ной   империи,   должно   считать   то,   которое
предшествовало появлению христианства, и следовавшее за  ним  время  после
гонения на первых христиан при Нероне.
     Старый Рим клонился к упадку.
     Царившая  в   нем   сказочная   роскошь   растлевала   нравы.   Народ
бездельничал. Пользуясь правами и преимуществами римских граждан, чернь не
хотела труда. Но самым пагубным злом явились для Рима преторианцы.
     Они до известной степени явились одной из самых явных причин  падения
всемирной империи.
     История рисует нам римскую жизнь в таких  непривлекательных  красках,
что  даже  теперь,  по  истечении  семнадцати-восемнадцати  веков,  стыдно
становится за человечество, имевшее своим  особенно  ярким  представителем
Рим и его обитателей.
     Но, несмотря на внутреннее безобразие, Рим еще три с  половиной  века
был  крепок  своими  традициями.   Народы   в   нем   видели   не   только
всепобеждающего властелина, но и важный рынок для сбыта своих продуктов  и
изделий.
     Это до известной степени поддерживало Рим на прежней высоте.
     Но чего стоила эта высота!
     Рим самого себя принес в жертву миру, потому  что  и  в  самом  деле,
падая все ниже и ниже, он нес свою службу человечеству, если не мечом,  то
самим собой...
     Он утопал в своих собственных пороках, но это противно натуре  людей,
и стоило только христианству показать новые идеалы  жизни,  как  именно  в
этом-то самом развратном, порочном и павшем в пропасть Риме они нашли себе
наибольшее число приверженцев и последователей, ярким примером доказавших,
что добродетель сильнее порока, а добро - зла...
     Римляне сначала  считали  христианство  одной  из  восточных  сект  и
смотрели на него, как на религию рабов.  Но  вскоре  эта  религия,  быстро
развившаяся за пределами Рима, обратила  на  себя  внимание,  и  семейство
римлянина  Праскилла  первое  отрешилось  от  древних  традиций   римского
патрициата и явно высказалось за  христианское  учение,  в  духе  которого
матери стали воспитывать своих детей.
     Быстрое распространение христианства  и  его  отчуждение  от  римских
городских богов, а также церемоний в честь императоров, обратили  внимание
правительства,  и  римское  языческое  общество,   заметив   развивающийся
прозелитизм в своих семьях,  обнаружило  нерасположение  к  христианам,  к
которым особенно благоволили римлянки. Многие из них стали оставлять семьи
для участия в  ночных  богослужениях  в  катакомбах.  В  семьях  поселился
раздор, а  последствием  его  была  ненависть  к  христианам.  К  тому  же
христиане, распространяя свою религию, не только убеждали прозелитов в  ее
превосходстве перед другими религиями, но и открыто нападали на язычество.
Такое  воззрение  выработало  религиозный  энтузиазм,  составлявший   силу
христианской церкви, но в то же время это оскорбляло национальные  чувства
римлян, и они вступились за свою религию, несмотря  на  то,  что  она  уже
давно утратила свое достоинство в их  глазах.  Таким  образом,  враждебное
отношение к ней христиан  и  название  новой  религии  "истинною"  вызвало
нерасположение всего римского общества, а затем и  правительства,  которое
не замедлило изменить своей обычной политике и вмешаться в  дела  религии.
