ся в Восточной Европе и Советском Союзе.  но
вряд ли.  достаточно для интерпретации происходящего в настоя-
щее время,  а тем более,  для предсказания возможных тенденций
развития. Во всех бывших "социалистических"  странах  объявлен
курс на  либерализацию и утверждение системы свободного предп-
ринимательства. Однако проводимые сверху реформы пока  еще  не
дали ощутимого  результата нигде - не только в России,  но и в
странах, раньше нас начавших процесс либерализации, в которых,
к тому же, "этика протестантизма", если следовать терминологии
Макса Вебера,  имеет определенные традиции.  И в  Польше, и  в
Венгрии и  в других странах происходит спад промышленного про-
изводства, падает жизненный уровень,  растет безработица и со-
циальная напряженность.
     Это связано, конечно, и со многими объективными причинами
- с   разрушением  установившихся  межстрановых  отношений,  с
отсутствием подготовленного персонала для управления  экономи-
кой в рыночных условиях,  с отсутствием необходимой финансовой
инфраструктуры, с  разрушением  традиционной  производственной
кооперации и  со  многими  другими причинами.  Но немаловажным
обстоятельством является и то,  что в течении жизни  двух-трех
поколений у  людей  выработалась  привычка и склонность жить в
условиях гарантированной стабильности,  гарантированного меди-
цинского обслуживания и т.д.  Такая ситуация оказалась привле-
кательной для многих лиц наемного труда,  тем более,  что  они
еще и составляли "привелигерованное сословие".
     Тем не менее, во всех бывших социалистических странах ли-
берализация уже началась и обратного хода нет и не может быть.
Такое утверждение,  однако, несет еще очень немного информации
Всех волнует  -  сколько времени будет длиться переходной про-
цесс перехода к либеральной экономике и какой сложится в конце
концов эта самая "либеральная экономика"? На все подобные воп-
росы у нас пока ответа нет!
     Одно ясно - она не будет копией западных образцов, и ска-
зать сейчас,  какой она сложится в Венгрии,  на Украине, а тем
более в  России  еще очень трудно - почти невозможно!  Неудачи
преследовали перестройку во всех соцстранах -  неудачи  в  том
смысле,  что желаемый образец западного благополучия не дости-
гался за обозримое число лет.  Теперь уже можно думать, что он
и  не  получится в рафинированном западногерманском или амери-
канском виде. Очень важно понять почему даже в таких "квазиза-
падных странах" - странах,  которым уж очень хочется быть "за-
падными",  как Польша или Венгрия,  не работают в полную  силу
традиционные ценности Запада.
     Я убежден - повторю это еще раз:  "социалистические  цен-
ности", о которых говорилось выше,  а особенно гарантированная
работа без большого напряжения,  стали весьма привлекательными
для очень широких слоев населения. Ои уже вошли в сознание лю-
дей и будут рождать разнообразную  оппозицию  начавшимся  про-
цессам интенсификации рыночных механизмов Да,  мы идем к либе-
ральной экономике.  Она будет похожей на известные образцы  но
только похожей,  а на самом деле окажется иной, как она оказа-
лась иной не только в Японии,  но и в других быстро прогресси-
рующих странах Тихоокеанского региона,  сумевших даже избежать
этапа первоначального накопления в  его  европейском  обличье.
Понять какие  могут  возникнуть формы либеральной экономики на
месте социалистического хозяйства России, очень непросто - для
этого, во всяком случае, необходимы тщательные социологические
исследования, как база для последующего прогностического  ана-
лиза вариантов возможного развития.
     К сожалению, сегодня у нас не существует удовлетворитель-
ного научного фундамента, объединяющего социологические и эко-
номические исследования, и нам не на что опереться. Вот почему
следует  с  большой  осторожностью делать какие-либо категори-
ческие утверждения.

ЛИБЕРАЛЬНАЯ ЭКОНОМИКА
И ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ

     Россия не раз помогала Европе избегать опасностей и найти
себя. Так  случилось во времена монгольского нашествия,  когда
растоптанная Россия не дала прорваться на  Запад  ордам  Чинг-
исхана. Нечто подобное произошло и во времена Наполеона и Гит-
лера.  А 1917 год был грозным предупреждением всем народам ми-
ра,  а не только Европы.  И в этом контексте он сыграл положи-
тельную роль для цивилизации в целом.
