даже  назначены  членом Государственного совета? - показал свою
осведомленность поручик Минаев.
     - Америка, безусловно, богатая страна,  но бедная Корея - моя родина, -
уклончиво ответил мистер Джэссон.
     Музыка смолкла, кисаньки пошли  отдыхать, а собравшиеся наполнили вином
стаканы.
     -  Выпьем  за  присутствующих  здесь  русских  офицеров,  в  чьем  лице
представлена наша великая северная соседка, - поднял тост мистер Джэссон.
     Все выпили и тот час забросали вопросами  поручика Минаева и прапорщика
Ивашникова.
     Как поняли русские офицеры, все гости этого дома в свое время учились в
английских и американских миссионерских  школах,  неплохо владели  языком  и
были настроены весьма воинственно.
     - Зачем вы сюда приехали?
     - Не собираетесь ли вы вводит в Корею свои войска?
     - Правда ли, что уже существует договор о разделе  Кореи между русскими
и японцами?
     - Россия такой же глиняный колосс, как и Китай, не правда ли?
     - Будет ли Россия воевать с Японией, чтобы поработить Корею?
     - Почему вы так долго держите короля у себя в плену в миссии?
     Мистер Джэссон  поднял,  успокаивая друзей,  руку  и  продолжил.  -  Не
являясь лицами  официальными,  мы  все  же реальная,  и,  по  моему  мнению,
довольно  значительная  сила.  Поэтому  мы  вошли в  контакт  не  с  лицами,
официально  представляющими Россию  - господином посланником или  господином
Покотиловым, а с  вами - только что прибывшими  офицерами.  Мы считаем, что,
прибыв в  столь  горячее время  в Корею,  вы имеете определенные  поручения,
например, оценить существующее  положение своими  глазами  и сообщить вашему
командованию. Вам, надеюсь,  уже  стало  ясно, что  сейчас в  стране  четыре
примерно равные партии. Это  сторонники сближения с Японией,  весьма сильные
экономически, но в настоящее время,  после  бегства короля в русскую миссию,
утратившие  свои политические позиции; сторонники  искать защиту  у  России,
сейчас  стоящие  у  власти, но  не  имеющие  никакой  экономической  базы  и
поддержки среди населения страны; далее  - политическое  движение  "Ыйбен" -
Армия справедливости, очень широко поддерживаемая в низах, но не связанная с
окружением короля, олицетворяющим власть; и мы.
     - Кто это -  мы? - холодно спросил поручик  Минаев. - Вот эта небольшая
компания молодых людей?
     - Мы -  это значительное  количество  образованных людей, и  не  только
молодых, искренне заботящихся о процветании Кореи.
     -  Образованных  кем? -  довольно  грубо  поинтересовался  Минаев.- Да,
конечно,  получивших  образование в  американских, английских  и французских
миссионерских школах и побывавших в странах.
     - И как вы представите себе процветание Кореи?
     -  Корея  сейчас  нечто  вроде  Японии  до  революции  Мэйдзи.  Заговор
восемьдесят  четвертого года  ставил  целью покончить с  владычеством  здесь
феодального  Китая  и  устройства  власти  и  всей  хозяйственной  жизни  по
японскому образцу.
     - Значит, вы нечто вроде филиала прояпонской партии?
     - Нет, года  прошли и мы накопили отпыта, широко познакомились с миром,
и сейчас считаем предпочтительнее развивать страну по американскому пути.
     - Насколько я знаю, Соединенные штаты Америки - республика,  - поставил
вопрос ребром Минаев.
     Мистер  Джэссон отвел  глаза  и, чуточку  помедлив,  ответил,  -  Будем
считать образцом Англию...
     - Всем известно, что английская конституционная  монархия  опирается на
владельцев  земельной собственности  и всякого рода предприятий, выпускающих
промышленные изделия,  банкиров и купцов. У вас  ничего этого  нет и пока не
предвидится, - напомнил прапорщик Ивашников.
     - Тридцать лет  назад и Япония была в подобном положении, - откликнулся
один из молодых людей.
     -  У  них  не  было такой жесткой централизации, как  у  вас,  -  хмуро
возразил  Минаев. -  Для  развития  страны нужны  первоначальные накопления,
которых у  вас  тоже  нет, насколько  нам известно. Да плюс  долги  Японии и
Китаю...
