сложилось мнение, но мне хотелось бы выслушать непредвзятую оценку. Выступите в качестве противника - вам это всегда нравилось. В настоящий момент мне важнее выяснить, каким может быть подход защиты. Давайте опишите полученную информацию так, как вы ее увидели. Что бы вы сказали, если бы были государственным обвинителем.
     - Я бы сказал следующее,- начал Фицбраун.- Милорд и господа присяжные, у меня есть две фотографии - вещественное доказательство такое-то и такое-то,- к которым я хочу привлечь ваше внимание. Мы утверждаем, что обвиняемый последовал за Хатли в центр лабиринта, сзади нанес ему удар деревянным молотком - вещественное доказательство такое-то,- который уже был вам предъявлен. На увеличенной фотографии А вы видите отпечаток, обнаруженный на головке молотка. Это след от обуви, и мы считаем, что этот след оставил убийца. Мы считаем, что, прежде чем покинуть центр лабиринта, он хотел удостовериться, что никого поблизости нет. Он должен был убедиться, что не встретит никого у выхода. Живая изгородь очень плотная, поэтому через нее ничего не видно, и очень высокая: человек среднего роста не сможет заглянуть через верх. Обвиняемый аномально высок - шесть футов и девять с половиной дюймов, как уже было установлено. Мы утверждаем, что, для того чтобы заглянуть за изгородь, он положил молоток на землю и встал на него. Это дало ему недостающие четыре дюйма. После этого он бросил молоток рядом с телом жертвы, однако не учел, что от молотка в земле осталась вмятина, а на поверхности молотка - отпечаток его обуви. Я прошу вас сравнить этот отпечаток - он имеется на фотографии - с отпечатком, снятым с правого ботинка обвиняемого, и убедиться, что они идентичны.
     - Они, без сомнения, идентичны,- уверенно заявил Маллет,- а отпечатки его пальцев есть на рукоятке молотка. Ну, а что бы вы сказали на месте защиты?
     - Я бы сказал следующее,- снова заговорил Фицбраун.- Тот факт, что отпечатки идентичны - естественно, это нельзя не признать,- ничего не доказывает. Я сочинил бы какую-нибудь историю, чтобы объяснить это совпадение, и ввел бы в заблуждение присяжных. Я сказал бы, что человек такого роста, как у Лэнсона, не смог бы заглянуть за верхушку изгороди, даже встав на какой-нибудь предмет высотой три-четыре дюйма, который при этом еще и вдавился в землю...
     - Он ушел в землю всего на четверть дюйма.
     - Знаю, но в верхней части изгородь шире, чем в нижней,- примерно два фута. Неужели кто-то пошел бы на риск быть увиденным с той стороны? Я попросил бы присяжных признать его невиновным и обратил бы их внимание на то, что этот довод, как и другие, приведенные обвинением якобы в качестве доказательств, использовались исключительно для поддержания их предположений. "К примеру, джентльмены, была предпринята попытка показать, что у обвиняемого на лице и руках имеются царапины. Как выяснилось в результате свидетельских показаний доктора, эти царапины получены от шипов роз за день до убийства".
     - Боюсь, в ваших словах что-то есть,- вздохнул Маллет.- По-вашему, мы не может предъявить обвинение Лэнсону на основе того, что у нас есть, и даже отпечатки не помогут?
     - Верно, не можем,- проговорил Фицбраун.
     - Я тоже так думаю,- мрачно признался Маллет.
     - Тогда зачем мы едем в Мизмейз?
     - Я предполагал, что должен убедиться в безопасности девушек, если есть хоть малейшая вероятность того, что Лэнсон - убийца,- сказал Маллет.- А такая вероятность есть, несмотря на провал нашей попытки построить дело. Кто знает, что взбредет ему в голову, возьмет да и наброситься на одну из них или на обеих. И Анджеле, и даже Алитее грозит опасность. Вам известно, как легко буйные натуры переходят от любви к ненависти. Лэнсон буйный, состояние его здоровья внушает тревогу. Даже мать боится за него.
     - О нет, она боится за него исключительно по-матерински,- возразил Фицбраун.
     - Полагаю,- продолжал Маллет,- если бы мы доказали свою правоту, его объявили бы невменяемым - началась бы болтовня о желёзках и прочем в том же роде. Специалисты принялись бы спорить о влиянии волнения на гипофиз. Вам он показался сумасшедшим?
     - Нет,- ответил Фицбраун.- По сути, у него проблемы с физическим состоянием. Не исключено, что именно этим и объясняется его раздражительность.
     - Как бы то ни было, пока мы не должны брать это в расчет,- сказал Маллет.- Ну вот, приехали. Это юго-западные ворота. Жди здесь,- велел он водителю.- Дальше мы пройдем пешком. Шум машины может предупредить Лэнсона или вызвать у него приступ ярости. Если нам удастся застать его врасплох, он, вероятно, проговорится.
     - Я могу представить обвинению еще одно доказательство,- сказал Фицбраун, когда они шли к дому.
     - Да?
     - Вчера вечером я звонил Биллу, библиотекарю. Он мой давний пациент. Он большой авторитет в том, что касается лабиринтов. Так вот, он сказал мне, что неделю назад Лэнсон спрашивал о лабиринте Мизмейза, и Билл дал ему почитать книжку, в которой среди множества планов есть план Мейза.
     - Боже ты мой! Что же вы молчали!
     - Я не хотел заранее настраивать вас. Мне показалось, что сейчас самый подходящий момент, чтобы рассказать об этом. Кстати, я даю вам еще один маленький фактик: в игре Лэнсон исполнял роль Тесея, а главная задача Тесея - убить Минотавра.

