з а н н а. Aх, да! После того как  вы,  ваше  сиятельство,
похитили  себе  жену  у  доктора и женились на ней по любви, вы
ради нее отменили это отвратительное право сеньора...
 Г р а ф (весело). Которое так огорчало невест! Ах, Сюзетта, да
это же чудное  право!  Если  б  ты  в  сумерках  пришла  в  сад
потолковать  со  мною о нем, то за это небольшое одолжение я бы
так тебя отблагодарил...
 Б а з и л ь (за сценой). Его сиятельство не у себя.
 Г р а ф (встает). Чей это голос?
 С ю з а н н а. Вот несчастье!
 Г р а ф. Выйди навстречу, а то как бы сюда не вошли.
 С ю з а н н а (в смущении). А вы останетесь здесь?
 Б а з и л ь (кричит за сценой). Его сиятельство был у  графини
и ушел. Я сейчас посмотрю.
 Г  р а ф. А спрятаться некуда!.. Ага! За кресло!.. Неудобно...
Ну, уж ты выпроводи его поскорей.

 Сюзанна  пытается  загородить  ему  дорогу,  граф   осторожным
движением отстраняет ее, она отступает и становится между ним и
маленьким  пажом,  но  граф  только  успевает  нагнуться, чтобы
спрятаться  за  кресло,  как  Керубино   выбегает,   в   испуге
забирается  с  ногами  в кресло и свертывается клубком. Сюзанна
покрывает Керубино платьем, которое она принесла, и  становится
перед креслом.

     ЯВЛЕНИЕ IX

 Г р а ф и К е р у б и н о, спрятавшиеся,
 С ю з а н н а, Б а з и л ь.

