было, только собачья корзинка находилась на прежнем месте, у печки, где стояла маленькая настольная лампа. Видимо, большую часть времени хозяин проводил на кухне.
     Дэвид знал, что видит сон, и мог свободно им управлять.
     В правом углу на стекле он заметил отражение человека, спускавшегося с холма. Впереди, перепрыгивая через рытвины, бежала собака. Они были далеко, но это не помешало Дэвиду рассмотреть человека. Крупный нос, высокий лоб, мужественное лицо с хитрым, как у лисы, выражением. Чем-то он напоминал цыгана. Ветер, шевелил его волнистые, как у девушки, волосы.
     Крошечное отражение в частичке стекла четко вырисовывалось на голубом фоне. Дэвид смотрел, как мужчина спускается с холма, и радовался его возвращению. Отражение все приближалось, росло. Человек прижался к стеклу и подбородком почти уперся в макушку Дэвида. Он стоял за спиной мальчика, и каждый видел в глазах другого отражение собственных глаз, но повернуться лицом друг к другу они почему-то не могли. Дэвид что-то говорил, но голоса своего не слышал. Если бы человек повернулся к нему лицом или повернул лицом к себе Дэвида, все было бы по-другому. Дэвид приказывал себе замолчать, но его собственное отражение продолжало говорить о том, что с ним стряслось. Почему он здесь очутился и как ему страшно. Он рассказал о своем таланте, о том, чего от него хотят похитившие его люди.
     Человек тщетно пытался его понять, и Дэвид это видел, но продолжал говорить, напрягая мышцы груди и живота; его горло опухло от застрявшего в нем крика. Дэвид уже был на грани истерики, так угнетало его это состояние, и даже не заметил, что человек исчез. В следующий момент Дэвид увидел, как тот вошел в кухню. Собака обнюхала миску, видимо, была голодна. Все это отчетливо запечатлелось в сознании Дэвида, но силы его иссякали. В это время к нему кто-то подошел сзади, и в окне появилось отражение Тома. Он улыбнулся, словно фокусник, проделавший свой лучший трюк. Он прикрыл глаза Дэвида, будто играя с ним в ?Угадай, кто это?. Потом его руки скользнули вниз и остановились на шее, а пальцы водили по горлу.
     Человек между тем поставил собачью миску на пол, подошел к окну и уставился на Дэвида. Их лица разделяла лишь тонкая поверхность стекла, но Дэвид знал, что человек видит только живую изгородь, холм, горизонт и небо.
     Возможно, он, наконец, прогнал прочь собственный призрак.

