о  из  крысиных  шкурок  и
широкополой фетровой шляпе.
   Под воздействием страха он решил выбраться из сновидения. Его  беспокоила
туманная мысль о том, что он все-таки задремал. Представление уже  началось.
Оказалось, что он все еще находится на Площади ворот Зувейла, в шатре театра
теней.  Перед  ним  была  освещенная  пламенем  свечей  ширма,  а   за   ней
приплясывали на палочках призрачные ажурные  силуэты.  Пьеса,  как  водится,
была про одноглазого плутишку Карагоза. Карагоз нанялся слугой в  дом  эмира
Фулаана и, непрерывно ворча, трудился под надзором дворецкого  эмира,  Сайда
Али Анны.
   Карагоз, помимо того, что имел всего один глаз, был  наделен  крючковатым
носом, большим животом и  чудовищным  фаллосом.  Он  стремился  покончить  с
работой и уйти из дома, дабы истратить заработанные тяжким трудом деньги, но
бдительный Али Анна не давал ему спуску. Мимо  эмирского  дома  шли  дама  и
врач, доктор Сайд, остановившиеся посмотреть, как трудится Карагоз.
   - Он много работает, - сказала дама.
   - Работай он меньше, ему бы не удавалось  так  уставать,  чтобы  спокойно
уснуть, - сказал доктор, - а спать он любит больше всего на свете.  Ведь  на
самом-то деле этот типчик весьма ленив, но он просит меня рекомендовать  его
вашему вниманию и передать, что надеется на  скромное  место  в  ряду  ваших
привязанностей.
   - А я и не замечала, что он занимается подобными вещами.
   - Быть может, это потому, что вы не знаете Языка  Цветов?  Видите  желтые
левкои и ивовые ветви, букет из которых он  составляет  в  вазе?  Ветка  ивы
означает прекрасную даму. Левкой означает несчастного влюбленного.
   - Ну вот, он уже закончил составлять букет.
   - Да, но теперь он поднимается на второй этаж.  Это  Язык  Символического
Действия. Оно означает, что ему хочется секса. А теперь смотрите! Он берет в
руки метлу. Это символ стоячего пениса.
   - А что означает его чудовищный стоячий пенис?
   - Он символизирует метлу и означает, что ему хочется подмести пол.
   Силуэты принялись приплясывать, а дети смущенно прыснули со смеху.
 
 
   Бэльян был не в состоянии получить удовольствие от этого  зрелища.  Могли
они его там найти? Почему бы и нет? Ведь, похоже, все это - сон? Он с трудом
проснулся и оказался в постели. Лежал он с закрытыми глазами, вслушиваясь  в
громкий шорох. Он не знал,  давно  ли  уже  смутно  осознает  эти  звуки.  В
какой-то момент шорох сменился частым,  прерывистым  стуком,  сопровождаемым
пронзительным писком. Не решаясь слезть с тюфяка, он открыл глаза  и  нехотя
скосил их вбок.
   В соседней постели, дрожа мелкой дрожью, лежал человек. Казалось, что  он
наполовину погрузился в тюфяк. Завидев, что Бэльян проснулся, он  тотчас  же
принялся  кричать  тонким  голоском:  "Помогите  мне  встать,  помогите  мне
встать!"  -  и  протянул  Бэльяну  руку.  Бэльян,  уже  встав  на  колени  и
вглядываясь в полутьму, с некоторой неохотой взялся за нее  и  дернул.  Одно
резкое движение, и он увидел, что это такое. Отпустив  протянутую  руку,  он
вновь повалился на свое ложе. Существо, правда, уже встало и на  одной  ноге
скакало по комнате, продолжая попискивать. Не скакать оно не могло.  У  него
были одна нога, одна рука, один  глаз,  полголовы  и  полтуловища.  Бешеными
скачками оно кружило и кружило  вокруг  тюфяка,  постоянно  поворачиваясь  к
Бэльяну в профиль - сверкающим глазом, оскаленными зубами и  рукой,  которую
оно то и дело в не поддающемся истолкованию жесте подносило ко лбу  и  вновь
опускало. Его блестящий глаз и мертвенно-бледная кожа наводили  на  мысль  о
лихорадочном нервном возбуждении. Вскоре оно покинуло комнату - по  чьему-то
зову, предположил Бэльян.
 
 
   Он стряхнул с  себя  наваждение  и  обнаружил,  что  сидит  в  беседке  и
рассказывает Зулейке свой  сон.  Зулейка  сидела  на  полу,  поджав  ноги  и
скрестив руки на груди. Она без труда назвала имя призрака  и  поведала  его
историю.
