от докторов. Его таскают по специалистам с самого детства, и...
     - Что я могу сделать там, где не справился специалист?- спросил Фицбраун.- Я всего лишь терапевт.
     - О, но все говорят, что вы замечательный врач!
     - Мадам, я не замечательный. Ни один врач не способен на чудо. Сожалею, если вас что-то тревожит, но я ничем не могу помочь.- Он повернулся к двери.
     - Вы же еще не знаете, в чем его проблема.
     - Это очевидно,- возразил Фицбраун.- Вас беспокоит его чрезмерный рост. Ни я, ни кто-либо другой не может это изменить. Это особенности развития его скелета.
     - Какой вы умный!- восхитилась леди Лэнсон.- Вы слово в слово повторили то, что сказал мне доктор Стивенсон. Вы знакомы с ним? Он специалист с Харли-стрит .
     - Тогда вам придется принять его заключение.
     - Но доктор...- Она опять начала плакать.
     - Да?
     - Это опасно?
     - Не думаю,- ответил Фицбраун.- если он будет соблюдать осторожность. Кстати, это касается всех нас, не так ли? С большим костяком справлять сложнее, чем с маленьким, но мы, к сожалению, не в состоянии дать ему другой скелет из более прочного, чем кости, материала. Сколько ему лет?
     - В марте исполнилось двадцать четыре.
     - Значит, расти он больше не будет.
     - А мне кажется,- проговорила леди Лэнсон,- что он все еще растет. Хотя допускаю, это все мое воображение. В четырнадцать он вытянулся выше шести футов. Мы - мой муж был еще жив - очень встревожились и обратились к специалистам. Один врач сказал, что ему нельзя заниматься спортом: прыгать и все такое прочее. Поэтому мы запретили ему играть, и какое-то время нам казалось, что он остановился в росте. Потом, в тысяча девятьсот сорок восьмом году, умер его отец. Очевидно, шок был очень сильным, и Хорик снова начал расти. Нынешнего роста он достиг в семнадцать. Я пыталась освободить его от военной службы, но это не помогло, хотя они разрешали ему жить дома и приписали к самому пассивному подразделению - образовательному. Потом три года он провел в Норвегии, занимаясь нашим бизнесом. Когда он вернулся в прошлом году, я ужаснулась: он вырос на четыре или пять дюймов! Я выяснила, что он занимался всеми опасными видами спорта: лыжами, альпинизмом, охотой и так далее. Он скрывал это от меня. Я заставила его показаться врачам - наш местный врач ничего не смог сделать.
     - Какой у него рост?
     - Шесть футов и восемь дюймов,- всхлипнув, ответила леди Лэнсон.- После возвращения домой он вырос еще на дюйм. Когда же это закончится?
     - Полагаю, уже закончилось,- попытался успокоить ее Фицбраун.- Человеческий скелет не может расти до бесконечности. После определенного предела наступает коллапс. Поэтому,- продолжал он, позабыв о своей собеседнице,- более крупные животные вымерли: скелет не выдерживал такой нагрузки. Самое крупное из выживших млекопитающих, слон - предел роста для четвероногого. Отсюда и его толстые ноги. Естественно, с морскими обитателями ситуация иная: кит, поддерживаемый водой, может вырасти больше слона.
     Леди Лэнсон прервала доктора новым приступом рыданий.
     - Тогда я хочу, чтобы вы встретились с ним,- сквозь слезы проговорила она,- и предупредили его. Запретите ему появляться здесь.
     - А какое отношение это имеет к его росту?- удивился Фицбраун.
     - Большинство специалистов, у которых мы консультировались, утверждали, что ему нельзя возбуждаться.
     Кажется, его чрезмерный рост связан с какой-то железой, а все железы работают вместе. Я не разбираюсь в этом, но знаю одно: Хорику нельзя находиться здесь.
     - В округе, вы хотите сказать? Или в этом доме?
     - И там и там. Я могла бы отправить его к своей маме в Родезию, если бы была уверена, что он не увлечется охотой или чем-нибудь еще в этом роде.
     - Почему? Почему ему нельзя находиться здесь?
     - Это будет огромной жертвой,- сказала леди Лэнсон,- он мой единственный ребенок. Но я должна быть сильной. На карту поставлена его жизнь.
     - Вы так уверены?
     - Возьмите сегодняшний день. Возбуждение...