     У Октябрьской  революции  нет и не может быть однозначной
интерпретации. Марксисты видят  в  ней  кульминацию  классовой
борьбы, когда  победившие пролетарии устанавливают на огромной
территории новый порядок жизни.  В результате возникает непри-
миримое идеологическое противостояние народов,  сделавших свой
"социалистический выбор", и государств, развивающихся по капи-
талистическому  пути.  Возникает  антогонизм,  не  допускающий
компромиссов. Отсюда неизбежность утверждения приоритета внеш-
ней опасности,  необходимость жесткой централизованной власти,
единства мировозрения и т.д.  Они отодвигают все остальные ин-
тересы на второй план.  Идеологическое противостояние и нагне-
тание внешней опасности было необходимо государству "рабочих и
крестьян" как своеобразное оправдание тоталитаризма и того пу-
ти к рабству, о котором так блестяще писал Хайек.
     Но закономерна  и  другая интерпретация истории нынешнего
века.
     Начальная эра  капитализма  -  условимся называть ее эрой
Клондайка или дикого рынка - апофеоз свободы  ничем  неограни-
ченной инициативы, того самого принципа laissez faire, который
был превозглашен французской революцией и за утверждение кото-
рого были пролиты моря крови.  Бесчисленные мерзости начальной
фазы капитализма описаны Диккенсом,  Бальзаком и другими вели-
кими писателями  прошлого.  Ее  системный  анализ был проведен
Марксом и его последователями. Эпоха дикого рынка это крайнее,
гипертрофированное проявление  ничем не ограниченной энергии и
самодеятельности личности - если угодно, предельное проявление
антисоциальной сущности  биосоциальных законов.  И люди видели
уродливость порядка  эры  Клондайка  и  искали   альтернативы.
Марксизм смог предложить лишь одну из них.
     Но были и другие провидцы. Одним из них стал, может быть,
лучший из учеников Маркса.  Эдуард Бернштейн, которого поносил
не только Ленин,  но даже и "ренегат" Карл Каутский.  Видя  вю
нерациональность "порядка  XIX  века",  Бернштейн не предлагал
его уничтожить насильственным,  революционным  путем.  Он  был
уверен в его неизбежной трансформации, а постепенном возраста-
нии в нем самом социалистических начал.  Теперь  бы  я  сказал
несколько по-иному:  в обществе свободного предпринимательства
самой жизнью должны были постепенно вноситься  элементы  соци-
альной ориентированности. И в его экономику и в его обществен-
ные отношения.  И не только это.  Рузвельт однажды сказал, что
еще никто  толком  не  знает,  что представляет собой общество
свободного предпринимательства.  О таких  вопросах  думали  не
только Рузвельт и Бернштейн.  О том же самом размышлял и Кейнс
и другие интеллектуалы,  понимая, что в процессе общественного
развития должны  быть внесены "элементы очеловечевания" и нап-
равляюшие начала коллективного Разума.  Эта необходимость дик-
туется развитием производительных сил, непрерывным усложнением
техники, технологий,  требующих все более и более квалифициро-
ванного персонала.  В этом направлении идет развитие общества,
оно диктуется множеством причин, а не только перечисленными. И
роль гражданского  общества,  его важнейшего института - госу-
дарства должна расти по мере роста могущества  цивилизации.  А
вместе с ней должна утверждаться и свобода,  но не в духе про-
тестанского капитализма,  а в соответствии с формулой Фома Ак-
винского - как свобода в освобождении от зла.
