орировал эти намеки, подавляя нарастающий гнев.
     - Очевидно, вы имеете в виду то, что она очень  хороший  секретарь  и
поверенный агент.
     - Вы правы, она действительно хороший секретарь. А больше вас  ничего
не интересует?
     Холлоран бросил весла, позволив лодке медленно дрейфовать.
     - Что именно может меня заинтересовать? - спокойно произнес он.
     - Ха! Конечно, интересует! Я и  Кора,  наши  с  ней  взаимоотношения!
Действительно ли она только лишь составляет графики  и  планы  и  печатает
письма на пишущей машинке? Может быть, вы хотите знать, нет  ли  меж  нами
любовной связи.
     - Это никак ко мне и к моему делу не относится.
     Клин лукаво улыбался.
     - Правда? Послушайте, Холлоран, я  очень  проницательный  человек,  и
меня очень трудно провести. Неужели я не чую то, что творится у  меня  под
носом? Я думаю, вы оставите свои забавы, когда вспомните, кому принадлежит
Кора.
     - Принадлежит?.. Вы говорите так,  словно  безраздельно  владеете  ее
душой и телом.
     Клин отвернулся; улыбка все еще не сходила с его лица.  Прищурившись,
он вглядывался в туман, словно желая проникнуть взором сквозь его  плотную
завесу. Неясные  контуры  деревьев  и  холмов  проступали  в  дымке,  чуть
колыхавшейся от утреннего прохладного ветерка.
     - Чувствуете ли вы огромную тяжесть воды под нами? - внезапно спросил
Клин, не поворачивая головы к своему собеседнику. - Чувствуете, как  тесно
сжимает ее давление деревянные  борта  нашей  лодки,  словно  текущая  под
нашими ногами вода и все, что лежит на самом дне озера,  хочет  прорваться
сквозь тонкие стенки и утащить нас вниз? Чувствуете ли вы это, Холлоран?
     Отрицательный ответ уже почти сорвался с языка Холлорана, удивленного
странными идеями темноволосого человечка, но внезапно нахлынувшие ощущения
остановили его, заставив замереть на месте. Он чувствовал дрожь дерева под
ногами, чувствовал скрытую мощь того, что колыхалось за бортом,  окутанное
туманом. На несколько секунд его охватил страх, как будто  вода  и  впрямь
могла просочиться сквозь тонкие щели меж плотно пригнанными досками бортов
и лодка  вмиг  могла  наполниться  вязкой  субстанцией,  засасывающей  их,
тянущей на дно, где ил и водоросли. Мысль Клина, передавшаяся ему, в  одно
мгновенье изменила образ озера, сложившийся  у  Холлорана,  превратив  его
спокойную глубину  во  что-то  загадочное,  скрывающее  в  себе  затаенную
опасность. Холлоран инстинктивно поджал под себя ноги,  чуть  подвинувшись
на скамейке гребца.
     Легкая рябь на воде заставила лодку едва заметно покачиваться.
     Огромные немигающие глаза  Клина  снова  уставились  на  него;  голос
Феликса, обычно более высокий и резкий, зазвучал спокойно и глубоко:
     - Оглянитесь по сторонам, потом посмотрите на озеро.  Его  гладь  под
завесой тумана, словно шелковистая  кожа,  чиста  и  прохладна.  Насколько
глубоко вы сможете заглянуть в тот мрак, что таится  в  глубине  под  этой
спокойной прохладой? Ну-ка, Холлоран, попробуйте! Смотрите!
     Холлоран нехотя подчинился. Подумаешь, какая  мелочь,  уговаривал  он
себя, не стоит спорить из-за таких пустяков. Нагнувшись за борт, он увидел
в воде свое неясное отражение.
     - Смотрите на воду, - раздался тихий голос  Клина.  -  Смотрите,  как
плавно она подымается и вновь опускается. Ее поверхность так нежна, нежнее
всего, к чему вы жаждали прикоснуться до  сих  пор...  Вглядитесь  в  свое
отражение - оно выделяется темным пятном на воде. В этой темноте ваш  взор
проникает глубже, и вы видите то, что было скрыто. А что если бы все озеро
покрывала огромная тень - смогли бы вы почувствовать то, что таится в  его
глубинах?