     - Финансовое  положение  страны дня  нас не является секретом.  Но есть
очень интересные  предложения  американцев, англичан, французов и германцев.
Япония тоже  стремится  скорее  вложить деньги  в нашу  экономику, - ответил
мистер Джэссон.
     -  И  русские  начали  вкладывать  деньги  в  развитие Кореи. Бринер  и
Нищенский, граф Кейзерлинг и Шевелев..., - дополнил тот же молодой человек.
     - Информируя  вас о взглядах значительного  количества  молодых  людей,
группирующихся вокруг  газеты "Тоннип", мы  хотели бы, чтобы вы  поняли, что
время летит, в  стране пробуждается национальное самосознание и, главное, мы
боимся опять  оказаться яблоком раздора  между соседними империями. Мы хотим
стать подлинно независимым государством, добрым соседом и торговым партнером
для  Китая,  России  и  Японии.  От  засилья  китайцев  мы  уже  избавились,
российские экономические интересы здесь ничтожны, а преодолеть экономическое
влияние Японии мы надеемся с помощью Америки.
     -  А  каким  образом  вы  надеетесь  избежать военного  захвата  страны
Японией? - по-прежнему бесстрастно поинтересовался Минаев.
     - Пока мы полагаемся на  существующий между Японией и Россией  договор,
но в будущем полагаем создать боеспособную корейскую армию.
     - А что думают о вашей программе японцы?
     - Они хорошо осведомлены о деятельности нашей партии и уверили в  своей
благожелательности, - твердо ответил мистер Джэссон.
     - Неприятно говорить неприятное, но вы, на мой взгляд, весьма наивны, -
с  извинящейся  улыбкой  произнес  поручик  Минаев.  - О  нашем  разговоре я
поставлю  в  известность  господина   посланника,  а   он  в   свою  очередь
Министерство  иностранных дел. Лично же  я считаю, что вы ввергните Корею  в
пучину бед.
     Тут  по  едва  заметному жесту  хозяина  дома  опять  заиграл оркестр и
кисаньки продолжили танцы.
     Вскоре русские офицеры  откланяюсь  и, сопровождаемые прежним чичероне,
ушли в русскую миссию.

     Выслушав  пожелание  полковника  Путяты  внимательней  присмотреться  к
деятельности  партии  "Тоннип Хепхве"  и вспомнив свое  первое  знакомство в
такой необычной  и таинственной обстановке если и не  с руководством партии,
то с лицами, занимающими в ней видное положение,  прапорщик Ивашников тем же
вечером попросил возвращавшегося из города поручика Минаева зайти к нему.
     - Полковник Путята старый и  опытный  разведчик - дальневосточный волк,
он  нюхом  чувствует  главную  опасность и  уделяет ей основное внимание,  -
согласился поручик.  - На  днях  приезжает представитель нашего министерства
финансов   господин  Алексеев,  который  имеет  поручение  укрепить  позиции
русского  капитала  в Корее. А финансы всегда теснейше связаны с  политикой.
Полковник  Путята  досконально  ознакомился  с  нашими  докладами  господину
посланнику  и  рапортами  в  округ и  сейчас его интересует  каждая  мелочь,
деталь, любой  штришок,  чтобы  сделать  заключение  и  подсказать господину
Алексееву  шаги  в нужном направлении. В  нашем деле  нюансы  имеют огромное
значение.  Встретьтесь на днях со своей пассией, прапорщик, поговорите с ней
на подсказанную вам тему.

     Ким Де-кун  уже несколько  месяцев жила  в  Сеуле  у  своего дядюшки  и
целиком погрузилась в благотворительную деятельность. От Ен Пан-са прапорщик
Ивашников  слышал,  что  она активно  работает  в  женском  просветительском
обществе, создавала школы для ребятишек и вела в них уроки. Как-то он увидел
ее на улице в компании молодых людей, среди которых узнал и одного из  писак
газеты  "Тоннип", в  своих  заметках нападавшего на русских, но  она  или не
заметила его,  или сделала вид, что не  знает.  И  встречались то  они всего
дважды.  Встречи  эти были  натянуто холодными. Ким Де-кун отводила  глаза и
бормотала что-то о независимой и  процветающей Корее  и решительно отклоняла
его приглашения зайти  выпить чаю  к нему в миссию. Ивашников  огорчался, но
хорошо  понимал ее. Быть  в  стороне от потрясавших  страну  событий она  не
могла.