 Б а з и л ь. Вы не видели его сиятельство, сударыня?
 С  ю  з  а  н  н  а  (резко).  А  почему  я должна его видеть?
Отстаньте.
 Б а з и л ь  (подходит  ближе).  Будь  вы  благоразумнее,  мой
вопрос не мог бы вас удивить. Графа ищет Фигаро.
 С  ю  з  а  н н а. Значит, он ищет человека, который после вас
является самым большим его недоброжелателем.
 Г р а ф (в  сторону).  Посмотрим  кстати,  как-то  мне  предан
Базиль.
 Б  а  з  и  л  ь. Разве желать добра жене значит желать зла ее
мужу?
 С ю з а  н  н  а.  По  вашим  мерзким  нравственным  правилам,
пособник разврата, выходит, что нет.
 Б  а  з  и  л  ь.  Разве  от  вас  требуют больше того, чем вы
собираетесь одарить другого? Благодаря приятному обряду то, что
вчера  вам  было  запрещено,  будет  завтра   вменено   вам   в
обязанность.
 С ю з а н н а. Низкий человек!
 Б а з и л ь. Из всех серьезных дел самое шуточные -- это брак,
а потому я думал...
 С  ю  з а н н а (вспылив). Вы думали о всяких гадостях. Как вы
смели сюда войти?
 Б а з и л ь. Ну-ну, негодница! Успокоимтесь! Все будет, как вы
захотите. Но только, пожалуйста, не думайте,  что  помехой  его
сиятельству я считаю господина Фигаро. Вот если бы не маленький
паж...
 С ю з а н н а (нерешительно). Дон Керубино?
 Б  а  з  и л ь (передразнивает ее). Cherubino di amore / Ангел
любви (итал.)/, тот самый, который все время за вами  увивается
и  который  еще нынче утром здесь слонялся, чтобы прошмыгнуть к
вам, как только я уйду. Скажите, разве это неверно?
 С ю з а н н а. Какая ложь! Уходите, злой человек!
 Б а з и л ь. Поневоле прослывешь злым, когда все замечаешь. Не
вам ли посвящен и тот романс, который он прячет от всех?
 С ю з а н н а (гневно). Ну, конечно, мне!
 Б а з и л ь. Если только,  впрочем,  он  сочинил  его  не  для
графини.  В  самом деле, я слышал, что когда он прислуживает ей
за столом, то смотрит на нее таким взглядом!.. Но только,  черт
возьми,  пусть  поостережется:  его  сиятельство  на  этот счет
человек строгий.
 С ю з а н н а (в негодовании). А вы человек  зловредный,  если
распускаете  подобные  сплетни;  ведь  вы  можете  окончательны
погубить бедного мальчика, который и так уже впал в немилость у
своего господина.
 Б а з и л ь. Да я, что ли, это выдумал? Об этом все говорят  в
один голос.
 Г р а ф (встает). То есть как все говорят?
 С ю з а н н а. О боже!
 Б а з и л ь. Вот тебе раз!
 Г р а ф. Бегите, Базиль, и чтоб духу Керубино здесь не было!
 Б а з и л ь. Ах, зачем только я сюда вошел!
 С ю з а н н а (в волнении). Боже мой! Боже мой!
 Г р а ф (Базилю). Ей дурно. Усадим ее в кресло.
 С  ю  з а н н а (быстрым движением отстраняет его). Я вовсе не
хочу   сидеть.   Стыдно   вам   входить   ко   мне   с    такой
бесцеремонностью.
 Г  р  а ф. Кроме нас двоих здесь никого нет, моя дорогая. Ты в
полной безопасности!
 Б а з и л ь. Мне  очень  неприятно,  что  вы  слышали,  как  я