     - Да,- согласился Фицбраун,- однако... Не сочтите меня бессердечным, если я напомню вам, что подобные происшествия случаются раз в жизни. Поэтому оно почти не повлияет на вашего сына.
     В голосе леди Лэнсон зазвучало нетерпение:
     - Я имею в виду вовсе не смерть мистера Хатли. Это все, конечно, ужасно, но не касается ни меня, ни моего сына. Проблема в дочери.
     - В какой дочери?
     - В Алитее. В Хорике растет безудержная страсть к ней. А она разведена, и на несколько лет старше его. Это продолжается с прошлого лета, когда он вернулся домой.
     - Это пройдет.
     - Отнюдь. Думаю, он собирается жениться на ней, хотя мне он в этом не признавался.
     - Что ж, она свободна.
     - Это-то и тревожит меня. Если она примет его предложение, случится катастрофа. Если откажет, не знаю, что произойдет. Боюсь, он покончит с собой или умрет от тоски. Любой исход убьет его. Даже сейчас эта страсть убивает его. В его состоянии возбуждение - постоянное, нарастающее - фатально. Мне кажется, он снова начал расти. Я каждый день прошу его измерять свой рост и взвешиваться в ванной у нас есть весы и ростомер,- чтобы он держал свой рост и вес под контролем.
     - Не может быть! Неужели он растет?- В докторе вспыхнуло неподдельное любопытство.
     - Не знаю. В том-то и проблема. Он страшно злится на меня, когда я говорю об этом. Раньше он был таким ласковым. У него стал невыносимый характер: сегодня утром я попросила его измерить рост, а он велел мне заткнуться! Мне, своей матери!- Леди Лэнсон пухлой ручкой смяла крохотный носовой платок.- Все из-за нее!
     - Из-за Алитеи?
     - Ну почему она не может оставить его в покое? Ведь она поощряет его. Ведь он ей не нужен, просто она наслаждается производимым на него эффектом. Вот если бы на ее месте была другая сестра...
     - Анджела? Анджела нравится вам больше Алитеи?
     - Я не возражала бы против его женитьбы на Анджеле. Я вижу, что она увлечена им - и даже больше, чем увлечена,- она была бы ему хорошей женой. Раз уж он должен жениться, Анджела вполне подходящая кандидатура. Я снабдила бы ее всей необходимой информацией и рекомендациями касательно его здоровья. И она ближе ему по возрасту. Она на два года младше Алитеи и... менее опытная, надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду?
     - У Анджелы, по всей видимости, нет денег. По завещанию отца все унаследует Алитея.
     - Деньги! Хорику нет надобности жениться ради денег!- негодующе заявила она.- У него денег больше чем достаточно, и будет раза в два больше, когда меня не станет.- Она вздохнула.- Конечно, когда-то ему придется жениться. Она ничем не хуже любой другой. Да и для нее это была бы удачная партия - я не допускаю мысли, что ее влечение к нему неискренне.
     - Мне кажется, вы правы,- согласился Фицбраун.- Анджела демонстрирует ему свои чувства в той степени, в какой ей это дозволено обществом. Но что вы хотите от меня? Я не могу уговорить его жениться на Анджеле, если он хочет Алитею.
     Леди Лэнсон поняла, что заинтересовала Фицбрауна.
     - Единственное, о чем я прошу, доктор,- сказала она,- чтобы вы поговорили с моим сыном и убедили его в том, что здешняя тяжелая атмосфера опасна для его здоровья. Все остальное доделаю я. Я прослежу, чтобы он уехал и после определенного перерыва снова встретился с Анджелой. Думаю, нескольких месяцев достаточно. Когда они поженятся, я предоставлю ей следить за его здоровьем - оберегать от ненужных влияний. Вот о чем я прошу вас, доктор,- о кратком медицинском осмотре и беседе.
     - Где? Когда?
     - Здесь и сейчас,- заявила леди Лэнсон.- Если я приглашу вас к нам, Хорик сообразит, что все подстроено, и попытается избежать встречи с вами.
     Фицбраун хотел отказаться, но вовремя вспомнил, что разговор с Хориком Лэнсоном поможет ему исполнить просьбу Маллета.
     - А где сейчас ваш сын?- спросил он.
     - Не знаю, наверняка недалеко от Алитеи. Он постоянно ходит за ней или бродит в поле ее зрения. Я видела, как некоторое время назад она прошла в сад.
     - Это мне известно.