   - Это был Шикк аль-Инсаан, близкий друг и  собрат  Саатиха  ибн-Рабии,  с
которым ты тоже встречался. Когда они были детьми, их матери  плевали  им  в
рот, чтобы  наделить  их  способностью  видеть  вещие  сны,  но  теперь  они
состарились и запятнали  себя  неблаговидным  поведением.  Саатих  постоянно
размышлял и задавал людям вопросы, на которые не следует отвечать,  вопросы,
ответы на которые убивают. Движимый  своим  пытливым  умом,  он  отверг  все
телесные инстинкты, после чего тело начало отвергать его и разлагаться.  Вот
он и посиживает, как ты видел, на своем ложе из листьев и пальмовых  ветвей,
погрузившись в раздумья. Гниение уже начинает поражать подбородок,  и  скоро
вся его жизнь сосредоточится в черепной коробке.
   Таков же и Шикк. Саатих и Шикк принадлежат к одному из бесчисленных видов
сомнительного происхождения. Каждого мужчину Бог наделил  женской  душой,  а
каждую женщину - мужской, но Шикк отверг свою душу, за  что  и  проклят.  По
утверждению аль-Идриси, он родом с берегов
   Китайского моря, или, ходят  такие  слухи,  из  лесов  Йемена.  Последнее
мнение вернее, ибо на нашем языке слово "Йемен" означает правую руку.  Когда
паломники и торговцы пряностями, плывущие из Ост-Индии, попадают в  Арабское
море, Йемен оказывается справа от них, а Африка - слева. В  Африке  и  живет
его вторая половина. Африканцы зовут ее Барин Мутум, и половина эта - левая.
В Африке все отличается от того, что ты видишь в странах  ислама.  В  Африке
волосы, растущие на макушке мужчины, закручиваются влево, а в странах ислама
- вправо.
   Тебе повезло. Шикк безжалостен и скор на расправу, ибо у него нет сердца,
а с помощью своего полумозга он мыслит и разговаривает, но никогда не знает,
о чем думает, что говорит или делает. Барин  Мутум  столь  же  своенравен  и
жесток, как и он. Им  не  бывает  скучно,  зато  у  них  нет  совести.  Шикк
несчастен. У него слишком маленький пенис, и,  хотя  есть  он  может  правой
рукой,  задницу  в  арабских  странах  можно  подтирать  только  левой.  Так
предписано правилами этикета, поэтому Шикк  непрестанно  ищет  мужчин,  дабы
поработить их в их сновидениях и заставить выполнить за него эту работу.
   За последнюю сотню лет Шикк и Саатих стали намного могущественнее.  Всего
двадцать лет назад в Каире еще жили многие члены Тайного  Общества  Учителей
Сна,  помимо  Кошачьего  Отца.  Здесь  жил  Рабанус,  иллюзионист,   который
показывал фокусы, дабы продемонстрировать свойства  души  человеческой.  Жил
человек по прозвищу Старец, придумавший систему обозначения снов, которой мы
пользуемся до сих пор. Талеб Хайтам, который каждую ночь декламировал во сне
весь Коран, даруя посредством этого благословение творениям Алям аль-Миталя.
Судами, магистр углубленного созерцания. Рассыльные Сна. Школа  толкователей
культа небесных светил и многие другие.
   Даже десять лет назад кое-кто из этих людей был еще жив, но Шикк и Саатих
не давали им покоя, довели их до бессилия и в конце концов убили.  Некоторые
погибли  совсем  молодыми.  Лишь  Кошачий  Отец  сделался  их  господином  и
превратил в гончих псов, с коими охотится по  ночам.  Одного  за  другим  он
уничтожил всех своих собратьев. Он последний из Тайного Общества.
   - А как выглядит Шикк, - спросил Бэльян, - с того боку, где нет ни  руки,
ни глаза?
   - Ту половину тебе никогда не увидеть. Она в Африке.
   - Зулейка...- начал он.
   - Да? Продолжай. Неспособность задать вопрос всегда губительна.
   Но лицо его обдувал знакомый ветерок, и он  уже  знал  ответ  на  вопрос,
который собирался задать. Он проснулся в трущобах, кровь начала приливать  к
голове и изверглась наружу.
 
 
 
   5
   ПАНОРАМА ГОРОДА
 
   Все мечети похожи. В каждом квартале города  -  одни  и  те  же  трущобы.