Глава 7

     Над зданиями на другом берегу Темзы повисла яркая луна. На воде колебались блестящие желтые круги, сточные воды, отбрасываемые винтами проходящих пароходов, напоминали рифленую медь. Герни вдруг подумал о том, как влечет к себе лунный свет животных. Лисы, барсуки и совы - вся лондонская фауна приходила в движение в ночное время.
     В семь тридцать он нашел дом на Чейни-Уок и около получаса за ним наблюдал.
     Он стоял неподалеку от особняка наследника Поля Гетти, жившего уединенной жизнью и никогда не показывавшегося на людях. Каждый дом здесь окутан был тайной, обычно сопутствующей богатству, за исключением одного, с обветшавшим фасадом. Двери и окна скрывали важные события, которыми спокойно и мудро управляли мужчины и женщины, населявшие этот мир, где власть и хорошее воспитание всего лишь отправные точки.
     Дверь, за которой следил Герни, была неподвижна; сквозь тяжелые портьеры на окнах виднелись лишь слабые отблески света, свидетельствовавшие о том, что в доме кто-то есть. Видимо, девушки уже отработали ночь. Ничего полезного для себя Герни не увидел и не услышал. Да он и не рассчитывал обнаружить что-либо за какие-то тридцать минут. Они, конечно, ждали его. Все преимущества были на их стороне. У него же сработал инстинкт - желание изучить обстановку. Он все-таки надеялся увидеть кого-нибудь из них. Хотя бы того, кто вел с ним разговор по телефону. Всегда лучше выследить человека, чем увидеть его на фотографии.
     Герни вел наблюдение, стоя неподалеку от опор моста Элберта. Мимо медленно проплыл пароходик, оставив на воде серебристый след. Несколько минут он смотрел на него и наконец направился к двери. Нажав кнопку звонка, Герни повернулся к домофону.
     - Кто там? - спросил женский голос.
     Герни ответил, нажал рукой на дверь. Щелкнул автоматический замок, Герни вошел, и дверь захлопнулась.
     Перед Герни стояла молодая, миловидная, хорошо одетая девушка. Она оценивающе оглядела его и указала на дверь слева. Пропустила Герни вперед и вошла следом за ним, закрыв за собой дверь.
     - Их здесь нет, - сказала девушка, направляясь к столику с напитками в центре комнаты. - Вам придется подождать. Выпить хотите?
     Герни покачал головой.
     - Присядьте же, - она указала на стул.
     Он сел спиной к окну с тяжелыми портьерами. Девушка смешала джин с тоником, обошла столик и села на валик дивана, подальше от Герни. Они молча разглядывали друг друга, потом она спросила:
     - Чего они от вас хотят?
     - Вы не знаете?
     Она сделала глоток.
     - Нет, не знаю.
     - А кто они?
     Рукой, в которой держала стакан, девушка обвела комнату:
     - Хозяева этого заведения.
     - А вы кто?
     - Я здесь служу. Я проститутка.
     Это заявление очень развеселило ее. Она улыбнулась и, поставив стакан на стол, взяла сигарету.
     - Но сегодня ночью я не работаю. Никто не работает. Все из-за вас. Потому-то мне и любопытно. - Она помолчала. - Вы, кажется, не удивлены?
     - Нет, - ответил Герни. - За сколько продаешься?
     Она опять улыбнулась и закурила.
     - Я должна рассердиться?
     - Конечно нет. Мне, как и тебе, просто любопытно.
     - Я дорого стою. Очень дорого...
     Дорогие шлюхи и героин, - задумчиво произнес Герни. - Должно быть, ты видишь здесь много знаменитостей.
     Она громко рассмеялась, ей было действительно смешно.
     - И немножко азартных игр, - ответила она, - два раза в неделю. Ни ограничений, ни маркеров.
     - Все это очень интересно.
     - Да, - произнесла она в раздумье. - Да. Я как-то над этим не задумывалась.
     - Они скоро придут?
     - Не знаю. - Девушка улыбнулась. - Мне велели развлекать вас.
     Герни хмыкнул.
     - А что? - спросила она.
     - Забавно наблюдать, как кокетничает проститутка. Девушка прищурилась.
     - Ну-ну. Вы, похоже, не игрок.
     Минут пять они сидели молча, девушка потягивала свой джин, водя глазами по комнате. Герни наблюдал за ней. Наконец, она взглянула на часы:
     - У нас еще десять минут. Мне велено вас ублажить, если захотите. Ну как?
     Герни покачал головой, не сводя с нее глаз. Потом сказал:
     - Еще целых десять минут. Не очень-то вежливо.
     - Не горевать же вы сюда пришли. А ты мне нравишься...
     Герни громко рассмеялся, и девушка несколько секунд, не моргая, смотрела на него.
     - Я красивая? - спросила она.
     - Сама знаешь.
     - А ты как думаешь?
     Он кивнул.
     Она вздохнула и закурила.
     - Бывает, - сказала она, - я смотрю на себя в зеркало... все смотрю и смотрю до тех пор, пока уже не вижу себя; потом раздеваюсь и разглядываю свое тело. Беру еще одно зеркало, чтобы видеть всю себя. Спину, талию, бедра... Меня поражает моя красота. Я смотрю на свою грудь, ноги, лицо, на изгиб спины, когда слегка поворачиваюсь... И становится так обидно, что я не могу любить сама себя... Они сюда не придут.
     Она взглянула на часы и подошла к камину, где под часами лежала какая-то бумага.
     - Вы должны пойти к ним. - Она передала Герни бумагу. На ней был написан адрес какого-то торгового заведения: блок 37.
     Она проводила его до входной двери, он остановился и, помолчав, спросил:
     - Как тебя зовут?
     - Стелла. Правда, красивое имя?
     - Да, красивое, - ответил он, следя за тем, как она медленно закрывает дверь.
     На Чейни-Уок он взял такси, велел водителю отвезти его на Эрлс-Корт, оттуда пошел на Кенсингтон-стрит, петляя, возвращаясь назад и время от времени заходя в какой-нибудь паб. Потом он вошел в метро и проехался несколько раз от Кенсингтон-стрит до Мабл-Арч и обратно, применяя ту же тактику, что тогда, при встрече с Бакройдом. Наконец он добрался до Сассекс-Гарденс и заказал номер в какой-то маленькой неизвестной гостинице, назвавшись Питерсоном. Комната была холодной и убогой.
     Он лег на узкую кровать и заснул.
     Ему снилось, что он - линза кинокамеры или разобранный глаз. Он видел руку, толкавшую его из комнаты в комнату в каком-то доме, где он никогда не бывал; кто-то вел его по этому дому. Они прошли мимо ванной, потом мимо нескольких комнат, но туда почему-то его не пустили. Широкая лестница вела в просторный холл, к которому примыкали две смежные комнаты. Та, что поменьше, с зарешеченными окнами, служила спальней. Герни дом не понравился, здесь, видимо, долго никто не жил... Никаких признаков индивидуального вкуса или стиля, никаких предпочтений, никаких свидетельств частной жизни.
     Рука указала на окно с решеткой. Взглянув в него, Герни увидел каштан и подумал, что летом он, должно быть, великолепен. Сквозь голые ветви дерева виднелся холм с воткнутым в землю огромным крестом, ослепительно белым, футов сто высотой. Склон холма, казалось, был покрыт мелом. Крест расширялся у основания, подобно мальтийскому, и был окружен березовой рощей. Герни посмотрел на кровать, потом через открытую дверь в соседнюю комнату. Он сознавал, что кто-то направляет его взгляд, руководит его действиями, помогает получать информацию.
     - Дэвид, я понимаю, понимаю, - произнес Герни.
     Он не видел мальчика, но ощущал его присутствие. Рука Дэвида, повернутая ладонью кверху, подталкивала его к двери. За столом играли в карты трое мужчин. Герни сконцентрировал внимание на их лицах. Ведущая его рука собралась в кулак, только один палец указывал на колоду карт в центре стола, словно хотел сказать: ?Не спускай с нее глаз?.
     Герни почувствовал, как по телу пробежал электрический ток, словно удар током можно было получить на расстоянии. Карты, одна за другой, стали вылетать из колоды и подниматься в воздух. Сначала медленно, потом все быстрее они устремлялись вверх, пока все до единой не оказались в воздухе, после чего направились к стене, ударялись о нее и, отскакивая, падали.
     Один из игроков закричал, и все повскакали с мест, глядя на это удивительное движение карт. Из двери слева от стола кто-то вошел.
     Один из мужчин потянулся за оружием, но не пустил его в ход. Вошедший пристально смотрел на находившихся в комнате, а те впились глазами в груду карт, лежавших у плинтуса.
     На какой-то момент Герни очутился вне дома, глядя внутрь сквозь решетку на окне. Дэвид Паскини лежал на кровати и, видимо, спал. Здесь же были двое мужчин. Один, держа наготове оружие, оглядывался по сторонам, другой склонился над мальчиком, проверяя, спит он или притворяется. Герни отметил про себя, что в доме белые ставни, и проснулся.