     - Вы можете сделать вид, будто встретили его случайно и завязать разговор. Например, о спорте, в частности, об олимпийских играх или альпинизме.
     - Посмотрим, что можно сделать,- сказал Фицбраун.- Должен ли я доложить вам о результатах?
     - О нет,- покачала головой леди Лэнсон.- Когда я увижу его, то сразу пойму, повлияла ли на него ваша беседа. А сейчас я поеду домой. Пожалуйста, вышлите мне счет - за консультацию.
     - Не смешите меня,- бросил Фицбраун и, покинув библиотеку, вышел на солнечный свет.

Глава 3

1

     Оставив Маллета у входа в лабиринт, Анджела пошла по дорожке и поравнялась с Сарой.
     Сара смотала клубок шерсти и воткнула в него спицы. Анджела обратила внимание на то, что Сара чем-то встревожена и зла. Широкие поля шляпы почти полностью скрывали ее лицо, однако движения выдавали возбуждение. Она изо всех сил старалась не замечать девушку.
     Анджела, однако же, остановилась.
     - Привет!
     - Привет,- буркнула Сара.
     - Ты уже пила чай?
     - Нет,- ответила Сара, удивляясь бесчувственности Анджелы.- Я предпочла посидеть здесь.
     - А разве сегодня не подавали чай на лужайку? Обычно его сервируют там.
     - Думаю, подавали, но Алитея так наслаждалась tete-a-tete  с доктором, что я решила не мешать.
     - Серьезно? А мне кажется, я видела его на пути к Мейзу.
     - К лабиринту он пошел позже. У нас с ним был долгий разговор. Он пытался заставить меня признать, что у Бена были веские причины избавиться от вашего отца.
     - Так они действительно были, разве нет?- сказала Анджела. Сара подняла на нее глаза. Насладившись страхом и гневом, промелькнувшими во взгляде Сары, она добавила: - А у кого их не было? У всех были.
     - Ты говоришь жуткие вещи!
     - Почему? Жутким был Августин, а не мы.
     - Ты видела что-нибудь в лабиринте?- спросила Сара, не веря в то, что Анджела могла сама избавится от Августина - ведь она, как ни как, была его дочерью.
     - Думаю, я видела все,- без всяких эмоций заявила Анджела. Сара ахнула.- Кроме, естественно, самого главного.
     - Что ты имеешь в виду? Почему ты все время говоришь намеками? Что конкретно ты видела?
     - Ну, в общем,- оживленно начала Анджела, довольная произведенным эффектом,- я играла в игру по обычному плану, вернее, по тому сценарию, что придумали папа и Лети. Папа пошел в центр лабиринта, Лети за ним, Хорик за Лети, а я - за ними. Потом мне стало скучно, и я вернулась. Не знаю, что произошло с остальными, но недалеко от входа я видела Бена. Он сражался с клубком. Он весь вспотел и нервничал. Я присела на скамейку. Мне было ужасно скучно. Затем я пошла в центр и нашла папу. Вот и все.
     - Значит, ты уверена, что Бен так и не добрался до центра?
     - С чего мне быть уверенной?
     - Ты сказала, что села на скамейку, ту, которая делит лабиринт на две части. Бен сообщил мне, что нитка порвалась недалеко от срединной скамейки, и он повернул назад.
     - Верно, нитка порвалась, но он не повернул назад. Он искал Лети.
     - Откуда ты знаешь?
     - Оттуда, что он подошел ко мне и спросил: "Где Лети?" - все годы, что я знаю Бена, он задает мне один и тот же вопрос: "Где Лети?"
     - Ты ответила ему?- В голосе Сары явственно слышалась боль.
     - Я не знала, где она. Откуда я могла знать? Она была где-то во второй части лабиринта, но где именно - неизвестно.
     - И что ты сказала Бену?
     - Я сказала: "Я не дорожный указатель. Она где-то с Хориком. Но я не советую тебе идти туда. Опять заблудишься - ведь у тебя нет клубка".- Анджела рассмеялась, как смеялась уже не раз за сегодняшний день.- Он ринулся вперед как бешеный бык, и я не представляю, что с ним случилось. Известно лишь, что он выбрался каким-то образом. Лети он так и не нашел - она вышла из лабиринта одна. Где-то в лабиринте она оторвалась от Хорика, и я отправилась его искать.
     - Да?- проговорила Сара.- Ты нашла Хорика?