     Понимая,  что  встретиться  на улица с  русским офицером Ким  Де-кун не
пожелает,  Ивашников несколько  дней  подряд в послеобеденные часы  ходил  в
корейской одежде у дома ее дядюшки, и все-таки дождался, когда она вышла  на
улицу.  Пройдя  немного следом,  он догнал девушку и,  стараясь придать себе
беспечный вид, весело поздоровался.  Ким Де-кун радостно улыбнулась в ответ,
но тут же смешалась и стала надменно-официальной. От совместной прогулки она
отказалась и нерешительно попросила не искать с ней больше встреч. Ивашников
обиделся и сказал, что не столь уж часто он ее видит, не более одного раза в
месяц. Ким Де-кун согласно кивнула, но уже более твердо велела оставить ее.
     Осенью, в начале сентября в Сеул прибыл коммерческий агент министерства
финансов Алексеев. И начались официальные  и неофициальные визиты  во дворец
короля.
     Незадолго  до этого  корейский король  Кочжон  принял титул  Хоан-чже -
императора,  и ему  было  весьма лестно  получить из рук господина Алексеева
депешу  от русского царя, в  которой его  именовали новым титулом. Насколько
слаб  человек! Свежеиспеченный  император  растаял настолько  от  того,  что
император  громадной  российской  империи  обращался  к  нему как  равный  к
равному, что уступил уговорам поверенного в делах России господина Шпейера и
господина Алексеева, распустил кабинет  министров, в  котором опять набирали
силу  сторонники сближения с Японией,  и назначил новый кабинет, целиком  из
приверженцев России.

     Однажды в середине октября, возвращаясь  с прогулки за городом на своем
Аметисте, прапорщик  Ивашников увидел Ким Де-кун, идущую  в сторону  русской
миссии,  до  которой  было  уже  рукой  подать. Он остановил  коня. Обгонять
девушку ему показалось неудобным, а догнать и пойти рядом -  невозможным. Он
сдерживал нетерпеливого  Аметиста и наблюдал,  как девушка подошла к воротам
миссии  и  заговорила  с  вышедшим  навстречу  караульным  начальником.  Тот
выслушал ее  и махнул  рукой  Ивашникову, давая понять,  что  гостья к нему.
Ивашников, обрадовавшись, мигом домчал  к воротам, спрыгнул с коня,  бережно
взял  руку  девушки и  поцеловал ее, из озорства легонько  пощекотав недавно
отпущенными щегольскими  усиками.  Поднимая голову, Ивашников неожиданно для
себя  поймал  оценивающе-настороженный  взгляд девушки,  тут же  сменившийся
деланно приветливой улыбкой.
     -  Иван,  - обратилась  она к нему, - я веду  занятия в школе для детей
правительственных  чиновников и сейчас  мы знакомимся с географией  соседних
стран.  Ты хорошо  уже владеешь корейским языком  и  я подумала, что сумеешь
рассказать  о России. Найди, пожалуйста, время в  ближайшие дни и  приходи в
дом моего дядюшки.
     - Давай обсудим этот вопрос у меня,  - предложил Ивашников, - за чашкой
чая. Я ведь не знаю, что именно должен говорить.
     Девушка отклонила  предложение. -  Расскажи, что  найдешь нужным. Детям
будет интересно все.
     Ивашников проводил ее до угла улицы, они поболтали о всяких пустяках, а
дальше Ким Де-кун просила ее не провожать.
     - Жду, - напомнила она.

     Через  два дня Ивашников отправился на урок.  Он изрядно волновался, но
урок, по  оценке Ким Де-кун  прошел  успешно. Ивашников вкратце рассказал об
истории России  и немного  о самом  близком к  Корее городе Владивостоке. Он
старался, конечно же, преподнести товар лицом, был красноречив и убедителен,
дети слушали с интересом, да и Ким Де-кун заслушалась.
     После урока,  отпустив  детей,  Ким Де-кун  пригласила  его  к  себе. В
маленькой, по  девичьи чистой и нарядно  убранной на европейский лад комнате
она угостила его пирожками с начинкой из лепестков хризантем и фруктами.
     - Скажи, Иван, -  по детски  бесхитростно перешла она к главной причине
приглашения  Ивашникова,  -  что  за  большой  сановник  приехал недавно  из
Петербурга?