     Вот с такой позиции русская революция смотрится совершен-
но иначе. Вместо поисков компромисса между двумя началами, что
и можно считать естественным путем развития, был декларирован,
а затем  и насильственно реализован в нашей стране крайний ва-
риант порядка,  диаметрально противоположный порядку эры Клон-
дайка. Я бы сказал - "порядок термитника". Он и мог возникнуть
только как антитеза мерзостям эпохи дикого рынка. Но на приме-
ре России Природа как бы продемонстрировала бесперспективность
и этого  крайнего  варианта  разрешения  извечного  противоре-
чия.Мир  ужаснулся  происходящему  в нашей стране,  и никто не
рискнул повторить в чистом виде наш опыт.  Разве что Китай. Но
мировое  сообщество не отказалось,  как теперь мы видим,  и от
нашего положительного опыта - от понимания того, что без госу-
дарственного  вмешательства,  особенно в трудные периоды исто-
рии, экономика страны обойтись не может. Россия в какой уж раз
оказалась испытательным полигоном и еще раз уберегла Европу от
возможных ошибок (а может и крови), дав бесценный опыт цивили-
зации.  Вряд ли современные формы либеральной экономики смогли
бы утвердиться в Европе без опыта СССР.
     А теперь у нас снова революция,  и Россия снова выступает
в своем извечном качестве "экспериментальной установки".  Я  -
непримеримый опортунист и глубоко убежден, что никогда никакая
революция не приносила и не могла принести людям счастье и лю-
бое реформаторство должно производиться крайне осмотрительно и
учитывать возможность срыва в революционную катастрофу,  неиз-
бежно отбрасывающее общество назад. В 1986 году еще могли быть
пути для реформ сверху, для постепенной либерализации экономи-
ки и деидеологизации страны.  Еше какие-то шансы были в период
новоогаревского процесса,  когда мне (и не только  мне)  каза-
лось, что  появился  свет в конце тунеля..  Но все эти возмож-
ности рухнули после опереточного путча,  организованного груп-
пой политических  импотентов,  и последующим распадом Великого
Государства. Престройка окончилась и началась революция  с  ее
принципиально непредсказуемым исходом.  Начался самый страшный
период в истории России - дележ народного имущества, когда все
вопросы нравственности, благополучия Родины, патриотизма отхо-
дят на второй план и звериный оскал биосоциальных законов  на-
чинает диктовать свои правила и условия жизни. Это и означает,
что мы ступили в эпоху смутного времени.
     Однако в  эти  "минуты  роковые",  когда происходит смена
жизненной парадигмы,  или по-научному,  в условиях  бифуркации
даже ничтожные  обстоятельства  могут  круто изменить весь ход
истории. ТРоцкий справедливо писал, что, не окажись он и Ленин
в Питере летом 17-го и не было бы у нас и октября. Война окон-
чилась бы в январе 18-го,  и вся история покатилась бы по дру-
гим  рельсам.  Черчиль  сказал  об этом немного иначе:"Русский
дредноут затонул при входе в гавань". Вот в такие времена осо-
бенно велика ответственность интеллигенции.
     В нынешнее время интеллигенция,  точнее слой людей, зани-
мающихся интеллектуальной деятельностью,  имеет все возрастаю-
щее значение в жизни общества.  И если бы у этого  слоя  людей
возникло некое общее понимание ситуации, сформировалось бы об-
щее представление о желаемом будущем,  о системе  приоритетов,
это  могло бы оказать самое серьезное влияние на судьбу страны
и помогло бы сформировать ту систему взглядов,  которую иногда
называют национальными целями. Для народа трагично, когда иде-
ология пронизывает все формы общественной жизни.  Однако и без
представления о национальных целях,  без определенного видения
перспектив любому народу  выжить  очень  трудно,  а  сохранить
культуру - невозможно...  Общество, народ становятся беззащит-
ными.  Это мировозрение, - нельзя не согласиться с Руссо, - не
может быть навязано,  оно вызревает в народе.  Но ускорить его
созревание,  уберечь от диких крайностей можно и необходимо. А
за это в ответе интеллект нации!
     Для выполнения такой роли необходимо не только  просвети-
тельство, но и собственный пример. Когда же люди, претендующие
на то,  чтобы иметь право называться интеллигенцией,  совестью
народа, добившись определенного уровня власти,  рвутся к куску
общественного пирога и неспособны внятно объяснить, во имя че-
го происходит  полная реорганизация всего общества,  когда они
хотят достичь лишь собственного благополучия,  такая  ситуация
поистине трагична! Тем более, в условиях, когда основная масса
людей интеллектуального труда делает в  это  время  судорожные
усилия, чтобы уберечься от элементарного голода, чтобы уцелеть
в этом хаосе безвластия и прогрессирующей нищеты.