     - Я... я прошла прямо к центру. Я всегда так делаю. Я чисто автоматически поворачиваю куда надо,- ответила Анджела.
     - Умно,- пробормотала Сара.
     - Просто привычка. "Хорошие привычки прививаются дисциплиной в раннем возрасте" - часто повторял папа. Он не верил в умение давать правильную моральную оценку. Он говорил, что пользуется теорией Аристотеля. И применял ее на практике - на мне. Сколько же раз он заставлял меня обходить весь этот ужасный лабиринт и находить правильный путь! Теперь я способна найти дорогу во сне - что я и делаю. Думаю, если бы мою голову вскрыли, то нашли бы план Мейза отпечатанным на мозге.
     - А Лети? Лети он заставлял?- спросила Сара, удивленная странным выражением на лице девушки.
     - Лети он брал с собой. Сажал к себе на плечи. Она смотрела поверх деревьев и видела, куда надо идти. В итоге она выучила дорогу. Лети умнее меня.
     - Лети умнее всех нас,- заметила Сара,- в некотором смысле.
     Анджела пристально взглянула на Сару.
     - Тебе известно, где она сейчас?
     - Она проходила здесь несколько минут назад.
     - Значит, она у фонтана с лилиями.
     - А мне-то какое дело до этого?- заявила Сара, пораженная многозначительным тоном Анджелы.
     - Она с Беном. Тебе, Сара, стоило бы быть осторожной с ней. По каким-то причинам она хочет вернуть Бена.
     - Никогда, не пойду на это.
     - Дело твое,- бросила Анджела и пошла к дому. Она видела, как туда направлялся Хорик.
     Сара в сердцах проткнула клубок спицами и пошла вслед за Анджелой. Она понимала, каковы намерения девушки и как ей мешает то, что Хорик внезапно свернул с дорожки.
     Только все уловки Хорика оказались бесполезными. Анджела проследовала за ним до кресел под каштаном.

2

     Подойдя к фонтану с лилиями, Алитея обнаружила там Бена. По камням он перебрался к центру, и сейчас сидел под струями воды. Он был таким же мокрым, как и маленький каменный мальчик, державший трубы, из которых смешно било три струи. Мокрые белая рубашка и серые фланелевые брюки облепили пухлое тело Бена. Его лицо было красным - не только от солнечного ожога, но и от напряжения.
     Как всегда, он выглядел нелепо.
     Алитея мелодично рассмеялась.
     Бен тут же перебежал к ней по камням, пару раз поскользнувшись и оступившись в воду.
     - Так жарко,- извиняющимся тоном проговорил он, добравшись до Алитеи, которая стояла у края фонтана, размахивала шляпой и смеялась над ним. Она была одета в блестящую синюю рубашку с расстегнутым воротом, и Бен заметил в вырезе тоненькую золотую цепочку и крохотный круглый медальон, который он подарил ей во время медового месяца в Испании. Пока они были женаты, Алитея не снимала его ни днем, ни ночью - она была суеверна и верила, что медальон принесет ей удачу,- но Бен даже не мечтал о том, что она будет носить его и после развода. Поэтому вид медальона шокировал его. Он не понимал, что это значит. Он не отличался сообразительностью и боялся задаваться этим вопросом. Если бы он задал себе этот вопрос, то дал бы оптимистический ответ - для него было естественно оптимистически смотреть на вещи. Он предположил бы, что Алитея носит медальон, потому что все еще неравнодушна к нему. В действительности же она носила его потому, что он ей просто нравился, а с Беном давно не ассоциировался.
     - Да, правда,- согласилась Алитея. Сама она выглядела прохладной.
     - Почему ты сняла шляпу?- заволновался Бен, встревоженный мельканием шляпы.- Ты можешь получить солнечный удар.
     - Наверное, могу,- сказала Алитея, надевая шляпу и придерживая ее рукой за тулью.- Я видела такую же шляпу у Сары. Ты купил? Насколько я помню, я всегда нравилась тебе в широкополых шляпах.
     - Лети!- почти простонал Бен, потрясенный ее нежеланием соблюдать приличия или хотя бы правила хорошего тона. Он понимал, что ему не под силу призвать ее к порядку.
     - В чем дело, дорогой? Что случилось?
     Маленький рот Бена открылся и тут же закрылся, как у золотых рыбок, которые плавали вокруг него в фонтане, ожидая хлеба.
