справедливо  заметил
Варбутт, учтивые речи, равно как и манеры  хорошего  тона,  в  наше  время
прискорбно редки. Ты здесь  гость,  а  я  пытаю  тебя  расспросами.  Прошу
извинить меня. Я просто дурно воспитан. Все, больше  ни  слова  о  сложных
проблемах... это портит вино. - Он вновь уселся и разлил вино по стаканам,
опорожнив первую бутылку. - Давай, лучше ты задавай вопросы, а я попытаюсь
тебе ответить. Тебе, я уверен, есть о чем расспросить,  про  Рорим  и  про
Мингниш.
   На мгновение у Ривена возникли подозрения,  но  Мертах,  похоже,  и  не
думал над ним издеваться. Ривен отпил вина.
   - Вот Рорим... он ведь не один такой, есть еще, да?
   Мертах кивнул.
   - Ближайшие наши соседи - Рорим Карнаха на востоке,  властитель  там  -
Магейри, и Гаррафад на севере, там властитель - Брагад. Карнах  расположен
повыше в горах и больше всего  пострадал  от  набегов  диких  тварей...  и
особенно - Исполинов. Гаррафаду повезло больше. Брагад быстро  мобилизовал
людей, организовал дозоры по всему Долу. Было там несколько крупных стычек
с волками и с  крысами-вепрями,  они  бродят  там  целыми  полчищами.  Мы,
впрочем, почти не имеем с ним дела, с Брагадом. Он  -  человек  замкнутый,
себе на уме. И хорошо говорит, заболтает кого угодно. Я ему не доверяю.
   Есть и другие Роримы, понятно, еще дальше к востоку и западу:  Тальм  и
Грамах, Поллаган и Мунен. И у всех сейчас те же проблемы. У нас не хватает
обученных воинов, чтобы как следует охранять  Долы  и  прилегающие  к  ним
предгорья.
   - Не удивительно. С двумя дюжинами человек многого не добьешься.
   - Стражей обучают мирканы, - вступил в разговор Ратаган, пропустив руку
под синий кушак на поясе. - И потом, у нас восемь мирканов. И каждый стоит
целого отряда. При  острой  необходимости  мы  вербуем  Вольную  Братию  -
наемников, запродающих свои мечи тому, кто предложит  наивысшую  цену.  Но
вот уже год, как никто из воителей Вольной  Братии  не  появляется  у  нас
здесь, на юге. Должно быть, их всех наняли города -  защищать  предместья,
что расположены за пределами городских стен. Брагад все  пытался  склонить
Роримы к тому, чтобы они объединили силы и вместе предприняли что-то вроде
обширной военной компании: поднялись бы в горы и перебили  по  возможности
больше тварей, что угрожают Долам. Но это ведь не решение проблемы.
   - Почему? - не понял Ривен. - По мне, так идея хорошая.
   - Нет, не слишком хорошая,  и  по  ряду  причин,  -  сказал  Мертах.  -
Во-первых, этих  тварей  не  заставишь  принять  бой,  как  организованное
войско, даже если они иногда действуют как  сплоченная  армия.  Во-вторых,
Брагад особенно настаивает на том, чтобы  эти  объединенные  силы  Роримов
вышли под безраздельным его командованием, поскольку, мол, у него есть уже
опыт  обращения  с  большим  количеством  людей  -  ведь  он   организовал
патрульные  отряды.  Это  настораживает,  поскольку  властитель  Гаррафада
всегда стремится надеть сапоги больше тех, в которых он ходит сейчас.
   - И что ж вы тогда собираетесь делать?
   Мертах потрепал Флейту за уши.
   - Организовать людей. Создать ополчение. Увеличить число  стражей,  как
уже говорил Варбутт. А больше и делать особенно нечего.
   Разве что еще пораскинуть мозгами насчет моего во  всем  этом  участия,
подумал Ривен про себя. Неужели ему суждено стать простой пешкой в этой  -
им же и выдуманной - истории?