прошелся  насчет  пажа, но я только хотел выведать ее сердечные
тайны, ибо, в сущности говоря...
 Г р а ф. Дать  ему  пятьдесят  пистолей,  коня  --  и  марш  к
родителям!
 Б а з и л ь. Ваше сиятельство, ведь это же была шутка!
 Г  р  а  ф.  Это  маленький  распутник -- вчера я застал его с
дочкой садовника.
 Б а з и л ь. С Фаншеттой?
 Г р а ф. Да, и у нее в комнате.
 С ю з а н н а (злобно). Куда вы, ваше  сиятельство,  заглянули
тоже, вероятно, по делу?
 Г р а ф (весело). Люблю такие остроумные замечания.
 Б а з и л ь. И это добрый знак.
 Г р а ф (весело). Нет, нет, мне нужно было отдать распоряжения
твоему  дяде, а моему вечно пьяному садовнику Антонио. Стучу --
долго никто не отворяет; у твоей двоюродной сестры  растерянный
вид; мне это кажется подозрительным, я с ней заговариваю, а сам
в  это  время оглядываю комнату. За дверью у них висит какая-то
занавеска, а под ней что-то вроде вешалки  для  платья.  Я  как
будто   нечаянно   подхожу,   тихонечко-тихонечко   приподнимаю
занавеску (для пущей наглядности приподнимает с кресла  платье)
и вижу... (Замечает пажа.) Ах!
 Б а з и л ь. Вот тебе раз!
 Г р а ф. Одно другого стоит.
 Б а з и л ь. Это еще почище.
 Г  р  а ф (Сюзанне). Великолепно, сударыня! Еще только невеста
-- и уже  начинаете  проказничать?  Значит,  вам  так  хотелось
остаться  одной единственно для того, чтобы принять моего пажа?
А вы, сударь, вы неисправимы: забыв  всякое  уважение  к  вашей
крестной  матери,  вы подъезжаете к ее первой камеристке и жене
вашего приятеля,--этого только нехватало! Но я со своей стороны
не потерплю, чтобы Фигаро, человек, которого я люблю и  уважаю,
оказался  жертвой  подобного  обмана.  Керубино  вошел вместе с
вами, Базиль?
 С ю з а н н а (сердито). Никакого тут  нет  обмана  и  никаких
жертв. Когда вы со мной разговаривали, Керубино был уже здесь.
 Г  р  а  ф  (запальчиво).  Уж  лучше  бы солгала! Злейший враг
Керубино не пожелал бы ему такой беды.
 С ю з а н н а. Он просил меня поговорить с графиней, чтоб  она
заступилась  за  него  перед  вами.  Когда вы вошли, он до того
растерялся, что кинулся к этому креслу.
 Г р а ф (в  гневе).  Адские  уловки!  Как  только  я  вошел  в
комнату, я тотчас же сел в кресло.
 К  е  р у б и н о. Осмелюсь доложить, ваше сиятельство, что я,
весь дрожа, прятался сзади.
 Г р а ф. Опять вранье! Потом я сам занял это место.
 К е р у б и н о. Прошу прощения, ваше сиятельство, но тогда-то
я и свернулся клубочком в кресле.
 Г р а ф (вне себя).  Да  он  ужом  вьется,  этот  маленький...
змееныш! Он нас подслушивал!
 К  е  р  у б и н о. Напротив, ваше сиятельство, я прилагал все
усилия, чтобы ничего не слышать.
 Г р а ф. Какое коварство! (Сюзанне.) Ты не выйдешь за Фигаро.
 Б а з и л ь. Успокойтесь, ваше сиятельство, сюда идут.
 Г р а ф (стаскивает Керубино с кресла и ставит его  на  ноги).
Ты еще перед целым светом будешь тут рассиживаться!