     До этой минуты Холлоран видел лишь темное пятно  своего  отражения  в
воде. Но вот эта темнота стала расплываться, разрастаться вширь, охватывая
все большую площадь тихо колыхавшейся  поверхности  озера,  словно  черное
покрывало расстилалось, разгоняя туман. Вкрадчивый голос  Клина  монотонно
повторял, что он должен глядеть в воду, не шевелясь и даже не мигая,  ведь
малейшее  движение  может  нарушить  установившуюся   гармонию,   замутить
зеркальную гладь. Он должен  всматриваться  в  темную  глубину,  пока  его
чувства  и  мысли  не   проникнут   дальше,   чтобы   они   впитывались...
впитывались... "впитывались" самим озером, приближаясь к тому, что  раньше
было скрыто от самого острого взора...
     "...Там, под нами, разные чудища, Холлоран..."
     Он видел расплывчатые фигуры,  медленно  и  неуклюже  двигающиеся  во
мраке, - бесформенные тела плавали вокруг, выделяясь  черными  пятнами  на
темном фоне. Ему показалось  -  нет,  скорее,  ему  "внушили"  -  что  эти
существа никогда не видели солнца, не знали света и тепла солнечных лучей,
что они дремали в темных глубинах, почти в самом сердце земли.  Среди  них
иногда проплывали скользкие полуживотные-полурастения, чьи  сетчатые  тела
помогали  им  выдержать  чудовищное  давление  на  большой  глубине;   они
скользили вокруг своих огромных неповоротливых соседей, две разные,  столь
непохожие одна на другую формы жизни царства тьмы. Меж  ними  плавали  еще
какие-то странные создания, похожие на призрачные мелькающие тени.
     Холлоран чувствовал, как они стремятся подняться из  мрачных  глубин,
где они родились, в вышний мир, но их собственные тела не дают им  сделать
это, обрекая на вечное заключение во тьме и холоде. Но если  они  сами  не
могли подняться вверх, им нужно было заманить к себе вниз того,  кого  они
так жадно желали...
     Лодка качнулась и сильно наклонилась,  когда  Холлоран  нагнулся  еще
ниже над водой.
     "Прикоснись к воде", - настойчиво шептал тихий голос,  -  "почувствуй
ее прохладу..."
     Холлоран протянул руку к поверхности  озера,  казавшейся  ему  сейчас
одной огромной тенью, и ему почудилось какое-то движение в глубине, словно
притаившиеся  на  дне  создания  зашевелились  в  напряженном,   трепетном
ожидании.
     "...погрузи свои пальцы туда..."
     Он почувствовал, как его рука  касается  чего-то  мокрого,  и  резкий
холод пробрал его до костей.
     "...глубже! дай ему почуять тебя..."
     Вода дошла ему до запястья, намочив рукав рубашки.
     "...еще ниже, Холлоран... еще ниже, и..."
     Ему послышался смех - казалось, он долетал издалека.
     "...достань до самой преисподней!.."
     Холлоран увидел, как смутные тени начали стремительно подниматься  на
поверхность - причудливые, уродливые создания,  которые  могли  возникнуть
только в адских глубинах. Разверстые пасти - были ли это пасти?.. там были
отверстия, напоминавшие жадно раскрытые рты -  готовились  впиться  в  его
плоть, поглотить его...
     Смех раздавался все громче,  возвращая  ясность  мыслям  и  чувствам.
Холлоран вытащил руку из воды и встал на ноги на дне лодки,  словно  хотел
убраться как можно дальше от этих алчных глоток.
     А  неизвестные  чудовища   плыли   вверх,   объединившись   в   своем
стремительном  движении,  -  словно  подводная  нефтяная  скважина   вдруг
извергла из своих недр черную жижу. Странные,  непохожие  ни  на  одно  из
земных  существ,  аморфные  тела,   лишенные   глаз,   с   атрофированными
конечностями, более похожими на ножки амебы. В общей  массе  копошились  и
другие твари - едва различимые, маленькие тельца состояли почти из  одного
непропорционально  большого  ротового  отверстия,  усеянного   острыми   и
тонкими, словно иглы, зубами. Они подплывали все ближе; еще  немного  -  и
они выпрыгнут из воды...
     Но тут они начали исчезать на глазах, распадаться  на  мелкие  части,
разорванные  колоссальным  давлением  в  их   собственных   внутренностях,
позволявшим им  жить  на  глубине  и  никак  не  приспособленным  к  более
разреженной среде верхних слоев воды.
     Он представлял себе, как они пронзительно  визжат  от  боли,  но  эти
звуки не были слышны, потому что были лишь плодом его воображения.  Вокруг
лодки вода словно вскипела и стала белой и непрозрачной от пены  и  бьющих
со дна водоема пузырящихся ключей. Тут и  там  брызгали  фонтанчики,  и  в
мутных струйках, взлетающих вверх, - или это только чудилось Холлорану?  -
мелькали останки загадочных обитателей глубин.