Жители указывать дорогу не желают или  не  в  состоянии.  Заблудиться  проще
простого, а человек, заплутавший в  незнакомом  городе,  зачастую  ненароком
возвращается  туда,  откуда  пришел,  но,  вернувшись,  не   узнает   своего
отправного пункта  и  поэтому,  вновь  направляясь  по  собственным  следам,
пускается в путь с того же места. Я не могу предоставить ни карты, ни плана.
Таковых у меня никогда и не было. Быть может,  стоит  окинуть  город  беглым
взглядом. С большого расстояния многое видится отчетливее...
 
 
   Опасаясь, как бы не заблудиться вновь - в тот день, да и в многочисленные
последующие,  -  Бэльян  вознамерился  досконально  изучить   географические
особенности Каира - задача не из простых, ибо почти все дороги походили друг
на друга и петляли, кружили меж зданиями без  видимых  цели  и  направления,
однако он ориентировался по контурам города  и  очертаниям  зданий  на  фоне
неба.
   Во-первых, была Цитадель, прилепившаяся на своем  известняковом  утесе  в
южной части города и видневшаяся  почти  отовсюду,  -  ветхое  нагромождение
фортификационных сооружений и  увеселительных  заведений,  которые  накрепко
срослись за прошедшие три столетия.
   Перед горой Цитадели нередко были видны странные  и  весьма  замысловатые
минареты,  принадлежавшие  мечети  султана  Хасана.  Еще   южнее   виднелись
возвышавшиеся и над мечетью, и над Цитаделью меловые скалы горы Мукаттам.
   На севере и на востоке были своды и  купола  Города  Мертвых,  некрополя,
мавзолеев и кладбищ. Некоторые склепы наиболее знатных мамлюков представляли
собой дворцы из мрамора и фарфоровой  глины.  Днем  -  место  увеселительных
прогулок, по ночам этот район делался излюбленным пристанищем головорезов  и
нищих.  Население   Города   Мертвых   увеличивалось   за   счет   еженощных
насильственных и голодных смертей. За Городом  Мертвых  почти  на  такую  же
высоту, как гора Мукаттам, взметнулась  гряда  белых  холмов,  тянувшихся  с
севера  на  юг  вдоль  восточной  оконечности   города.   Эти   холмы   были
искусственными образованиями из вековых  отбросов  и  строительного  мусора.
Когда дул восточный ветер, по  холодным,  безлюдным  улицам  Города  Мертвых
расползался запах гнили и по всему Каиру  носилась  тонкая  белая  пыль,  от
которой спирало дыхание и  слезились  глаза.  Это  могло  длиться  неделями,
особенно в конце лета; венецианцы называли это явление  трамонтаной.  Порой,
чаще - ночью, одна из этих мусорных куч самовозгоралась, извергая  в  воздух
живописные снопы пламени и струи отбросов.
   На севере город исчезал за стеной в зарослях  низкорослых  пальм.  Именно
там торговали домашним скотом и выгуливали верблюдов.
   Северо-запад, район между Нилом и старым городом, пока еще не был обнесен
стеной. Речные суда становились  на  причал  в  Булаке,  а  оттуда  их  груз
доставлялся  собственно  в  город  на  вьючных  животных.  Эмиры  и  знатные
каримские купцы жили на западе. Немного южнее находился  Эзбекийя,  новейший
из  окраинных  районов,  поднявшихся  на  болотах,  которые  образовались  в
результате того, что русло Нила сместилось к западу. Там стоял дворец  эмира
Эзбека (уже несколько обветшавший) с его  конюшнями  и  большим,  окруженным
увеселительными шатрами,  искусственным  озером,  по  которому  катались  на
лодках проститутки. Еще южнее  находились  Слоновье  озеро  и  остров  Рода.
Наконец, акведук Саладина  и  возвышенность  Зейнхом  -  еще  одна  мусорная
свалка, увенчанная ветряными  мельницами,  -  приближенно  обозначали  собою
юго-западную границу населенного города, но почти  со  всех  сторон  окраины
отступали перед чумой и кочевниками с их стадами.
   В тот год иноземным гостям  не  разрешалось  переправляться  на  западный
берег Нила и осматривать пирамиды. По утверждению властей,  слишком  большую
опасность представляли собой бедуины. Даже на восточном берегу бедуины порой
совершали набеги на Город Мертвых. Что же до самого Нила, то, даже  если  он
был скрыт из виду, за его  течением  ниже  Роды  можно  было  проследить  по
ястребам и коршунам, которые то парили над  рекой,  то  камнем  устремлялись
вниз, ибо воды Нила несли на север, к морю, остатки мертвечины  из  каирских
боен.