     И тем не менее, именно интеллигенция только и может сфор-
мировать представление о "желаемом будущем".
     Но надо,  чтобы такое представление не оказалось утопией,
а отражало реальность,  ибо утопические иллюзии опаснее любого
безыдейного хаоса. Утопия в любой ее форме, как только превра-
щается в догму порождает тот или иной вариант тоталитаризма  -
утопическое  мышление отвергает либерализм в принципе - ибо не
допускает альтернатив.  Для того, чтобы снова не впасть в уто-
пию,  необходимо  видение  возможных  сценариев развития и тех
усилий,  которые могут быть предприняты. И, прежде всего теми,
кто  стоит  в стороне от общего дележа (или разграбления,  что
более точно!). А их все-таки огромное большинство. И только их
давление  на людей,  которые участвуют в дележе общего пирога,
может оказать какое-то влияние на судьбы страны и ее народов.

СЦЕНАРИЙ ВОЗМОЖНОГО РАЗВИТИЯ СОБЫТИЙ

     Происходящее ныне в России не вписывается ни в какую тео-
рию -  ни  Кейнса,  ни Фридмана,  ни Маркса...И никакая из них
неспособна дать рецепта выхода из кризиса.  Ибо все эти теории
- экономические. Страна же находится в ситуации быстрого пере-
хода из одного социально-экономического и политического состо-
яния в другое.  Такие состояния всегда уникальны. Перестраива-
ется вся система, а не только экономика. И выделить, в услови-
ях такого быстрого перехода, чисто экономические факторы нель-
зя принципиально, а предсказать возможный ход событий, особен-
но его  детали  невероятно  трудно.  В нашей стране происходит
формирование новых   собственников.   Теперь   уже   настоящих
собственников и настоящих частных капиталов. Происходит разме-
жевание различных социальных групп и классов. И идет преслову-
тый процесс  первоначального накопления.  И происходит все это
"одномоментно" на всех этажах социальной иерархии.  И одновре-
менно же происходит ПЕРЕСТРОЙКА, которая, увы, не закончалась.
Ничего подобного в Западной Европе,  а тем более в Америке  не
было, и ориентироваться на них смертельно опасно.  надо думать
самим!
     Хотя подобные   процессы  перераспределения  общественных
благ, общественной собственности всегда связаны с насилием  и,
как правило,  безнравственны по своему содержанию,  но то, что
происходит сейчас в нашей стране,  отличается  от  всего,  что
знала история.  Прежде всего масштабами, стремительностью гра-
бежа и  образованием  миллиардных  состояний,  возникающих  на
пустом месте.  А при дележе фантастического богатства огромной
страны, возможность  "урвать"  имеют,  прежде  всего  властные
структуры. Отсюда  и такая острая борьба за власть,  когда еще
нет классов,  но зато уже образовались клики. А чисто экономи-
ческие соображения  являются не более,  чем фоном.  Они начнут
играть роль позднее, когда произойдет раздел мафиозных и комп-
радорских структур.  Поэтому  сегодня  сказать что-либо о том,
какое общество может  возникнуть  в  результате  происходящего
вселенского передела,  крайне трудно. Тем более, что не участ-
вующий в нем народ еще не сказал своего слова.
     Но он его пока может и не сказать. Народ бесконечно устал
от демагогии и беспросветности, а интеллигенция и вообще дума-
ющие люди все более и более отстраняются от политики.  Рейтинг
политиков стремительно падает - никто никому не верит!  В  по-
добных условиях  огромна  роль  случайности.  И,  что особенно
опасно, даже порой легковесного популистского лозунга.  Вспом-
ним события недавнего прошлого - весь Союз проголосовал за его
сохранение, а несколько человек все решили по-своему!