11

     Лэнсон сидел на скамейке в розовом саду. Алитея расположилась слева от него, Анджела - справа.
     Если бы он откинулся на спинку, его длинные ноги почти полностью перегородили бы гравиевую дорожку. Однако сейчас он сидел наклонившись вперед и что-то увлеченно объяснял.
     - В свете того, что произошло сегодня утром,- говорил он,- я понял, что должен признаться.
     - Кому из нас?- съязвила Анджела.
     - Обеим, но особенно тебе, Лети, потому что, видишь ли, когда я сделал тебе предложение, я говорил искренне. С Анджелой было по-другому,- добавил он, поворачиваясь к Анджеле.- Я позволил тебе поверить, будто соглашаюсь на помолвку, потому что это был единственный способ отделаться от матери.
     - Ах!- вырвалось у Анджелы. В этом коротком возгласе ей удалось выразить все свое негодование.
     - Но ты же знала, Анджела!- воскликнул Хорик.- Конечно, я не должен был делать этого, но я был уверен, что ты поняла.
     - Сейчас это уже не имеет значения, не так ли?- лениво проговорила Алитея.- Просто у тебя из-за меня был припадок безумия. У многих мужчин бывает такое. Я прощаю тебя.
     - А я нет,- заявила Анджела.- Хотя спасибо, что вылечил меня. Я больше не желаю видеть тебя.
     - И не увидишь,- успокоил ее Хорик,- с завтрашнего дня.
     - А что ты собираешься делать?- поинтересовалась Алитея.
     - Вернуться в Норвегию. Там я был счастлив.
     - Они разрешат?
     - Почему бы нет? Они в праве запретить, если только предъявят обвинение. Они и предъявят, если осмелятся. Все это время они пытались и до сих пор пытаются найти доказательства, только они их не найдут.
     - Почему ты так считаешь?- спросила Алитея.
     - Что считаю? Что они хотят предъявить мне обвинения? Я понял это сегодня утром, когда не нашел своих ботинок. Горничная сказала, что их забрала полиция для какой-то формальной экспертизы, но меня не проведешь.
     - А что ты сделаешь, если они арестуют тебя?- полюбопытствовала Алитея.
     Устремив взгляд на остатки того злосчастного букета, которые так и не убрали с клумбы, она вдруг пожалела о том, что Хорик уедет. Хотя его неистовое внимание и пугало ее немного, оно в тоже время действовало возбуждающе и разгоняло скуку. Ей будет не хватать его внимания. Интересно, размышляла она, где же раздобыть деньги для поместья? Ее мысли обратились на Бена Надо бы вернуть его, сказать, что она прогнала Хорика, бедного и несчастного, потому что все еще любит его. Однако в глубине души Алитея подозревала, что Бен потерян для нее так же, как Хорик.
     - Я расскажу им, как все случилось,- заявил Хорик.- Вероятно, они не поверят мне, но я все же постараюсь. Лети, этот доктор, который восхищается тобой...- На лице Алитеи появилось довольное выражение.- Возможно, он выслушает меня. Мне кажется, он умный.
     - Вчера ты его ненавидел,- жеманно проговорила Алитея.
     - Это тоже было из-за припадка. Но теперь все.
     Анджела решительно вмешалась в их заигрывания:
     - Может, ты нам расскажешь, что случилось. Мы - во всяком случае, я - должны знать. Не исключено, что наша помощь пригодится.