Поводом для вмешательства правительства  в  религиозные  дела,  во-первых,
было то, что  император,  как  представитель  высшей  религиозной  власти,
обязан был  вступиться  за  свою  религию,  на  которую  открыто  нападали
христиане. Во-вторых, нарушение христианами религиозных, освященных веками
обрядностей, признавалось опасным для государства, потому  что  это  могло
раздражить богов. Так как христиане отказывались от  участия  в  языческих
обрядах, то это было признано  язычниками  за  безбожие,  и  правительство
стало недоверчиво относиться к людям, которые отказывались  от  участия  в
обычных церемониях,  сопровождаемых  иллюминациями,  украшением  статуй  и
вообще от участия во всех государственных праздниках. К тому же христиане,
начиная со второго века, образовали многочисленное и прочно организованное
общество, которое в глазах римских властей было обществом тайным, а потому
опасным для могущества империи. До императоров и сената то и дело доходили
самые дикие обвинения в адрес христиан, не замедлившие распространиться  и
в народе.  Так,  например,  цезарь  и  патриции  слышали,  что  христиане,
собираясь тайно на сходки, употребляли в пищу человеческое мясо  и  кровь,
но разве они могли постигнуть, что  такое  обвинение  основано  на  темных
слухах, что христиане за общими своими трапезами  вкушали  кровь  и  плоть
Христа, под видом хлеба и вина. Считая их безбожниками,  за  которых  боги
наказывали Рим засухой, неурожаями, землетрясениями и другими несчастьями,
цезари начали преследования христиан, убедив народ, что они вступаются  за
попранных божеств его...
     Преследования начались с Нерона, который поджог Рим,  приписав  пожар
гневу богов и обвиняя в нем христиан. Но все-таки до времен Траяна не было
особого закона против христиан, и им приходилось испытывать беды только от
разнузданной народной массы.
     Наконец, при Деции начались систематические гонения  на  христиан  за
отказ поклоняться статуям богов и не в одном Риме, а во всей империи.  Два
года продолжались это  гонения,  в  течение  которых  христиан  подвергали
ужасным пыткам, их мучили до  смерти,  и  самой  легкой  из  смертей  было
обезглавливание. Храмы  христианские  жгли  и  разрушали,  но  это  только
увеливало число мучеников церкви, и император был  не  в  силах  истребить
христианство, которое настолько глубоко пустило  свои  корни  в  языческую
почву в продолжение двухсот лет, что вся свирепость гонителей, несмотря ни
на какие усилия, не могла их искоренить.
     Но  вот,  настало  время  царствования  Диоклетиана,  которому  жрецы
объявили,  что  присутствие   христиан   лишает   внутренности   животных,
приносимых в жертву  богам,  силы  прорицания,  что  подтвердил  и  оракул
Милета, указавший на истребление христиан, как  противников  богов,  и  их
религии, как на средство возвратить в Рим милость богов.
     Диоклетиан послушался голоса, враждебного  христианству,  и  приказал
повсеместно в империи разрушать христианские храмы, жечь священные  книги,
сажать в тюрьмы священников  и  пытками  заставлять  всех  без  исключения
христиан приносить жертвы богам,  а  ослушников  императорского  повеления
наказывать смертью.
     Эта угроза императора все-таки не устрашила христиан.
     Их мучили, сжигали заживо, привязывали  к  раскаленным  металлическим
сиденьям, рубили, травили дикими зверями, лишали  зрения,  вырывали  зубы,
сажали в ямы с негашеной известью, рвали кусками их тело еще при жизни.
     Не  будучи  в  силах  достичь  желаемого  результата  такими  мерами,
христиан даже склоняли  к  даче  ложных  свидетельств  об  отступлении  от
христианства, то есть, предлагали  им  спасение  жизни  путем  лицемерного
обмана.
     Но все оставалось втуне.
     Ничто не остановило роста христианства. Гонения только утверждали его
последователей в их чувствах  и  убеждениях,  подготавливая  окончательное
падение язычества и торжество истинной религии...
     Это происходило за двадцать лет до вступления на  престол  императора
Константина, впоследствии названного Великим, так как  именно  со  времени
его царствования христианская религия сделалась господствующей  в  Римской
империи...
     Диоклетиан, утомленный борьбой  с  христианством  и  введением  новых
реформ в империи, в 305 году от Рождества Христова  сложил  с  себя  титул
императора  и,  удалившись  на  родину,  стал   заниматься   садоводством,
предоставив управление империей своим цезарям Лицинию и Констанцию  Хлору,
между которыми вскоре возникли раздоры, выдвинувшие в  центр  исторических
событий Константина, сына Констанция Хлора.
     Междоусобная война  соправителей  окончилась  решительным  поражением
легионов Лициния от  легионов  Константина,  наследовавшего  титул  цезаря
после смерти своего отца и провозглашенного легионерами императором.