     Лодку сильно закачало,  и  Холлоран  быстро  сел  на  скамью  гребца,
вцепившись обеими  руками  в  борта  лодки,  чтобы  остановить  качку.  Он
удерживал лодку до тех пор, пока волнение не утихло и озеро не стало таким
же спокойным, каким оно было до сих пор.
     Двое  мужчин  оказались  на  самой   середине   озера;   вокруг   них
расстилалась темная гладь  воды,  а  воздух  вокруг  был  на  удивление  и
прозрачен. Плотный туман расступился,  окружив  их  кольцом,  и  их  лодка
плавно покачивалась в центре широкого темного круга спокойных вод.
     Единственным звуком, нарушавшим тишину, было хихиканье Клина.



                             22. КОРМ ДЛЯ СОБАК

     Чарльз  Матер  стоял  на  коленях  возле  своих  кустов,  когда  жена
окликнула его со ступенек террасы. Приученный вставать рано,  он  сохранил
эту привычку даже после того, как был вынужден оставить военную службу.  И
теперь,  чтобы  не  потревожить  Агнессу,  не  разделявшую  его  любви   к
пробуждению с первыми петухами,  он  на  цыпочках  выбирался  из  спальни,
одевался в ванной, пил чай на кухне и выходил в сад,  ставший  его  второй
любовью (первой любовью была его Агнесса). В любой сезон в саду находились
какие-нибудь дела, а для него  ничего  на  свете  не  было  приятнее,  чем
немного размяться на свежем воздухе.  Единственной  неприятностью  в  этом
занятии было то, что утренний туман и холод (дававший знать о себе  зимой,
осенью и весной) отзывался прострелами и ноющими болями в  его  израненной
ноге.
     Он обернулся к жене:
     - Что случилось, дорогая?
     - Тебя к телефону, Чарльз. Звонит господин Холлоран. Ему нужно срочно
поговорить с тобой.
     Агнесса была слегка рассержена: ей пришлось вылезать из ванны,  чтобы
поднять трубку телефона - ведь ее муж, работая в своем  любимом  саду,  не
мог услышать звонка. Она стояла на открытом воздухе,  дрожа  от  холода  и
рискуя схватить воспаление легких.
     Матер поднялся  с  невысокой  деревянной  подставки,  на  которую  он
опирался коленями; тонкий конец его  трости  вонзился  во  влажную  землю.
Прихрамывая, он направился к террасе.
     - На твоем месте, Агни, я вошел бы обратно в  дом,  -  сказал  он,  с
трудом взбираясь на ступеньки. - Ты умрешь от простуды, если будешь стоять
здесь в таком виде.
     -  Благодарю  вас  за  вашу  заботу,  сударь,  но  мне  кажется,  что
многочасовые прогулки по сырой траве не идут на пользу и вашей ноге  тоже,
- язвительно ответила она, хотя тон ее был совсем не таким сердитым. -  На
вашем месте я приняла бы теплую ванну сразу же после того как вернулась из
сада.
     - Мамочка всегда права, - улыбнулся Матер. - А теперь  марш  обратно,
не то я сорву с тебя всю одежду и начну нагишом гонять по саду!
     Она быстро повернулась, пряча улыбку в уголках рта, и пошла  к  двери
внутреннего дворика.
     - В таком  случае  соседи  насладятся  эффектнейшим  зрелищем  вместо
завтрака, - бросила она через плечо.
     - И правда, - промурлыкал он, прихрамывая следом  за  ней  и  пожирая
глазами ее фигуру с восторгом юного поклонника, - это будет эффектно!
     Он прошел в свой рабочий кабинет и поднял трубку телефона.  Подождав,
пока в ней не раздастся легкий щелчок - это Агнесса  положила  на  рычажок
трубку другого аппарата в комнате на верхнем этаже - он сказал:
     - Лайам, это Чарльз. Я никак не ждал, что вы позвоните сегодня.
     Голос Холлорана был спокойным и ровным:
     - Я пытался  связаться  с  Дитером  Штуром  с  восьми  часов  утра  -
безуспешно.
     - Он должен дежурить в конторе  "Щита"  в  эти  выходные,  -  ответил
Матер. - Я думаю, вы уже звонили туда.
     - Да, я звонил в офис; а за полчаса перед этим я набрал его  домашний
номер, решив, что застану его там. Никто не подошел к телефону.