***

     - Вы где сейчас? - спросил Бакройд.
     Герни придержал трубку подбородком и, завязывая шнурок на ботинке, сказал:
     - Сассекс-Гарденс. Я обнаружил, что спал на фиолетовых простынях.
     - Это разлагает, - ответил Бакройд. - Вы уверены, что это организация?
     - Да, конечно. Бесспорно. - Герни говорил легко и уверенно.
     - Значит, обмен их не интересует?
     - Думаю, нет. Они, видимо, знают обо мне больше, чем я предполагал.
     - Они возобновят переговоры, когда убьют вас.
     - Возможно.
     - А может, парень уже мертв?
     - Нет. - Герни стал завязывать другой ботинок.
     - Вы не можете этого знать.
     - Джордж, не могли бы вы выяснить, где находится один исторический памятник. Крест, вделанный в известковый постамент, в березовой роще. Довольно большой. Книзу он расширяется, образуя нечто вроде треугольника. Он стоит не в вересковой пустоши, не в каком-то пустынном месте, а возле деревни. В каком-то богатом районе. Большие дома, сады...
     - Это уже кое-что. - Бакройд задумался. - Нет, не так-то это просто. Я просмотрю кое-какие справочники и позвоню вам. Хорошо?
     - Я сам позвоню, - ответил Герни. - Через час, в одиннадцать?
     - Да, времени вполне достаточно.
     - О?кей, Джордж, - сказал Герни. - Спасибо.
     Герни положил трубку и стал обдумывать свой сон. Он вырвал чистый лист из Библии, лежавшей на тумбочке около кровати, и набросал план тех частей дома, которые видел. Обозначив дверь, соединявшую две комнаты на первом этаже, он вспомнил, как неведомая сила, даже не прикасаясь к картам, с шипением подхватила их и заставила летать. Перед глазами стоял кулак и указующий палец Дэвида Паскини.
     Что же там происходило? Мобилизовав все свои умственные и физические силы, Герни наконец осознал, что в дверь слева от стола вошла Рейчел.
     Один из мужчин, испугавшись, потянулся за кольтом, но, увидев Рейчел, опустил его. Она в недоумении остановилась в дверях, рассеянно посмотрела на валявшиеся на полу карты и нахмурилась. На ней были те же джинсы и свитер, которые она носила на Лонг-Айленде.