     Легионы Константина, доставившие ему императорский титул, состояли из
христиан, которые, помня хорошее отношение к ним его отца и  благочестивой
матери  Елены,  ставшей  христианкою,  были  преданы  своему   императору,
несмотря  даже  на  то,  что  он  был  язычником.  Кроме  того,  они  были
воодушевлены данными им  Константином  знаменами  с  изображением  креста,
вместо римского орла.
     Такая  замена  орла  на  символ  христианского   спасения   произошла
следующим образом.
     Константин перед сражением со своим соперником Максенцием  увидел  во
сне сияющий на небе крест с надписью, которую  можно  перевести  по-русски
словами: "Сим знамением победишь". Под впечатлением этого сна он тотчас же
приказал обложить золотом копье с крестообразной перекладиной и  привесить
к ней пурпурную ткань с изображением на ней своего портрета с сыновьями  и
это знамя, увенчанное крестом, вручил своим легионам, а  вместе  с  ним  и
щиты,  также   с   изображением   креста.   Легионы,   считая   себя   под
покровительством  креста,  с  религиозным  воодушевлением   бросились   на
неприятеля и, разбив его, доставили Константину единодержавие в империи.
     Константин, получивший в истории титул Великого, после вступления  на
престол прекратил преследования христиан и дал полную свободу развитию  их
религии, но в то же время не стеснял и  язычества.  Христианская  религия,
благодаря этому, быстро стала распространяться во всех слоях общества, над
могилами мучеников стали строиться  христианские  храмы,  а  богослужение,
совершаемое до того времени в криптах катакомб подземного Рима, перешло  в
открытые храмы и совершалось совершенно открыто.
     Но это предпочтение  "религии  рабов"  перед  древнеримской  породило
неудовольствие при  дворе  императора,  а  новый  его  строй  и  изменение
государственной  жизни,  вместе  с  разделением  империи  на   префектуры,
оказались очень не по  сердцу  высшим  сословиям.  К  большому  прискорбию
императора  образовались  партии  недовольных.  И  он  сам,  не   чувствуя
безопасности в Риме, задумал расстаться с ним и основать новую столицу.
     Константин долго отыскивал место  для  основания  новой  столицы,  и,
наконец, остановил свой выбор на дорийской колонии  Византии,  подчиненной
Риму при обращении Греции,  Македонии  и  Фракии  в  римской  провинции  и
разрушенной, как было упомянуто выше, в конце второго  века  римлянами  за
попытку освобождения.
     Константин, облюбовав Византию  и  объявив,  что  здесь  будет  новая
столица Великой империи, согласно древнеримскому обычаю сам провел  плугом
ее границы, и вот, на рубеже Европы и Азии, в 330  году  возникла  столица
Восточной империи и была названа ее основателем "Новым Римом", а народом -
Константинополем.
     Новая   столица,    благодаря    прекрасному    климату,    выгодному
местоположению и дарованным привилегиям, вскоре затмила своим великолепием
гордый  старый  Рим  и  стала  столицей   не   только   могущественнейшего
государства, но и колыбелью православия и центром восточной империи...
     Мы остановились так надолго на характеристике  Рима,  чтобы  показать
нашим читателям, как возрос  Новый  Рим  -  Константинополь,  явившийся  в
нравственном отношении осколком старого.
     А теперь, покончив с этим старым, мы перейдем к новому.



                               6. НОВЫЙ РИМ

     Константин Великий, восстановив  в  достойном  новой  столицы  блеске
Византию, все еще оставался в Риме.
     Важный шаг - признание христианства государственной  религией  -  был
уже совершен им, но сам Константин все еще не проникся  великими  истинами
нового учения и, если  и  не  оставался  язычником  в  душе,  то  сохранил
все-таки все, что было отличительной чертой римлян в период упадка.
     Он был коварен, жесток, свиреп. Кровопролитие не  останавливало  его.
Он  легко  отдавался  первому  порыву  и   под   влиянием   его   совершал
преступления, которые были бы немыслимы,  если  бы  он  проникся  истинами
христианства до глубины души.