     Мне представляется, что в ближайшие годы возможны (скорее
- вероятны) два варианта развития событий. Условно я их назову
вариантом слабой власти и вариантом сильной власти. Такие тер-
мины, разумеется,  весьма условны.  Но всем понятно, например,
что нынешняя  власть слабая,  законов мало,  да и те не уважа-
ются, управы ни на кого не найти невозможно и т.д.
     При современной  дешевизне наших природных ресурсов (свя-
занной с фантастически несправедливым курсом  рубля,  в  част-
ности) продавать  что-либо у нас в стране элементарно невыгод-
но. Все те,  у кого есть деньги,  стремятся не вкладывать их в
производство, а покупать все, что можно купить - нефть, уголь,
металлы, - и продавать их за границей.  Полученную валюту либо
помещать в  западные  банки,  либо продавать у нас на рубли по
существующему грабительскому курсу.  А затем снова покупать за
бесценок все,  что  только  подвернется под руку,  и повторять
операцию, имея на каждом обороте сотни  процентов  прибыли.  А
при таких  прибылях  люди  готовы идти на любые подлости - это
заметил, кажется, еще Маркс. А мы наблюдаем все это каждоднев-
но.
     В стране началась цепная  реакция  перекачки  наших  цен-
ностей за рубеж, остановить которую, крайне трудно, если вооб-
ще возможно без каких-либо крайних мер.  Тем  более,  что  эта
"перекачка" наложилась на процесс приватизации,  который носит
характер неприкрытого грабежа и стремительного роста  компрад-
орской буржуазии.
     В этих условиях сценарий "слабой власти"  просматривается
достаточно отчетливо. Это хорошо известный "аргентинский вари-
ант",когда богатая страна погружается в пучину нищеты эксплуа-
тацией ее людей, земли, недр и вывозом всех богатств за грани-
цу. Внутренний рынок станет  непрерывно  сужаться,  а  компра-
дорская буржуазия в этих условиях будет невероятно богатеть на
выкачивании из страны ее природных богатств.  Капиталы  станут
оседать а "благополучных" странах,  где у российских нуворишей
появятся виллы и яхты (они уже,  кажется,  начали появляться),
их дети  станут  студентами самых престижных университетов,  а
страна, ее народ и его культура  будут  непрерывно  деградиро-
вать. Корумпированное  чиновничество и компрадорская буржуазия
во все большей степени будут чувствовать свою абсолютную  без-
наказанность. И составят тот слой людей,  в интересах которого
и будут развиваться процессы в нашей стране.
     Особенно опасно  происходящее разрушение внутреннего рын-
ка, когда что-либо продавать внутри страны становится все  бо-
лее невыгодным,  а  покупать  не на что.  Возникают как бы две
сферы денежного обращения, очень мало пересекающихся между со-
бой. На  верхнем  ярусе  денежного обращения те,  кто связан с
продажей на внешнем рынке, и те, кто их так или иначе обслужи-
вает. Они  покупают  импортное пиво,  стоящие тысячи рублей за
банку, обедают в ресторанах,  строят загородные особняки, ску-
пают предметы  искусства и путешествуют по заграницам.  Другая
сфера денежного  обращения  связана  с  деградирующим   произ-
водством, пустующими    рабочими   столовами,   закрывающимися
детскими садами. И эти обе сферы все меньше и меньше пересека-
ются друг с другом, как и в те времена, когда власть имущие бы-
ли отделены от всех остальных зелеными заборами. Только теперь
все это приобретает форму гротеска,  причем все открыто, фиго-
вые листки идеологии исчезли.  Различие в уровне жизни  стано-
вится  чудовищным  и никто не стремиться скрывать свое наворо-
ванное богатство - все на показ: вот какие мы!"
     Такой сценарий  очень  опасен  для  остального мира,  ибо
Россия не Аргентина. И мощь ееядерного арсенала вряд ли замет-
но уменьшится в ближайшие годы. А социальная напряженность не-
избежно станет расти при таком развороте событий..  Сейчас на-
род пассивен  -  он просто устал.Но это спокойствие временное,
как перед буре. Виллы на Лазурном берегу у одних и н