     Матер взглянул на часы:
     - Гм, уже десятый час... Кроме него, в  контору  должна  была  прийти
секретарша.
     - Но ключи могли остаться у Штура.
     - Тогда она стоит у запертых дверей и ждет его. Однако Штур обычно не
опаздывает. Возможно, сейчас он где-то на полпути к конторе, и  вы  с  ним
попросту разминулись.
     - Я звонил к нему домой больше часа тому назад.
     - Значит, его что-то задержало в дороге.  Отказал  мотор  автомобиля,
например. Мало ли что может случиться?.. Слушайте, я позвоню  Снайфу  -  в
конце концов, невелика беда, если мы испортим ему выходные - и  мы  вместе
выясним,  где  пропадает  Штур.  Мне  почему-то  кажется,  что  это   дело
пустяковое, - свободной рукой Матер поглаживал согнутое колено. - А как  у
вас идут дела в Нифе?
     - Я хотел договориться о подкреплении, которое усилит  патруль  вдоль
границ усадьбы. И еще мне кажется, что неплохо  было  бы  вооружить  наших
людей. Здесь нет практически никакой защиты.
     Голос Холлорана умолк,  но  Матер  чувствовал,  что  его  собеседнику
хочется сказать что-то  еще.  Пауза  слегка  затянулась,  и  Матер  быстро
спросил:
     - Вас больше ничего не беспокоит, Холлоран?
     Эту фразу можно было принять за обычную  формулу  вежливости;  однако
Матер слишком хорошо знал своего агента и  сразу  почувствовал:  случилось
что-то необычное.
     Холлоран помолчал еще несколько секунд, потом ответил:
     - Нет, больше ничего. Наш клиент очень странный человек, но он вполне
управляем.
     - Если  между  вами  возникли  какие-то  трения,  мы  можем  прислать
кого-нибудь взамен. Дополнительные сложности нам ни к чему, вы понимаете.
     - Ах, нет. Оставьте все как есть. Вы дадите мне знать, что  случилось
с Организатором?
     - Конечно. Как только сами узнаем, что произошло. Возможно,  Штур  не
ночевал сегодня дома -  вещь  не  настолько  из  ряда  вон  выходящая  для
одинокого мужчины. Видимо, та, с которой он провел эту ночь, нашла  способ
удержать возле себя всегда аккуратного немца.
     - Это так на него не похоже - не дать вовремя знать  о  том,  где  он
находится.
     -  Согласен.  Тем  более  когда  идет  очередная  операция,  -  Матер
озабоченно  нахмурился.  -  Мы  дадим  вам  знать,  Лайам,  и  обязательно
организуем для вас дополнительное прикрытие. Надеюсь эта ночь  прошла  без
каких-либо происшествий?
     - Все было спокойно. Нет ли новых сведений об угнанном "Пежо"?
     - Полиция все еще тянет резину, я уверен.  Вряд  ли  они  смогут  нам
помочь. А вы уверены, что клиент ничего не утаил от вас? Может  быть,  ему
известно намного больше, чем он рассказал?
     - Я ни в чем не могу быть уверен.
     Рука Матера замерла, чуть  не  достав  колена.  Он  снова  ждал,  что
Холлоран добавит еще что-нибудь,  но  тот  молчал.  В  трубке  раздавалось
только тихое потрескивание атмосферных помех.
     - Может быть, мне стоило бы самому навестить Ниф, - предложил он.
     - Мы вернемся в Лондон в понедельник, и тогда я  могу  встретиться  с
вами.
     - Как скажете. Я позвоню вам сразу же, как только узнаю новости.
     Холлоран услышал тихий щелчок, когда на другом  конце  провода  Матер
повесил трубку. Через несколько секунд послышался  ровный  гудок  -  линия
освободилась. Он положил трубку на рычажок.
     Матер сидел в своем  рабочем  кабинете,  погруженный  в  размышления.
Наконец он снова снял трубку телефона и набрал номер.