   Нет, надо попытаться как-то этому воспрепятствовать.
   Но все это было странно. Сидеть в этой комнате,  в  старинном  доме  за
крепостной стеной. Нарядиться в необычного покроя чужую рубаху и  замшевые
штаны. Пить вино в мерцающем свете свечей в то время, как на полу, у самых
ног, дремлют два волка.  Теперь  у  него  появилось  какое-то  мучительное
ощущение: сожаление, что тогда, в том мире, печаль его затмила собой  все.
И он тут же возненавидел себя  за  это.  Как  он  может  сидеть  здесь,  и
наслаждаться, подчинясь очарованию этого мира, когда...
   Они пили еще и еще, пока слова их беседы не стали невнятны, а свечи  не
догорели до низких огарков. Но вот  Ратаган  разлил  по  стаканам  остатки
вина, и они осушили их в последний раз.
   - Нам пора, - сказал Мертах, поднимаясь. Его шатало.  Он  зажмурился  и
потряс головой. - Мне бы, кажется, не помешало глотнуть свежего воздуха.
   Все трое двинулись к  окну.  Окно  распахнулось,  протестующе  скрипнув
петлями. Холодный воздух ночи  ворвался  в  комнату,  освежая  им  головы.
Ратаган что-то мурлыкал себе под нос. Оберегая ногу,  он  оперся  о  плечо
Ривена.
   Внизу в сумраке звездной ночи распростерся  Раларт,  усыпанный  точками
света из окон домов,  -  за  ним  темными  силуэтами  громоздились  холмы.
Где-то, совсем близко, проухала сова. Было так тихо, что даже  отсюда,  из
комнаты, слышался плеск реки. Вдалеке проблеяла овод. Забрехала собака.  И
вновь стало тихо.
   Ратаган глубоко вдохнул воздух.  Мертах  оперся  о  подоконник,  вперив
взгляд в темные холмы и звездное небо над ними.
   - Я люблю этот край, - сказал он тихо.
   Они долго стояли молча у окна, а потом,  пожелав  Ривену  доброй  ночи,
Мертах и Ратаган ушли, беззвучно прикрыв за собою дверь.
   Когда Ривен проснулся, шел дождь,  -  капли  летели  в  комнату  сквозь
распахнутое окно. Он еще полежал,  соображая,  где  вообще  он  находится,
потом встал, трясясь от холода, закрыл окно и снова забрался в постель. Он
вспомнил вчерашний вечер. Теперь его интересовало, в  котором  часу  здесь
обычно завтракают. К несказанному его облегчению, голова не болела и  была
на удивление ясной. Ривен отхлебнул пива из кувшина, что стоял у  кровати,
и прислушался к шуму дождя. Потом сжал обе руки, захватив льняные простыни
в кулак, явственно ощущая ладонями  грубую  текстуру  ткани.  Из  неплотно
закрытого окна тянуло холодом. Ноги еще не согрелись после  того,  как  он
прошелся босиком по каменному полу.
   Это все настоящее. И я внутри всего этого. Дышу, осязаю, ем  и  пью,  и
чувствую вкус.
   Но как такое возможно?
   Он перебрал в уме то немногое, что  знал  из  физики,  но  его  скудных
знаний явно  не  хватало,  чтобы  найти  какое-то  приемлемое  объяснение.
Впечатление  было  такое,  что  он  случайно  попал  на  сцену,  в  хорошо
поставленный спектакль по знакомой ему пьесе Шекспира. Только это было  не
представление. Вокруг него были не декорации, а реальный мир, и окружавшие
его люди не были актерами.
   Он почему-то вдруг  вспомнил  Гвиона,  дворецкого,  и  ощутил  какое-то
странное удовольствие от того, что ему встретился персонаж его книг. Точно
такой же, как в книге. Господи Боже мой, абсолютно  такой  же,  вплоть  до
суетливых манер и радушной улыбки.