     ЯВЛЕНИЕ X

 К  е р у б и н о, С ю з а н н а, Ф и г а р о, г р ф и н я, г р
а ф, Ф а н ш е т т а,
 Б а з и л ь, т о л п а с л у г, к р е с т ь я н о к и к р е  с
т ь я н,
 одетых во все белое.

 Ф  и  г  а  р  о (держа в руках женский головной убор с белыми
перьями и лентами, обращается к графине). Ваше сиятельство,  вы
одна можете добиться для нас этой милости.
 Г  р  а  ф  и  н я. Видите, граф, они приписывают мне влияние,
каким на самом деле я не пользуюсь, но так  как  в  их  просьбе
ничего неблагоразумного нет...
 Г  р  а  ф  (в  замешательстве).  Надо,  чтобы она была вполне
благоразумна.
 Ф и г а р о (тихо Сюзанне). Поддержи меня.
 С ю з а н н а (тихо Фигаро). Это бесполезно.
 Ф и г а р о (тихо). А все-таки попытайся.
 Г р а ф (Фигаро). Чего же вы хотите?
 Ф и г а р о. Ваше сиятельство, ваши вассалы,  благодарные  вам
за  то,  что  вы  в  знак  любви к ее сиятельству отменили одно
ненавистное право...
 Г р а ф. Ну да, этого права уже не существует, что же дальше?
 Ф  и  г  а  р  о  (лукаво).  Так  пусть,  наконец,   воссияет,
добродетель  такого достойного господина! Сегодня я особенно ее
оценил, и  мне  бы  хотелось  прославить  ее  первому  на  моей
свадьбе.
 Г  р  а  ф (в крайнем замешательстве). Полно, друг мой! Отмена
постыдного права -- это дело чести.  Испанец  может  стремиться
пленить  красавицу  настойчивыми  ухаживаниями, но требовать от
нее первых, наиболее сладостных ласк как некоей  рабской  дани,
-- о, это тирания, достойная вандала, а не законное
 право благородного кастильца!
 Ф  и г а р о (берет Сюзанну за руку). Позвольте же юному этому
существу, коего честь находится под охраной вашего  целомудрия,
получить  из  ваших  рук  в  присутствии всех девственный убор,
украшенный белыми  перьями  и  лентами,  символ  чистоты  ваших
намерений. Соблаговолите установить этот обряд для всех
 брачующихся,  и  пусть  стихотворение, которое мы споем хором,
навеки запечатлеет в памяти...
 Г р а ф (в замешательстве). Если б я не знал,  что  влюбленным
наравне  со  стихотворцами  и  музыкантами  прощаются всяческие
сумасбродства...
 Ф и г а р о. Друзья, поддержите меня!
 В с е. Ваше сиятельство! Ваше сиятельство!
 С ю з а н н а (графу). Зачем же  уклоняться  от  прославлений,
столь вами заслуженных?
 Г р а ф (в сторону). Коварная!
 Ф  и  г  а  р  о.  Взгляните  на  нее, ваше сиятельство: такая
красивая невеста -- это  лучшее  доказательство  величия  вашей
жертвы.
 С  ю  з  а  н н а. Оставьте в покое мою наружность -- не будем
восхвалять ничего, кроме добродетели его сиятельства.
 Г р а ф (в сторону). Все разыграно, как по нотам.
 Г р а ф и н я. Я присоединяюсь к ним, граф. Этот  обряд  будет
мне  вечно дорог, оттого что своим возникновением он обязан той
нежной любви, какою вы некогда любили меня.
 Г р а ф. И какою  я  люблю  вас  поныне.  Только  ради  нее  я
изъявляю свое согласие.
 В с е. Виват!
 Г р а ф (в сторону). Я попался. (Вслух.) Я бы только хотел для
пущей   торжественности   отложить  празднество  до  вечера  (В
сторону.) Скорей послать за Марселиной!
 Ф и г а р о (Керубино). А что же ты, шалунишка, не радуешься?
 С ю з а н н а. Он в отчаянии: граф отсылает его.
 Г р а ф и н я. Граф, простите его!
 Г р а ф. Он этого не заслуживает.
 Г р а ф и н я. Ах, он еще так молод!
 Г р а ф. Вовсе не так молод, как вам кажется.
 К е р у  б  и  н  о  (дрожа).  Я  не  думаю,  чтобы  вы,  ваше
сиятельство,  женившись на графине, упразднили право сеньора --
великодушно прощать.
 Г р а ф и  н  я.  Граф  упразднил  только  то  право,  которое
составляло несчастье всех ему подвластных.
 С ю з а н н а. Если бы даже его сиятельство и лишил ce6я права
миловать,  то  затем  он,  конечно,  именно его в первую голову
пожелал бы тайно восстановить.
 Г р а ф (в замешательстве). Разумеется.
 Г р а ф и н я. Почему?
 К е р у б  и  н  о  (графу).  Это  правда,  ваше  сиятельство,
поведение  мое  было  легкомысленно,  но  чтобы  я когда-нибудь
проговорился...
 Г р а ф (в замешательстве). Ну-ну, довольно...
 Ф и г а р о. О чем это он?
 Г р а ф (поспешно). Довольно, довольно. Раз все просят,  чтобы
я  его простил, то я согласен, и даже больше: я произвожу его в
офицеры моего полка.
 В с е. Виват!
 Г р а ф. С условием, однакож, что он немедленно  отправится  к
месту его расположения -- в Каталонию.
 Ф и г а р о. Ах, ваше сиятельство, нельзя ли до завтра?
 Г р а ф (настойчиво). Я так хочу.
 К е р у б и н о. Слушаюсь.
 Г  р  а  ф.  Проститесь  с  вашей  крестной  и попросите у нее
благословения.