     - Я видела тебя в лабиринте,- продолжала Алитея.- Ты проходил мимо меня.
     - Как это могло быть?
     - Ты же искал меня, правда, мой бедняжка? Ты добрался до центра? Добрался, верно? И не по воле случая? Ты запомнил.
     - Что ты имеешь в виду?- испуганно посмотрел на нее Бен.
     - Ты это отлично знаешь, В Мейзе ты же был со мной "не так давно".- У Алитеи имелась привычка пропевать подходящую фразу из песен или арий. И причиной тому была вовсе не любовь к музыке - хотя она, когда надо было, делала вид, будто любит музыку. Просто она где-то вычитала, что музыка обладает таким же пробуждающим воспоминания и чувства эффектом, как запах. Сейчас она пропела фразу из "Манон", потому что несколько раз слушала эту оперу вместе с Беном, который очень любил музыку и изо всех сил пытался привить ей музыкальный вкус. К сожалению, все его усилия вызывали у нее скуку. Однако, хотя Алитея и была равнодушна к музыке, у нее был отличный слух и великолепная память на полезные фразы.
     Бен лишился дара речи. И стал пунцовым.
     - Помнишь, как мы впервые занимались любовью? Ты, как тигр, набросился на меня, и нас застукал папа. Он, естественно, следовал за нами. После того случая он сдался. Ему деваться было некуда. Я сказала ему, что выйду за тебя даже без его разрешения. Я сказала, что, если он попытается остановить меня, я уеду с тобой за границу и он никогда не увидит меня. За это ты у меня в долгу.
     - Тогда почему ты позволила ему разлучить нас?- с трудом выговорил Бен.
     - Я думала, ты сильнее. Я думала, ты настоящий мужчина. Ты так и не научился противостоять папе. А он умел убеждать - у него была масса способов, тебе такие и не снились. Он мне нравился. Ему было плохо. Он так скучал по мне! Он нуждался во мне.
     - У него оставалась Анджела,- напомнил Бен.
     - Анджела? Ему не нужна была Анджела. Ему нужна была я. Ты бы принял Анджелу вместо меня? Папа подумывал о том, чтобы предложить тебе заменить меня ею, но даже он понимал, что этот номер не пройдет. Анджела - красивая девочка. Она действительно намного привлекательнее меня. И все же всем нужна я. Не странно ли это? Ведь и тебе тоже, правда, Бен? Ты не можешь отрицать этого.
     Бен хотел напомнить ей о Саре, но не смог вымолвить ни слова.
     - Вот видишь,- деловым тоном заключила Алитея.- Я предоставила сопротивление тебе. Я не предполагала, что ты согласишься на папину идею развестись. Если бы ты не согласился, не было бы никакого развода, верно?
     - Я думал, что этого хочется тебе,- простонал Бен и вспомнил те времена, когда уже было ясно, что Алитея возвращается к отцу. Ему пришлось вынести скандалы, обвинения в глупости и эгоизме.
     - А с чего бы мне этого хотеть?- изобразила удивление Алитея. Она снова сняла свою широкополую шляпу, чтобы Бен мог видеть ее лицо и выразительные глаза.- Когда ты согласился представить доказательства, я решила, что ты хочешь избавиться от меня.
     - О Лети!- выдохнул Бен, ошеломленной этой наглой ложью.
     - Ну,- спокойно добавила Алитея,- доказательство нашлось в том, что последовало дальше, не так ли?
     - Доказательство?
     - Ты же женился снова. А я замуж не вышла. Я все еще свободна, юридически и эмоционально.
     В голове Бена поднялся такой ураган мыслей, что у него потемнело в глазах. Но что он мог сказать на это, не предав Сару? Поэтому он не сказал ничего. К тому же он по прежнему опыту знал, что это бесполезно.
     - Бен, зачем ты это сделал?- Она вздохнула.- Мы снова были бы счастливы вместе. Что у Сары есть такого, чего нет у меня,- она на мгновение прищурилась,- если не считать тридцати лишних лет.
     - Прекрати, Лети!- оборвал ее Бен.
     Алитея поняла, что зашла слишком далеко. Из своей короткой семейной жизни с Беном она знала, что он способен на бешеную ярость. Когда он терял контроль над собой, то превращался в дикого зверя. Она собиралась пройтись по поводу богатого опыта Сары - двух предыдущих браков и далеко не блистательной артистической карьеры,- а также н