   Я знаю этих людей.
   Что-то похожее  на  логическое  объяснение  замаячило  где-то  на  краю
сознания, - но пока еще ускользало, хотя, казалось, еще чуть-чуть,  и  все
станет ясно, - когда он припомнил вчерашние посиделки: раскрасневшиеся  от
вина, озаренные колеблющимся светом свечей липа Мертаха  и  Ратагана.  Еще
тогда у него появилось странное ощущение узнавания уже виденного, deja vu;
но  здравомыслие  не  позволяло  Ривену  дать  этому   какое-то   разумное
объяснение. Даже пытаться не стоит - безнадежно.
   Он так и лежал в постели. Ноги постепенно согрелись. Он глубоко  вдыхал
чистый, чудесный воздух, и  на  мгновение  почувствовал  себя  ребенком  в
родительском доме.
   В дверь легонько постучали, и в комнату вошла юная девушка с подносом в
руках. Лишь один раз она бросила быстрый взгляд  на  Ривена,  пожелав  ему
доброго утра, и вновь потупила взор. Ривен пожелал ей того же, опять очень
болезненно осознавая свое обезображенное - в шрамах - лицо.
   Она поставила поднос и занялась сервировкой стола к завтраку.
   - Меня зовут Мадра, - застенчиво проговорила она. - Ратаган  велел  мне
принести вам ваш завтрак  сюда,  сударь,  а  заодно  справиться...  -  она
невольно улыбнулась, - ...не раздружилась ли голова ваша  с  желудком.  Он
просил передать, что вы найдете его в  Зале  приемов,  если  у  вас  будет
настроение туда пойти. - Она  качнула  головой.  -  Вы  поешьте,  пока  не
остыло. - И ушла, прикрыв за собой дверь.
   Ривен встал, быстро оделся, позавтракал - пахта и овсянка - и вышел  из
комнаты в коридор. А чем, интересно, сейчас  занимается  Байклин,  спросил
себя Ривен и вспомнил вдруг напряженный взгляд  Мертаха  и  вчерашние  его
слова: "Это и есть из книги... из твоей книги".
   Из моей книги. Что ж, может быть. Но есть еще кое-что.
   Дворец представлял собой настоящий лабиринт извилистых коридоров, окон,
арок и лестниц, расположенных в самых неожиданных  местах,  многочисленных
дверей и глубоких ниш. По пути в Зал приемов Ривену встретилось  несколько
слуг - по крайней мере, он предположил,  что  то  были  слуги,  -  и  один
препоясанный синим  кушаком  страж,  который  пребывал  в  столь  глубокой
задумчивости, что вообще не заметил Ривена.
   Когда  Ривен  уже  начал   думать,   что   он   безнадежно   потерялся,
приветственный возглас возвестил о том, что он  все-таки  вышел  в  нужное
место. В зале не было никого, только Ратаган и хрупкая седая дама,  одетая
в богатое платье из темной шерсти и со множеством колец на пальцах. Гигант
сидел в кресле у очага с громадным кувшином пива и сосредоточенно  строгал
перочинным ножом какую-то  палку.  Тишину  нарушал  только  стук  дождевых
капель об оконные стекла.
   - Майкл Ривен! Мадра мне доложила, что ты жив и здоров, и даже  неплохо
себя чувствуешь в это дождливое утро. Я подумал, что ты,  может,  захочешь
составить компанию бедному раненому.
   Только теперь женщина искоса поглядела на Ривена. Глаза ее были темны и
ясны, как у птицы, острые и проницательные настолько, что Ривен, наверное,
почувствовал бы себя неуютно под взглядом этих пронзительных глаз, если бы
приветливое выражение лица не сглаживало ощущение тревоги.
   - В самом деле, - сказала женщина. - Так, значит, вот он - Сказитель из
далекой земли из-за моря. -  Ее  голос  был  звонким,  как  у  девушки.  -
Ратаган! Ты нас не представишь друг другу?