     -  Коммерческий советник министерства финансов Алексеев приехал  помочь
императору Коан-му разобраться в финансах вашей империи и взыскать деньги на
выплату долга Японии и Китаю.
     - И только?
     - Ну конечно, это уже всем известно.
     - Тогда почему император уволил так много министров?
     - Императору виднее...
     - Но очевидно, что это связано с приездом господина Алексеева.
     - Все может быть, - пожал плечами Ивашников, - мне это неведомо. Я лишь
офицер в маленьком звании.
     -  Иван, - после  недолгого колебания с явным волнением жалобно сказала
девушка, - помнишь,  год назад ты просил узнать, сколько поступает  в  казну
денег от  таможенных  сборов? Я  тогда принесла  тебе  ту  толстую  книгу  с
записями. Потом я сильно мучилась, что ты считаешь моего отца вором.
     Прапорщик отвел глаза и беспомощно развел руками.
     - К такому же выводу пришло и твое начальство. Господин Алексеев узнает
о  таможенные  сборах и  выгонит  моего  отца.  Но  вот  недавно, совершенно
случайно, я  оказалась свидетельницей тяжелого объяснения между моим отцом и
мистером Броуном. - И она нерешительно замолчала.
     Ивашников насторожился, - Продолжай, девочка...
     - Я ездила  домой. Утром мы  с отцом  разговаривали  у него в кабинете,
когда слуга доложил, что прибыл мистер Броун. Я вышла в  соседнюю комнату  и
начала помогать маме по дому. Я  слышала, как мистер Броун громко  кричал на
отца, а  потом вышел  багровый  от гнева. Отец  шел  за  ним и повторял, что
японцы, пользуясь победой над китайцами,  хозяйничают  в стране и заставляют
его не облагать  таможенными  и  ластовыми сборами  их  суда.  Мистер  Броун
остановился, обернулся  и сказал,  что к русским попали отчеты о  таможенных
сборах,  и они  нашли их сильно заниженными,  а  недавно прибывший  господин
Алексеев сообщил об  этом  королю!  Но  сообщил  в такой форме, что вся вина
ложится на мистера Броуна.  Королю  пришлось издать указ  о лишении  мистера
Броуна  должности   главного   комиссара  корейских   таможен   и  советника
министерства  финансов, и  о назначении  на эти  важнейшие посты  русского -
господина Алексеева!
     - Ясно, - подумал Ивашников, -  вот чем объясняется неожиданное падание
Броуна и возвышение Алексеева.
     - Иван, - умоляюще произнесла Ким Де-кун, - попроси господина Алексеева
не прогонять моего отца.  Ведь я знаю, что тебя  в русской миссии  слушаются
все, - бесхитростно польстила она.
     - Я всего лишь маленький офицер, - опять признался Ившников.
     - Но  сделай,  что сможешь,  -  настаивала  Ким Де-кун. Потом она опять
угощала его пирожками, соком, фруктами.
     -  Говорят,  ты  выдвигаешься чуть ли не  в руководство  партии  Тоннип
Хепхве, - заметил Ивашников, - Я рад твоему успеху.
     - Кто говорит? Ен Па-са? - гневно  раздула ноздри девушка. - Да, я знаю
об этой  партии, но ничего общего с ней не  имею,  занимаюсь  лишь созданием
корейских шкал и образованием детишек.
     Уже  темнело  и  Ивашникову нужно  было  спешить в  миссию,  сегодня он
заступал караульным начальником.

     Следующим днем  прапорщика  вызвали к полковнику  Путяте.  В  небольшом
домике за зданием  миссии уже находились поручик  Минаев, господин Алексеев,
полковник  Путята  и  недавно переведенный  из Японии министром-резидентом в
Корею господин Шпейер; прежний посланник Вебер был  назначен  посланником  в
Мексику.  Войдя, прапорщик  Ивашников  доложил  о прибытии и  ему предложили
сесть.
     - Расскажите нам, прапорщик, о вчерашнем разговоре с  девушкой, - велел
полковник Путята.
     Ивашников понял, что поручик Минаев уже передал им содержание разговора
и от него  ждут лишь  личных впечатлений.  Пересказав,  как можно подробнее,
беседу с  Ким Де-кун, Ивашников ожидал услышать, что он может быть свободен,
но полковник Путята не спешил отпускать.
     -  Вы показались  мне  наблюдательным  и  думающим  молодым  человеком.