***

     Почти час просидел Герни на кровати, скрестив ноги и откинувшись на подушки, пытаясь успокоиться и создать вокруг себя вакуум. Он дышал как во сне, его рот ослаб; он перестал ощущать руки и ноги, потом бедра и ребра, затем голову, остался только язык, но и он исчезал по мере того, как останавливался пульс. Очнувшись, Герни позвонил Бакройду.
     - Я вспомнил, - сказал тот, - как только положил трубку. Но на всякий случай полистал справочники. Что именно вам нужно знать?
     - Где это находится?
     Не отвечая на вопрос, Бакройд сказал:
     - Когда-то, до Рождества Христова, это было изображение огромного фаллоса. Теперь он расширяется книзу. Отцы церкви были так напуганы, что добавили поперечную перекладину, придав ему форму креста. А чтобы не видно было яичек, расширили основание. Полагаю, акт этот связан с символикой странствующих рыцарей. Вы слышали о Короле-Рыбаке?
     - Где это находится, Джордж? - повторил Герни.
     - Недалеко от Лондона, Мид-Бакс. Местечко Уайтлиф. Сам памятник называется Крест Уайтлиф. Деревушка расположена примерно в миле от автострады А 4010, между Принсес-Ризборо и Эйлсбери. Вы думаете, парень там?
     - Думаю, да. Во всяком случае, надеюсь.
     - Хорошо, вопросов больше не задаю.
     - Джордж, - Герни заколебался, - не думайте, что я вам не доверяю. Просто я сам не уверен. Какие-то китайские головоломки, лабиринты, тупики, сны... не знаю...
     - Ладно, - задумчиво произнес Бакройд. - Господь учит нас притчами. Всего хорошего, Саймон. Позванивайте иногда.
     - Для вас это не сопряжено с риском?
     - Не думаю, что меня подслушивают, я бы знал. А если я вам скажу, что вы ошиблись номером, немедленно кладите трубку.
     - Большое спасибо, Джордж.
     Бакройд засмеялся:
     - Для меня это что-то вроде развлечения. Я никогда не делаю того, что мне не нравится.

Глава 8

     Герни поехал по автостраде М 40 через Хай-Уайкум. Первые несколько миль он пытался размышлять над тем, что же все-таки с ним стряслось. Он восстановил в памяти свой сон, в котором видел Дэвида и себя, они встретились в ?Друидс-Кум?. На лице мальчика застыло выражение отчаяния. Герни вспомнил знакомство с отцом Дэвида, его ловкие пальцы, теребившие сигарету, поднимавшееся к потолку облако дыма; вспомнил лицо Рейчел в постели, в домике на Лонг-Айленде, ее широко открытые глаза, устремленные в потолок. Он следил, как она слизывала капельки пота с верхней губы. Слышал ее голос, произносивший адрес на Чейни-Уок. Потом перед ним появилась Кэролайн Ранс, он увидел, как она дрожащими пальцами подбирает лед с пола и бросает в стакан, как разметались по воротнику пальто ее волосы.
     Но все это было во сне. И Герни испугался, почувствовав себя отторгнутым от реального мира. Проезжая через Лондон, а потом через Бакингемшир, он заметил, что ищет во внешности прохожих и в их действиях какой-то тайный смысл. Бродяга на обочине дороги, двое велосипедистов, двое панков с зелеными и розовыми волосами, целовавшиеся на автобусной остановке, женщина с синим рюкзаком, подпрыгивавшем на спине... Возможно, они тоже были фрагментами виденной им картины, приведшей его в эти края. Эти случайные встречи, казалось, были частью его путешествия к Кресту Уайтлиф.
     Герни знал, что эта поездка не только могла обернуться простой неудачей, но и таила в себе опасность. Трое мужчин, виденных им во сне, вызывали в памяти разговор по телефону и голос, предлагавший ему остановиться в ?Конноте? и обещавший представить доказательства, что Дэвид жив. А мужчина, которого он видел во сне, не расставался с оружием. Наконец, Герни вспомнил о колоде карт на полу и о вошедшей в комнату Рейчел. Все это наводило на размышления. Он остановил машину у подножия креста. По узкой тропинке тянулся длинный лиловый след, и Герни нисколько не удивился, увидев дом с белыми ставнями. Сделав круг примерно в четыре мили, обогнув городок Принсес-Ризборо, он повернул назад и доехал до поворота к деревне Уайтлиф. Там находилась гостиница ?Блэк Хос?, где он остановился на ночлег. Из окна комнаты видны были четыре тропинки, ведущие к березовой роще и на вершину холма. Герни спустился в бар. Это было рискованно, но необходимо. Однако его появление в баре не привлекло ничьего внимания.