   Похоже, просьба ее раздосадовала Ратагана.
   - Разумеется. Вы, матушка, знаете, кто такой Майкл Ривен. - Он взмахнул
здоровенной ручищей, при этом его перочинный ножик указал на Ривена.  -  А
это леди Этирра, моя матушка.
   Ривен неуклюже поклонился, не  зная,  что  приличествует  говорить  или
делать в такой ситуации. Дама  чопорно  кивнула,  седые  пряди  контрастно
выделялись в темных ее волосах.
   - Я вас оставляю одних, - проговорила она. - Не сомневаюсь, вы  с  моим
сыном прекрасно разберетесь тут и без меня. Может  быть,  Майкл  Ривен,  -
незнакомое имя далось ей не без труда, - хотя бы вам удастся убедить моего
неслуха в том, что ему надо ограничить эти вылазки  по  стране,  когда  он
бродит по диким местам, в которых кишмя кишит дикое зверье. - С тем она  и
ушла. Длинные юбки ее прошелестели по каменному  полу.  На  лице  Ратагана
отразилось явное облегчение. После ухода леди Этирры воцарилось  молчание,
тишину нарушал только шорох стружек, срезаемых перочинным ножиком.
   Ривен уселся.
   - А где все? - спросил он наконец. Ратаган легонько постукивал палочкой
по ладони. Хмурые складки на лбу у него расправились.
   - Вопрос непростой. Сегодня здесь  охота,  все  пустились  вдогонку  за
стаей гриффешей: ночью они совершили  набег  на  стадо,  и,  говорят,  ими
предводительствовал Снежный Исполин. Сам я так думаю, все  это  фермерские
бредни, у страха глаза велики, но они все равно устроили  охоту.  Байклин,
Мертах, Данан и еще шесть стражей, и Льюб с Ордом от мирканов. Батюшка мой
что только ни делает, чтобы утихомирить остальных пастухов. - Он  вдруг  с
досадой ударил палкой о пол. - А мы вот с тобой торчим  здесь.  -  Тут  он
развел руками. - И  пропустим,  сдается  мне,  все  веселье.  Единственное
утешение, - Ратаган покосился на окно, - что они  сейчас  мокнут  там  под
дождем. Гвилламон грозился, что прекратит снабжать меня свежим пивом, если
я только высуну ногу за порог, а все в доме заняты каждый  своими  делами,
так что мы с тобой предоставлены себе и должны сами себя развлекать.
   Ривен был разочарован. Сегодня утром он надеялся поговорить с Байклином
и, быть может, пройтись по Раларту.
   - Кажется, Мертах меня недолюбливает,  -  сказал  он  словно  бы  между
прочим.
   Ратаган рассмеялся.
   - Можно и так подумать. Но ты ошибаешься, Майкл Ривен. Не то, чтобы  он
недолюбливает тебя; ему просто очень  не  нравится  мир,  из  которого  ты
пришел, и совсем не нравится мысль, что судьба его края оказалась в  руках
пришельца из того неприятного мира. Это несколько выбивает его  из  колеи.
Мертах, он как кошка: ей нужно знать, куда она ставит лапы, - а  ты  вроде
как нарыл на пути у него волчьих ям. И он себя  чувствует  неуверенно.  Не
удивительно, что бедняга не испытывает к тебе теплых чувств.
   - Ну а ты... и все остальные, раз уж на  то  пошло?  Может  быть,  весь
Рорим втайне жаждет моей крови?
   - Ты оказал нам плохую услугу, - ответил Ратаган. - Но что до меня,  то
я готов подставить плечо любому, лишь бы  человек  был  хороший,  неважно,
держит ли он в руках судьбы мира  или  сгребает  навоз.  Если  он  хороший
человек, то он так и будет хорошим, чем бы он там ни занимался. Так вот  я
думаю.