 Керубино становится перед графиней на одно колено н  не  может
выговорить
 ни слова.

 Г  р а ф и н я (в волнении). Так как вам не разрешают остаться
даже на сегодня, то поезжайте,  молодой  человек.  Вас  ожидают
новые  обязанности,  исполняйте  же их добросовестно. Покажите,
что вы достойны чести,  которую  вам  оказал  ваш  благодетель.
Вспоминайте этот дом, где все были так снисходительны
 к вашим молодым летам. Будьте послушным, честным и храбрым. Мы
обещаем вам следить за вашими успехами.

 Керубино встает и возвращается на прежнее место.

 Г р а ф. Вы очень взволнованы, графиня!
 Г р а ф и н я. Не отрицаю. Кто знает, что станется с мальчиком
на  таком  опасном  поприще?  Он  мой  родственник  и к тому же
крестник.
 Г р а ф (в сторону). Я вижу, что  Базиль  был  прав.  (Вслух.)
Молодой человек, поцелуйте Сюзанну... в последний раз.
 Ф и г а р о. Почему же в последний, ваше сиятельство? Он будет
приезжать   сюда  на  побывку.  Поцелуй  же  и  меня,  капитан!
(Целуется с ним.) Прощай, мой маленький  Керубино!  Теперь  для
тебя,  малыш,  начнется  совсем  другая жизнь. Да, брат, теперь
тебе уже не сновать по целым дням на  женской  половине,  конец
пышкам,   пирожным   с   кремом,   конец   пряткам  и  жмуркам.
Дьявольщина!   Вместо   этого   бравые   солдаты,    загорелые,
оборванные,  большое,  тяжеленное  ружье:  на-пра-во, на-ле-во,
марш вперед к славе, да гляди, не споткнись дорогой, а то  один
меткий выстрел -- и как раз...
 С ю з а н н а. Да перестань! Какой ужас!
 Г р а ф и н я. Хорошее напутствие!
 Г р а ф. Где же Марселина? Странно, что она не с вами.
 Ф  а  н  ш  е  т т а. Она, ваше сиятельство, пошла проселочной
дорогой, мимо фермы, в деревню.
 Г р а ф. Когда же она вернется?
 Б а з и л ь. Это уж как бог даст.
 Ф и г а р о. Если б только он дал, чтоб он  никогда  этого  не
дал!..
 Ф а н ш е т т а. Она шла под руку с господином доктором.
 Г р а ф (живо). А доктор разве здесь?
 Б а з и л ь. Она в него тотчас же вцепилась...
 Г р а ф (в сторону). Он как нельзя более кстати.
 Ф а н ш е т т а. Она, как видно, была чем-то очень недовольна:
идет,  а  сама громко-громко говорит, потом остановится и давай
размахивать руками, вот так... а господин доктор вот так на нее
ладонью:  успокойтесь,  мол...  Должно  быть,  уж   очень   она
рассердилась. Все поминала моего двоюродного братца Фигаро.
 Г  р  а  ф  (берет  ее за подбородок). Будущего... двоюродного
братца.
 Ф а н ш е т т а (указывая на Керубино) Ваше сиятельство, а  вы
простили нас за вчерашнее?
 Г р а ф (прерывая ее). Ступай, ступай малышка.
 Ф  и  г а р о. Это все проклятая любовь мутит Марселину -- как
бы она не испортила нам праздника!
 Г р а ф (в сторону). Еще как испортит, будь спокоен! (Вслух.).
Мы можем идти, графиня. Базиль, зайдите ко мне.
 С ю з а н н а (Фигаро). Ты заглянешь ко мне, мой мальчик?
 Ф и г а р о (тихо Сюзанне). Ну что, поддели мы его на удочку?
 С ю з а н н а (тихо). Молодчина!

 Все уходят.

 ЯВДЕИИЕ XI

 К е р у б и н о, Ф и г а р о, Б а з и л ь.
 Все расходятся; в это время Фигаро  останавливает  Kерубино  и
Базиля
 и возвращается с ними на сцену.

 Ф  и  г  а  р  о.  Ну,  братцы,  обряд  установлен, прямым его
следствием должен явиться мой  вечерний  праздник.  Нам  только
нужно хорошенько обо всем уговориться: не будем брать примера с
тех  актеров,  которые из рук вон скверно играют, как раз когда
критика особенно против них настроена.  К  тому  же  мы  играем
только  один раз: завтра уже дела не поправить. Поэтому сегодня
мы должны знать наши роли назубок.
 Б а з и л ь (лукаво). Моя роль труднее, чем ты думаешь.
 Ф и г а р о (незаметно для  Базиля  делает  вид,  что  колотит
его). Зато ты не знаешь, какая награда тебя ожидает.
 К е р у б и н о. Друг мой, ты забыл, что я уезжаю.
 Ф и г а р о. А тебе очень бы хотелось остаться?
 К е р у б и н о. Конечно! Еще бы!
 Ф  и  г  а  р  о.  Нужно  ухитриться.  Никакого шума при твоем
отъезде. Дорожный плащ через плечо, при всех уложи свои вещи, и
чтоб все видели твоего коня у ограды, затем галопом на ферму --
и задворками, пешком, обратно. Его  сиятельство  будет  думать,
что ты уехал. Смотри только, не попадайся ему на глаза, а после
свадьбы я берусь умилостивить его.
 К е р у б и н о. А Фаншетта не знает своей роли!
 Б а з и л ь. Да ведь вы целую неделю вертелись около нее, чему
же вы ее, черт возьми, учили?
 Ф  и  г  а  р  о.  Тебе  сегодня  нечего делать, так вот, будь
любезен, дай ей урок.
 Б а з и л ь. Осторожней,  молодой  человек,  осторожней!  Отец
Фаншетты  не  в  восторге  от  ваших  занятий:  он уже задал ей
взбучку. Не делом вы с  ней  занимаетесь.  Керубино,  Керубино,
наплачется она из-за вас! Повадился кувшин по воду ходить...
 Ф  и  г  а  р  о.  Ну,  теперь пойдет дурак сыпать пословицами
столетней давности! Так что же, ученый сухарь,  говорит  дальше
народная  мудрость?  Повадился  кувшин  по воду ходишь, там ему
и...
 Б а з и л ь. Полным быть.
 Ф и г а р о (уходя). А ведь не глупо, ей-ей, неглупо!

      * ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ *

 Сцена представляет роскошную спальню; в алькове, на возвышении
большая кровать. В  третьей  кулисе,  направо,  входная  дверь;
налево,  в  первой  кулисе,  дверь в туалетную комнату графини.
Прямо дверь на женскую половину. Сбоку окно.

     ЯВЛЕНИЕ I

 С ю з а н н а и г р а ф и н я входят в дверь направо.

 Г р а ф и н я (опускаясь в глубокое  кресло).  Затвори  дверь,
Сюзанна, и все мне расскажи как можно обстоятельнее.
 С ю з а н н а. Я, сударыня, ничего от вас не утаю.
 Г р а ф и н я. Как, Сюзон, он хотел тебя обольстить?
 С  ю  з  а  н  н  а.  Нет,  что  вы! Его сиятельство не станет
разводить церемоний со служанкой: он хотел меня просто купить.
 Г р а ф и н я. И при этом присутствовал маленький паж?
 С ю з а н н а. То есть он прятался  за  креслом.  Он  приходил
поговорить со мной, чтобы я вас умолила его простить.
 Г р а ф и н я. А почему же он не обратился прямо ко мне? Разве
я могла бы отказать ему, Сюзон?
 С  ю  з  а  н  н а. Я ему то же самое пыталась внушить, но тут
пошли  вздохи  о  том,  как  ему  тяжело  уезжать  и   особенно
расставаться   с   вами:  "Ах,  Сюзон,  как  она  благородна  и
прекрасна! Но как же она неприступна!"
 Г р а ф и н я.  Разве  у  меня  в  самом  деле,  Сюзон,  такой
неприступный вид? Ведь я всегда оказывала ему покровительство.
 С  ю з а н н а. Потом он увидал у меня в руках ленту от вашего
чепчика, да как бросится на нее...
 Г р а ф и н я (улыбаясь). Мою ленту?.. Ребячество!
 С ю з а н н а. Я было хотела отнять, но ведь это же сущий лев,
сударыня: глаза горят... "Ее можно отнять у меня только  вместе
с  жизнью",  --  сказал  он,  напрягая  свой  нежный  и звонкий
голосок.
 Г р а ф и н я (мечтательно). Ну, а дальше, Сюзон?
 С ю з а н н а. А дальше, сударыня, -- что прикажете  делать  с
таким  бесенком?  Крестная  само собой, а я, мол, и с другой не
прочь  полюбезничать.  А  так  как  он   никогда   не   посмеет
прикоснуться  устами  даже  к краю вашего платья, то пристает с
поцелуями ко мне.
 Г  р  а  ф  и  н  я  (мечтательно).  Оставим...  оставим   эти
глупости...  Итак,  бедная  моя  Сюзанна,  что  же тебе в конце
концов сказал мой муж?
 С ю з а н н а. Что если я буду упорствовать, он примет сторону
Марселины.
 Г р а ф и н я (встает и начинает ходить по  комнате,  усиленно
обмахиваясь веером). Он меня совсем не любит.
 С ю з а н н а. Почему же он вас так ревнует?
 Г  р  а  ф  и  н  я.  Как  и  все мужья, милочка, -- только из
самолюбия! Ах, я слишком  горячо  его  любила!  Мои  ласки  ему
наскучили,   и  любовь  моя  стала  ему  несносна  --  вот  моя
единственная   вина   перед   ним.   Однакож   будь   спокойна:
чистосердечное  твое  признанье  тебе  не повредит, и ты будешь
женою Фигаро. Только он  один  и  может  нам  помочь.  Он  сюда
придет?
 С ю з а н н а. Как скоро граф выедет на охоту.
 Г  р  а ф и н я (обмахиваясь веером). Отвори окно в сад. 3десь
так душно!..
 С ю з а н н а. Это  вас  бросило  в  жар  от  разговора  и  от
хождения по комнате. (Отворяет окно.)
 Г р а ф и н я (после продолжительного молчания). Если б он так
упорно меня не избегал... Нет, во всем виноваты мужчины!
 С  ю  з  а н н а (у окна). А, вот как раз его