   Границы старой части города очерчивались рекой и горами отбросов, замком,
акведуком и заброшенными трущобами. Базары по большей части располагались  в
густонаселенных кварталах северо-востока, угнездившись и  паразитируя  средь
бутовой кладки  старых  фатимидских  дворцов,  а  в  глубине  торговых  улиц
находились маленькие внутренние дворики и большие жилые дома, где  теснились
общины, связанные между собой религиозными и  клановыми  узами.  Это  и  был
старый Каир, населенный столь плотно, что  человеку  и  его  мулам  зачастую
приходилось целый день протискиваться  из  конца  в  конец.  Главная  улица,
Касаба, шла через его центр от самых ворот Победы и меж разрушенных  дворцов
вела через ворота Зувейла на юг, к Цитадели. Еврейский, коптский и армянский
кварталы располагались в стенах старого города. Вне этих  стен  беспорядочно
тянулись вдоль Касабы кварталы чернокожих и татар.
   Бэльян неожиданно для  себя  стал  много  времени  проводить  близ  ворот
Зувейла, где собирались танцоры и лицедеи. Привозили  туда  и  преступников,
дабы казнить их с помощью гарроты или обезглавить; тела их потом  сажали  за
воротами на длинные колья, которые под их тяжестью угрожающе гнулись.
   Пойдя от ворот Зувейла по Касабе на юг, мимо Татарских  Развалин,  путник
попадал в зону казарм и отборных воинских частей:  рынки  оружия,  лошадиные
рынки, конюшни, учебные плацы и, наконец, - Черный Ипподром, где  мамлюкские
воины ежедневно упражнялись  в  ритуальных  учебных  боях.  Город  напоминал
помрачившийся рассудок, отражение увядших желаний и смутных  воспоминаний  о
вымерших династиях.
   Обыкновенно Бэльян ложился спать в узком проходе между домами, неподалеку
от ворот Зувейла. Однажды ночью пришел Йолл и сел подле  него  на  корточки.
Мартышка цеплялась ему за спину, крепко обхватив передними лапами шею.
   - Да это же англичанин! Что с вами стряслось? У вас ужасно больной  вид.-
Йолл тоже выглядел больным, усталым и возбужденным,  но  Бэльян  умолчал  об
этом, опасаясь показаться невежливым.
   - Эти сны... Йолл, может быть, у меня Арабский Кошмар? Что такое Арабский
Кошмар?
   Йолл вздрогнул и, прежде чем начать, уселся на землю, рядом  усадив  свою
ношу.
   - Арабский Кошмар - это болезнь.  Говорят,  она  передается  во  сне,  от
одного спящего - другому, лежащему рядом. Ее  выдыхают  изо  рта,  как  дым.
Ходят слухи, что человек, который заболел первым, приехал в  Каир,  даже  не
подозревая, какую беду несет с собой.
   А предание гласит вот что. Несколько лет назад жила  в  Дамаске  семейная
пара, у которой не было детей. Дело в том, что муж был импотентом и, похоже,
совсем не испытывал влечения к жене. Не могу  сказать,  колдовство  ли  было
тому причиной или Божья кара, только жене взбрело в голову, что их  проблему
можно решить  с  помощью  магии,  и  тогда,  порасспросив  многих  городских
знахарей, прознала она о могущественном волшебнике и отправилась к  нему  за
помощью.
   А волшебник тот жил в замке, на согретом солнцем холме близ  Мекки.  Путь
из Дамаска был опасен и долог, но когда она приехала,  волшебник  принял  ее
благожелательно и показал все чудеса своего замка, кроме одного. Он  показал
ей обезьянку, которую держал на серебряной цепочке и которую научил играть в
шахматы.- При этом Йолл вздрогнул  второй  раз.-  Показал  ложе  из  атласа,
которое плавало в бассейне со ртутью,  показал  орлов,  которых  разводил  в
башнях замка и с которыми ходил на охоту.
   Кроме того, он согласился продать ей волшебное афродизийское  средство  в
виде облака дыма в бутыли. Однако  сей  возбуждающий  субстрат  был  еще  не
готов, ему требовалось много недель возгонки, а волшебник должен был  уехать
по неотложным делам. Тогда, подумав, он нашел выход из положения,  хотя  при
этом  и  вынужден  был  побороть  некоторые  дурные  предчувствия.   Женщине
следовало оставаться в замке и в благодарность за гостеприимство  волшебника
кое-что для  него  сделать.  Ей  предстояло  присматривать  за  последним  и
величайшим из всех чудес замка.  Волшебник  привел  ее  в  комнату,  которую
прежде не показывал, и представил ей своего сына.