***

     Через час он расположился среди голых берез и стал наблюдать за домом с белыми ставнями. Мокрый снег и ледяной ветер обжигали лицо. Вот и каштан, за ним - зарешеченное окно. У входа стоял темно-зеленый ?БМВ?. Вокруг не было ни души.
     Герни проверил все подходы к дому, поставил подальше машину и наметил два пути к отступлению. До самых сумерек просидел он на дереве, мысленно походил по дому, словно собака в поисках безопасного места, и возвратился в ?Блэк Хос?. Он сказал хозяину, что ужинать не будет, и пошел к себе в номер. Поставив наручный мини-будильник на три часа ночи, Герни растянулся на постели.
     Он вылезет из окна на козырек над входом в гостиницу и спрыгнет вниз. Герни привез в небольшом саквояже темную одежду и нож с узким лезвием, каким рыбаки обычно разделывают рыбу. Оружия он не взял, просто не успел.
     Он задумал как-нибудь выманить их из дома и отрепетировал это, пока осматривал дом снаружи. Правда, не все было ясно из-за возможного присутствия Рейчел. Он чувствовал, хотя и не мог определить почему, что она там, и хотел с ней поговорить.
     Не исключено, что придется ее убить. Он уже свыкся с этой мыслью.

***

     Завтракали они рано, в семь часов. Гарри приготовил мясную запеканку. В их странном житье-бытье она считалась праздничным блюдом. Том откупорил бутылку вина и поставил на середину стола. Ветер усиливался. Он завывал в щелях на крыше, стонал в каштановом дереве на лужайке.
     Рейчел взглянула на дверь в комнату Дэвида. Она была заперта.
     - Мальчика не кормили? - спросила она.
     Дик отложил мясо и покачал головой.
     - Сегодня нет. Мы уезжаем.
     - Мы уезжаем?
     - Да.
     - Ты должен сделать ему укол?
     - Да.
     - А почему не сказал мне об этом?
     - Вот сейчас говорю.
     - Зачем?
     - Ты же спрашиваешь.
     - Значит, мы покидаем этот дом? - не без раздражения спросила она. Дик заметил ее раздражение и сказал:
     - Пора. Мы здесь и так засиделись.
     - Куда же мы едем?
     - Нам скажут. - Он догадывался, каким будет ее следующий вопрос, и сразу ответил: - В другой безопасный дом, на этот раз в Лондоне.
     - Я тоже поеду?
     - Ты тоже. Пока.
     Она посмотрела на Тома и Гарри, молча склонившихся над своими тарелками, и почувствовала, как в ней растет неприязнь. Все три дня, с того самого момента, как она появилась здесь, она держалась особняком, и это их очень задевало. По тому, как безразлично относился к ней Дик, как по телефону давал кому-то указания, она признала в нем старшего. Для него она была просто членом команды. Том и Гарри умудрились как-то обжить этот дом, придав ему почти семейный уют. Собираясь за покупками, Гарри каждого спрашивал, что ему привезти. Он возвращался со свертками, не забывая прихватить виски для Тома. Потом хлопотал на кухне, раскладывая покупки, и придумывал меню. Она на