12

     - Когда нас попросили принять участие в игре в Тесея и Минотавра,- начал Хорик,- я взял на себя труд подготовиться.
     - Что ты имеешь в виду?- резко спросила Анджела.- Ты же не знал заранее, какая роль тебе достанется. Или знал?
     - Лети намекнула моей матери, что я лучше всего подхожу для роли Тесея,- ответил Хорик.- Мама сказала мне, что ваш старик всегда исполняет роль Минотавра, а Лети - Ариадны. Поэтому я решил изучить предмет. Конечно мне было известно, что Тесей спас Ариадну, и я, движимый любовью к тебе, Летя, подумал, что мне предоставляется великолепный шанс отловить тебя в лабиринте и несколько минут побыть с тобой наедине - в доме это невозможно, потому что мать или ты, Анджела, всячески мешаете нам.- Он замолчал, понимая что по обе стороны от него в душах девушек поднимаются разные чувства: негодование и удовлетворение, а потом продолжил: - В публичной библиотеке в Чоде есть один умный дядька. Он знает о лабиринтах все. Я встретился с ним. Он дал мне книжку с планом вашего лабиринта. Я скопировал его. Он все еще у меня. Смотрите!- Он вытащил из кармана листок бумаги.- Вообще-то он мне почти не понадобился. Пока можно было, я шел за тобой, Лети, а когда потерял тебя из виду, помог план, особенно на последнем участке. Миновав последний поворот перед центром, я нашел твоего отца. Он был мертв и лежал около солнечных часов. Здесь.- Он указал место на плане.- А молоток лежал здесь.- На этот раз он ткнул в юго-восточный угол.
     - Почему ты не позвал на помощь?- спросила Анджела.
     - Я не знал, что делать. Я понял, что все подумают, будто его убил я. До этого я страдал клаустрофобией, а твои, Лети, знаки внимания так волновали меня, что я едва владел собой.
     Алитея вся зарделась от удовольствия.
     - Я обезумел. Я испугался, что у меня начнутся судорога. Я боялся, что если меня найдут рядом с вашим отцом без сознания, то моя песенка будет спета. Поэтому я взял себя в руки и попытался заглянуть за изгородь, чтобы проверить, нет ли там кого. Я намеревался тихо выйти из центра и как можно скорее затеряться в лабиринте. Я знал, что все считают, будто мне не под силу найти путь к центру.
     - Мистер Билл, библиотекарь, знает, что у тебя есть план,- заметила Анджела.
     - Тогда я об этом не подумал. Я просто хотел поскорее убраться оттуда. Но мне не хватало роста, чтобы заглянуть за изгородь. Я вставал на цыпочки, подпрыгивал, но все равно не видел дорожку, потому что верхняя часть изгороди очень широкая, почти два фута. У меня возникло жуткое ощущение, будто кто-то поджидает меня у выхода из центра. Меня начало трясти, я обливался потом, Я сел в углу, чтобы успокоиться, и вдруг молоток - я не поверил своим глазам - задвигался.
     - Задвигался?- хором переспросили сестры.
     - Да, он пополз по траве к изгороди, туда, где между корнями есть небольшой проем. Потом я понял, что происходит: я увидел веревку, привязанную к молотку, которую тянул кто-то снаружи. Я наступил на молоток, и веревка порвалась. Я схватил молоток и отшвырнул его. Он упал рядом с телом Хатли, а я бросился к проему. Там никого не было. Тот, кто находился с той стороны изгороди, уже успел скрыться. О погоне и речи быть не могло. Я, фактически против воли, подошел к молотку и осмотрел его. Наверняка на нем остались отпечатки моих пальцев, а также я оставил на нем опечаток своего ботинка, когда наступил на него. Я втянул внутрь остатки веревки и обнаружил, что это шерстяная нить. Тогда я не знал - просто не обращал внимания,- какой шерстью вяжет та женщина, Сара, жена Баттеруорта. Я смотал нитку в клубок и сунул в карман. Я уже собирался уходить, когда вошла ты, Анджела. Ты подумала, что его убил я, верно?
     - Я решила, что это вполне вероятно,- призналась Анджела.
     - Ты ничего не сказала. А полиции ты сообщила, будто сама нашла тело.
     - Ну да,- согласилась Анджела.- У меня были причины не выдавать тебя. Не буду говорить об очевидном, скажу одно: с моей стороны было бы лицемерием изображать скорбь по Августину и поэтому выдать полиции того, кто его убил. Я и сама убила бы его, если бы мне хватило смелости. Я ненавидела его, и для этого у меня были веские основания. Я никогда не заявляла обратное и сейчас не буду.
     - Анджела!- возмутилась Алитея.
     - Ой, да и тебе от этого только лучше!- отмахнулась от нее Анджела.- Для меня смерть Августина ознаменовала конец долгим годам страданий и мучений. Ирония всего этого в том, что для тебя, несмотря на его любовь к тебе, его смерть значит лишь денежные проблемы, однако ты слишком сильно зациклена на своих стереотипах и лжи, чтобы признать это.
     На этот раз шокирован был Хорик.
     - Не беспокойся, Лети,- проговорил он.- Я не дам тебя в обиду, я с радостью одолжу тебе деньги для Мизмейза, сколько тебе нужно. Только не говори никому. Пусть это станет нашим секретом.
     Алитея схватила его за руку.
     - Дорогой Хорик! Давай не будем думать о таких вещах! Мы должны посвятить себя тому, чтобы защитить тебя. Продолжай. Что ты сделал, когда Анджи нашла тебя?
     - Я просто вышел из лабиринта и смешался с остальными. Я все еще продолжал искать тебя, Лети,- бесхитростно добавил он.- Ну просто не мог выбросить тебя из головы.
     - Из головы?- вскинула бровь Алитея, вызывающе глядя на него.
     - Мне было бы достаточно, если бы я смог поймать тебя и выпросить у тебя хотя бы один поцелуй.- В его голосе звучало искреннее сожаление.- Я так думаю.
     - Ты его получишь,- пообещала Алитея.
     - Нет, не получит,- заявила Анджела.- Не слушай ее, Хорик. Она тебя погубит.
     - Бен говорил, что когда он меня целует, его как бы затягивает в водоворот,- счастливо сообщила Алитея.
     - Уже поздно,- сказал Хорик и сел прямо.- Господи, глядите! Вон там идут ваш доктор и толстый суперинтендант! Началось! Поддержите меня, девочки!
     Он обнял сестер своими длиннющими руками и притянул их к себе, а потом вытянул длинные ноги, будто пытаясь преградить путь любому, кто захочет пройти.