Постарайтесь   припомнить   свои  ощущения  в  ходе   беседы,   не  касаясь,
естественно, свойственных вашему возрасту, - грубовато пошутил он.
     Ивашников покраснел, смутился, но собрался и острожно ответил, - У меня
постоянно  возникало  ощущение  некоторой двойственности  в словах и  манере
поведения Ким Де-кун. С одной стороны она  была искренна в заботе  об отце и
его  репутации,  с  другой  стороны  она явно многое недоговарривала,  за ее
словами  присутствовал  некоторый  подтекст. Знаете,  таежники рассказывают,
что, охотясь на тигра, они  попадали в ситуацию, когда зверь  уходил,  делал
круг и  сам  охотился  на  преследователя.  Я  еще  подумал, что  становлюсь
мнительным,  ожидать  такого от юной девушки нелепо.Недолгие молчание, когда
слушатели обдумывали слова Ивашникова, прервал господин Алексеев.
     - Хорошо, давайте пока не брать во внимание рассказ прапорщика об охоте
тигров  на  человека  и  обсудим  финансовое   положение  Кореи.  Отчетность
запущена,  разобраться  в  ней крайне трудно, хотя мистер  Броун и  проделал
определенную  положительную  работу.  Наиболее  запущена, сознательно,  надо
сказать,  доходная часть бюджета.  Крупные  поступления следует  ожидать  от
таможенных сборов  и от  горнорудной  промышленности,  таковая в  зачаточном
состоянии  имеется. Но  таможенные сборы  от  капитанов  судов  поступают  в
японские  банки,  за  неимением  здесь  других, и  проверить правильность их
уплаты  практически  невозможно.  Служащие  таможен подкуплены,  либо боятся
японцев и записывают количество и стоимость груза и размер таможенных сборов
по  их указаниям. Заменить этих людей здесь попросту  некем.  Далее, рудники
находятся в ведении министерства двора, в кассу которого постоянно запускает
руку  новоиспеченный  император,  так что  трудно  установить  точную  сумму
доходов   от   горнорудной  промышленности.  Кроме  того,  семнадцать  тысяч
чиновников -  непосильное  бремя для пустой казны королевства - им задолжали
уже около полумиллиона иен. Господин Покотилов в Петербурге сообщил мне, что
в девяносто втором  году у китайских страховой и телеграфной  компаний  были
сделаны  займы -  каждый  по сто тысяч  лан, первый  сроком  на  восемьдесят
месяцев, а второй - на сто месяцев  из расчета семи процентов годовых. Кроме
того,  в  марте  девяносто  пятого  года  был  сделан  трехмиллионный  шести
процентный заем в Японском имперском банке, срок выплаты которого установлен
в  декабре девяносто девятого года. Надо где-то изыскивать суммы для выплаты
этих долгов,  иначе  поступлений  в казну хватит  лишь  на  выплату  годовых
процентов и штрафной пени. Казна же, практически, пуста.
     - Единственный  способ  удержать здесь  русские  позиции,  -  заговорил
министр-резидент  господин  Шпейер,  -  по  той  простой причине,  что  наши
экономические интересы в  Корее ничтожны, это - навести ясность  и порядок в
финансах королевства и стать необходимыми королю.
     -Дело  осложняется  тем,   что  мистер  Броун  отказывается  передавать
финансовую  отчетность  и  всячески  препятствует  вступлению   в  должность
господину Алексееву, - раздраженно заметил полковник Путята.
     - Позвольте мне,  - вмешался внимательно слушавший поручик Минаев. - За
год  с  небольшим  пребывания   в  Корее,  я  разобрался  в  хитросплетениях
противоборствующих  здесь  сил   и,  по   моему,  нашел  разгадку  поведения
приятельницы прапорщика Ивашникова.
     - Ну-ка, ну-ка, - заинтересовались все, по собственному опыту зная, что
большая  политика  тесно  переплетается  с  жизнью маленьких людей  и  часто
зависит от их поведения.
     - В самой партии независимых, я знаю это точно, существуют два течения.
Первое - сторонники  сближения  с  Японией.  Это  янбани,  имеющие вклады  в
японских   банках.   Второе   течение  -  люди,   жившие   и   учившиеся   в
Североамериканских соединенных  штатах и  Англии,  а  большей  частью  в  их
католических  и  протестантских  миссиях. Ким Де-кун  неоднократно видели  в
компании  с  последними.  Независимые