     К таким преступлениям  должно  быть  отнесено  убийство  Константином
своего сына - юноши Криспа.
     Этот юноша был рожден императором от первой его жены Минервины и, как
первенец, являлся наследником престола. Крисп, воспитанный под наблюдением
философа Лактанция,  оказался  чрезвычайно  способным  полководцем,  а  по
личным качествам - человеком чрезвычайно симпатичным. Признанный в 17  лет
цезарем, он  управлял  Галлией,  освободил  ее  от  германцев,  отразил  в
междоусобной войне своего отца с Лицинием неприятельский флот и всем  этим
успел приобрести себе уважение войск, любовь народа и почесть при дворе.
     Но, на свое несчастие, этим он  возбудил  в  своем  отце  завистливое
чувство к себе.
     Это чувство обратилось в ненависть, и,  когда  мачеха  Криспа  Фауста
оговорила юношу перед своим супругом и его отцом в попытке соблазнить  ее,
Константин, не слушая никаких оправданий  своего  первенца,  приказал  его
казнить.
     Однако, народ, солдаты, придворные все были за Криспа, все  требовали
его оправдания, и испуганный Константин  не  посмел  противиться  народной
воле. Он сделал вид, что милует сына, и ограничился только ссылкой  его  в
Истрию, где вскоре несчастный юноша был по приказанию отца убит...
     Но в этой смерти сказалась воля судьбы.
     Весть об убийстве Криспа вызвала  в  Риме  такое  негодование  -  тем
более, что Фауста была изобличена в это время во  лжи  матерью  императора
Еленой, - что пребывание Константина в Вечном городе  стало  небезопасным.
Народ прямо оскорблял его на улицах, и, скрепя сердце, Константин  покинул
Рим, объявив, что он переносит столицу империи в Византию.
     С этих пор началось не прекращавшееся вплоть  до  разорения  Византии
сперва  крестоносцами,  а  потом  турками,   великолепие   этого   города,
затмившего собою Рим.
     В  течение  девяти  столетий  копились  здесь   лучшие   произведения
искусства, особенно ваяния. В Византию было перенесено из Рима  древнейшее
изваяние волчицы, своей тенью показывавшей  часы.  Тут  была  колоссальная
статуя Юноны, конная  статуя  Беллерофонта,  громадная  статуя  Геркулеса,
захваченная римлянами в Таренте, необыкновенная по  своей  красоте  статуя
августы Елены, святой матери основателя Византии  императора  Константина.
Каждый из императоров стремился украшать свою столицу статуями и  бюстами,
и  своими,  и  своих   предшественников,   и   выдающихся   людей   своего
царствования.
     Самый город, который таким  образом  являлся  сокровищницей  богатств
всего мира, вполне соответствовал своему назначению.  Еще  только  наметив
здесь место новой столицы, Константин Великий сам копьем начертил на земле
направление ее стен, и эти стены, как  свидетельствуют  историки,  были  в
семь раз больше стен прежней Византии. Заботясь о  блеске  новой  столицы,
первый христианский император построил множество  богатых  зданий,  собрал
массу памятников и драгоценностей из  всех  мест  своей  империи.  Главная
городская площадь,  как  и  в  Риме,  носила  название  форума.  Она  была
великолепно разукрашена портиками,  триумфальными  арками,  часть  которых
сохранилась  до  нашего  времени  ["Горелая  колонна"].   Ипподром   [ныне
Ат-Майдан], для излюбленных в  то  время  сначала  римлянами,  а  потом  и
византийцами, конных состязаний, был возобновлен и  окружен  роскошнейшими
по своей архитектуре и  убранству  зданиями,  украшен  древними  статуями,
свезенными отовсюду. Наконец, устроен был колоссальный  водоем,  известный
под названием "Тысяча и одной колонны". Выстроено было множество  церквей,
отличавшихся сказочным, доступным только восточной фантазии, великолепием.