   Мальчик и вправду был чудом красоты человеческой: длинные ресницы, пухлые
щеки, брови полумесяцем и губы  алой  дугой.  Мальчик  продемонстрировал  ей
знание языка птиц, и она поверила словам волшебника о том, что его сын будет
Пятым Мессией.
   - Пятым Мессией?
   - В наши дни эта  ересь  в  Каире  весьма  распространена.  Ее  поборники
полагают, что с тех пор, как Пророк Магомет предсказал пришествие  Мессии  и
Конец Света, было уже четыре  Мессии  и  четыре  Конца  Света,  но  огромное
большинство непосвященного человечества слишком бестолково,  чтобы  обратить
на это внимание, поэтому почти ничего не меняется.  Но  когда  придет  Пятый
Мессия, он отомстит тем, кто оказался неспособным признать четырех  Незримых
Мессий. Это ужасная ересь. Они полагают, что он свергнет калифа и султана  и
посадит на их место новых. Он помирит мусульман  с  христианами  и  иудеями,
помирит льва с агнцем. Его приверженцы утверждают к тому же, будто  ныне  он
уже в Каире, под чужой личиной, и лишь дожидается подходящего момента, чтобы
возвестить о себе.
   Но вернемся  к  вашему  первому  вопросу.  Волшебник  досконально  изучил
древние пророчества  о  рождении  Мессии  и  знамения,  которые  должны  его
рождению сопутствовать.  Потом  он  купил  молодую  невольницу-абиссинку  и,
воспользовавшись своими познаниями в области астрологии, в  предопределенное
время заставил ее зачать от своего семени.
   Итак, волшебник оставил своего чудесного, хранимого  как  сокровище  сына
вдвоем с  женщиной  и  отправился  в  путь.  Однако  женщина,  как  нетрудно
догадаться,  страдала  от  многолетней  сексуальной  неудовлетворенности   и
страстно желала юношу, а тот, со своей стороны, отродясь не видел  ни  одной
женщины, кроме собственной кормилицы (которая была в летах), и поэтому очень
заинтересовался гостьей. Так они  сошлись,  и  всего  через  несколько  дней
женщина его соблазнила.  Много  недель  подряд  блаженствовали  они  вдвоем,
занимаясь любовью на ложе, которое плавало в бассейне со ртутью.
   А в один прекрасный  день  они  увидели  со  стен  замка,  что  волшебник
возвращается домой. Женщина взяла с мальчика  клятву  хранить  молчание,  но
волшебник, едва войдя в замок, сразу увидел по лицу сына,  что  произошло  и
как Избранный был лишен целомудрия, и все же, будучи человеком коварным,  он
ничего не сказал. Вместо  этого  он  продолжал  оказывать  женщине  радушный
прием,  пока  наконец  не  вручил  ей  коричневую   бутыль,   сообщив,   что
афродизийский газ для ее мужа  готов.  Безрассудная  женщина  рассыпалась  в
благодарностях, а потом, попрощавшись с волшебником и  его  сыном,  поспешно
вернулась в Дамаск, где ее с некоторым нетерпением дожидался муж. В ту  ночь
они впопыхах откупорили бутыль и  несчастный  муж,  восторженно  пофыркивая,
принялся вдыхать цветные пары. Затем они обнаружили, что  содержимое  бутыли
на потенции мужчины никак не сказалось. Но чего они так и не узнали - в силу
самой природы недуга, - так  это  что  сначала  мужа,  а  вскорости  и  жену
поразили нескончаемые муки Арабского Кошмара. Вот как была  ниспослана  роду
человеческому сия страшная кара.
   - Что за нелепая история!
   - Да, подобные выдумки годятся только для базарной площади.
   - А Арабский Кошмар - неужели от него нет никакого средства?
   - Абсолютно, разве что опозоренный Мессия и вправду еще способен исцелять
увечных да прокаженных и в силах снять проклятие своего отца.
   Бэльян ненадолго задумался. Потом:
   - Йолл, зачем у вас на спине сидит мартышка?
   - Ах да, сидит, верно. Так вот, это тоже целая история...
   Но Бэльяну не хотелось больше внимать историям Йолла,  и  он  удалился  в
иные видения. Солнце с луной кружили над городом, день и ночь  сменяли  друг
друга с головокружительной быстротой, а  он  погружался  то  в  одно,  то  в
другое.