   Что касается всех остальных из Рорима... мой друг, горничные и служанки
буквально трепещут перед тобой в благоговейном страхе. Ведь ты  у  нас,  -
доблестный рыцарь с Острова Туманов. Нам с Мертахом так или иначе пришлось
бы измыслить  тебе  некий  титул,  вот  мы  и  возвели  тебя  в  рыцарское
достоинство. Во всяком случае, сегодня утром они чуть ли  не  передрались,
пока спорили,  кто  понесет  тебе  завтрак,  так  что  мне  даже  пришлось
вмешаться. Я послал к тебе Мадру, она, пожалуй, самая хорошенькая из  всех
и в голове у нее не один только чертополох.
   Они оба расхохотались, хотя Ривен даже вспомнить не мог, как она вообще
выглядела, эта Мадра.  Впрочем,  голос  ее  он  запомнил.  Приятный  такой
грудной голос. И еще скупую улыбку.
   - К тому же, - продолжал Ратаган, вновь принимаясь строгать свою палку,
- ты здесь гость. Да еще приглашенный наследником Варбутта. В нашей  земле
гостеприимство - пусть и неписаный, но непреложный закон, не как  в  вашем
мире, судя по рассказам Мертаха. Пока ты гостишь в  этом  доме,  ты  здесь
вроде как член семьи. Точно так же, как я. - Он умолк и принялся  тихонько
насвистывать. Белые стружки падали на пол. Дождь барабанил в окно.
   Вдруг Ратаган, отложив нож, вскочил, на удивление проворно,  хотя  пока
еще опирался на палку.
   - Пойдем, - сказал он. - Вижу я, ты не в том настроении, чтоб  находить
развлечение в добродушном подшучивании, Сказитель. Да и я, впрочем,  тоже,
я ведь еще не завтракал. Так что я предлагаю сейчас перебраться на кухню и
немножко понадоедать Кольбану, а потом мы с тобой  сядем  у  какого-нибудь
окошка, где вид получше, и поглядим на Рорим под дождем. Что скажешь?
   Ривен с готовностью согласился и поспешил вслед за Ратаганом. Ему вовсе
не улыбалось сидеть в этом огромном пустынном зале, к тому же он все время
нервничал, ожидая, что сейчас сюда войдет Варбутт.
   Кухня располагалась в задней части Дворца, вернее,  даже  не  кухня,  а
много кухонь -  целая  вереница  больших  комнат  и  комнатушек  поменьше,
заставленных деревянными разделочными столами и  здоровенными  печами,  на
которых кипели исполинских размеров котлы.  Были  здесь  и  духовые  печи,
встроенные прямо в стены,  с  железными  заслонками.  По  стенам  длинными
рядами тянулись полки, заваленные всевозможными овощами, травами, специями
и прочими съестными припасами. Немалое место занимала посуда: деревянные и
глиняные блюда, кухонная утварь всех форм и размеров. Воздух был буквально
пропитан пряными ароматами  готовящейся  пищи,  причем  преобладал  острый
запах корицы. Представительный лысый толстяк суетился  у  кипящего  котла,
остальные что-то резали, мыли,  помешивали  и  протирали,  весело  болтая.
Хлопотливое  теплое  место,  так  непохожее  на  надменный  пустынный  Зал
приемов.
   - Кольбан! - еще с порога прокричал Ратаган. - Я пришел отравлять  тебе
жизнь.
   Толстяк даже не поднял глаз.
   -  Клянусь,  Ратаган,  даже  если  б  ты  был  рожден  исключительно  с
предназначением меня донимать, у тебя все равно бы  не  вышло  лучше.  Все
равно - никакого больше пива. Ради соблюдения приличий, твоего здоровья  и
моего спокойствия.
   - Ты, как всегда, плохого  мнения  обо  мне,  Кольбан.  Я  просто  хочу
показать Рыцарю с Острова, откуда явился  его  завтрак,  а  также  немного
подкрепиться самому.
   Теперь Кольбан оторвался, наконец, от своего котла. Многие в кухне тоже
на мгновение прервали работу.