     Возводя новую столицу, Константин Великий назвал ее Новым  Римом,  но
современники и потомство,  признавая  обновленный  новый  город  созданием
исключительно  этого  императора,  назвали  его  городом   Константина   -
Константинополем, а название "Новый Рим" сохранилось в надписи на одной из
колонн ипподрома. Но, вместе с тем, за новой столицей осталось  и  прежнее
название - Византия.
     Чтобы привлечь в Византию возможно больше населения, Константин давал
жителям  массу  льгот  и  преимуществ,  причем  члены  городского   совета
возводились даже в сенаторское достоинство.  Следовавшие  за  Константином
императоры действовали в том же направлении.
     Византия, т.е. Константинополь, несмотря на разрушавшие его несколько
раз  землетрясения,  опустошительные  пожары,  набеги   варваров,   быстро
разросся. Он состоял из 14 округов, из которых 12 лежало внутри  городской
стены. За нею расположен был также лагерь  семитысячного  отряда  готов  -
телохранителей царствовавшего императора, который собственно  и  составлял
13-й округ [ныне Галата].  В  14-ом  округе,  тоже  загородном,  находился
Влахернский дворец.
     Стена Константина в 411 году была разрушена  землетрясением  и  вновь
восстановлена Феодосием II, ввиду ожидавшегося нападения гуннов. Эта стена
через 14 лет тоже была разрушена землетрясением, и только в  477  г.  была
выстроена почти сохранившаяся и поныне двойная Феодосиева стена [эта стена
тянулась на север  до  Золотого  Рога  и  на  юг  до  Мраморного  моря  на
протяжении 6800 метров и извилистой дугой огибала город с северо-запада  и
запада;  остатки  ее  видны  и  поныне].   Строительство   стен   являлось
настоятельной необходимостью, потому что Константинополь и  его  богатства
отовсюду  как  магнит  привлекали  к  себе  варваров  [за   время   своего
существования Константинополь выдержал 29 осад и восемь раз  был  в  руках
врагов].
     Но особенно замечателен был большой императорский дворец, выстроенный
Константином  Великим  между  ипподромом  и  роскошными  садами,  уступами
спускавшимися к самому  Босфору.  Особенного  великолепия  он  достиг  при
Феодосии, выстроившем в садах дворца пять различных церквей.
     Дворец этот поражал даже варваров красотою своей архитектуры. Колонны
из  фригийского  мрамора  поддерживали  полукруглые  портики,  везде  было
золото, серебро, мрамор, порфир, живопись, мозаика, пурпур. В садах, кроме
естественных  деревьев,  было  установлено  отлитое  из  бронзы  дерево  с
искусственными птицами, заводившимися во всякое время  и,  таким  образом,
певшими по первому приказу императора. У входа во дворец  поставлены  были
прекрасно вылитые из золота львы, которые  ворочали  головами  и  издавали
рычанье. В разных местах дворцового парка были фонтаны,  бассейны  которых
по краям были выложены серебряными плитами.
     Как и в древнем Риме, самой роскошной частью дворца был триклиний.
     Каким был Константинополь, всего видно  из  описания  путешественника
Вениамина Тудельского, который говорит:
     "Здесь, в этой  царице  городов,  собраны  богатства  всей  греческой
(византийской)  империи.  Башни  Константинополя  полны  доверху  запасами
золота,  шелка,  пурпура.   Ежедневно   уплачивает   этот   город   своему
правительству 20.000 золотых  монет  [вероятно,  "византин",  или,  иначе,
солидов], собранных с  лавок,  харчевен,  рынков,  где  торгуют  купцы  из
Египта, с Руси, от Венгров, из Рима, Испании, Африки и всего мира."
     Это  свидетельство  очевидца  относительно  доходов  указывает,   что
Константинополю было на что украшаться и год от года становиться все более
и более великолепным.
     Ясно, что это великолепие поглощало массу средств. Но куда же было их
девать, как не на  украшение  столицы?  Государственные  доходы  превышали
расходы, а все правители как Рима, так и Византии, никогда не давали  себе
труда заботиться ни о народном благосостоянии, ни о укреплении государства
в  его  границах.  Они  стремились  только  создавать  свои  престолы  да,
добившись власти, жить в свое удовольствие, не думая ни о чем