     Холлоран стоял в просторной прихожей возле открытых дверей,  все  еще
не снимая руки с трубки телефона. На душе у него было тревожно. Отсутствие
Дитера Штура на рабочем месте давало серьезный повод для беспокойства, так
как аккуратный немец никогда  не  пропускал  важных  дел,  за  которые  он
отвечал  (да  и  вообще  в  его  привычки  входило  чрезвычайно  серьезное
отношение даже к самой незначительной работе). Возможно, что сегодня утром
у Штура, как сначала предположил Матер, возникли какие-то досадные  мелкие
неприятности по дороге в контору. Версия  Матера  о  ночи,  проведенной  в
компании вне дома, была менее вероятной: подобные развлечения были  не  во
вкусе Организатора.  Но  даже  если  он  остался  на  ночь  у  кого-то  из
приятелей, он  предварительно  позвонил  бы  в  "Ахиллесов  Щит",  оставив
телефон, по которому с ним  можно  было  связаться.  В  какую  бы  сложную
ситуацию ни попал бы Штур, он всегда нашел бы способ предупредить об  этом
своих сотрудников. Холлоран провел пальцами по своей небритой щеке.  Может
быть, Клин - да и Ниф тоже - так повлияли на него, что он начинает  искать
скрытый подвох в любом, даже самом простом деле.
     На лестнице послышались чьи-то шаги. Он оглянулся и увидел Кору - она
застыла на месте, едва он заглянул ей в глаза, опираясь рукой  на  широкие
перила, чтобы не потерять равновесие.
     - Доброе утро, Лайам, - едва слышно произнесла она; в ее тихом голосе
чувствовалось смущение - очевидно, она не знала, как поведет себя Холлоран
после того, что произошло меж ними этой ночью.
     - Кора, - откликнулся он,  и,  сделав  несколько  шагов  к  лестнице,
остановился, поджидая, когда она спустится. На их лицах не  было  ни  тени
улыбки - только напряженное ожидание и затаенная  тревога.  Оба  понимали,
что после ночи интимной близости люди обычно не ограничиваются  мимолетным
приветствием, брошенным на ходу.
     - Ты... вы уже позавтракали? - спросила она;  ее  вопрос  был  скорее
средством прервать неловкую паузу, чем проявлением заботы.
     - Нет, я только сейчас собрался поесть, - ответил Холлоран. Шагнув  к
ней, он положил свою кисть на ее руку,  чтобы  удержать  ее,  не  дать  ей
проскользнуть мимо. Девушка чуть вздрогнула и  подняла  на  него  огромные
глаза.
     - Кора, - спросил он, глядя ей в лицо, - почему  ты  не  предупредила
меня насчет Клина?
     Девушка не смогла скрыть тревоги, промелькнувшей в ее глазах.
     - Почему ты не сказала мне о том, что он обладает...  я  полагаю,  вы
называете это "силой"... так вот, почему ты не предупредила  меня  о  том,
что он обладает силой гипноза? Мы прокатились по  озеру  в  лодке  сегодня
утром - обычная небольшая прогулка, - и он заставил меня  видеть  странные
вещи... вещи, в существование которых я не могу поверить до сих  пор.  Это
были какие-то твари, Кора, чудовища, которые будто бы живут в тине на  дне
водоема. Я не знаю, из глубин чьего воображения он выудил их -  моего  или
своего собственного, - только они напугали меня до чертиков, хотя в то  же
время я не терял контроля над собой и какое-то чувство  подсказывало  мне,
что на самом деле никаких чудовищ там не существует, что это  просто  плод
чьей-то фантазии. Но могу поклясться, что впечатление было сильное - я уже
давно не испытывал ничего подобного.
     - Он просто шутил с тобой... играл в свои игры, - она шагнула к нему;
ее голос звучал  тихо,  слегка  печально.  -  Это  один  из  его  способов
показать, насколько сильно он может влиять  на  других  людей.  Иногда  он
внедряет какие-то образы непосредственно в сознание человека.
     Холлоран кивнул.
     - Передача мысленного образа - то же самое, что гипноз.
     - Нет. Нет, это не совсем так. Он не может  заставить  вас  "сделать"
что-либо, не может завладеть вашей волей. Вы полностью отдаете себе  отчет
в своих поступках. Он может  лишь  создавать  образы,  может  внушить  вам
определенное "чувство"...
     Холлоран мысленно перенесся в здание "Магмы", в белую комнату, где он
в первый раз встретился со своим клиентом. Он вспомнил,  как  в  кромешной
тьме чей-то палец ткнул его в спину, хотя рядом  с  ним  никого  не  было,
вспомнил свое прикосновение к чьей-то морщинистой,  холодной  коже,  столь
поразившее его - ведь они с Клином были вдвоем в этой закрытой комнате...
     - Да, это похоже на чувство, - медленно произнес он, хотя до сих  пор
не нашел подходящего объяснения для своих ощущений.
     Девушка натянуто рассмеялась в ответ:
     - Ил