Глава 8

1

     Когда Фицбраун и Маллет подошли к ним, Алитея осторожно высвободилась из-под руки Хорика и встала рядом с доктором. Анджела осталась сидеть на прежнем месте.
     - Надеюсь, вы пришли не для того, чтобы арестовать его?- заискивающе спросила она.- Он только что рассказала нам, как все произошло.
     - Очень интересно!- бросил Фицбраун и отошел от Алитеи.
     - Нет,- сказал Маллет,- мы пришли не для этого. Мистер Лэнсон, меня чрезвычайно заинтересовала ваша история.
     Хорик повторил все то, что поведал девушкам.
     - Гм,- хмыкнул Маллет.- Это полностью меняет дело. Меня очень взволнован тот факт, что план лабиринта так легко раздобыть в публичной библиотеке. Как я понял с ваших слов,- обратился он к Алитее,- только вы и ваша сестра, а также ваш отец, знали правильный путь.
     - Папа сделал все возможное, чтобы уничтожить все планы,- ощетинилась та.- Он бы страшно расстроился, если бы узнал, что есть еще один в библиотеке Чода.
     - Он пытался помешать публикации книги,- пояснила Анджела.- Помнишь, Лети? Но не смог. Ни у кого нет авторских прав на план. Тогда он потребовал, чтобы библиотека Чода не покупала книгу. Библиотекарь отказался наотрез. Я помню, как папа неистовствовал. Он сказал, что позаботится о том, чтобы библиотекаря уволили. Не знаю, что он сделал, но того уволили. А затем пришел новый, тот, что сейчас. Мы не обратили на это внимания. Дома других проблем хватало.
     - Зря он так переживал,- сказал Хорик.- План настолько сложный, что никому не под силу сразу разобраться в нем. К тому же его нельзя выучить. Я пытался.
     - Зачем?- спросил Маллет.- Потому что в игре вам досталась роль Тесея, чья задача найти путь в центр лабиринта и убить Минотавра?
     - Я воспринимал это совершенно по-другому,- возразил Хорик.- Я уже сказал вам.