   - Так бы сразу и сказал, медведь. - Кольбан отошел  от  помощников,  на
ходу вытирая руки передником. - Грип!  -  гаркнул  он  зычным  голосом.  -
Присмотри пока за бульоном! - Поваренок мигом встал на  место  Кольбана  у
котла.
   - Рыцарь - принц у себя в стране,  великий  властитель  и  предводитель
войска, -  продолжал  Ратаган,  слегка  подтолкнув  Ривена  локтем.  -  Он
специально пришел посмотреть, как  у  нас  тут  устроена  кухня,  ибо  его
главный повар страдает прискорбной нехваткой вдохновенных идей.
   Кольбан вытер лоб.
   - Вы только учтите, у нас тут сейчас кутерьма такая;  эти  набеги,  они
так выбивают из колеи, да и запасы  поистощились  в  связи  со  всей  этой
неразберихой. Овощей не хватает. Все, что есть у нас свежего - только  то,
что мы выращиваем внутри Круга. А эти недавние морозы погубили почти  весь
урожай. Мяса мы в этом году закоптили всего ничего, знаете ведь,  пастухам
пришлось отогнать все стада с верхних пастбищ.
   Ратаган, задумчиво  кивая,  налил  себе  полную  чашку  бульона.  Ривен
безмолвствовал, не зная, что вообще говорить,  но,  к  счастью,  Кольбану,
похоже, не терпелось выложить новому человеку все о вверенном его  заботам
хозяйстве. Он взял Ривена под руку и потащил его за собой по кухне, ни  на
мгновение не умолкая.
   - У нас, разумеется, есть кое-какие  посевы  пшеницы  и  ячменя  внутри
Круга, но в этом году они уже  не  принесут  урожая.  Все  из-за  холодной
погоды. Хорошо еще, мы запаслись с прошлого года, так что  хлеб  в  Рориме
есть. Всем хватит. И даже кое-что  останется,  чтобы  продать  пастухам  с
предгорий. - Он указал на длиннющий ряд больших стеклянных кувшинов.  -  И
пряностей тоже на год вперед запасено, что очень ценно: караванный путь из
Нальбени, вероятно, вот-вот закроют. Травы-приправы  мы  сами  выращиваем;
здешний сад - мое детище, хотя вроде бы нехорошо себя так нахваливать. Но,
знаете, сам себя не похвалишь... Мы еще держим коров и коз, там, в загонах
в западном секторе Круга, делаем сыр и меняем его у охотников на  дичь.  В
общем, стараемся сами себя прокормить. - Лицо его вдруг потемнело. - Что в
такое тяжелое время вовсе не лишне.
   Мадра зашла на кухню со стопкой деревянных тарелок.  Ривен  помахал  ей
рукой, но она его не заметила.
   - За кухонными помещениями у нас кладовые. И там же жилые  комнаты  для
слуг и горничных. Мы все тут одну лямку тянем. - Кольбан широко  улыбнулся
Ривену. - А в чем конкретно проблемы у вашего повара, сударь?  Это  вообще
ничего, что я спрашиваю? Я просто подумал, я мог бы помочь вам советом.
   Ратаган захихикал, но Ривен его проигнорировал.
   - Да не беспокойтесь вы, право.  Я  все  посмотрел,  все  запомнил,  уж
теперь-то я вправлю ему мозги.  Объясню  ему  очень  доходчиво,  как  надо
делать, а как не надо.
   Толстяк просиял.
   - Вы так добры, сударь, так добры. Мы просто  стараемся  в  меру  своих
скудных сил. Я обязательно скажу Гвиону, что вы одобряете.
   - Да уж, скажи ему, Кольбан; он, я уверен, оценит, - встрял в  разговор
Ратаган. - Ну а теперь мы с доблестным Рыцарем вас покинем. Нас  призывают
дела государственной важности.
   Они вышли из кухни.  В  ушах  так  и  звенело  настойчи