауза  показалась  Холмсу
неловкой.
   - Что-то не так, сэр, если можно спросить?
   - Разумеется, можно, - последовал ответ.
   - То есть...
   - Я не знаю, Брайан. Я много о чем думаю, но очень немного знаю, а  в
данном расследовании это совершенно разные вещи.
   - Все-таки речь идет о расследовании?
   - Я изложу вам материал, а  вы  судите  сами.  -  И  Ребус  дал  свой
"отчет", еще раз, по мере рассказа, закрепляя факты для себя самого.  Но
факты выглядели разрозненными, связь между ними  надуманной.  Он  видел,
как Холмс пытается представить себе картину происходящего... Если только
было, что представлять.
   - Итак, - закончил Ребус, - мы имеем: наркомана, вколовшего себе дозу
яда; кого-то, кто этот яд ему продал;  синяки  на  теле  -  и  намек  на
какие-то магические  манипуляции.  Пропавший  фотоаппарат,  прищепку  от
галстука, несколько фотографий и девушку, за которой следят.  Теперь  вы
понимаете, в чем моя проблема?
   - Неясно, с чего начинать.
   - Именно.
   - И что же мы делаем дальше?
   Мы? Ребус понял, что он занимается этим уже  не  один...  Только  чем
"этим"? Мысль показалась ему забавной, но похмелье  начинало  давить  на
голову и обволакивать сознание сонной пеленой.  Впрочем,  следующий  шаг
был очевиден.
   -  Я  собираюсь  встретиться  с   человеком,   знающим   кое-что   об
оккультистах, - сообщил он. - А вы отправитесь в студию Хаттона.
   - Звучит разумно, - согласился Холмс.
   - Надеюсь, - огрызнулся Ребус. - Я буду работать мозгами,  Брайан,  а
вы - подметками. О результатах похода сообщите мне по телефону. А теперь
проваливайте.
   Ребус не хотел быть грубым, но в тоне  молодого  человека  под  конец
разговора зазвучало что-то фамильярное,  и  пришлос