2

     Наступила пауза, в течение которой обе стороны гадали, правдива ли история Хорика. Наконец Маллет сказал:
     - Я хотел бы еще раз побывать в центре лабиринта. Мисс Хатли или вы, миссис Баттеруорт, окажите любезность, проводите нас. У нас есть план, но, как утверждает мистер Лэнсон, проводник лучше.
     - Иди ты, Анджела,- велела Алитея.- Я без сил. Думаю, Хорик тоже пожелает отдохнуть.
     - Мистер Лэнсон нам понадобится,- твердо заявил Маллет.- Он на месте объяснит свои действия.
     Все ушли, а Алитея осталась. Она зевнула. С учетом предложения Хорика будущее выглядело чуть привлекательнее, однако впереди не маячили мужчины, которых предстояло покорить, а без этого жизнь скучна! Хорик для нее потерян, Бен тоже, Фицбрауна она совсем не интересует - эмоциональная перспектива мрачна. Хотя обязательно кто то подвернется, Алитея не сомневалась в этом. Так всегда бывало.
     От скуки она задремала.

3

     Пока они небольшой группой, возглавляемой Анджелой, шли к лабиринту, на дорожке в розовом саду появились две женщины. Обе направлялись к Алитее.
     Одной из них была леди Лэнсон. Другой - очень высокая, стройная девушка с волосами цвета меда, заплетенными в толстую косу и уложенными вокруг головы.
     Алитея проснулась и приняла гордую осанку.
     - Моя дорогая,- заговорила леди Лэнсон,- позвольте представить мою невестку Хельгу. Она только что приехала из Осло.- Она со злорадством наблюдала за изумленной Алитеей.
     - Здравствуйте,- сказала Хельга.
     Ей было не больше двадцати, и в ее присутствии Алитея почувствовала себя столетней старухой. Даже беглого осмотра оказалось достаточно, чтобы признать: девушка настоящая красавица. У нее были правильные черты лица, голубые глаза, нежный голос, очаровательный акцент.
     - Мне понятно ваше удивление,- промурлыкала леди Лэнсон.- Я сама не знала, что Хорик женат. Кажется, они с Хельгой поженились больше года назад. Какой проказник, правда? Я думала, он вернулся из Норвегии навсегда, а оказалось, что еще в прошлом месяце он решил уехать в Норвегию.
     - Я так беспокоилась,- с энтузиазмом включилась в разговор Хельга.- Он так долго не возвращался! Я не хотела вмешиваться в его отношения с матерью. Но, знаете ли, в последнее время от него стали приходить такие забавные письма! Я поняла, что он болен.
     - Он был болен, когда приехал домой,- с упреком заявила леди Лэнсон.- Вы не должны были отпускать его кататься на лыжах и лазать по горам. Это плохо для его здоровья. Доктора требуют, чтобы он соблюдал осторожность.
     Хельга выслушала ее с вежливым вниманием, однако возразила довольно решительно:
     - О нет! Вы ошибаетесь, я уверена. Хорик всегда говорил, что здешние доктора только вредят ему. Он стал поправляться только в Норвегии. Видите ли, мой отец профессор в Осло, профессор - как это у вас называется?- остеологии. Он и его коллеги считают, что Хорику надо тренировать мышцы, чтобы укреплять скелет. Перед отъездом он прошел курс лечения. Он должен возвращаться. Я приехала, чтобы забрать его.
     Никто еще не сообщил ей о трагедиях в Мизмейзе и Берген-хаусе и не предупредил, что, возможно, Хорику не позволят выехать из страны.
     - Его письмо,- весело продолжала Хельга,- то, что я получила вчера, показалось мне странным. Поэтому я взяла билет на самолет. Я звонила вам. Я разговаривала с ним. Она знает, что я здесь. Где он?
     - Да,- кивнула Алитея, которая уже успела прийти в себя,- он разговаривал с вами. Ему известно о вашем приезде. Он только что сообщил нам - мне и моей сестре - о своей женитьбе.- Она торжествующе поглядела на леди Лэнсон, как бы говоря: "Ага! Ты надеялась шокировать меня, верно? Но мы узнали новость раньше тебя!" Вслух она сказала: - Хорика вызывала междугородняя - очевидно, сразу после того, как вы выехали из дома. Звонок переключили